Никаких сведений о его прошлой и настоящей жизни я так и не нашла. Да, кажется, и сами коллеги тоже ничего про него не знали. В некоторых комментариях говорилось, что Сокол не любит вопросы о себе и проводит четкие границы между личной жизнью и работой.
«Человек-Загадка»,-вот как охарактеризовал своего служащего Администратор клуба.
-Эй, парень, проваливай отсюда, если ты без пропуска.
Только, когда меня толкнули в правое плечо, я поняла, что обращаются ко мне и, кажется не в первый раз. Черт, совсем забыла о конспирации. Они же видят перед собой не девушку, а парня-подростка.
Порывшись в карманах теплой куртки, я достала пропуск и предъявила мужчине. На обоих охранниках были темные одежды, а через правое плечо были переброшен ремешок автомата. Они были невысокого роста, но плотного телосложения с довольно широкими плечами и квадратными подбородками. Могу утверждать, что черные охранники мне понравились больше этих. Те не казались такими устрашающими.
Вернув мне пропуск, который я вновь спрятала в карман, мужчина чуть приоткрыл ворота, пропуская.
Облегченно выдохнув, я заставила себя сдвинуться с места и боком зашла за ворота. Внутренний двор был по бокам огражден высокой металлической оградой. С правой стороны разместились небольшие деревянные скамьи, а с левой – подстриженные ровным рядом кустарники, высотой с меня.
Дорожка, усыпанная мелким гравием, вела к двухэтажному белому особняку, перед которым стояли несколько фонарей, освещавшие лестницу, с двух сторон огражденную каменным парапетом..
Когда я поднялась по ступенькам, дверь в приглашающем жесте распахнул молодой парень, одетый в черный смокинг. Войдя в темный вестибюль, я, не оглядываясь по сторонам, сняла рюкзак и куртку, и протянула ему. Дворецкий, как стало понятно, взял их и попросил назвать кодовое имя.
Стараясь сделать голос грубее, я ответила:
- Loveless. (*Нелюбимый*)
Кивнув, он улыбнулся и, взяв меня за локоть, проводил до двери, ведущей в зал.
-Пожалуйста, проходите, - произнес он учтиво и сразу исчез из вида.
Мне только и оставалось, что с замиранием сердца открыть дверь и пройти внутрь.
«Лучше бы я вернулась домой с Вероникой!», - это была моя последняя мысль до того, как меня поглотило зрелище, представшее перед глазами.
Зал был подготовлен в виде небольшой сцены прямо напротив двери. Всюду расставили небольшие столики, за которыми сидели странно одетые люди. Самым шокирующим было то, что рядом со многими из них на коленях стояли преимущественно молодые парни и девушки. В ошейниках, цепь которой тянулась, как можно было догадаться, к своим хозяевам.
Единственным источником света были свечи, стоящие по краям импровизированной сцены и я не могла разглядеть выражения лица «рабов». Теперь стало предельно понятно, почему именно это заведение считалось закрытым, и каким извращениям тут предавались.
На сцене одиноко стояло огромное кресло, напоминавшее трон, на котором примостилась пожилая женщина в легком халате. У ее ног на четвереньках стоял полуголый парень и тоже в черном ошейнике.
Его голова была опущена вниз, а темные волосы растрепаны.
Приглядевшись, я с ужасом заметила, что в правой руке дамы был кнут с длинной тонкой плетью.
Вот и увидела худшую сторону реальности, как того и хотела. Вера была права: тут было жутко.
То, как женщина попеременно опускала на спину молодого парня орудие пытки, доставляло удовольствие всем присутствующим. Забыв даже о своих рабах, они с жадностью глядели на экзекуцию.
На глаза навернулись слезы от жалости к жертве, хоть в душе и понимала, что все делается на добровольной основе. Никакого стона, ни одного вскрика. Только вздрагивающие плечи и сжатые пальцы говорили о его боли.
Я стояла у проема, забыв даже закрыть за собой дверь, и не могла оторвать глаз от того, что творилось на сцене. Неведомая сила заставляла меня стоять на месте и наблюдать, как раз за разом сила удара становилась мощнее, а губы седой «госпожи» расплывались в довольной улыбке.
