Но Сюзанна не ожидала того, что произошло дальше.
Другие начали возвращаться к просмотру телевизора, так как реклама закончилась и они подумали, что переживать уже не о чем.
Но Эми немедленно приступила к выполнению договора.
Она расстегнула свой бюстгальтер под футболкой и вытащила его через рукава так, как это иногда делают женщины.
Потом она схватила футболку и быстро потянула ее вверх и за голову, а затем опустила руки, позволив ей упасть на пол позади нее.
Это была не совсем логичная последовательность действий, но все были слишком шокированы, чтобы обращать внимание на детали.
Сюзанна сердито вскрикнула:
- Эми Пестридж! Что, черт возьми, ты делаешь?! Прекрати немедленно!
Сьюзан посмотрела на Эми и сделала второе замечание:
- Эми! Чт-что, что ты делаешь?!
- Я хочу одеться так же, как и все вы. Разве вы не сказали только что, что все в порядке?
Пока Эми поговорила, она сняла шорты, а затем потянулась, чтобы снять трусики.
Алан был в полном восторге. Эми была единственным человеком в этой комнате, о которой он позволял себе иметь озорные фантазии, прежде чем все это началось. Со всем этим новым шумом он немного забыл о ней, но теперь его страсть к ней вернулась с чувствами сильнее, чем когда-либо.
Сладкая Эми? Я никогда не видел её в таком виде!
- Но…но…твои трусики! - Сьюзен с тревогой выпалила Эми.
- Разве вы все не говорили о том, чтобы не говорить об этом, а просто сделать это? - ответила Эми, - Я думала, что мы даже не должны произносить слово «трусики».
С этими словами она схватила свои трусики и потянула их вниз, а затем полностью сняла.
При этом её сиськи постоянно подпрыгивали, к радости Алана и ужасу Сьюзан, Кэтрин и Сюзанны.
Сюзанна больше всего переживала, потому что она все еще считала Эми своей маленькой девочкой, а не подростком, который скоро станет полноценной женщиной. Но даже Сюзанна признала:
- Это то, что мы сказали. Быстренько, Пирожочек, одень снова свою футболку и шорты так быстро, как только сможешь, и давай садись смотреть шоу.
Она надеялась, что раз Эми разделась, то это отвлечет ее от того, чтобы задавать неудобные вопросы о том, почему ее мать несколько раз показывала свою киску.
Но Эми, похоже, совсем не спешила.
Она стояла там во всей своей обнаженной красе, счастливая, какой только могла бы быть.
Сердце Алана готово уже было выскочить из груди и он с нетерпением ждал, какой будет их реакция.
«Вау! Эми СЕКСУАЛЬНАЯ! Чёрт! У меня железный на неё стояк!», — подумал он, хотя он уже был твердый от Сюзанны, которая показывала ему свою киску. Но она просто стоит там в чем мать родила! Они позволят ей оставаться так?!»
— Эм, хорошо, секундочку, — сказала совершенно невозмутимо Эми, обернувшись, чтобы поднять свою футболку.
Она только что упала на пол, поэтому Эми наклонилась, чтобы поднять её, сгибаясь в талии.
Это выставило её большую, широкую задницу на осмотр для Алана и позволило ему увидеть, как губы её киски выглядывали между ног, так как у неё были ноги плотно прижаты друг к другу.
Алан был так возбужден, что он почти импульсивно поднялся на руке в своём кресле, чтобы приблизиться к Эми.
Она снова обернулась и надела футболку, а затем, наконец, шорты.
Он чувствовал себя действительно ошеломленным, когда шорты, в конце концов, закрыли ее кустики и неожиданный стриптиз, наконец, закончился.
«Ничего себе, я никогда не видел полностью голую женщину за всю свою жизнь, а теперь она уже вторая всего за несколько дней! И, среди них Эми и моя мамка.
Эми изо всех сил поспешила к дивану и села рядом с матерью.
Затем она сказала Сьюзен:
— Ты права, тетя Сьюзан, это так весело одеваться вот так! Спасибо всем за то, что позволили мне поучаствовать в вашей игре вместе с вами. Думаю, делать это перед Аланом делает все это еще интереснее. Спасибо большое!
Она широко улыбнулась Алану.
— Ухх, всегда, пожалуйста, — сказал он.
Сюзанна посмотрела на Алана и закатила глаза от удовольствия, пытаясь невербально передать свои мысли:
«Все для тебя, сладкая попка!»
