– Найдешь командующего войском, – сказал Дзирт. – Скажешь, что я скоро приду к нему. Очень скоро. И убью его.
Едва уловимое движение клинка лишило Унту правого уха. Орк скривился и глухо застонал, но ему хватило ума и выдержки не пытаться бежать и не оборачиваться.
– Передашь ему! – зловеще прошептал голос. – Все передашь!
Унта хотел заверить его, что все сделает в точности как сказано, но Охотника уже не было.
Глава 2
ЩЕБЕНЬ И ПОТРОХА
Быстрым шагом, перескакивая через скальные трещины и лавируя между острыми камнями, десяток грязных, усталых дворфов уходил в горы. Невзирая на страх, никто ни на минуту не забывал о товарищах, и если один падал, двое других тут же протягивали ему руки, чтобы помочь подняться и бежать дальше.
Толпа орков, больше двух сотен, наступавшая им на пятки, кричала и завывала на все лады, потрясая кулаками и оружием. Время от времени кто-нибудь из них бросал в спины отступающих дворфов копье, но никто ни разу так и не попал.
Расстояние между беглецами и преследователями не сокращалось, но и не увеличивалось, хотя оркам так же хотелось настичь отчаянно удиравших дворфов, как и тем – как можно скорее оторваться. Разница была лишь в том что, если кто-то из орков спотыкался, его товарищи даже и не думал ему помогать. Наоборот, упавшего могли пнуть и даже затоптать, если он попадал под ноги. Поэтому их отряд сильно растянулся, хотя авангард по-прежнему отделяло от дворфов всего шагов десять.
Дворфы бежали по довольно открытой местности, справа ограниченной высоким отрогом. Они отчаянно спасались от погони, но если бы орки были менее одержимы жаждой поскорее настигнуть их и перебить, то могли бы заметить, что дворфы бегут так, словно у них есть вполне определенная цель, не используя возможности уйти от преследователей другим путем.
|
|
Выскочив из густой тени кряжа, дворфы ринулись в довольно широкий проход меж двух валунов. За ними две скальные стенки образовывали природный коридор, в котором могли разойтись только трое орков. но преследователи не обратили на это внимания. Для них имело значение только то, что теперь преследуемые не смогут разбежаться. И конечно, они совсем не заметили, что в стенах коридора полно небольших ниш, искусно замаскированных камнями, откуда за ними пристально следили глаза других дворфов.
Когда первые орки уже прошли глубоко в расщелину, а почти половина всего отряда миновала камни у входа, дворфы с кирками, топорами, секирами и мечами набросились на них. Некоторые из нападавших, а именно Тибблдорф Пуэнт и его отряд «Веселых мясников», грязнее и свирепее которых не было в клане Боевых Топоров, вообще не были вооружены: оружием им служили острые грани на панцирях и шипы на шлемах, наколенниках и латных рукавицах. С восторженными воплями они ринулись в самую гущу орков и, без разбора кидаясь на ближайших противников, обрушиваясь на них всем телом, кромсали врагов на куски. Некоторые из орков уже видели неистовых дворфов во время той достопамятной битвы в Низинах, когда «мясники» так неожиданно выскочили из статуи и застали врагов врасплох. Правда, на этот раз орки не растерялись и приняли бой.
Но все равно дворфы были лучше вооружены, чем их враги, и приспособлены к сражениям на ограниченном пространстве. К тому же они сами выбирали место битвы, поэтому перевес быстро оказался на их стороне. Дворфы, находившиеся в начале коридора, завалили вход камнями, чтобы успеть расправиться с теми орками, которые оказались внутри, пока подкрепление не прорвалось через завал. Те двенадцать убегавших, что сыграли роль наживки, развернулись и дружно бросились на неприятелей, прекратив отступление. Даже в самой жаркой рукопашной дворфы не забывали друг о друге, всячески поддерживали товарищей и не давали оркам добивать раненых.
|
|
Орки же, которых угораздило попасть в западню, умирали в одиночку, на них никто не обращал внимания.
