https://ficbook.net/readfic/69377
Автор: VeryWellка (https://ficbook.net/authors/VeryWell%D0%BA%D0%B0)
Фэндом: Tokio Hotel
Персонажи: Билл, Том.
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, Повседневность, Стёб
Предупреждения: Нецензурная лексика
Размер: Мини, 6 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Все сбились с ног. Куда пропали Каулитцы? А в это время близнецы...
Посвящение:
Посвящаю Blue_Sphinx83
Публикация на других ресурсах:
С моего разрешения.
Братья Каулитц вылезли из машины и пошли по красной ковровой дорожке, улыбаясь и постоянно моргая от вспышек фотоаппаратов. За ними плелись… нет, не охранники. Эти верзилы всегда гордо шествовали рядом, иногда даже приобнимая Билла, дабы беснующиеся фанатки не разорвали изящное тело на сувениры. Плелись где-то сзади Георг, Густав и Йост, тоскливо мечтая о чашечке кофе, тёплой постельке, телеке, тишине и покое, который не снился им даже по ночам. Ну, о чём ещё могут думать люди, часто лишённые всего этого в силу долга службы?
А служили они Отечеству все вместе верой и правдой. Даже будучи за границей, они положительно влияли на умы, возможно, сотен тысяч молодых людей, пытающихся изучать немецкий язык, дабы хоть как-то понимать своих кумиров. Учебники по английскому пылились где-то на полочках, приводя в недоумение своей невостребованностью родителей. Английский же международный язык! А их чада учат зачем-то немецкий и глаз не сводят с постеров, на которых изображены какие-то странные типы.
И кто это вообще такие: мальчики или всё же девочки? И почему у одного девочко-мальчика на башке куст вместо волос? А вот этот блондин с кучей металла на лице и щетиной на щеках и эта накрашенная девица – один и тот же человек?! Да как такое вообще может быть? Это существо что, сделало операцию по смене пола? А почему у него в носу кольцо? А картинок-то сколько на теле!
Короче, у взрослого населения Каулитцы, особенно Билл, всегда вызывали шок и недоумение. Молодёжь же ловила каждый их вздох, каждую улыбку, каждое их движение, каждый томный взгляд Билла.
И пока юная часть населения Земного шара поедала глазами своих кумиров, сами звёзды порой просто не знали, куда им деться от столь повышенного внимания к себе, и искали, где бы уединиться. Да хрен с ними с пищаще-орущими девицами, от воплей которых фонит в ушах. И фоторепортёры не беда. Каулитцы привыкли относиться ко всей этой шумихе, как к неизбежной части своей славы. А вот что делать со стояком, который частенько не умещался в штанах и требовал немедленно выпустить его наружу после того, как братья начинали ещё сидя в машине немой разговор лишь одними глазами, заигрывая таким образом друг с другом?
Никто из их окружения не понимал этой безмолвной беседы дословно, но суть уже вполне научились улавливать. А суть была всегда одной и той же. «Хочешь меня?» — играл бровями и облизывал пирсу в губе Том. «А ты что, уже готов подставить свой похотливый зад, сучонок?» — томный взгляд Билла убивал наповал не только старшего близнеца, но и Густика с Джорджем, продюсера и даже бывалых вояк-охранников.
Сидеть поблизости с Каулитцами было просто невозможно. Не дай бог попасть в поле их зрения, когда они гипнотизируют друг друга взглядами. Тогда этот человек просто попадал под перекрёстный огонь их взоров. И не было гарантии, что он «уцелеет». Братья буквально испепеляли взглядом того, кто имел неосторожность помешать их молчаливому заигрыванию.
Они часто несли чушь, болтали ни о чём, ворчали друг на друга, подкалывали, ссорились, голосили, создавали столько шуму, что все окружающие только и мечтали о том, чтобы оказаться где-нибудь… да хоть в Антарктиде в обнимку с пингвинами, лишь бы не слушать эти нескончаемые вопли, смысл которых, впрочем, сводился всегда к одному: «Ты необходим мне, брат, как воздух. Без тебя я не проживу и секунды в этом мире».
