-Мдааа, трудно пришлось тебе.
-Да плевать мне на себя, Вера. Мне бы помочь ей прийти в себя, а я только и делаю, что постоянно убираюсь во всех комнатах и готовлю. Да я за все двадцать два года не готовила столько еды, а куда не дотронься - везде кристально чисто. Можно сказать, стерильностью страдаю в последнее время.
-Ну это же прекрасно, вон Владу как раз и нужна такая жена. Настоящая домохозяйка.
Деланно не обращая внимания на ее слова, я проиграла несколько легких аккордов, проверяя звучание. Черт, опять не то.
Завтра выступление, а я никак не могу даже свой инструмент настроить. Как же буду тогда играть на публике? Макс мне голову оторвет, если сорву концерт.
Вера что-то продолжала лепетать про брата, но я пропускала все мимо ушей. Привыкла к ее сватовству. Поняла, что лучше никак не реагировать на ее хвалебные речи, все равно не принимает отказы и отговорки. Вон, даже сам Влад смирился, а она продолжает гнуть свое.
-Кстати, - Вера встала передо мной, уперев руки в бока и прищурив глаза, - мне тут Надежда твоя звонила, беспокоилась. Говорит, что учебу пропускаешь, даже декан интересовался, где тебя носит.
Положив гитару, я немного отодвинулась от нее, чтобы «случайно» не разбить.
-Думаешь, у меня сейчас есть время, чтобы париться об учебе? У меня тут горе, а ты со своими упреками лезешь.
-Я о тебе переживаю, дура, - Вера взяла с тумбочки мой мобильный и начала в нем рыться.
Найдя то, что искала, она приблизила к моему лицу экран и продемонстрировала электронный календарь.
-Смотри.
Я перевела недоуменный взгляд с экрана на нее.
-На что?
-На дату сегодняшнюю смотри, глупая, - прошипела подруга и красным ногтем провела по уже погасшему экрану.
Кашлянув, чтобы скрыть улыбку, я отобрала у нее свой мобильник и четким голосом выговорила, словно маленькому ребенку.
-Во-первых, экран погас и мне ничего тут не видно, а во-вторых, я эту дату очень отчетливо вижу у тебя за спиной.
Вера обернулась назад и уставилась на большой календарь, висевший справа от двери, над книжной полкой. Поняв, что умного выпада в мою сторону не получилось, она махнула рукой и устроилась рядом со мной, забравшись на кровать с ногами. Гитару пришлось устроить на полу.
-Неважно, где ты можешь видеть эту чертову дату. Главное то, что сегодня уже 2 ноября и сессия не за горами. Будет обидно вылететь с последнего курса, ты не думаешь? Осталось только немного помучиться и диплом у тебя в руках. Оглянуться не успеешь, как начнешь скучать по студенческой жизни. Тетя Лена сейчас ходит сама не своя, и я точно знаю, что она совсем забыла обо всем обыденном. Когда она придет в себя, то расстроиться, узнав, сколько ты пропустила занятий.
Я слушала ее, не перебивая, и понимала, что она права. Во всем. Мама сейчас слишком занята своей болью и не слишком реагирует на окружающий мир. Но мое образование всегда было для нее важно, и она всегда беспокоилась и переживала даже тогда, когда я пропускала всего одну пару.
Но и мне сейчас тоже больно, я страдаю вместе с ней и за себя. За дочь в один день лишившуюся отца и за жену, потерявшую любимого мужа.
Каждую ночь я пытаюсь дозвониться до него, но в ответ слышу теперь даже и не гудки, а механический голос автоответчика. Слезы катятся по щекам, и я с отчаянием вою в подушку, стараясь выплеснуть всю боль.
Днем строю из себя гордую девушку, которая плевать хотела на отца-предателя, а ночью превращаюсь в маленькую девочку, скучающую по папе.
И порой мне сильно, до дрожи и судорог, хочется вновь оказаться в объятиях Сокола. Поделиться с ним своими переживаниями и утонуть в его темных омутах.
-С понедельника я обязательно выйду на учебу, - тихо произнесла я, комкая в руках край подушки, - и не пропущу ни одного занятия. Обещаю.