– Твои ребятки отлично справились, Торгар! – сказал высокий упитанный дворф с огненно-рыжими волосами и такой длинной бородой, что она волочилась бы по полу, не будь заткнута за пояс. Один глаз у дворфа был затянут бельмом – память о защите Мифрил Халла от нашествия дроу, а второй, ярко-голубой, молодо сиял. – Хотя ты многих мог бы потерять.
– Погибнуть в бою за свой народ – об этом можно только мечтать, – ответил Торгар Молотобоец. Он возглавлял те четыре сотни дворфов, что недавно покинули Мирабар, оскорбленные неподобающим отношением правителя Эластула к королю Бренору Боевому Топору, причем это отношение распространилось и на всех дворфов Мирабара, радушно принявших своих дальних родственников, проходивших через их город.
Торгар задумчиво поглаживал длинную черную бороду, глядя на развернувшееся вдали сражение. В бой теперь ввязался удивительный дворф Пайкел Валуноплечий: при помощи друидической магии он заставил валуны у входа двигаться, закрыв его наглухо, и отрезал путь другим оркам. Правда, было ясно, что отсрочка будет недолгой, поскольку орки не были совсем уж тупыми тварями и многие уже двинулись искать обходные пути, чтобы проникнуть в природный туннель сверху.
|
|
– В Мифрил Халле не забудут, какую неоценимую помощь вы нам сегодня оказали, – заверил Торгара высокий старый дворф.
Торгар сдержанно кивнул, не оборачиваясь к собеседнику, – он не хотел, чтобы командир клана Боевых Топоров, которого звали Банак Браунавил, заметил, как он тронут. Торгар знал, что этот миг он будет хранить в памяти до конца дней, даже если ему доведется прожить еще несколько веков.
Когда Торгар покидал Мирабар, город своих предков, на душе у него было очень неспокойно. Но тревога еще больше возросла, когда несколько сотен его соплеменников, возглавляемые верным другом Язвием Мак-Сомом, решили к нему присоединиться. Они тоже ушли из города, предварительно убедив правителя Эластула не преследовать Торгара. Торгар не сомневался, что лично для себя он принял верное решение, но был ли такой шаг правильным для остальных?
Однако теперь у него словно камень с души свалился. Тогда, в пути, их небольшой отряд встретился с остатками дворфского войска, разбитого у Низин. Торгар с друзьями прикрывали их отступление вплоть до этого самого места в горах, ограждавших с севера Долину Хранителя и Мифрил Халл. Во время того похода им пришлось несколько раз вступать врукопашную с орками и один раз даже с гигантами, что было само по себе странно, так как эти великаны очень редко выступали на стороне орков. Стойкие мирабарские дворфы не спасовали и остались со своими соплеменниками из Мифрил Халла, не проронив ни одного слова жалобы. И дворфы, и приемные дети Бренора, и друг короля хафлинг уже не раз выказывали им свою признательность, хотя сам Бренор все еще находился в очень тяжелом состоянии после ранения.
Однако вскоре стало ясно, что этими мелкими стычками дело не окончится. А так как генерал Дагнаббит погиб, а сам Бренор был не в состоянии руководить войском, то дворфы Мифрил Халла попросили старейшего и опытнейшего среди них возглавить воинов. Это был Банак Браунавил, и он согласился. И именно Торгара он попросил устроить первую ловушку для орков. Это означало – доверие. Вот в этот самый момент предводитель мирабарских дворфов окончательно уверился, что поступил правильно, уведя своих сограждан в Мифрил Халл. Больше не оставалось сомнений, что они, принадлежащие, как и Боевые Топоры, к роду Делзун, теперь стали членами клана Бренора.
– Дай им знак, что пора бежать, – обратился Торгар к жрецу Камнепопу. Говорили, что именно он спас жизнь Бренора в подвалах разрушенной башни, пока не подоспела помощь.
