VIII. ГИДАЦИЙ И ЗАВОЕВАНИЕ ИСПАНИИ 13 глава

В 407 году, в возрасте двенадцати или тринадцати лет, по причинам, о которых Гидаций почему-то не говорит, он совершил путешествие из сво­ей заброшенной провинции к некоторым из знаменитейших городов Вос­тока. Он или его семья, видимо, располагали значительными средствами, раз он смог посетить Александрию, Кипр, Кесарию в Палестине, Иеруса­лим и — что оказалось самым важным — Вифлеем, где ему посчастливи­лось увидеть св. Иеронима⁵. В поздние годы жизни Гидаций уже смутно представлял себе Восток; он, например, считал, что сирийский город Ан-тиохия, в котором он никогда не был, находится не в Сирии, а в Исаврии. Простим ему его ошибку. Разве Григорий Турский, человек несравнимо

более выдающийся, не заблуждался еще больше в отношении неулови­мой Антиохии? Ведь Григорий, как ни странно, полагал, что четвертый город мира находится и не в Сирии, и не в Исаврии, а в Египте⁶.

В 416 году в своей родной Галисии Гидаций принял сан священника, а в 427 году был посвящен в епископы. Моммзен высказал догадку, что Гидаций мог быть епископом города Аква Флавия (Aquae Flaviae), совре­менного Шавиша на реке Тамеге, расположенного в 100 километрах по прямой к востоку от Браги. Гомер бы здесь кивнул: у нас нет никаких данных о том, что Аква Флавия когда-либо был епископатом, так что на самом деле мы не знаем, где именно служил наш летописец. Он, несом­ненно, был известным церковным деятелем. В 445 году он в сотрудниче­стве с Туррибием, епископом Асторги и известным преследователем при-сциллиан, проводил расследование в отношении манихеев, выявленных в Асторге. Папа Лев Великий в своем послании о присциллианстве от 21 июля 447 года говорит о Гидаций как о подходящем человеке для орга­низации испанского, или хотя бы галисийского, синода, который должен был рассмотреть вопрос об этой ереси⁷.

Единственная личная встреча Гидация с одним из великих людей его времени произошла через несколько лет после посвящения в епископы. В 431 он совершил путешествие в Галлию для того, чтобы увидеться с Аэцием, самым знаменитым политиком и военачальником столетия, «по­следним из римлян», хотя еще не ставшим тогда патрицием. Испанский епископ был допущен до переговоров с ним. Гидаций надеялся, что Аэций сможет предпринять какие-то шаги, чтобы остановить непрекращающие­ся, безжалостные и кровопролитные набеги свевов на Галисию. К огром­ному сожалению, Гидаций не посчитал нужным или не захотел (с. 136) нарисовать, хотя бы мимоходом, словесный портрет этого выдающегося человека, который в то время пытался остановить разрушение своего мира⁸. Историки уже неоднократно отмечали, что когда Гидацию понадобилась помощь имперского правительства, он отправился не к императору в Ита­лию, а в Галлию к Аэцию. Позже, в 460 году, Гидацию довелось находить­ся в гораздо менее блестящей компании — он был похищен свевами в Акве Флавия и более трех месяцев подряд находился у них в плену⁹. Вряд ли это было приятным времяпрепровождением, хотя наверняка он тогда много узнал о варварах.

Вот и все, что мы знаем о внешних событиях жизни Гидация, но и из этого можно сделать вывод, что автор «Хроники», хотя к концу жизни мало куда выезжал, все же успел повидать мир и столкнуться с его не­предсказуемостью. Время от времени он решался покинуть свой кабинет и свой епископский дворец и соприкоснуться с тем хаотическим беспо­рядком, в который погружалась Западная Европа.