Он подумал про себя:
«Я не могу ПОВЕРИТЬ, насколько странные, в последнее время, здесь творятся вещи!
Но на этом все еще не закончилось.
Он посмотрел на Сюзанну и Эми, сидящих на внушительном диване, который был рассчитан на двоих, а то и на троих человек.
Остальные, наконец, вернулись к просмотру телевизора, позволив ему заметить, что с места, на котором он сидел, у него был ВСЕ ЕЩЕ хороший вид на киску Сюзанны.
Вид был прекрасен, несмотря на то, что он мог видеть только её часть, а не всю её полностью, которую она показывала ему всего несколько минут назад., во всей непристойной красоте её промежности,
Но рядом с ней сидела Эми в настолько коротких шортиках, насколько короткими они могли быть. Она сидела, задрав одну ногу на диван, позволяя ему увидеть часть и её киски тоже. Киски матери и дочери, случайно или, может быть, не так случайно, были открыты рядом друг с другом, и он снова завелся.
Он подождал несколько мучительных минут, пока «Друзья», наконец, не закончились, затем вернулся обратно в свою комнату.
Он быстро помастурбировал. Затем сделал это ещё раз.
Вернувшись в гостиную после того, как Эми и Кэтрин ушли, Сьюзен хотела поговорить с Сюзанной. Опасения Сьюзен были сильнее всех, особенно когда она вспоминала инцидент с душем.
— Сюзанна, я ценю то, что ты пытаешься сделать для Тигренка, но разве ты не думаешь, что это зашло слишком далеко? Разве нам не стоит прекратить эту безумную «секс идею»?
Сюзанна сказала:
— Ты беспокоишься о том, что сделала Эми.
— Да, но не только об этом. По крайней мере, она не его родственница, как и ты. Но как насчет моей дочери и меня? Как я могу простить себя перед Богом за все эти греховные поступки? В какой-то момент мне нужно остановиться и сказать «нет». Больше никаких сумасшествий. Когда я думаю о некоторых вещах, о которых я думала и мечтала в последнее время…-, она вздрогнула, — Что, если наш невинный ангелок начнет чувствовать то же самое? Или Эми? Я не могу этого допустить!
— Хммм, понимаю.
Сюзанна уже придумала, как заставить Сьюзен продолжить следовать по её плану. Она решила, что небольшое тактическое отступление было лучшим вариантом.
— Сьюзан, я думаю, ты права. Было бы хорошо немного смягчить ситуацию. Но, конечно, не останавливаться. Посмотри, что произошло с Тигренком за последнее время. Он был таким поникшим на прошлой неделе, медленный как улитка. И посмотри на него сейчас, ты когда-нибудь видела его счастливее?
— Я не знаю, насколько слово «счастливый» является сейчас правильным словом, — подметила Сьюзен.
— Тогда, скажем, легким, — это было самым точным описанием. Были еще «сбитый с толку» или «ошеломленный», но Сюзанна тактично воздержалась от таких слов. Она продолжила:
— В любом случае, это уже показало ему целый мир доброты. Энергетическая проблема Тигрёнка все еще остается, нравится нам это или нет. Мы должны бороться с ней. Но теперь, когда его уверенность растет, я уверена, что это только вопрос времени, когда он найдет кого-нибудь в школе.
Это была вопиющая ложь.
Сьюзан скептически посмотрела на нее.
Сюзанна сказала более честно:
— В чем тогда проблема, пока это не случилось? Это делает всех нас добрее. Наконец-то вы вырветесь из своей консервативной оболочки и немного расслабитесь. Я никогда не думала, что этот день настанет. А что насчет Ангелочка… Знаешь ли ты, сколько других девочек в школе смеялись над ней из-за старомодной одежды, которую она носила? Но она слушает тебя беспрекословно. Она обожает тебя. Поэтому, раз ты начала принимать свое тело и стала одеваться, как нормальный человек, вот и она делает тоже самое. Ты не можешь остановить все это сейчас, хотя бы ради нее.
— Но то, что ощущается, как хорошее, не всегда хорошо в глазах Господа, — хмуро сказала Сьюзан.
Сюзанна презрительно посмотрела на нее.
— Сьюзан, в Библии нет ничего о том, что нагота — это грех. Где в Библии говорится о том, что если ты носишь черное коктейльное платье, которое так любит твой Тигреночек, то это грех? Разве ты не хочешь помочь ему и, одновременно, сделать счастливым?