Щелкнув корявыми пальцами, Камнепоп пробормотал молитву Морадину и создал целый дождь ярких, разноцветных, нежгучих искр. Дворфы, что стояли в конце коридора, сразу заметили их.
Ребята Торгара, «Веселые мясники» Пуэнта, братья Валуноплечие и остальные бойцы заранее намеченными путями стали выбираться из расщелины. Причем на месте сражения не осталось ни одного дворфа, ни живого, ни мертвого, ни раненого.
Настал черед еще одного изобретения Пайкела – у самого основания горного кряжа за кучей камней лежал огромный валун, которому друид придал форму почти правильного шара. Трое жилистых дворфов принялись толкать его при помощи длинных крепких шестов. Чтобы перекатить камень по подъемам и неровностям, им приходилось прилагать все свои силы. Нужно было направить огромный валун к ближнему концу коридора, где был устроен небольшой искусственный спуск, придававший ускорение громадной глыбе. Из тайных укрытий на помощь троице повыскакивали и другие дворфы.
Когда камень покатился, раздался глухой рокот, сотрясший вею округу. Орки, издав дружный вопль, бросились к выходу, давя и расталкивая друг друга. Упавших катящийся камень расплющил в лепешку. Обезумевшие орки толкали навстречу грохочущему валуну своих же товарищей, надеясь, что груда тел замедлит его бег. В конце туннеля образовалась настоящая баррикада из тел, поэтому убитых оказалось не так много. Глядевшие сверху на происходящее Торгар, Банак и остальные удовлетворенно кивали. Они понимали, что количество трупов не имеет большого значения, гораздо важнее подорвать боевой дух врага.
– В любой войне первейшая задача – вселить страх в сердца неприятелей, – негромко проговорил довольный Банак.
Больным глазом он подмигнул Камнепопу и Торгару и потрепал мирабарца по плечу.
– Я слыхал, твой дружок Язвий неплохо сражается на поверхности, – сказал он. – Да и ты тоже.
– Мирабар частично расположен под землей, а частично на поверхности, – сдержанно ответил Торгар.
– Ну а мы не большие мастера драться наверху, – продолжал Банак. – Так что мне могут пригодиться ваши советы, твои и Айвэна Валуноплечего.
Торгар кивнул с плохо скрываемой радостью.
Едва дворфы принялись восстанавливать защитные сооружения к югу от коридора, как к дворфскому командованию явились запыхавшиеся Вульфгар и Кэтти-бри.
– Мы ходили туда, к востоку, – задыхаясь, сообщила Кэтти-бри.
Она не выглядела чужой среди коренастых грубых дворфов, хотя и была по меньшей мере на полфута выше любого из них и намного изящней. У нее было широкое, но с тонкими чертами лицо и роскошная грива густых золотисто-рыжих волос, свободно разметавшихся по плечам. Яркие синие глаза молодой женщины даже по меркам людей были большими, что уж говорить о дворфах, которые выглядели так, будто вечно щурились и смотрели на белый свет исподлобья. Но, несмотря на нежную красоту, в ней ясно ощущались твердость, сила и здравомыслие, привитые воспитанием Бренора Боевого Топора, которые позволяли ей держаться на равных с самыми суровыми дворфскими воинами.
– Эх, какую потеху вы пропустили! – беззаботно заявил Камнепоп под одобрительные крики остальных дворфов, дружно поднявших кружки пенистого эля.
– У-у-ау! – сверкая белыми зубами сквозь клочья зеленой бороды, согласно подвывал Пайкел Валуноплечий.
– Как и предполагалось, мы поймали их в этом проходе, – спокойно пояснил Банак Браунавил, не разделяя всеобщего веселья. – Некоторые убиты, большинство бежали…
Он не договорил, потому что Кэтти-бри прервала его нетерпеливым взмахом руки.
– На нашу уловку у них найдется своя, – торопливо проговорила она и показала на восток. – Оттуда движется огромное войско, они забирают к югу, чтобы напасть с фланга.
