Вотчина Абу Аммара (Ясира Арафата)

Храбрый О.

Палестина. Год нулевой (2000) //

Итоги [вместе с Newsweek] - 2001. - № 10 (248). – 13 марта. - С. 48-51.

Пять месяцев интифады превратили Палестинскую автономию в военный лагерь. О создании палестинского государства можно забыть.

На Святой земле больше не ждут Мессии. Поэтому, когда к изра­ильскому патрулю у подножия Храмовой горы в Иерусалиме подъехал странный человек - в белом одеянии, на белой ослице, с бубном в руках - и смиренно представился «машиахом» (мессией), солдаты первым де­лом прощупали его металлоискателем. Новоявленный «спаситель» скорее всего, был просто сумасшедшим, но без тща­тельного обыска солдаты даже не реши­лись передать его полиции. Понять их можно: во время интифады белые ослы, навьюченные взрывчаткой, не раз на­бредали на израильские блокпосты - как правило, их просто обстреливали, и ослов-«камикадзе» разносило на куски...

После того как прошел пик интифады (в декабре число жертв исчислялось десятка­ми), на оккупированных Израилем с 1967года территориях в Газе и на Западном берегу - относительное затишье. Теракты продол­жаются, но уличных боев стало меньше: ви­димо, палестинские власти время от време­ни дают приказ «замолчать». Как правило, это совпадает с оживлением палестино-из­раильских переговоров.

Зимняя погода внесла в интифаду свои коррективы. Например, на Западном берегу столкновения часто происходят в густом тумане. Когда юнцы от 12 до 17 лет по призыву «Танзима» (милиция правя­щей партии Арафата «Фатх») с камнями и рогатками собираются на границе Рамаллы с еврейским поселением Бейт-Эль, из­раильские патрульные машины практиче­ски не видны. Израильтяне стреляют нау­гад - эти шальные пули самые страшные. «Убили! Убили!» - раздаются то ли вос­торженные, толи испуганные крики. Вата­ги мальчишек - «кандидатов» в мученики снуют перед патрульными машинами.

Они хмелеют от постоянной опасности и, кажется, пуль боятся даже меньше, чем объективов. Этому есть свое объяснение: они опасаются, что израильтяне могут вы­числить особо активных по фотографиям и устроить на них персональную охоту.

Будни интифады

Палестинцы называют еврейские поселе­ния на Западном берегу реки Иордан (ЗБРИ) «раковыми опу­холями», там поживает 193 тысячи еврейских поселенцев.

В самом деле, большинство по­селений - не что иное, как военные ба­зы. Они расположены на возвышенно­стях и контролируют все водные источ­ники и подачу электричества в палестин­ские города. Дороги, связывающие посе­ления с Израилем, построены так, что в считанные часы весь Западный берег мо­жет быть рассечен на множество секто­ров, из которых палестинцы просто не смогут выбраться (один город Хеврон, напри­мер, делится на 16 «островов»).

Добавьте к этому, что рядовой палести­нец не может свободно перемещаться ме­жду Газой и Западным берегом. Исключе­ние - номенклатура (как правило, крупные бизнесмены и члены администрации Ара­фата), обладающая VIP-паспортами.

В результате «Палестинская автономия» (ПА), которая согласно соглашениям в Осло от 1993 года еще два года назад должна была стать государством, остается скопищем разрозненных муниципалите­тов. В каждом не только свой политиче­ский расклад, но зачастую и своя юриди­ческая система. В Газе, например, до сих пор суды руководствуются нормами еги­петского судопроизводства, на Западном берегу - иорданского, а кое-где всё гром­че заявляют о себе сторонники шариата.