Вера придвинулась ко мне и, притянув, прижала к себе. Сжала крепко-крепко и зашептала.
-Ты только ни о чем не переживай, родная. Все наладится, обязательно.
Боясь, что не сумею сдержаться и зарыдаю у нее на руках, я зажмурила глаза и прикусила нижнюю губу. Чтобы отвлечься, поинтересовалась:
-Откуда ты узнала? Я же никому не говорила.
-Эх, подруга, такую новость скрыть невозможно. У вас же на дворе вон сколько бабушек, покруче всяких СМИ будут.
-Да ладно? – я приподняла голову, чтобы проверить врет ли она. Но лицо Веры было серьезное, и смотрела она чересчур пристально.
-Правда, правда. А от кого еще я могла узнать это, раз собственная подруга начала секретничать и не доверяет?!
-Дело не в этом, - я запустила руки в волосы и положила голову ее на колени, закидывая ноги на спинку кровати.
-А в чем тогда?
И правда, в чем?
Ты доверилась Соколу, но не своей лучшей подруге? Поделилась с ним своим горем, а Веру посвящать не захотела?
Зазвонил телефон и избавил меня от необходимости отвечать, чему я была безумно рада. Ответа на ее вопрос у меня не было, и это заставляло задуматься.
***
В этот вечер клуб был переполнен больше обычного. Хотя, судить об «обычном» я не могла, побывав тут только два раза. Но Влад, который решил составить нам компанию, подтвердил мои догадки и пояснил, что все из-за местной знаменитости, которая выступала только по Субботам.
Я сделала вид, что впервые слышу о таком и схватила меню, поспешив спрятаться за ним. Вера сегодня не смогла пойти с нами из-за проблем на работе.
Она окончила университет в прошлом году, и отец устроил ее на работу в редакции местного журнала. Подруге очень нравилась вся суматоха, связанная с публикацией гламурных статей и сплетней про звезд, и она была вполне довольна полученным местом.
Но расплачиваться ей иногда приходилось своими выходными, как и в этот раз.
Макс и Настя сидели рядом и о чем-то увлеченно переговаривались. Солист в день выступления приоделся, нацепив широкие джинсы с огромной цепью и обтягивающую черную футболку с огромным черепом посередине.
На голове красовалась разноцветная бандана, а браслеты на руках звенели при каждом движении.
Настя тоже не отставала. На ней было черное платье до колен и кожаная куртка. Шпильки и волосы, собранные в высокую прическу добавляли ей несколько сантиметров роста, что позволяло чувствовать себя увереннее перед Максом. Близнецы же поражали своим внешним видом, только по другой причине.
Впервые за всю историю нашего знакомства они оделись, копируя один другого. Белый майки, открывающие загорелые мускулистые руки с наколками; черные джинсы с низкой талией и волосы, выкрашенные в синий цвет. Заметив, какое впечатление произвели на нас, они лишь таинственно переглянулись и подмигнули мне.
Даже Влад пришел в сером смокинге в черную полоску и уложенных гелем волосами. Из-за чего они казались черными. Федя не упустил случая поиздеваться:
-Друг, да ты у нас крашенный ходишь? А еще над нами издевался, ахах. – Он наклонился к нему и томным голосом прошептал прямо в ухо, растягивая слова. – Сла-адкий, русые волосы тебе идут больше, ммм.
Все прыснули от смеха, увидев, как Влад отшатнулся от близнеца, чуть не свалившись с дивана. Его глаза были широко распахнуты, а губы презрительно сжались. Поняв, что над ним жестоко подшутили, он двинулся было к нему, но Рома предупреждающе зарычал:
-Только посмей тронуть его.
Прямо как зверь, защищающий свое потомство.
Влад, окинул братьев долгим взглядом и усмехнулся:
-Хочешь сразиться два на одного?
Рома встал с кресла, не разрывая зрительного контакта с соперником. Они были одного роста, но Влад был чуть шире в плечах. Но это не было преимуществом, все знали агрессивную натуру близнеца. Когда что-то ему не нравилось или же кто-то пытался обидеть его брата, он становился неуправляемым.
