Охотники, приготовившиеся к нападению — оу, неужели, к нам на самом деле нагрянули «гости»? — носились по дому, разыскивая главу клана. Среди мелькающих высоких фигур парней нигде не виднелось Дэрека — без его указаний нельзя начинать ни одной серьезной бойни. Пробиться сквозь тучу тел было так же сложно, как перекричать сейчас эту чертову сигнализацию — она орала громче, чем толстяк Доусон, которого с превеликим трудом отрывали от холодильника, чтобы вручить ему оружие. М-да, и те, кто всеми силами оттаскивал его оттуда, сами… не сдерживались в яростных криках. Я привыкла к такому дурдому и просто стояла возле Артура, разглядывая сумасброд вокруг.
Что ж, для тех, кто не знал, что тут вообще творится, я могла сказать только одно: «Добро пожаловать в Западный клан Охотников Огаста!»
— Дэрек! — Кристофер — второй по старшинству Охотник, неплохо владеющий топором, пробивался сквозь толпу к его кабинету, отталкивая парней мощными руками, обрисованными татуировками. — Если это демоны, и они близко, нужно нападать сейчас!
Все поддержали его, кивнув, и припав к окнам, открывающим вид на вечерний сад. Мэйсон, которому, похоже, было слегка наплевать на чрезвычайную ситуацию и бардак в доме, ковырял клинком в зубах, безмятежно опершись о стену — фу! — какой же он мерзкий…
— Дэрек! — Кристофер дернул ручку двери — заперто — и нахмурил густые брови. — Че-ерт!
Нежданчик… И где сам глава клана, когда он так нужен? Тем более, кто, кроме него, мог врубить систему оповещения?
— Демоны не будут ждать, — а это говорил Артур, выключив сигнализацию. Он ступил вперед, и все взгляды вперелись в него. В принципе, я тоже стала на него пялиться — поправочка — стала пялиться на его задницу, которая с этим пакетиком казалась… больше. И аппетитнее.
Так, прекрати, Фрост — ты уже превращаешься в грандиозную извращенку.
— Мы должны действовать прямо сейчас и…
— И это кто смеет раздавать указы без моего ведома?
В качестве лидера Артур, конечно, выглядел довольно неплохо и даже — классно, и это нравилось всем, за исключением придурка Мэйсона, перешедшего к чистки зубов мудрости, и Дэрека. Грозный, как само небо в ураган, он перебил речь своего сына, ввалившись в открытую уличную дверь. Плащ главы развивался, словно парус на ветру, когда он шел к нам — наверное, это эффектное появление заставило всех Охотников задержать взоры на нем. Но лишь один Артур не спешил на него смотреть, лениво оборачиваясь.
— Отец…
— Положите оружия, — велел Дэрек, задрав греческий нос. — Немедленно. Тревога вызвана кое-чем другим, не менее важным.
Я посмотрела на Артура — он кивнул — и лишь потом опустила, к удивлению, не сходящий с ума клинок на пол. Следом попадали булавы, мечи, клинки и прочие предметы, служащие хорошими средствами для убийства демонов. Часть Охотников с ужасом уставилась на Дэрека, другая — оглядывалась, словно где-то поблизости мог находиться какой-нибудь адский гад (в чем я сомневалась — лезвие, предупреждающее об опасности, пока не светилось сильно). Тогда, в чем же дело? Раз не одно, значит — другое…
— Собираемся на экстренный саммит. Сейчас же.
Ох!
Артур непонимающе надломил бровь.
— Сейчас? Отец, что происходит?
Наступило гробовое молчание, разбавляющееся только чавканьем Доусона, вцепившегося в третью булочку, — вот обжора! Даже Нэнси, замершая рядом с этим громилой, которую меньше всего должны были трогать наши дела, волновалась гораздо больше него.
Дэрек окинул всех взглядом, прежде чем сказать:
— Восточный клан сообщил нам одну неприятную новость: кажется, в Огаста снова нагрянули Высшие демоны, и, если мне не изменяет память, их четверо.
