Блаженная Матрона Димитриевна Никонова (1881-02.05.1952), названная Св. прав. Иоанном Кронштадтским «восьмым столпом России», еще будучи ребенком, попросив у матери куриное перо, общипала его и сказала: «Вот так обдерут Царя-Батюшку». Позже говорила об Императоре: «Напрасно Император Николай отрекся от Престола, не надо было этого делать. Принудили. Пожалел народ, собою расплатился! Зная вперед путь свой» 14.
Запись в келейном дневнике скитского монаха Оптиной Пустыни о. Терентия, духовного сына Оптинского старца схиархимандрита Варсонофия (Плиханкова, † 1 апреля 1913), за 1916 год: «Будет революция, Царя убьют, Оптину разрушат, а в Скит захотят загнать стадо» 15.
Старец Оптинский иеросхимонах Анатолий Младший (Потапов, † 30 июля 1920) - князю Н. Д. Жевахову перед назначением последнего на пост товарища обер-прокурора Св. Синода (1916): «Нет греха большего, как сопротивление воле Помазанника Божия... Береги Его, ибо Им держится земля Русская и Вера Православная... Но...»
Отец Анатолий задумался, и слезы показались у него на глазах; взволнованный, он кончил невысказанную мысль, сказав:
«Судьба Царя - судьба России. Радоваться будет Царь, радоваться будет и Россия. Заплачет Царь, заплачет и Россия... Как человек с отрезанною головою уже не человек, а смердящий труп, так и Россия без Царя будет трупом смердящим» 16.
Протоиерей Сергий Булгаков (26.02/11.03.1923): «Вспоминается мне, как последний (1917) год в Москве ездили мы <...> на богомолье к Троице, были в скитах и там провели благодатный день. А когда возвратились в Москву, получилось известие о начале революции, - роковые мучительные дни, тоже была крестопоклонная неделя. <...> Газеты уже грозили «попам», если они будут поминать Царя. Постановили не поминать (вот только не помню, было ли это до отречения, кажется, после). Таким образом, Россия вступила на свой крестный путь в день, когда перестала открыто молиться за Царя» 17.
|
|
Старец Оптинский иеромонах Нектарий (Тихонов, † 29 апреля 1928) между февралем и октябрем 1917 г. говорил: «Тяжелое время наступает теперь. В мире теперь прошло шесть и наступает число семь. 18Наступает век молчания. «Молчи, молчи», - говорит батюшка, и слезы у него текут из глаз... «И вот Государь теперь сам не свой, сколько унижений он терпит за свои ошибки. 1918 год будет еще тяжелее, Государь и вся Семья будут убиты, замучены. Одна благочестивая девушка видела сон: сидит Иисус Христос на Престоле, а около Него двенадцать апостолов и раздаются с земли ужасные муки и стоны. И апостол Петр спрашивает Христа: Когда же, Господи, прекратятся эти муки, и отвечает ему Иисус Христос: «Даю сроку до 22 года, если люди не покаются, не образумятся, то все так погибнут. Тут же пред престолом Божиим предстоит и наш Государь в венце великомученика. Да, этот Государь будет великомученик. В последнее время он искупил свою жизнь, и если люди не обратятся к Богу, то не только Россия, вся Европа провалится...» 19.
1. Нилус С. А. «Близ есть, при дверех». С. 55.
2. Там же. С. 55-56.
3. Нилус С. А. На берегу Божьей реки Т. 2. С. 175-177.
4. Тальберг Н. Д. Святая Русь. С. 121. «Русский паломник». № 8. Чико (Калифорния). 1993. С. 80.
5. Из области таинственного. Составил священник Григорий Дьяченко. М. 1990. С.19.
6. Священник из Санкт-Петербурга о. Борис Кирьянов, откликнувшись на публикацию пророчеств в «Нашем современнике» (1991, № 9), писал составителю (11.09.1991): «Это видение я знаю давно, искал его и имел несколько списков. Наиболее достоверный я нашел в Сибири, в Омске (! близко к Тобольску, Екатеринбургу), и там написано: «И вижу дворец царский, вокруг него бегают собаки разной породы и разной величины, звери, гады, драконы шипят, все они пробираются к трону, грызут его, кусают зубами, лезут на престол Помазанника Божия Государя Императора Николая II, лицо его бледное, немужественное...» Для меня несомненно (по долгом рассмотрении текстов), что именно «немужественное», ибо это согласуется и с предстоящим словом «бледное», и с чтением «Молитвы Иисусовой» и с последующим падением его: «вдруг упал как труп». - Сост.