Его сознание уплывало, оставив наедине со злостью, и он уже не мог совладать с собой, набрасываясь на обидчика. Рома даже консультировался у психиатра в одно время.
Обстановка накалялась, все понимали, что если не вмешаться, то грядут серьезные проблемы. Напряжение охватило всех, кроме виновника всего. Федя сидел, откинувшись на спинку, и с легкой улыбкой на губах наблюдал за происходящим.
Я знала, что только он может успокоить брата, только ему тот подчинялся безоговорочно. Вскочив с места, где сидела рядом с Настей и Максом, я подошла к нему и со всей силы отвесила подзатыльник. Парень так увлекся представлением, что не заметил мое приближение и пропустил удар. Вскрикнув, он прижал руку к шее, где уже проступал отпечаток моей ладони и удивленно обернулся:
-За что?
Все застыли, позабыв о грядущей драке, и уставились на нас. Оглядевшись по сторонам, я убедилась, что другие тоже смотрят в нашу сторону и, наклонившись к Феде, обняла за шею. Поцеловала в щеку и тихо, чтобы слышал только он, предупредила:
-Если ты еще раз подставишь Влада, я расскажу Роме о том, кто именно подсыпал ему Виагру на прошлом выступлении.
Угроза возымела действие, и Федя, улыбнувшись всем, вскочил и встал рядом с братом, положив руку на его плечо.
-Да ладно, Ром, чего ты к нему прицепился? Это же я начал все.
Конфликт на этом был исчерпан, только иногда Рома бросал на Влада странные взгляды, а тот старался держаться подальше от Феди.
Пожалев Влада, я села между братьями, позволив ему занять свое место. Я же предупреждала Веру, чтобы она не рассказывала брату о сегодняшнем выступлении. Знала, что близнецы и Влад не переносят общество друг друга. Вот и сиди теперь, как на раскаленных углях, решая чью сторону занять.
Было уже почти одиннадцать, когда к нам вместе с Эдди подошел седой мужчина невысоко роста и сам, не дожидаясь, представился:
-Заместитель Директора, Петр Николаевич. Я сегодня буду вашим гидом тут, и введу вас в курс дела.
Эдди, одетый в черную рубашку и классические штаны, взял дело в свои руки и представил каждого из нас. Когда очередь дошла до меня, зам.директор задержал мою руку чуть дольше, чем требовали приличия и восхищенно окинув взглядом, протянул:
-Рад знакомству с такой прекрасной дамой. Давно не видел красоты подобно вашей.
-Мне тоже приятно познакомиться с вами, Петр Николаевич и спасибо за комплимент. Вдвойне приятно услышать его от вас.
-Для вас я просто Пётр, - наконец, он отпустил мою руку и оглядел остальных. – Мне казалось, речь шла о четверых.
Он посмотрел на Эдди, дожидаясь объяснений.
-Да, конечно, просто Влад и Настя наши друзья и приехали с нами, чтоб поддержать. Вы же позволили нам пригласить сюда и нескольких друзей, разве нет?
Пётр с минуту помолчал, а потом снова дружелюбно улыбнулся и кивнул нервничающему Эдди. Тот облегченно выдохнул. Я смотрела на зам. директора, на его улыбку, и ни капельки ей не верила.
Он был именно из той породы людей, что походят на Волков из Сказок. Прикидываются добрыми, чтобы заманить жертву в свои сети. Пётр уселся в кресло, которое недавно освободил Рома и начал объяснять нам что, где находится и в чём именно состоит наша задача. Его взгляды, которые он изредка бросал на меня, заставляли нервничать, и, встретившись глазами с Владом, поняла, что не меня одну.
В карих глазах Влада промелькнули опасные искорки в тот момент, когда Пётр протянул мне бокал и «случайно» коснулся моей руки. Не желая стать виновницей очередного конфликта, я решила устранить все возможные случайные прикосновения и пересела к Владу. Кажется, я так и буду метаться туда-сюда.
Брат Веры улыбнулся такому повороту и придвинулся ближе, а вот Петр нахмурился, поняв, что упустил жертву.
