****************************************************************
Джет с Алисой Траум нашли общий язык довольно быстро – в основном, конечно, на почве того, что собирались искать одного и того же человека. Вот только Алиса не стала уточнять, для какой цели ей нужен Лебош Лютенвальд. Тем не менее, избавляться от общества Джета она тоже спешить не стала: молодой мужчина явно был уроженцем этого мира, гораздо лучше неё ориентировался в его специфических особенностях, и с таким проводником добраться до Лютенвальда без всего оборудования, которое покоится теперь на дне вместе с останками аэроцикла, будет несказанно легче. В свою очередь, Джет тоже был глубоко заинтересован в сотрудничестве с той, которая знала хотя бы, чем конкретно занимается Лебош Лютенвальд, и в какой стране стОило начинать поиски. Это была далёкая, загадочная Россия – страна, о которой ходило много страшилок и легенд, (по бОльшей части, скорее всего, не имеющих ничего общего с правдой). Единственное, что Джет знал о ней наверняка, так это что и Правитель Збенеш, и сам Лебош Лютенвальд родом откуда-то с близких к России земель. Джет был почти уверен, что, если Збенеш жив, то и его следы искать нужно именно там.
Прежде, чем отправиться к европейским берегам, Джет и Алиса решили как следует осмотреть свой корабль и, выявив степень тяжести повреждений, определить, смогут ли они самостоятельно устранить неисправность. Затем было запланировано произвести попытку погружения, с целью осмотра погибшего аэроцикла, и, если очень повезёт, снятия с него всё, что сможет оказаться полезным в походе. Затем надо было запастись провизией, ведь Алиса не могла, как Джет, питаться одним мёдом, а тем более – излучением реактора.
Закончив похороны команды, произвели подробный осмотр корабля. Странно, но сложилось такое впечатление, будто корабль совершенно не имеет никаких повреждений. Подозрения вызывала только система вентиляции и отвода углекислого газа, однако, полную проверку этой системы они произвести так и не смогли – не хватало ни знаний, ни хотя бы элементарной общей документации по устройству лодки. Решили не рисковать с погружением. Зато Алиса нашла шлюзовой отсек и полный комплект подводного снаряжения – как аквалангов, так и глубоководных скафандров. Этот факт очень порадовал её. Проверив акваланг, Алиса тут же решила совершить погружение к затонувшему аэроциклу. Джет остался на корабле: двоим внизу, в сущности, делать было нечего, а вот оставлять на долгий срок без присмотра лодку не хотелось. Погружение прошло без эксцессов, хотя и без особой пользы: ничего существенного Алиса не принесла. Аэроцикл был полностью выведен из строя и восстановлению не подлежал – во всяком случае, без наличия мастерских и специалистов ОСУЛа. Снять с погибшей машины удалось только хроноскоп и мнемонавигатор, но ни тот, ни другой не работали: хроноскоп разгерметизировался и был полнёхонек солёной морской воды, а навигатор, похоже, вообще оказался в цепи, по которой прошло короткое замыкание: вводная клемма была оплавленной и почерневшей, а выводная вообще представляла собой единый бесформенный монолит с тем, что изначально было пучком входящих в неё проводов. Всё-таки на всякий случай Алиса притащила с собой оба прибора, хотя и понимала, что шансы на реанимацию хотя бы одного из них ничтожны.
На следующий день разобрались с навигационной системой лодки, (она оказалась весьма схожей с теми, что использовались в мире Алисы), а к вечеру ревизовали камбуз. Там оказался вполне сносный запас различных консервов и напитков. Он был, конечно, не достаточен для обеспечения перехода через Атлантику с командой из девяти мужчин, но для экипажа из мужчины и девушки хватит с запасом, а если учесть скромные запросы Джета – то и подавно. В довершение накачали надувную лодку и сплавали на ней до берега, набрали пару пятилитровых гермоконтейнеров мёда. Тут Алиса хлопнула себя ладонью по лбу. Самое-то очевидное, и самое главное, проверить забыли! Наличие и количество пресной питьевой воды!
Сразу по возвращении пошли проверять. Когда обнаружили ёмкость, оказалось, что воды там меньше трети, но среди оборудования лодки имеются два опреснителя. Усложнять дело и возить воду с ручейка в бочонке не стали, тем более, что ручеёк был довольно далеко. На следующее утро решили отправляться. Отдельных кают в лодке не было, потому ночевать устроились в соседних отсеках.