Встреча с великим святым в Вифлееме, очевидно, произвела на него глубокое впечатление, однако вряд ли в 407 году подросток Гидаций мог предвидеть, что напишет продолжение эпохальной хроники св. Иерони-

Часть четвертая. ИСПАНИЯ

VIII. Гидаций и завоевание Испании

ма. Мы не знаем, когда у него созрело решение написать свою «Хронику» и когда он приступил к работе над ней. В предисловии он говорит, что писал в преклонном возрасте, однако эта фраза, без сомнения, относится только к составлению предисловия и к завершению всей работы. Для нас важно другое: когда он начал писать? Может быть, это случилось в 427 году, когда ему явно пришлось отбросить все письменные источники и, не жа­лея сил, собирать изустную информацию? Может быть, и так, но любая догадка будет субъективной, так как сам автор об этом умалчивает. Наша оценка его работы могла бы быть иной, знай мы, что он начал в 427, или в 450, или в 469, или в каком-то другом году¹⁰. Во всяком случае, когда бы он ни приступил, он начал свое повествование с 379 года, которым конча­ется хроника св. Иеронима. Для описания событий 379-427 годов Гида-ций пользовался как сочинениями более ранних авторов, так и устными источниками информации. Что касается 428-469 годов, то здесь автор был очевидцем событий, и это именно та часть книги, где описывается расцвет первого королевства варваров и гибель римской Испании. Прав­да, иногда Гидаций и здесь цитирует письменные источники, но только при описании событий в других странах. Так, он приводит цитаты из пи­сем Кирилла Александрийского, Флавиана Константинопольского, Евф-рония из Аутуна", однако в основном Гидаций опирался на устные, а не письменные источники.

Все сходятся на том, что «Хроника» отличается разумной взвешенно­стью, что это работа тщательная, методичная и надежная, которую стоит изучать даже через 1500 лет после ее написания. По словам Моммзена¹², «auctorpro aetate diligens etfidei optimae». Конечно, трудно поверить, что в битве при Отриколи в 413 году было убито 50 000 человек,¹³ еще труднее — в то, что 300000 человек пали в битве на Каталаунских полях в 451 году¹⁴, да и сам Гидаций как будто пугается этой чудовищной цифры. Но подоб­ных огрехов в книге немного, а учитывая, что сам автор немало пострадал от варваров, книга поражает сдержанностью политических оценок. Конеч­но, Гидаций часто клеймит свевов за их безверие,¹⁵ но в целом его взгляды нельзя назвать антиварварскими. Он никогда не критикует везеготов как народ. Естественно, ему не нравился проводивший антиримскую политику король Торисмуд (451-453)'⁶. Он осуждает готов за то, что они не оказали помощи императору Авиту перед тем, как тот потерял трон в 456 году¹⁷. Он скорбит о том, что король Теодорих II, обычно поддерживавший Рим, про­явил такую жестокость при взятии Браги, Асторги и Паленсии¹⁸. (До этого район Паленсии уже подвергся опустошительному нападению варваров-федератов в 409 году или ранее.)¹⁹ Но все это конкретные факты, принципи­альной антиварварской позиции у Гидация нет. Он не испытывает ненавис­ти к человеку или к народу только потому, что они не римляне. С другой стороны, он обычно не восхваляет своих героев, будь то римляне или вар­вары. Правда, он отступает от темы, чтобы вставить в книгу похвальное слово Эгидию, преданному поклоннику и помощнику несчастного импера-

тора Майориана²⁰. С неожиданной страстностью Гидаций пишет о поэте Меробауде, панегиристе Аэция. Он подчеркивает благородное происхож­дение поэта, его талант — он «сравним с древними», — а также его мас­терство воина²¹. Меробауд был испанцем, как и Гидаций, однако он был родом из далекой Бетики на крайнем юге Иберийского полуострова, и его испанские корни вряд ли могли быть причиной подобного энтузиазма со стороны галисийца Гидация. Между Майорианом и Аэцием отношения были более чем прохладными²², и хотя наш летописец восхищается пане­гиристом Аэция, это не значит, что он восхищается самим Аэцием. Я уже упоминал о том, что Гидаций избегает описывать Аэция. Впрочем, у на­шего автора не было оснований превозносить Аэция, ведь тот не сделал ничего или почти ничего, чтобы спасти далекую Галисию от разрушения, и после своего визита в 431 году Гидаций ни разу не просил патриция о помощи, хотя тот управлял Западом еще целых двадцать три года. Но Аэций мало заботился об отдаленных частях Западной империи — Брита­нии, Испании, имеющей огромное значение Африке. Он никогда не посе­щал эти несчастные края. Он не делал ничего или почти ничего, чтобы защитить их от захватчиков, хотя Гидаций и трижды пострадавшие бри­танцы просили его об этом. «Последний из римлян» интересовался толь­ко судьбой землевладельцев Южной Галлии и Италии, а весь остальной мир должен был сам заботиться о себе.