Было видно, что она хочет добиться от раба необходимой реакции и специально бьет все сильнее и сильнее. Но парень не сдавался и не проронил ни звука. В иное время, я бы восхитилась его выдержкой, но сейчас во мне бурлила злость на всех этих… отбросов общества. По-другому их назвать язык не поворачивался.
Я понимала, что ярости здесь нет места. Что меня сюда никто не приглашал, и каждый сам выбрал свой путь. Им всем это нравится, это их стихия. И этот парень не исключение. Но что-то внутри не отпускало, отчаянно тянуло к нему.
В тот момент, когда раб поднял голову, все встало на свои места.
Оказалось, злость неспроста рвалась наружу, требуя свободы. Рука инстинктивно прижалась к груди, где возникла резкая боль, и я на секунду закрыла глаза от охватившего отчаяния.
Очередной удар, исполосовавший спину сильнее остальных, заставил парня издать болезненный стон. Его глаза широко распахнулись, давая окунуться в их темную глубину и понять, что…
Рабом, который так мужественно держался, был не кто иной, как Сокол.
Оказывается, он может выступать не только внутри клетки…
L-i-k-a 11.02.2014 00:10 » Глава 3
Когда мне удалось немного прийти в себя, я отвернулась от сцены и вышла из зала.
Нужно выбраться отсюда как можно скорее и забыть обо всем! Представим, что это был лишь ночной кошмар, и всего-то.
Ага, сон, от которого остается горький осадок, и при возможности ты постоянно к нему возвращаешься мысленно.
Резко закружилась голова и, чтобы не упасть, я прислонилась к стене. Вид Сокола никак не желал покидать сознание. Хотелось головой биться об стену, лишь бы отогнать ненужные мысли. Лучше бы тот парень и дальше оставался для меня незнакомым рабом, который вызывал жалость и не больше. Нужно было раньше покинуть помещение, но время уже не повернуть вспять.
«Почему ты вообще об этом думаешь, Лиля, - недоуменно заверещал внутренний голос, - И что с того, что это был Сокол? Зачем так убиваться, ведь вы, по сути, никем друг другу не приходитесь?»
Это немного привело меня в чувство.
И, правда, что я так вся распереживалась? Сейчас нужно думать совсем о другом. О том, как выбраться отсюда поскорее и вернуться домой.
Если мама зайдет в комнату и увидит, что я сбежала, она не простит мне этого.
Приободрив себя таким образом и продолжая мысленно представлять разъяренного отца и обидевшуюся мать, оттолкнулась от стены и двинулась в сторону выхода.
Теперь отец точно отберет всю технику. И поделом мне, в следующий раз прежде подумаю и уберегу себя от необдуманных поступков.
Это придавало сил и отрезвляло, не давало углубляться в воспоминания о том, что несколько минут назад предстало перед моими глазами. Не позволяло думать о Соколе.
Когда до двери оставалось несколько шагов, и я морально готова была отречься от всего произошедшего, сзади послышался противный мужской голос:
-Это куда мы так рано собрались? Неужто не понравилось представление с нашими лучшими артистами?
Интуиция вмиг предупредила об опасности, а разум дал команду бежать, но я не могла следовать этому приказу. Ноги будто примерзли к полу, а дыхание участилось.
Это появился страх, который не позволяет предпринять решительные действия и заставляет опустить руки. Ведь сдаться легче, чем впустую тратить силы на борьбу.
Дверь передо мной была закрыта и я понимала, что не смогу сбежать. У меня просто не хватит времени на все те действия, которые раньше казались такими простыми и привычными. Пробежать несколько шагов, отпереть внутренний замок, который задвинул мерзкий дворецкий, открыть, выбежать…
Спиной чувствовала угрозу, исходящую от явно пьяного мужчины и холод пробрался в душу, когда до меня, наконец, дошло, где именно я очутилась.
Дом разврата, где не действуют никакие правила и нет никаких ограничений. Здесь, желание сильного – закон, а слабый вынужден подчиняться, хочет он того или нет. Люди, приходящие сюда –это животные, для которых важно только удовлетворение собственных желаний и которые ищут свою жертву.