VIII
— Высшие демоны — это самое настоящее зло, Айви, — просвещает Артур, указывая на картинку в книге, где изображен человек, ничем не напоминающий исчадие Ада. Глаза парня с картинки поблескивают странным оттенком, и я не выдерживаю — задаю очередной вопрос:
— А они все такие?
— Какие? — его темная бровь изгибается, а губы сжимаются в плотную линию.
Я мешкаю, прежде чем ответить:
— Красивые?..
Щеки вспыхивают румянцем. Мне всего четырнадцать, а я до сих пор не научилась держать язык за зубами, когда это уж очень необходимо. Со мной сидит Артур — парень с нереальной внешностью, который одним взглядом может заставить мое сердце сорваться с тугих цепей и помчаться вскачь, навстречу к не очень светлым мыслям, а потом и — поступкам, а я смею при таком раскладе говорить о других мужчинах? Точнее, о демонах мужского пола…
Артур, несмотря на раздраженность, кивает.
— Но это только их оболочка, за которой прячется нечто ужасное, разрушающее, губящее, подавляющее жизни невинных людей. — Его длинный палец проводит дорожку по хрустящим страницам книги к другому рисунку — более темному и мрачному. — Они ужасны на самом деле. Внутри них пролегает только смрад, Айви… Им не чужды чувства вроде сострадания, — косится на меня, — любви и того прочего. Они намного хуже других демонов, хотя в своих слоях считаются самыми лучшими и почетными. — Вздыхает, скалясь. — Чистой материи зло.
— И в них нет ничего светлого? — я вглядываюсь в рисунок привлекательного парня, стараясь найти в нем нечто то, что противоречит словам Артура, но попытка оказывается тщетной — все потому, что книга закрывается.
Я поднимаю взгляд, вытаскивая руку из листов. Ладонь Артура лежит на толстой корочке Демонической книги, глаза смотрят на меня, будто твердя, что я задала некорректный вопрос — в самом деле?
— Абсолютно ничего, — отвечает Артур, проводя по моей руке пальцами — щекотно. — Они живут, подобно паразитам: уничтожат людей медленно, ради каких-то своих целей, и Высшим далеко плевать, кому они делают худо — это своего рода еще и забава для них.
— Но они выглядят совсем как люди, — замечаю я, переводя на него взгляд. — Разве в них нет ничего такого, что есть в нас?
Артур убирает руку от моей ладони и хмурится.
— Не все, что кажется нам красивым снаружи — прекрасно внутри.
Я задумываюсь над его словами, теребя камушек на шее — до сих пор не представляю, зачем ношу его и что с ним делать (Дэрек так и ничего не объяснил, а снять эту цепочку или попросить его рассказать об этой цацке карается изгнанием из клана). Весело, а как же…
Перед глазами собирается смутный образ того Высшего демона из книги, и я вспоминаю, что видела нечто странное, что, в какой-то степени, пугало и… таинственным образом притягивало меня. И делало меня похожим на него…
— Его глаза… глаза того демона. Они ярко-зеленые. Почти что светятся. Прям как у меня.
Артур в непонимании передергивает плечом.
— Что ты хочешь этим сказать?
Я кусаю от нервов ноготь — почти грызу до крови.
— Это странно, но…
Он резко ухмыляется, хватая меня за руку. Снова. На этот раз его пальцы сильнее сжимают мои.
— Ты чего, Айви? Даже не смей так думать. — Он отрывает другую руку от моего рта и заправляет локон темных волос за ухо, который вылез из косички. — Просто совпадение.
Горечь подозрения жжет горло, и я рвано вдыхаю. Прохладный воздух, дующий из окна, не приносит никакой пользы, а только жжет легкие — причем очень при очень сильно! Ауч! Мысли путаются, и я все равно не верю, что меня ничего не связывает с демоньем, поэтому задаю следующий вопрос, высвобождая руку из его стальной хватки.
