(VГ1а) Здравствуйте, Михаил Меерович!
Случайно наткнулся на Ваш сайт в интернете (хотя случайностей, наверное, не бывает!) и узнал, что Вы автор "Тайн и странностей “голубого” мира".
Такая тематика для меня очень интересна по двум причинам – во-первых, я гей, и многое открыл для себя сравнительно недавно; во-вторых, по образованию я социолог, и это явление мне интересно с профессиональных позиций.
Я хочу рассказать Вам историю отношений, длящихся уже почти год.
Как Вы, наверное, знаете, представители сексменьшинств обычно находят друг друга по специальным каналам – на сайтах для знакомств, на " плешках " и т. д. Всё это - вынужденные способы знакомства. И только очень немногие люди обладают врождённым даром завязывать связи интуитивно, как бы по воле случая, с ходу угадывая гомосексуальность случайно встреченного им человека. Мой друг как раз из их числа.
В прошлом он имел судимость и побывал на "малолетке". Естественно, жизнь в "зоне" и уклад половых взаимоотношений заключенных, повлияли на него, на его психику. Но самое интересное: он там не стал "опущенным", и, став " авторитетом " уже сам, никогда не пользовался своим положением. Это первое.
Второе: по его словам, с подросткового возраста он расценивал секс, выросший из многолетней дружбы, и связанные с ним чувства привязанности и любви как самое прекрасное в своей жизни.
Но у моего парня есть странный комплекс – и я до сих пор прихожу от него в недоумение – он оказался в сексе полным "совком".
Раньше я даже представить не мог, что бывает такой секс, похожий на игру в одни ворота. Даже не знаю, как корректнее объяснить... Объяснюсь без обиняков: за год он только однажды сделал ЭТО (неважно, что конкретно), а обычно наш секс сводится к тому, что я делаю минет, а он лежит бревном, закрывая лицо тем, что подвернётся под руку, одеялом или подушкой... И даже не притрагивается ко мне. Анальный секс крайне редок, и опять же "гол" забивается только в мои ворота (простите за горькую иронию). На мой вопрос: - "А я?", – ответ один – молчаливый уход в ванную, а затем отвлечённый разговор с сигаретой во рту на кухне.
Меня это обижает, но даже такая близость с ним для меня очень важна.
На все упрёки, он сначала отвечал, что ему нужно время, чтобы раскрепоститься. Теперь же и вовсе объяснений нет; полное молчание. И в то же время, он даёт понять, что я ему нужен. У нас сложились странные отношения. Можем несколько дней провести вместе, но можем и не видеться чуть ли ни месяц, если я ему не звоню. Каждый раз я даю себе клятву, что сам дождусь его звонка, но не выдерживаю.
Фокус в том, что психологически он для меня – предел мечтаний.
Я примерно представляю, каков механизм нашей взаимной симпатии. У меня мягкий характер, отсутствует "настоящее" мужское воспитание. Нет, я не женственный и не манерный, но слишком зависимый. Он же – эталон самостоятельности, аккуратности, деловитости и всего, что может служить образцом для подражания. К тому же он – несчастливый отец (несколько лет воспитывал чужого ребенка, а собственный оказался жертвой неудачного брака). И он старше меня на целых восемь лет. Словом, налицо "классическая" однополая связь: "старший-младший", где каждый восполняет свои неудовлетворенные в прошлом потребности. (Однажды в его обращении ко мне даже прозвучало слово "сын"...).
И ещё одна черта моего друга: его поведение не поддается анализу. Его не могут "просчитать" даже самые близкие люди. Сам же он наделён способностью мыслить по законам " железной " логики, способен видеть человека "насквозь". Всегда остаётся в тени, являясь в любом деле главным действующим лицом, даже, если это касается крупных биснесс-проектов... Одним словом, личность незаурядная. Нужно ли говорить о том, что его аура чувствуется за километр?..
И ещё – он сирота: в детстве родители развелись, он остался с матерью, но она рано умерла после тяжёлой болезни.
И вот при всех этих его достоинствах, полноценный секс с ним для меня остаётся несбыточной мечтой... А ведь самое обидное, что он способен на инициативу и, как я уже говорил, может и распознать желание другого человека, и довериться воле случая. Он рассказывал о случайном сексе с незнакомым парнишкой, причем не где-нибудь, а в собственной машине, во дворе у дома знакомого. После этого пришлось даже менять сломанное сиденье.