Все-таки не нужно было слушаться Веру и надевать это платье. Бордового цвета, шелковое, оно тесно облегало и подчеркивало каждый контур моей фигуры. Разрезы по бокам, доходящие до бедер и открытая спина. Вера почти силком заставила меня надеть его.
Обычно распущенные волосы были собраны в пучок и лишь несколько прядей обрамляли лицо с легким макияжем. Но, все было предусмотрено, и я взяла с собой сменную одежду, чтобы переодеться перед выступлением. Было бы смешно выступать в этом откровенном платье, чуть раздвинув ноги и держа гитару. Уж точно зал не заинтересовался бы музыкальным номером.
-Вы должны будете обеспечить высококлассное музыкальное сопровождение танцевальному номеру нашей звезды, - внес пояснение Пётр и поднялся, - Думаю, уже пора.
При упоминании «звезды» моё сердце забилось в разы быстрее обычного, а руки задрожали.
Поставив бокал на стол, чтобы другие не заметили, я обратилась к Петру, надеясь, что голос не подведет.
-Извините, а где у вас гримерная, чтобы я могла переодеться?
Кто знал, что мы приглашены сюда именно для этой цели?
***
Мы заняли свои места на главной сцене, где находилась и центральная клетка. Сцена была широкой, и наша группа уместилась у самого края. Я выбрала стул, стоящий ближе всех к клетке и кусала пальцы рук, дожидаясь, когда поднимут занавес.
Это заранее проигрышное дело.
Я не смогу играть, находясь так близко к нему. Руки дрожат и нервы на пределе. Заметив мое состояние, Макс потрепал меня по голове, списав это на страх перед такой публикой, и попытался подбодрить:
-Не волнуйся ты так, Лиля. Мы прорвемся.
Я попыталась улыбнуться в ответ, но похоже получилась только вымученная гримаса, так как Макс предложил выпить успокоительную таблетку, которую захватил с собой. Отказавшись, я глубоко вздохнула и попыталась взять себя в руки.
Дура, приди в себя. Ты же подставишь свою группу, если сорвешь выступление. Мальчики так долго стремились к этому.
И вообще, ну думай о Соколе, представь, что это просто незнакомый танцор, выполняющий свою работу.
Настроив себя таки образом, я перестала кусать подушечки пальцев и, взяв гитару, поудобнее устроилась на жестком стуле.
Только вот показное спокойствие продлилось недолго.
Сперва подняли занавес вокруг всей сцены, и перед нами предстала публика, которая стала гуще, чем перед нашим уходом из зала. Когда диджей наверху подал знак, Рома начал медленно перебирать струны. Одна за другой они стали звучать все громче и громче, обретая своеобразную плоть и воплощаясь в трогательную музыку. Музыку, которая не могла не покорить сердца окружающих, как однажды покорила моё.
Эдди был мастером своего дела и сочинял песни, которые своей легкостью и проникновенностью никого не оставляли равнодушным.
Когда запел Макс и Федя стал изредка бить в барабаны, начал подниматься занавес на центральной клетке, и я затаила дыхание. Смотрела, не в силах оторваться, хоть и понимала, что скоро мой выход.
Сдержать стон, рвущийся из груди, все-таки не удалось.
Сокол стоял ко мне лицом с закрытыми глазами и раскинутыми в стороны руками. На нем не было ничего, кроме полосок белых лент, обмотанных вокруг всего тела. Даже лицо было скрыто, кроме глаз.
Простояв так несколько секунд, вслушиваясь в незнакомую музыку, Сокол начал плавные движения. То, что эту песню он слышал в первый раз, я знала точно, потому что ребята никому не показывали листы с нотами и текстом.
И то, как быстро Сокол вжился в нее, говорило о его профессионализме. Каждый взмах, каждый поворот с точностью совпадали с аккордами, которые выводил Рома.
Было видно, что Сокол и музыка сплелись воедино, стали одним целым. Его танец на этот раз дышал отчаянием. Он рассказывал о борьбе не с миром, а с самим собой. То, как он один за другим срывал с себя шелковые ленты, подстраиваясь под такт, показывало его успехи в этой борьбе.