– Большое войско находится к северу от нас, – возразил Банак, – и мы его видели. Сколько там этих вонючих тварей?
– Их столько, что всем нашим дворфам с ними не справиться, – серьезно произнес великан Вульфгар, сын Беарнегара, глядя прямо в лицо Банаку прозрачными голубыми глазами.
Он был примерно на фут выше Кэтти-бри и возносился над низкорослыми дворфами, как башня. У жилистого и подвижного варвара были широченные плечи и грудь, руки толще бедра упитанного дворфа и твердый подбородок уверенного и сильного человека. Бородатые крепыши, конечно же, уважали его за силу, но главное, чем он снискал их почтение, был тот особенный холодный блеск в глазах, свойственный настоящим воинам. Поэтому, когда он снова заговорил, дворфы превратились в слух.
– И если сражаться с ними на два фронта – а именно так мы и вынуждены будем поступить, оставшись здесь, – они легко нас одолеют.
– Пф! – фыркнул Камнепоп. – Да любой дворф стоит пятерых этих мерзавцев!
Вульфгар молча обернулся к нему.
– Неужели их столько? – мрачно уточнил Банак.
– Даже больше, – подтвердила Кэтти-бри.
– Надо заставить их идти в гору, – обратился Банак к Торгару. – Прямиком на юг, как можно выше.
– Но тогда мы окажемся на краю пропасти над Долиной Хранителя, – возразил Камнепоп.
– Да, там удобно обороняться, – согласился Банак.
– Но зато некуда отступать, – волновался жрец, – За нами будет обрыв, с которого можно только сорваться и сломать себе шею.
– Зато они не смогут зайти с фланга и нанести удар, – добавил Банак.
– Но если нам не удастся удержать позиции, бежать будет некуда, – не сдавался Камнепоп, – Мы окажемся на краю гибели.
– Не гибели, а всего лишь обрыва, – возразил Торгар Молотобоец, – Мы с ребятами Этим займемся: закрепим там веревки, чтобы все наши могли быстро спуститься со скалы в долину.
– Но там до земли триста футов! Торгар пожал плечами с таким видом, будто это был сущий пустяк.
– Все равно, что вы придумаете, только делайте это побыстрее, – вмешалась Кэтти-бри.
– А по-вашему, что нам следует делать? – попросил совета Банак. – Вы же видели их войско и считаете, что нам не устоять?
– Боюсь, что разумнее было бы спуститься в Долину Хранителя и двинуться дальше – в Мифрил Халл, – ответил Вульфгар, а Кэтти-бри кивнула.
– Неужели орков так много? – проталкиваясь сзади, чтобы лучше слышать, недоуменно спросил другой пришлый дворф, Айвэн Валуноплечий, родной брат Пайкела, только более здравомыслящий и практичный, чем «друид».
– Да, – подтвердила девушка. – Но мы не можем позволить себе вернуться в Мифрил Халл, по крайней мере пока. Ведь Бренор защищал не только свое королевство. В Низины он отправился по зову долга, и сейчас мы не можем просто забиться в нору и переждать.
– Да, если мы так поступим, погибнут многие, – согласился Банак. – Значит, в горы, и пусть эти псы идут за нами! Мы обратим их в бегство, и думать нечего!
– У-у-ау! – восторженно заверещал Пайкел, и все присутствующие удивленно поглядели на этого странного маленького дворфа с длинной зеленой бородой, которую он расчесывал надвое, концы закладывал за уши и заплетал вместе с волосами в косу.