Пока на оккупированных территориях существуют еврейские поселения (вопрос об их эвакуации так и не был решен на пе­реговорах в Кэмп-Дэвиде летом 2000-го) и не создано палестинское государство, мира не будет. Это главная идея нынеш­ней «интифады», объединившая фатховцев и палестинскую шпану с рогатками. Постоянные обстрелы еврейского поселе­ния Гило, что на границе с пригородом Вифлеема - деревней Бейт-Джалла, - типичный пример тактики провокаций (С. 48-49). Забираясь ночью на крыши жилых домов Бейт-Джаллы, люди «Танзима» обстрели­вают поселение из автоматов и миноме­тов. Их цель - вызвать ответные удары (израильские укрепления для них неуяз­вимы). Как правило, ждать приходится недолго: израильтяне открывают плотный огонь из пушек и крупнокалиберных пу­леметов по домам палестинцев.

Иногда происходят просто невероят­ные вещи. Во время очередного обстре­ла одна семья уцелела чудом - снаряд пробил три стены и застрял в стиральной машине, не долетев до четвертой, за ко­торой прятались семь человек. А вот ра­ботавшему у палестинцев немецкому до­ктору Гарри Фишеру в ту ночь не повез­ло: он выбежал из своего дома в Бейт-Джалле, услышав крики о помощи. Его размазанное по деревьям тело нашли только ранним утром и долго отгоняли от него полчища кошек.

Нас приносят в жертву, перешептыва­ются жители Бейт-Джаллы после бомбе­жек. Они понимают, что пришедшего на смену Эхуду Бараку нового израильского премьера Ариэля Шарона не остановит гибель мирных жителей. А значит, про­воцируя столкновения, «Танзим», эта вооруженная рука Палестинской автоно­мии, сознательно отправляет на закла­ние своих сограждан. Такова извращен­ная логика нынешней «правительствен­ной интифады»: больше жертв, больше возмущения в мире, а значит - больше шансов добиться уступок (по проблеме поселений и выводу войск) на перегово­рах с Израилем. Нынешняя зима - звездный час «Танзима».

Мусорщики и миллиардеры

Особенно сильна власть «Танзима» в столице Западного берега - Рамалле. Здесь даже таксисты по совместительст­ву работают на полицию Марвана Баргути (лидер «Фатха» на Западном берегу). В Рамалле фамилию Баргути носит семейный клан. Многие его члены автоматически становятся фатховцами. На такие лояльные семьи и опирается Арафат, предоставивший им карт-бланш на Западном берегу.

Почувствовав себя хозяевами, приви­легированные кланы бросились отстраи­ваться. И Рамалла стала хорошеть на гла­зах. До прихода палестинских властей в 1994 году здесь было три отеля, сейчас уже 16. На окраинах появились дома-дворцы неописуемой роскоши. Место, правда, выбрано неудачно - слишком близко к границе с поселением, так что иной раз сюда долетают пули.

«Это из Америки палестинцы приезжа­ют и строят. Капиталисты», - поясняют мне палестинские солдаты. Сами они получают 200-300 долларов в месяц. Не ахти какие деньги, если жить по соседству с Израи­лем, где прожиточный минимум около 1000 долларов, однако по меркам автоно­мии, живущей на дотации мирового сооб­щества, сумма приличная. Чтобы понять масштабы безработицы, достаточно ска­зать, что на восемь вакансий мусорщиков в ПА было подано... 11655 заявлений.

Казалось бы, палестинская диаспора могла спасти местную экономику. Многие из тех, кто бежал в Европу и США от войн с Израилем, разбогатели: говорят, среди них больше ста миллиардеров. Однако преуспевшая на Западе молодежь приез­жает в Рамаллу разве что навестить род­ных. Вот если наступит стабильность, тог­да, может быть, начнут вкладывать деньги.

Пока же им здесь многое не нравится. Например, путешествие по дорогам авто­номии - удовольствие ниже среднего. Чтобы попасть из Рамаллы в Вифлеем (по прямой меньше часа), таксисты вынужде­ны тратить два с половиной часа, объез­жая блокпосты и еврейские поселения. А 15-минутный маршрут из Назарета (изра­ильский город с большим арабским насе­лением) в соседний Дженин (на севере автономии) после каждого обострения обстановки перекрывается израильским блокпостом. Впрочем, машины арабов-израильтян (только им разрешено сво­бодно курсировать из Израиля в ПА) объ­езжают этот пост в ста метрах, на глазах у израильских солдат пробираясь между деревьями и плантациями помидоров.

