Я выдыхаю, но прежде чем успеваю ответить, раздается громкий стук в дверь. Спайдер рычит себе под нос, отпирает дверь и открывает ее.
Драгон просовывает голову и шепчет что-то, чего я не могу разобрать.
— Дерьмо, — говорит Спайдер. — Ладно. Дай мне пять минут.
Драгон исчезает в конце коридора.
— Пора идти. — Не закрывая дверь, Спайдер шагает ко мне, его лицо — холодная, жесткая маска. Наконец-то он снимает эту дурацкую цепь.
Меня охватывает облегчение. — О, слава Господу.
— Бог не имеет к этому никакого отношения. — Он с удивительной осторожностью разматывает цепи с моих запястий. Кровь приливает к моим запястьям и рукам, и я вздрагиваю от боли, оставленной цепью.
Как только мои запястья свободны, он медленно опускает мои руки вниз, опуская на его плечи. Я стону от облегчения, давление спало с моих рук и ног. Мои колени угрожают подогнуться, и Спайдер прижимается ко мне, позволяя мне опереться на него.
Тепло его мощного тела проникает в меня, прогоняя холод, который, как я даже не подозревала, пробрал меня до костей. По собственной воле мое тело прижимается к нему, ища утешения, которого, я знаю, не может быть.
— Нам придется действовать быстро. — Он сгребает меня в свои объятия, и я ненавижу то, какими теплыми и сильными они кажутся, прижимая меня к нему.
— Что не так? Что-то случилось?
— У нас скоро будет компания. — Он легко несет меня в холл, оставляя поднос с несъеденной едой, первой едой, которую я съела бы за несколько часов, в комнате.
Наверху Спайдер несет меня через главный бар в коридор, ведущий в его комнату. Смущение заливает мое лицо, когда мы проходим мимо более чем дюжины мужчин и женщин в баре, но мне не нужно было беспокоиться о своей наготе. Тут все мужчины слишком заняты, чтобы заметить мой раздетый вид.
Кэп за баром вытаскивает пистолеты из-под стойки и раздает их, как конфеты, другим мужчинам. Драгон выкрикивает приказы. Ди ведет женщин в зал, ведущий в церковь. Никто даже не смотрит на меня.
— Поторопи свою задницу, Спайдер, — огрызается Драгон. — Десять минут, и они будут вышибать двери в это место.
Они?
Спайдер несет меня в свою комнату, а затем в ванную. — Поторопись, — приказывает он. — Две минуты.
Вместо того чтобы наблюдать за мной из-за двери, как он делал на днях, он исчезает, и я слышу, как открываются ящики комода. Он передвигается в спешке.
Беспокойство гложет меня. В последний раз, когда он сказал, что у нас была компания, нас чуть не убили, а Кэпа подстрелили.
— Это снова Ублюдки Сатаны?
— Нет. Копы. — Он возвращается, и я выхожу из ванной. Он протягивает мне стопку одежды — футболку, короткую юбку и мои кроссовки.
— Копы? — я закатываю глаза. Неподходящее время, если когда-либо было такое. Я знаю, что большая часть того, что пасторы говорили нам о власти это ложь, но
всю мою жизнь мне внушали, что есть два разных типа людей: полицейские и преступники, и что полиция так же опасна, как и преступники, которых они должны уничтожать.
Дэвид долго разглагольствовал о том, как копы арестуют вас за каждую мелочь, и, если бы у них не было законного обвинения, которое они могли бы вам предъявить, они бы его придумали. Они бросили бы тебя в камеру, и, если бы они кормили тебя, этого едва хватило бы, чтобы выжить. Заключение в изоляторе делало пребывание в нем приятным.
Мысль о том, что я столкнусь с представителями закона, наполняет меня ужасом.
От старых привычек трудно избавиться, как всегда говорил Дьякон Хармон.
— Отлично, — бормочу я, натягивая юбку и футболку, те же самые, которые он дал мне, когда я впервые пришла сюда. — Что ты сделал?
В обычной ситуации этот вопрос вызвал бы у него одну из тех душераздирающих ухмылок, но Спайдер ничего не говорит. Его молчание служит напоминанием мне о горькой правде. Он все еще мне не верит. Я все еще в его черном списке. Я не увижу в ближайшее время мужчину, в которого влюбилась несколько дней назад.
Спайдер едва дожидается, пока я надену кроссовки, прежде чем хватает меня за руку и выдергивает из комнаты. У задней двери клуба он хватает меня за плечи.
— Давай проясним одну вещь, — говорит он мне, обхватив мой затылок так сильно, что его пальцы сжимаются. — Если копы поймают нас, держи рот на замке. Скажи им хоть слово, и я тебя похороню.
Я сглатываю. — Я поняла.
Он коротко кивает и выходит на улицу со мной на буксире.
Сейчас у задней части Каспера припаркованы десятки мотоциклов, и мужчины привозят еще больше. Двигатели работают на холостом ходу, и все больше оживает рев, мужчины садятся, женщины запрыгивают за ними.
Жаркое солнце печет песок с высоты. Моя смена закончилась в семь утра. Сейчас, должно быть, уже начало дня. Жар обжигает мое лицо. Пот уже бисеринками выступает у меня на лбу.
Впереди нас со Спайдером припаркован большой черный фургон, похожий на тот, в котором мы перевозили Кэпа после стрельбы, но больше, с открытыми задними дверями. Четверо мужчин несут два больших ящика к фургону. Они похожи на ящики, которые я видела, как Спайдер и другие тащили к Касперу на второй день моего пребывания здесь. Они складывают ящики в заднюю часть фургона. Кэп забирается внутрь, и я вижу, как он сидит на ящиках. Верно, прошла всего неделя с тех пор, как в него стреляли. Он все равно не смог бы хорошо ездить верхом.
Мужчины закрыли двери.
Драгон подходит, когда Спайдер надевает свой шлем мне на голову и туго затягивает ремень на подбородке. Президент разговаривает со Спайдером и даже не смотрит на меня.
— Декс будет ждать тебя, когда ты доберешься туда, — говорит Драгон, наклоняясь
и крича, чтобы быть услышанным сквозь рев двигателей. — Он подготовил этот бункер. Оружие должны забрать через пару дней.
Спайдер кивает.
— Проследи, чтобы она вела себя хорошо. — Драгон резко кивает головой в мою сторону. В его глазах горит недоверие.
— О, она будет хорошо себя вести. — Спайдер сжимает мое бедро, его пальцы впиваются в меня. — Она будет придерживаться правил, или мне придется преподать ей еще один урок.
Двое мужчин обнимают друг друга за плечи. Драгон уходит, подходит к своему байку впереди и садится на него.
От угрозы Спайдера у меня по спине пробегает дрожь. Если я надеялась, что то, что он узнает правду, вызовет у него сострадание, я ошибалась. Вся надежда на то, что между нами что-то было, официально исчезла. Монстр показался в полную силу. Я ненавижу его за то, что он сделал со мной за последние несколько часов, и все же мысль о том, что я что-то потеряла, сокрушает меня.
— Куда мы направляемся? — кричу я Спайдеру в ухо.
Спайдер тянется ко мне и хватает меня за руки, обнимая за талию. Он заводит двигатель, не говоря ни слова.
Мы едем, должно быть, около двух часов. Температура становится все жарче, солнце палит вовсю. По крайней мере, за нами не следят копы.
Нас обдувает теплый ветер. Я прижимаюсь щекой к порезу Спайдера. Его широкая мускулистая спина защищает меня от наихудшего ветра, и все же его тело не приносит никакого комфорта. Он весь из стали, камня и твердости.
Он мчится по дороге со знакомой головокружительной скоростью. Ненависть к нему все еще горит в моей крови, и все же я цепляюсь за этого человека, как за спасательный круг.
Неуверенность гложет меня где-то внизу живота. Мы останавливались несколько раз, но никто не сказал ничего, что указывало бы на то, куда мы направляемся, почему полицейские нанесли нам визит или, когда мы доберемся до места назначения.
Да, я знаю, это все тот проклятый клубный бизнес. Мне не нужно говорить ничего больше, чем то, что я уже слышала об этой ситуации, чтобы знать так много. Драгон упомянул оружие. Мы перевозим оружие, так что я предполагаю, что это то, что находится в этих ящиках. Я знаю, что меня должны держать в неведении об этих вещах, но почему-то я чувствую себя более отчужденной, чем обычно, как будто Спайдер не просто закрыл дверь для официальных клубных дел, но как будто он закрыл ее на всю жизнь. Его жизнь.
Я выглядываю из-за Спайдера, вверх по дороге. Драгон едет впереди колонны, все остальные в длинной процессии позади него. Красивый байкер со светлыми волосами едет прямо за Драгоном, вместе с парнем с бритой головой, который дрался со Страйкером в ночь вечеринки. Позади них следует Спайдер. Я оглядываюсь через плечо, позади Спайдера едет Снейк и Ди обнимает его за талию. В середине процессии фургон окружен байкерами-охранниками, к которым никто, скорее всего, не осмелится приблизиться.
Я все время оглядываюсь в поисках каких-либо признаков полицейских, но не вижу ни их, ни кого-либо еще, и все же процессия несколько раз останавливалась. Мужчины просто проявляют осторожность, или они знают что-то, чего не знаю я?
Мы проезжаем по маленьким городкам то тут, то там. Грузовик следует за нами по пятам, но никогда не приближаются слишком близко и никогда не останавливается надолго. Прохожие явно избегают нас.
Мы подъезжаем к заправочной станции у дороги с табличкой, слов которой я не успеваю рассмотреть. Грузовики стоят в ряд вдоль большой стоянки. Рядом со станцией припарковано несколько других транспортных средств, легковых автомобилей и пара фургонов.
Остановка для грузовиков. Оживленная, с большим количеством людей, входящими
и выходящими со станции.
Спайдер заезжает за грузовиками вместе с другими мужчинами.
Я тихо сижу, когда он выключает двигатель. У одного из грузовиков открыты задние двери. Я облизываю губы, мои кулаки сжимаются на его порезе. Я все еще не знаю, верит ли он хоть чему-нибудь из того, что я сказала, или он убьет меня. Он все еще может убить меня.
Образ Сары вспыхивает у меня в голове. Водитель грузовика обходит заднюю часть своего автомобиля и проверяет что-то внутри. Там более чем достаточно места, чтобы спрятаться. Похоже, он скоро уедет.
Дождавшись, пока Драгон и остальные заправятся, Спайдер слезает, а затем поднимает меня. Он опускает меня на землю.
Мой взгляд устремляется к кузову грузовика. Так же, как и его, и когда он вздергивает мой подбородок, мне не нравится ледяное выражение его лица.
— Как быстро ты можешь бегать, Дикая кошка? — хрипит он, рывком расстегивает ремешок шлема.
— Ты не веришь ни единому моему слову, сказанному в клубе, не так ли? — меня раздражает, как потерянно и грустно звучит мой голос.
— Пока не знаю. — Он снимает шлем и кладет его на сиденье, его рука не отрывается от моей руки.
Тот же ответ, что и раньше. Я вздыхаю.
— Тебе нужно помочиться?
— Да.
Его пальцы сжимают мой локоть. — Тогда иди со мной, как будто я любовь всей твоей жизни
— Эм. Я ненавижу тебя
— И помни… — он притягивает меня к себе, его губы касаются моего уха. — У меня все еще есть пистолет.
— Ты бы застрелил меня здесь прямо на глазах у всех? — шиплю я.
— Я сделаю то, что должен, чтобы сохранить этот клуб и его секреты в безопасности. Заставь меня, и я сделаю то, что должно быть сделано.
Мои глаза расширяются. Связь, которая, как я когда-то думала, у меня была с этим человеком, режет, как стекло. Мои глаза щиплет, и я отвожу взгляд, ожидая, что он будет делать.
Спайдер идет к зданию сбоку от станции, приземистому серому. Страйкер окликает его и бросает ему ключ, который он, должно быть, достал изнутри станции.
Спайдер ловит ключ и обнимает меня за плечи, притягивая ближе в пародии на привязанность. Я сопротивляюсь желанию оттолкнуть его, вместо этого кладу руку на его большую грудь и стискиваю зубы.
Как будто он услышал, как они скрежещут, он улыбается мне, хватает меня за подбородок и запечатлевает долгий, жесткий поцелуй на моих губах. Единственный собственнический взмах его губ посылает жар, разливающийся по всему телу до самых кончиков моих пальцев.
Господи, этот человек мучил меня несколько часов. Я могу презирать его, но мое тело все еще поет для него.
— Что с тобой не так! — я яростно шиплю.
Он смеется.
Минуту спустя он отпирает дверь и открывает ее, ожидая, когда я войду. — Не разбивай там никаких зеркал.
Я закатываю глаза.
Он заходит вслед за мной, вероятно, чтобы проверить, нет ли другого выхода.
— Спайдер! — рычит Драгон. — Тащи свою задницу сюда!
Спайдер поворачивается к стоянке. Он ворчит себе под нос и качает головой. — Поторопись. Две минуты. — Он позволяет двери закрыться.
Я сжимаю челюсти.
Не имело бы значения, если бы я была настолько глупа, чтобы повторить то же самое дважды. Над одной треснувшей раковиной когда-то было зеркало, но оно исчезло, оставив картонную заднюю часть. Должно быть, кто-то его уже сломал.
Я пересекаю маленький туалет с двумя отделениями и оглядываю его. В отличие от другого, у которого мы остановились в тот вечер, когда Спайдер в первый раз привел меня в клуб, там есть задняя дверь. Она спрятана сзади, за кабинками, вне поля зрения главного входа.
Мое сердце сжимается. Страх перед моими собственными мыслями накрывает меня ледяной волной, накатывает абсурдная вина.
Я не могу чувствовать себя плохо из-за того, что хочу уйти. Если он решит, что я лгу, и прикончит меня, я не найду Сару. Я прислоняюсь к двери одной из кабинок, драгоценное время уходит.
Ну, я никуда не могу пойти, не сходив сначала в туалет.
Я захожу в кабинку и закрываю дверь.
Пока я заканчиваю, раздается скрип. Похоже, это задняя дверь. Дверь в кабинку рядом со мной скрепит на петлях. Я краснею и выхожу.
Чья-то рука зажимает мне рот.
Я кричу в большую мужскую ладонь.
Подойдя сбоку, мужчина возвышается надо мной, его лицо закрывает черная лыжная маска. Холодная сталь дула пистолета прижимается к моему подбородку.