— Но мои глаза… они ярче, чем у других Охотников, и вообще, я никогда не видела людей с таким насыщенным оттенком.
— Эй, — Артур прикусывает губу, указывает на книгу, не отрывая от меня взгляда, — если и у каких-то демонов они тоже яркие, это не делает тебя похожей на них, ясно? — Парень садится ровно, и я немного успокаиваюсь, когда его напряженные плечи опускаются. — И ты не одна из них. Тем более что за бред, Айви?! С чего ты вообще привела это в сравнение? Это глупо.
Вена набухает на его лбу.
Действительно. Может быть, я преувеличиваю или стала совсем параноиком, но эта явная схожесть слегка волнует меня. Что, если…
— Ладно, — я решаюсь не перечить Артуру — или это добром не кончится, затем хлопаю по коленкам, вставая с места. — Это было плохой идеей: попросить тебя рассказать о Высших…
Я собираюсь уходить, хотя желаю остаться, и Артур, словно предчувствовав это, удерживает меня, резко подскакивая.
— Малышка, — нежно шепчет он, притягивая меня к себе. Поневоле я оказываюсь в его теплых объятиях, утыкаюсь в мощную грудь — для семнадцатилетних парней он довольно большой и… — заключает меня в кольцо своих рук — … чертовски-сильный! Не удивлюсь, если он в свободное время поглощает одни протеиновые батончики и не отходит от боксерской груши…
— Да? — я знаю, что он хочет извиниться за оттенки своего дерзкого поведения и вполне готова это услышать, нежно обхватив его спину руками — такой теплый, как только что испеченные булочки Нэнси — ну и сравнение…
— Я погорячился.
— Бывает, — улыбаюсь — все-таки, признал это. Но я до сих пор остаюсь при своем мнении — мне не дает покоя эта мелкая, зато довольно странная схожесть.
— Можешь обещать мне одно? — голос, словно чудесная мелодия, ласкает мои уши и обдает горячим теплом, которое вызывает по телу армию колючих мурашек.
Я сдержанно киваю, и он продолжает:
— Никогда не связывайся с Высшими демонами, хорошо? Пожалуйста… Это ведь для твоей же безопасности, Малышка. Они — зло, которое не видело и толики добра. Они — самые опасные из всех демонов, и я изо всех сил постараюсь тебя огородить от них. — Кладет руку на мою щеку, поглаживая. — Ты — все, что у меня есть в этой жизни, Айви, и хочу, чтобы это было всегда… — Вздыхает. — Обещай мне…
Я не знаю, что и ответить, но слова вырываются до того, как я думаю над их смыслом и мысленно браню себя.
— Ни за что на свете не стану, Артур. Ни за что…
***
Наверное, это было самое паршивое утро из всех, какое только было у меня и могло бы быть: с первыми лучиками солнца я проснулась, точнее — просто разлепила уставшие красные глаза и уставилась в шоколадный потолок, мысленно подсчитывая, сколько часов не могла погрузиться в мир Морфея. Наверное, я не спала целую вечность — веки опускались, в голове стоял какой-то звон, заставляющий хмуриться. Итак, для меня, скорее всего, это было целым подвигом: я впервые проснулась сама — без криков и обезьяньих действий Артура, зато, как бы ни была горда за себя, все равно хотела спать больше, чем похвастаться перед своим братцем о бессонной ночки… Хотя, чего тут хвастаться?
Я почти не смыкала глаз из-за одного повода, о котором вчера нам рассказал Дэрек. Если быть точнее, то я толком-то ничего не узнала, потому что все Охотники — опять же — совершеннолетние Охотники — умотали на экстренный саммит всех кланов Огаста, а меня — такую малолетку — оставили дома, наедине с Нэнси и ее придурочным котом, искусавшим каждый сантиметр моего тела.