Он был более пухлым, чем его мускулистый брат, и в отличие от остальных дворфов, носивших одежду из кожи и доспехи, был одет в бледно-зеленое свободное одеяние. На ногах у него были открытые сандалии, тогда как его соплеменники предпочитали тяжелые сапоги – они защищали ноги от искр и углей в кузницах, а также ими удобно было топтать и давить орков. Но, Несмотря на то что Пайкел был слегка не от мира сего, он уже успел на деле доказать, что тоже может быть полезен. Тот идол, за котором прятались пришедшие на выручку жителям Низин дворфы, был его изобретением, он сам его создал. Да и в битве, последовавшей затем, он оказал немалую помощь своей странной магией. И сейчас, видя его самозабвенный восторг, суровые дворфы мало-помалу расплылись в улыбках. Ведь сами они, получив от Вульфгара и Кэтти-бри столь неутешительные новости, ничего подобного не испытывали.
Дворфы немедленно свернули лагерь. Времени было в обрез, поскольку заходившие с севера орки уже начали наступление, а войско с юга вскоре должно былое ними соединиться.
Почти тысяча дворфов слаженно начали подъем в горы, неутомимо карабкаясь по камням и уступам. Они одолели высоту в три тысячи футов, затем в четыре, но продолжали упорно забираться выше, сохраняя при этом боевой строй. Теперь нападению с востока мешали высокие скалы, хотя преследователи неотступно шли за ними. Одолев больше мили по крутым склонам, маленькие бородачи уже с трудом дышали, но все же не сбавляли шаг.
Наконец передовой отряд под предводительством Банака вышел к площадке перед скалой, возвышавшейся над Долиной Хранителя и такой отвесной, будто кто-то могучим ударом отколол здесь кусок горы. В трехстах футах внизу, как и сказал Камнепоп, лежала широкая долина, через которую можно было попасть в Мифрил Халл с запада. На пустынной равнине торчали каменные столбы, почти скрытые в это утро густым туманом.
Дисциплинированные дворфы, не теряя ни минуты, распределились на отряды и сразу приступили к возведению защитных укреплений из камней, поиску больших Валунов, которые можно было бы сталкивать на врагов, И прочим приготовлениям к скорой битве. Торгар тем временем собрал лучших инженеров – Мирабар славился такими мастерами – и поставил перед ними задачу: придумать способ быстро переправить все дворфское войско вниз, в долину, если потребуется спешно отступать.
Больше сотни специалистов немедленно приступили к изучению скальной стены, проверяя камень на прочность и выискивая все выступы и карнизы, где можно было бы укрепить веревки или забить костыли. Вскоре первые тросы уже были спущены, и несколько дворфов спустились по ним, чтобы закрепить следующие. Всего потребовалось бы четыре-пять переходов – задача не из легких, и она наверняка отпугнула бы многих, но только не стойких дворфов.
Этот низкорослый народец привык терпеливо переносить испытания. Они могли потратить несколько лет на рытье очередного туннеля, чтобы в конце концов убедиться, что руды там нет. Эти храбрые существа бесстрашно орудовали кирками и молотами в незнакомых подземельях, зная, что за каждым ударом может последовать обвал, а случайная искра способна вызвать взрыв газа. Они могли бросить все, чтобы прийти на выручку сородичу. Дворфы Мифрил Халла и Мирабара носили общее родовое имя Делзун, и оно значило больше, чем родственные узы, – то был зов чести и долга.
Один из мастеров, спускаясь, зацепился за острый каменный выступ. Пытаясь освободиться, он выпустил из рук веревку и полетел вниз. Он разбился насмерть, пролетев больше двухсот футов. Все остальные остановились на мгновение, прочитали краткую молитву Морадину и вновь принялись за работу.
Заткнув за ремень желтую бороду и забросив на плечо тяжелый мешок, Тред Мак-Клак решительно двинулся к туннелю, ведшему из Мифрил Халла на запад.
– Ну, ты идешь? – поторопил он своего товарища, тоже уроженца цитадели Фелбарр.
Никвиллих задумчиво смотрел в черноту туннеля.
– Нет, пожалуй, – неожиданно ответил он.
