Лаймен Фрэнк Баум
Удивительный волшебник из Страны Оз
Страна Оз – 1
Текст предоставлен правообладателем https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=118516&lfrom=34437337
«Удивительный волшебник из Страны Оз: Сказочная повесть»: Рипол классик; Москва; 2013
ISBN 978‑5‑389‑08927‑3
Аннотация
Знаменитая сказочная повесть американского писателя Лаймена Фрэнка Баума, написанная в начале прошлого века, и сегодня пользуется огромной популярностью у детей. Потому что сегодня, как и многие десятилетия назад, детям интересны книги, полные удивительных и невероятных событий, книги, в которых живут добрые и злые волшебники, говорящие животные, фантастические создания…
Вместе с девочкой Дороти и её верным пёсиком Тото юный читатель отправится в волшебную Страну Оз. Его ждёт увлекательное путешествие, знакомство с добряком Страшилой, благородным Железным Дровосеком, Трусливым Львом и захватывающие, порой опасные приключения.
Лаймен Баум
Удивительный волшебник из Страны Оз
L. Frank Baum
THE WONDERFUL WIZARD OF OZ
© Illustrations copyright (2011) Robert Ingpen
Created by Palazzo Editions Ltd, Bath, United Kingdom
© Белов С.Б., наследники, перевод на русский язык, 2013
© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука‑Аттикус», 2013
Machaon®
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
* * *
Л. Фрэнк Баум
1856–1919
Лаймен Фрэнк Баум родился 15 мая 1856 года в городке Читтенанго, штат Нью‑Йорк. Фрэнк (он предпочитал, чтобы его называли именно так) появился на свет со слабым сердцем, и проблемы со здоровьем преследовали его всю жизнь. Его отец, Бенджамин Уорд Баум, разбогател на нефтяном бизнесе и купил большое поместье Роуз Лоун («Розовая лужайка»), где его дети получали домашнее образование. Как следствие, у Фрэнка было мало друзей, и он предпочитал проводить время за чтением сказок в отцовской библиотеке. Несмотря на одиночество, его детство было счастливым. Однако, когда в двенадцать лет Фрэнка отправили в военную академию, счастливые дни закончились. Строгая дисциплина серьёзно сказалась на здоровье мальчика, и после двух лет учёбы он вернулся домой.
Дома Фрэнк стал писать, создавая собственные версии известных сказок. В то время среди подростков было популярно выпускать любительские газеты, и отец Фрэнка купил ему маленький печатный станок. Фрэнк со своим младшим братом Гарри начал делать «Домашнюю газету Роуз Лоун», заполняя её страницы новостями, короткими рассказами и стихами.
По натуре Фрэнк был мечтателем и всегда с большим энтузиазмом брался за новые дела. Он интересовался разведением домашней птицы, и первой его опубликованной книгой стало руководство по содержанию цыплят. Другой страстью, захватившей его на всю жизнь, был театр. В возрасте двадцати пяти лет, решив изучать актёрское мастерство, он переехал в Нью‑Йорк. Отец назначил сына менеджером нескольких театров, которыми владел, и в 1882 году Фрэнк впервые почувствовал, что такое успех пьесы, в которой он выступил как автор, режиссёр и актёр.
9 ноября 1882 года Фрэнк женился на Мод Гейдж. У них родилось четверо сыновей. Мод была дочерью Матильды Гейдж, видного деятеля движения за права женщин.
Когда умер отец Фрэнка, материальное благополучие семьи пошатнулось, и Фрэнк оставил театр, чтобы заняться бизнесом. В последующие несколько лет его карьера катастрофически не складывалась – рискованные начинания часто проваливались, оставляя Фрэнка без гроша. В 1888 году он открыл «Универмаг Баума» в Южной Дакоте. Вскоре универмаг закрылся, и Фрэнк продолжил заниматься изданием газеты, которая также находилась на грани краха. Затем он устроился в «Ивнинг пост» в Чикаго. После ещё нескольких неудачных попыток найти себя в бизнесе (включая работу агентом по продаже фарфора) Фрэнк наконец остановился на писательстве. В 1897 году он опубликовал «Рассказы Матушки Гусыни в прозе», изначально написанные для сыновей. Книга не имела большого успеха, но последовавшая за ней через год «Папа Гусь: его книга» стала бестселлером года.
В 1900 году Фрэнк выпустил книгу, которой суждено было стать самым знаменитым его произведением, – «Удивительный волшебник из Страны Оз». Книга мгновенно завоевала популярность. Газета «Нью‑Йорк таймс» писала, что она «искусно соткана из ничем не примечательного материала… и выходит далеко за пределы обычной детской книги». Фрэнк ловко скомбинировал все магические персонажи из любимых им детских сказок – ведьм, волшебников, говорящих животных, фантастических созданий – с хорошо знакомыми пейзажами американского Среднего Запада. Главная героиня книги, храбрая девочка Дороти, сразу вызвала симпатии маленьких читателей. Так у Америки появилась собственная классика в жанре детской литературы.
После выхода книги сказка была поставлена на Бродвее и встречена зрителями оглушительными аплодисментами. С этого времени Фрэнк целиком сосредоточился на писательской деятельности, публикуя детские книги и пьесы под своим именем и под различными псевдонимами. Впрочем, многочисленные просьбы общественности и финансовые затруднения всегда возвращали его к историям о Стране Оз. «Чудесную Страну Оз», продолжение первой книги, он выпустил в 1904 году.
В 1910‑м Фрэнк с семьёй переехал в Калифорнию и обосновался в тогда ещё тихом городке Голливуд. Дом их вскоре стал известен под названием «Озкот». Фрэнк продолжал писать и вкладывал большие деньги в будущие театральные постановки по мотивам своих книг, а также в кинокомпанию, которая в итоге сделала его банкротом. Он провозгласил себя «Королевским историком Страны Оз» и добавлял к серии по книге в год. Впрочем, успех первого шедевра повторить не удалось. Здоровье писателя стало ухудшаться, и 6 мая 1919 года Фрэнк умер. Его последняя книга, «Глинда из Страны Оз», была издана посмертно в 1920 году.
В посвящении своей сестре Фрэнк писал: «Я научился воспринимать славу как обманчивую надежду, не стоящую обладания, едва её поймаешь. Но доставить радость ребёнку – прекрасное чувство, согревающее сердце и приносящее свою пользу… Я надеюсь, что моя книга будет удачной в этом и детям она понравится».
И действительно, со времени первой публикации прошло более 110 лет, а его вечная сказка продолжает радовать детей по всему миру.
Предисловие
Фольклор, легенды, мифы и сказки сопровождали детские годы во все времена, ибо каждый ребёнок испытывает инстинктивную любовь к историям фантастическим, удивительным и очевидно невероятным. Крылатые феи братьев Гримм и Андерсена принесли детским сердцам радости больше, чем все человеческие изобретения, вместе взятые.
И всё же старая сказка, отслужившая многим поколениям, теперь превратилась в «историческую», ибо пришло время для новых «чудесных сказок», в которых стереотип джинна, гнома и феи будет исключён, равно как и все ужасные события, придуманные авторами для демонстрации грозной морали. Современное образование уже включает в себя мораль; следовательно, современный ребёнок ищет в сказке лишь развлечения, и с радостью обойдётся без всех жутких подробностей.
В соответствии с этими мыслями история «Удивительного волшебника из Страны Оз» была написала исключительно в угоду нынешним детям. Она претендует на звание современной сказки, в которой сохранены чудеса и радость, в то время как страдания и кошмары исключены.
Л. Фрэнк Баум
Чикаго, апрель 1900 г.
Глава 1
Ураган
* * *
Девочка Дороти жила в маленьком домике посреди огромной канзасской степи. Её дядя Генри был фермером, а тётя Эм вела хозяйство. Домик они построили маленький потому, что доски для его постройки пришлось везти на повозке издалека. В нём было четыре стены, крыша, пол и одна‑единственная комната, в которой стояли старая ржавая плита, буфет, стол, несколько стульев и две кровати. В одном углу помещалась большая кровать дяди Генри и тёти Эм, а в другом – маленькая кроватка Дороти. В доме не было чердака, да и подвала тоже, если не считать ямы под полом, в которой семья спасалась от ураганов.
В этих местах ураганы случались такими свирепыми, что им ничего не стоило смести со своего пути маленький домик. На полу посреди комнаты был люк, а под ним – лестница, которая вела в убежище.
Выйдя из дому и глядя по сторонам, Дороти видела вокруг только степь. Она тянулась до самого горизонта: унылая равнина – ни деревца, ни домика. Солнце в этих краях было таким жарким, что вспаханная земля под его жгучими лучами моментально превращалась в серые, запёкшиеся комья. Трава тоже быстро становилась серой, как и всё кругом. Когда‑то дядя Генри покрасил домик, но от солнца краска стала трескаться, а дожди окончательно её смыли, и теперь он стоял такой же уныло‑серый, как и всё остальное. Когда тётя Эм только приехала в эти места, она была хорошенькой и жизнерадостной девушкой. Но палящее солнце и свирепые ураганы сделали своё дело: из её глаз быстро исчезли задорные искорки, а со щёк – румянец. Лицо посерело и осунулось. Тётя Эм похудела и разучилась улыбаться. Когда осиротевшая Дороти впервые попала в этот дом, её смех так пугал тётю Эм, что она всякий раз вздрагивала и хваталась за сердце. Да и теперь, стоило Дороти рассмеяться, тётя Эм удивлённо смотрела на неё, словно не понимая, что может быть смешного в этой серой жизни.
Что касается дяди Генри, то его смеха тоже никто никогда не слышал. С утра до вечера он работал изо всех сил, и ему было не до веселья. Он тоже был весь серый – от бороды до грубых башмаков. Всегда суровый и сосредоточенный, дядя Генри редко говорил.
Только пёсик Тото развлекал Дороти, не давая ей поддаться царившему вокруг унынию. Тото не был серым. У него была шелковистая чёрная шёрстка, забавный чёрный носик и маленькие задорные чёрные глазки, искрившиеся весельем. Тото мог играть с утра до вечера, и Дороти души не чаяла в своём верном друге.
Но сегодня им было не до игр. Дядя Генри вышел на крыльцо, сел на ступеньку и внимательно посмотрел на небо. Оно казалось серее обычного. Дороти, стоявшая рядом и державшая Тото на руках, тоже взглянула на небо. Тётя Эм в доме мыла тарелки. Далеко на севере тихо завывал ветер, и высокая трава у самого горизонта колыхалась волнами. Такое же тихое завывание раздалось и с противоположной, южной стороны. Дядя Генри и Дороти обернулись на новый шум и увидели, что и там трава волнуется, словно море.
Дядя Генри встал со ступеньки.
– Надвигается ураган, Эм! – крикнул он жене. – Пойду посмотрю, как там скотина! – И он побежал к стойлам, где были коровы и лошади.
Тётя Эм оставила посуду и подошла к двери. Одного быстрого взгляда ей было достаточно, чтобы понять: надвигается беда.
– Дороти! – позвала она. – Живо в убежище!
В этот момент Тото спрыгнул с рук Дороти, влетел в дом и забился под кровать. Девочка кинулась ловить его. Перепуганная тётя Эм отворила люк и быстро стала спускаться по лесенке в убежище. Наконец Дороти поймала Тото и решила последовать за тётей Эм. Но не успела она сделать и шага, как страшно завыл ветер и маленький домик так задрожал, что девочка потеряла равновесие и села на пол.
Тут‑то и случилось невероятное.
Дом несколько раз повернулся вокруг своей оси, а затем стал медленно подниматься в воздух словно воздушный шар.
Как раз в том месте, где стоял домик Дороти, столкнулись два ветра – северный и южный, и от этого столкновения и родился свирепый ураган. В самом центре урагана обычно бывает довольно тихо, но, оттого что потоки воздуха всё сильней и сильней давили на стены дома, он поднимался выше и выше, пока не оказался на гребне огромной воздушной волны, которая понесла его будто лёгкое пёрышко.
За окнами было темным‑темно, и ветер выл диким зверем. Но лететь оказалось даже приятно и совсем не страшно. Если не считать того, что вначале дом немножко покрутило, а один раз он очень сильно накренился, Дороти чувствовала только лёгкое покачивание, как в колыбельке.
Но Тото всё это явно не нравилось. Он с громким лаем носился по комнате вокруг хозяйки, а та тихо сидела себе на полу и пыталась понять, что же будет дальше.
Вдруг, зазевавшись, Тото угодил прямо в открытый люк. Сначала Дороти, ужасно расстроившись, решила, что он пропал навсегда. Но потом увидела, что из люка торчит краешек чёрного уха – давление воздуха не позволяло пёсику упасть на землю. Дороти подползла к люку, схватила Тото за ухо и втащила обратно. Затем она захлопнула люк, чтобы такое не могло повториться.
Время шло, и наконец Дороти совсем успокоилась. Но ей было одиноко, а кроме того, ветер завывал с такой силой, что девочка боялась оглохнуть. Сначала она думала, что домик упадёт и они с Тото разобьются насмерть, но ничего подобного не случилось. Тогда Дороти забыла про волнения и решила надеяться на лучшее. Она доползла по ходящему ходуном полу до своей кроватки, залезла на неё, а Тото примостился рядом. Несмотря на то что дом качало, а ветер ревел вовсю, Дороти закрыла глаза и вскоре уснула.
Глава 2
Разговор с жевунами
* * *
Дороти проснулась от толчка столь сильного и внезапного, что, не лежи она на мягкой постели, сильно ушиблась бы. Девочка быстро взяла себя в руки и стала думать, что же произошло. Тото уткнулся ей в лицо холодным носиком и заскулил. Дороти села в кровати и обнаружила, что их дом больше никуда не летит. В окно ярко светило солнце. Дороги встала с постели, в сопровождении верного Тото подошла к двери и распахнула её.
То, что она увидела, заставило её широко раскрыть глаза и удивлённо вскрикнуть.
Ураган опустил её домик – надо сказать, для урагана довольно мягко – в очаровательной стране. Вокруг раскинулась зелёная лужайка с фруктовыми деревьями, усыпанными спелыми, сочными плодами. Повсюду рос‑ли удивительные цветы. На деревьях и кустах сидели птицы и распевали на все голоса. Неподалёку бежал прозрачный ручей, нашёптывая что‑то очень приятное, – так, по крайней мере, казалось девочке, всю жизнь прожившей в сухой, засушливой степи.
Дороти любовалась этими чудесами и не заметила, как к ней приблизилась группа странных на вид людей, ростом с Дороти, тем не менее всё равно было ясно, что это взрослые. Трое мужчин и женщина были одеты в причудливые костюмы. Все они носили высокие остроконечные шляпы с колокольчиками, мелодично позвякивающими при ходьбе. У мужчин шляпы голубые, у женщины – белая. Ещё на ней был белый плащ, свободно спадавший с плеч и украшенный звёздочками, сверкавшими на солнце, как маленькие бриллианты. Мужчины, двое из которых имели бороды, были одеты во всё голубое и обуты в сверкающие сапоги с голубыми ботфортами. Дороти решила, что они примерно того же возраста, что и дядя Генри. Женщина выглядела постарше. Лицо у неё было всё в морщинках, и передвигалась она с трудом.
Подойдя к домику, на пороге которого стояла Дороти, пришельцы стали перешёптываться, словно боялись приблизиться. Наконец маленькая старушка сделала несколько шагов к Дороти и, низко поклонившись ей, сказала приятным голосом:
– Добро пожаловать в Страну жевунов, о благородная волшебница! Мы благодарим тебя за то, что ты убила Злую Волшебницу Востока и освободила жевунов из рабства!
Услышав эти слова, Дороти сильно удивилась. Почему это старушка назвала её благородной волшебницей и как могла она убить Злую Волшебницу Востока? Дороти твёрдо знала, что она маленькая девочка из Канзаса, которую ураган забросил за тридевять земель, и она никого не убивала.
Женщина ждала ответа, и потому Дороти сказала неуверенно:
– Вы очень любезны, но тут произошла какая‑то ошибка. Я никого не убивала.
– Ты, может, и не убивала, – улыбнулась старушка, – но это сделал твой домик. Что в общем‑то одно и то же. Гляди, – сказала она, показывая рукой на угол дома, – вон торчат её ноги.
Дороти взглянула туда, куда показывала старушка, и испуганно вскрикнула. В самом деле – из‑под домика торчали две ноги в серебряных башмачках с загнутыми носками.
– Ой! – воскликнула Дороти, всплеснув руками. – Значит, домик раздавил её, когда приземлился. Что же теперь делать?
– Делать нечего, – спокойно отозвалась старушка.
– А кого раздавил домик? – спросила Дороти.
– Я же говорила: Злую Волшебницу Востока. Много лет она держала в рабстве жевунов, заставляя их трудиться на неё день и ночь. Но теперь они получили свободу и очень благодарны тебе за это.
– А кто такие жевуны? – полюбопытствовала Дороти.
– Народ, живущий на востоке этой страны – там, где правила Злая Волшебница.
– Вы тоже из Страны жевунов? – осведомилась Дороти.
– Нет, я живу на Севере, но дружу с ними. Когда они увидели, что их повелительница погибла, то послали ко мне гонца, и я тотчас же к ним прибыла. Я Волшебница Севера.
– Волшебница?! – воскликнула Дороти. – Настоящая?
– Настоящая, – кивнула женщина. – Но я добрая волшебница, и народ меня любит. К сожалению, я не настолько всесильна, какой была Волшебница Востока, иначе давно бы освободила жевунов.
– Я думала, все волшебницы злые, – призналась Дороти.
– И ошибалась! В Стране Оз всего четыре волшебницы, и две из них – Волшебница Севера и Волшебница Юга – добрые. Ты уж мне поверь, потому что я – Волшебница Севера и не могу ошибаться. Но Волшебницы Запада и Востока действительно злые‑презлые. Одну ты убила, и теперь во всей Стране Оз осталась лишь одна злая волшебница – та, что живёт на Западе.
– Но тётя Эм говорила, что все волшебники и волшебницы умерли давным‑давно, – возразила Дороти.
– Кто такая тётя Эм? – спросила женщина.
– Моя тётя. Она живёт в Канзасе, там же, где и я.
Волшебница Севера задумчиво опустила голову, глядя в землю. Затем она подняла взгляд на Дороти и сказала:
– Я не знаю, где находится Канзас. Первый раз слышу о такой стране. Но скажи, пожалуйста, это страна цивилизованная?
– О да!
– Тогда всё ясно. В цивилизованных странах нет ни волшебников, ни чародеев, ни колдунов, но до нас цивилизация не дошла, ведь мы отрезаны от всего света. Поэтому‑то у нас ещё сохранились и колдуны, и волшебники.
– Кто они?
– Самый великий волшебник – это Оз, – вдруг перешла на шёпот старушка. – Он сильней, чем все остальные волшебники и колдуны, вместе взятые. А живёт он в Изумрудном городе.
Дороти хотела спросить что‑то ещё, но в этот момент жевуны, до тех пор молча стоявшие рядом, испустили громкий вопль и стали показывать на угол дома, где лежала Злая Волшебница.
– Что случилось? – спросила своих спутников Волшебница Севера, но когда взглянула сама, то рассмеялась. Под домом остались только серебряные башмачки, ноги же исчезли неизвестно куда. – Волшебница Востока была такая старая, – пояснила Волшебница Севера, – что быстро высохла на солнце. Ей и впрямь настал конец. Но серебряные башмачки теперь принадлежат тебе, можешь их носить.
С этими словами она наклонилась, подняла башмачки и, отряхнув с них пыль, подала Дороти.
– Волшебница Востока очень гордилась этими башмачками, – сообщил один из жевунов, – поговаривают, что это не простые башмачки, а волшебные, но в чём заключается их волшебство, мы не знаем.
– Мне надо поскорее возвращаться домой, потому что дядя Генри и тётя Эм, наверное, уже волнуются, – сказала Дороти. – Не могли бы вы сказать, в какой стороне Канзас?
Жевуны и старушка волшебница переглянулись, потом посмотрели на Дороти и покачали головами.
– На Востоке, недалеко отсюда, – поведал один из жевунов, – раскинулась огромная пустыня, и перейти её не может никто.
– То же самое и на Юге, – вступил в разговор второй жевун. – Я был там и видел её собственными глазами. На Юге расположена Страна кводлингов.
– А мне рассказывали, – подхватил третий жевун, – что и на Западе есть большая пустыня. Там живут мигуны и правит ими Злая Волшебница, которая обращает в рабство всех, кого судьба заносит в её страну.
– Я живу на Севере, – сказала женщина, – и моя страна тоже граничит с бескрайней пустыней. Она окружает кольцом всю Страну Оз. Боюсь, милочка, тебе придётся остаться у нас.
Услышав это, Дороти горько заплакала, потому что ей всё‑таки было не по себе среди этих чужих и странных людей. Её слёзы очень расстроили добрых жевунов, они тотчас подоставали носовые платки и тоже заплакали. Что же касается волшебницы, то она сняла свою шляпу, поставила её острым концом себе на нос, а потом проговорила: «Раз! Два! Три!» В ту же секунду шляпа превратилась в грифельную доску, на которой появилась надпись крупными буквами:
«ПУСТЬ ДОРОТИ ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ИЗУМРУДНЫЙ ГОРОД»
Старушка сняла с носа грифельную доску, прочитала, что там написано, и поинтересовалась:
– Это тебя зовут Дороти, милая девочка?
– Да, – отозвалась та, всхлипывая и вытирая слёзы.
– Значит, это тебе надо идти в Изумрудный город. Оз может тебе помочь.
– Где же этот Изумрудный город?
– В самом центре страны, и им правит тот самый великий Оз, о котором я тебе говорила.
– Он хороший человек? – подозрительно спросила Дороти.
– Он хороший волшебник. А какой он человек и человек ли вообще, я не знаю, потому что никогда его не видела.
– Как же мне попасть в Изумрудный город? – задала вопрос Дороти.
– Тебе придётся идти туда пешком. Это долгое путешествие, иногда приятное, иногда не очень. Но я призову на помощь всё своё волшебство, чтобы уберечь тебя от беды.
– А вы не пойдёте со мной? – со слабой надеждой в голосе осведомилась Дороти, видя в старушке своего единственного друга.
– Нет, этого я сделать не могу, но я поцелую тебя на прощание. Никто не смеет обидеть того, кого поцеловала Волшебница Севера.
Она подошла к Дороти и нежно поцеловала её в лоб. Как выяснилось потом, на месте поцелуя остался лёгкий алый след.
– Дорога в Изумрудный город вымощена жёлтым кирпичом, – сказала Волшебница, – и ты найдёшь её без труда. Когда увидишь Оза, не пугайся, а расскажи ему, что с тобой приключилось, и попроси его помочь. А теперь до свидания, милая девочка.
Три жевуна низко поклонились Дороти, пожелали ей счастливого пути и пошли восвояси. Волшебница очень ласково кивнула Дороти, затем три раза повернулась на левом каблуке и, к великому удивлению Тото, исчезла бесследно. Пёсик изо всех сил залаял, он лаял с удовольствием, потому что в присутствии Волшебницы опасался даже зарычать.
Но Дороти не удивилась ни капельки. Она знала, что волшебницы и должны так исчезать.
Глава 3
Как Дороти спасла Страшилу
* * *
Оставшись одна, Дороти почувствовала, что проголодалась. Она вернулась в дом, достала из буфета хлеб, нарезала его и, намазав маслом, стала есть бутерброды, не забыв угостить Тото. Потом взяла ведро, сбегала к ручью и набрала чистой воды. Тото носился среди деревьев и лаял на птиц. Дороти побежала его унимать и увидела, что ветки одного из деревьев так и ломятся от груш. Именно этого ей и не хватало для хорошего завтрака, и она сорвала несколько самых спелых и крупных плодов.
Затем, напившись с Тото холодной чистой воды, девочка стала готовиться к путешествию в Изумрудный город.
У Дороти имелось только одно запасное платье, но оно, выстиранное и выглаженное, висело на крючке возле кровати. Платье было белым в голубую клетку и, хотя оно успело полинять от многочисленных стирок, по‑прежнему выглядело неплохо. Дороти тщательно умылась, надела чистое платье и симпатичную розовую шляпку. Положила в маленькую корзинку хлеб, накрыла чистой белой тряпочкой. Потом она взглянула на свои старые, стоптанные башмаки.
– Боюсь, они не выдержат долгого путешествия, – сказала она Тото.
Пёсик посмотрел на неё и завилял хвостом, давая понять, что он её прекрасно понял.
В этот момент Дороти увидела на столе серебряные башмачки Злой Волшебницы Востока. Тогда она сняла свои старые башмаки и примерила серебряные. Они оказались ей впору, словно были сделаны специально для неё. Дороти взяла корзинку.
– Ну что ж, Тото, – вздохнула она. – Делать нечего! Пойдём в Изумрудный город и попросим великого Оза отправить нас обратно в Канзас.
Дороти заперла дверь, ключ положила в кармашек платья и двинулась в путь. Тото вприпрыжку бросился следом за ней.
Вскоре Дороти оказалась на перекрёстке, но она быстро сообразила, какая из дорог ведёт в Изумрудный город – та, что была вымощена жёлтым кирпичом. Серебряные каблучки звонко цокали по твёрдому покрытию. Солнце ярко светило, птицы громко пели, и Дороти вовсе не чувствовала себя несчастной, как могла бы себя чувствовать любая девочка её возраста, внезапно оказавшаяся в далёкой и чужой стране.
По обе стороны дороги открывались чудесные виды. За аккуратными заборами, выкрашенными в приятный голубой цвет, расстилались поля, где росли пшеница, кукуруза, капуста и многое другое. Жевуны, похоже, были прекрасными фермерами: урожай на их полях обещал быть отменным. Иногда из дома выходил кто‑то из жевунов и, увидев девочку, идущую по дороге из жёлтого кирпича, отвешивал низкий почтительный поклон. По стране уже успела разлететься весть, что эта девочка уничтожила Злую Волшебницу Востока и освободила из рабства народ жевунов. Дома́ у жевунов были непривычной формы – вместо крыши у каждого высокий купол, и все выкрашены в любимый жевунами голубой цвет.
К вечеру, когда Дороти уже порядком устала и начала думать, что пора бы ей отдохнуть, она подошла к дому, который был гораздо больше остальных. На зелёной лужайке перед домом танцевали мужчины и женщины. Пятеро маленьких скрипачей весело играли на своих скрипках, а большой стол прямо‑таки ломился от угощения: невиданные фрукты, орехи, пироги, торты – словом, всё, чего только душе угодно.
Увидев Дороти, жевуны, радушно приветствовав её, пригласили поужинать и переночевать. Это был дом одного из самых богатых жевунов в стране, и он созвал всех своих друзей, чтобы отпраздновать чудесное освобождение от Злой Волшебницы.
Дороти усадили за стол и сытно накормили. За ней ухаживал сам хозяин, которого звали Бок. Поев, девочка села на скамеечку и стала смотреть, как веселятся и пляшут гости.
Заметив её серебряные башмачки, Бок спросил:
– Ты тоже волшебница?
– Почему вы так думаете? – удивилась Дороти.
– Потому что ты убила Злую Волшебницу и носишь серебряные башмачки. Кроме того, на тебе белое платье, а белый цвет – это цвет волшебников.
– Оно у меня белое в голубую клетку, – возразила Дороти, разглаживая складки на платье.
– Это очень любезно с твоей стороны, что оно в голубую клетку, – сказал Бок. – Голубой цвет – цвет жевунов, а белый – волшебников. Это означает, что ты добрая волшебница и друг жевунов.
Дороти не знала, что ответить. Все в этой стране были уверены, что она волшебница. Но Дороти прекрасно понимала, что она самая обыкновенная девочка, которую забросило в чужие края ураганом.
Когда Дороти надоело смотреть на пляски, Бок пригласил её в дом, где ей отвели комнату с очень удобной мягкой постелькой с голубыми простынями. Дороти замечательно проспала там до утра, а Тото свернулся клубочком на голубом коврике возле кровати.
Наутро Дороти плотно позавтракала. Пока она ела, малыш жевунок играл с Тото, дёргал его за хвост и смеялся так уморительно, что Дороти, глядя на него, тоже не могла сдержать смех. Для жевунов Тото был самой настоящей диковинкой, так как раньше они никогда не видели собак.
– Далеко ли отсюда Изумрудный город? – спросила Дороти гостеприимного хозяина.
– Точно не знаю, – ответил Бок. – Я там никогда не бывал. Если у тебя нет важного дела к Озу, лучше не попадаться ему на глаза. Мне только известно, что путь в Изумрудный город долгий, добираться туда несколько дней. Дорога идёт по прекрасной красивой стране, но порой путникам приходится пробираться через места трудные и опасные.
Это слегка обеспокоило Дороти, но, поскольку только великий Оз мог отправить её назад в Канзас, она была готова к трудностям.
Попрощавшись со своими новыми друзьями, Дороти вновь двинулась в путь по дороге из жёлтого кирпича. Она долго шла, и наконец ей захотелось немного отдохнуть. Девочка присела на изгородь у дороги. За изгородью тянулось большое кукурузное поле, и невдалеке Дороти увидела чучело на шесте, посаженное, чтобы отпугивать птиц – любителей поклевать спелую кукурузу.
Дороти с интересом стала разглядывать пугало. Его голова представляла собой мешочек, набитый соломой, на котором краской были выведены глаза, нос и рот, так что получилось лицо. На голове у него сидела голубая остроконечная шляпа. Одето чучело было в голубой и весьма поношенный костюм, набитый соломой, а обуто в голубые сапоги с широкими отворотами, какие носили все жевуны. На неё смотрел довольно симпатичный Страшила.
Вдруг, к удивлению Дороти, Страшила подмигнул ей одним нарисованным глазом. Дороти сначала решила, что ей показалось, потому что в Канзасе огородные пугала не подмигивают, но потом Страшила дружески покивал ей. Тогда Дороти спрыгнула с изгороди и подошла к нему. Тото с громким лаем носился вокруг человека из соломы.
– Добрый день, – хрипло проговорил Страшила.
– Ты умеешь говорить?! – изумилась Дороти.
– Разумеется, – ответил Страшила. – Как ты поживаешь?
– Неплохо. А ты?
– Так себе, – сказал Страшила и улыбнулся: – Вообще‑то не больно весёлое занятие торчать день и ночь на шесте и отпугивать ворон.
– Разве ты не можешь слезть?
– Нет, мне в спину воткнули шест. Если ты меня с него снимешь, я буду тебе чрезвычайно признателен.
Дороти приподняла обеими руками соломенного человека и без труда сняла его с шеста. Оказалось, что он почти ничего не весил.
– Большое спасибо! – поблагодарил Страшила, очутившись на земле. – Красота! Ну прямо заново родился!
Дороти просто не верила своим глазам. Соломенный человек умел не только говорить, но и кланяться и ходить.
– Кто ты? – спросил Страшила, потянувшись и зевнув. – И куда идёшь?
