Оставшись одна, Дороти почувствовала, что проголодалась. Она достала избуфета хлеб, нарезала его и, намазав маслом, стала есть бутерброды, не забывугостить Тотошку. Потом она взяла ведро, сбегала к ручью и набрала чистойводы. Тотошка носился среди деревьев и лаял на птиц. Дороти побежала егоунимагь и увидела, что ветки одного из них так и ломятся от груш. Онапоняла, что этого ей и не хватало для хорошего завтрака, и сорвала несколькосамых спелых и крупных плодов. Затем она вернулась в дом и, напившись с Тотошкой холодной чистой воды,стала готовиться к путешествию в Изумрудный Город. У Дороти было только одно запасное платье, но оно было выстирано ивыглажено и висело на крючке возле кровати. Платье было белым в голубуюклетку, и хотя оно успело полинять от многочисленных стирок, по-прежнемувыглядело неплохо. Дороти тщательно умылась, надела чистое платье исимпатичную розовую шляпку. Взяв маленькую корзинку, положила в нее хлеб избуфета, накрыла чистой белой тряпочкой. Потом она взглянула на свои башмакии поняла, что они очень старые. - Боюсь, они не выдержат долгого путешествия, - сказала она Тотошке.Песик посмотрел на нее и завилял хвостом, давая понять, что он ее прекраснопонял. В этот момент Дороти увидела на столе серебряные башмачки ЗлойВолшебницы Востока. Тогда она сняла свои старые башмаки и примериласеребряные. Они оказались ей впору, словно были сделаны специально для нее.Потом Дороти взяла корзинку. - Ну что ж, Тотошка, - вздохнула она. - Делать нечего! Пойдем вИзумрудный Город и попросим великого Оза отправить нас обратно в Канзас. Дороти закрыла дверь, заперла ее на ключ, ключ положила в кармашекплатья и двинулась в путь. Тотошка вприпрыжку бросился следом за ней. Вскоре Дороти оказалась на перекрестке, но она быстро сообразила, какаяиз дорог ведет в Изумрудный Город - она была вымощена желтым кирпичом.Серебряные каблучки звонко цокали по твердому покрытию. Солнце ярко светило,птицы громко пели, и Дороти вовсе не чувствовала себя несчастной, как моглабы себя чувствовать любая девочка ее возраста, внезапно оказавшаяся вдалекой и чужой стране. По обе стороны дороги открывались чудесные виды. За аккуратнымизаборами, выкрашенными в приятный голубой цвет, расстилались поля, где рослипшеница, кукуруза, капуста и многое другое. Жевуны, похоже, были прекраснымифермерами: урожай на их полях обещал быть отменным. Иногда из дома выходилкто-то из Жевунов и, увидев девочку, идущую по дороге из желтого кирпича,отвешивал низкий почтительный поклон. По стране уже успела разлететьсявесть, что эта девочка уничтожила Злую Волшебницу Востока и освободила израбства народ Жевунов. Дома у Жевунов были непривычной формы - вместо крышиу каждого был высокий купол, и все были выкрашены в голубой цвет, он явнобыл у Жевунов любимым. К вечеру, когда Дороти уже порядком устала и начала думать, не пора лией отдохнуть, она подошла к дому, который был гораздо больше остальных. Назеленой лужайке перед домом танцевали мужчины и женщины. Пятеро маленькихскрипачей весело играли на своих скрипках, а большой стол прямо-таки ломилсяот угощения: там были невиданные фрукты, орехи, пироги, торты - словом, все,чего только душе угодно. Увидев Дороти, Жевуны радушно приветствовали ее и пригласили поужинатьи переночевать. Это был дом одного из самых богатых Жевунов в стране, и онсозвал всех своих друзей, чтобы отпраздновать чудесное освобождение от ЗлойВолшебницы. Дороти усадили за стол и сытно накормили. За ней ухаживал сам хозяин,которого звали Бок. Поев, Дороти села на скамеечку и стала смотреть, каквеселятся и пляшут гости. Увидев ее серебряные башмачки. Бок спросил: - Ты тоже волшебница? - Почему вы так думаете? - удивилась Дороти. - Потому что ты убила Злую Волшебницу и носишь серебряные башмачки.