И они тянулись друг к другу, пытаясь пронзить пустоту, жестокость, лицемерие, обитающие на этой планете в несметном количестве, своими криками, сливаясь вместе в очередной раз. Лишь в такие моменты они, уносимые прочь с этой грешной, бездушной земли, счастливые в своём соитии, чувствовали себя единым целым до конца.
Им не нужны слова. Они всегда поймут друг друга с полувздоха. Им не нужен никто. Они слишком самодостаточны. Они всегда защищали друг друга, мгновенно забывая все взаимные претензии, стоило кому-то третьему наехать на одного из близнецов. Вместе они — сила. Они противостоят всему обществу, и им ничего не страшно, пока рядом брат, который всегда поддержит.
А теперь они идут по длинному коридору здания, и оба с беспокойством выискивают укромное местечко. Они уже успели толкнуть двери многих комнат. Везде люди.
— Чёрт, Том, я больше не могу, — шепнул Билл.
— Не волнуйся, что-нибудь придумаем, — ответил тот.
Вскоре вся галдёжная компания зависла в одном помещении. Близнецы же вышли. За ними охранник. Они шли вперёд по коридору.
— В туалет не пойду. Там вечно народу много, — устало выдохнул Билл.
Том же с маниакальным упорством искал, где бы уединиться с любимым братом.
— Охранника отвлеки, — шепнул он.
Билл тут же запел соловьём, как всегда, ни о чём, пытаясь заставить мужчину, сопровождающего их, потерять бдительность, что ему удалось весьма успешно. Тем временем брат толкнул дверь какой-то маленькой комнатёнки со множеством проводов, по-видимому, электрощитовой. Он быстрым взглядом коршуна, выискивающего добычу, окинул помещение, оценивая, хватит ли места для них обоих. Прикрыл дверь. Набрал номер телефона охранника, который их сопровождал, махнув при этом рукой куда-то в сторону. Верзила приложил к уху телефон, глянул туда, куда указал Том, невольно отвернувшись от близнецов. В это время по коридору шла группа людей, человек в 15, а может, и больше. Том тут же впихнул брата в комнатку и плотно прикрыл дверь.
Когда охранник обернулся, то увидел лишь посторонних людей. Он пытался отыскать взглядом Каулитцев. Но, как ни странно, они не возвышались над толпой, как обычно это бывало, если уж они стояли рядом с кем-нибудь ещё. Том всё рассчитал. Их сопровождающий был в недоумении. И пока он пытался сообразить, куда так неожиданно делись его подопечные, у братьев наконец-то появилась возможность побыть наедине.
Нет, охранник не был тупым. Он подёргал дверцу, за которой притаились музыканты. Просто у парней хватило ума закрыться изнутри. Они всегда отличались сообразительностью и очень любили шкодить и вводить в ступор людей, будь это даже их самые близкие друзья. Что поделать? Такие они приколисты.
Иногда же им просто хотелось побыть вместе, вдали от посторонних взглядов, вот как сейчас.
— Соскучился, сучонок? – Том наступал на брата, глядя с насмешкой исподлобья.
— А ты не догадываешься сам? – приподнял бровь с пирсингом Билл, делая шаг назад.
— Я весь день ждал, когда смогу засадить тебе в твой похотливый зад.
— Ну так в чём проблемы? Вот он я, — Билл сделал ещё один шаг назад и упёрся спиной в стену. Комнатка была маленькой, и отступать было некуда. Да и зачем «отступать», если сам всей душой стремишься слиться со своей второй половинкой.
Том властно прижал плечи брата к стене, пристально глянув ему в глаза. При тусклом освещении всего лишь одной лампы глаза Билла казались чёрными. Они будоражили сознание старшего брата, завлекая своей глубиной и обещанием самых упоительных минут в жизни.
— Билли, — шёпот Тома, целующего брата в шею слился с тихим вздохом блондина.
— Том, отрастил щетину, — попытался оттолкнуть его брат, повернув голову вбок. – Колешься ведь.
— У тебя у самого такая. Но уже не очень колючая, — Том потёрся о щёку брата.
— Поцарапаешься.
— Ну и пусть. Я от тебя всё стерплю. Даже царапины.