«Вот как обернулось твое стремление увидеть запретное, Лили!».
Правильно говорят, любопытство губит!
-У тебя ведь нет господина, да? Или ты сбежал? – когда голос прозвучал ближе, я побежала…
Хоть и понимала, что лучше было остаться и принять невозмутимый вид. Солгать о хозяине, притвориться господином, согласиться на всё, чтобы ввести в заблуждение, а потом тихо скрыться.
Всё что угодно, только не бежать сломя голову, заранее признавая свое поражение. Зверь только и ждет, когда его добыча струсит и начнет игру в догонялки. Погоня сильнее разогревает их страсть, делая победу более сладкой.
Подбежать… отпереть… открыть… выбежать…
Но не спастись. Совершить все действия, прокрученные сто раз за секунды и не добиться поставленной цели. Увидев меня, дворецкий только поднял бровь, а когда вслед выбежал и погонщик, понимающе улыбнулся и отвернулся.
Именно в этот момент я поняла, что попала в ловушку, из которой не смогу выбраться. Страх перерос в панику, заставив ускориться, но все было заведомо предрешено.
Добежать до конца мне не удалось. Уже через пару шагов, меня схватили сильные руки, вырвав болезненный стон. Этот ублюдок сдавил грудь.
-Ооо, да это девочка, - в ухо проскрежетал незнакомец и зубами прихватил мочку, заставляя сморщиться. Противно.
-Отпусти, урод, - прошипела я, пытаясь вырваться и ногтями царапая его ладони.
-Ага, щас! Да в эту ночь я тебя уже никуда от себя не отпущу, рыбонька моя.
Отпустив грудь, он повернул меня к себе лицом, не обращая внимания на мое сопротивление, и стянул кепку, от чего длинные волнистые волосы рассыпались по плечам.
Сказать, что он был уродлив, значит солгать по крупному. Слово «уродлив» по отношению к нему тождественно со словом «красивый до умопомрачения». Лысый, с густой бородой, крупным носом и маленькими глазами. Именно по его внешности, наверное, и составляют образ маньяков в романах и детективах.
А еще он был огромным. Выше меня в два раза, из-за чего чуть не сломала себе шею, пытаясь рассмотреть противника.
Горилла!
- Да лучше умереть на месте, - выплюнула я и, поборов отвращение, изо всех сил вцепилась зубами в его руку, удерживающую мои запястья.
Но он не дернулся. Даже тогда, когда я почувствовала металлический привкус во рту и выплюнула кровь ему в лицо, он не двинулся с места. Продолжал криво ухмыляться.
От безысходности, появилась злость, которая заструилась по венам, горяча кровь и выплескивая адреналин. Придвинувшись, ногой ударила в самое больное место, и стоило ему согнуться пополам, отпустив меня, вновь сделала попытку к побегу.
-Сучка, - хрипло донеслось сзади, и я лишь победно улыбнулась, настраиваясь на лучший исход.
На этот раз путь к спасению преградил парень-дворецкий. Уперев руки в бока, он только подвинулся, когда я попыталась обогнуть его.
В горле пересохло от сознания того, что парень на стороне Гориллы и мне не стоит ждать от него помощи.
Стая. Они все тут – одна стая, которые никогда не встанут на сторону чужого.
Услышав за спиной шаги, в умоляющем жесте протянула к нему руки:
-Пожалуйста. Прошу, позволь уйти.
Отрицательный кивок и слезы заструились из глаз, туманя взор. Не желая отступать и отдавать себя на их растерзание, кинулась на соперника поменьше и отчаянно вцепилась в его волосы, пытаясь отодвинуть и пробиться к выходу.
Дворецкий ахнул от изумления и собирался оттолкнуть, как вдруг что-то острое и маленькое вонзилось в шею, заставив разжать руки и отступить на несколько шагов. Повернувшись назад, успела заметить Гориллу, державшего в руках небольшой шприц с какой-то странной жидкостью и похабно ухмыляющегося. После, сознание медленно погрузилось во тьму.
***
Очнулась от того, что кто-то влажной тряпкой водил по моему телу. По голому телу.