Кроме того, на тебе белое платье, а белый цвет - это цвет волшебников. - Оно у меня белое в голубую клетку, - возразила Дороти, разглаживаяскладки на платье. - Это очень любезно с твоей стороны, что оно в голубую клетку, - сказалБок. - Голубой цвет - цвет Жевунов, а белый - волшебников. Это означает, чтоты добрая волшебница и друг Жевунов. Дороти не знала, что на это ответить. Все в этой стране были уверены,что она волшебница. Но Дороти прекрасно знала, что она самая обыкновеннаядевочка, которую забросило в чужие края ураганом. Когда Дороти надоело смотреть на пляски, Бок пригласил ее в дом, где ейотвели комнату с очень удобной мягкой постелькой с голубыми простынями.Дороти замечательно проспала там до утра, а Тотошка свернулся клубочком наголубом коврике возле кровати. Наутро Дороти плотно позавтракала. Пока она ела, маленький ребенокЖевунок играл с Тотошкой, дергал его за хвост и смеялся так уморительно, чтоДороти, глядя на него, тоже не могла сдержать смех. Для Жевунов Тотошка былсамой настоящей диковинкой, так как до этого они никогда не видели собак. - Далеко ли отсюда Изумрудный Город? - спросила Дороти гостеприимногохозяина. - Точно не знаю, - отвечал Бок. - Я там никогда не бывал. Если у тебянет важного дела к Озу, лучше не попадаться ему на глаза. Мне толькоизвестно, что путь в Изумрудный Город долгий и идти туда надо несколькодней. Дорога идет по прекрасной красивой стране, но порой путникамприходится пробираться через места трудные и опасные. Это слегка обеспокоило Дороти, но, поскольку только великий Оз моготправить ее назад в Канзас, она была готова к трудностям. Попрощавшись со своими новыми друзьями, Дороти вновь двинулась в путьпо дороге из желтого кирпича. Она долго шла, и ей захотелось немногоотдохнуть. Тогда она присела на изгородь у дороги. За изгородью тянулосьбольшое кукурузное поле, и невдалеке Дороти увидела чучело на шесте,посаженное, чтобы отпугивать птиц - любителей поклевать спелую кукурузу. Дороти стала разглядывать пугало. Его голова представляла собоймешочек, набитый соломой, на котором краской быыли выведены глаза, нос ирот, так что получилось лицо. На голове у него была голубая остроконечнаяшляпа. Одето чучело было в голубой и весьма поношенный костюм, набитыйсоломой, а обуто в голубые сапоги с широкими отворотами, какие носили всеЖевуны. Это был очень неплохо сделанный Страшила. Вдруг, к удивлению Дороти, Страшила подмигнул ей одним нарисованнымглазом. Дороти сначала решила, что ей это показалось, потому что в Канзасеогородные пугала не подмигивают, но потом Страшила очень дружески покивал ейголовой. Тогда Дороти спрыгнула с изгороди и подошла к нему. Тотошка сгромким лаем носился вокруг человека из соломы. - Добрый день, - хрипло проговорил Страшила. - Ты умеешь говорить? - изумилась Дороти. - Разумеется, - ответил Страшила. - Как ты поживаешь? - Неплохо. А ты? - Так себе, - сказал Страшила и улыбнулся: - Вообще-то не больновеселое занятие торчать день и ночь на шесте и отпугивать ворон. - Разве ты не можешь слезть? - Нет, мне в спину воткнули шест. Если ты меня с него снимешь, я будутебе чрезвычайно признателен. Дороти приподняла обеими руками соломенного человека и без труда снялаего с шеста. Оказалось, что он почти ничего не весил. - Большое спасибо, - поблагодарил Страшила, оказавшись на земле. -Красота! Ну прямо заново родился! Дороти просто не верила своим глазам. Соломенный человек умел не толькоговорить, но и кланяться и ходить. - Кто ты? - спросил Страшила, потянувшись и зевнув. - И куда идешь? - Меня зовут Дороти, и иду я в Изумрудный Город к великому мудрецу иволшебнику Озу, чтобы он вернул меня в Канзас. - Где находится Изумрудный Город и кто такой Оз? - осведомилсяСтрашила. - Неужели ты не знаешь? - удивилась девочка. - Нет, я вообще ничего не знаю. Я набит соломой, и в голове у меня нетмозгов. - Как мне тебя жаль! - воскликнула Дороти. - А если я пойду с тобой в Изумрудный Город, не даст ли великий мудрецОз мне немножечко мозгов? - вдруг спросил Страшила. - Не знаю, - отвечала Дороти, - но, если хочешь, пойдем вместе. Дажеесли Оз не даст тебе мозгов, тебе ведь не станет хуже, чем теперь? - Это верно, - согласился Страшила и заговорил доверительным тоном: - Вконце концов я не имею ничего