— Да уж, учитывая, что это всего лишь царапины от моей щетины, — тихо засмеялся Билл, тут же обхватив лицо брата ладонями, и впился в эти сводящие его с ума губы с привкусом металла умопомрачительным поцелуем. Том застонал, чего-то замычал. Но Билл не давал ему и вздохнуть. Он жадно врывался в рот брата языком, хозяйничая там, как полновластный господин. Да, он господин сердца Тома. И он это знал.
Языки переплетались. Близнецы проводили ими по зубам и дёснам. Оба постанывали, сжимали друг друга в крепких объятиях. Руки пробирались под одежду, которая уже начинала мешать.
— Сними это всё нахрен, - Том нетерпеливо принялся сдирать с брата его дизайнерские одеяния. – Я хочу видеть твоё обнажённое тело. Оно прекрасно, — он восхищённо обозревал брата, словно видел его в первый раз.
— Томми, ты же меня одним своим взглядом всегда имеешь. У меня аж встаёт. Как тяжело сдерживаться, когда мы на людях, и я не смею прикоснуться к тебе так, как мне хочется, — рука Билла скользит по уже обнажённому бедру близнеца, взгляд затуманился, губы приоткрылись. Том наклонился, чтобы засосать его чудные розовые соски. Он теребил горошинки пальцами, лизал их, радуясь, что может доставить брату удовольствие. Соски Билла затвердели, по телу пробежали мурашки, а дыхание сбилось. Он прижимал голову близнеца к своей груди. Сердце его отчаянно колотилось. И Том ощущал каждый его стук.
— Возьми в рот, — попросил Билл.
Том с готовностью опустился на корточки. Обхватил подрагивающий в нетерпении член брата рукой. Улыбнулся, обозревая этого красавца. Но Билл не дал ему времени на созерцание. Он нетерпеливо притянул брата за плечи и требовательно вогнал свой орган ему в рот. Том не стал отказывать себе и брату во взаимном удовольствии. Он с урчанием принялся облизывать круглую головку, обводя её языком. Он сосал это чудо природы, весьма громко и откровенно при этом причмокивая. Билл же тащился от этих развратных звуков, от неимоверного кайфа, который дарил тёплый рот брата. Он толкался всё глубже и настойчивее.
— Он у тебя солёный от смазки. Течёшь весь, словно похотливая сучка, — оторвался Том от достоинства брата.
— Ещё. Хочу, — выгибался ему навстречу Билл.
— Нет, мой сладкий. Подставляй-ка теперь свою чудную попку. А то у меня, глядя на то, как ты тащишься, тоже колом встал.
Том развернул брата спиной к себе.
— Наклонись, — потребовал.
Билл подчинился, упершись руками в стену и расставив ноги.
— Каулитц, у тебя охрененные ноги! Такие длиннющие! — с восхищением выдохнул Том, проводя по внутренней стороне бёдер.
— От ушей? – усмехнулся Билл.
— Ну, может, и не от ушей, но как у манекенщицы — это точно. Ты теперь не такой худой, как раньше. Бёдра стройные. И ведь носишь, сволочь, все брюки в обтяг.
— Не догадываешься почему? — Билл закусил губу, почувствовав на своих яичках нежные прикосновения пальцев брата. А тот водил ими по промежности и мошонке, словно перебирая струны гитары. Пальцы у музыканта весьма чувствительные. Движения отработанные.
— Чтобы на тебя все обращали внимание. Ты же любишь выделяться.
— Плевал я на всех, — стонал Билл. – Я хочу, чтобы тебе нравилось. Ой! Ох! Я только тебя хочу так сильно. О боже! Да выеби же ты меня наконец! – воскликнул певец, не в силах более сдерживать своё желание.
Том раскрыл половинки руками и принялся вылизывать анус. Тут уж брат завыл в голос.
— Я щас сдохну! Не тяни, изверг, — начал он метаться.
И Том решил дать брату желаемое. Не мог же он ему отказать. Тем более, это опасно для жизни. Когда Билл хочет, он добьётся этого любыми путями. «Уж лучше ему вставить здесь, нежели он меня завалит сам на глазах у пацанов. С него станется. Он не раз так делал», — размышлял Том.
Он повернул брата к себе лицом. Билл тут же обвил его ногой за талию. Том подхватил его под попу. Блондин оседлал бёдра своего любовника, крепко обнял его за шею, глянул в его подёрнутые поволокой карие миндалевидные глаза. Том раздвинул ягодицы брата и внедрился в его тело. Билл весь задрожал, глухо застонал. Уткнулся носом в шею брата, всхлипнув при этом.