Почему, когда мы стали практически близкими людьми, он не может хотя бы прикоснуться ко мне?! Я уже не говорю о прочих радостях интимной жизни... Греет одно - он говорит, что я ему нужен, и наверняка понимает, что, по большому счету, вряд ли кто-то, кроме меня согласился бы на такие неравные взаимоотношения.
Я вижу две возможности объяснения этого парадокса (хотя могу и ошибаться).
Первый вариант – его скованность объясняется "зековским" прошлым. Второй – возможно, он видит во мне сына (если можно так выразиться), осознает это и одновременно испытывает эротические и отцовские чувства. То есть при этом возникает столкновение интересов – влечение и подсознательный запрет на мнимый инцест. Да к тому же нас ничего особо серьезно не связывает. Общие вехи жизненного пути и те переживания, которые для него чуть ли не с детства крайне важны у нас отсутствуют. Я так порой жалею, что не познакомился с ним раньше, тем более, что это было очень возможно!
Из всего выше изложенного два главных вопроса (думаю, риторических): сколько же ещё ждать мне его "раскрепощения" и что делать, чтобы это бесконечное ожидание, наконец, разрешилось? Сам он говорит, что всё решает время, а человек над этими чувствами не властен. Я согласен только наполовину.
"Не нужно меня торопить!" И это спустя почти год после нашей первой близости?! Можете ли Вы как-то прокомментировать всё это и что-то посоветовать?
С уважением, Артём.
(VГ1б) Дорогой Артём!
Ваши размышления в письме идут в правильном русле, но, возможно, Вы не вполне различаете разницу между диапазоном приемлемости в сексуальных ласках и сексуальными предпочтениями. Возможно, Ваш друг – бисексуал с очень индивидуальным и не очень удачным половым опытом. Пассивная роль в сексе его не прельщает, ему трудно отдаться в анальном акте: возможно, для него всё это непривычно и неприятно. Возможно, значение имеет и характер Ваших с ним партнёрских отношений (“отец” – “сын”). Так что требовать от него в сексе невозможного – затея пустая и вредная (по крайней мере, на ближайшее время). Ваша настойчивость лишь сузит диапазон его приемлемости во взаимных ласках. Что касается того, что этот диапазон, действительно, сужен, то, может быть, это объясняется особенностями его подросткового развития в условиях колонии. Расширять его границы надо очень постепенно и ненавязчиво. Во время ласк водите ладонью друга по своему телу, без слов демонстрируя ему, чего именно Вы от него ждёте, что возбуждает Вас больше всего. Так или иначе, он всё это усвоит, расширив диапазон своей приемлемости в любовных ласках. Только не давите на него, добиваясь полной симметричности Ваших партнёрских ролей и их взаимозаменяемости.
(VГ1в) Здравствуйте, Михаил Меерович!
Спасибо за Ваши советы, приятно, что Вы так развернуто ответили. Однако то, о чём Вы говорите, я и сам уже понял и делаю. А насчёт бисексуальности моего друга Вы ошибаетесь. Это моя вина, наверное, я плохой рассказчик. Дело в том, что как раз однополая любовь и заставила его признать то, что он гей, а никак не бисексуал; так, по крайней мере, говорит он сам. Однополый секс всегда присутствовал в его жизни, и он рассказывал, что это начиналось, как в романтических мечтах любого гея, со страстного поцелуя с лучшим другом. И отдаваться анально, по его же словам – для него было очень просто, это практиковалось ежедневно, причем никакой боли он не испытывал. И всё это было совсем незадолго до того, как мы с ним познакомились (за полгода-год). Он говорит, что это было лучшее в его жизни (как бы я хотел оказаться на месте того человека!). Для него разрыв с его другом был тяжёлым ударом. Секс с женщиной для него неприятен. А свой бывший брак он называет вынужденным, "залетел по пьяному делу". Этот брак быстро распался, он пытался покончить с собой (подробностей не знаю).
Он хорошо разбирается не только в фильмах, но и в музыке, у него есть музыкальное образование, и вообще даже не могу назвать область, к которой бы он не приложил руку. А как он готовит!!! И даже меня научил!
И он прекрасно понимает, что такое ласки. В тот самый единственный раз, когда у нас был "полноценный секс", было впечатление, что всё это ему не просто хорошо знакомо – он настоящий мастер!
Для меня неразрешимым является этот парадокс – "хочу, но никак..." Когда я завожу разговор на эту тему, он отвечает: – "Ты гонишь – всё нормально. Мне нужно время, всё решает время". Меня это бесит, но, чем дальше, тем больше растёт моё желание не столько "реального секса", сколько быть вместе, не разлучаться.
(VГ1г) Дорогой Артём!
Ваше второе письмо настолько прояснило картину, что проблема Вашего друга, которую Вы обозначили как " хочу, но никак...", становится понятной. Первым письмом Вы меня дезориентировали. Приведу цитату из него: "наш секс сводится к тому, что я делаю минет, а он лежит как бревно и закрывает лицо одеялом или подушкой, что подвернется... И даже не дотрагивается". Такое поведение свойственно интимофобии – невротической боязни интимных чувств и поступков. С Вашей подачи ("он полный "совок" в сексе", да к тому же подростком получил суровый жизненный опыт в колонии"), я решил, что речь идёт об изъянах психосексуального развития и о психологическом зажиме, связанном с интернализованной гомофобией (когда люди вроде бы признают свою гомосексуальность и даже вроде бы гордятся ею, но подсознательно отвергают её).
Из второго письма, однако, выяснилось, что в основе интимофобии Вашего друга лежат актуальные, ещё не пережитые острые невротические конфликты и психотравмы (распад многолетней связи с любимым человеком, катастрофа в семейной жизни, приведшая к попытке суицида, и т. д.). Таким образом, тактика " не гони – всё нормально; мне нужно время, все решает время ", кажется мне не самой удачной. Невроз надо лечить, сам по себе он может слишком затянуться. Поскольку Ваш друг вряд ли пойдёт на приём к сексологу, ещё актуальнее становится вопрос о библиотерапии. Когда будете читать психотерапевтическую литературу, помните о психологическом сопротивлении – чем актуальнее проблемы, описанные в книге, чем ближе они затрагивают интимные проблемы личности, тем с б о льшим трудом они воспринимаются. Так что, надо будет затратить некоторые душевные усилия, чтобы преодолеть себя. Зато такое чтение оказывается не только интересным, но и лечебным.
(VГ1д) Здравствуйте, Михаил Меерович!
Я абсолютно согласен с Вами насчёт чтения. Я как раз сейчас читаю "Гордиев узел". Мало того, что это очень интересно. Ваши размышления привели меня к выводу, что у меня-то с ориентацией всё в порядке, а мой Алик - мог бы стать хорошей "клинической иллюстрацией" к тексту Вашей книги. То, что я раньше называл для себя "он сам себя боится" - и есть та самая интернализованная гомофобия, о которой Вы пишите.
Увы, визит Алика к сексологу - вещь несовместимая с его Эго.
И второе: он НЕНАВИДИТ читать книги (по его словам, "за всю жизнь я вряд ли прочитал хотя бы одну книжку, у меня в школе даже учебников не было"). А гей-идиллия с совместным чтением – это и вовсе за гранью реальности. Я, прочитав половину книги, стал мучительно думать, как уговорить моего друга прочитать её? Это действительно, отличная идея! Но ведь он будет упрекать меня тем, что я его тороплю. Или скажет: – " Делать мне больше нечего, как тратить время на книги! " Уж я-то его знаю.
Самое интересное, он не смущается ходить передо мной голым (после душа, к примеру). Но недавно я нарочно не взял в ванную полотенце и потом попросил подать его мне, оставив дверь незапертой. Как я и думал, он чуть руки не сбил, так быстро открыл-подал-на-вытянутой-руке-не глядя-закрыл. То есть Вы тысячу раз правы, считая, что в основе " интимофобии Алика лежат актуальные, ещё не пережитые острые невротические конфликты и психотравмы (распад многолетней связи с любимым человеком, катастрофа в семейной жизни, приведшая к попытке суицида, и т. д.) ". Эти Ваши слова помогли мне освободиться от чувства обиды, которое подсознательно так мучило меня. И теперь мне понятнее, как себя вести с Аликом.
Спасибо за всё! Артём.