против того, что набит соломой. Если кто-тонаступит мне на ногу или вонзит в руку булавку, мне все нипочем: боли я нечувствую. Но мне вовсе не хотелось бы, чтобы люди считали меня глупцом. Ведьраз у меня вместо мозгов солома, как я смогу понять, что собой представляетэтот мир? - Я тебя очень понимаю, - отозвалась Дороти. - Если ты пойдешь вместесо мной, я попрошу за тебя Оза. - Вот спасибо! - обрадовался Страшила. Дороти помогла Страшиле перелезть через изгородь, и они двинулись вИзумрудный Город по дороге, вымощенной желтым кирпичом. Тотошке сначала не понравился новый спутник. Он так подозрительно егообнюхивал, словно опасался, что в соломе свили гнездо мыши. Время от временион угрожающе рычал. - Не бойся Тотошки, - предупредила Страшилу Дороти. - Он не укусит. - Я и не боюсь, - отвечал тот. - Даже если он и укусит, соломе не будетбольно. Разреши, я понесу твою корзинку. Мне это не трудно, я ведь никогдане устаю. Хочешь, я расскажу тебе мой секрет, - прошептал он чуть позже наухо Дороти. - Знаешь, чего я боюсь больше всего? - Что же это? - спросила Дороти. - Мышь? - Нет, - сказал Страшила. - Горящая спичка.
ДОРОГА ЧЕРЕЗ ЛЕС
Вскоре дорога сделалась не такой ровной и гладкой, как раньше. Идтистало трудно, и Страшила постоянно спотыкался на выбоинах. Время от временина пути попадались ямы. Тотошка перепрыгивал через них, а Дороти аккуратнообходила. Поскольку у Страшилы вместо мозгов была солома, он шел напрямик,частенько терял равновесие и падал плашмя. Однако он не ушибался. Доротипомогала ему подняться на ноги, и он первый смеялся над своими неудачами. Фермы в этих местах были уже не такими ухоженными, как раньше. Домапопадались реже и реже, да и фруктовых деревьев было поменьше. Чем дальшешли путники, тем глуше и мрачней становилась местность. В полдень они сделали привал у ручья. Дороти вынула из корзинки хлеб,предложила Страшиле, но тот отказался. - Я не знаю, что такое голод, - сказал он, - и это просто здорово. Мойрот нарисован красками, но если бы вместо этого в голове у меня проделалидырку, солома стала бы высыпаться и голова потеряла бы форму. Дороти понимающе кивнула и принялась уписывать хлеб за обе щеки. Когда она закончила свой обед. Страшила попросил рассказать ее о себе исвоей стране. Дороти рассказала ему о серых степях Канзаса, о том, какураган забросил ее в эти далекие края. Страшила внимательно слушал, а потомпроговорил: - Никак не могу взять в толк, почему тебе так хочется покинуть этузамечательную и прекрасную страну и вернуться в унылое, засушливое место,которое ты называешь Канзасом. - Ты не можешь понять, потому что у тебя нет мозгов, - ответиладевочка. - Мы, люди из плоти и крови, любим жить у себя на родине, даже еслиесть страны и покрасивее. Нет места лучше, чем родной дом. Страшила только вздохнул: - Конечно, где уж мне вас понять. Если бы ваши головы, как моя, былинабиты соломой, вы бы все отправились жить в прекрасные страны, а ваш Канзассовсем опустел бы. Канзасу сильно повезло, что в нем живут люди с настоящимимозгами! - Может, ты тоже расскажешь о себе, пока мы еще не двинулись в путь? -спросила Дороти. Страшила взглянул на нее укоризненно. - Ты же знаешь, я так недавно живу, что мне нечего и рассказывать. Менясделали только позавчера. Что было до моего рождения, я не знаю. К счастью,первое, что сделал мой хозяин-фермер, это нарисовал мне уши, и я сталслышать, что происходит вокруг. С ним был другой Жевун, и фермер спросилего: - Как тебе уши? - По-моему, получились криво, - отвечал тот. - Не беда, - отозвался фермер. - Главное, что это уши, а не что-тодругое. Он был совершенно прав. - А теперь я нарисую глаза, - сказал мой хозяин. Сначала он нарисовалправый глаз, и, как только закончил работу, я стал с большим любопытствомоглядывать его и озираться по сторонам. - Неплохо! - похвалил фермера приятель, внимательно следивший за егоработой. - Голубой цвет очень подходит для глаз! - Второй глаз я, пожалуй, сделаю побольше, - задумчиво проговорилфермер, и, когда он нарисовал и его, я обнаружил, что вижу гораздо лучше. Затем он нарисовал мне нос и рот, но я тогда не заговорил, потому чтоне знал, для чего нужен рот. Я с интересом смотрел, как они делали моетуловище, руки и ноги. Когда на туловище насадили голову, я очень загордилсясобой. Я решил, что выгляжу не хуже фермера и его приятеля. - Этот парень быстро распугает всех ворон, - заявил фермер. - Он оченьпохож на человека. - Вылитый человек, - согласился его приятель, и я подумал, что он прав.