|
|
7. В Омском тексте, - пишет о. Б. Кирьянов, - это место читается так: «На голове его венок из зеленых листьев, лицо бледное, окровавленное, на шее золотой крест, он тихо шептал мне со слезами: «Помолись, Иоанн, и скажи всем православным христианам, что я умер как мученик за Христа, за Веру и за Святую Соборную Апостольскую Церковь... и еще раз прошу, помолись за меня, раб Божий, добрый пастырь Иоанн, прости меня». И все это скрылось в тумане... Не плачь, так Богу угодно. Молись Господу Богу...» - Сост.
8. «Православная Русь». № 517. 1952. 15/ 28 октября. Архим. Пантелеимон. Жизнь и подвиги, чудеса и пророчества святого праведного отца нашего Иоанна Кронштадтского Чудотворца. Б. м. 1975. С. 170-178.
9. Цит. по кн.: Иванов В. Ф. Православный мир и масонство. Харбин. 1935. С. 1.
10. Сурский И. К. Отец Иоанн Кронштадтский. Т. I. С. 190.
|
|
11. О. Иоанн Кронштадтский. Неизданный дневник. М. 1992. С. 43.
12. Дивеевские предания. С. 30.
13. Игумен Серафим. Православный Царь-Мученик. С. 9-11.
14. Сказание о житии блаженной старицы Матроны. Составила и написала З.В.Жданова. Свято-Троицкий Ново-Голутвин монастырь. 1993. С. 6-7, 115.
15. «Троицкое слово». Сергиев Посад. 1991. № 8. С. 10.
16. Жевахов Н. Д. Воспоминания товарища обер-прокурора Св. Синода. Т. I.
Подобным четверодневному Лазарю, в ожидании Господней милости. Все это особенно явно сейчас, после семидесятилетней коммунистической заморозки.
17. О. Сергий Булгаков. Из «Дневника» // «Вестник РХД». 1979. №130. С. 256.
18. Число семь берется обычно для выражения полноты. - Сост.
19. Прот. Василий Шустин. Запись об о. Иоанне Кронштадтском и об оптинских старцах. С. 46-47.
Часть вторая
С. А. Нилус в письме иеродиакону Зосиме сообщал 6 августа 1917 г.: «...мне недели две (в апреле 1917 г. - Сост.) пришлось провести в Киеве в общении с людьми высокой духовной настроенности, и там в Киеве игуменья предоставила мне возможность видеть старицу Ржищева монастыря (ниже Киева по Днепру) и при ней послушницу 14-летнюю девочку Ольгу Зосимову Бойко. Эта малограмотная деревенская девочка 21 февраля сего года во вторник ВТОРОЙ НЕДЕЛИ ВЕЛИКОГО ПОСТА впала в состояние глубокого сна, продолжавшегося с небольшими перерывами до самой ВЕЛИКОЙ СУББОТЫ, всего ровно сорок дней. Во время этого сна при пробуждениях, последние же две недели и во сне девочка эта питалась только одними Св. Христовыми Таинами. В ВЕЛИКУЮ СУББОТУ Ольга проснулась окончательно, встала, умылась, оделась, помолилась Богу, пошла на свое клиросное послушание и отстояла всю Пасхальную службу не садясь, несмотря на уговоры. Во время своего этого сна Ольга имела видение жизни загробной и сказывала сонная и когда просыпалась, что видела, а за ней записывали. В Киеве с ее слов и слов ее старицы записал я, о чем главное повествую теперь и Вам.