Когда Дэрек оповестил нас, что в город наведались Высшие демоны, я впала в немой ступор, понимая, что уже откопала себе глубокую могилку: ведь на тот момент я лишь одна знала. Обо всем. Абсолютно. И никому ничего не хотела рассказывать по своим принципам. Этот синдром называется «Типичная-Айви-Фрост», и он не лечится…
Дэрек, собравший всех в просторной гостиной, рассказал нам немного: кто-то из Восточного клана столкнулся с четверкой Высших демонов и сразу забил тревогу. Все Охотники были в ужасе, а я… тем более. В последний раз в Огаста такой вид адских тварей наведывался несколько месяцев назад, и то наш клан его еле как истребил. Прошло некоторое время — и вот вам! — фантастическая убийственная четверка Высших! Эм… забыла еще прилагательное «сексуальная». Но какие бы ни были у них смазливые мордашки, факта, что они те еще козлы — не изменит.
Возможно, я должна была радоваться своей вчерашней немногословности, когда Дэрек расспрашивал Охотников, знает ли кто-нибудь из них об огромной нависшей над городом проблеме. Моя привычная болтливость тогда была некстати, и я старалась особо не открывать рот, когда Дэрек задавал вопросы насчет новой и довольно потенциальной угрозе, на которой велел, отныне, сосредоточить все свои силы. Каждый из клана признался, что не знает ничего о «новеньких-Высших», ну, и мне тоже пришлось наплести, что я не в курсе событий, включив режим актрисы — довольно плохой актрисы. К великому счастью, Дэрек поверил мне и не добавил мое имя в свой черный список. Это было моим маленьким «подвигом» — я выдержала «испытание» и не проболталась, что эти самые демоны, о которых они практически ничего не знают, учатся теперь в моей школе и, кажется, готовят мне не особо приятную участь… Ой-ей…
На вчерашнем собрании Охотники обсуждали, как будут искать Высших демонов, а я тем временем разрабатывала собственный план по убийству тех гадов, которые опозорили меня почти на всю школу и пошпыняли по спортзалу, как баскетбольный мяч! Если быть точнее, инициатива борьбы, в общем, лежала на Эйдане, и, следовательно, мне нужно убить его гораздо ужаснее, чем остальных его дружков. И — даа, я очень жестока по отношению к тем, кто меня обидит. Я не привыкла оставаться в стороне, когда меня обзывают, колышматят, будто боксерскую грушу или… нагло сдирают рубашку, под которой прячется не совсем целый лифчик. Но учитывая мои силы и небольшой нюанс, что предыдущих Высших удалось уничтожить с неимоверным трудом только целой ораве Охотников, я потерплю крах: мои шансы не то, что достигают нуля, они проваливаются под самый минус!
Тем не менее, это никак не влияет на то, чтобы я отказалась от этой сумасбродной идейки и выдала все Охотникам, пока не поздно. Известно, что Высшие демоны способны творить настоящее зло в местах, где находятся, и я просто не представляю, что случится с Огаста, если я вовремя не прикончу их. В Демонической книге о них говорилось немало: я узнала много чего полезного, что привело меня в ужас. Например, некоторые из этих наипрекраснейших артефактов умеют управлять предметами силой мысли, кто-то из них подчиняет какую-нибудь стихию, есть даже и те, кто может менять обличья… Мда, теперь-то я понимаю, почему ангелы полегли — они не смогли справиться с настолько сильным противником, превосходящим их во всем. Подумать бы, мы сможем одолеть таких демонов: каждый год погибает довольно большое количество Охотников, а адских гадов становится больше и больше. Где справедливость? Ответ прост: ее нет!
Я села в кровати, свесив ноги. Едкие солнечные лучи били по глазам, и я прищурилась — ненавижу свет. Особенно утро, когда нужно идти в школу, где…
— О, Боже, — простонала я, опустив руку на лицо.