На первый взгляд может показаться, что Гидаций писал для испанцев, точнее, только для галисийцев. Зачем иначе записывать время солнечного затмения 11 ноября 402 года? В Северной Испании, где он жил, затмение было полным, а в Константинополе его едва можно было заметить²³. Втор­жение варваров в Испанию в 409 году нашло едва заметный отголосок в хрониках, написанных авторами из других стран. Большинство летопис­цев упоминают об этом событии, но лишь в нескольких словах, а автор из Восточной империи Марцеллин Комит обходит его молчанием. С другой стороны, для Гидация это было бедствием, которое стоило такого же вни­мания, как падение Рима в 410 году, потрясшее весь цивилизованный мир²⁴. Если считать, что количество строк, которое Гидаций уделяет тому или иному событию, соответствует значению, которое он этому событию при­давал, то самым значительным из них в V веке, вплоть до 469 года, года окончания «Хроники», окажется завоевание везеготами Галисии и других частей Западной Испании в 456-457 годах. Это мнение, конечно, не раз­деляли авторы других хроник, не жившие в Испании. Так что Гидаций кажется самым настоящим провинциалом, которого интересует лишь то, что происходит в том заброшенном и нищем краю, где ему довелось про­жить свою жизнь. Однако, как мы увидим (с. 128), дело обстоит не совсем так. Гидаций честно старался написать хронику мирового масштаба, он пытался бесстрашно преодолеть ограниченность своих знаний об окру­жающем мире, стремясь включить в свою работу любую доступную кру­пицу информации о Восточной Римской империи.

Часть четвертая. ИСПАНИЯ

VIII. Гидаций и завоевание Испании

Гидаций был хорошо знаком с событиями, произошедшими в описы­ваемый им период в Галлии и Италии, и иногда он дает нам такие сведе­ния об этих странах, которые мы не находим у живших там авторов. Что касается Галлии, то Гидаций — единственный, кто написал о кампании 431 года, в которой Аэций разгромил восстание жителей провинции Но-рик. Он один приводит цифру в 20 000 человек, говоря о бургундах, уби­тых при разрушении гуннами незабвенного Бургундского королевства в Вормсе в 437 году²⁵. (Правда, его авторитет помешал историкам подверг­нуть сомнению эту маловероятную цифру.) Только от него мы узнаем о том, что в 430 году вблизи Арля Аэций захватил в плен знатного везегота по имени Анаольс и перебил его последователей²⁶. Гидаций был хорошо информирован о происходящем в Галлии, так как между Галлией и Испа­нией, как мы увидим позже, постоянно перемещались дипломаты и цер­ковные деятели. Как ни странно, неофициальных, дружеских связей меж­ду аристократами двух стран было гораздо меньше, чем можно было бы ожидать, так как в необъятном собрании писем Сидония Аполлинария только одно или два письма адресованы испанцам²⁷. В то же время есть сведения о развитом торговом судоходстве между Галлией и Испанией в конце VI века, а если предположить, что такая торговля процветала уже в V веке, при жизни Гидация, то многие факты объяснить будет легче. Не надо забывать, что в V веке и в следующие за ним века любой, кто пытал­ся перейти из Галлии в Галисию через восточные Пиренеи, должен был на своем пути преодолеть неприступные горы, населенные дикими языч­никами басками; если же он, делая огромный крюк, двигался через Тар-раконскую провинцию, поднимаясь по долине Эбро, то по дороге на запад от Леона он бы неминуемо столкнулся с разбойниками горцами. И все же очевидно, что во времена Гидация жители Галлии и Галисии были в контакте и, скорее всего, путешествовали они не по горам, пол­ным разбойничьих засад, а по морю.