Макс хрипло потянул ноту, и в его голосе слышалось такое же отчаяние, которое сквозило в танце. Не отрывая глаз от сцены, я вошла в этот круг, который олицетворял собой поле битвы. Между нами потянулись невидимые нити, связывающие нас пятерых вместе, и все вокруг затерялось, просто пропало. Бесследно исчезло, оставив нас одних.
Будто поняв, что это именно я выбиваю самые проникновенные аккорды в музыке, Сокол обернулся и устремил взгляд потемневших глаз прямо на меня. На его теле остались всего лишь две длинные ленты. Одна была обернута вокруг сердца, а вторая внизу живота.
Стоило мне только встретиться с ним взглядом, сердце перестало биться так сильно о грудную клетку и успокоилось. Словно нашло то, что искало все это время. Не разрывая зрительного контракта, каждый из нас вносил свой вклад в необычное представление.
Сокол не отворачивался, лишь сильнее и глубже вовлекая меня в немой диалог и начал медленно стягивать ленту на груди. У самого сердца его руки приостановились и под бой барабанов его тело начало вздрагивать.
Упав на колени, он опустил голову и, прижимая обе руки к груди, отчаянно взвыл, ничком падая на пол клетки.
Макс на последних словах песни перешел на шепот:
«Побеждая разум и проигрывая схватку с сердцем!!!»
***
-Это был потрясающе, ребята, - кричал Эдди, хлопая в ладони и счастливо улыбаясь, - идите ко мне. Обнимашки устрою вам за такое выступление.
Но нам не было дела до его слов и восторга, мы были вымотаны полностью. Истратили все свои силы, отдали ее представлению.
Завидев Влада, направлявшегося к нам, я решило быстро ретироваться. Не было никакого желания ни с кем разговаривать. Покинув зал, я пошла искать гримерную, где оставила свой пакет с вещами. Пётр привел меня на второй этаж, точно помню, но в какую именно комнату?
Черт, это выступление еще и память мне отбило.
Я уже хотела вернуться обратно, чтобы поинтересоваться у Эдди, как неожиданно меня схватили за локоть и втащили в темное помещение.
Даже испугаться не успела, как в небольшой комнате вспыхнул яркий свет, и я увидела, кто стоит передо мной. Как и в первый день нашего знакомства на нем был длинный черный плащ, скрывавший тело.
-Не знал, что именно ты будешь в составе приглашенной группы, - произнес он, не выпуская локоть из стальной хватки.
А я не могла ответить, лишь любоваться его лицом. Глаза Сокола были сильно подведены карандашом, а от углов чуть ли не к вискам были четко нарисованы идеально ровные стрелки. Выщипанные брови были слегка изогнуты, а пирсинг на верхней губе поражал воображение весьма недетскими фантазиями.
-И вот, - не дождавшись ответа, продолжил Сокол, - я тут подумал, может мне не бежать от Судьбы?
С трудом осознав, о чем идет речь, я тяжело сглотнула и уточнила:
-Ты о чем?
-Ну, я решил, что нам следует начать все сначала.
Когда смысл его слов дошел до меня, я удивленно приоткрыла рот, не зная, что сказать и под конец выдала писклявым голосом:
-Что?
Черт, ты тряпка, Лилия!
Сокол усмехнулся и, отпустив мой локоть, протянул свою руку ладонью вверх:
-Александр Соболев.
Он смотрел на меня, ожидая ответных действий и я, поборов потрясение от всей невероятной ситуации, вложила свою ладонь в его.
-Лилия Свиридова.
-Что ж, Лилия, будем знакомы! И надеюсь, наше знакомство с тобой принесет нам обоим только удовольствие.
Что вообще происходит?
Мир сходит сума?Или это у меня начались глюки из-за последних событий?
L-i-k-a 16.03.2014 16:29 » Глава 8
Глава 8
-Почему? – тихо спросила я. Повысить голос было немного страшно, вдруг я проснусь?
Ведь это же просто сон, правда?
Пусть сердце и бьется так быстро, и в животе порхают бабочки, а ноги и вовсе подкашиваются от слабости. Это не может быть реальностью.
Слишком хорошо, чтобы быть ею и страшно, если это всего лишь недолгий сон.