Мой мозг, любящий временами погулять где-то в стране Чудес, осознал кое-что: мне же придется все это время ходить в школу и видеться с… Высшими демонами, которые, между прочим, не станут медлить с моей смертью. Это еще повезло, что они не убили меня вчера, ну или не отследили «благодаря» мне местонахождение нашего клана. Было бы весело, если бы я притащила с собой на хвосте парочку демонических парней — уж все, кроме влюбчивой Нэнси, наверняка не были бы в восторге.
Мои размышления и нескончаемую ругань прервал скрип двери. Высокая фигура Артура тихо ввалилась в комнату, и легкая улыбка парня тронула его губы, когда он увидел, что я впервые проснулась сама.
— Малышка, — ухмыльнулся он, захлопнув дверь, — с какой стати ты встала раньше, чем я успел одеться?
Ну, вот, зачем он это сказал? Мой похотливый сонный взгляд скользнул по нему и — оххх! — какой уже раз я почувствовала обильное слюноотделение. Тело… тело Артура несравнимо даже с фигурой Аполлона: точеные мускулы, обтянутые блеклой кожей с медово-медным отливом, на животе ни шесть, а целых… восемь идеальных кубиков! Кто и мог из всех Охотников похвастаться своим идеальным телосложением, так это Артур, у которого, похоже, не было ни грамма жира! По крайней мере, я видела его по пояс без вещей и, наверное, было бы неправильно делать такие выводы. Хотя, если бы я увидела его полностью г…
О-о-о, заткнись, Фрост!
Меня опять потянуло налево.
А так я уверена, что у Артура просто идеальное тело со всех сторон.
О, боги. Убейте меня… Я думаю так о своем брате, правда неродном… - но все же!
Артур широко улыбнулся, натягивая на руки свежую футболку — он специально это делает каждый раз передо мной?
— Эй, Айви-и? — его рука промелькнула перед моим затуманенным взором, и я подобрала слюни с пола. Он, наконец, закрыл свой чертов торс, провоцирующий меня на нечто темное, о чем даже и думать было… стыдно.
— Да-да, я слушаю тебя?
— Что-то непохоже, — заметил он, пихнув меня бедром, мол, подвинься. Я отъехала на край кровати — в таком озабоченном состоянии лучше быть подальше от него, и Артур, приземлившись, изогнул бровь. — Ты какая-то странная сегодня. Все нормально?
Нет.
— Все превосходно! — выпалила я, открывая окно. Свежий воздух, мне нужен свежий воздух. Надеюсь, это поможет избавиться от легкого головокружения и вернуть остатки здравого рассудка…
Артур нахмурился и, оттянув краешек футболки, понюхал его.
— От меня что, воняет?
Я оторопела.
— Что? — взглянула на него — кривая улыбка, взгляд, полный замешательства. Если серьезно, то от Артура никогда не воняло: от него всегда пахло чем-то приятным, и я принялась это нелепо доказывать, открыв свой рот — лучше бы я молчала. Правда. — О, нет-нет. Ты ведь моешься, да? Следовательно, ты не можешь вонять. — Я. Идиотка. — Точнее, конечно, ты потеешь, но… это… от тебя все равно вкусно пахнет. — Я округлила глаза — что на меня нашло? Артур замер с кусочком ткани возле носа, пряча под ним глупую улыбку — значит, ржет. Прекрасно. Но это не остановило мой словесный понос, который обязательно нужно было закончить чем-то невероятно «грандиозным». Вроде этого признания: — То есть, не твой пот вкусно пахнет, а ты сам. Ну… понимаешь, это… мыло.
— Мыло? — повторил он; его грудь прыгала от смеха.
Я уже просила Господа-Бога убить меня? Если нет, то молю его это сделать. Прямо сейчас…
— Или гель для душа, — я пожала плечами. — Я не знаю, чем ты там моешься…
— А хочешь? — низким сексуальным голосом вопросил он, поддавшись вперед. Как назло, до меня долетел чудесный аромат его тела — смесь свежего леса и мяты — очешуеть… и так не может пахнуть какое-то мыло, тем более, вообще кто-то, кроме Артура.
Наверняка я походила на переспелый помидор. Ладно там раньше я смеялась над подобным или тоже кидала нечто похожее, но сейчас… все между нами изменилось. Быть точнее, все изменилось во мне по отношению к Артуру. И отныне явно не до смеха… Артур нравился мне не как брат, а как некто больший.
С того момента, как вот-вот повзрослела, я стала ощущать к нему что-то неземное, что изначально относила к ряду типичных разгульных ощущений ПМС. Но ведь почти ежедневно эти женские синдромы не могли у меня происходить, и тогда — о, чудо! — до меня дошло, что я, кажется, по уши втюхалась в своего брата. Его прикосновения казались ударами тока, порождающими во мне неизведанное чувство, которое с каждым днем расцветало, как цветок, вылезший весной из-под покровов снега. Один взгляд этих голубых, как бирюза, глаз, иногда лишал меня дара речи — из-за этого я чаще запиналась, отчего Артур сомневался в прогрессе моего развития.
Вчерашнее его признание еще больше подлило масло в огонь: я и так не знала, как относиться к нему, а тут он сказал то, что тронуло меня до глубины души и заставило чувствовать себя в его компании не совсем уютно. Артур заботился обо мне почти с тех самых пор, когда я только-только появилась в доме Охотников. Он был кем-то вроде моего ангела-хранителя и остается им до сих пор… Но меня, как и несколько лет назад, волнует один лишь вопрос, ответ на который никак не удается разузнать: что Артур чувствует ко мне? И питает ли он ко мне те же чувства, что и я к нему?
— Я думаю, это необязательно, — спустя долгие секунды ответила я, чуть ли не залезая на подоконник — а так и вывалиться недолго. Хм… думаю, это получше, чем сейчас быть здесь.
Артур все придвигался ко мне, а когда я оказалась зажатой в углу, положил руки по обе стороны от моих бедер. Уголки его губ составляли очаровательную улыбку. Я ненавидела себя за то, что та-аааак пялилась на нее… и на его шикарные напряженные мускулы — ежедневные тренировки в спортзале дают о себе знать.
— Да ладно, это не такой уж секрет.
— П-правда? — я затаила дыхание — он так близко. Между нашими лицами было пару опасных дюймов, манящих сократиться в любое крохотное мгновение. И дааа, я мечтала узнать, чем он там… моется.
Похоже, мне пора лечиться.
— Естественный запах делает мужчин гораздо привлекательнее, не так ли?
Я поперхнулась слюной.
— Естественный запах? Что, серьезно?
Конечно, я верю в чудеса, но чтобы настолько… Если бы я мылась простой водой и носилась бы по ночам за крупными демонами, от меня бы не благоухало мятой и — хвоей? — да-да, хвоей. Зато от меня бы пахло нечто другим, что мы привыкли называть «потом».
— Можешь меня понюхать, сделать кое-какие выводы, — предложил Артур, и я, мгновенно раскрасневшись, нервно засмеялась, затем оттолкнула его — если бы последовала его словам, мы бы сейчас точно не сидели на кровати.
— Заткнись! — хихикнула я.
Артур, еле как удержав равновесие, мягко засмеялся, отпаивая немного назад — с одной стороны, я обрадовалась этому, с другой — расстроилась. Возможно, если бы не мой характер, между нами могло бы что-то быть. И, э-э-э, я не имею в виду физический контакт, а — разговор по душам. Хах, по душам? Реально? Кто при таком раскладе — два тела почти сливаются в одно — будет разговаривать по душам?
— Иногда я жалею, что научил тебя давать отпор, — Артур, хохоча, потер место, куда я ему заехала ладошкой, и взглянул в мои глаза — его лицо исказилось в ужасе. — Ты что, не спала?
Капитан Очевидность!
— Типа того.
Я попыталась встать с кровати, чтобы — ну, не знаю, пойти одеться, тем самым избежав неприятного разговора или опустошить холодильник первой, пока это не сделал Доусон, но меня задержали. Рука Артура. Чеерттт!
— Малышка…
Я закатила глаза.
— Да, у меня дерьмовый видок. — Оторвала ладонь из его хватки.
Парень потянулся, вставая следом за мной — не отстанет наверняка, если не устроит свой очередной допрос!
— Как раз таки ты выглядишь очень привлекательно в этих шортиках.
На полпути к шкафу (я выбрала сначала привести себя в порядок) пришлось остановиться. Я не была знатоком выбирать вещи для сна. Это были либо идиотские растянутые вещи, либо — слишком короткие. Например, как эти шорты, открывающие половину моего «богатства», и та вульгарная майка по сравнению с ними еще скромная вещичка…
— Ох, черт, — я заметалась по углам, ища что-нибудь, чем можно прикрыться. Да толку! — зад он мой все равно видел.
Артур хихикнул, подавая мне халат, при этом его глаза как бы невинно разглядывали потолок.
— Я бы сказал другое слово, но, боюсь, ты меня укокошишь за…
— Ты прав. — Жар пронесся по шее, и я быстро надела протянутую вещь, укутываясь в ней, словно в шубе. — А затем расчленю, повешу твою отрубленную голову на стену, в качестве аксессуара и, — затянула пояс, — буду любоваться ею.
— Да ты мечта любого парня, — произнес Артур, идиотски улыбаясь. Он опустил на меня взгляд — причем оценивающий — и сложил на груди руки. — И в этом халатике…
Его любимым занятием было менять мой цвет кожи за секунду, а я наоборот не могла это терпеть, и, накинув на лицо волосы, напомнила про угрозу:
— У меня есть свободное местечко на стене…
— О-окей. — Артур демонстративно поднял руки, типа сдаваясь, и последовал за мной к шкафу. — Учту, Малышка. В таком плане ты не шутишь.
Я стала перебирать вещи, стараясь не обращать внимания на то, что он рассматривает шмотки вместе со мной — оу, неужели у него внезапно проснулся интерес к женской одежде? Но прежде чем бы я расспросила его об этом, а потом выгнала бы из комнаты — надо же как-то переодеться, верно? — Артур опередил меня.
— Айви, мы вчера особо не успели поговорить и…
— Да? — я сжала в руках джинсы и темную футболку, повернувшись к нему. Костяшки пальцев побелели. Возможно, сейчас предстоит продолжить «беседовать» о том, на чем нас прервали.
Ох!
Мое сердце сделало сумасшедший кульбит, когда он продолжил, сделав шаг ко мне — разговоры на близком расстоянии явно не могут быть серьезными.
— Помнишь, как-то ты обещала мне ни в коем случае не иметь никаких связей с Высшими демонами?
Я чуть ли не поперхнулась слюной — он что-то знает про мои приключения с той сверхъестественной четверкой? Опасения тут были некстати — парень возобновил речь, взяв меня… за руки? — этот нежный жест уже означает, что он не в курсе «событий». А так, если бы Артуру удалось каким-то образом разузнать о тех демонах, мои руки сейчас наверняка не были бы целы — этот Охотник еще тот зверь в гневе! Правда, забыла учесть один важный нюанс: меня он никогда не трогает, даже когда я в чем-то сильно при сильно провинилась… Значит, мне все-таки стоит поднимать кипиш?!
Я попыталась вырвать ладони — если Артур в курсе моих «новых друзей», стоит бежать отсюда, но этот паренек, который, черт побери, обожает подкачивать свое и до того идеальное тело, не дал мне удрать.
— Айви… просто послушай меня.
— Ты не собираешься меня убивать? — почему-то выпалила я, слегка отклонившись назад.
Вот идиотка.
Артур отличался высокой сообразительностью, и я удивилась, когда он ухмыльнулся.
— С чего бы вдруг?