Что касается Италии, то наш летописец упоминает одного уроженца Рима по имени Пасцентий, жившего в Асторге в 448 году. Мы не знаем, что заставило Пасцентия туда приехать. Возможно, это было связано с манихейством — он был манихеем, а может быть, причина была другая²⁸. Судя по словам Гидация, путешествие из Италии в Галисию не было чем-то экстраординарным. Присутствие итальянского иммигранта, видимо, ни у кого не вызывало удивления. В 447 году Туррибий, епископ Асторги, смог послать своего дьякона Первинка в Рим, который благополучно вер­нулся в Галисию. Кроме того, Гидацию было известно о восшествии на трон и о смерти западных императоров, о линчевании патриция Феликса в Равенне в 430 году и соперничестве Бонифация и Себастьяна с Аэци-ем²⁹. Он хорошо знал о сокрушительном походе Аттилы в Италию в 452 году (с. 135), об убийстве Аэция в 454 году и о многом другом. Более того, единственный из всех писателей того времени, он рассказывает о Палла-дие Цезаре, сыне императора Петрония Максима, и его женитьбе на доче-

ри Валентиниана III³". Можно сказать, что он был знаком по крайней мере с самыми значительными событиями, произошедшими в Италии во вре­мя его епископского служения.

И это еще не все. Когда Туррибий и папа Лев I в 447 году переписыва­лись по поводу присциллианства, их письма, видимо, доходили до адре­сатов без всяких препятствий, но через несколько лет, когда власть захва­тили свевы, все изменилось. Когда папа пожелал разослать во все западные провинции некоторые сочинения Флавиана, патриарха Константинополь­ского, и Кирилла Александрийского, посвященные ереси Евтихия, он, видимо, не смог послать эти документы в Испанию или по крайней мере в Галисию напрямую. Документы вначале отослали в Галлию, и уже из Гал­лии они стали известны Гидацию в 450 году³¹. Когда в октябре 451 года собрался Халкидонский собор, а 27 января следующего года Лев I решил сообщить западным провинциям об удовлетворительных выводах, сде­ланных этим великим экуменическим собором, он написал епископам Галлии, и ему пришлось просить их проследить за тем, чтобы эти хоро­шие новости дошли до Испании³². Очевидно, папа не мог быть уверен в том, что письмо, отправленное в Испанию, дойдет до адресата, даже если это письмо касалось дела величайшей важности. Однако он был почти уверен в том, что сообщение между Галлией и Испанией не прервалось. Затем, когда около 450 свевов и басков, а также, как мы увидим, багаудов, перерезали сообщение между Тарраконской провинцией и Галисией, из Галлии можно было добраться только морским путем. Таким образом, можно предположить, что новости из Италии в начале 50-х годов V века доходили до Гидация через Бискайский залив. О смерти Западного импе­ратора Ливия Севера в 465 году Гидаций определенно узнал из Галлии, так как он сам говорит о том, что сообщение это было принесено из Гал­лии послами-свевами, которым случилось находиться там в это время³³. Новости не приходили напрямую из Италии в Испанию или, точнее, из Италии в Галисию, так как вполне возможно, что Тарракона или Картахе­на получали новости прямо из Италии.

Как оказалось, Гидаций действительно получил документы, посланные из Галлии в 450 году, но нет сведений о том, что он знал о содержании триумфального письма, написанного Львом в январе 452 года. Еще более удивительно то, что он, очевидно, не знал о самом Халкидонском соборе. Впрочем, Халкидонский собор оказал до странности мало влияния на за­падный мир, если не считать папского престола. Те вопросы, которые были насущными для Востока, Запад не волновали; если на Западе и узнали о восточном соборе (на котором не было ни одного представителя Запада), то известие это было встречено в основном с непониманием и безразличи­ем³⁴. И все же, если Гидаций об этом услышал, неужели бы он не упомянул об этом хотя бы вскользь, как это сделал Проспер Аквитанский в своей хронике? Столетие спустя значение Халкидонского собора было уже оче­видно для Мартина из Браги и галисийских епископов. Что же касается

Часть четвертая. ИСПАНИЯ

VIII. Гидаций и завоевание Испании

Гидация, то легче поверить в то, что он никогда о Соборе не слышал, чем в то, что он не обратил на него никакого внимания, посчитав его пустяком, недостойным даже одной-единственной строки в его книге. Тот факт, что Гидаций не получил письма, написанного Львом в январе 452 года, скорее можно объяснить не плохим сообщением, а тем, что галльские епископы просто его не переслали, так как не придали ему большого значения.