— Боже, как я тебя хочу, — его горячее дыхание опаляло кожу Тома.
Старший начал наяривать бёдрами, держа Вильгельма на весу. Билл стонал, в экстазе запрокидывая голову и прикрывая глаза. Том любовался братом, глядя, как он с готовностью отдаётся ему. Эти раскрывшиеся припухлые губы так манили к себе. Том мечтал впиться в них сладким поцелуем и терзать их до боли, до крика. Но дыхания сейчас просто бы не хватило. Том с упоением трахал брата, крепко держа его за талию. Он бурно дышал. Билли метался, изгибался, матерился и умолял его трахать ещё сильнее.
Вскоре Том почувствовал, что больше не в силах сдерживаться. Он стиснул зубы. Завыл, словно дикое животное, и с силой, со всего размаха, натянул Билла на себя. Тот вскрикнул, начал всхлипывать.
— Ебать тебя, Каулитц, в зад! – выдал Том и с рыком запустил во влажную глубину близнеца приличную струю своего семени.
Он почувствовал облегчение и приятную усталость. Пытался отдышаться. Билл ещё продолжал ёрзать на нём, но вскоре остановился, улыбнувшись.
— Ты ещё не кончил, — глянул Том на пенис брата.
— Кончил. Задницей. Несколько раз успел словить оргазм.
Том вышел из брата и аккуратно поставил его на пол.
— Ну, так куда кончать будешь? – поинтересовался он.
— В тебя, — лукаво улыбнулся Билл.
Он тут же властно нажал брату на плечи, заставляя его опуститься на четвереньки. Том постелил свою огромную футболку и покорно встал раком, выставив повыше задницу.
— Ну же, лижи, — призывно повилял он попой.
Билл не спешил. Он любовался этими упругими розовыми булочками. С наслаждением мял и гладил ягодицы. Несколько раз смачно шлёпнул по ним, с упоением и улыбкой на устах слушая ойкания брата. Он целовал и лизал эту аппетитную попку. Раскрыл руками половинки, потребовав наклониться ещё ниже. Вид покорности брата страшно возбуждал его. Билл усердно вылизывал круглое отверстие с многочисленными соблазнительными складочками, срывая с уст брата стоны удовольствия и похоти. Том весь напрягся и завыл, почувствовав, как шаловливый язычок брата внедрился в его проход. От этого у него просто сносило крышу. Билл слишком хорошо знал, чего хочет его любимый братец. Том потянулся к своему органу, накрыв его рукой. Но Билл отстранился и потребовал:
— Вставай.
— Зачем? Почему не вставил?
— Я хочу, чтобы было узко.
Он нетерпеливо дёрнул близнеца за руку, побуждая подняться с пола. Толкнул к стене. Властно прижал его плечи к холодной поверхности. Вклинился коленом между ног брата, чуть не заехав ему по яйцам. Раздвинул его ноги. Том упёрся руками в стену. Он чувствовал, что Билл упивается сознанием собственной власти над ним. Том покорялся ему. Иначе и быть не могло, потому что он желал его. Всегда.
Он выпятил попу, приготовился, ожидая вторжения. Попытался расслабиться. Хотя это трудно сделать, когда знаешь, что непременно будет больно. Биллу доставляло удовольствие причинять Тому страдания: что физические, что моральные. Он частенько специально заигрывал с какими-нибудь новыми знакомыми на глазах у брата, зная, что тот просто с ума сходит от ревности. Том понимал, что Билл мстит ему за все бессонные ночи, проведённые в одиночестве, пока он кобелил с одной из очередных фанаток. И хоть он делает сейчас так гораздо реже, но каждый раз расплачивается за своё разгильдяйство, получая от брата очередную порцию наказания.
— Ты меня любишь, Билл?
Зачем он это спрашивает? Он и так знает ответ. Он не в словах. Он глубоко в их сердцах. Но так хочется услышать признание. Ведь он уверен, что оно правдиво.
— Да. Люблю.