Во вторник второй недели Великого Поста, в 5 часов утра Ольга пришла в моленную (псалтырню) и, положив три земных поклона, обратилась к сестре, которую она должна была сменить, и сказала: «Прошу прощения и благословите, матушка, я буду умирать...» Сестра ответила ей: «Бог благословит... час добрый. Счастлива бы ты была, если бы в эти годы умерла». После этого Ольга легла спать на кровати в псалтырне и заснула. В шесть часов сестра стала будить Ольгу, потом будили другие сестры и не могли добудиться, через несколько времени дыхание у нее прекратилось и лицо приняло мертвенный вид. Спустя после того 2 часа она проговорила во сне: «Господи, как я уснула!» И начала снова дышать. В сонном состоянии много говорила вслух в присутствии сестер. Так продолжалось трое суток, после чего она проснулась, проснувшись, рассказала следующее: «За неделю до этого я видела во сне Ангела, который сказал мне, что через неделю во вторник я пошла бы в псалтырню, чтобы там умирать, но этого сна мне не велено было говорить. Когда во вторник я шла в псалтырню, то увидела как бы пса, бежавшего на двух лапах, и в испуге бросилась в псалтырню, там в углу, где иконы, я увидела Св. Архистратига Михаила, в стороне смерть с косою, я испугалась, перекрестилась, а потом легла на кровать, думая уже умереть. Смерть подошла ко мне, и я лишилась чувств. Затем пришел Св. Ангел, который и стал ее водить по разным светлым и темным местам. Всех видений Ольги я Вам описывать не буду, ибо они во многом очень похожи на все видения подобного рода. Опишу Вам только важнейшие и имеющие касательство к нашему времени... И увидела я, сказала Ольга, за большим рвом много людей, скованных цепями. Я спросила, что это за люди. «Это те люди, - был мне ответ, - которые примут печать антихриста...» Затем дошла до темного места и остановилась. Тут я увидела замечательно красивого молодого человека лет 28-ми в красном одеянии. Он быстро пробежал мимо нас, и когда я взглянула ему вслед, то он показался мне уже не человеком, а Диаволом. Я спросила Ангела: «Кто это?», и Ангел ответил, что это и есть самый антихрист, который будет мучить последователей христовых за Св. веру, за Церковь, за Имя Божие, затем я увидела необыкновенный свет, и в свете том стоял большой хрустальный стол, но стола этого не было видно из-за множества лежащих на нем фруктов. За столом сидели в разноцветных блестящих одеждах Св. апостолы, пророки, мученики и все святые, а в стороне над ними в небесной высоте в ослепительном свете на неописуемом дивном Престоле сидел СПАСИТЕЛЬ, а возле Него по правую руку наш Государь, окруженный ангелами. Государь был в полном царском одеянии, светлой белой порфире, короне, со скипетром в руке... И я слышала, как беседовали между собой мученики, радуясь, что наступает последнее время и что число их умножится, говорили они, что мучить будут за Имя Христово и за неприятие печати и что церкви и монастыри скоро будут уничтожены, а живущие в монастырях будут изгнаны, что мучить будут не только духовенство и монашество, но и всех, кто не захочет принять печати и будут стоять за Имя Христово, за веру, за Церковь... Слышала я, как они говорили, что Царя уже не будет и земное время приближается к концу, слышала я, но не очень ясно, что если Господь не прибавит сроку, то конец всему земному будет в 22-м году. Затем слышала, что при антихристе Св. Лавра Киевская подымется в воздух, все святые угодники уйдут своими телами на небо и все, живущие на земле, избранные Богом, будут восхищены на воздух, то есть на небо»...
1-го марта в среду вечером Ольга просыпалась и, проснувшись, сказала: «Вы услышите, что будет на 12-й день ее сна». В самый этот день в Ржищеве по телефону из Киева узнали об отречении Государя от Престола. Когда вечером в этот день Ольга проснулась, старица обратилась к ней и в волнении рассказала. Ольга ответила: «Вы только теперь узнали, а у нас там давно об этом говорили, давно слышно. Царь там давно сидит с Небесным Царем». Старица спросила: «Какая же тому причина?» Ольга ответила: «То же, что было и Небесному Царю, когда его изгнали, поносили и распяли. Наш Царь, сказала она, мученик». - «Что же теперь еще будет?» - спросила старица. Ольга вздрогнула и ответила: «Молитесь, молитесь, последнее время». - Кто же теперь будет после Царя? - спросили Ольгу. - Царя уже не будет, - ответила Ольга, - будет антихрист, а пока новое правление. - А будет ли это к лучшему? - Нет, говорит, - новое правление справится со своими делами, тогда возьмется за монастыри, готовьтесь все к странствованию. - Какое странствование? - Потом увидите. - А что будем брать с собою? - Одни сумочки. - А что же в сумочках понесем? - тут Ольга сказала старице одну старческую тайну (и старица и Ольга окормлялись у старца Голосеевской пустыни схииеромонаха Алексия, скончавшегося в марте 1917 года) и прибавила, что все тоже возьмут. Из этого старица поняла, что всякий возьмет свои дела... - А что будут делать с монастырями? - спросила старица. - То же, что и с церквами - ответила Ольга. - Разве одни монастыри будут гнать и теснить? Всех будут гнать, кто будет стоять за ИМЯ ХРИСТОВО и кто будет противиться новому правлению и жидам. Будут не только теснить и гнать, но будут по суставам резать, но боли чувствовать не будут (как бы сухое дерево резали), помня, за Кого они страдают». Старица спрашивает: «Зачем же разорят монастыри?» - Затем, что в монастырях живут или считаются живущими ради Бога, а такие должны быть изгнаны. - Но мы, - сказала старица, - и в монастырях друг друга гоним. - Это, - ответила Ольга, - не вменяется». Сестры при этом пожалели Государя и сказали: «Бедный, бедный, несчастный страдалец». Ольга улыбнулась и сказала: «Наоборот, из счастливых счастливец. Он мученик. Тут пострадает, а там с Небесным Царем будет». Таково в главном видение послушницы Ольги Бойко из Ржищева монастыря Киевской епархии» 1.
