Отрывок 12.1. Балансирующий на грани




 

 

Как-то раз я спросил у Али, хотела бы она, чтобы я был обычным

человеком, а не шизофреником. Она ответила, что вполне достаточно того, что я

буду оставаться каким, какой есть.

 

Потратив несколько дней на обдумывание ее ответа, я прихожу к выводу,

что она меня оставит, если мне станет хуже. А как иначе можно истолковать ее

слова?

 

Жить становится легче, когда всё хоть каплю значимое для тебя уже

потеряно.

 

Терять вообще очень больно, поэтому, когда в моей жизни не осталось

ничего, чем я дорожил, я принял решение самостоятельно взяться за собственное

лечение. Несмотря на то, что мой диплом давно сожжен, некоторые знания в

голове до сих пор живы. Когда после перевода в новую клинику мне значительно

снизили дозу лекарств, и я начал потихоньку соображать, очень медленно и

мучительно пришел к мысли, что раньше собирался лечить людей, страдающих

недугом, от которого сейчас мучаюсь сам. Моя непоколебимая уверенность, что я

смогу помочь пациентам с психическими расстройствами оказалась столь

сильной, что умудрилась выжить, несмотря на всю дрянь, которой меня пичкали.

 

Еще учась в университете, читая профлитературу, общаясь с моим

ментором, пусть земля будет ему пухом, профессором Кирилловым, я пришел к

четкому пониманию: шизофрения - это не заболевание, или, точнее, шизофрении

не существует. Большинство лжеврачей, едва взглянув на пациента, ставят крест

на его жизни, накачивая психотропами, постепенно разрушающими центральную

нервную систему, превращая в безвольное растение, лишая возможности жить

нормальной жизнью. Хотя, кто из людей мечтает жить «нормально»? За годы

своей жизни я понял следующее: абсолютно все, и больные, и здоровые мечтают

стать счастливыми. Не нормальными, а счастливыми!

 

Когда я вышел из больницы, единственной моей целью было снова

научиться искренне улыбаться.

 

 

***

 

Сегодня мы впервые пришли в гости к ее друзьям. Признаюсь, с первой

секунды почувствовал себя не в своей тарелке. У меня не получилось с первого

раза запомнить имена чужих людей, поэтому я ни к кому никак не обращаюсь.

Хожу за Алей по пятам, изредка выходя покурить, слушаю ее разговоры с

незнакомым мне людьми, совершенно не понимая, над чем они смеются.

 

В психбольнице я стал крайне мнительным, если кто-то где-то шутил, мне

казалось, что надо мной. Не так. Я был на сто процентов уверен, что надо мной.

Единственное, чего удалось достичь в борьбе с этим недугом, - я перестал

обижаться, принимая насмешки как неизбежное.

 

Теперь же, каждый раз, когда все начинают смеяться, я внимательно

смотрю на лицо Али, пытаясь понять, о чем она думает. Аля не станет смеяться

надо мной. А раз ей весело, значит, все в порядке. Как и везде, куда мы приходим

с Алей и где знают про мою проблему, мужчины с недоверием поглядывают на

то, как я обнимаю эту девушку, как она прижимается ко мне. Они не понимают,

почему такая красотка, как Алечка, тратит на меня время.

 

До меня у нее были только успешные, состоятельные мужчины.

Избранные.

 

- Олег, а ты не мог бы подробнее рассказать о своей болезни? - обращается

ко мне одна из девушек. Она невысокого роста, что компенсируется огромными

каблуками, на которых ее ноги кажутся еще более кривыми, чем есть на самом

деле. Блондинка с голубыми глазами и неправильным прикусом, портящим все

впечатление о девушке, как только та открывает рот. Я хочу посоветовать ей

обратиться к Катькиному мужу, ортодонту, но вовремя закрываю рот. Судя по

тону, кажется, она со мной кокетничает.

 

- Шизофрения - это не болезнь, - отвечаю. - В большинстве случаев, это

другой взгляд на мир, который чужд сначала родителям, потом психиатру, после

чего последний начинает превращать пациента в больного человека.

 

- То есть ты считаешь, что психиатрия - это зло?

 

- Далеко не всегда, но часто. Психиатрия - это искусство, абсолютно не

логическая профессия. Чтобы помочь пациенту, врачу в первую очередь

необходимо его понять, а для этого нужно прочувствовать проблему, поставить

себя на место этого человека, пустить внутрь переживания пациента, и лишь

потом оценить насколько неадекватным является его поведение. Такое вполне

 

 

возможно, но это, разумеется, большой духовный труд. Намного проще выписать

психотропы, чтобы тот не выкаблучивался и не отвлекал на себя внимание, да и

дело закрыто.

 

- А как же голоса? Галлюцинации?

 

- Все относительно. Например, что есть депрессия? Допустим, у человека

кто-то умер, бросила девушка, выгнали с работы - каждый реагирует по-своему.

Кто-то плюнет и пойдет дальше, у кого-то пропадет сон, аппетит, могут появиться

приступы агрессии и раздражительности. Замечая, что с человеком не все в

порядке, близкие тащат несчастного к врачу, тот, не вникая в его жизнь,

подмахивает назначение и диагноз - получаем больного.

 

- Ну, это депрессия. А что насчет шизофрении? - настойчиво возвращает к

интересующей его теме один из мужчин. Как оказалось, вокруг нас собралась

целая куча народа, все с интересом слушают, что я вещаю.

 

- Я тебя уверяю, - говорю, - менее двадцати процентов пациентов

психбольниц действительно нуждаются в лечении. Остальным поломали жизни

наши чудо-доктора. Допустим, меня сейчас лечит мой бывший сокурсник. Я

прекрасно знаю, на что способен этот «врач», каждый раз прихожу в ужас от

лекарств, которые он мне прописывает.

 

Чувствую, как кто-то меня обнимает. Моя Аля. Пришла меня защищать,

как обычно делает, когда я нахожусь в большой компании.

 

- А ты слышишь голоса? - кто-то спрашивает.

 

- Слышал, - отвечаю, - сейчас нет.

 

- Это началось после смерти твоей жены?

 

- Это началось после того, как меня посадили на транквилизаторы и

некоторые другие психотропные препараты, - улыбаюсь, чувствуя округлости

моей девочки.

 

- А что шептали голоса?

 

- Это была моя покойная жена, - говорю, - звала меня на помощь. Я даже

видел ее, видел, как она тянет ко мне руки.

 

Чувствую, что Аля прижимается очень сильно. Жалеет меня. Глажу ее по

распущенным восхитительным волосам.

 

- Я бы утопился, - шепчет кто-то из друзей Али.

 

- Я решил отравиться, - зачем-то добавляю, хотя ко мне не обращались с

вопросом. Кажется, я делаю успехи в общении, начинаю самостоятельно

поддерживать разговор с незнакомыми людьми.

 

Щекотливую тему никто продолжать не хочет, мужчины и женщины

пораженно смотрят на Алю, не понимая, почему она проводит время со мной. Я

тоже не понимаю.

 

Домой едем молча.

 

- Я все испортил? - спрашиваю, когда она, надев спортивные штаны,

разминается перед йогой.

 

- Нет, с чего ты взял? Ты отвечал на вопросы, - не смотрит на меня.

Спрашиваю, почему.

 

- Олег, у меня сердце сжимается. Мне до безумия жаль тебя. Что может

быть страшнее, чем пережить смерть любимой женщины? А потом еще слышать

ее голос.

 

- Я солгал. Я не слышал ее голос. Просто после такого ответа обычно

любопытные прекращают спрашивать.

 

- Ты солгал? - пораженно смотрит на меня.

 

- Конечно. Мои галлюцинации были результатом приема слишком

большой дозы нейролептиков в сочетании с успокоительными. Обычный бред,

воплощение переваренной мозгом полученной за прошедшее время информации.

Примерно то, что может присниться.

 

- Все равно это ужасно. Представляю, как ты любил ее, раз решил

отравиться.

 

- Это тоже не совсем правда. Конечно, я любил свою бывшую жену, по

крайней мере, хочется сейчас так думать. Я не помню, что чувствовал. Родители

уговорили показаться врачам после смерти Алины. В то время гремело

расследование, шли непрерывные допросы, обвинения. В общем, они практически

насильно притащили меня к психиатру. Отец не верил в мою профессию, да и

сейчас не верит, но ему было намного легче думать, что у меня поехала крыша,

чем то, что я допустил столь ужасную ошибку при расчете дозировки лекарства. Я

был расстроен, сильно переживал… кажется. «Доктор» с первого взгляда нашел у

меня психоз, положил в палату. Не успел я прийти в себя, как начали колоть

лошадиные дозы психотропов. Я пытался отказываться, так как понимал, что они

делают и какой будет результат, но меня никто не слушал, а сопротивляться сил

не было. Иногда меня привязывали к кровати. Через два месяца выпустили. Тут я

допустил ошибку, сразу бросил принимать лекарства. Мне хотелось, чтобы эта

 

 

дрянь скорее из меня вышла и... началась ломка. Сильнейшие отходняки.

