1. Эмпиризм
§ 37
Потребность в конкретном содержании в противовес абстрактным теориям рассудка, который своими собственными силами не в состоянии переходить от своих всеобщностей к обособлению и определению, а также потребность в прочной опоре, которая исключала бы возможность все доказывать в области и по методу конечных определений, привели к эмпиризму, который вместо того, чтобы искать истинное в самих мыслях, хочет черпать его из опыта, внешней и внутренней данности.
§ 38
Эмпиризм имеет, с одной стороны, общий источник с метафизикой, для которой подтверждением ее определений (как предпосылок, так и определенного содержания) также служат представления, то есть содержание, имеющее своим источником опыт. С другой стороны, единичное восприятиеотлично от опыта, и эмпиризм возводит содержание восприятия, чувства и созерцания в форму всеобщих представлений, положений, законов и т.д. Но это происходит лишь в том смысле, что эти всеобщие определения (например, сила) не должны иметь никакого другого самостоятельного значения, кроме того значения, которое получается из восприятия, и никакая другая связь, кроме той, которую можно доказать в явлении, не может считаться оправданной.
Прочную опору с субъективной стороны эмпирическое познание имеет в том, что сознание обладает в восприятии своей собственной непосредственной данностью и достоверностью. В эмпиризме заключается великий принцип, гласящий, что то, что истинно должно быть в действительности и наличествовать для восприятия. Этот принцип противоположен долженствованию, которым тщеславится рефлексия, презрительно противопоставляя действительности и данности некое потустороннее, которое якобы пребывает лишь в субъективном рассудке. Подобно эмпиризму философия также познает лишь то, что есть; она не признает ничего такого, что лишь должно быть и, следовательно не существует. С субъективной стороны следует признать важность заключенного в эмпиризме принципа свободы, согласно которому человек должен сам видеть, должен сам присутствовать в том, что он признает достоверным в своем знании.
|
|
Последовательное проведение эмпиризма (поскольку он ограничивается со стороны содержания конечным) отрицает вообще сверхчувственное или по крайней мере познаваемость и определенность сверхчувственного и оставляет за мышлением лишь формальную всеобщность и тождество.
Основная ошибка научного эмпиризма состоит в том, что он, пользуясь метафизическими категориями – материя, сила, одно, многое, всеобщность, бесконечность и т.д. – и руководствуясь такими категориями, пользуясь формами умозаключения и исходя из них как предпосылок, не знает при этом, что он сам содержит в себе метафизику, сам занимается ею; он, таким образом, пользуется этими категориями и их сочетаниями совершенно некритично и бессознательно.
Согласно воззрению эмпириков именно восприятие есть форма постижения внешнего мира, и в этом состоит недостаток эмпиризма. Восприятие как таковое всегда есть нечто единичное и преходящее; познание, однако, не останавливается на нем. В воспринятом единичном оно отыскивает всеобщее и пребывающее, и это составляет переход от простого восприятия к опыту.
|
|
В опыте эмпиризм пользуется преимущественно формой анализа. В восприятии мы имеем многообразное конкретное, определения которого мы должны разобрать подобно тому, как снимают слои с луковицы. Это расчленение имеет тот смысл, что мы разъединяем сросшиеся определения, разлагаем их и ничего к ним не прибавляем, кроме субъективной деятельности разложения. Анализ есть, однако, переход от непосредственности восприятия к мысли, поскольку определения, объединенные в анализируемом предмете, получают форму всеобщности благодаря тому, что их отделяют друг от друга. Эмпиризм находится в заблуждении, полагая, что, анализируя предметы, он оставляет их такими, каковы они есть, тогда как на самом деле он превращает конкретное в нечто абстрактное. Благодаря этому живое умерщвляется, ибо живо лишь конкретное, единое. Однако это разделение должно совершиться для того, чтобы мы достигли познания. Но это лишь одна сторона, а главным является объединение разделенного.
Анализ исходит из конкретного, и обладание этим материалом дает ему большое преимущество перед абстрактным мышлением прежней метафизики. Анализ устанавливает различия, и это очень важно; но эти различия сами представляют собой лишь абстрактные определения, то есть мысли. Так как эти мысли признаются тем, что предметы суть в себе, то перед нами снова предпосылка прежней метафизики, утверждающая, что истинное вещей лежит именно в мышлении.
Метафизика имела своим содержанием всеобщие предметы разума (бог, душа, мир). Содержание эмпиризма – это чувственное содержание природы и содержание конечного духа. Это – конечный материал, а в метафизике - бесконечный. Это бесконечное содержание делалось затем конечным посредством конечной формы рассудка. В эмпиризме мы имеем ту же самую конечность формы, и, кроме того, содержание также конечно. Метод в обоих способах философствования остается тем же самым.
|
|
Для эмпиризма лишь внешнее составляет истинное, и если он допускает существование сверхчувственного, то утверждает, что познать его невозможно, и нужно держаться исключительно области восприятия. Это основное положение в его дальнейшем развитии привело к материализму. Материализм признает истинно объективным материю как таковую. Но сама материя есть абстракция, которая как таковая не может быть воспринята нами. Можно поэтому сказать, что не существует вообще материи, ибо она существует всегда как нечто определенное, конкретное.
С точки зрения эмпиризма разумность и неразумность лишь субъективны, то есть мы должны принимать данное, как оно есть, и не имеем права спрашивать о том, разумно ли оно и в какой мере оно в себе разумно.
§ 39
Если опыт отличать от единичного восприятия единичных фактов, то в нем содержится два элемента: сам по себе разрозненный, бесконечно многообразный материал и форма, определения всеобщности и необходимости. Так как восприятие должно оставаться основой того, что признается истинным, то всеобщность и необходимость кажутся чем-то неправомерным, субъективной случайностью, простой привычкой. Юмовский скептицизм кладет в основание истинность эмпирического, чувства, созерцания и оспаривает всеобщие определения и законы.