— Да-а, с чего бы… вдруг? — нелепо промямлила я, аккуратно вытаскивая свои руки из его стальной хватки — на этот раз получилось! Я потерла запястья, передумав убегать из страны и делать пластическую операцию. — И-и-и о чем ты там говорил?
Я прекрасно помнила о чем, и Артур повторил, вздохнув.
— О высших демонах. — Когда я закатила глаза, поняв, что сейчас будет ничто иное, как очередная лекция «папочки», Артур взял мое лицо в свои ладони — вау, какие они теплые — и поднял его так, чтобы я заглянула ему в глаза. — То обещание… помнишь?
— Разве я могла забыть? — прошептала я, хотя чувствовала себя паршивой лгуньей. Кто сказал Артуру, что вообще никогда — подчеркиваю — никогда не свяжется с самым опасным видом демонов из всей истории Ада? Правильно — я! Спустя несколько лет, в один прекрасный день, на меня сваливается целая пайка симпатичных парней (правда, демонов) и мне, как обладательнице высокой самооценки о себе и своих умопомрачительных способностях в боевых искусствах, не остается ничего иного, как повесить эту ношу на свои хрупкие плечи. А не на вытерпевшие все «погодные условия» плечи Охотников…
Точнее, если подумать логически, меня к этой, увы, нелегкой миссии по истреблению одних красавчиков, никто не принуждал.
— Ты помнишь, — с облегчением вздохнул Артур. О-о-о, если бы он только знал, что я скрываю. — Айви, — он провел пальцем по моей скуле — щекотно, — сегодня Эффи собирает всех на совет по этому поводу и…
— И я естественно не иду, верно? — закончила.
Артур кивнул. Что ж, мне не было особо обидно сейчас, ведь я знала, где таится то самое зло, которое жаждут найти и уничтожить все Охотники города Огаста. Новая «популярная» мишень.
— Да и дело не особо в том, сколько тебе лет, просто…, — он резко оборвался, чтобы с трепетной нежностью убрать локон волос, упавший на мое лицо. Я забывала про самую важнейшую функцию, когда Артур касался меня — легкие больше не могли вбирать этот раскаленный до предела и вибрирующий от моих (и, наверное, не только от моих) гормонов воздух. — Я хочу безопасности для тебя, Малышка. Всегда. Ты скоро станешь совсем взрослой, и мне не верится, что время, — пропустил мои пряди сквозь пальцы, — так быстро протекает. Для тебя откроются новые возможности — опасные возможности, на хэппи-энд которых не всегда можно рассчитывать. И, несмотря на твой будущий статус, я хочу оберегать тебя от всего этого, хочу, чтобы ты сама не смела сталкиваться с тем, что может погубить тебя в считанные секунды. Знаю, я почти никто тебе, чтобы ставить условия и диктовать правила, но послушай меня. — Его голос вздрогнул. Я с широко-раскрытыми глазами слушала его, стараясь не растаять от его эмоциональности и искренности. — Я дорожу каждой частичкой тебя, Малышка, и если с тобой что-нибудь случится, не знаю, что сделаю с собой…
Это явный намек на самоубийство.
Дело плохо.
Я сжала его ладонь на своей щеке.
— Артур, я не могу обещать, что буду следовать этому, если ты не можешь обещать мне, что будешь в безопасности.
Это глупое заявление. Охотники каждый день подвергаются опасности, и не всякий, уходя на очередную вылазку, возвращается домой…
Парень жевал губу, словно раздумывая, что сказать. Что бы это ни будет, меня ничуть не обрадует.
— Я уже достаточно взрослый, — напомнил невзначай он, отступив назад. Его ладони соскользнули с моего лица — тепло пропало. — И должен защищать город, как это делают остальные. У меня просто нет выбора. Ни у кого из нас. Я не могу обещать тебе ничего из того, что ты просишь.
— Но разве я не могу ответить так же тебе? Почему я должна следовать твоим указаниям и постоянно греть задницу дома, когда на улице будет шастать какой-нибудь Высший? — мои нервы не выдержали.