Резко открыв глаза, я попыталась разглядеть, кто это, но в помещении было так темно, что не смогла даже увидеть силуэт.
Схватив руку, которая двинулась от груди вниз, я откинула ее от себя, и яростно прошипела:
-Не смейте!
Рядом пошевелились, и невидимая рука вновь прошлась по моему телу, только уже сухим полотенцем, по моим ощущениям. Желая избавиться от этих прикосновений, я села на кровати и попыталась встать, но испуганный голос заставил остановиться:
-Пожалуйста, не надо. Хозяин будет ругаться и бить, если Гав не исполнит поручение.
Маленькие ручки попытались уложить меня обратно, но я оттолкнула их и недоуменно уточнила:
-Гав?
-Да, Гав это я, госпожа. Гав мое имя, и Гав очень любит Хозяина. Гав не хочет, чтобы его наказали и посадили в подвал.
Когда до меня дошел смысл сказанного, я в ужасе уставилась в темноту и только спустя какое-то время смогла вымолвить:
-Гав, послушай меня, Хозяин не сделает тебе ничего плохого. Включи свет, будь хорошей девочкой. И дай сюда мою одежду.
То, что эта девочка я поняла по голосу, хоть сама Гав и разговаривала о себе в третьем лице.
-Гав не может, госпожа. Хозяин запретил. Он накажет, если Гав ослушается.
Кажется, Горилла хорошо выдрессировал своего раба. Но у меня нет иного выхода. Если Гав не выполнит мою просьбу, то я и двинуться не смогу с места. Тут так темно, что и собственных рук не видно. Конечно, я могла бы попытаться выбраться на ощупь, но мне даже неизвестно, где здесь дверь. И куда вообще меня привели?
Во что я влипла?
Боже, помоги и спаси
.
-Гав, госпожа тоже накажет тебя, если ты не выполнишь ее просьбы, -угрожающим голосом произнесла я и услышав судорожный вздох заставила себя не обращать внимания.
Совесть и жалость сейчас не к месту. И, если я попала в логово хищников, то буду действовать по их правилам.
«Или я, или меня!»
-Быстро, Гав, включи свет, пока я не разозлилась, - продолжила, сдирая с кровати одеяло и закутываясь в него. Хоть это можно сделать, «не имея зрения».
Послышались осторожные шаги, и в следующее мгновение яркий свет чуть не ослепил глаза. Моргнув несколько раз, я, наконец, смогла увидеть, куда меня занесло.
В комнате, кроме кровати и стула, стоящего рядом, не было больше ни одного предмета мебели. Окно, расположенное посередине белой стены, было зашторено и не позволяло узнать, день сейчас или ночь. Сколько я вообще провалялась без сознания?
Слева от меня, рядом с широкой черной дверью, находился тот самый выключатель, где стояла девочка лет десяти. На ней не было ничего, кроме ошейника с шипами. Черные волосы были коротко подстрижены, а в больших серых глазах блестели слезы.
-Хозяин накажет Гав. Гав снова будет плакать.
Она стояла, не двигаясь с места, и я могла видеть все ее худое и бледное тело. Тело, которое было испещрено шрамами, кровоподтеками и синяками.
Прикрыв рот рукой, я не могла вымолвить и слова. Ужас охватил меня. Как они могли издеваться так над маленькой девочкой? Как осмелились такое с ней сотворить?
Такого не должно быть! В этих глазах не должно быть и капли испуга. Они должны сиять озорством и любопытством, как и у всех детей ее возраста.
Стоило мне только открыть рот, как дверь широко распахнулась, и в проеме показался этот мерзкий ублюдок в сопровождении еще двух громил. На них были черные маски, что мешало разглядеть их лица. Хотелось рассмеяться и сказать этому Горилле, что его лицо я хорошенько запомнила, и ему нет смысла прятаться, но так и продолжала сидеть, вглядываясь в мощные фигуры.
Увидев, что я сижу на кровати, прикрытая одеялом, а в комнате включен свет, Горилла с грозным видом повернулся к Гав и угрожающе протянул:
-Я же приказал тебе не включать свет, Гав.