«Эту Ольгу, - писал в другом месте С. А. Нилус, - и старицу ее я видел, с ними разговаривал. На вид Ольга самая обыкновенная крестьянская девочка-подросток, малограмотная, ничем по виду не выдающаяся. Глаза только у нее хороши были - лучистые, чистые, и не было в них ни лжи, ни лести. Да как было и лгать и притворяться пред целым монастырем, да еще в такой обстановке, почти 40 дней без пищи и пития?!!..» 2
Видение послушницы Ольги, записанное в Киевском Покровском монастыре игуменьей Софией (Гриневой) в апреле 1917 г., было опубликовано С. А. Нилусом: «21-го февраля 1917 года, во вторник 2-й недели Великого Поста, в 5 часов утра послушница Ольга вбежала в псалтырню и, положив три земных поклона, сказала монахине-чтице, которую пришла сменить:
- «Прошу прощения и благословите, матушка, я буду умирать... Не то в шутку, не то всерьез, монахиня ответила:
- «Бог благословит... час добрый. Счастлива бы ты была, если бы в эти годы умерла».
Ольге в то время было около 14 лет.
Ольга легла на кровати в псалтырне и уснула, а монахиня продолжала читать. В полседьмого утра сестра стала будить Ольгу, но та не шевелилась и не отзывалась. Пришли другие сестры, тоже пробовали будить, но так же безуспешно. Дыхание у Ольги прекратилось и лицо приняло мертвенный вид. Прошло два часа в беспокойстве для сестер и в хлопотах возле обмершей. Ольга стала дышать и с закрытыми глазами, в забытье, проговорила:
- Господи, как я уснула!
Ольга спала трое суток, не просыпаясь. Во время сна она много говорила такого, что на слова ее обратили внимание и стали записывать. Записано было с ее слов следующее: «За неделю до вторника 2-й недели я видела, - говорила Ольга, - во сне Ангела, и он мне велел во вторник идти в псалтырню, чтобы там умереть, но чтобы я о том заранее никому не говорила. Когда я во вторник шла утром в псалтырню, то, оглянувшись назад, увидела страшилище в образе пса, бежавшего на задних лапах следом за мною. В испуге я бросилась бежать и, когда вбежала в псалтырню, то в углу, где иконы, я увидела Св. Архистратига Михаила, в стороне - смерть с косой. Я испугалась, перекрестилась и легла на кровать, думая умирать. Смерть подошла ко мне, и я лишилась чувств. Потом сознание ко мне вернулось, и я увидела Ангела: он подошел ко мне, взял меня за руку, и повел по какому-то темному и неровному месту. Мы дошли до рва. Ангел пошел вперед по узкой доске, а я остановилась и увидела «врага» (беса), который манил меня к себе, но я кинулась бежать от него к Ангелу, который был уже по ту сторону рва и звал меня тоже к себе. Доска, перекинутая через ров, была так узка, что я побоялась, было, через нее переходить, но Ангел перевел меня, подав мне руку, и мы с ним пошли по какой-то узкой дорожке. Вдруг Ангел скрылся из виду, и тотчас же появилось множество бесов. Я стала призывать Матерь Божию на помощь; бесы мгновенно исчезли, и вновь явился Ангел, и мы продолжали путь. Дойдя до какой-то горы, мы опять встретили бесов с хартиями в руках. Ангел взял их из рук бесовских, передал мне и велел порвать. На пути нашем бесы появлялись еще не раз, и один из них, когда я отстала от своего небесного путеводителя, пытался меня устрашить, но явился Ангел, а на горе я увидела стоящую во весь рост Божию Матерь и воскликнула:
- Матерь Божия! Тебе угодно спасти меня: спаси меня!