Сокол. Нет, Александр, наклонился ближе ко мне и зашептал в опасной близости от губ, посылая стаи мурашек по всему телу.
-Я никогда не бегу от судьбы. И ты мне понравилась.
Прикрыв глаза, я чуть отодвинулась от него, чтобы привести мысли в порядок. Он слишком близко и я не могу думать нормально.
-Ты же утверждал, что я не в твоем вкусе. Что изменилось?
-Многое, - вновь сократил расстояние и рукой провел по моей щеке. Лаская. – Теперь я поменял свои взгляды и осознал, как ошибался.
-Хватит прикасаться ко мне, - прошипела я, когда он попытался обнять. – Ты специально так делаешь, да?
Александр нагло улыбнулся и отошел на безопасное расстояние. Встав около небольшого стола посередине комнаты, он вопросительно поднял брови.
-Ну?
Подергав края футболки, я ущипнула себя чуть повыше локтя и убедившись, что все происходит на самом деле, ответила:
-Я не верю тебе. Ты что-то задумал?
Александр закатил глаза и раздраженно уточнил:
-Что именно я мог задумать? - уселся на край стола и скрестил руки на груди, - ты такая наивная, Лилия. Начиталась романов и строишь нелепые иллюзии. Ты всегда была мечтательницей, да?
Все своим видом он выражал недовольство и корчил рожу так, будто перед ним стоял малолетний провинившийся ребенок. Я попыталась возразить, сказав, что достаточно взрослая и уже давно перешагнула через этот барьер, но промолчала.
Потому что внезапно поняла, что в его словах есть доля правды. Правда в том, что я до сих пор смотрю на мир сквозь розовые очки, не предпринимая попытки скинуть их. Меня всегда оберегали от всего плохого, что могло случиться, прятали в искусственно созданном мире счастья. Это не я строила иллюзии, их создавали вокруг меня родители. Я же в свою очередь предпочитала не замечать происходящего и добровольно скрывалась за щитами.
Заметив, что не ошибся в своих догадках, Александр продолжил:
-Очнись, Лили. В жизни не все так просто, и каждый второй только и делает, что лжет. Некоторые неосознанно, другие-с определенной целью. Все мы по своей сущности лицемеры.
-Послушать тебя, так мир катится ко всем чертям, парень, - послышался со стороны двери знакомый голос, и я поспешила обернуться. Наблюдая за нами с неприятной ухмылкой, в дверном проеме стоял Петр, держа в руках два бокала с темной жидкостью. Один он протянул мне, не упустив случая коснуться запястья.
Сокол заметил это движение и пристально заглянул мне в глаза. Щеки моментально вспыхнули, и я опустила голову, не решаясь глотнуть освежающего напитка. Подавлюсь же.
-А разве это не так, Петр Николаевич? – его голос хоть и был спокойным, но в нем все равно чувствовалась некая опасность, граничащая со злостью.
Одно движение, пару шагов и он уже стоит рядом, обнимая рукой за плечи. Я не отталкиваю, наоборот, прижимаюсь теснее, ощущая холод, исходящий от его тела. Именно холод, а не тепло или жар. Будто он провел на улице целую ночь и день, и весь пропитался им. Чувствую как он пробирается сквозь одежду и инеем ложится на кожу.
Пётр долго не отвечает и я, подняв голову, успеваю заметить, каким взглядом он смотрит на Александра. Настороженным, хмурым и… горящим желанием. Но он быстро берет себя в руки, и неестественно улыбнувшись, отрицательно качает головой.
-Нет, конечно. Мир полон чудес, кусочки которых ты стремишься отхватить себе. Ты жаждешь заполучить запретный плод, который не поддается и этим лишь сильнее подстегивает. Так все смахивает на игру, а я с детства ими увлекаюсь и очень не люблю проигрывать. Хотя, ты же знаешь об этом. Ведь однажды уже испытал это на себе.
Кажется, Петра занесло не в те дали, или как объяснить о чем он вообще ведет речь? То, что разговор с подтекстом я поняла, но к кому именно он сейчас обращается. Ко мне или Соколу?
