Это означало, что вы бы использовали планы англичан при строительстве кораблей класса «King George»
Следовательно, единственной причиной, почему вы отмечали это было то, что вы рассматривали 35-ти сантиметровые орудия используемые классом «King George» британского адмиралтейства?
Рёдер: Да, целью любого флота того времени было знать насколько возможно заранее, каким был крупнейший калибр орудий используемых остальными флотами. Я вчера говорил, что, сначала, мы выбрали за образец французский тип «Dunkerque», но позднее мы обнаружили, что британцы использовали 35,6 сантиметров. Корабли должны были использоваться, с началом войны, в своём текущем состоянии; их орудийный калибр больше не мог изменяться. Следовательно, мы всегда шли к наиболее крупному.
Зимерс: Следовательно, я прав — прошу меня извинить — если я сказал, что выражение «против Британии» в этой связи неправильно грамматически, что в соответствии с правилами немецкого языка следует говорить «в отношении Англии»
Рёдер: Да, следует говорить «развиваясь относительно Англии». Вчера я говорил, что было бы совершенно бессмысленно, если бы я делал что-то такое против Великобритании перед заключением пакта.
Председательствующий: Доктор Зимерс, это было полностью пройдено в перекрестном допросе, и подсудимый дал своё объяснение использованных слов.
Зимерс: Из документа С-190, который разговор от 2 ноября 1934 на борту «Emden[2026]«между вами и Гитлером, сэр Дэвид сказал, что он рассматривал расширение флота в запланированной манере абсолютной жизненной необходимостью, поскольку война не может вестись до тех пор, пока флот не обезопасит импорт руды из Скандинавии. Говорилось, что это было бы понятно, что флот планировал в виду войны и в виду охранения импорта руды, которые в действительности означал агрессивные намерения. Вы разделяете мнение, что британский флот не планировал охранять импорт в Англию или на случай войны не был бы соответственно обеспечен?
|
|
Рёдер: Нет, об этом у меня нет ни малейшего сомнения.
Зимерс: В этом документе упоминались шесть субмарин. Учитывая цифру, могу я попросить сказать мне о числе субмарин необходимых Германии для ведения агрессивной войны?
Рёдер: Что же, в любом случае, гораздо более чем имелось у нас в октябре 1939, множество таких.
Зимерс: Господин Председательствующий, из документа, который был приобщен вчера, Д-806, я хочу процитировать в дополнение ко второму параграфу который цитировался, первый параграф и представить его свидетелю. Это Д-806, Великобритания-462, представленный вчера в полдень.
(Обращаясь к подсудимому)
Здесь говорится:
«1). Ссылка: Программа строительства субмарин. 27 октября 1936 я принял решение относительно полного использования имеющегося тоннажа подводных лодок в соответствии с морским соглашением 1935 и относительно немедленного заказа на постройку от Ю-41 до Ю-51».
Эти остальные субмарины были в рамках 45 процентного ограничения на которое мы были вправе в соответствии с морским соглашением 1935?
Рёдер: Да, это верно, судя по цифрам.
Зимерс: Адмирал, и затем, вы подробно опрашивались об Австрии и Чехословакии. Поскольку этот предмет подробно пройден, я ограничу себя лишь одним вопросом: вы, в какое-либо время получали какие-либо задачи или приказы внешнеполитического характера от Гитлера? И спрашивал он вашего совета по внешнеполитическим вопросам?
|
|
Рёдер: У меня никогда не спрашивали совета, у меня не было внешнеполитических задач, если не считать обязанностей выполнявшихся мною в Болгарии и Венгрии после моей отставки.
Зимерс: Относительно Чехословакии, то есть, касаясь документа об «оставшейся Чехословакии» вас спрашивали имел ли тогда Гитлер агрессивные намерения против Праги. Я думаю, сам вопрос в том была ли его намерением агрессивная война.
В связи с этим, вас спрашивали об угрозе Геринга бомбардировать Прагу и вы совершенно верно признались сэру Дэвиду, что такая бомбардировка была бы угрозой. Сэр Дэвид прокомментировал это почти как агрессивную войну; но с целью выяснить это, я хочу, чтобы вы сказали Трибуналу, когда вы узнали о планировании бомбардировки.
Рёдер: Только после того как вопрос был в целом разрешен, и только из разговора. Я не слышал объявлений и ничего не знал заранее.
Зимерс: Значит, вы ничего об этом не знали до оккупации Праги?
Рёдер: Нет, потому что военные приготовления против Праги были мне неизвестны.
Зимерс: Затем есть документ С-100. Господин Председательствующий, он вчера был представлен под номером Великобритания-464.
Председательствующий: 463, я понял.
Зимерс: Я прощу прощения; 463.
(Обращаясь к подсудимому)
Из этого документа я хочу процитировать вам со страницы 10. Это страница 3 приложенного документа. Я хочу представить вам следующее предложение. Я цитирую:
|
|
«Фюрер осведомился у Оb.d.M. есть ли какие-либо особые пожелания у флота относительно голландско-бельгийского побережья. Оb.d.M. заявил, что нет, поскольку базы в рамках досягаемости с британского побережья и следовательно бесполезны в качестве подводных баз».
Свидетель, согласно этому, вы не поддерживали оккупацию бельгийских и голландских баз, ни каким-либо образом не занимая себя этим вопросом.
Рёдер: Моей точкой зрения всегда было, что из опыта первой мировой войны Бельгия и Нидерланды, что касалось флота, не могли предоставить каких-либо полезных баз, поскольку все силы находились под контролем британских воздушных сил. В первую мировую войну происходили серьезные бои между субмаринами выходящими из портов и эсминцами стоящими поблизости. Следовательно, я сам не был заинтересован ни в Голландии ни в Бельгии.
Зимерс: Пропустим различные документы. Теперь я перехожу к Д-843, Великобритания-466. Это документ, в котором доктор Бройер из посольства в Осло выражает свой взгляд на опасность британской оккупации Норвегии не являвшейся очень большой и что определенные действия предпринимались лишь с целью спровоцировать Германию.
У меня есть ещё один вопрос об этом. Посольство в Осло, то есть, Бройер, знал об информации которой вас снабжал адмирал Канарис[2027]?
Рёдер: Что касается меня я не могу вам этого сказать. Я никогда не находился в прямом контакте с доктором Бройером, а только с морским атташе; но я должен добавить, что доктор Бройер был в Осло сравнительно короткий период и видимо он в не был в особенности хорошо проинформирован. О заявлениях норвежских министров он точно не судил правильно.
Зимерс: Разве не было приказа Гитлера, чтобы министерство иностранных дел не информировалось о вероятных планах касавшихся Норвегии?
Рёдер: Да, он прямо об этом приказал, и очевидно, что по этой причине министр иностранных дел сам был очень поздно проинформирован.
Зимерс: Другими словами, как вы могли понять, что посол мог не иметь информации Канариса от военных источников.
Рёдер: Нет, вряд ли.
Зимерс: Затем есть ещё несколько документов Д-844 и Д-845. Они предполагают вам, что для Скандинавии не было опасности. Информация, которую получали вы отличалась?
Рёдер: Да. У меня была непрерывная информация…
Председательствующий: Всё это было пройдено вчера, и свидетель дал тот же самый ответ.
Зимерс: Мне кажется, что следующее никогда здесь не упоминалось. Было ли вам известно, что уже 5 апреля территориальные воды Норвегии были заминированы?
Рёдер: Союзники объявили об этом 7 апреля, но в действительности операции проводились несколькими днями ранее.
Зимерс: Адмирал, вчера…
Председательствующий: (Прерывая) Доктор Зимерс, единственное назначение повторного допроса в том, чтобы поднять вопросы в пользу вашего клиента, которые не поднимались в перекрестном допросе, то есть, объяснить что-либо то, что ещё не приводилось в перекрестном допросе. Когда он приводил такой же отчет в перекрестном допросе не хорошо ставить ему это снова при повторном допросе. Мы это слышали.
Зимерс: Я думаю, что именно по этому пункту объяснение отсутствует.
(Обращаясь к подсудимому)
Вчера вас достаточно неожиданно спросили, какие технические изменения произошли с 1936 и как соответственно изменилась юридическая ситуация относительно подводной войны.
Рёдер: Да.
Зимерс: Это нечто такое, на что сложно ответить за две секунды. Вы упомянули самолеты. Не могли бы вы дополнить своё заявление?
Рёдер: Да, я забыл наиболее важное из-за факта, что был оживленный спор. Важное положение в том, что обнаружение судов на море авиацией был чем-то совершенно новым и развивалось очень эффективно. Такое развитие быстро продолжалось в течение войны, пока субмарины могли очень быстро обнаруживаться и преследоваться.
Зимерс: Относительно Д-841, который письменные показание от Диттмана, могу я, с разрешения Трибунала, заявить формальное ходатайство? В этих письменных показаниях, есть следующее предложение:
««По моему личному мнению высшие ведомства флота в Киле и остальных местах Германии имели сведения об ужасных условиях».
Председательствующий: Здесь «не имели сведения», а «должны были знать». Мне кажется, что в переводе «должны были знать».
Зимерс: Да. У меня нет немецкого и я не знаю о формулировке оригинала. У меня есть только английский перевод. Мне не совсем ясно как сформулирована немецкая версия. Могу я попросить Трибунал…
Председательствующий: Документ представлен в оригинале на немецком или представлен на английском? Предполагается хранение немецкого.
Зимерс: Я полагаю, что изначально заявление было на немецком. Копия, что есть у меня говорит, что это перевод на английский, но я не видел немецкого оригинала.
Максвелл-Файф: Ваша честь, вчера для свидетеля должна была быть немецкая копия. Мне неизвестно оригинал это или нет. Я не видел его, но полагаю, что так.
Председательствующий: Это не тот случай, что храниться документ на немецком, затем переводиться на английский, и затем снова на немецкий?
Максвелл-Файф: Ваша честь, вот почему я полагаю, что это был оригинал. Я извиняюсь за сделанное. У меня нет передо мной оригинала документа, но я полагаю, что было так. Я сейчас найду для вас.
Председательствующий: Да. В чём дело, доктор Зимерс?
Зимерс: Мне кажется, это предложение должно быть исключено из документа. Оно не отражает факт.
Председательствующий: Вы имеете в виду, что вы просите исключить или…
Зимерс: Да.
Председательствующий: Что вы сказали, доктор Зимерс?
Максвелл-Файф: Ваша честь, свидетель полностью изложил факты в предшествующих параграфах письменных показаний и затем, правда, что он включил предложение «по моему личному мнению…» но суть этого заявления в том, что из этих фактов, о которых он заявлял, высшие подразделения в Киле и остальных местах Германии должны были иметь сведения об этих ужасных условиях. Человек который работал в этом подразделении немецкого флота и знал о связи между подразделением и штаб-квартирами в состоянии сказать имелись ли у штаб-квартиры сведения о которых он заявил. Его логический вывод имеет больщую доказательственную ценность, чем вывод, который может сделать суд. Возражение заявлению о предмете мнения в котором свидетель приводит своё мнение по вопросу, о котором суд равнозначно способен составить мнение по фактам, но важность этого заявлении в том, что он говорит «работая на передовой и будучи знакомым с цепочкой командования» Я скажу, что любой в Киле из этих фактов должен был знать, о том что происходило на местах — значит, эта узловая точка, в том, позволяют ли его особые сведения выразить взгляд, который суд, без специальных знаний, не в состоянии составить.
Председательствующий: Но сам он не теоретически заявил обо всех фактах; и если он заявил обо всех фактах, тогда Трибунал будет также в состоянии сформировать суждение; и Трибунал сформировал суждение.
Максвелл-Файф: Ваша честь, это именно тот пункт который я отмечаю в своей аргументации, что есть дополнительный факт, что из-за его работы там, будучи частью цепочки морского командования с точки зрения кого-либо кто там работал, и следовательно, он имел такие сведения на основании источников; и необходимость конструктивных сведений это дополнительный факт. Мой лорд, заявление о мысли человека и выражении его сведений могут быть фактом в определенных обстоятельствах, столь же значимым, как однажды представил лорд Бовен[2028].
Председательствующий: Да, если его сведения прямо относятся к предмету.
Максвелл-Файф: Да, в этом суть.
Председательствующий: Это форма экспертного доказательства.
Максвелл-Файф: Мой лорд, в смысле, не так как сказала ваша светлость, в форме, это необычная форма, но это доказательство того у кого есть особые сведения. Мой лорд это хорошо известное разграничение, например, в законах о клевете между лицами, у которых есть экспертные сведения и широкая публичность; и мой лорд, мнение кого-либо имеющего особые познания о фактах должны иметь доказательственное значение в рамках статьи 19 устава. Мой лорд, если положение не связывает Трибунал техническими правилами доказательств в смысле чего-либо, я приобщил их как мнение покрывающее такое положение как это; то есть возможность иметь сведения, которые даются кем-либо у кого есть особое положение для формирования такого мнения.
Председательствующий: Сэр Дэвид это небольшое положение, и мы решим о вопросе и сформируем своё собственное мнение о нём; и этот человек здесь для какого-либо рода перекрестного допроса.
Максвелл-Файф: Мой лорд, нет, это не так, но конечно, при всем уважении это обоюдоострая вещь. Я этим подразумеваю, что он дал письменные показания и отчасти на основании этого сделал такой вывод. Я при всём уважении, представил этот вывод как заявление о факте — но, если Ваша Светлость так говорит, придет время, когда мы сможем спросить Вашу Светлость сделать вывод об аргументации самих аргументов; но мой лорд, в целом положении, единственная причина занимать так много времени Трибунала это статья 19 как важный для обвинения вопрос и следовательно, мы возражаем против сведения его к минимуму. Это единственная причина занимать время Трибунала.
Зимерс: Господин Председательствующий, могу я обратить внимание на одно положение. Сэр Дэвид только, что упоминал хорошо известное правовое отличие. Это то на чём я хочу обосновать свою аргументацию, различие между фактами и мнениями. Здесь вопрос мнения и пожалуйста заметьте следующее; свидетель привел юридическое мнение и заявил об ответственных; следовательно, он передал некого рода суждение. Далее, я прошу вас учесть, что это достаточно малозначительный служащий, возможно, который, в конце концов, не мог делать заявления о таком предвидении в отношении высших подразделений в Киле и некоторых других местах Германии — он достаточно расплывчат — чтобы иметь какого-либо рода сведения.
Председательствующий: Трибунал отложен.
Максвелл-Файф: Ваша честь, прежде чем Трибунал отложиться, могу я внести поправку и извиниться? Ваша честь, я думал, что копия на немецком вчера представлялась свидетелю — этих письменных показаний; и видимо копия была на английском. Оригинал письменных показаний был отправлен 6 мая; он был удостоверен по телефону полковником Филлимором и ещё не прибыл. Английская копия была направлена и обработана и оригинал скоро поступит. Мой лорд, я думал, что у нас был оригинал, но видимо он ещё не прибыл, но английский документ представлялся подсудимому.
Председательствующий: Вы позволите доктору Зимерсу посмотреть на оригинал, как только он поступит?
Максвелл-Файф: Да.
(Объявлен перерыв)
Председательствующий: Трибунал внимательно рассмотрел ходатайство доктора Зимерса и решил, что отрывок, которому он возражает и который он попросил исключить из письменных показаний Вальтера Курта Диттмана не должен быть исключен в виду статьи 19 устава. Отрывок содержит только мнение, и Трибунал рассмотрит соотносимость мнения ко всем доказательствам представленным Трибуналу ранее и решит о том есть ли у него доказательственная ценность с учетом доказательственной ценности иных доказательств.
Зимерс: Тогда я…
Председательствующий: Доктор Зимерс, могу я вам напомнить, что вы говорили, что вы надеялись, о вашем повторном допросе около получаса?
Зимерс: Да, господин Председательствующий, я вскоре должен завершить.
(Обращаясь к подсудимому)
Адмирал, в связи с приказом о коммандос, который мы много обсуждали, сэр Дэвид вчера представил вам дело относительно атаки на «Tirpitz». В этой связи я хочу вас спросить: вы вспоминаете, что в показаниях Вагнера был вопрос о британском моряке по имени Эванс?
Рёдер: Да.
Зимерс: И вы вспоминаете также, что согласно письменным показаниям Флеша, номер Д-864, Великобритания-457, Флеш заявил, «Я не осведомлен о факте, что Эванс носил форму»?
Рёдер: Да.
Зимерс: Тогда мне нет необходимости представлять вам документ?
Рёдер: Нет, я его помню.
Зимерс: Вы помните далее, что в документе СК-57, представленном в тот же день, что и показания Вагнера: «Британский моряк Эванс был захвачен одетым в гражданскую одежду»?
Рёдер: Да. У меня есть документ.
Зимерс: И это было тем случаем, когда СД, следуя приказу о коммандос, совершило убийство без уведомления флота?
Рёдер: Да. Этот человек задерживался СД или полицией, а не флотом. Между тем он только допрашивался адмиралом.
Зимерс: Второй случай, в котором вы обвиняетесь это диверсионная атака на немецкие корабли возле Бордо. Я разъяснял эту ситуацию в показаниях Вагнера на днях.
Вы вспоминаете, что этот документ также заявляет, что эти люди пытались сбежать в Испанию в гражданской одежде?
Рёдер: Да, это правда.
Зимерс: Адмирал, используя малые лодки, упомянутые вчера под командованием вице-адмирала Хейе, наши солдаты одевали гражданскую одежду?
Рёдер: Нет.
Зимерс: Всегда в форме?
Рёдер: Да, всегда в форме. Эти лодки были оружием также как и субмарины, скоростные катера и т. д.
Зимерс: Господин Председательствующий, в качестве моего последнего пункта, я хочу указать на то, что вчера полковник Покровский представил документ СССР-460, который касался московских записей.
Покровский: Ваша честь, дело в том, что вчера Трибунал принял решение о представлении защитникам выдержек из СССР-460. Сегодня обвинители обменялись мнениями между собой; и обвинение Соединенных Штатов, представленное господином Доддом; сэр Дэвид Максвелл-Файф от Великобритании; и я сам от России, согласовали, что нам не требуется просить вас разрешить нам зачитать под протокол здесь, сегодня три выдержки ссылающиеся на Дёница, Кейтеля и Йодля для того, чтобы они были включены в протокол. Это выдержки которые Трибунал вчера не позволил зачитывать под протокол в качестве доказательства. Если мы поняли, Трибунал сделал это из-за нехватки времени.
При таких обстоятельствах эти чрезвычайно важные выдержки — важные с нашей точки зрения — точность которых была вчера подтверждена подсудимым Дёницем, ещё не включены расшифровку заседания. По этой причине я попрошу лишь 5 минут для того, чтобы зачитать эти выдержки под протокол сегодня, от имени обвинения трёх стран.
Председательствующий: Доктор Зимерс, так было бы удобно? Вы хотите, чтобы их зачитали сейчас, чтобы вы поставили по ним вопросы?
Зимерс: Господин Председательствующий, могу я сделать несколько замечаний об этом документе? Советское обвинение любезно представило в моё распоряжение оригинал. Я вчера прочёл оригинал, и посмотрел на выдержки. Советская делегация пожелала вернуть оригинал, но также любезно представила вместо него фотокопию выдержек переданных в распоряжение Высокого Трибунала. Я полностью согласен с этим предложением, но лично я не намерен ставить какие-либо вопросы по этому документу, который мне ясен.
Председательствующий: Очень хорошо.
Зимерс: И значит, я хочу попросить, чтобы вчерашняя резолюция Высокого Трибунала осталась в силе, чтобы они не зачитывались, как и остальные документы.
Председательствующий: Полковник Покровский, документ изначально был на немецком. Предположительно он переведен на русский; точно переведен на английский. До тех пор пока французские члены французского обвинения хотят прочитать его и он не переведен на французский, нет надобности занимать время Трибунала зачитывая его под протокол. У нас есть документ на английском, и мы его все прочли.
Додд: Господин Председательствующий, я думаю, есть одна причина. Даже если его зачитают под протокол, по крайне мере завтра будет расшифровка для подсудимых на кого она ссылается, и этот свидетель, или подсудимый, будет вне дачи показаний. Если они захотят провести перекрестный допрос о том, что он говорил о них, тогда мы, я полагаю, вернём подсудимого для дачи показаний. Я думаю мы потратим много времени так делая, нежели полковник Покровский зачитает их за 5 минут. Они все их услышат, и если захотят допросят о них, они так смогут сделать.
Председательствующий: Очень хорошо, очень хорошо.
Доктор Зимерс, если вы не хотите задавать каких-либо вопросов о нём, вы можете завершить ваш повторный допрос сейчас, и затем полковник Покровский может зачитать документ. Затем любой из остальных подсудимых сможет спросить свидетеля если захочет.
Зимерс: Да.
Председательствующий: Это не будет лучшим путём полковник Покровский?
Покровский: Да, конечно.
