Первое поколение – родоначальники теоретической социологии конца 19 ― начала 20 века (Конт, Спенсер, Дюркгейм), а также основатель психоанализа З.Фрейд сосредоточили свои поиски решения проблем социализации на способах «внутренней» регуляции поведения человека через нравственность, включенную в контекст теории общества.
Второе поколение исследователей социализации, творчество которых приходится на период, начинающийся после первой мировой войны и включающий раскол мира два политических лагеря, возникший после второй мировой войны, демонстрирует интерес к проблемам политической социализации как средству интеграции общества и поддержания его целостности.
Представили третьего, современного поколения теоретиков социализации − ее нынешние исследователи, изучают предмет как дилемму индивидуализации и обобществления на фоне усиливающейся тенденции к глобализации (У. Бек). Они находятся еще на этапе структурирования проблемной области своих исследований.
Рассмотрим подробнее вклад представителей трех поколений в совокупность теоретических положений, имеющих объяснительное значение для разработки общей теории социализации как сложного, поэтапного процесса в том числе и для ориентаций в области эмпирических исследований предмета и его проблем.
Среди таких достижений представителей первого поколения большое значение имеет критика идеологии К.Марксом и Ф.Энгельсом с позиций, близких основам современной социологии знания и социологии повседневности. Идеология представляет собой целостную политико-символическую среду, чем во многом объяснимо ее эффективное социализационное воздействие. В книге «Немецкая идеология» этим объясняются факты идеологического господства над человеком. «Порождения их головы стали господствовать над ними. Они, творцы, склонились перед своими творениями», – пишут классики марксизма и формулируют проблему освобождения человека от господства ложного сознания.[12] В дальнейшем тема создания общества без всякого господства стала центральной проблематикой социологии Франкфуртской школы, где вопросы политической социализации изучаются с точки зрения путей эмансипации человека в современном обществе.[13]
К другим важным идеям представителей первого поколения исследователей социализации относится тезис Эмиля Дюркгейма (1858-1917) о возникновении социального порядка через интериоризацию «социальных фактов», представляющих собой всеобщее «твердое знание» об общественных явлениях и отношениях индивидов в обществе. Общеизвестное, но вместе с тем неотрефлектированное знание правил и норм социального взаимодействия Дюркгейм называет коллективными привычками.[14] В повседневной жизни люди усваивают их как нечто само собой разумеющееся и руководствуются им в дальнейшем. Это теоретическое положение также ориентирует на изучение латентного социализирующего воздействия повседневного знания.
Кроме того, Дюркгейм отмечает, что во всех обществах процесс интеграции человека в социальную жизнь не пушен на самотек, а представляет собой целенаправленное и систематическое обучение важнейшим знаниям и навыкам, их передачу от поколения к поколению. Такую организацию процесса формирования человека Дюркгейм называет методической социализацией (socialisation méthodique). Благодаря ей и человек оказывается теснейшим образом связан с обществом. Тем самым Дюркгейм по сути дела вводит понятие общественной системы социализации, имеющее важное методологическое значение для всестороннего изучения процесса, в частности, для исследования сложившейся практики политической социализации.
Большое значение для разработки социологической теории социализации имеет творчество Зигмунда Фрейда (1856-1939). Будучи практикующим врачом-психиатром, он не только создал психоанализ, позволяющий лечить расстройства личности, но и обнаружил зависимость структуры личности от условий, в которых она развивается. Это теоретическое положение также получило в дальнейшем продуктивную разработку в социологии Франкфуртской школы. Оно сохраняет свое значение до сих пор, в то время как утверждение Фрейда об определяющий роли ранней социализации не выдерживает критики, обоснованной эмпирическими данными.
Таким образом, рассмотрение проблемы социализации в творчестве родоначальников социологии еще позволяет подчеркнуть лишь важность проблемы для общества, но не теоретические приоритеты в ее исследовании.
В творчестве представителей второго поколения исследователей социализации содержится более широкий спектр идей, образующих теоретические рамки изучения политической социализации в контексте дифференциации направлений в теоретической социологии, идущей с 20-х годов 20 века. Рассмотрим некоторые из них.