Первую ночь всё было хорошо. Во вторую, после не лёгкого дня начала пути, с его привыканием и авральным осваиванием «на ходу» не знакомых механизмов, перемежающимся чувствительными приступами морской болезни, Джет вообще спал, как убитый. И третью, и четвёртую ночь – тоже. Потом стало легче, организм приспосабливался к непривычным условиям, морская болезнь постепенно отпускала, а через неделю и вовсе прекратилась. Сон стал спокойнее и легче, усталость – меньше, а свободного времени стало оставаться значительно больше: сказывалась дисциплина, к которой Джету было не привыкать. А к середине второй недели Джет вдруг понял, что тяга к противоположному полу отнюдь не пустой звук для него, мало того, вещь совсем не такая уж смешная и безобидная. Как раз наоборот: оказалось, что этот весьма специфический инстинкт способен доставить кучу неудобств и даже неприятностей… Всё б ничего, только вот Алиса к этим «страданиям юного Вертера» оставалась абсолютно глуха. Выражаясь прозаично, от Джета ей ничего, кроме вахт и помощи там, где была необходима физическая работа, было не нужно. К счастью, всё время путешествия океан был спокоен, как буддистский монах, а ходовая часть лодки, действительно, оказалась не просто исправна, но и в отличном состоянии, и судно шло по поверхности со скоростью семнадцать узлов, что соответствовало примерно тридцати пяти километрам в час, и в начале третьей недели пути на горизонте показалась полоска земли. Если штурманский компьютер не врал, то впереди была Португалия, а несколькими градусами южнее открывались узкие «ворота» пролива Гибралтар. Убавили ход до минимума, и лодка, подхваченная попутным течением, миновала Тарифу, и пошла вдоль африканского побережья, мимо величественной скалы южного Геркулесова столба. Через два часа перед путешественниками раскрыло свои тёплые объятья воспетое древними мифами Средиземное море.
На исходе следующего дня миновали Сицилию, а когда горячее южное солнце, как водится в этих широтах, без привычных северных сумерек нырнуло за горизонт, из-за скал юго-восточного побережья острова показался узкий чёрный корабль. С надстройки ударил мощный прожекторный луч, и начал блуждать туда-сюда, обшаривая морскую поверхность широким сегментом. Заметив промелькнувшую в жёлтом световом туннеле лодку, корабль развернулся, и, набирая скорость, устремился следом. На невысокую мачту выползло большое чёрное полотнище флага с уже не различимым в сгущающейся ночной темноте рисунком. Прожектор прочно «захватил» лодку и замер, удерживая её в длинном, бликующем по осколкам брызг овале света. На носу корабля ожила, словно принюхиваясь к ещё далёкой цели, тонкая длинная пушка.
- Алиса, кто они, как думаешь? Может, они помогут нам, подскажут? Может, с ними Правитель Збенеш, или даже – сам Учитель Лютенвальд? – спросил Джет, вглядываясь в слабо освещаемый рассеивающимся вокруг прожектора светом корабль. Судя по всему, Алиса не разделяла его восторженных предположений.
- Не думаю. По крайней мере, даже если там и кто-то из них, маловероятно, что они решили мило побеседовать с нами о ценах на сахарный тростник за чашкой чая. Скорее, разговор у нас будет… Она прервалась на полуслове и «пожарником» ухнула в люк, - Валим быстрее! Ходу!!!
Звук выстрела раздался неестественно тихо, словно рождественская хлопушка. Справа по борту вскипел бурун и выплеснулся невысокий фонтан воды. Лодка существенно увеличила скорость, но корабль был явно быстрее и стремительно нагонял. Пушка повела стволом и уставилась, казалось, прямо на Джета. Джет ощутил целую бурю смешанных чувств – непонимание, досаду, обиду и даже злость. В свете прожектора на носу корабля мелькали человеческие силуэты. Из люка наполовину высунулась Алиса, и прокричала:
- Эй, парень, ты что, псих? Это – разбойники, понимаешь? ПИРАТЫ!!! Ты что, вообще дебил, книжек не читал?!
- Читал… Но это же было давно, это же всё – легенды, никто даже не знает, было ли это на самом деле…
Донеслась трескучая очередь, по рифлёному металлу площадки зацокало, будто кто-то высыпал горсть гороха. И тут вдруг до Джета дошло. Всё, что происходило – происходило ПО-НАСТОЯЩЕМУ. Кому и зачем понадобились они с Алисой – не понятно, да и не важно… Важно, что это – правда. На них напали. Без предупреждения и объяснений причин. Снова протрещало, и что-то ощутимо толкнуло Джета в бедро. Он с удивлением уставился на намокающую тёмным и тёплым пятном штанину. Затем пришла боль… Сознание Джета поплыло, реальность перед глазами запульсировала, заколыхалась. Они ж так могут даже в Алису попасть… Он развернулся к девушке. «УХОДИ». Голос прозвучал страшно – жёсткий, лишённый эмоций и интонаций, чужой. Мёртвый. Алиса, почти уже вылезшая, чтобы схватить слюнтяя-попутчика за ноги и затащить в люк, замерла с вытянутыми руками, ухватилась за поручень, и, не отрывая от Джета глаз, медленно сползла вниз. Правда, после этого почему-то очень быстро захлопнула крышку. Винт зажима ушёл в резьбу с такой скоростью, словно снизу к нему подключили моторчик. Слабо, отрывочно соображая, Джет стоял, покачиваясь в такт волнам. Его фигуру, чётко выделяющуюся в свете прожектора, стремительно окутывало полупрозрачное сияние, одновременно разгораясь холодным, ослепительно-синим светом. Все мысли куда-то высыпались из головы Джета, и из-под их бестолковой кучи показалась, отряхнулась и поднялась в полный, чудовищный рост одна-единственная, сразу сделавшая все остальные бесполезным ворохом выцветших, утративших значение лоскутков. «ЗА НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ НАКАЗЫВАЮТ». НАКАЗЫВАЮТ… НАКАЗЫВАЮТ… НАКА….