– Ты что, за дурака меня держишь? – сердито отозвался Тред. – Тебе не хуже моего известно, что в это дело запустил свои грязные лапы Обальд Многострельный. Паршивая собака не только лает, но еще и кусается! И ты сам прекрасно понимаешь, что, раз здесь замешан Обальд, наверняка он снова положил глаз на Фелбарр! Для того он все и затеял, не сомневайся!
– Нисколько не сомневаюсь, – был ответ. – И нужно сообщить об этом королю Эмерусу.
– Ну так двинули.
– Я не пойду. Пока не пойду. Ведь благодаря Боевым Топорам мы спасли наши шкуры. А первый удар орки нанесут здесь, так что я остаюсь и помогу им задать жару оркам.
Тред задумчиво оглядел Никвиллиха, переваривая то, что тот сказал. Его товарищ считался глубокомыслящим дворфом и частенько высказывал необычные соображения. Однако последнее заявление уж ни в какие ворота не лезло – оставаться здесь, когда цитадели Фелбарр грозит опасность и ее судьба поставлена на карту!
– Ну ты сам пораскинь мозгами, Тред. – продолжал Никвиллих, словно прочитав возмущенные мысли приятеля. – Ты же понимаешь, что любой, кто окажется в Фелбарре, расскажет то же самое.
– Ага, так ты считаешь, что кто угодно может убедить короля Эмеруса покинуть город и прийти на помощь, если нам придется худо? Любой убедит его послать гонцов в крепость Адбар и призвать Железную Гвардию короля Харбромма?
Никвиллих ответил, пожав плечами:
– Орки наступают с севера. Боевые Топоры решили стоять насмерть – а с ними плечом к плечу и мы, двое парней из Фелбарра. Есть ли для короля Эмеруса лучшее подтверждение того, что в этой битве стоит участвовать? Разве, узнав об этом, он не начнет что-нибудь предпринимать? Разве сразиться с орками вместе с молодцами Бренора – не лучший способ докричаться до короля Эмеруса Боевого Венца?
Тред долго глядел на товарища, усиленно ворочая мозгами. Ему и впрямь не хотелось покидать Мифрил Халл. Он хорошо помнил, что Бренор Боевой Топор бесстрашно ринулся в бой, чтобы помочь Треду и Никвиллиху отомстить за их погибших родичей, среди которых был и младший братишка Треда.
Вздохнув, желтобородый дворф бросил взгляд через плечо в темноту туннеля, уходившего на запад.
– Может, тогда разыскать этого коротышку Реджиса, – предложил он. – Пусть он придумает, кого можно отправить к королю с донесением.
– А мы вернемся к ребятам Бренора и парням Торгара, – подхватил Никвиллих, всем своим видом выражая готовность к битве.
Тред с удовольствием глядел на приятеля. Никогда еще тот так не рвался в бой, а ничего лучше этого и быть не могло. Тред решительно сбросил мешок с плеча.
– Я мог бы спросить, о чем ты задумалась, но вижу и так, – заметил Вульфгар, подходя к Кэтти-бри.
Она стояла немного поодаль от всех и глядела вниз, но не на склон, по которому ползла орава орков, а, как заметил Вульфгар, дальше – туда, где открывались огромные, подернутые дымкой пространства.
Откинув с лица пряди роскошных волос, Кэтти-бри встретила взгляд ясных голубых глаз своего названого брата.
– Я тоже гадаю, где он, – пояснил Вульфгар. – Но в том, что он жив, я уверен.
– Это еще почему?
– Потому что я знаю Дзирта, – ответил варвар, выдавив из себя улыбку, чтобы ободрить девушку.
– Но нам всем не поздоровилось бы, не подоспей тогда Пуэнт, – напомнила ему Кэтти-бри.
– Нас окружили, мы оказались в западне, – возразил Вульфгар. – А Дзирта с нами не было, да и вряд ли он вообще может угодить в ловушку. Он жив, я уверен.
Кэтти-бри улыбнулась ему и взяла за руку.
– Я тоже в это верю, – призналась она. – Я не рассуждаю, просто мне кажется – я бы сердцем почувствовала, случись с ним что-нибудь.