Хевронская Голгофа

Если стартовать из Рамаллы на юг, то, от­стояв в множестве пробок на объездных путях и пройдя через бесконечные про­верки документов, можно за полдня до­браться до Хеврона - старейшего города на земле, в котором находятся могилы праотцев - Авраама, Исаака, Иакова и их жен. Раньше, до интифады, можно было добраться за час.

В Хевроне градус противостояния ев­реев и арабов еще выше. Пятьсот иудеев-ортодоксов из нью-йоркского Брук­лина, живущих в еврейском поселении Дебора в центре города, охраняет целый батальон (300человек) израильских солдат. Стычки с палестинцами здесь обычное дело. В мой приезд здесь был убит 23-летний палестинец ШакерХасуна. Его тут же за­писали в мученики - это значит, что на стенах местной мэрии и в отделениях «Фатха» и ХАМАС появились календари с его портретом. А вскоре по Хеврону по­ползли слухи, что когда брат Шакера, Аяд, пришел в поселение забирать тело, то его якобы привязали к стулу и застави­ли смотреть на то, как израильтяне рас­стреливают бездыханное тело.

Мне удалось разыскать Аяда. Рассказ об экзекуции изумил его: он принялся выпытывать, кто мне это сказал. А потом признался: «Я каждый день узнаю что-то новое о своем брате, люди просто сошли с ума». Сумасшествие охватило обе сто­роны - по соседству в еврейском поселе­нии Кирьят-Арба стоит памятник еврей­скому поселенцу Баруху Гольдштейну, который шесть лет назад расстрелял 29 палестинцев в мечети Хеврона. Сегодня его могила - место паломничества евреев-ортодоксов со всего мира.

Вотчина Абу Аммара (Ясира Арафата)

Оккупировав сектор Газа после войны 1967 года, Израиль оставил его отрезан­ным от Западного берега, который до это­го принадлежал Иордании. «Западники» после оккупации сохранили иорданские паспорта, что позволяло им свободно пе­редвигаться и получать образование за границей. Газовцы же были и остались «невыездными»: после войны 1948 года они попали под египтян, которые не дали им гражданство. Даже соотечественники с Западного берега относятся к ним пренеб­режительно: для них жители Газы, среди которых беженцы составляют 70 процен­тов, - сплошь воры и плебс.

Каждый палестинский город оброс «городами-спутниками» - лагерями бе­женцев. Сорванные с насиженных мест войной 1948 года, их обитатели и по сей день живут во времянках, в полной нище­те. Безработица достигает 90 процентов.

С середины 90-х палестинские лагеря переживают демографический взрыв. В Газе есть районы, где на 1 кв. км живут 100 тысяч человек. Здесь рожают больше, чем в Африке (годовой прирост составляет 3,5 - 4,5 процента, в то время как на «Черном континенте» - 3). Палестинцы одержимы идеей сравняться по численности с Израи­лем. Рожая ребенка, женщина думает о том, что вырастит еще одного бойца.

По большей части в таких местах Арафата не жалуют. Зато здесь легко вербует своих волонтеров ХАМАС – шиитская исламская экстремистская организация, которую поддерживают Сирия и Ливан. Понять, кто владеет умами в том или ином квар­тале, несложно - достаточно посмотреть на граффити. Если на стенах изображены красные звезды и автоматы Калашникова - территорию «держит» Демократиче­ский фронт (коммунисты). Если нарисованы клетчатые куфийи (платки-шарфы), как у Арафата, значит территория - «Фатх». Если написано «Движение исламского сопротивления» территория - ХАМАС.