Зимерс: Господин Председательствующий, я согласен, но мне кажется, что этот документ не нужно зачитывать, потому что господин Додд где-то ошибся сказав, что подсудимые не знакомы с этим документом. Они и их защитники полностью с ним знакомы. Мне кажется он всем известен, и я не думаю, что необходимо его зачитывать. Однако, в окончательном анализе, лично для меня мало разницы.
Председательствующий: Если защитники подсудимых не хотят его зачитывать, тогда Трибунал не хочет его зачитывания до тех пор пока защитники подсудимых не зададут о нём вопросы.
Кранцбюлер: Господин Председательствующий, как защитник адмирала Дёница, я не заинтересован в зачитывании документа. Мне известен документ.
Зимерс: Мне только, что подсказали, что защите известен документ и нет какой-либо ценности зачитывать его и она не желает задавать какие-либо вопросы.
Председательствующий: Что же тогда, господин Додд и полковник Покровский, мне не видится необходимым зачитывать его.
Додд: Нет, Ваша честь я удовлетворен. Я не слышал защитника Кейтеля; я полагаю он удовлетворен. Я лишь коснусь этого позднее — очень интересный для нас документ, конечно — и просто бы хотел задать вопрос и я также симпатизирую пожеланию подсудимых не зачитывать его публично.
Защитник подсудимого Шахта ещё не говорил. Господин Председательствующий я думаю он также мог бы, если у него есть точное заявление от каждого защитника этих людей, что они не хотят вопросов, или если так, что мы можем быть полностью уверены, что его не поднимут снова.
Председательствующий: Что же, я думаю, что здесь все защитники подсудимых или представлены все подсудимые, и они должны ясно понимать, то что я говорю, что принимаю это молчание, как их согласие, сказанному доктором Зимерсом, о том, что они не желают зачитывания документа и не желают задавать вопросы.
Покровский: Я не понял ваше решение. Ваша честь. Вы разрешили мне зачитать под протокол эти несколько выдержек или нет?
Председательствующий: Нет, полковник Покровский; я сказал, что, так как защитники подсудимых не желают зачитывания документа он не будет зачитан.
Покровский: Мы придаем большое значение важности этого документа так как он касается не только интересов защиты, но также интересов обвинения. Документ вчера был принят Трибуналом, но по некой причине только малая часть характеристики адмиралом Рёдером была включена в стенографический протокол дня. Я не вижу какой-либо причины, почему эти выдержки не должны зачитываться сейчас под протокол, и почему свидетель Рёдер, который близко знал Дёница, Кейтеля и Йодля, не должен здесь и сейчас заслушать выдержки.
Председательствующий: Полковник Покровский и доктор Зимерс, Трибунал вчера распорядился, что не требуется, чтобы документ зачитывался и Трибунал придерживается этого решения в виду факта, что защитники подсудимых не желают его зачитывания и не имеют по нему вопросов.
Да, доктор Зимерс.
Зимерс: Господин Председательствующий, теперь я завершу свой допрос адмирала Рёдера. Я не знаю, есть ли к адмиралу Рёдеру другие вопросы.
Председательствующий: Есть какие-либо вопросы, которые возникли во время перекрестного допроса, которые хотят задать защитники?
Кранцбюлер: Господин Председательствующий я хочу задать два вопроса.
(Обращаясь к подсудимому)
Адмирал, в своём перекрестном допросе вы оспаривали приказы и меморандум о подводной войне.
Рёдер: Да.
Кранцбюлер: Вы считаете себя ответственным за эти распоряжения касавшиеся подводной войны, которые вы отдали, находясь в должности главнокомандующего флотом?
Рёдер: Я считаю себя полностью ответственным за все распоряжения, отданные о подводной войне, которая велась под мою ответственность также как любая морская операция о которой я приказывал. Я разрабатывал эти директивы в штабе морских операций и вместе с офицерами штаба морских операций; я одобрял меморандум и в соответствии с ним отдавал приказы. Командующий подводным флотом был лишь тактическим командиром подводных лодок. Он передавал приказы и осуществлял операции в подробностях.
Кранцбюлер: Адмирал, вчера сэр Дэвид вменял вам, что вы не могли определить, кто в действительности отдал приказы изменить судовой журнал подводной лодки потопившей «Athenia». Адмирал Годт[2029] свидетельствовал в ответ на мой вопрос, что он отдал этот приказ по просьбе адмирала Дёница. Вам известны факты, которые бы показывали, что данные показания адмирала Годта неверны?