– Я тоже, – прошептал варвар.
– Только он не скоро вернется к нам, – продолжала она. – Да оно и к лучшему. Здесь он был бы лишь одним из многих – хотя и лучшим, – зато там…
– Да, там он – неотвратимая смерть для наших врагов, – согласился Вульфгар. – Хоть мне и больно думать, что он один.
– Он не один. С ним пантера. Теперь уже Кэтти-бри ободряюще улыбнулась. Вульфгар крепче сжал ее руку.
– Вы оба будете мне нужны на правом фланге, – раздался хриплый голос. Банак Браунавил, жрец Камнепоп и еще парочка дворфов шагали к молодым людям. – Орки близко, – продолжал Банак, – они хотят поскорее напасть, чтобы не дать нам возможности закрепиться. Нужно задержать их как можно дольше.
Девушка и парень серьезно кивнули. Повернувшись к одному из дворфов, Банак приказал:
– Ступай к мастерам Торгара. Скажи, чтобы оставались глухи к тому, что здесь будет твориться. Пусть делают свое дело. И как только хоть один спуск будет готов, отправляйся вместе с ними вниз.
– Но… – оскорблено начал дворф, однако Банак закрыл ему рот ладонью.
– У тебя будет самое важное и сложное задание, – сказал он. – Пока мы тут будем бить орков, – какой дворф этого не любит? – тебе нужно добраться до Реджиса и передать, что нам нужна еще тысяча ребят, а то и две тысячи, если он сможет отозвать столько из туннелей.
– Ты что же, надеешься поднять их всех сюда по веревкам? – с сомнением в голосе спросила Кэтти-бри. – Да наверху нет места для такого большого войска.
Вульфгар искоса глянул на нее, отметив, как усилился ее дворфский акцент.
– Да нет, тут нас пока достаточно, – ответил Банак. Он наконец отпустил бедного дворфа, который, хотя и начал понемногу задыхаться, терпеливо стоял с зажатым ртом. – Сделаем то, что должны. Но у этих орков башка варит. Даже слишком.
– Ты думаешь, они пустят часть отрядов на запад, в обход отрога? – догадался Вульфгар, и Банак кивнул.
– Если эти вонючие твари окажутся в долине раньше нас, нам конец. Им даже не придется взбираться наверх. Достаточно продержать нас здесь подольше, пока мы не станем падать от истощения. – Банак пристально поглядел на своего гонца и добавил: – Так что отправляйся и передай Реджису, или кто там сейчас за главного? – чтобы послал в долину как можно больше ребят, пусть войско расположится на западном краю. Чтобы никто не смог оттуда просочиться, понял меня?
Дворф понял, насколько важно данное ему поручение, и теперь уже ему не терпелось спуститься со скалы. Он был готов действовать.
Едва он побежал к обрыву, как с другой стороны, из самого центра обороны дворфов, донесся крик, что орки атакуют.
– Возвращайся к мастерам, – велел Торгар Камнепопу. – Следи, чтобы работали до последнего, не разрешай им останавливаться, если только орки всех нас не перебьют и не доберутся до них!
Камнепоп решительно помчался к краю скалы.
– А вы двое любой ценой держите этот фланг, – сказал Банак.
Кэтти-бри сняла с плеча свой волшебный лук Тулмарил Искатель Сердец, достала стрелу из колчана и наложила на тетиву. Вульфгар взял в руки свой верный боевой молот Клык Защитника.
Банак пошел вдоль всей линии обороны, а молодые люди, переглянувшись, ободряюще подмигнули друг другу и повернулись лицом к темной массе орков, поднимавшейся по склону.
Глава 3
КОСТИ И КАМНИ
Обальд Многострельный сразу понял, насколько опасны вести, просочившиеся к нему с восточных гор. С большим трудом он удержался и не размозжил голову гонцу-орку, принесшему это известие. Обальд сжал кулак и подпер им подбородок – он всегда принимал такую позу, пытаясь подавить ярость и что-либо обдумать. Правда, подобная внутренняя смута была его обычным состоянием.