Девочка прижалась к стене, и только молча, широко распахнутыми глазами смотрела на своего хозяина. Я видела, как дрожало ее хрупкое тело и признавала свою вину. Когда этот ублюдок с размаху влепил ей пощечину, откидывая девочку назад, не смогла удержаться на месте и, придерживая покрывало, кинулась на него с кулаками.
Но атака была остановлена двумя другими, которые с двух сторон схватили за руки и заломили их назад. Вскрикнув от неожиданности и боли, пронзившей плечи, я наблюдала, как Гав корчится на полу, свернувшись в комок и вздрагивая от каждого удара ногой. Слезы полились по щекам, и я отчаянно вырывалась, но держали крепко. Так, что я не могла даже двинуться.
От очередного удара, Гав начала рыдать, и я умоляюще протянула сквозь слезы:
-Пожалуйста, хватит! Это я виновата, она не хотела включать свет. Прошу, остановись.
Еще несколько раз ударив ее, Горилла гневно выпалил:
-В следующий раз Гав сперва подумает, прежде чем повиноваться кому-то кроме своего Хозяина.
После, он повернулся ко мне и, смерив похотливыми глазами, видными сквозь прорези маски, обратился к своим соучастникам:
-Можете взять её, а я пока займусь этой строптивой лошадкой.
-Но, Рэм… - попытался возразить один, но, когда Горилла угрожающе рыкнув, двинулся к нему, заскулил, - хорошо.
Собака!
Отпустив меня, они подошли к девочке, все еще лежащей на полу и опустились рядом с ней, начиная поглаживать голое тело в четыре руки.
Нет!
Нет, нет, нет, нет…
-Что вы делаете?- с ужасом воскликнула я и хотела вмешаться, но Рэм не позволил. Преградив дорогу своим телом, он надвинулся на меня, заставляя отступать.
-Ты лучше подумай о себе, малышка, - проворковал он фальшивым голосом.
-Да пошел ты, - вырвалось, когда спиной уперлась в стену.
Уже некуда отступать. Не разрешая себе думать о всхлипах, доносившихся за его спиной, крепче прижала одеяло к груди и приготовилась к атаке. Пусть только посмеет тронуть меня.
Кто сказал, что у меня нет оружия против него? Зубы и ногти как раз подойдут, а еще я хорошо умею биться головой.
Но никаких нападений не понадобилось. Голос, который уже успел стать знакомым, остановил Рэма в полушаге от меня.
-Что здесь происходит, Рэм?
Сокол стоял в проеме двери, скрестив руки на груди и смотря на то, как двое пытались утихомирить Гав. Та отчаянно сопротивлялась, ногами отбрыкиваясь от взрослых мужчин и не позволяя прикоснуться к себе.
Гав оказалась сильнее, чем на первый взгляд. Видно было, как она разозлила возбужденных самцов, надеявшихся, что им отломится лакомый кусочек.
У меня чуть снова из глаз не брызнули слезы от облегчения, стоило увидеть знакомое лицо. Теперь мы спасены! Сокол не даст нас в обиду.
Оттолкнув Гориллу, я с улыбкой кинулась к парню и спряталась за его спиной. Произошедшее в зале уже успело выветриться из головы, да уже и не имело значения сейчас. Сокол поможет.
Горилла, который все-таки выбрал себе неправильную кличку - Рэм, смерил танцора презрительным взглядом светлых глаз и ответил:
-Мы решили поразвлечься, как и всегда, - подойдя вплотную к нему, он понизил голос и в свою очередь поинтересовался, - А ты? Чего тебе тут нужно, Сокол? Неужели, хочешь вступиться за эту рыбку?
Я с превосходством глядела на Гориллу и готова была влепить пощечину ему и двум другим, наблюдавшими за нами со стороны, оставив девочку в покое. Пока тело стояло тут, моя душа уже была на свободе. В своем сознании, я лежала на кровати в своей комнате, укрывшись теплым одеялом с ног до головы, и спала, позабыв об этом кошмаре.
Вслед за мыслями готово было отправиться и тело, только вот в очередной раз за эту ночь, все произошло с точностью до наоборот.