Хищный нос корабля, казалось, вот-вот изогнётся и клюнет непослушную, убегающую лодку. С корабля тоже заметили метаморфозу, происходящую с человеком, как истукан, стоящему на её палубе. Корабль резко застопорил ход, начал манёвр разворота, над морем разнёсся двухголосый вой тревожной сирены… Но было уже поздно. От стоящей фигуры к судну протянулась едва заметная синяя ниточка, затем ещё одна и ещё. Потом вдруг весь сияющий кокон плавно перетёк на эти тонкие волокна, образовав на них колышащийся синий ком, и с почти не воспринимаемой человеческим зрением скоростью перенёсся на преследовавший, а теперь изо всех сил удиравший корабль. Перед центральной надстройкой, там, откуда ещё минуту назад целилась в лодку длинная пушка, медленно вырос, выпуская вокруг мясистой чёрной клубящейся «ножки» сперва «юбочку», а затем и мощную «шляпку» дымного облака, маленький, но от этого не менее чудовищный и жуткий «гриб» ядерного взрыва. Раздался глухой влажный удар, через пару миллисекунд, молниеносно расширяя окружность, над морской гладью понеслась, освещая каждый клочок пены, каждую планктонную мелочь на поверхности, белая световая волна. Чёрный корабль, словно разрубленный поперёк гигантским, отточенным, как бритва, топором, стал проваливаться в пучину, издавая гротескные агонические звуки и выбрасывая в воздух фонтаны воды и горячего белого пара. А на палубе быстро уходящей в люминесцирующую ночную тьму тёплого моря подлодки, свернувшись калачиком, лежал Джет. Он спал крепким, здоровым сном плотно пообедавшего ребёнка.
- Эй! – Веки Джета дрогнули, и в узкой щёлке между ними, всё расширяясь, начала проявляться картина реальности. – Э-ээй…
Над ним склонилось уродливое чудище, со свисающей складками серой ссохшейся кожей, членистыми щупальцами вместо рук и огромными, круглыми, не моргающими глазами на выкате, без зрачков, век и бровей. Джет изо всех сил зажмурился снова.
-Эй! Парень, ты живой? - голосом Алисы сказало чудище. Джет приоткрыл один глаз. На него по-прежнему, не мигая, глядели очки старого противорадиационного скафандра. Джет открыл второй глаз и сел, встряхнув головой, как собака, вылезшая из воды. Алиса стояла над ним в не подходящем ей размеров на пять скафандре и водила вокруг радиометром. Через какое-то время прекратила это занятие, и, расстегнув двойной замОк шлема, сняла его, устало отбросив в сторону. Тряхнула волосами, отчего они метнулись по плечам плотным, рыжим даже в ночной темноте облаком, и села на площадку рядом.
- Слушай… Может, ты хоть что-нибудь объяснишь? – она вопросительно уставилась на Джета.
- Ну… Я щщас, попробую, - ответил тот и потёр вискИ.
Рассказ о его «ядерных перевоплощениях» Алиса слушала со смесью недоверия и интереса, который возникает при чтении хорошей фантастической книжки. За годы своего межгалактического, межпространственного и даже межвременного рейнджерства Алиса насмотрелась на всякое, но вот ходячую ядерную боеголовку видела впервые.
- Хорошо, ну, допустим, взорвал ты реактор на этом корабле, (пол-царства за научное объяснение, как ты это сделал!); но теперь тут всё вокруг на чёрт-те каком расстоянии должно быть заражено, а мы сами должны аж светиться от этой радиации! Ты что, нас каким-то энергощитом прикрыл, когда корабль взорвался? Я ж лично, своими глазами, гриб видела! Куда делась радиация?!
- Я, это… Ну… Я её съел.
Та-ааак… Ещё и абсолютный дезактиватор в одном флаконе.
- И много ты можешь вот так «съесть»?
- Пока не очень, - ответил Джет, - Вот от этого небольшого взрыва мне и то хватило под завязку, теперь дня два, наверное, ни на какую еду смотреть не смогу…
Над Средиземноморьем царил полный штиль. Лодка неподвижно покачивалась на медленной, ленивой волне. Вдруг Алиса спохватилась:
- Слушай, а ты там вообще ВСЮ радиацию, как ты выражаешься, «съел»? Там, где корабль затонул, теперь тоже чисто?