Война пока шла успешно, несмотря на не очень удачный разгром Низин, когда отряд отвратительных дворфов обманом проник на поле боя, воспользовавшись деревянным идолом. Зато благодаря распространившемуся известию о гибели короля Бренора на сторону Обальда встали десятки орочьих племен, и даже Герти Орельсдоттр и ее заносчивые гиганты притихли. А его сын Ульгрен, если верить донесениям, обратил дворфов в бегство и прогнал их почти до самого Мифрил Халла.
И сейчас вдруг Обальд узнает, что здесь, в тылу, появился некий неведомый враг, который разгромил лагерь орков. Многих он перебил, остальные же бежали восвояси и теперь вряд ли вылезут из своих нор. Обальд прекрасно знал характер своих соплеменников и понимал, что нужен очень серьезный повод, чтобы удержать их вместе. Численностью орки намного превосходили всех своих врагов, включая людей, дворфов и даже эльфов. Но они не умели действовать сообща, не доверяли друг другу и потому проигрывали. Силой и убеждением можно было сгладить этот недостаток, однако известия, подобные тому, что он только что получил, могли вселить страх в его сородичей и заставить очень многих навсегда вернуться домой, в спокойствие и тишину горных пещер.
Для подобных новостей трудно было выбрать более неподходящий момент. Вот-вот должны были собраться шаманы нескольких больших племен, и, если весть об истреблении отряда распространится, многие покинут войско еще до начала настоящего наступления. Даже если Обальд сохранит авторитет, он может лишиться большой части своей армии.
«Ладно, надо решать задачи по мере их возникновения», – мысленно одернул себя орк и вновь сосредоточился на полученном донесении. Нужно быстренько выяснить, что там происходит. По счастью, у него есть кое-кто способный помочь.
Отослав всех, Обальд направился в другой конец большого лагеря, где виднелась одиноко стоящая фигура.
– Привет тебе, Донния Сольду, – поздоровался он с женщиной-дроу.
Она обернулась – хотя уже давно почувствовала его приближение – и, зловеще усмехнувшись, сверкнула из-под низко надвинутого капюшона пивафви красными глазами.
– Слышала, у тебя грандиозные замыслы? – осведомилась она.
Загадочная и непредсказуемая, как всегда.
– То ли еще будет, – уверенно ответил Обальд. – Ульгрен загонит дворфов обратно в их нору, и тогда защищать города станет некому.
– Довольствуешься малыми победами. А я думала, ты более честолюбив.
– Мы не можем навалиться на Мифрил Халл всем скопом, – возразил Обальд. – Они нас перебьют. Твой народ попытался это сделать, и чем все закончилось?
Донния только рассмеялась – эта колкость не могла ее задеть. То не был «ее» народ, это дроу из Мензоберранзана хотели завоевать королевство дворфов, и затея окончилась для них весьма плачевно. Однако Донния не имела никакого отношения к Городу Пауков и никогда его не любила.
– Ты слышала о бойне, устроенной в лагере племени Зубастых? – спросил орк.
– Да, им попался великолепный противник, а может, и не один, – ответила она. – Ад'нон уже отправился на место.
– Отведи меня туда, – неожиданно приказал Обальд. – Я хочу сам все увидеть.
– Если ты приведешь туда хотя бы несколько воинов, весть об избиении распространится как лесной пожар, – предупредила Донния. – Тебе это нужно?
– Мы пойдем вдвоем, – пояснил орк. – Больше никого не будет.
– А если эти неведомые истребители Зубастых окажутся поблизости? Сильно рискуешь.
– Это они слишком рискуют, если, оказавшись поблизости, осмелятся напасть на меня! – рявкнул Обальд, и Донния усмехнулась, блеснув белоснежными зубами, ярко выделявшимися на чернокожем лице.