Пала я на землю, и когда поднялась, то Матерь Божия стала невидима. Стало светать. По дороге увидели церковь, а под горою сад. В этом саду одни деревья цвели, а другие уже были с плодами. Под деревьями были разбиты красивые дорожки. В саду я увидела дом. Я спросила Ангела:
- Чей это дом?
- Здесь живет монахиня, недавно скончавшаяся.
Тут я опять потеряла Ангела из виду и очутилась у огненной реки. Эту реку мне нужно было перейти. Переход был очень узкий, и по нем переходить можно было не иначе, как переступая нога за ногу. Со страхом стала я переходить и не успела дойти до середины реки, как увидела в ней страшную голову с выпученными огромными глазами, раскрытой пастью и высунутым длиннейшим языком. Мне нужно было перешагнуть через язык этого страшилища, и мне стало так страшно, что я не знала, что и делать. И тут внезапно, по ту сторону реки, я увидела Св. Великомученицу Варвару. Я взмолилась ей о помощи, и она мне протянула руку и перевела на другой берег. И уже когда я перешла огненную реку, то, оглянувшись, увидела в ней еще и другое страшилище - огромного змия с высоко поднятой головой и разинутой пастью. Святая Великомученица объяснила мне, что эту реку необходимо переходить каждому и что многие падают в пасть одного из этих чудовищ.
Дальнейший путь я продолжала идти с Ангелом и вскоре увидела длиннейшую лестницу, которой, казалось, и конца не было. Поднявшись по ней, мы дошли до какого-то темного места, где за огромной пропастью я увидела множество людей, которые примут печать антихриста: участь их в этой страшной и смрадной пропасти... Там же я увидела очень красивого человека без усов и бороды. Одет он был во все красное. На вид он мне показался лет 28. Он прошел мимо меня очень быстро, вернее пробежал. И когда он приближался ко мне, то казался чрезвычайно красивым, а когда прошел, и я на него посмотрела, то он представился мне Диаволом. Я спросила Ангела:
- Кто это такой?
- Это, - ответил мне Ангел, - антихрист, тот самый, что будет мучить всех христиан за святую веру, за святую Церковь и за Имя Божие.
В том же темном месте я видела недавно скончавшуюся монахиню нашего монастыря. На ней была чугунная мантия, которою она была вся покрыта. Монахиня старалась из-под нее высвободиться и сильно мучилась. Я потрогала рукой мантию: она, действительно, была чугунная. Монахиня эта умоляла меня, чтобы я попросила сестер молиться за нее.
В том же темном месте видела я огромнейший котел. Под котлом был разведен огонь. В котле этом кипело множество людей: некоторые из них кричали. Там были и мужчины, и женщины. Из котла выскакивали бесы и подкладывали под него дрова. Других людей я там видела стоящими на льду. Были они в одних рубашках и дрожали от холода: все были босы - и мужчины, и женщины.
Еще я видела там же обширнейшее здание и в нем тоже множество людей. Сквозь уши их были продернуты железные цепи, привешенные к потолку. К рукам и ногам их привязаны были огромные камни. Ангел мне объяснил, что это все те, которые в храмах Божиих держали себя соблазнительно-непристойно, сами разговаривали и других слушали; за то и протянуты им цепи в уши. Камни же к ногам привязаны тем, кто в церкви ходит с места на место: сам не стоял и другим спокойно стоять не давал. К рукам же камни были привязаны тем, кто неправильно и небрежно налагал на себя крестное знамение в храме Божием.
Из этого темного и ужасного места мы с Ангелом стали подниматься вверх и подошли к большому, блестящему, белому дому. Когда мы вошли в этот дом, я увидела в нем необыкновенный свет. В свете этом стоял большой хрустальный стол, и на нем поставлены были какие-то невиданные райские плоды. За столом сидели святые пророки, мученики и другие святые. Все они были в разноцветных одеяниях, блистающих чудным светом. Над всем этим сонмом святых Божиих Угодников, в свете неизобразимом, сидел на престоле дивной красоты Спаситель, а по правую руку Его сидел наш Государь Николай Александрович, окруженный ангелами. Государь был в полном царском одеянии, в блестящей белой порфире и короне и держал в правой руке скипетр. Он был окружен ангелами, а Спаситель - высшими Небесными Силами. Из-за яркого света я на Спасителя смотреть могла с трудом, а на земного царя смотрела свободно.