Хозяин взял меня под мышку, отнес на кукурузное поле и посадил на шест.Потом они с приятелем ушли, а я остался один. Мне не понравилось, что меня бросили на произвол судьбы, и я попыталсяпойти вслед за ними, но мои ноги никак не могли достать до земли, и я былвынужден оставаться на этом шесте. Мне было скучно одному - я даже не могпредаться воспоминаниям, потому что мне не о чем было вспоминать. До этогонад полем летали птицы, но, увидев меня, они испугались, что пришел человек,и куда-то скрылись. Это мне придало немножко уверенности, я почувствовалсебя важной персоной. Но прошло совсем немного времени, и ко мне подлетеластарая ворона. Внимательно меня осмотрев, она села мне на плечо и сказала: - Неужели фермер вздумал нас провести таким неуклюжим образом? Любаянормальная ворона сразу поймет, что это не человек, а обыкновенноесоломенное пугало-страшила. - С этими словами она преспокойно слетела наземлю и принялась клевать кукурузу. Другие птицы, увидев, что я не причинилвороне никакого вреда, прилетели обратно и тоже стали угощаться кукурузой. Сначала я очень расстроился, так как решил, что я плохое пугало, но таже ворона утешила меня: - Если бы в голове у тебя были мозги, а не солома, ты был бы ничуть нехуже этих людей, а может, даже гораздо лучше. Мозги в этой жизни могутсослужить хорошую службу не только человеку, но и вороне. Когда вороны улетели, я стал усиленно соображать, и наконец мне пришлов голову, что надо непременно постараться раздобыть мозги. На мое счастье,мимо проходила ты и сняла меня с шеста. Судя по тому, что ты говоришь, мнетоже надо обязательно попасть в Изумрудный Город, вдруг великий Оз даст мнемозги. - Надеюсь, что даст, - сказала Дороти. - Раз тебе они так необходимы,он вряд ли откажет. - Еще бы! - воскликнул Страшила. - До чего же неприятно знать, что тыбезмозглый глупец! Тем временем огороженные поля остались позади, и земли, что тянулись пообе стороны дороги, никто не обрабатывал. К вечеру путники пришли в такойдремучий лес, что ветки деревьев по обе стороны дороги из желтого кирпичатесно переплелись. Свет почти не проникал в эту чащобу, идти было трудно, ноДороти и Страшила не останавливались. - Если дорога привела нас в лес, рано или поздно она выведет нас изнего! - глубокомысленно изрек Страшила. - А поскольку там, где кончаетсядорога, находится Изумрудный Город, нам все равно надо идти по ней до самогоконца. - Это само собой разумеется, - сказала Дороти. - Невелика мудрость! - Естественно, - согласился Страшила. - Я бы никогда не придумалтакого, для чего следовало бы немножко пошевелить мозгами. Примерно через час и вовсе стемнело, но путешественники по-прежнемуковыляли по дороге. Дороти почти ничего не видела, Тотошка был в лучшемположении - многие собаки хорошо видят в темноте, а Страшила сообщил Дороти,что ночью видит так же, как и днем. После чего он взял Дороти за руку иповел ее вперед. - Если увидишь дом, то скажи, - попросила его девочка. - Нет ничегонеприятней ходьбы в потемках, а в доме мы бы могли переночевать. Вскоре Страшила остановился. - Справа вижу дом! - провозгласил он. - Хижина из бревен, крытаяветками. Может, зайдем? - Давай, - обрадовалась девочка. - А то я что-то устала. Страшила провел ее к хижине, еле заметной за деревьями. Когда они вошлив нее, то в углу увидели кровать из сухих листьев. Дороти легла и тотчас жезаснула крепким сном. Тотошка примостился рядышком. Страшила, который незнал, что такое усталость, встал в другом углу и принялся терпеливо ждать,пока не наступит утро.