– Меня зовут Дороти, и иду я в Изумрудный город к великому мудрецу и волшебнику Озу, чтобы он вернул меня в Канзас.
– Где находится Изумрудный город и кто такой Оз? – осведомился Страшила.
– Неужели ты не знаешь? – удивилась девочка.
– Нет, я вообще ничего не знаю. Я набит соломой, и в голове у меня нет мозгов.
– Как мне тебя жаль! – воскликнула Дороти.
– А если я пойду с тобой в Изумрудный город, не даст ли великий муд‑рец Оз мне немножечко мозгов? – вдруг спросил Страшила.
– Не знаю, – пожала плечами Дороти, – но, если хочешь, пойдём вместе. Даже если Оз не даст мозгов, тебе ведь не станет хуже, чем теперь?
– Это верно, – согласился Страшила и заговорил доверительным тоном: – В конце концов я не имею ничего против того, что набит соломой. Если кто‑то наступит мне на ногу или вонзит в руку булавку, мне всё нипочём: боли я не чувствую. Но мне вовсе не хотелось бы, чтобы люди считали меня глупцом. Ведь, раз у меня вместо мозгов солома, как я смогу понять, что собой представляет этот мир?
– Я тебя очень понимаю, – отозвалась Дороти. – Если ты пойдёшь вместе со мной, я попрошу за тебя Оза.
– Вот спасибо! – обрадовался Страшила.
Дороти помогла Страшиле перелезть через изгородь, и они двинулись в Изумрудный город по дороге, вымощенной жёлтым кирпичом.
Тото сначала не понравился новый спутник. Он так подозрительно его обнюхивал, словно опасался, что в соломе свили гнездо мыши. Время от времени пёсик угрожающе рычал.
– Не бойся Тото, – предупредила Страшилу Дороти. – Он не укусит.
– Я и не боюсь, – отвечал тот. – Даже если он и укусит, соломе не будет больно. Разреши, я понесу твою корзинку. Мне это нетрудно, я ведь никогда не устаю… Хочешь, я расскажу тебе мой секрет, – прошептал он чуть позже на ухо Дороти. – Знаешь, чего я боюсь больше всего?
– Чего же? – спросила Дороти. – Мышь?
– Нет, – сказал Страшила. – Горящей спички.
Глава 4
Дорога через лес
* * *
Вскоре дорога стала не такой ровной и гладкой, как раньше. Идти было трудно, и Страшила постоянно спотыкался на выбоинах. Время от времени на пути попадались ямы. Тото перепрыгивал через них, а Дороти аккуратно обходила. Поскольку у Страшилы вместо мозгов была солома, он шёл напрямик, частенько терял равновесие и падал плашмя. Однако он не ушибался. Дороти помогала ему подняться на ноги, и он первый смеялся над своими неудачами.
Фермы в этих местах были уже не такими ухоженными. Дома попадались реже и реже, да и фруктовых деревьев встречалось меньше. Чем дальше шли путники, тем глуше и мрачней становилась местность.
В полдень они сделали привал у ручья. Дороти вынула из корзинки хлеб, предложила Страшиле, но тот отказался.
– Я не знаю, что такое голод, – сказал он, – и это просто здорово. Мой рот нарисован красками, но если бы вместо этого в голове у меня проделали дырку, солома стала бы высыпаться и голова потеряла бы форму.
Дороти понимающе кивнула и принялась уплетать хлеб за обе щёки.
Когда она закончила свой обед, Страшила попросил рассказать её о себе и своей стране. Дороти рассказала ему о серых степях Канзаса, о том, как ураган забросил её в эти далёкие края. Страшила внимательно слушал, а потом проговорил:
– Никак не могу взять в толк, почему тебе так хочется покинуть эту замечательную и прекрасную страну и вернуться в унылое, засушливое место, которое ты называешь Канзасом.
– Ты не можешь понять, потому что у тебя нет мозгов, – ответила девочка. – Мы, люди из плоти и крови, любим жить у себя на родине, даже если есть страны и покрасивее. Нет места лучше, чем родной дом.
Страшила только вздохнул:
– Конечно, где уж мне вас понять. Если бы ваши головы, как моя, были набиты соломой, вы бы все отправились жить в прекрасные страны, а ваш Канзас совсем опустел бы. Канзасу сильно повезло, что в нём живут люди с настоящими мозгами!
– Может, ты тоже расскажешь о себе, пока мы ещё не двинулись в путь? – спросила Дороти.
Страшила взглянул на неё укоризненно:
– Ты же знаешь, я так недавно живу, что мне нечего и рассказывать. Меня сделали только позавчера. Что было до мо