Сперва в мой мозг, разрушая последние надежды, ворвались слова Сокола:
-Я лишь пришел за своим долгом, и мне нет дела ни до кого в этой комнате. Отдай обещанное и можешь делать все, что тебе угодно. С КЕМ захочешь и ЧТО захочешь!
А после, с ужасом наблюдала, как он медленно отходит в сторону, оставляя меня без защиты и опоры.
Оказывается, это очень больно, когда тебя предают. Пусть мы с Соколом и не были близкими знакомыми, но не прийти на помощь попавшим в беду девушкам было чересчур даже для него.
Стоя в шоке, не имея силы сдвинуться с места, я увидела, как Рэм достал из кармана жилетки пакетик с белым порошком и передал Соколу. А когда он, взяв свое, собрался уйти, смогла только шепотом вымолвить:
-Прошу, не уходи.
Но Сокол лишь кинул на меня безразличный взгляд и вышел, прикрыв за собой дверь.
Пустота.
Вот что остается, когда пропадает надежда. Она заполняет твое сердце и поглощает разум.
Злобный смех заставил меня перевести взгляд на Рэма и увидеть в его глазах свое отражение. Бледная, с растрепанными волосами и широко распахнутыми глазами, в которых блестели слезы. Правда в том, что в борьбе со стаей выживает сильнейший, и пусть я не отношусь к их числу, я буду бороться до самого конца.
Моей лучшей чертой является то, что я умею проигрывать с бОльшим достоинством, чем другие – выигрывать.
Позволив ему подойти как можно ближе, хотела ударить, но у Рэма была превосходная реакция. Одно резкое движение и я согнулась пополам от удара ногой в живот. Дыхание перехватило, и последние силы уходили на то, чтобы восстановить его. Пользуясь моментом, он своими грязными лапами сорвал одеяло.
Свернулась клубочком, не позволяя дотронуться и начала кусаться, от чего Рэм, наконец, зашипел. Очередной укус достиг своей цели и по щеке пошла кровь.
-Ах, ты тварь, - закричал он, ослабляя захват, и теперь настал мой черед воспользоваться последней возможностью. Или сейчас – или никогда.
Бросившись ему на спину, руками крепко сжала рот и нос, не давая вздохнуть, а зубами вгрызлась в открытую шею. Крик боли придал сил, но фортуна была на их стороне. Двое его подручных кинулись на помощь, пытаясь отодрать от своего сотоварища.
Но адреналин сделал свое, моя хватка стала сильнее и я чувствовала, что он задыхается. Понимала, что Рэм в панике и не знает, за что взяться в первую очередь: убрать мои руки и глотнуть воздуха или голову, чтобы ослабить боль. В панике он пытался отодрать меня от себя, но ничего не получалось. От нехватки дыхания он стал слабее.
Его друзья (* или кто они там *) тянули меня за волосы всё сильнее и сильнее, а мне было плевать. В момент, когда ты оказываешься на грани жизни и смерти, ты сам становишься животным для которого действует только одно правило – выжить!
Рэм начал действовать более активно, кажется, осознав, что могу его задушить. Маску сорвала еще в самом начале, чтобы не давала руке соскальзывать, но это не помогало. Чертов ублюдок истекал слюнями.
На периферии сознания услышала, как хлопнула дверь, но хватку не ослабила, понимая, что одно неверное движение и все может провалиться.
Только, когда волосы выпустили, и послышался знакомый голос, смогла прийти в себя.
-Лиля, хватит, отпусти его! Ты сейчас убьешь человека, – вновь прозвучал рядом ласковый голос, и я медленно разжала зубы и руки, чуть не упав назад. Но сзади меня подхватили и прижали к себе, продолжая шептать в волосы, - все в порядке, Лиля. Все уже позади.
«Влад!» - узнала я мужчину, когда в глазах прояснилось, и зрение вновь стало четким. Оглядевшись, увидела, что все трое лежат на полу: двое без сознания, а Рэм глотая воздух и прижимая руку к шее. Сквозь его пальцы просачивалась кровь, пачкая рубашку.
Это все сделала я?