- Ну, я, вообще-то, не проверял, но теоретически – должно.
Алиса подскочила, как отпущенная пружинка.
- Возвращаемся! Там же могут остаться выжившие!!!
- Ну, так они ж ведь эти… Разбойники, разве нет?
- Джет, ну, что ж ты такой олух-то, а? Там, где тебя воспитывали, что – ни этики, ни морали, ни чести в принципе не существовало? Какие разбойники? Если там кто-то выжил, то сейчас это – просто люди, несчастные, борящиеся из последних сил за жизнь, потерявшие всякую надежду люди!!! Даже идейные враги в таких ситуациях проявляли милосердие и спасали оставшихся в живых! – последнюю фразу Алиса выкрикнула уже из недр подлодки, и её голос эхом заметался в трубе входного колодца. Вскоре лодка дрогнула, ожили винты, и судно, набирая скорость, стало разворачиваться по длинной, пологой дуге.
На месте взрыва царил тот же покой, что и повсюду в эту ночь. Только по поверхности моря неспешно проплывали, уносимые течениями, какие-то щепки, балки и прочие бесформенные обломки, оставшиеся от катастрофы. Было решено идти плотной расширяющейся спиралью, начиная от места, где до сих пор колыхались на поверхности неряшливые масляные пятна. «Ты, случайно, маслица не желаешь? Ну, так, чисто на верхосытку – бутербродик обмакнуть… Нет?» - съязвила Алиса. Джет смущённо улыбнулся. Алиса почувствовала, что переборщила, и хотела изобрести что-нибудь такое, чтоб и оправдаться, и удержать марку одновременно, но тут чёрный волосок на зелёном поле радара запнулся о неприметную точку, которая немедленно откликнулась требовательным писком, вспыхнув алым крестом.
- Цель к северу четверть румба, восемь градусов к западу! – на автомате доложила Алиса. – Тьфу ты, чёрт… Прости, Джет. Тренировки, привычка. Смотри. Вон, радар чего-то засёк.
Джет поднялся на крышу ходовой рубки и, сняв чехол с сигнального прожектора, стал шарить лучом по поверхности воды, («Совсем как ЭТИ, когда обнаружили нас… Диалектика бытия, однако», - подумалось Джету). Вскоре луч выхватил большой оранжевый надувной плот, круглый, как праздничное блюдо. Опираясь головой на баллон, внутри плота лежал человек. Джет, оставив прожектор направленным на находку, бегом спустился в командный отсек.
- Алиса, там… Надувная лодка, большая. И в ней – человек.
- Идём, ты светить будешь, а я поведу судно, - Алиса оторвала взгляд от радара и вперёд Джета поднялась в рубку, где имелся обычный корабельный штурвал и все необходимые приборы для надводного плавания. Джет поднялся к прожектору. Судно, сбавляя скорость, пошло на сближение с оранжевым плотом.
- Джет, возьми канат с крючком… Да не с тем, тот острый, бери тот, у которого крючок с шариком на конце, а то плот пропорешь!
Джет вооружился мотком каната с привязанным на конце подобием отпорного крюка, и, когда лодка поравнялась с плотом, с первого раза закинул туда крюк. Крюк зацепился за какую-то верёвку, и через пару десятков секунд плот уже тёрся о покатый бок подлодки. Прямо по обшивке Джет добрался до него, и, ухватившись за верёвочную петлю, без труда выволок плот наверх, ближе к задней части площадки – палубы, привязал его к поручню и наклонился над спасённым. Человек был среднего роста, худощавый. Разглядеть подробнее не получилось – незнакомец был закутан широкий коричневый плащ. На голову был натянут глубокий капюшон, полностью закрывающий лицо.
- Отнеси его внутрь, я осмотрю, - распорядилась Алиса. Джет подхватил спасённого на руки. Тело оказалось лёгким, Джет едва ощутил его вес. На руках мужчины спасённый застонал и пошевелился. Ткань капюшона складками сползла с головы. Несмелые предрассветные сумерки высветили красивое узкое лицо с правильным прямым носом, обрамлённое густыми светло-каштановыми волосами… Джет мысленно застонал, вторя пострадавшей, и чуть не выронил девушку из рук… Ещё одна!!! На пиратском корабле, атаковавшем мирную подлодку, оказалась девушка, и, похоже, она – единственная, кто остался в живых из всей команды!!! Или там, была команда амазонок?! Тут что, после Взрывов мужчин совсем не осталось? Или это просто судьба изощрённо издевается над ним? Проглотив подкативший к горлу комок, Джет осторожно шагнул на палубу, донёс девушку до люка, и, стараясь по возможности не тревожить, передал её Алисе, ожидавшей внизу. Девушка снова зашевелилась, закашлялась, открыла глаза. Попыталась ухватиться за ступени лестницы – не то протестуя, не то, наоборот, пытаясь спуститься самостоятельно. Но сил у неё было мало, и она снова затихла, полностью положившись на милость своих спасителей.