В Газе никогда нет недостатка в недовольных. Особенно в дни нынешней интады, когда Израиль отказался от услуг 30 тысяч человек, ежедневно ездившх в Израиль на заработки. Рыбный промысел в Средиземном море, который мог бы стать источником дохода, затухает. Морскую границу Газы патрулируют израильские корабли, рыбакам разрешено заплывать не более чем 6 миль - а вся рыба дальше. Рыбаки сказали, как недавно две лодки рискнули рвануть из шестимильной зоны - и были потоплены ракетами с израильских кораблей. Поэтому газовцы, издавна шившиеся морем, сегодня довольствуются жалким уловом всякой мелочи. Вопрос о том, как управлять этой нищей и озлобленной массой людей - вечная головная боль Арафата, семья которого, кстати, из немногочисленной местной элиты. Его отец, крупный землевладелец покинул Газу еще в середине 20-х годов, а вернуться на историческую родину Ясир Арафат смог только семь лет назад, после того как мирные соглашения в Осло превратили его из международного тер­рориста в политического деятеля. Из изгнания (штаб-квартира ООП больше 10 лет находилась в Тунисе) будущий глава Палестинской автономии привез с собой боевых соратников, так называемую ту­нисскую диаспору, и тут же стал расстав­лять их на ключевые посты в муниципали­тетах и спецслужбах. Поначалу отношения с местной элитой не заладились, однако Арафат нашел выход, пригрев местную знать в своей партии «Фатх».

Фатховцы из Газы и с Западного берега играют в партии роль мягкой оппози­ции «тунисцам», ведущим территориаль­ный торге Израилем. Такая политическая конструкция позволила Арафату продол­жать переговоры с Бараком даже в разгар интифады, которую возглавили местные фатховцы. В глазах израильских перего­ворщиков «тунисцы» были единственной альтернативой экстремистам - с ними можно было договариваться, тем более что и регулярная армия ПА (солдаты На­циональной безопасности, Гражданской полиции, Общей и военной разведки) не участвовала в интифаде. Вмешайся она в конфликт - он бы перерос в настоящую войну. А этого в Палестине никто не хочет.

Конечно, у Арафата есть и настоящая оппозиция (коммунисты и исламисты), для которой любая смута - шанс покон­чить с соглашениями Осло и самим лиде­ром автономии. И хотя в каждом пале­стинском городе свой расклад: в городе Дженине, например, сильны баасисты (многие из палестинцев учились или воевали в Ира­ке, где и вступили в БААС - партию араб­ского социалистического возрождения), а в Хевроне и Газе – исламисть из ХАМАС и «Братьев-мусульман» - Арафат, лави­руя между этими радикалами, отбиваясь от обвинений в коррупции и диктатуре, успешно ведет борьбу с политическими конкурентами за палестинскую «улицу».

Это раньше, пока шли мирные переговоры, палестинцы думали, что Председатель «запродался» израильтянам, но в дни интифады рейтинг Арафата рванул вверх. Он теперь снова - свой. При свете софи­тов палестинский лидер целует в больни­цах искалеченные ноги и руки своих со­братьев, и сентиментальные арабы готовы снова бороться за дело Абу Аммара. Этим партизанским псевдонимом палестинская улица по-прежнему называет своего вож­дя: Арафат - это для остального мира (С. 51). [Маршрут: Назарет-Дженин-Рамалла-Иерусалим-Хеврон-Газа].

Примечания:

У Арафата более 12 различных служб безопасности общей численностью около 35 тысяч человек. Их руководства в Газе и на Западном берегу автономны и координируют свои действия через самого Арафата.

Чтобы мобилизовать оппозицию (в общей сложности 26 партий) на восстание, Арафату пришлось «встроить» ее во властную пирамиду. Выглядит «Вавилонская башня интифады» так:

Радикалы — прежде всего исламисты ХАМАС во главе с шейхом Ахмедом Ясином агитируют палестинскую улицу вместе с боевиками «Танзима» — военной милицией партии Арафата «Фатх».

Глава «Танзима» на Западном берегу Марван Баргути руководит интифадой.

Глава превентивной службы безопасности на Западном берегу. Джибрил Раджуб смотрит на действия Марвана Баргути сквозь пальцы.

Тем временем Ясир Арафат разыгрывает дипломатическую карту – при посредничестве США ведет переговоры с Израилем и опирается на поддержку арабского мира.