Знания Гидация об Африке были ничтожны. Он почти ничего не знал о том, что произошло на этом континенте после смерти св. Августина в 430 году, после неожиданного нападения вандалов на Карфаген 19 октяб­ря 439 года и после мер, предпринятых Гейзерихом против духовенства Карфагена в том же году³⁵. Конечно, он знает о деятельности Гейзериха за границей, например в Сицилии в 440 году или в Риме в 455 году, и охотно включает эти события в свою хронику. Но в том, что касается самой Аф­рики, Гидаций проявляет почти полное невежество. В Галлию послы ван­далов добрались в 458 году, но они ехали не для того, чтобы беседовать с сельским священником. У Гидация не было случая с ними поговорить, а если и был, что маловероятно, то они ему не сообщили ничего или почти ничего. С какой стати им было обсуждать вопросы высокой дипломатии с римлянином? Каким-то образом Гидацию стало известно о гибели Себас­тьяна в Африке в 450 году, но это практически единственный пример та­кого рода во всей книге³⁶. По-видимому, из мрачного королевства ванда­лов новости просачивались с трудом.

Отрывок из «Хроники», посвященный взятию Рима Гейзерихом в 455 году, содержит одну любопытную деталь. Гидаций пишет, что Гейзе-рих захватил Рим потому, что к этому его подбивал не кто иной, как Евдок-сия, вдова императора Валентиниана III. Гидаций был первым автором, ко­торый упомянул об этом сообщении, но позднее это стало известно Марцеллину Комиту в Восточной империи и еще нескольким писателям на дальнем конце мира³⁷. Сам Гидаций называет это «злобными слухами». Только еще в одном месте в своей книге Гидаций признается, что его сооб­щение основано на слухах³⁸. (Второй слух, который он передает — при этом подчеркивая, что это не более чем слух, — сомнительная история о том, что Гейзерих поначалу был католиком и только потом принял ариан­ство.)³⁹ Даже называя это сообщение «злобными слухами», Гидаций не пытается тем самым опровергнуть известие о том, что императрица под­стрекала Гейзериха, скорее, ее поступок вызывает у него сожаление. Но если он сам верит в правдивость этой истории, то зачем же он презритель­но называет ее «злобными слухами», что ставит под сомнение весь его рас­сказ? Зачем тогда он вообще об этом написал? Каков бы ни был ответ на этот вопрос, Гидаций наверняка получил эти сведения из Италии, где Ев-доксия жила после своего предполагаемого приглашения. Вряд ли эти све­дения дошли до него из принадлежавшей Гейзериху Африки.

Мы уже говорили о том, что Гидаций ничего не знал о Халкидонском соборе. А что можно сказать о его знании Восточной Римской империи

вообще? В 416 году, в тот самый год, когда Гидаций был рукоположен,⁴⁰ один священник из Браги по имени Авит, живший в это время в Иеруса­лиме, в письме к Балконию, митрополиту Браги и ко всему духовенству и жителям епархии говорил о том, как часто ему хотелось вернуться в свой родной город. Он покинул Испанию до массового нашествия туда ванда­лов, аланов и свевов в 409 году, и во время написания письма желание вернуться боролось в нем с опасением, что «враг теперь расположился по всем испанским провинциям». Авит был уже стар и, не решаясь самосто­ятельно отправиться в путешествие, рассчитывал, что его молодой друг Орозий, будущий историк, вместо него отвезет в Испанию мощи св. Сте­фана Протомученика, останки которого были обнаружены в декабре 415 года⁴¹. Но даже Орозию не удалось совершить это путешествие до конца. Он добрался до города Маон на острове Менорка, пробыл там некоторое время в 417 году и, увидев, что до Галисии ему не добраться, оставил мощи св. Стефана в Маоне и уехал в Африку⁴². Но ведь если плавание от Менорки до Африки было легким и безопасным, то и плава­ние из Менорки до Тарраконы не должно было представлять сложности. Вряд ли было так уж трудно в 416^17 годах переплыть западную часть Средиземного моря. В этом ничего сложного не было. Проблемы начина­лись на суше, когда путешественник высаживался на испанском побере­жье и пытался добраться оттуда до северо-восточной окраины страны. Весь этот путь грозил такими опасностями, которые могли казаться не­преодолимыми. 417 год был особенно неспокойным временем для внут­ренних территорий Испании, когда Валия Гот воевал там с другими вар­варами, когда армии во время своих бесконечных походов грабили все вокруг и целые народы подвергались кровавой бойне или даже полному уничтожению. Неудивительно, что Орозий посчитал бессмысленным пе­реправляться с Балеарских островов на материк.

