Дело о кровавом халате
Депутат Харьковского горсовета Андрей Лесик осуждал насильственные действия на Майдане, выступал за мир и выполнение Минских соглашений, за что и поплатился. В декабре 2017 года Андрея арестовали по подозрению в посягательстве на территориальную целостность Украины за якобы сделанный им в 2014 году репост в Фейсбуке о создании Одесской народной республики. Правда, арестовали не сразу. Сначала предъявили подозрение, и Лесик пошел в СБУ ознакомиться с документами. Там от него потребовали подписать бумаги, но он отказался это делать без адвоката и направился к выходу. Выйти ему не позволили — сотрудники СБУ схватили его за шею, стали валить на пол. У Андрея начался гипертонический криз, приехала скорая. Но и в больнице от него не отстали.
— Меня пытались заставить подписать бумаги, в буквальном смысле выкручивая руки и удушая, не давая оказывать неотложную медицинскую помощь, — рассказывает Лесик.
Три месяца в СИЗО — и 1 марта 2018 года суд выпустил обвиняемого из-под стражи. Но радоваться было рано. Через три дня Андрею предъявили новое подозрение — в избиении пятерых сотрудников СБУ. «Избивал» их Лесик, находясь в больнице под капельницей. В общем, очень быстро он оказался под круглосуточным домашним арестом. Судью Дениса Невядомского, который посмел отпустить «сепаратиста», тут же подвергли обструкции в СМИ и через некоторое время уволили.
По прошествии шести месяцев (это максимальный срок для такой меры пресечения) депутат снова вышел на волю и полгода ходил на суды как свободный человек, пока ему вдруг ни с того ни с сего опять не дали «домашний».
— Это был судейский беспредел, потому что изначально суд отдал меня на поруки народному депутату Нимченко, а апелляционный суд, не имея на то полномочий, отменил постановление первой инстанции, — говорит обвиняемый.
В начале апреля 2019 Андрей предложил мне приехать в Харьков, чтобы лично оценить происходящее. «Избитые» Лесиком сотрудники СБУ на заседание не явились из-за занятости на работе. К делу приобщили ряд документов, диск с видеозаписью и окровавленный халат, в который был облачен «избитый» подсудимым сотрудник госбезопасности. Согласно судмедэкспертизам, на сотрудниках СБУ были выявлены синяки, оставленные неким тупым предметом приблизительно за 24 часа до медосмотра. Что за тупой предмет и кто оставил синяки, можно было бы легко выяснить, изучив видеозапись из больничной палаты, — это предложила сделать сторона защиты. Однако неожиданно оказалось, что запись в суде посмотреть невозможно по техническим причинам: не на чем смотреть. Просмотр видео перенесли на 15 апреля.
— Беспредел творили работники СБУ в больничной палате. И вы сильно ошибетесь, если предположите, что они заходили один раз. На видео они крушат палату, бьют бутылки и так далее. Когда вламывались в палату — крики, кипиш, «СБУ работает!» — эмоционально жестикулируя, объясняет Лесик.
Видеозапись не секретная, ее фрагмент даже выложен в интернете — после заседания Андрей включил ее для меня с мобильного телефона. Что же там? Лесик лежит в палате под капельницей, рядом родственники. В помещение врываются эсбэушники, заявляют, что проводят следственные действия. Дальше нервы, крики, вырванный из вены катетер, кровь хлещет по палате, попадает на работника СБУ… В чем заключалось «избиение», сказать сложно.
Но 15 апреля суд снова нашел формальный повод не смотреть ключевое видео. О том, что происходило, Андрей мне рассказывал уже по телефону:
— Прокурор спросил потерпевшего, чья кровь на халате. Тот говорит: Лесика. То ли они не согласовали свои действия, то ли сработал фактор некомпетентности… Что они хотели этим доказать? Наверное, что судят не того человека. Это цирк, когда живущему в Харькове человеку шьют создание Одесской народной республики за репост гиперссылки новости, которая еще и не открывается!
