«Пойду я в поле на травы зеленые, на цветы полевые. На встречу мне бежит дух вихорь из чистого поля со своею негодною силою, с моря на море, чрез леса дремучие, через горы высокие, через долы широкие и как он бьет травы и цветы, ломает и бросает, так же бы раб(имя) рабу(имя) бил, ломал и бросал и на очи не принимал и до себя вплоть не допускал и казалась бы она ему пуще змеи лютой и ужасной, и палило бы его огнем, громом и молнией. Тому слову моему нет края и конца, ни переговору и не отговору». Да будет так!».
* * *
«Встану я раб(имя) не благословясь и пойду не перекрестясь из дверей не в двери, из ворот не в ворота, а сквозь дыру огородную. Выйду я не в чистое поле, не в подвосточную сторону и посмотрю в подзакатную сторону. Под той подзакатнои стороной течет смородинная река, а той ли смородинной реке плывет смердящий чёлн, в смердящем челне сидит Немал-человек —— Чёртова рожа, змеиная кожа, сычьи глаза, волчья пасть, медвежий взгляд, образ звериный, а вздох змеиный. И как этот Немал-человек страшен и ужасен, горек и опасен, так же бы казался и страшен, ужасен, горек, и приторен раб(имя) рабе(имя) днем и ночью, утром и вечером, в полдень и за полдень, в полночь и за полночь, на ветхом месяце и на молодом, на перекрое и во всякое время и безвременье! Как бы зверь рыскучий в темном лесе, как бы змей ползучий в чистом поле. Не мог бы раб(имя) с рабой(имя) ни думы подумать, ни мысли помыслить, ни взгляд взглянуть, ни беседы побеседовать. Дрались бы и цапались он с друг дружкой и в глаза кидались, в кровь царапались и навстречу бы не встречались, и на уме друг друга не держали никогда. Да будет так!».
* * *
После этого заговора взять сучок-двойняшку, разломить надвое, одну часть сжечь, а другую закопать в землю с наговором:«Как двум этим часточкам не сростись и не сойтись, так же бы рабе (имя) с рабом(имя) не сойтись и не встретиться. Да будет так!».
* * *
Наговаривается на еду или питьё и скармливается нужному человеку.
«Ручей с ручьем сбегается, гора с горой не сходится, лес с лесом срастается, цвет с цветом слипается, трава разрывается, от той травы цвет сорву, с собой возьму, выйду на долину, на тропику, возьму себе землицы, сяду на на траву, выйду на широкий луг, посмотрю на все четыре стороны, не идет ли раб(имя нужного человека) и кину землицу, брошу я в чисто поле и как гора с горой не сходится, так бы и раб(имя) с рабой(имя) не сходился и не сдвигался. Да будет так!».
* * *
«Как мать быстра Волга бежит, как пески с песками споласкиваются, как кусты с кустами свиваются, травы с травами срастаются, так бы и раба(имя) не виделась с рабом(имя), никогда не говорила, и пылким сердцем его, некрасивого, не любила. Пусть как в темнице или в хлевище, не жить им как брат с сестрицей, а быть как тигр со львицей, лягушка со змеей, ящерица с тарантулом, так и ей казался бы что он страшнее зверя лесного, шершавого домового, волосатого лесового, хуже дедушки водяного, а она бы ему казалась хуже бабы Яги, страшнее киевской ведьмы. Пусть между ними будут ссоры, раздоры и брани, а каждая встреча будет как у кошки с собакой до драки. И во все дни, так и днем и ночью, и в полдень, и вечером, и утром. Словам этим отныне и до века. Да будет так!».
* * *
«Стану, не благословясь, выйду, не перекрестясь, из избы не дверьми, из двора не воротами, мышиной норой, собачьей тропой, окладным бревном; выйду на широкую улицу, спущусь по кругу гору, возьму от двух гор земельки, как гора с горой не сходится, так чтоб так же раб(имя) с рабой(имя) не сходился, не сдвигался бы. Гора на гору глядит, ничего не говорит, так же бы и раб (имя) с рабой(имя) ничего бы не говорил. Да будет так!».
* * *
«Стану я раб (имя) не благословясь и пойду не перекрестясь из избы не дверями, из ворот не воротами, выйду подвальным бревном и дымным окном в тёмно поле. В тёмном поле бежит река черна, по той реке черной ездит Чёрт с Чертовкою и Водяной с Водяночкою, на одном челне не сядут и в одно весло не гребут, одной думы не думают и совет не советуют. Так бы и раб(имя) с рабой(имя) на одной лодке не сидели, в одно окно не глядели, одной думы не думали, одного совета не советовали. Да будет так!».
* * *
«Черт идет водой, волк идет горой, они вместе не сходятся, думы не думают, мыслей не мыслят, плоды не плодят, плодовых речей не говорят. Так бы у раба(имя) с рабой(имя)мысли не мыслились, плодов не плодили, плодовых речей не говорили, а все бы, как кошка с собакой, жили. Да будет так!».