Гидаций не скрывает, что он был бы рад более полно описать события в Восточной империи, но не может о них разузнать. Он рассказывает о том, что после изгнания Нестория из Константинополя патриархом там стал Флавиан (447-449 гг.)⁴³, но, кажется, не знает о том, что между Несторием и Флавианом было еще двое патриархов — Максимиан (431-434 гг.) и Прокл (434-447 гг.). Это просто поразительный пробел в его осведомленности. Далее, хотя Гидаций беседовал с некоторыми священниками, приехавши­ми в Испанию с Востока, они, как это ни странно, не смогли сообщить ему дату смерти Иоанна Иерусалимского (415^416 гг.) и даже, что уж совсем невероятно, дату смерти самого Иеронима (420 г.) и других. Они не знали, кто был преемником Иоанна Иерусалимского до того, как епископом там стал Ювенал. Правда, Гидаций смог выяснить, что некий «старик» некото­рое время управлял этой епархией⁴⁴. На самом деле преемником Иоанна был Прайлий, бывший епископом с 415 или 416 года до 421 года, то есть не менее пяти-шести лет. Летописец также честно признается, что ему было нелегко выяснить, какие епископы предшествовали Иоанну в Иерусалиме

Часть четвертая. ИСПАНИЯ

VIII. Гидаций и завоевание Испании

и кто был патриархом Александрии после Феофила, умершего в октябре 412 года. На самом деле преемником Феофила был не кто иной, как Кирилл Александрийский, о существовании которого Гидацию было хорошо изве­стно⁴⁵. Видимо, Гидаций считал, что между Феофилом и Кириллом был кто-то еще, хотя на самом деле он ошибался.

Гидаций правильно сообщает даты воцарения и смерти восточных им­ператоров, но это не означает, что сведения об этом доходили из Византии до Испании. Например, в 467 году из Галисии для встречи с западным им­ператором Антемием выехали послы-свевы. Вернулись они двумя годами позже и привезли новости о подготовке императором Львом I экспедиции в Африку для борьбы с вандалами. Экспедиция, окончившаяся катастрофой, отплыла в Африку в 468 году⁴⁶. Сведения о ней, как мы видим, дошли до Испании не напрямую из Константинополя, а из Италии, где о ней узнали путешественники, которые и привезли эти сведения в Испанию. В данном случае это были не рядовые путешественники, а официальные представи­тели короля свевов, по случайному совпадению оказавшиеся в это время в Италии. Обычно новости распространялись торговцами или людьми, путе­шествующими по частным делам, так что сведения об экспедиции попали в Испанию необычным путем. Скорее всего, и информация о византийских императорах доходила до Гидация через Италию или через Галлию.

В «Хронике» есть только две прямые ссылки на путешественников с Востока, приехавших в Испанию.

В 435 году священник из Аравии по имени Герман и некоторые другие «греки» прибыли в Галисию и смогли рассказать Гидацию о том, как в Константинополе борются с ересью Нестория⁴⁷. Они также предоставили ему информацию об Эфесском соборе 431 года, но в то же время не смог­ли ответить на вопросы Гидация о епархиях Иерусалима и Александрии⁴⁸.

В 456 году, как сообщает наш летописец, в Севилью пришли корабли с Востока и привезли известие о том, что армия императора Маркиана как будто бы победила народ, называвшийся лазами. Народ этот жил на вос­точных берегах Черного моря⁴⁹. Если Моммзен верно реконструирует этот текст — а его реконструкция часто бывает слишком смелой, — то этот отрывок имеет фундаментальное значение. Поражение никому не извест­ного народа лазов на Кавказе, на дальнем берегу Черного моря, не могло иметь никакого значения для Испании. Пожалуй, это самое малоинтерес­ное для испанцев событие, какое только можно себе представить. Даже обращение ирландцев св. Патриком значило для них гораздо больше. Сле­довательно, если Гидаций внес в свою хронику даже такую мелочь, как поражение лазов, это означает, что он старался не пропустить ни одного, даже самого пустякового или сомнительного известия, приходившего с Востока. Этот отрывок (если доверять реконструкции Моммзена) дает нам основания предполагать, что автор хроники составлял не подборку сведе­ний, а записывал абсолютно все из того, что ему становилось известно о событиях на Востоке за время его сознательной жизни.

Таким образом, за весь период с 427 до 469 года у нас есть сведения только о двух прямых контактах между Испанией и Востоком. Первый — прибытие малоинформированных греческих священников, которые в 435 году появились в неустановленном районе Испании, а затем добра­лись и до Галисии. Второй — корабли с Востока, приставшие к берегу в Севилье двадцатью годами позже, в 456 году⁵⁰. Можно предположить, что документы и известия с Востока напрямую дошли до Галисии в 436 году, однако в этом случае Гидаций наверняка бы об этом сообщил. Всю ос­тальную информацию о Восточной Римской империи наш автор мог уз­нать только от путешественников, прибывающих из Галлии или из Ита­лии, причем о некоторых подобных случаях нам достоверно известно.

В результате за все двадцать пять последних лет, которые охватывает его «Хроника» (444-469), Гидаций сообщает нам лишь о смерти Феодо­сия II, о воцарении и смерти Маркиана, о воцарении Льва I, о смерти императрицы Пульхерии и некоторых событиях, связанных с великой африканской экспедицией Василиска 468 года⁵¹. Не считая этого, он за всю четверть века упоминает лишь об одном-единственном событии, про­изошедшем на Востоке. Это землетрясение, которое сотрясло Антиохию в 461 году, причем здесь Гидаций не приводит источник информации и его описание озадачивает некоторыми хронологическими несовпадения­ми⁵². Что касается других важнейших вех истории Востока этого периода, то о них наш автор не знает практически ничего. Он не упоминает о со­крушительном нападении Аттилы на европейские провинции Западной империи в 447 году, а также, что самое удивительное, ни разу не упомина­ет Халкидонский собор 451 года.

Кроме тех восточных кораблей, стоявших в Севилье в 456 году, Гида­ций ни разу не ссылается на торговых людей как на источник информа­ции. Кроме того, он никогда не приводит в своей «Хронике» каких-либо известий, привезенных испанскими купцами, решившимися на заморские путешествия. Означает ли это, что в те времена мало кто из купцов приез­жал в Галисию или выезжал из нее? Совсем не обязательно, тут возможно другое объяснение. Возможно, что известия, привезенные купцами в сре­диземноморские порты Испании, просто не доходили до Галисии. Зачем было иностранному купцу покидать средиземноморское побережье и про­бираться на дальний северо-запад, через поля сражений свевов к разорен­ным городам? Не проще ли было продать свои товары в относительно благополучных портовых городах восточного побережья, оставив внут­ренние районы страны разбойникам и их жертвам? Если даже Орозий или Авит из Браги не решились в 416 году на такое путешествие, то вряд ли скромный торговец мог оказаться отважнее. Да и кто в Галисии мог позволить себе предметы роскоши, привезенные с Ближнего Востока? Раз ничто не могло соблазнить торговцев добраться до Галисии из портов восточного побережья Испании, то естественно, что знания Гидация о Восточном Риме так отрывочны. Более того, он знает на удивление мно-

Часть четвертая. ИСПАНИЯ

VIII. Гидаций и завоевание Испании

го. Но в то же время существовал и другой морской путь — по Атлантике. Так можно было добраться до Галисии и далее вплоть до побережья Ир­ландии. Этот путь достаточно часто использовался в те времена, в том числе, вероятно, и моряками с Востока. Однако Гидаций ни разу не упо­минает о том, что узнал что-то от этих моряков, храбростью равных Оке­ану⁵³. Мир рушился, и тот, кто стремился создать хронику всего мира, на самом деле мог запечатлеть только лишь жизнь своей провинции.