А 17 апреля мой телефон снова звонит:
— Представляешь, они предложили снять с меня одну из статей. Прокурор вскользь говорит: «Андрей Анатольевич, а не хотите закрыть дело по ст. 110 по срокам давности?» «Да нет, — говорю, — по срокам давности не пойдет». Для них это был бы лучший вариант, так как там не предусмотрено реабилитации. А за все то время, что я сидел в СИЗО, все причастные должны понести ответственность. Это же идиотизм, когда следователь СБУ, который вел дело, и потерпевший — это одно лицо! Прокурор со следователем — типичные подельники, а доказательством моей вины служат только их слова о том, что я их бил. Там же камеры есть, вы же могли показать в суде, что происходило в СБУ!.. Судья этого всего не знал? Хотя, может, он живет в каком-то своем мире…
25 апреля, после победы Зеленского на президентских выборах, опять новости. Суд все-таки отпустил Лесика под личное обязательство. Неужели справедливость есть? Андрей считает иначе:
— Речь не о том, что в Украине есть правосудие. СБУ и прокуратура Харьковской области напрямую представляют интересы администрации президента Порошенко. Просто изменилась политическая ситуация. После первого тура выборов выпустили Надежду Савченко, после второго — меня. Как писал судья в одном из своих решений, «общественный резонанс превалирует над моими частными интересами». А тут общественный резонанс уже перестал превалировать.
Разоблачение агента Пампуха
12 апреля, в день космонавтики, в Житомире, где родились конструктор ракетно-космических систем Сергей Королев и писатель-гуманист Владимир Короленко, судят журналиста Василия Муравицкого.
За делом Васи я слежу с самого начала. Этого интеллектуала и интеллигента, от которого даже в самой критической ситуации не услышишь ругательного слова, арестовали и отправили в СИЗО по обвинению в госизмене, посягательстве на территориальную целостность Украины, разжигании национальной розни и содействии террористической организации путем журналистской деятельности за пару месяцев до меня. «Российским куратором» Муравицкого в обвинительном акте проходил некий агент Пампух. Через время в суде выяснилось, что это соседский кот. Почти через год, благодаря заступничеству депутатов Европарламента, Василию изменили меру пресечения на круглосуточный домашний арест.
Между двумя областными центрами — Запорожьем и Житомиром — прямых поездов нет. Добираться нужно только через Киев, поэтому дорога долгая и сложная. Суд находится на площади, в которую упирается ул. Черняховского, освободителя Житомира от фашистской оккупации, переименованная почему-то в ул. Леха Качинского, экс-президента Польши. Плиты на площади перед судом до сих пор разбиты и покорежены — на них несколько лет назад падал снесенный сторонниками Майдана памятник Ленину. На постаменте вместо памятника повис черно-красный флаг УПА.
Три часа до начала заседания, и мы беседуем с Василием Муравицким о подробностях его злоключений:
— Меня преследуют исключительно за журналистскую деятельность, — рассказывает он. — Обвинения в создании террористической группы нужны были лишь для того, чтобы закрыть меня в СИЗО, чтобы я замолчал. На первом заседании прокурор сказал, что группа — это я сам и редактор издания, где я публиковался. То есть трудовые отношения журналиста с информационным агентством по официальному договору называются созданием террористической группы, — находит силы для иронии Муравицкий.
За чашкой горячего кофе журналист рассказывает, как вооруженные сотрудники СБУ ворвались в палату роддома, куда он приехал к жене и новорожденному сыну:
— Они ждали рождения ребенка, чтобы прийти в самый уязвимый для меня момент. Меня задержали прямо в роддоме, не предъявив никаких обвинений.
А дальше — подозрение в особо тяжком преступлении, отказ в доступе к адвокату, обыски с нарушением норм уголовно-процессуального кодекса.
— Представляете, журналист критикует Правый сектор, а СБУ приводит в качестве понятого основателя Правого сектора в Житомире, — рассказывает Василий.
И, конечно, предложение обмена в непризнанные республики Донбасса.
— Я отказался. Мне обещали десять лет, если не подпишу. Звонили теще, звонили только что родившей ребенка жене, шантажируя обменом и обещая в противном случае надолго посадить, — говорит Муравицкий.
Немедленного освобождения журналиста Муравицкого требовали «Репортеры без границ», «Комитет защиты прав журналистов» (Нью-Йорк), «Комитет мира» (Финляндия). Amnesty International и швейцарская «Сеть Солидарности» признали его узником совести. Даже бюро по защите прав человека при Госдепе США назвало преследование Муравицкого политически мотивированным, что тут же вызвало ряд шуток: Муравицкий теперь не «рука Кремля», а «рука Госдепа».
— Если бы такие заявления прозвучали пять-десять лет назад, то прокурор бы лично пришел в СИЗО, вывел бы меня из камеры и извинился, но не сейчас. У судей тяжелый выбор: принять непопулярное, но законное решение — или принять незаконное, но угодить нынешней власти. Если меня осудят, каждый журналист в Украине, который сотрудничает с любым иностранным изданием, будет в опасности.