Водной из последних бесед, которые мы имели, Карлос охарактеризовал видящих настоящего времени как воинов, которые отличаются своей откровенностью. Они ненавидят тайные отношения, которые традиционно отличали магов, и они отказались от всех доктрин, которые не прозрачны как стекло и не поддаются непосредственной проверке.
"Другая особенность, которая отличает их, – то, что, в отличие от их предков, они все вместе руководствуются стремлением к свободе. Древние видящие думали о свободе как о теоретической цели, о чем‑то, что было за пределами их конкретных возможностей. С другой стороны, новые видели это исключительно как индивидуальное обязательство. Для современных видящих, наоборот, быть свободным – коллективная цель группы, сущность их действий и причина того, чтобы быть".
"Современные воины – несгибаемо преданы друг другу. Они пожертвовали своими интересами как индивидуумов для пользы партии. Их обязательство перед силой стимулирует их непрерывно бросать вызов, но не снижать охрану, и их воинская присяга основана на цели уйти всем вместе к третьему вниманию. Будучи так близко, как никогда, к свободе, эти воины более независимы и более самостоятельны, чем их предшественники".
"Но наиболее замечательное в них – их способность к пересмотру. В эти моменты искатели знания вынуждены исследовать все, что было сказано в прошлом, внимательно приспосабливая традиционное знание к модальности времени так, чтобы путь воина был действительно понятен людям".
"Для того чтобы капризы не влияли на результат пересмотра, используется видение. Видение люминесцентной природы мира позволяет нам выбирать, без возможности ошибки, самые подходящие символы для передачи идей".
"Часть моей задачи как нагваля состояла в том, чтобы обновить спецификацию. Слова стираются. Сам Дон Хуан использовал термины, которые, с моей точки зрения, были архаичны, потому что они связаны с древней Мексикой, а не сегодняшним миром. Однако из‑за отсутствия времени я не уделил достаточное внимание этому вопросу. Эту задачу я даю тем, кто хочет принять её".
"Этап знания, открытый моими книгами, ломает курс нагвализма в двух местах. Я пришел к тому, чтобы сделать акцент на поиске здравого смысла, умеренности и групповых методах, чтобы, отменить рабство герметицизма и показывать магические пассы открыто".
"Цель современных видящих сегодня, более чем когда‑либо, – полная свобода, но, чтобы ее достичь, важно использование тоню стратегий. Это – не использование нас для обучения общества, которое прекратило, открыто преследовать магов. Наша обязанность теперь – искать новые области для использования наших потенциальных возможностей".
"В соответствии с мнением Дона Хуана, лучшее из этих, областей и, в то же самое время, гарантирующее, что стратегии популяризации и адаптации будут работать правильно, является интеллектом. Невежество больше не терпимо, время диких магов уже прошло. Маги старой гвардии были блокированы в своих традициях, и они потеряли свой билет в вечность. Мы не хотим для нас того же самого".
"Поэтому, правило для видящих новой эры – подготовка, которая является их отличительной чертой. Они должны быть подготовлены не только в искусствах колдовства, также они должны вырастить свой разум, чтобы знать и понимать все. Интеллект сегодня – украшение толтека, также как в прошлом это была склонность к ритуалам".
"Дон Хуан говорил, что каждый воин этого нового цикла должен иметь, по крайней мере, университетское образование, чтобы использовать в своих интересах оружие, которое создала современная наука и чтобы направить его против дезинформации. Это поднимет уровень выживания партии, а в будущем будет иметь еще большее значение".
Задача нагваля
"Мы могли бы рассказать мне, какое задание нагваль Хуан Матус поручил Вам? "
Карлос посмотрел на меня с удивлением.
Обычно он скрывал свои ответы среди слов, или он давал их постепенно, через беседы с ним. Но на сей раз, он изменил тактику.
Он сказал мне, что мой вопрос настолько экстраординарен, что он не имеет другого выбора, как использовать его как предзнаменование. Так как ответ был доверен ему персонально, то он может передать его мне только в соответствующем месте. Он предложил мне встретиться на следующий день в Кафе Такуба (Cafe Tacuba), одном из любимых ресторанов Дона Хуана.
После завтрака он сказал мне торжественным тоном, что я должен остановить мой внутренний диалог, потому что мы посетим священное место, где был захоронен знаменитый воин древности. Он добавил, что день идеально подходит для этого, потому что с рассвета темный туман висит над городом.
"И поскольку все предвещает катаклизм, сегодня наши знаки придут с левой стороны".
Вначале я был признателен за его усилие помочь мне. Но, по мере того, как мы продвигались по направлению к Цоколю (Zоcalo), я начал беспокоиться все больше и больше.
Мы вошли через маленькую дверку в красивой боковой двери собора Кафедрал де Мехико (Catedral de Mexico) и вступили в гигантский главный зал. Карлос сразу подошел к бассейну благословенной воды, смочил свои пальцы и перекрестился. Мое внимание привлекла непринужденность его движений, как будто он постоянно присутствовал на мессах.
Заметив мое любопытство, он объяснил мне, что воин должен уважать все соглашения, особенно таких учреждений как Католическая церковь, которая в течение столетий свято служила магам.
Мы сели на скамейку центрального зала и оставались в тишине некоторое время. Атмосфера была очень спокойной, было очень мало людей в этот час. Я заметил, что он сидит очень прямо, а его глаза, не открытые и не закрытые, казались потерянными в путанице художественных украшений главного алтаря. Легкий аромат свечей долетал до нашей скамьи, а также звук детских голосов, которые репетировали в хоре; или, возможно, это была магнитофонная запись.
Постепенно я ушел в себя, пока не потерял представление о происходящем. Его голос напугал меня:
"Задание, которое мне доверил мой учитель и моя миссия как нагваля для эпохи, которая начинается, состоит в том, чтобы переместить точку сборки земли".
Я ждал что угодно, но не столь глобальное. В течение нескольких секунд мой разум не реагировал; просто я не имел никакой идеи относительно того, о чем говорил Карлос. Но внезапно чудовищность задания поразила мой разум, и я обнаружил, что думаю, что Карлос или сошел с ума, или говорит со мной о чем‑то, о чем я не имею даже самого минимального представления.
Он, казалось, знал о моих мыслях, потому что, чтобы увеличить мое замешательство, он покачал немного головой и прошептал:
"Это – такой путь. Нужно быть сумасшедшим, чтобы допустить быть втянутым в этот путь, и еще более сумасшедшим, чтобы верить, что это возможно осуществить".
Я спросил его как это возможно, чтобы человек думал о подобном подвиге.
Он ответил:
"Так же, как другой мир имеет свою мобильную единицу – неорганических существ, земля также имеет это, и это – мы. Мы – дети земли. Движение точки сборки достаточного количества воинов может переместить модальность времени, и это – то, над чем я сейчас работаю".
Он мне объяснил, что точка сборки земли изменялась много раз в прошлом и сделает это в будущем. В прошлые разы это происходило длительным путем в направлении к области разума.
"Это великолепно, потому что, как только это будет установлено, человечество будет иметь возможность двигаться в другую сторону, и много мужчин и женщин придут к осознанию. Вызов для провидцев будущего будет состоять в поддержании этого в течение времени, необходимого для того, чтобы она была закреплена так, чтобы это стало постоянной позицией планеты, новый центр, к которому мы будем способны обратиться в любой момент и с абсолютной естественностью".
"Перефокусировать внимание земли – результат объединенного действия многих поколений нагвалей. Новые видящие задумывали это как возможность, и они обнаружили, что это было частью правила. Они проверили это своим опытом и определили, что момент для атаки уже пришел".
"Что произойдет в результате этого движения? "
Переместить фиксацию планеты – единственный выход из драматического состояния рабства, до которого мы были доведены. Русло нашей цивилизации не имеет выхода, потому что мы изолированы в отдаленной точке космоса. Если мы не научимся путешествовать по проспектам осознания, мы придем в такое состояние расстройства и отчаяния, что человечество закончит самоуничтожением. Наш текущий выбор – путь воина или исчезновение".
"Однако я не могу свидетельствовать обо всех эффектах моей задачи. Точка сборки земли является очень большой, она имеет огромную инерцию. Моя миссия состоит в том, чтобы закрепить фитиль, но придет время сооружать большой костер. Фактически, эта задача является не только моей, но и совокупности всех видящих, которые должны придти".
"Знание точки сборки – неслыханный подарок, который дух сделал современному человеку, и это – катализатор для изменения модальности этого времени. Это – не утопия, а реальная возможность, которая ждет там, за углом".
"Я не хочу размышлять о возможностях, которые я имею, чтобы успешно выполнить мою задачу, но я настаиваю, потому что это – все, что я могу сделать. Лично я не имею сомнений. Я полагаю, что наше будущее является светлым, потому что оно принадлежит осознанию, что для магов означает принадлежать нагвализму".
Встреча в склепе
После описания своей задачи Карлос встал с деревянной скамьи, где мы сидели, и подошел ближе к перилам, ограждающим входы в склепы, которые были под церковью. Я последовал за ним.
Указывая на лестницы своим подбородком, он сказал мне:
"Ты должен спуститься туда. Внутри ты увидишь круг на полу, это место точно соответствует центру главного купола церкви. Согласно преданиям, оно является первоначальным местом, где был захоронен последний ацтекский император Куаухтемос (Cuauhtemoc)."
Я спросил его, какую степень исторической точности имеет эта информация. Он ответил, что он не знает, но, в любом случае, катакомбы были интересным местом.
"Все, что я хочу – чтобы ты постоял некоторое время в центре этого круга с закрытыми глазами так, чтобы ты настроился к энергии этого места. Это – место силы древних магов, и оно поможет тебе в твоей задаче".
Коротко сжав мою руку, он добавил, что не может сопровождать меня в данном случае, потому что кто‑то где‑то его ждал, и он желает мне удачи. Не дав мне времени, чтобы отреагировать, он повернулся и ушел.
То, что Карлос попросил меня спуститься в склеп, а сам быстро ушёл, привело к тому, что я не знал, что мне делать. С некоторым недоверием я наклонился к узкой лестнице и почувствовал влажное и холодное испарение. С тревожным чувством я стал спускаться по каменным ступеням, которые вели к входной двери.
Катакомба была пуста. Мрачный воздух, недостаточное освещение, запах плесени, столетняя пыль и гнетущая тишина захватили мое внимание. В то время как я исследовал могилы, принадлежащие некоторым привилегированным семействам старой Мексики, дрожь проходила по моей спине. Я убежал бы из этого места, если бы не задание, которое мне поручил Карлос.
Стараясь контролировать мое возбужденное воображение, я встал в нужном месте – круглом пространстве, определенном пересечением двух проходов, закрыл глаза и предпринял усилие, чтобы успокоить мой разум. Спустя мгновение, я обнаружил, что мой внутренний диалог затих сам собой.
Я не знаю, как долго это продолжалось. Внезапно я почувствовал, что за мной наблюдают. Я открыл глаза достаточно быстро, чтобы увидеть, что на коротком расстоянии от того места, где я был, стоял человек в шляпе, с местными чертами лица и пронизывающим взглядом. Этот человек был высок, силен и весьма стар. Он имел сельское одеяние: носил белую рубашку навыпуск, гуарачи и рюкзак. Заметив, что я увидел его, он быстро скользнул к огороженному помещению, расположенному в конце прохода, называемому 'склеп епископа'. Его шаги не произвели даже малейшего шума.
Хотя я очень испугался, мое любопытство было сильнее, и, психологически готовясь к конфронтации со странным персонажем, я преодолел короткое расстояние, которое отделяло нас приблизительно семь или восемь метров. Но, войдя в склеп, мое удивление многократно возросло. Там никого не было видно. Насколько я мог проверить быстрым осмотром, помещение не имело другого выхода и никакого другого места, где мог бы скрыться человек.
На сей раз я действительно был испуган. Я почувствовал, что мои волосы встали дыбом, и я вылетел оттуда как душа, за которой гонится дьявол.