* * *
Читается на еду или питьё девушки затосковавшей по парню:
«От Востока до Запада, от Юга до Севера, от реки до моря, от моря до океана, от пути до перепутья пролегала путь дорога всем дорога большая, старшая. По той дороженьке шли две дочери Иродовы, несли в руках прутья ивовые и другие сучочки, на которых не росли почки, не расцветали цветочки. Шли те девы кости сушить, тело знобить, недугами людей мучить. Шли они ни далеко, ни близко, с юга и севера, с востока и запада, от Белого моря до от Черного моря, на город Иртыш, среди этого града стоит терем боярский, живет в этом тереме красная девица в скуке и тоске по незнаемой беде. Вы дочери лукавые не ходите по пути к тому терему тело знобить, кости сушить, красну девицу изводить, идите вы, дочери Иродовы во чисто поле, где ковыль растет, ветер песни поет, сядьте вы там на травушку, на муравушку, где сидит тоска как тень суха и велите тоске, чтоб она та тоска, сестру родную от девицы прочь всю повыгнала, что бы рабе(имя) было весело, точно в майский день птицам в рощице, что бы она цвела как цветы весной в утро майское, а не послушает она, так вы прутьями ее в зашей гоните, что бы воскликнула бы она и ушла бы прочь, прочь от девицы. Этот заговор крепко-накрепко наговариваю, чтоб его никто одолеть не мог. Он силен и могуч, как подземный ключ. Да будет так!».
* * *
«Встану я не благословясь, пойду, не перекрестясь, ни дверьми, ни воротами, а подвальным окном, подвальной отдушиной, положу шапку под пятку, не на сыру землю, а в черный чобот, а в том чоботе побегу я в темный дремучий лес, на большое глубокое озерище, где устроено водяное гнездище, по тому озерищу плывет челнище, а в челнище сидит Черт с Чертищей. Швырну я шапку из-под пят в того Чертища. И спрошу его: что ты Чертище сидишь в челнище, с противной Чертищей? Сидишь ты, Чертище, задом к своей Чертище, а она хлопает глазищем, что днем совища, беги ты, Чертище, в людское жилище, посели ты, Чертище, свою Чертищу в такой то избище, и дай ей в руки помелище, пусть она этим помелищем машет, между рабом(имя) и рабой(имя) раздор поселяет, вражду нагоняет, и обеим неприязнь навевает. Пусть в этом доме не будет ни ладу, ни складу, а вечная ругань и брань, и во все дни года и зимой, и летом, и весной, и осенью, и утром, и вечером, и во всей хате, и на печи, и на полати, и на полу, и на потолке, и на полке, и в уголке пусть идет возня, стукотня и грызня. У хозяина с хозяйкой ссоры и споры, во все дни живота среди мясоеда и поста. Пусть они так живут, как кошка с собакой. Пусть мои слова будут кинжалом, змеиным жалом.Раба(имя) рабу(имя)пусть станет змеей подколодной. Эти словеса ни колдуну не отколдовать, ни ветру не отогнать, как мою шапку из озерища никому не достать. Говорю это не языком, а Чёртовым помелом. Да будет так!».
* * *
«Встану я в ночь под Ивана Купала, возьму в руки два трепала, кочергу схвачу и на Лысую гору полечу. Оттуда длинным помелом сгоню всех ведьм в дом раба(имя) и рабы(имя), пусть злые ведьмы бабищи наполняют все его жилище и поселят между ними страшное злище, такое, какого нет и на Адском днище. Пусть в этом доме муж и жена будут жить как с Сатанихой Сатана, ни любви, ни радости, а только одно зло, да гадости, брань вечная, ссора бесконечная и угроза бессердечная. Возьму я кочетыг, сковыряю шляпу, надену на левую ногу, на голову обряжу лапоть, вместо бороды мочалу, вместо усов метлу и сяду я у них где-нибудь в углу и буду им каждый вечер казаться и будут они меня пугаться, да из-за этого между собою ругаться, а я буду хохотать и улыбаться, а когда они лягут по разным местам спать, я примусь по избе от радости плясать. Иду, поднимаюсь, на Лысую гору собираюсь, готовься дом, где скоро будет все вверх дном, от мала до велика, в закромах вместо зерна будет пыль да грязь одна. Пусть мои речи будут как картечи, как гром в ночи, как огонь в печи едки да метки. Да будет так!».
* * *
«Волк идет горой, домовой водой, они вместе не сойдутся, думы их разойдутся, добро они не творят, ласковых речей между собой не говорят, так бы и раб(имя)с рабой(имя) между собой не жили, вместо дружбы друг к другу зло питали, ссорились, друг друга хулили, попрекали, она бы на него как змея шипела, как лед бы к нему охладела, а он бы на нее шутом глядел, бегал бы от дел, занимался бы тем сем, а больше ничем. Пусть эти слова камнем в их сердца упадут и желанный плод дадут. Эти слова взял(а) я со дна омута, где водяные живут и злые сети ткут, раздором подшивают, оторачивают ненавистью подначивают. Да будет так!».