Уже лёжа на койке медблока, без плаща, укрытая зелёным армейским одеялом, девушка снова открыла глаза, приподнялась на локте и осмотрелась.
- Wo ist ich? – спросила девушка. «Где я»? – тут же услужливо перевёл алисин лингвер.
- Без тебя знаю, - огрызнулась в адрес лингвера Алиса, и ответила на чистейшем немецком: - Ihr sind an Unterseeboot. («Вы на подводной лодке».)
Ich bin Alisa, und er rufen Dschet.
- Я Верена Кайзер, - настроившись на голос девушки, перевёл лингвер, - капитан эсминца «Пробивающий»… Уже бывший капитан. Я могу узнать условия плена? Что вы хотите? Информации не будет, на это не рассчитывайте. Выкуп? Это возможно. Если вы согласны, давайте обсудим условия и способ передачи вашего решения.
- Верена, вы не совсем верно оцениваете своё положение, - отвечала Алиса.
- Вы – не пленница, и нам ничего не нужно. Контратака на Ваш корабль была лишь актом самозащиты, а гибель «Пробивающего» - результатом вынужденного неумелого обращения с грозным оружием. Мы – мирные путешественники, не имеющие никакого отношения к военным, а эта лодка – случайный подарок судьбы. Сейчас мы хотим помочь Вам. Единственное, что Вы можете сделать для нас в ответ – это подсказать, где можно найти учёного по имени Лебош Лютенвальд.
- Я ничего не знаю об этом человеке. Если это, действительно, всё, и ваши слова правдивы – позвольте мне покинуть ваш гостепреимный борт, - девушка села на кушетке, попыталась гордо вскинуть голову, но не смогла, силы покинули её, Верена стала заваливаться вбок, и если бы Джет во-время не подхватил её, неминуемо разбила бы голову о переборку. Лихорадочный румянец залил щёки девушки, дыхание стало тяжёлым, неровным. Глаза пиратки закрылись, и она снова потеряла сознание.
Алиса хлопотала в отсеке, оказывая посильную помощь и пытаясь понять, что за недуг одолевает отчаянную морячку, а Джет поднялся на палубу с намерением осмотреться повнимательнее при свете начинающегося дня, не отыщутся ли другие выжившие пираты. Их было не видно, зато со стороны недалёкого острова Джет услышал характерный звук работающих винтов. Причём, не один: разного тона и частоты, эти звуки красноречиво говорили о том, что в их направлении, ещё не показавшись из-за скального мыса, движутся несколько кораблей. Прислушавшись, Джет насчитал три, и бегом помчался к Алисе. Та передала ему капельницу, которую надо было закрепить на штативе, и пошла в ходовую рубку, бросив через плечо:
- Только, во имя Космоса, не поднимайся больше на палубу!
Джет и сам не собирался. Он остался с Вереной, и стал внимательно вглядываться в её лицо, пытаясь проникнуть в суть снедавшей её болезни. Вскоре где-то в глубине, на каком-то внутреннем, скрытом слое реальности, удалось заметить маленький, слабый зеленоватый огонёк. Лучёвка. Всё-таки девушка успела получить критическую дозу. Джет сосредоточился, взяв девушку за руку. Ощущение слабого фона пришло быстро, но вот принимать его, стягивать на себя организм не хотел: он был «сыт», что называется, по горло, и как заставить его усвоить хоть миллирентген, Джет не знал. Не знал он и используемых во внешнем мире названий противолучевых препаратов, и принялся читать аннотации ко всему, что нашлось в аптечном шкафу. На удивление, во втором десятке препаратов отыскалось то, что нужно. Джет проткнул мембрану, вставил капсулу в шприц-пистолет и сделал инъекцию, затем добавил успокоительное и витаминный комплекс. Девушка перестала метаться, лишь продолжала что-то не внятно бормотать по-немецки. А ещё через некоторое время затихла вовсе, только тяжело дышала, да на лбу выступила испарина. Джет сделал холодный компресс, пропитав охлаждающим гелем ватно-марлевую повязку, и пошёл узнать, как дела на мостике. Алиса выжимала из лодки всё, на что та только была способна, а позади, дополняя панораму далёкого уже острова, чёрными штрихами мелькали на поверхности моря преследующие подлодку корабли. Как и предполагал Джет, преследователей было трое, и, не смотря на высокий бурун, поднимающийся за кормой, корабли неуклонно приближались. Часа через три их силуэты стали отчётливо различимы – это были два стремительных, высоких, явно военных судна, наверняка несущих значительно большее вооружение, чем «Пробивающий», и небольшой узкий катер, идущий на корпус впереди остальных. Когда расстояние между кораблями и лодкой сократилось до досягаемости прямого выстрела, Алиса повернулась к Джету:
- Джет, задраивай люк. Погружаемся. Другого выхода у нас нет.