-Лиля… - позвал Влад, и я подняла голову, вглядываясь в такие знакомые карие глаза. Он подошел к кровати и осторожно положил меня, подбирая с пола одеяло и прикрывая мою наготу.
Мне не было стыдно. Чувствуя пустоту, я все больше погружалась в себя. Мысли путались, даже моргнуть не получалось. Просто лежала, тупо глядя в потолок. Застыла, словно статуя.
-У тебя шок, - продолжил Влад, вновь поднимая меня на руки и направляясь к выходу. Переступая через Рэма, он пнул его в живот со всей силы и бросил:
-Я еще вернусь за тобой, Николай.
Уже у двери, в мыслях возник образ Гав, и я обеими руками вцепилась в рубашку Влада:
- Там девочка, её надо спасти. Они её там… они… они…
Докончить предложение так и не получилось, вдруг сильно закружилась голова и последним, что я увидела перед тем, как отключиться, были печальные карие глаза.
***
Во второй раз я очнулась уже на своей кровати, закутанная в теплый плед. Нещадно болела голова, и резало в глазах. Еще, срочно хотелось в ванную, чтобы поскорее стереть с себя прикосновения чужих рук и прогнать воспоминания. Последнее мне вряд ли удастся, а вот с душем разберусь.
Но попытка подняться, привела к тому, что меня чуть не вырвало. Со стоном повалилась обратно на подушки и закрыв глаза, начала по крупицам разбирать все произошедшее. У меня так всегда. Нужно сперва все обдумать и разложить по полочкам.
Когда другие стремились все поскорее забыть и не возвращаться к воспоминаниям, я заставляла себя окунуться в них с головой. Пережить все с самого начала, чтобы распознать свои ошибки и впредь быть осторожнее.
Что ж, пошла я в это место из любопытства увидеть другую реальность. – Ошибка № 1.
Не послушалась подругу и настояла на своем, - Ошибка № 2.
Вместо того, чтобы нормально оценить всю ситуацию и выдвинуть рациональные решения, сделала попытку сбежать – Ошибка № 3…
-Дорогая, ты проснулась, - ворвался в комнату ураган в виде мамы, прерывая мои подсчеты. Она уселась рядом и схватила меня за руки, - ты как? Ничего уже не болит?
-Мама, я…
-Как ты могла так неосторожно упасть, родная моя?
Не понимая о чем речь, я удивленно уставилась в ее грустное лицо. Никакой паники в глазах и никаких слез. Если бы ей все было известно, она вела себя совсем по-другому.
Неужели, Влад не сказал родителям? Тогда как он объяснил мой голый и растрепанный вид?
И вообще, как Влад оказался там?
Вера!
Обида на подругу, которая возникла после ее отъезда, разом прошла, и даже стало как-то существенно легче на душе. Если бы она не уехала, не сообщила Владу, меня бы тут сейчас не было. Хоть и понимала логичность всей ситуации, какая-то навязчивая мысль крутилась в голове и я не могла поймать её. Что-то не сходилось, но думать об этом я не стала.
Слезы брызнули из глаз, когда до меня дошло, что все уже позади. Шок прошел, и облегчение накатило волной, смывающей образы прошлой ночи и боль в груди. Мама, увидев их, наклонилась и обняла меня, крепко прижимая к себе.
-Успокойся, родная моя, ничего ведь не случилось, - шептала она, гладя по спине ласковыми движениями, - даже Андрей не разозлился, когда Влад рассказал нам о вечеринке в свой День рождения. Мы бы тебя сразу отпустили, если бы ты сказала, что приглашена. А тут, свалилась с дерева, пытаясь сбежать…
Дальше я уже не слушала, уткнувшись в плечо матери и начав рыдать в голос.
Больше никогда не буду перечить родителям. Не позволю желаниям брать свое.
-Мне нужно поговорить с Владом, мама, - сквозь рыдания прошептала я, - нужно позвонить ему…
-Этого не нужно. Влад здесь, он всю ночь сторожил тебя тут, не желая уходить. Хотел проверить, в порядке ли ты.
Услышав это новость, я даже прекратила лить слезы и поинтересовалась: