Хлоя понимающе кивнула:
– И часто в твоих снах люди бывают в компании животных?
– Я бы этого не сказал. Но ведь в каждом из нас есть определенное сходство с тем или иным животным, вам не кажется? Мне часто приходит в голову эта мысль, иногда я ее использую. Особенно в персональных заказах. Как правило, я спрашиваю об этом у клиента в первую очередь, потому что предпочитаю использовать в работе природные образы – птиц, животных, растения, – а не просто переплетение линий. – Рори замолчал и улыбнулся. – Кажется, я немного увлекся.
– Нет‑нет, – успокоила его Хлоя. – Я узнала много интересного. – Но затем она бросила взгляд на часы. – Однако у меня на сегодня запланировано еще немало дел.
– Да, конечно, я понимаю. Я дам вам знать, как только поговорю с Лили.
– Спасибо, я подожду.
Хлоя встала, и Рори проводил ее до двери. Вновь между ними возникла необъяснимая неловкость. Он уже хотел было попрощаться и вернуться на кухню, но посмотрел во двор через распахнутую входную дверь. Хлоя последовала его примеру.
Рори едва поверил своим глазам – это ведь Стэнтон‑стрит, в конце концов, самый центр Нижнего Кроуси! И тем не менее прямо на дорожке, ведущей к дому, стоял какой‑то высокий рыжеволосый мужчина, сжимая в руках пистолет. Рядом с Рори заметно напряглась Хлоя.
– Не хватало еще и его вмешательства, – пробормотала она и быстро шагнула с крыльца.
Рэй совсем не хотел осложнений, но присутствие девчонок‑ворон не оставляло ему выбора. Понятия логики для них не существовало, а если у них и была собственная логика, никто не мог ее понять. С ними невозможно было договориться. Никогда.
– Вам всем не стоит беспокоиться, – сказал Рэй.
Из‑под полы спортивной куртки он достал пистолет 45‑го калибра – тот самый, который собирался приставить к голове Коди вместо того, чтобы пытаться решить проблему без оружия. У этого пистолета не было перламутровой рукоятки, но дуло было ничуть не короче, и держал его Рэй так же твердо, как и Коди свой.
– Я понимаю, все это выглядит пугающе, – заговорил он, обращаясь к Керри, – но клянусь, я не причиню тебе зла. Однако тебе придется сесть в машину.
Сзади послышался негромкий шорох, и Рэй быстро шагнул в сторону, чтобы одновременно видеть всех – и Керри, и девчонок‑ворон. Зия успела преодолеть полпути от того места, где сидела на корточках, и теперь с невозмутимым видом чистила ногти кончиком лезвия пружинного ножа. Она лишь мельком, вопросительно изогнув бровь, взглянула на дуло пистолета Рэя. Мэйда не двинулась с места, но внимательно наблюдала за Рэем прищуренными глазами.
Джек в своих историях никогда не забывал упомянуть, какими серьезными противниками могут быть эти девчонки, но до сих пор Рэй не обращал внимания на его слова. Он всегда считал их парой подростков – озорных, сообразительных, но абсолютно безопасных. Но сейчас их вид – осторожные, напряженные позы и внимательные взгляды – наводил на мысль, что девчонки‑вороны могли быть такими же опытными и опасными, как сам Ворон.
Рэй не хотел неприятностей. И еще меньше их хотела Керри. Девушка сильно побледнела и вот‑вот была готова упасть в обморок.
– Все в порядке, – произнес Рэй как можно спокойнее, стараясь подбодрить Керри. – Правда. Но у нас не так уж много времени…
Он замолчал. Краем глаза Рэй уловил какое‑то движение, и на крыльце появилась Хлоя с парнем, который занимал квартиру на первом этаже. Рэй вздохнул. Он изо всех сил старался обойтись без осложнений, но ситуация с каждой минутой становилась все напряженнее.
– Привет, Хлоя, – сказал он. – И Брэндон, – добавил Рэй, заметив высокого чернокожего парня, появившегося из‑за угла дома. – Давно не виделись.
Проклятые вороны. Он не слышал никаких предупреждающих криков, но что‑то заставило их всех собраться вместе. Теперь и Энни уселась на краю навеса над верандой и тоже внимательно наблюдала за происходящим. Рэй не сразу ее узнал из‑за коротко подстриженных волос, осветленных почти до полной белизны. Не было видно только тетушек, но скорее всего они скрывались в кроне одного из дубов, не сбрасывая черных перьев. Рэй слышал наверху какую‑то возню.
– Девочка была под нашей защитой с самого ее рождения, – сказала Хлоя.
– И как я слышал, вы не слишком преуспели в своих заботах.
Его слова задели Хлою, поскольку Рэй увидел, как сердито сдвинулись ее брови. Превосходно. Они не смогут так легко от него отделаться.
– Все мы время от времени ошибаемся, – ответила Хлоя. – Но я всегда стараюсь рассчитывать на себя, в отличие от Коди.
– Я уже говорил твоим девчонкам, на этот раз я пришел не по поручению Коди.
– Разве?
Хлоя взяла на себя все переговоры. Остальные просто наблюдали за ними с Рэем, каждый со своего места, и пока не вмешивались в разговор.
– Дело в том, – продолжал Рэй, – что мы с ним разошлись во мнениях – относительно этой девочки. Я не согласен, чтобы она оказалась на линии огня. – Рэй немного помолчал, давая им возможность обдумать его слова. – Вам ведь известно, что он вызвал кукушек, не так ли? Три или четыре клана, включая ваших давних «друзей» – Морганов.
– Вот дерьмо! – вырвалось у Хлои.
Так‑то лучше. Ее добропорядочность дала трещину, и Хлоя стала больше похожа на ту женщину, которую Рэй знал давным‑давно.
– Будьте уверены, – продолжал Рэй, – приближаются горячие деньки. Неужели вы хотите, чтобы Керри оказалась в самой гуще этой заварухи?
– Мы сможем ее защитить.
– Что? Этой компанией?
Брэндон шагнул вперед, а Энни спрыгнула с навеса и упруго приземлилась на траву, согнув колени. Но Хлоя жестом велела им оставаться на местах.
– Тебе лучше уйти, – сказала она, обращаясь к Рэю.
– Я не пытаюсь вас надуть. Я пришел помочь.
Хлоя покачала головой:
– Вряд ли мы воспользуемся этим шансом.
– А я говорю, что если вы не…
– Не заставляй меня повышать голос, – прервала его Хлоя. – Ты же не хочешь разбудить Ворона и вынудить его вмешаться.
– Ворон ушел так далеко, что до него теперь никто не сможет докричаться, – уверенно возразил Рэй, хотя в душе совсем не чувствовал этой уверенности.
Он снова обернулся к Керри. Вроде бы она начинает разбираться в происходящем. Она выпрямилась и уже не выглядела такой слабой, как несколько минут назад. Твердо приподняв подбородок, она встретила его взгляд. Нет, Керри только хочет казаться уверенной, но на самом деле она осталась все в том же неведении. Ничего удивительного. Никто из воронова племени, кроме Джека, никогда не раскрывает свои карты.
– Керри, что ты скажешь? – спросил Рэй. – Хочешь попытать счастья в этой войне, в которую тебя пытаются вовлечь, или позволишь мне увезти тебя в безопасное место?
– Я никуда с тобой не поеду, – ответила она.
Ну вот и все. Он в меньшинстве, и похитить Керри не удастся. Теперь встала другая проблема – как унести отсюда ноги и остаться целым.
– Хорошо, – сказал он Керри. – Ты сделала выбор. Но если передумаешь, приходи ко мне. Я живу как раз напротив, на другой стороне улицы. Вторая дверь.
Рэй заметил, как Хлоя удивленно моргнула, и это доставило ему немалое удовольствие. Они не заметили его соседства, как не были подготовлены и к встрече с кукушками. Но это их проблемы. Он будет продолжать присматривать за Керри, даже если она и отказалась от его помощи, а вороны пусть сами о себе позаботятся.
– Похоже, разговор закончен, – сказала Хлоя.
Рэй видел, насколько ей не по сердцу происходящее. Да и всем остальным тоже. Они не хотели отпускать его просто так. Не хотели терпеть его соседства. Но что они могли поделать? Справиться с ним они не в силах. Бесспорно, он в меньшинстве, но у него в руке пистолет. Несмотря на численное превосходство, в случае драки один из них должен погибнуть вместе с ним.
– Так мы закончили, – напомнила ему Хлоя.
– И я могу уйти?
– Никто не станет тебя останавливать, – кивнула Хлоя.
Насколько он знал, только у Зии в руках было оружие. Девчонка‑ворона пожала плечами, порывисто закрыла нож и спрятала его в рукаве.
– Весьма обязан, – произнес Рэй и прикоснулся пальцами ко лбу.
Он спрятал пистолет в карман и вернулся к машине. Пока он шел по дорожке, волоски у основания шеи неприятно зашевелились, но Рэй знал, что ничем не рискует, поворачиваясь к ним спиной. Что бы ни говорили о воронах, они никогда не нарушали своего слова.
Рэй завел мотор и отъехал от тротуара. В зеркало заднего вида он видел, как обитатели «Вороньего гнезда» глядели ему вслед. Теперь они попытаются присматривать и за ним, но это неважно. Он просто подберет себе другой облик, возможно, воспользуется невольной подсказкой Энни и изменит цвет волос. На черный как вороново крыло.
Доехав до угла, он свернул направо, на Ли‑стрит, потом опять повернул направо и оказался позади лужайки, простиравшейся за его домом. Там Рэй остановил машину и задумался. Дела идут совсем не так, как хотелось бы. Сразу два поражения – сначала от Коди, а теперь еще и в «Вороньем гнезде». Ради безопасности Керри надо бы действовать решительнее, особенно если дело дойдет до столкновения с кукушками. Иначе игра будет закончена. Для них обоих.
– Что все это значит? – спросил Рори, как только рыжеволосый гость уехал на своей машине.
Керри кивнула, присоединяясь к его вопросу, но никто не торопился ответить им. Брэндон уже скрылся за углом дома, исчезнув так же быстро, как и появился. Энни, сцепив пальцы на затылке, задумчиво глядела вдаль, туда, где автомобиль Рэя только исчез за поворотом на Ли‑стрит. Девчонки‑вороны явно заскучали, как только закончилось самое интересное. Хлоя, нахмурившись, молча стояла на крыльце рядом с Рори.
Во время стычки с незнакомцем Хлоя была главным оратором, и Керри полагала, что она в состоянии ответить хотя бы на некоторые вопросы. Например, кто такой Рэй? Почему Мэйда назвала его дедушкой Керри? Что имела в виду сама Хлоя, утверждая, что Керри была под их защитой с самого рождения? Кто такие Ворон и Коди? И при чем тут кукушки?
Но вместо этого Хлоя обратилась к Рори:
– Буду признательна, если ты поговоришь со своей приятельницей Лили как можно скорее.
С этими словами она скрылась в доме, громко хлопнув входной дверью. И все. Никаких объяснений, никаких «Привет, Керри, как я рада тебя видеть, надеюсь, ты добралась благополучно».
– Ты в порядке? – спросил Рори, спускаясь к ней со ступеней.
Керри кивнула. Поистине, Рори – самый приятный из людей.
– Я не спряталась, – неожиданно для себя самой произнесла Керри.
– Никто бы не позволил ему тебя забрать, – сказал Рори.
Керри не стала ничего объяснять. Она хотела сказать, что не ушла в себя, не свернулась в клубок, как ежик, и не отгородилась от внешнего мира непроницаемым занавесом. Это было самым удивительным фактом за все утро. После такого стресса она сумела овладеть собой.
– Ну теперь‑то мы можем идти? – спросила Мэйда.
Вид девчонок‑ворон в очередной раз смутил Керри. Они обе снова стали подростками, приветливо улыбались, а все следы напряженности исчезли так же быстро, как и нож в рукаве Зии.
– Мы собирались покормить кузин, – напомнила Мэйда Керри, потряхивая пакетом с остывшими тостами. – Ты не забыла?
– Может мне кто‑нибудь объяснить, что здесь произошло? – спросила Керри.
Рори покачал головой:
– Будь я проклят, если хоть что‑нибудь понимаю.
– Это давняя история, – сказала Энни. – Я бы на твоем месте не стала беспокоиться. Рэй много болтает, но он не опасен.
– Зато его пистолет выглядел угрожающе, – заметил Рори.
– На то оно и оружие, чтобы угрожать.
– Мэйда сказала, что он мой дед, – добавила Керри.
Энни бросила на девчонку‑ворону сердитый взгляд, но та только пожала плечами.
– Он и в самом деле ее дедушка, – вставила Зия.
– Я видела фотографии обоих своих дедушек, – настаивала Керри. – Этот мужчина не похож ни на того, ни на другого. К тому же он слишком молод, чтобы быть моим дедом.
Вот только рыжие волосы и смуглая кожа. Он такой же рыжеволосый и загорелый, как и она сама. И как Нетти.
– Это слишком давняя и запутанная история, – сказала Энни, – и не мне ее тебе рассказывать.
– Тогда кому?
– Тебе не стоит торопиться все выяснять, – со вздохом произнесла Энни.
– Почему?
На время Керри показалось, что Энни не намерена отвечать. Она подняла голову и всматривалась в крону деревьев, разглядывая нечто видимое только ей одной.
– Потому что эта история похожа на потемневшее зеркало, – наконец произнесла Энни. Она повернула голову и посмотрела Керри в лицо. – Когда зеркало темнеет и становится тусклым, это происходит по какой‑то причине. Даже после полировки отразившийся в нем облик вовсе не обязательно тебе понравится. – Энни задумчиво потерла свой подбородок. – В душе каждого из нас есть своя история, и мы можем заглянуть в нее как в зеркало или показать другим. Но я не хочу стать твоим зеркалом. Не хочу нести ответственность за то, что ты там увидишь.
– А я никогда и не подозревал, что ты что‑то знаешь о Керри, – удивился Рори.
– А я и не знала, что мне это известно. Только когда на сцене появился Рэй, я поняла, что знаю так много. Но я не могу об этом рассказывать. – Она опять заглянула в лицо Керри. – Мне очень жаль.
Энни повернулась, чтобы уйти, но Керри прикоснулась к ее руке.
– Пожалуйста, – попросила она. – Я должна узнать.
– Тогда спроси Джека.
– Кто такой Джек?
– Он вроде бродячего летописца, – объяснил Рори. – Джек сейчас живет в старом школьном автобусе на краю Катакомб.
– Да, Джек мастер рассказывать истории, – подтвердила Энни. – А твою он знает особенно хорошо.
– Но я даже никогда не слышала о нем. Как он может знать что‑нибудь обо мне?
– Для Джека это неважно. Истории цепляются к нему, как колючки к шкуре зверей, и кто знает, что ему известно о каждом из нас?
Керри не стало легче. Она снова почувствовала Алисой из сказки Льюиса Кэрролла, попавшей в Страну Чудес. В ее жизнь ворвался абсурд. С самого ее пробуждения, когда Керри обнаружила рядом с собой одну из девчонок‑ворон, все было лишено смысла. Даже то, что она справилась с трудной ситуацией. Так могли вести себя нормальные люди, но не она.
Чтобы немного успокоиться, Керри сделала глубокий вдох.
– Ну хорошо, – сказала она. – Я поговорю с Джеком. Где я смогу его найти?
Энни покачала головой:
– Пусть Джек сам тебя найдет. Он знает, когда наступит подходящий момент. А пока почему бы тебе не пойти покормить маленьких кузин вместе с девочками? Подумай о чем‑нибудь другом. Пусть они научат тебя, как не поддаваться беспокойству.
– Но мы тоже беспокоимся, – вмешалась Мэйда.
– Мы все время беспокоимся, – закивала Зия. – Мы очень беспокойные.
– И о чем же вы беспокоитесь? – с улыбкой спросила Энни.
– Обо всем, – ответила Зия.
– О всяких важных вещах.
– О вещах, достойных беспокойства.
– Например, о том, что мы не обнаружим, о чем можно беспокоиться, когда на нас найдет беспокойство.
Все рассмеялись, и тотчас же вернулось настроение вчерашнего дня, когда все вокруг казалось Керри абсолютно нормальным и безопасным.
– Девочки немного перестарались, – сказала Энни. – Излишнее беспокойство не приводит ни к чему хорошему. – Она положила руки на плечи Керри и слегка обняла ее. – Я не хотела, чтобы мои слова показались тебе чем‑то загадочным и таинственным. Я только хотела сказать, что мы должны нести ответственность за то, что говорим, а полировать зеркало твоей истории мне несподручно. Ты понимаешь?
– Думаю, да…
– Очень хорошо. – Энни опустила руки и отступила назад. – А теперь пора покончить со всей этой суматохой. Когда появился Рэй, я как раз начала записывать новую песню, надо поскорее возвращаться к работе, пока не пропало вдохновение. А вам пора идти и немного развлечься.
– Ты права, – кивнула Керри.
– Ты не сильно расстроилась?
Да тут впору не то что расстроиться, а сойти с ума. Но Керри только вежливо улыбнулась:
– Все в порядке, я понимаю.
– А я не понимаю, – заявил Рори, но Энни только дружески ткнула его в бок и вернулась в дом, на этот раз воспользовавшись дверью, а не окном над верандой, как раньше.
Мэйда снова помахала в воздухе бумажным пакетом.
– Ну что, пойдем? – спросила она.
Но Керри не собиралась так легко сдаваться. Если Хлоя игнорирует ее вопросы, а Энни просто отказывается на них отвечать, она будет продолжать расспросы до тех пор, пока не найдет того, кто сможет объяснить ей что к чему.
– А ты можешь мне что‑нибудь рассказать? – спросила она у Мэйды.
Девчонка‑ворона окинула ее простодушным взглядом:
– Что рассказать?
– Ну, для начала скажи, почему ты считаешь Рэя моим дедушкой и почему утверждаешь, что у мамы были рыжие волосы?
Мэйда в ответ только пожала плечами, тогда Керри обратилась к Зие:
– А что ты на это скажешь? Мэйда говорит, что ты все знаешь.
Зия энергично тряхнула головой:
– Хлоя считает, что мы и так слишком много болтаем.
– Давай лучше придумаем что‑нибудь интересное, – предложила Мэйда.
– Прекрасная идея, – обрадовалась Зия.
– Я хочу знать правду, а не то, что вы придумаете.
– А что такое правда? – спросила Зия. – Иногда даже Джек путается в своих историях. Порой он рассказывает о прошлом, настоящем прошлом, но некоторые из его историй еще не произошли, а он говорит, что все так и было.
– Он может предвидеть будущее?
Зия рассмеялась:
– Какие вы все‑таки смешные! Время – это то, что придумали вы, люди. Так же как и собственность.
– Что ты говоришь?
– А что ты слышишь?
Керри вздохнула и решила отступиться от своих попыток. Хотя бы ненадолго.
Мэйда дернула ее за рукав:
– Может, все‑таки пойдем? Ты же твердо обещала?
Согласие что‑либо сделать и твердое обещание, по мнению Керри, были разными вещами, но при виде приветливой рожицы с честными глазами у нее пропала всякая охота спорить.
– Конечно пойдем, – сказала она, а затем повернулась к Рори. – Не присоединишься к нам?
– Почему бы и нет? Я расскажу тебе тот странный сон, что видел этой ночью.
По дороге к парку на берегу реки, в самом конце Баттерсфилд‑роуд, девчонки‑вороны, словно выпущенные на волю щенки, убежали вперед. Им было не под силу, а может, просто не хотелось сдерживать нетерпение. От одного вида их резвых прыжков и пробежек Керри уже чувствовала усталость. Их с Рори медленные шаги больше подходили к этому жаркому и ленивому полдню.
Со стороны они вполне могли выглядеть семейной парой, и от этой мысли Керри невольно покраснела. К счастью, Рори был слишком увлечен пересказом странного сна и ничего не заметил.
Дойдя до парка, они отыскали стоящую в тени скамейку. Оттуда было отлично видно, как Мэйда и Зия прыгали на траве, подбрасывали в воздух маленькие кусочки тоста, а над их головами кружились птицы. Странно, но довольно резкие движения девчонок, казалось, ничуть не пугают птиц, и вскоре их собралась целая стая. Пернатые пикировали вниз, подхватывали крошки и ненадолго опускались в траву или рассаживались на ветках, чтобы поесть. Зрелище было довольно необычным: две энергичные, похожие на панков девчонки в окружении многочисленных пернатых обитателей парка. Но что еще более удивительно, никто, кроме Керри и Рори, не обращал на них внимания.
– Ты веришь в волшебство? – неожиданно спросила Керри.
Рори озадаченно вскинул брови:
– Что ты имеешь в виду под волшебством?
– Поведение Мэйды и Зии. Мне они кажутся не такими, как все. Иногда я готова поверить, что они и в самом деле вороны.
– Они тебе так сказали?
– Не совсем так. – Керри с трудом подбирала слова. – Насколько я помню, Мэйда говорила, что они принадлежат к воронову племени. И Энни тоже, только она – сойка.
– Об этом мне ничего не известно, – сказал Рори и тоже помедлил, обдумывая следующую фразу. – Но мне кажется странным, что они выглядят на четырнадцать лет и не меняются в течение всего того времени, что я живу здесь.
– На мой взгляд, им больше четырнадцати. Но ведут они себя и в самом деле как подростки.
– А Мэйда так прямо и сказала, что они – птицы?
Керри покачала головой:
– Нет, насколько я поняла, они могут выглядеть как птицы, по своему желанию. Они представляют разных птиц, но все относятся к воронову племени. Вороны, сойка…
– Это так похоже на наших девчонок‑ворон. Они обожают фруктовые конфеты на завтрак и утверждают, что живут на дереве.
– А что если так оно и есть? Может, они действительно обладают каким‑то волшебством?
Рори внимательно посмотрел Керри в глаза.
– У тебя что‑то случилось сегодня утром, и это как‑то связано с ними, не так ли?
Керри не знала, что ответить. Если рассказать о том, как Мэйда помогла ей справиться с приступом паники, то придется заодно извлечь на свет все свое прошлое. Благоприятный момент для подобных откровений она упустила вчера – надо было открыться сразу и объяснить, кто она такая. Так было бы честнее по отношению к Рори.
– Это довольно трудно объяснить, – нерешительно сказала Керри.
– Все в порядке, – кивнул Рори. – Ты не должна ничего рассказывать, если не хочешь.
– Дело не в этом. Просто…
Керри вздохнула. Как это тяжело. Ей всегда было нелегко даже вспоминать о своем прошлом. Но Рори ей очень нравился, и если уж кому и поведать свои тайны, то только ему. Кажется, он не слишком удивляется ее странностям, может, он тоже испытывает к ней симпатию? Разве не видел он ее во сне? Ее и тотемных животных. Лису и галку…
– Кто, ты говорил, был со мной в машине? – внезапно спросила Керри, пытаясь подтвердить свою догадку.
– Ты имеешь в виду мой сон?
Она кивнула.
– Лиса и какая‑то черная птица, не уверен, что точно знаю, как она называется. Может быть, ворона…
– Или галка?
– Возможно. Они, кажется, меньше, чем вороны?
Но Керри было уже не до подробностей.
– Послушай, как странно. Мэйда как раз говорила, что во мне течет кровь лисы и галки.
– Что ты сказала?
– Она назвала это примесью древней крови. И еще она считает, что во мне достаточно много этой древней крови, чтобы – как это она выразилась? – сменить обличье. Вот тогда я впервые осознала, насколько она отличается от большинства людей. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Рори перевел взгляд на Мэйду и Зию, все еще забавлявшихся с птицами. Керри последовала его примеру. Теперь девчонки бегали взад и вперед по газону, раскинув руки в стороны, и следом за их руками тянулись хвосты мелких птиц – воробьев, крапивников, синичек.
– Видишь? – негромко произнесла Керри. – Ну разве неудивительно?
– Потрясающе!
– Но ведь никто не обращает на них внимания, никто, кроме нас. Разве ты при виде подобного зрелища не остановился бы, открыв рот от изумления?
– Именно это я сейчас и делаю.
– Похоже, что они сами выбирают, кто может их видеть, а кто нет. Или это имеет какое‑то отношение к тому, течет в наших венах древняя кровь или не течет.
– Но я‑то их вижу. А во мне нет никакой древней крови.
– Есть. Только, по словам Мэйды, ты об этом не знаешь.
Рори откинулся на спинку деревянной скамейки и прикрыл глаза.
– Все это слишком сложно для меня, – еле выговорил он.
– Понимаю. Я и сама чуть не потеряла связь с окружающим миром сегодня утром, когда Мэйда мне об этом рассказала.
Рори выпрямился и уставился на Керри:
– Потеряла связь с миром?
Керри пришлось глубоко вдохнуть и медленно выпустить воздух.
– Ну ладно, – произнесла она. – Моя история займет некоторое время, а кроме того, может, тебе и не стоило бы ее слушать.
– Я с радостью выслушаю все, чем ты захочешь со мной поделиться.
С этими словами Рори накрыл ладонью руку Керри, легонько сжал пальцы и ощутил ее дрожь.
– Все это может показаться тебе странным, – предупредила она. – Не просто таинственным, как девчонки‑вороны, а… – Керри, не договорив, пожала плечами. – Очень странным.
– Вступление достаточно интригующее.
Керри невольно улыбнулась, но тяжесть в груди вынудила ее сделать еще один глубокий вдох. Рори снова постарался ободрить девушку пожатием пальцев.
– Хорошо, – решилась она. – Начну с самого начала. В двенадцать лет мне пришлось перенести хирургическую операцию. Во время обычного медицинского осмотра врач обнаружил у меня в боку опухоль и направил на обследование к хирургу…
В двенадцать лет мне пришлось перенести хирургическую операцию. Во время обычного медицинского осмотра врач обнаружил у меня в боку опухоль и направил на обследование к хирургу, а тот сразу же назначил операцию. Во время самой операции и потом, в палате реанимации, я почти все время была без сознания, но ведь это обычное дело, не так ли? Так что кое‑какие объяснения я получила лишь на следующий день, да и то мне не открыли всей правды. Только много позже я выяснила, что же это была за опухоль. Это произошло, когда я уже находилась в клинике и в один из дней смогла уклониться от приема лекарств.
А сначала мне сказали, что это был не рак, как подумал доктор, а неведомо каким образом попавшая в мое тело часть зародышевой плоти; причем это произошло еще во время беременности моей матери. Опухоль была признана неопасной для здоровья и удалена полностью, так что мне не о чем было беспокоиться.
Что ж, все это было так, но это лишь часть правды. На самом деле из моего тела извлекли крошечный, не больше дикого яблока, комочек плоти – останки моей сестрички‑близняшки, о которой мать и не догадывалась. Зародыш по неизвестной причине прекратил развитие и попал в мой организм за несколько месяцев до родов. Так получилось, что я много лет носила в своем теле умершую сестричку, превратившуюся в комочек плоти, костей и волос. Странно, правда?
Думаю, мне не сказали всей правды, чтобы пощадить детскую психику. Подобные истории случаются нечасто, иногда мы читаем о них на страницах желтой прессы. Так или иначе, но именно тогда Кэти появилась на свет. И не в виде комочка плоти, а двенадцатилетней девочкой, внешне очень похожей на меня. Но, строго говоря, она никогда не рождалась. «Меня потеряли», – как‑то сказала она.
Я помню, что еще лежала в больнице после операции, и как‑то раз, когда дремала утром в своей палате, почувствовала, что в комнате кто‑то есть. Открыв глаза, я увидела, что на краю кровати сидит девочка и улыбается мне. В первый момент мне показалось, будто я заглянула в зеркало. Даже ее одежда была точно такой, же как та, в которой я пришла в больницу перед операцией. Девочка взяла меня за руку, свободную от капельницы, сжала ее между своими ладонями и продолжала с улыбкой разглядывать мое лицо.
– Ты… это же я? – пробормотала я.
Она рассмеялась:
– Нет, я – Кэти Бин.
Я повторила ее имя одним словом, наподобие Кэтлин. Получилось Кэтибин, и это рассмешило ее еще больше. Смех мне понравился. Он совсем не был похож на мой, звучавший всегда несколько напряженно. У Кэти смех выходил из глубины груди и был немного хрипловатым, как и ее голос. Кроме того, каждое ее слово сопровождалось почти незаметной улыбкой, и смотреть на нее было очень приятно, независимо от того, что она говорила.
– Нет, я Кэти по фамилии Бин, – поправила она меня. – Как ты – Керри по фамилии Мэдан.
– Ты очень на меня похожа.
– Знаю. Мы же близнецы.
– У моей бабули тоже фамилия Бин, – сказала я и тут же вздрогнула, но потом вспомнила, что мамы рядом не было.
Она не переносила никаких упоминаний о бабуле, а если я все же заговаривала о ней, требовала называть ее бабушкой, чтобы не быть похожей на деревенскую девчонку.
– Она и мне приходится бабулей, – сказала Кэти.
– Но как же… Откуда ты взялась?
– Не знаю точно, но, кажется, из твоего живота.
– А я и не подозревала, что у меня может быть ребенок, – удивилась я, и тогда мы обе принялись безудержно хихикать.
Мы так и не выяснили, откуда Кэти получила свое тело, лишь много позже решили, что ее дух незримо присутствовал в моем теле все двенадцать лет, с самого моего рождения, поскольку все наши воспоминания совпадали до мельчайших подробностей. Лишь после операции положение изменилось, и каждая из нас стала накапливать свой собственный опыт. Но это было совсем не так, как происходит при разделении сросшихся близнецов. Несмотря на то что мы переживали одни и те же события, наше отношение к ним оказалось различным. Начать с того, что Кэти всегда ненавидела наших родителей, а я… не испытывала к ним никаких чувств, по крайней мере до тех пор, пока меня не поместили в клинику.
Но я слишком забегаю вперед.
В то утро я ощущала счастье, так неожиданно встретив сестру. В Лонг‑Бич мы прожили уже около восьми месяцев, но подруг у меня так и не появилось. Люди часто смеялись над моим говором, и ты же знаешь, какими жестокими могут быть дети, особенно по отношению к новичкам. Кто‑то один стал меня дразнить, а остальные последовали его примеру.
Так мы и просидели с Кэти большую часть утра на моей кровати, хихикали и веселились вовсю, но вдруг дверь скрипнула и в палату вошла медсестра. Я оглянулась на нее, а когда снова посмотрела на то место, где сидела Кэти, никого там не обнаружила. Слезы потоком хлынули из моих глаз.