Джет и сам понимал, что нет. Хотя… Он стоял и напряжённо вспоминал одну книжку, которую дал ему почитать Привратник во вторую после их знакомства встречу. Там тоже были пираты и корабли. Правда, корабли были совсем старинные, парусные. И как-то капитан одного такого корабля попал в точно такую же ситуацию… Как же он поступил тогда? Хм… Странно, почему Джет этого не запомнил? Что же он сделал, тот капитан… И тут повествование всплыло в памяти, словно картинка из цветного фильма. Джет понял, в чём была причина. Капитан был гадким, хитрым и трусливым, и то, что он делал, просто не хотелось держать в памяти. Но сейчас жизнь преподносила урок о том, что на любое действие может быть, как минимум, две точки зрения.
- Есть другой выход! – крикнул Джет и скрылся в отсеках. Через пару минут он уже неуклюже бежал обратно, неся на руках Верену, вынес её на палубу и жестом циркового гимнаста поднял над головой.
- Алиса, тут есть громкоговоритель? Скажи им, что у нас – их человек, это называется – заложник!
Верена вдруг шевельнулась, Джет потерял равновесие и опустил девушку на палубу, чтобы не уронить. Она освободилась из его объятий, неуверенно встала, держась одной рукой за поручень, другой – за Джета, внимательно посмотрела на преследователей, и хрипло бросила:
- Idioten! Die gleichen imperialen Schwein! Feinde!
- Идиоты! Это же имперские свиньи! Враги! – немедленно проворковал лингвер.
- Все – внутрь! Уходим под воду!!! – львицей взревела Алиса. Теперь Джету дважды повторять не пришлось. Он без разговоров подхватил Верену, как пушинку, и испарился с проворством призрака. Алиса захлопнула люк и завернула вентиль зажима. Одновременно с первыми выстрелами лодка круто пошла в глубину.
Скорость судна под водой резко увеличилась. Джет и не предполагал, что оно может идти так быстро. Он дежурил возле радара и клапанов цистерн, а Алиса держала штурвалы рулей и, не отрываясь, всматривалась в экран переднего обзора. Он работал «через раз», перемежая реалистичные изображения подводного мира, сквозь который, как бешеный, нёсся корабль, какой-то совершенно галлюцинарной билибердой. «Чёртовы артефакты» - ругалась на что-то Алиса, нервно крутя верньеры настройки.
Подводный марафон продолжался весь день. Вечер застал путешественников нервными, измотанными, но, что было весьма весомым аргументом – ещё живыми. Если системы вентиляции лодки и были неисправны, то пока на животворности воздуха это никак не сказывалось.
Верену положили поближе, в соседнем отсеке, и, вопреки всем правилам подводного плавания, не стали закрывать люк. («Задраивать»! – насмешливо сказала Алиса. – «Закрывать» за собой двери дома в сортире будешь…») Девушка была в сознании, но плохА – жар никак не отступал, слабость не давала Верене даже сидеть продолжительное время.
Преследование продолжалось, и, хотя корабли существенно отстали, отступаться от добычи они не собирались, а системы отслеживания там были явно на высоте и в гораздо лучшем состоянии, чем на подлодке.
Алиса сказала, что необходимо перекусить. Зафиксировав рули, сходила на камбуз и принесла оттуда вилки, ложку, пару банок тушёнки с саморазогревом, запаянные в целлофан галеты, банку концентрированного молока и бутылку сидра. Открыв молоко, Алиса подошла к пиратке и протянула ей банку, ложку и несколько галет. Верена села, опираясь на переборку, благодарно улыбнулась, но тут же отвернулась в сторону и опять опустилась на матрац.
- Простите, не могу… Тошнит.
Алиса открыла тушёнку, стала есть. Вторую банку протянула джету. Тот взял, но тут же спохватился, поставил банку на столик, подошёл к Верене, взял её за руку и закрыл глаза. Верена попыталась отстраниться.
- Что он делает?!
- Не волнуйся, - хрустя галетой, сказала Алиса, - Шаманит. Да не бойся. Хуже, чем уже есть, не сделает.
Верена хотела сказать что-то ещё, но веки её отяжелели, и через минуту девушка спала, словно младенец.
- Получилось? – поинтересовалась Алиса.
- Кажется, да. Но там совсем мало было. Всё равно есть хочу, - пожаловался Джет. – Только я не буду тушёнку, можно? Я лучше сгущёнки и мёда…
Он ушёл на камбуз, а Алиса снова уставилась на галлюцинирующий экран. Она вела старую, давно списанную в утиль атомную подлодку по глубинам чужого моря в чужом, еле выжившем после рукотворной катастрофы, мире, разделяя в утробе этого плавучего саркофага компанию со смертельно большой пираткой и разумной, но инфантильной ядерной бомбой, и думала о парадоксальных капризах теории вероятности.
Так прошли вечер и короткая южная ночь. Утром картина погони не изменилась. Складывалось впечатление, что преследователи, в отличие от преследуемых, знали, куда направляется вся «охота», и спокойно, не спеша загоняли добычу в какое-то нужное им место. Алиса подремала с пол-часа, передав штурвалы Джету, и теперь снова сидела у экрана. Джет стоял у радара, наблюдая за тремя выстроившимися друг за другом точками. Проснулась Верена, приподнялась, села, спустив ноги с койки.
- Где мы? – вместо приветствия спросила она в пространство.
- Если верить навигатору, то мы вот-вот должны увидеть Крит. Но навигатор врёт, - подходя к ней, ответила Алиса. Джет сел на её место. Алиса тронула лоб Верены. Он был тёплым, но жар отступил, и нездоровый румянец сошёл со щёк.
- Что вы сделали? Ведь у меня начиналась лучевая болезнь, верно? Что вы… Как? Где взяли такие средства? Их где-то научились делать? Кто вы? Врачи? Учёные? Откуда вы?! Лавина вопросов, казалось, сейчас закружит Алису и унесёт, с лёгкостью прехлестнув через переборку.
- Знаешь, я думаю, ты получишь все ответы, раз уж ты оказалась здесь и в одном с нами положении… Но – давай всё по порядку, хорошо? Сперва давай постараемся хотя бы сделать так, чтоб наше положение называлось не «Мы в ж…»… Не критическим.
- Слушайте, тут, кажется, где-то молоко было… Есть хочется жутко, - Верена огляделась, заметила стоящую на столике банку, оперевшись на плечо Алисы, спрыгнула с койки, уселась и принялась за молоко, закусывая галетами. Пока ела, внимательно разглядывала экран и радар. Опустошив банку, поискала глазами салфетки, не нашла, облизала губы и сказала:
- Судя по всему, лодка сбилась с курса на Крит, и идёт сейчас чуть севернее, между островом и материком. Там мели и сильно не ровный рельеф дна. Они рассчитывают загнать нас именно туда: там лодка вынуждена будет всплыть, если мы не хотим пропороть брюхо о скалы.
- И что же нам делать? – подал голос Джет, - повернуть и уходить на юго-восток, к побережью Турции, или, наоборот, на север, в Адриатику?
- У Турции всё равно придётся всплывать. Они не отстанут, я знаю, что такое имперские ищейки. Напав на след, они не сойдут с него без добычи. Адриатика – тем более не спасение: у них там несколько баз, идти туда – это лезть прямо к ним в лапы. Верена задумалась. Казалось, она покинула тело и унеслась в какие-то лишь ей одной ведомые глубины. Через несколько минут встрепенулась, решительно тряхнула роскошными волосами.
- Ладно. Вы погубили мой корабль и мою команду, но вернулись подбирать выживших, а после – спасли мне жизнь и не выдали имперцам, узнав, что они – мои враги. Я не знаю, кто вы, но, как минимум, не подданные Великого Князя, и это уже хорошо. Те ни при каких обстоятельствах не стали бы совершать такие феноменальные, граничащие с героизмом глупости. Я в свою очередь тоже помогу вам. Кажется, вы ведь искали человека по имени Лебош Лютенвальд? Я не знаю, где он, тут я вам не солгала. Но я знаю место, которое, возможно, выведет на его след.
Пискнул радар, и путешественники увидели, что к трём точкам на зелёном экранчике прибавились ещё две, двигающиеся с севера. Вероятно, к преследователям шло подкрепление, с тех самых баз, о которых упоминала Верена.
- Слушайте, а вообще – почему вы не воспользуетесь тем своим оружием? Отправили бы их на тот свет, и дело с концом – сворой бешеных псов стало бы меньше…
- Не хочу я, - ответил Джет. – Там же тоже люди… Хватит «Пробивающего».
- Не люди там, а искусственно выведенные твари, бездушные и бессердечные. Я же вам говорю. Боевые мутанты Эдварда. Их уничтожить – только землю от куска скверны очистить…
- Да я и не смогу. Слишком мало излучения. Мне надо весь наш реактор «осушить», чтоб хоть один из тех кораблей взорвать…
Верена ничего не поняла, пожала плечами. Парень нёс какую-то несусветную чушь, но, похоже, сам свято верил в то, что говорит. С таким лицом, с такими глазами не врут, это Верена знала наверняка.
Переливчато пиликнул глубиномер: расстояние до дна быстро уменьшалось. Под килем проплыла длинная скала с зазубренным, как акулья челюсть, краем.
- Всё, пора уходить! Гасите скорость и поворачивайте к северу, - распорядилась Верена. Алиса немедленно выполнила команду. Верена встала и подошла к экрану.
- Нужно подняться на перископную и осмотреться. Алиса переложила рули, лодка чуть поднялась к поверхности. Верена попыталась опустить визор перископа. Не получилось… Джет подошёл, потянул. Старые трубы скрипнули, поддались. Визор медленно, рывками опустился на уровень глаз. Верена откинула рукоятки настройки и приникла к смотровому оконцу.
- Так… Всё верно, нам нужно во-оон туда… Девушка покрутила рукоятку, наводя перекрестье курсора. – Записывайте координаты первого ориентира…
Зазвучали последовательности градусов и минут, вперемешку с обозначениями сторон света. Алиса быстро водила карандашом.
- Готово! Дай взглянуть… Верена уступила место у аппарата. Через мгновение Алиса охнула: - Ох, ёшкин кот… Да там же корабли! Мы, получается, пойдём прямо под ними?
- Да, - ответила Верена. Там есть одно место, проход. О нём мало кто знает, а имперцы не знают вовсе. У них с водолазами вообще туго… А я давно занимаюсь дайвингом. Ныряла. Проскочим, лишь бы бомбить не начали.
Лодка средним ходом шла прямо на имперские корабли…
На мостике малого рейдера «Ховсленгер» капитан внимательно следил за данными, поступающими от радиста-аккустика. Безукоризненный китель, золотистый с чёрными галунами, такая же фуражка и изящная трубка эбенового дерева придавали капитану вид персонажа с книжной иллюстрации. По большому матовому экрану ползли столбики цифр. Сначала они были просто чёрными на белом фоне рабочего поля, затем стали зелёными, жёлтыми, и, наконец, вспыхнули ярко-оранжевым и остановились, замигали. Раздался зуммер оповещения. Капитан поднял голову от экрана, довольно улыбнулся и нажал клавишу громкоговорителя.
- Внимание по рейдеру! Боевая тревога! По местам стоять! Машина – малый вперёд! Подрывная команда – готовить глубинные бомбы! Готовность рапортовать!
Через три минуты посыпались рапорты: «Первая аппарель – готов!» «Вторая аппарель – готов!» «Третья аппарель – готов!»… Дождавшись последнего рапорта, капитан скомандовал:
- Глубинная атака! Бомбы – за борт! – и, взяв трубку в левую руку, вышел на внешнюю галерею, дабы лично пронаблюдать результат. Результаты он любил. Положительные, разумеется.
Взрывы глухо заухали, ощутимо толкая лодку то справа, то слева. Верена не удержалась на ногах, (всё-таки, слабость отступающей болезни давала о себе знать!), и повалилась на штурманский столик, но была во-время подхвачена Джетом. Поблагодарила, села в кресло штурмана. Алиса, широко расставив ноги, казалось, намертво вросла в пол. Взгляд упирается в экран, руки неразделимы с рукоятками штурвалов… Верена сосредоточила всё внимание на экранчике штурманской машины. Цифры мелькали, приближаясь к постоянно горящему красным значению заданных координат, рядом курсор вычерчивал схематичную карту движения. ЧертА, обозначающая лодку на этой карте, неторопливо скользила к перекрестью координатной сетки.
Новая серия взрывов встряхнула лодку, эхом прошлась по гулким отсекам. Упал и звонко покатился по полу какой-то небольшой металлический предмет. Путешественники, затаив дыхание, ждали достижения точки поворота. И вот координаты совпали с заданными, чёрточка на экране вошла в перекрестье, раздался предупреждающий сигнал.
- Право руля на четыре румба! – скомандовала Верена. («А ведь и правда – капитанша!» - промелькнуло в голове Джета). Алиса перевела сектор хода на «стоп», затем переложила рули на указанную величину. Накренившись на левый борт, лодка заложила крутую дугу. К концу поворота Алиса снова дала ход винтам. Судно рванулось вперёд. В этот момент послышался металлический лязг и скрежет, лодка «клюнула» носом, и сейчас же раздался грохот мощного взрыва, многократно усиливаемый эхом внутри корпуса. Завыла сирена аварийной сигнализации, дуэтом взревела пожарная. Ожил экран диагностики повреждений, по нему потекли колонки разноцветных цифр, ниже высветилась схема отсеков лодки, в двух носовых тревожно замигали красные галочки стрелок. Второй, чуть более слабый взрыв пророкотал по левому борту. Мигнув, погасло основное освещение, остались лишь тусклые жёлтые вспомогательные лампы. Экран диагностики бешено перемигивался всеми цветами, цифры неслись сплошным потоком. На схеме мигала целая гирлянда указывающих повреждения треугольничков. А на командирском пульте ожил глубиномер, отсчитывая отделяющие лодку от поверхности метры. Судно бесконтрольно погружалось в пучину, проще говоря – шло ко дну.
Джет сидел у бесполезных вентилей клапанов, обхватив голову рука