Сьюзен очень сомневалась, но ей было слишком стыдно раскрывать её глубоко скрытое беспокойство о том, что она становится сексуально привлекательной для собственного сына. И она не могла спорить с острой на язык Сюзанной.
— Наверное. Если ты так говоришь…»
Сюзанна не остановилась на достигнутом, а продолжала аргументировать свою точку зрения ещё долгое время.
К тому времени, когда она закончила со Сьюзан в тот вечер, Сьюзан была убеждена, что это её моральный долг и даже её ответственность ходить по дому наполовину голой, чтобы помочь Алану.
Сюзанна была близким и дорогим другом Сьюзен, но она почти всегда добивалась своего, когда она действительно хотела чего-то.
— — —
Вернувшись в свою комнату, Алан был счастлив остаться там до конца вечера, делая не многим больше, чем чередуя мастурбацию и подготовку домашнего задания.
Но примерно через час после того, как он ушел в свою комнату, его сестра постучала в дверь и попросила разрешения войти.
Алан был немного взволнован, так как он был голым под простынями и посреди очередной мастурбации.
Делать это шесть раз в день действительно занимало много времени. Кроме того, он думал, что запах его спермы должен быть, по крайней мере, заметным.
Но у него не было поводов отказать ей, поэтому он схватил книгу с постели и сказал:
— Э-эм, да, я просто лежу в постели, читаю. Входи.
Кэтрин вошла в откровенном желтом платье, которого он никогда раньше не видел.
— Сегодня я купила новую одежду и хотела показать её только тебе. Могу ли я узнать твое мнение? Что ты думаешь?
Она прислонилась к стене и стала для него в сексуальную позу.
— На тебе оно отлично смотрится, без шуток. У тебя совсем другой вид теперь. Мне нравится!
Он не просто так сказал это: платье без бретелек настолько плотно сидело на ней, что казалось, будто оно было нарисованным на ней.
Она никогда не носила ничего подобного, даже несколько дней назад, даже только внутри дома.
Она засияла.
— Спасибо! Ты такой добрый, но у меня есть вещь, о которой я хочу тебя попросить. Не мог бы ты мне помочь с кое-чем в моей комнате?
Его беспокоил тот факт, что он был голым под простынями и у него все еще была эрекция.
— Конечно, только дай мне минуту.
Он надеялся, что она уйдет и даст ему возможность одеться. Он также заметил, что она любопытно нюхала воздух.
Угадав, что он голый под одеялом, за исключением его футболки, она внезапно игриво бросилась к его кровати.
— Минуточку? Вставай, ленивый! Мне нужна помощь прямо сейчас.
Она начала дергать за простынь, пока он отчаянно держал её, чтобы она не могла её забрать.
У них было лихорадочное перетягивание простыни вместо каната, в то время, как для Алана это была не просто игра — ему приходилось держать её, чтобы не опозорится.
К несчастью для него, он выигрывал в том, чтобы держать простыни, но при этом он не мог одновременно при этом скрывать свой стояк. После того, как он прижал руки к себе, одеяло натянулось, образовав выпуклость.
Ее глаза широко распахнулись, а руки перестали тащить простынь.
— О, Боже! Что у нас здесь?
Она хихикнула, глядя на натянутую простынь.
— Эй, это не смешно, — сказал с болью в голосе, опозоренный Алан.
— Что это там? — спросила она, указывая прямо на выпуклость, — Под твоей простыню появилась Эйфелева башня или ты просто так счастлив меня видеть?
Она еще раз хихикнула.
— Ха-ха, — сказал он, не смеясь.
Он пытался злиться, но он был слишком возбужден для этого. На самом деле, часть его совсем не была против быть пойманной.
— Хорошо, извини, Братик. Забудь о том, что я просила и получай удовольствие от своего занятия. Конечно, ты скрываешь что-то большое там. Интересно, что это может быть.
Она поцеловала его в щеку и вышла из комнаты.
К тому времени, когда он заснул той ночью, он понял, что кончил восемь раз в течение всего дня, включая те два раза, до того, как он встал с постели этим утром.
Он был так взволнован из-за Сьюзан, Сюзанны, Эми и Кэтрин, что он не хотел ничего делать в тот день, кроме того, как мастурбировать.
Кроме того, он подумал:
«Теперь у меня так много новых и разных эротических воспоминаний, что у меня ещё долго будет стояк. Не говоря уже о том, что завтра, похоже, будет еще более многообещающий день! Я даже не могу представить, что все четверо из них будет одето! Отлично!