Видный представитель социологии знания К. Мангейма (1893-1947), продолжая разработку марксистского тезиса об обусловленности мышления бытием, формулирует развитую концепцию возникновения политических идеологий как результата сочетания социального положения классов, наличных исторических условий, и идейно-политической ситуации в обществе.[15] Эта методология нашла воплощение в его глубоком анализе возникновения консервативной идеологии и объективных интересов ее адептов.[16]
Анализ проблем формирования и усвоения идеологии, выполненный Мангеймом, вызвал в свое время полемику среди видных философов, социологов и политологов (Х.Арендт, Г.Маркузе, М.Хоркхаймер, Р.Левенталь, Г.Плеснер, Э.Шпрангер и др.). В результате подтвердилось, что знание, с помощью которого человек систематизирует социальную реальность, действительно тесно связанно с его социальным положением. Это высказывание имеет большое значение для теоретического обоснования связи идеологических установок и социально-структурных условий социализации. [17]
Социология знания получила наиболее глубокую разработку в творчестве А.Шюца. Им изучены фундаментальные проблемы осмысления человеком социальной реальности, обнаружено первостепенное значение так называемой «естественной установки» ― твердого и несомненного знания, связывающего человека с обществом, в котором он живет, в повседневной жизни. В итоге стало возможным считать, что социологические исследования социализации во многих аспектах являются социологией «естественной установки», соответственно, ее политического аспекта.
Не менее важны для разработки общей теории социализации положения символического интеракционизма Дж.Г.Мида и Г.Блумера, включающий процессуальную теорию идентичности, роль ситуаций, а также анализ процесса социализации в малой группе.
Сравнение социологической теории Щюца с творчеством Мида показывает основополагающее единство их идей, состоящее в обосновании важной роли самосоциализации человека. Чтобы убедиться в этом, достаточно сопоставить сочинение «Смысловое строение социального мира» Щюца (1932 г.) с книгой Дж. Мида «Дух, идентичность и общество» (изданной его учениками в 1934 г.), по вопросу активности человека (роли внимания) в формировании социального поведения.[18]
В более широком теоретическом контексте эти идеи нашли развитие в социальном конструктивизме Бергера и Лукмана, содержащем, как отмечено выше, одну из наиболее фундаментальных теорий социализации. Их влияние можно проследить в этнометодологии Г.Гарфинкеля, в социально-драматургическом подходе И.Гофмана, раскрывающих практические способы реализации смысла в социальных отношениях на микроуровне. В гофмановской «социологии лицедейства» (Кравченко Е.И.[19]) исследована сложная стратегия и тактика поддержания человеком своей идентичности в массовом обществе − одна из центральных тем представителей второго поколения исследователей социализации.
В теоретико-поведенческой социологии, начала которой заложены петербургскими физиологами И.М.Сеченовым, И.П.Павловым и А.А.Ухтомским, и которая способна стать объяснительной основой поведенческого аспекта социализации, с самого начала наблюдается теоретическое движение в направлении разработки проблем, входящих в предмет интереса представителей символического интеракционизма (напр., учение И.П. Павлова о второй сигнальной системе) и теории социального действия (проблемы мотивации поведения).
Кроме того, созданная в Петербурге теория доминанты А.А.Ухтомского через психологию и социальную психологию (Л.С.Выгодский, А.Н.Леонтьев, А.Р.Лурия, Д.Б.Эльконин, Б.Г.Ананьев) внесла свой вклад в социологию социальной установки. Ее дальнейшей разработкой в отечественной социологии стала концепция саморегуляции социального поведения человека (В.А.Ядов), раскрывающая неоднозначную связь установок с факторами социальной жизни. Поясняя ее, А.Е. Сериков пишет: «…Установки определяют наше поведение, если это установки на вполне конкретное поведение в конкретных (привычных и заранее определенных) ситуациях; установки определяют поведение, если минимально воздействие других факторов; влияние установок усиливается, если они активизированы непосредственно перед действием (если, например, человека опрашивали о его установках, если он рассуждал о принципах своего поведения, пытался их сформулировать); не только установки определяют поведение, но и поведение определяет установки (людям свойственно оправдывать, объяснять свое поведение, люди бессознательно стремятся сбалансировать установки и реальное поведение, отчего поведение и установки взаимно влияют друг на друга)».[20]
Концепция социальной установки в российской социологической традиции благодаря ее детальной разработанности значительно превосходит в эвристической эффективности модели социального научения в бихевиоризме, которое в этом теоретическом течении отождествляются с социализацией.