Депрессия. Я неделями не выходил из дома, не желал никого видеть. Кричал,

разбивал мебель. Плохо соображал. В то время я совсем не помнил об Алине,

меня волновало другое. Казалось, что кто-то следит за мной, близкие сговорились

с целью сплавить меня в психбольницу. Что меня все ненавидят. Я сражался с

невидимыми, несуществующими врагами, пока не проиграл. Сдался.

Понимаю, что поступаю эгоистично, но продолжаю говорить:

 

- Сожрал львиную дозу лекарств, запил все водкой и отключился. Когда

меня откачали и вернули в психбольницу, опять начали колоть дрянь. Опасаясь,

что я вновь попытаюсь навредить себе, дозу увеличили. Я находился словно в

коматозе, ничего не видел, не слышал, не замечал. Помню только, было очень

страшно. Непонятно от чего. Я шугался любой тени, не говоря уже о людях. Был

уверен, что против меня ведется заговор вселенского масштаба. Безумно хотелось

убежать, спастись от этого ужаса и боли, которую, как тогда казалось, все хотели

причинить мне. Как только отпускали домой, я искал способ сбежать на тот свет,

пока меня окончательно не заперли в психбольнице, - говорю очень спокойно, без

каких-либо эмоций. Я анализирую свое прошлое, собираю в кучу факты, которые

и вываливаю на девушку. Наверное, мне давно хотелось поделиться, раз я

произнес столько слов.

 

Аля смотрит на меня, хлопая ресницами, поджимает губы.

 

- Кажется, я стал говорить слишком много, - смущаюсь. - Прости меня.

 

- Олег, дорогой, что ты несешь! - Садится ко мне на колени, обнимает. -

Сейчас все позади, ты на свободе. Ты же больше не хочешь сбежать на тот свет?

Не боишься?

 

Отрицательно качаю головой.

 

- Практически нет. Мне крупно повезло, что больницу, в которой меня

держали, закрыли, и меня пришлось перевести в другую. Там я попал к

настоящему врачу, который быстро распознал во мне зомби, напичканного всякой

гадостью, чтобы не доставлял санитарам проблем. Он урезал дозу нейролептиков,

и я постепенно в течение пары месяцев пришел в себя. Начал думать,

разговаривать. Еще через три меня посчитали готовым к выписке.

 

- Но ты сказал, что сейчас наблюдаешься у плохого доктора.

 

- Да. К тому ездить далеко, к сожалению. Но ничего, я теперь в состоянии

следить за тем, что мне прописывают, контролировать дозировку.

 

- Голоса больше не слышишь?

 

Опять качаю головой.

 

- Мой теперешний «доктор» ставит диагноз «вялотекущая шизофрения»,

другими словами, это шизофрения без симптомов. То есть болезнь, которой нет, -

пожимаю плечами. - Ты бы доверяла такому врачу?

 

- Я совсем ничего в этом не понимаю. Но очень хочу, чтобы ты

выздоровел.

 

- Не знаю, что значит выздороветь. Все, что со мной случилось, наложило

отпечаток на характер, поменяло отношение к жизни. Сейчас я смотрю на мир как

будто со стороны, наблюдаю за собой, тобой. Делаю выводы, которые ты каждый

вечер читаешь в блокнотах, надеюсь, они тебя не пугают. Не думаю, что смогу

когда-нибудь стать тем, кем был до психбольницы. Да я уже и не помню, каким

был.

 

- Чего тогда ты хочешь от жизни?

 

- Покоя. И возможности испытывать эмоции. Понимаешь, нейролептики

глушат абсолютно все всплески: горе, радость, любовь. А мне нравится

испытывать что-либо.

 

- Олег, можно я буду всегда с тобой?

 

- Ты можешь быть со мной столько, сколько тебе хочется, помнишь? Мы

живем по твоим правилам, - легко целую кончик ее носа, потом губы. Что-то во

мне очень возбуждает Алю, и я склонен думать, что это не моя ущербность. По

крайней мере, она всегда относится ко мне как к здоровому мужчине, особенно во

время секса.

 

 

II часть

 

Спасение шизофреников - дело рук самих шизофреников?

(взято с форума в утвердительном варианте)

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-06-26 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: