Л. Андреева и А.П. Чехова

Формулировка позиции автора в тексте Л.М. Леонова:

Отношение человека к природе, по мнению Л.М. Леонова, должно быть такое, как у Ивана: трепетное, бережное.

Формулировка позиции автора в тексте М. Крюкова:

При чтении текста М. Крюкова становится понятным, что автор счи­тает неприемлемым завышенное представление о своих возможностях, которое может причинить значительный вред самому человеку и обществу в целом, и считает, что «истинная цена человека рано или поздно обнаружится».

Формулировка позиции автора в тексте Л. Андреева:

Прочитав текст Л. Андреева, мы понимаем, что Л. Андреев считает войну бессмысленной, безумной, бесполезной и жестокой. Авторскую позицию выражает в своём монологе брат человека, вернувшегося с войны: «Миллионы людей, собрав­шись в одно место и стараясь придать правильность своим действиям, убивают друг друга, и всем одинаково больно, и все одинаково несчастны - что же это та­кое, ведь это сумасшествие?

Формулировка позиции автора в тексте А.П. Чехова:

Автор считает, что нельзя быть чёрствым и бессердечным человеком, необхо­димо проявлять сочувствие ко всем, кто тебя окружает.

Познакомьтесь с критериями, связанными с определением позиции автора.

Тренинг к разделу «Определяем позицию автора»

Задание № 4.

Определите и сформулируйте одну из проблем, затронутых в тексте А. Швейце­ра, прокомментируйте её и определите позицию автора.

Когда я ещё не ходил в школу, у нас был рыжий пёс по кличке Филакс. Как и многие другие собаки, он терпеть не мог униформы и всегда бросался на поч­тальона. Поэтому мне было поручено при появлении почтальона удерживать Филакса, который кусался и однажды уже нападал на жандарма. Прутом я гнал его в угол двора и не выпускал оттуда, пока почтальон не уходил. До чего же гордое ощущение - укротителем зверей стоять перед рычащим и клацающим зубами псом, удерживая его ударами, когда он хочет вырваться на свободу! Но чувство гордости проходило. Когда мы потом друзьями сидели рядом, я винил себя за то, что бил его. Я знал, что мог бы удержать его в отдалении от почтальо­на иначе: взяв за ошейник и поглаживая. Но вот опять наступала роковая ми­нута, и я вновь поддавался пьянящему чувству, воображая себя укротителем зверей...

На каникулах сосед доверил мне править его повозкой. Его гнедой был уже почтенного возраста и страдал одышкой. Он не мог долго бежать рысью, но, ох­ваченный азартом бесстрашного возницы, я кнутом заставлял его ускорить бег, хотя понимал и чувствовал, что он уже устал. Мне кружила голову гордость: я правлю несущимся рысью конём. Хозяин не возражал, «чтобы не испортить мне удовольствия». Но что осталось от этого удовольствия, когда мы вернулись домой и, распрягая лошадь, я заметил то, что не видно было из повозки, - как ходуном ходят её бока! И что пользы в том, что я смотрел в её усталые глаза и молча молил о прощении?

Однажды - я тогда уже учился в гимназии и на рождественские каникулы приехал домой - я сидел на месте кучера в санях. Из дома соседа Лешера с лаем выскочил навстречу лошади его злой пёс. Я посчитал, что имею право угостить его хорошим ударом кнута, хотя он явно бросился к саням, просто играя. Увы, я прицелился слишком хорошо и попал ему по глазам. Взвыв от боли, псина за­вертелась в снегу. Его жалобный вой ещё долго преследовал меня. Я не мог из­бавиться от него неделями.

В другой раз я удил рыбу с приятелем. И ужас, охвативший меня при виде мучений проколотых крючком червяков и пойманных рыбок, которым рвали рты, освобождая их от крючка, отвратил меня от рыбной ловли. Я даже нашёл в себе мужество удерживать от ужения других.

Из таких хватающих за сердце и часто постыдных переживаний у меня по­степенно сложилось непоколебимое убеждение, что мы можем нести смерть и страдание другому существу только тогда, когда у нас нет иного выхода, и что мы должны испытывать ужас, заставляя страдать и убивая по неразумию. Это убеждение овладевало мною сильнее и сильнее. Я всё больше убеждался в том, что мы все, в сущности, так и думаем, но только не осмеливаемся в этом при­знаться, боясь насмешек над нашей «сентиментальностью» и потому заглушая свой внутренний голос. И я поклялся, что никогда не позволю себе стать бесчув­ственным и никогда не убоюсь упрёка в сентиментальности.

(По книге Альберта Швейцера «Жизнь и мысли»)

Альберт Швейцер (1875-1965) - немецко-французский мыслитель, врач, музыковед и органист; всемирно известен антивоенными выступлениями.

Задание № 5.

Определите и сформулируйте одну из проблем, затронутых в тексте Г. Вишнев­ской, прокомментируйте её и определите позицию автора.

Когда про человека говорят, что он сохранил в себе что-то детское, под этим обычно понимается светлая наивность, что-то неизбывно щенячье, лопоухое. Но мы из взрослого возраста так видим подлинно глубокие и трагичные вещи дет­ства.

«Детское» - это ахиллесова пята, способность быть уязвимым; уязвимость как трагичная открытость жизни, без которой человек умирает; «я не более чем животное, кем-то раненное в живот». И чем больше площадь «пяты», тем мень­ше человек заслонён от жизни, тем больше в ней он способен воспринять.

Не беззащитность - но уязвимость как знак обнажённости чувств и чувство­вания, знак способности к переживаниям, несоизмеримо большим, чем то, что их вызвало, и то, что могут испытать в этой ситуации другие, чьи чувства как бы сами себя сдерживают.

Когда я первый раз слушаю оперу, она ошеломляет меня. Звуки оркестра, несущиеся из патефона, красота голосов, волшебные стихи рождают во мне не­ведомые до сих пор эмоции, ошеломляют меня, потрясают. Я как в лихорадке. Ничего не замечаю вокруг, забываю поесть, не бегу на улицу гулять с ребятами, а только сижу дома и верчу ручку изумительной машины, заставляя её снова и снова повторять мне любовные признания Татьяны, Ленского, холодные нраво­учения Онегина...»

Вот эта высшая чувственность есть в детях, которым жизнь открывается не так, как взрослым: то, что нам кажется простым подарком, для ребёнка может оказаться откровением, способным определить и направить всю дальнейшую жизнь.

(По тексту Галины Вишневской «Об «ахиллесовой пяте» детства»)

Галина Павловна Вишневская (25 октября 1926 - 11 декабря 2012) - совет­ская и российская оперная певица (сопрано) и театральный режиссёр, педагог, актриса. Народная артистка СССР.