Классическая логика бихевиористской концепции социализации раскрывается Б.Скиннером в его работе с характерным названием «Технология поведения», где выразительно подчеркивается формирующая роль социального окружения в становлении человека, долго не замечавшаяся.[21] Тем самым привлекается внимание к активной роли окружающей среды в противоположность теории социального поведения, выдвигающей на первый план роль собственной активности человека. В бихевиористской традиции этот перекос ослаблен вкладом А.Бандуры,[22] интегрировавшего в бихевиоризм тезис о высокой роли собственной активности человека в процессе социализации. Это уменьшает разрыв между теорией социального действия и теорией социального поведения по вопросам теории социализации.
Здесь уместно заметить, что несправедливо забытый деятельностный подход, развиваемый в отечественных социальных науках советского периода при его применении для изучения процессов социализации, способен послужить конструктивной основой решения данной проблемы.
Таким образом, во втором поколении теоретиков социализации, на фоне дифференциации теоретических направлений в социологии наблюдается некоторое сближение подходов к теории социализации на микроуровне анализа соответствующих проблем. Этот процесс основан на социологии повседневности и представлении о довлеющей тотальности среды социализации, ее социальных и символических компонент. Он аналогичен тенденции сближения теоретических позиций по основам теории социального действия, отмеченному еще Парсонсом в его тезисе о конвергенции теорий действия.Возрождение деятельностного подхода, учитывающего прагматический аспект социализации, усилило бы эту тенденцию. Таким образом, в результате творческой деятельности социологов – представителей второго поколения исследователей социализации, в микросоциологической теории наблюдается интеграция теоретических оснований, что способствует разработке общей социологической теории социализации.
В макросоциологической теории, классическим предметом которой является теория общества, адекватная своему времени, с 20-х годов 20 века растет интерес к роли социализации в современном высокодифференцированном обществе как средству его интеграции. Поясним этот интерес опять-таки на примере системно-теоретического направления, которое, в отличие от марксистской традиции, основано на общепризнанных научных ценностях истинности и универсальности результатов познания и потому неполитизированного.
В рассматриваемый период в системной теории интеграция общества признается фундаментальной проблемой. Она задает цель теории и практики социализации. Так, согласно Парсонсу, социализация представляет собой, прежде всего, усвоение социальных, и, соответственно, политических ролей. Ее можно понимать как приведение в соответствие структуры мотивации поведения человека и ожиданий общества. При этом политическая социализация означает в первую очередь усвоении роли гражданина.
Важность этого вывода для организации политической социализации следует из фундаментального характера проблемы социального порядка, которую решает Парсонс. Он сам пишет, что занимается решением «проблемы порядка в обществе, в классической форме изложенной Томасом Гоббсом», но, в отличие от Гоббса, ищет объяснение порядку, основанному на его добровольном признании гражданами.[23] При этом Парсонс не оставляет в стороне анализ социально-психологических механизмов социализации.[24]
В теориях общества, основанных на современной системной теории, усиливается интерес к проблемам функциональной дифференциации общества, сменяющей классовую.[25] Следствием является расширение возможностей формулировать теоретические положения об особенностях тех или иных аспектов политической социализации (экономической, политической, нравственной и т.д.) и их взаимосвязях. Различение уровней социальных систем: микро-, мезо-, и макроуровня, позволяет еще детальнее дифференцировать предмет теорий социализации, вплоть до решения проблем операционализации таких исследований.
Даже социология социальных систем Лумана, в которой, казалось бы, нет места проблемам социализации, так как человек не входит в социальную систему (о чем шла речь выше), оказывается продуктивным контекстом изучения социализации с точки зрения изменения ее условий и факторов в контексте социальной эволюции.