Билл приставил головку к анусу. Том сжал кулаки, закусил губу, чтобы не закричать слишком громко. Резкий, безжалостный толчок. Глухой вскрик. Билл уже внутри. Дыхание Тома предательски участилось, а сердце начало отбивать безумно быстрый ритм. Боль и мгновенный оргазм слились воедино.
Билл начинает двигаться, крепко держа брата за бёдра. Темп ускоряется. Толчки всё более нетерпеливые и глубокие. Билл бьёт своим орудием этих блаженных пыток резко, наотмашь, выколачивая из Тома вскрики. Тот уже завывает в голос, забыв обо всём на свете. Его тело, его душа, его судьба… он всё отдал брату без остатка.
Том царапает стену, мечется как безумный, не переставая выть, ощущая в проходе нереальный кайф. Билл же просто теряет остатки разума, слушая всхлипы брата и смачные, звонкие шлепки своих бёдер и лобка о круглую упругую задницу Тома.
Напряжение достигает своего пика. Билл чувствует, что на подходе. Том хватается за свой снова восставший член. Билл совершает последние, самые размашистые и резкие фрикции, буквально впечатывая брата в стену, и, запрокинув голову и приоткрыв рот, изливается в любимую попку брата с победным криком. Том вторит ему не менее громко, окончательно забив на то, что в коридоре их могут услышать, и выстреливает бело-прозрачным фонтанчиком спермы на стену. Подаётся навстречу брату, не желая, чтобы тот прекращал его сладкую пытку. Он ещё чувствует в анусе приятное распирающее ощущение. Член брата словно гладит его изнутри. Но движения уже спокойнее. Бурная страсть уступает место благодарным нежным ласкам.
Они кончили почти одновременно, почувствовав в очередной раз своё единство.
|
|
|
|
|
|
— Куда пропали Каулитцы? – рокотом по коридору меж тем раздавался голос Йоста. — Что значит «не знаю»?! Нахрена мы охране деньги платим? ВСЁ здание обыскали?
— Беспокоится, — усмехнулся Том. – Ну что, пошли? — он напоследок чмокнул брата.
— Пойдём, пока наш продер не поставил на уши всю полицию города, — засмеялся Билл и открыл дверь.
Они вышли в коридор и какое-то время щурились, пытаясь привыкнуть к яркому освещению.
— Да вот же они! – воскликнул явно обрадовавшийся Йост и, отпихнув охранника, широкими шагами понёсся к близнецам. – Вы где были? Мы всё здание обыскали. Даже кабинки туалетов проверили.
— И женских тоже, — гоготнул Георг, стоящий за спиной Дэвида.
— Каулитц, ширинку застегни, — сквозь зубы, уже потише, потребовал продюсер и сделал это за Билла собственноручно. – Опять трахались? А что, нельзя было хоть мне позвонить, сказать, что всё в порядке, просто вам опять приспичило?
— Дэвид, ты чё, совсем спятил? Может, нам ещё у тебя разрешения спрашивать, чтобы поиметь друг друга? – с усмешкой, лениво потягиваясь, как только что обожравшийся селёдкой кот, сказал Том.
— Некогда было по телефону болтать, Дэвид. Некогда. Понимаешь? – растягивая слова, пропел Билл, потеребив продера за ворот рубашки и томно глянув ему в глаза.
— Понимаю. Чего же тут не понять? – нервно сглотнул Йост.
— А пойдёмте пиццу есть! – вынырнул откуда-то из небытия Густав.
— Пойдёмте. Я что-то проголодался. Я всё время после… такой голодный, — сделал Том акцент на слове «после». — А ты, дорогой? — старший брат многозначительно глянул на младшего.
Тот лишь улыбнулся в ответ так искренне, как улыбался только близнецу. Парни, галдя и что-то обсуждая, направились есть пиццу, а Йост плёлся сзади, раздавая подзатыльники, словно детям малым, охранникам, и ворчал себе под нос:
— Говорила мне мама: «Не связывайся с этими Каулитцами. Они тебя раньше времени в могилу сведут». Эй, мужики, без меня пиццу есть не начинайте! — тут же крикнул он на весь коридор и ломанул за ними, ни мало не смущаясь, что он их продер, дяденька уже не юный. Ну и что? Продюсеры тоже пиццу любят.
Не забудьте оставить свой отзыв: https://ficbook.net/readfic/69377