Почувствовав, как напряглась его рука на моем плече, я взглянула на Александра и замерла. Казалось, из него разом выпустили весь воздух, таким он выглядел бледным и осунувшимся. Глаза были закрыты, длинные ресницы подрагивали.
-Пошел вон отсюда, - прошипел он сквозь сжатые зубы и, распахнув глаза, уставился на Петра потемневшим от злости взглядом. Таким я видела его впервые и, надеюсь, в последний раз.
Что же за струны затронул в его душе Петр, что он так разозлился? Всегда бесстрастный и безразличный, сейчас Сокол выглядел так, словно готов был сорваться с места и кинуться на противника с кулаками. Рука на плече причиняла дискомфорт, так сильно она сжалась, но я не подавала виду. Таким образом, мне хотелось разделить с ним боль, которая сейчас терзала его.
Презрение, испытываемое по отношению к Петру, переросло в ненависть и я с ужасом понимала почему.
Дура, ты не могла, не имела права.
Я видела, как медленно отступал Петр Николаевич, пытаясь скрыться и поскорее исчезнуть. Видела, как в его глазах вспыхнул страх, а руки, держащие бокал, подрагивали. Видела все это, но не придавала значения.
Мысли устремились вглубь и разбирали скопившиеся внутри чувства. Вот ведь вляпалась. Когда дверь за ним закрылась, я вырвалась из хватки Александра и отошла на несколько шагов в сторону. Плечо ныло, но я не заостряла на нем внимание. У меня возникла проблема похуже.
Это ж надо было влюбиться в такого человека, как Сокол. В моем окружении столько парней, а я втюрилась в самого неподходящего. Идиотка.
-Что с тобой?
Сокол вновь стал прежним, сумел вернуть утраченный контроль. А мне что делать? Как быть теперь, когда я из-за этого ублюдка Петра осознала свои чувства? Вот, не жилось тебе, Лили, спокойно и решилась нажить себе проблем. Теперь и расплачивайся.
-Ничего, я просто задумалась. О чем он вообще говорил?
Александр пожал плечами и махнул рукой:
-Не обращай внимания, - он выдержал паузу, - и прошу тебя, не попадайся ему на глаза в будущем. Постарайся избегать его.
-Ты так говоришь, будто мы тут всегда будем выступать.
Сокол вскинул правую бровь и вдруг улыбнулся. Улыбнулся так искренне, что у меня дух захватило. Он и прежде был красивым до умопомрачения, а сейчас… просто нет слов, как выразить это необыкновенное сияние, исходящее от него в момент, когда губы растягиваются в улыбке не ехидной, как обычно, а идущей от самого сердца.
И этот пирсинг на губе просто сводит сума…
-Ты еще не знаешь, да? – он сделал вид, что не заметил застывшего на моем лице выражения искреннего восхищения и вновь присел на краешек стола.
-О чём я должна знать? – я приблизилась и, поставив бокал рядом, положила руки ему на бедра. Это жест не подразумевал ничего выходящего за рамки приличий. Мне просто захотелось прикоснуться и вновь испытать те невообразимые чувства родства и покоя.
Только рядом с ним я могла забыть о своих личных проблемах и головой окунуться в неземные эмоции, полностью перечеркивающие прошлое и навевающие надежды о счастливом будущем. Всё его существо кричало мне: «Все будет в порядке! Все обязательно наладится, ты только доверься. Доверься мне!»
-Вы каждую Субботу будете выступать в Ковчеге. Так решил директор.
Сокол взял мою правую руку, глядя прямо во вспыхнувшие от радости глаза, и переплел наши пальцы.
Я хотела поинтересоваться, откуда он знает и кто ему сообщил, но вспомнив его выступление, сразу отбросила эти вопросы. Бесполезно спрашивать, он все равно не ответит.
Человек Загадка, который держит свои секреты за семью печатями от чужих. И, несмотря на его предложение начать все сначала, я не относила себя к иной категории. Просто знакомый, ничего больше.
Но в моих силах это исправить, не так ли? Он и сам пошел мне навстречу этим вечером.
Если постараться, мы сможем перейти черту и стать чем-то большим друг для друга.