Так, по Луману, развитие общества идет вследствие изменений в его подсистемах. Следовательно, при изучении политической социализации необходимо учитывать не только изменения в социальном положении, поведении и ценностях определенных социальных групп, в политической системе общества, но и изменения, происходящие в окружающем мире, например, в геополитическом положении страны (такие, как распад системы Варшавского договора, расширение НАТО на Восток, европейская интеграция, процессы в СНГ).
Иными словами, системная теория направляет внимание исследователя на связь между общими условиями социализации и условиями политической социализации, их изменение в зависимости от процессов, протекающих в подсистемах общества, что позволяет последовательно изучать конфигурацию условий политической социализации.
Помимо общих ориентаций системной теории на изучение условий и аспектов социализации в подсистемах общества, здесь встречаются и теоретические разработки, посвященные социализирующей функции конкретных агентов. Так, Парсонсом, пожалуй, впервые дается функциональный анализ роли школы в общей социализации у себя в стране. Политическое значение школьной социализации в широком смысле этого термина, судя по его статье «Школьный класс как социальная система», состоит в том, что она, ранжируя учащихся по успеваемости, осуществляет их селекцию в аспекте профессиональной структуры общества. Тем самым школа во многом предопределяет профессиональный путь и идентичность человека.[26]
Таким образом, системная теория позволяет внести последовательность в изучение условий социализации и политической социализации, общественных процессов, определяющих ее контекст. Однако на макроуровне теоретической социологии не наблюдается интеграции в той степени, в какой она идет на уровне микросоциологической теории. Марксистская теоретическая традиция, рассматриваемая ниже, остается неинтегрированной с теорией социальных систем.
Эта традиция, в частности, Франкфуртская школа с ее идеалом цивилизации без господства, отводя центральное место вопросам формирования свободной личности в современном обществе, столкнулась с проблемой субъекта истории, возникшей в результате утраты революционности рабочим классов в 20 веке. Эта проблема обсуждается в сочинениях Г.Маркузе «Эрос и цивилизация» (1956), «Одномерный человек» (1964 г.), «Психоанализ и политика» (1968), в книге М.Хоркхаймера "Критика инструментального разума" (1947), сочинение Т.Адорно и Г.Маркузе «Диалектика Просвещения», в которых с точки зрения названного идеала дается анализ политико-социализирующих функций искусства, средств массовой информации, содержаться глубокие социально-философские оценки значения рациональности в политическим подчинении человека системе.[27] В этой традиции в конечном итоге решена проблема субъекта современной истории – определена социализирующая роль новых социальных движений. Как отмечает их исследовательница Е.Здравомыслова, «социальные движения формируют новую групповую идентичность — в этом состоит их важнейшая функция».[28]
Таким образом, в результате творчества второго поколения исследователей политической социализации складываются совокупность некоторых теоретических ориентиров исследования политической социализации. Речь идет в первую очередь о микроуровне социологической теории, в то время как на макроуровне наблюдается не только невозможность единой теории социальных систем и марксизма, но и доминирование системной теории, претензии на универсальность которой оказались в настоящее время наиболее весомыми.
Третье поколение исследователей социализации еще только начинает свою деятельность. Однако здесь уже есть крупные шаги в переосмыслении характера социализации человека в век позднего капитализма (Ю.Хабермас) и глобализации (У. Бек), несколько смягчающие указанную диспропорцию марксизма и системной теории в арсенале теоретической социологии. Как отмечает Бек, «…процессы индивидуализации подрывают социально-структурные предпосылки политического консенсуса, до сих пор обеспечивавшие коллективное политическое действие. Причиной является парадокс того, что на микросоциальном, микрополитическом уровне формы активности расширяются, и общество меняется снизу суб-политическим образом по все большему количеству вопросов и сфер деятельности. Больше не существует замкнутого пространства национальной политики. Общество и общественность состоят из противоречивых пространств, которые одновременно является как индивидуализированными, так и транснационально открытыми и находящимися в оппозиции друг к другу».[29] Он приходит к выводу о необходимости нового определения понятия политического, что свидетельствует о том, что этот представитель третьего поколения исследователей социализации находятся в процессе нового определения своей предметной области.
Это позволяет не продолжать анализ и подвести некоторые итоги рассмотрения проблем основ общей теории политической социализации в аспекте теории социализации.
В результате рассмотрения теоретических положений трех поколений исследователей социализации прежде всего можно сформулировать научно-исследовательские установки, направленные на всесторонний анализ процесса социализации и политической социализации. Речь идет о поднятии методической социализации (Дюркгейм), о роли исследования обыденного и знания в этом процессе, в том числе политического содержания (Мангейм, Шюц, Бергер и Лукман); о необходимости анализа широкого контекста условий политической социализации (системная теория), о проблемах свободы человека как основной цели и содержания политической социализации в современном обществе (марксистская и критическая теория).
Для социологического исследования политической социализации значимы теоретические положения как микро-, так и макро- социологической теории фундаментального уровня. В микросоциологической теории наблюдается и даже усиливается конвергенция ее основных направлений (символический интеракционизм, феноменологическая социология, социология знания, теоретико-поведенческая социология и др.), позволяющая непротиворечиво использовать их теоретические положения в рамках социологии повседневности, совместимой с концепцией политической культуры, позволяющей структурировать исследовательские интересы. Однако в теориях фундаментального уровня вопросы кумулятивности социальных процессов, – а это одна из существенных характеристик социализации, не входят в центральную проблемную область.
В этой связи весьма перспективны социально-психологические теории идентичности (Пиаже, Кольберг, Эриксон и др.), разработки проблем смыслополагания в повседневной жизни (Шюц, этнометодология, социально-драматургический подход). Следовательно, когда изучаются процессы формирования политической идентичности, следует привлекать к анализу теории идентичности. Если речь идет о выяснении связи результатов приспособления к меняющимся социально-экономическим условиям и усвоения (смены) ценностей политического содержания, то здесь могут оказаться продуктивными как основные положения теоретико-поведенческой социологии, так и теории идеологии, раскрывающие связь потребностей, интересов и их теоретического выражения. Если социализация изучается как массовый процесс, то следует дополнительно привлечь концепции политических поколений вместе с теоретико-методологическими положениями исторической социологии. Как отмечалось, важным теоретическим ориентиром выступает здесь теория политической культуры, структурирующая предметную область.
В макросоциологической теории марксистская традиция и теория социальных систем остаются разобщенными вследствие разнопорядковых ценностей, лежащих в их основе. Причем, в самом марксизме они сильно варьируют от диктаторских (диктатура пролетариата) до плюралистических (еврокоммунизм), становясь несовместимыми. Синтетической системно-диалектической теории не возникает, несмотря на множество попыток ее создания. В настоящее время доминирует теория социальных систем. Благодаря своей аполитичности и связи с общенаучной методологией ее претензии на универсальность оказались наиболее весомыми.
В исследованиях политической социализации системная теория помогает решить проблемы последовательного анализа социального контекста социализации, внести логику в рассмотрение процессов трансформации общества как смены условий социализации. Иными словами, проследить, каким образом социальные изменения, начавшись в одной из подсистем, распространяются на другие, и какие последствия это имеет для процесса политической социализации на массовом уровне, наиболее интересном для социологии.
Таким образом, общая теория политической социализации с социологической точки зрения возможна в форме концепции, опирающейся на теоретические положения фундаментальной макро- и микротеории, учитывающие динамику исторического процесса в конкретном обществе, а, главное – кумулятивность социализации на стороне человека. Иными словами, посредством привлечения теоретических положений фундаментального уровня здесь складываются необходимые теоретические ориентации, но их не вполне достаточно для исследовательской практики. Требуется разработка модели политической социализации как кумулятивного процесса, развертывающегося на массовом уровне в широком историческом контексте. Иными словами, трудности в разработке общей теории социализации, равно как и политической социализации как ее аспекта, отчасти компенсируются разработкой вопросов методологии. Включающих стратегию и тактику эмпирических исследований.
Еще одна трудность, связанная с проблемой целей и содержания политической социализации, требует специального рассмотрения в через анализ идеалов и политико-ценностных предпосылок общей теории политической социализации. Он может быть выполнен на политико-идеологических материалах.