Святые мученики вели между собою беседу и радовались, что наступило последнее время, и что их число умножится, так как христиан вскоре будут мучить за Христа и за неприятие печати. Я слышала, как мученики говорили, что церкви и монастыри будут уничтожены, а раньше из монастырей будут изгонять живущих в них. Мучить же и притеснять будут не только монахов и духовенство, но и всех православных, которые не примут печати и будут стоять за Имя Христово, за веру и за Церковь.
Еще я слышала, как они говорили, что нашего Государя уже не будет, и что время всего земного приближается к концу. Там же я слышала, что при антихристе Св. Лавра поднимется на небо; все святые угодники уйдут со своими телами тоже на небо, и все живущие на земле, избранные Божии, будут тоже восхищены на небо.
С этой трапезы Ангел повел меня на другую вечерю. Стол стоял наподобие первого, но несколько меньше. В великом свете сидели за столом патриархи, митрополиты, архиепископы, архимандриты, священники, монахи и мирские в каких-то особенных одеяниях. Все эти святые были в радостном настроении. Глядя на них, и сама я пришла в необыкновенную радость.
Вскоре в спутницы мне явилась Св. Феодосия, а Ангел скрылся. С нею мы пошли в дальнейший путь и поднялись на какую-то прекрасную возвышенность. Там был сад с цветами и плодами, а в саду много мальчиков и девочек в белых одеждах. Мы поклонились друг другу, и они чудно пропели «Достойно есть». В отдалении я увидела небольшую гору; на ней стояла Матерь Божия. Глядя на Нее, я неописуемо радовалась. Святая мученица Феодосия повела меня затем в другие райские обители. Первой на вершине горы мы увидели неописанной красоты обитель, обнесенную оградой из блестящих, прозрачных белых камней. Врата этой обители издавали особый яркий блеск. При виде ее я чувствовала какую-то особенную радость. Святая мученица открыла мне врата, и я увидела дивную церковь из таких же камней, как и ограда, но еще светлее. Церковь та была необычайной величины и красоты. С правой ее стороны был прекрасный сад. И тут, в этом саду, как и в прежде виденном, одни деревья были с плодами, в то время как другие только цвели. Врата в церковь были открыты. Мы вошли в нее, и я была поражена ее чудной красотой и безчисленным множеством ангелов, которые ее наполняли. Ангелы были в белых блестящих одеждах. Мы перекрестились и поклонились ангелам, певшим в то время «Достойно есть» и «Тебе Бога хвалим».
Прямая дорога из этой обители повела нас к другой, во всем подобной первой, но несколько менее ее обширной, красивой и светлой. И эта церковь наполнена была ангелами, которые пели «Достойно есть». Св. мученица Феодосия объяснила мне, что первая обитель была высших ангельских чинов, а вторая - низших.
Третья обитель, которую я увидела, была с церковью без ограды. Церковь в ней была так же прекрасна, но несколько менее светлая. Это была, по словам моей спутницы, обитель святителей, патриархов, митрополитов, епископов.
Не заходя в церковь, пошли далее и по пути увидели еще несколько церквей. В одной из них были монахи в белых одеждах и клобуках; среди них я увидела и ангелов. В другой церкви были монахи вместе с мирскими мужчинами. Монахи были в белых клобуках, а мирские в блестящих венцах. В следующей обители в церкви были монахини во всем белом. Святая мученица Феодосия сказала мне, что это схимонахини. Схимонахини в белых мантиях и клобуках, с ними были и мирские женщины в блестящих венцах. Среди монахинь я узнала некоторых монахинь и послушниц наших - еще живых и, среди них, умершую мать Агнию. Я спросила Св. мученицу Феодосию, почему некоторые монахини в мантиях, а другие без мантии, некоторые же наши послушницы в мантиях. Она ответила, что некоторые, не удостоившиеся мантии при жизни на земле, будут удостоены ее в будущей жизни и, наоборот, получившие мантию при жизни, лишены будут ее здесь.
Идя дальше, мы увидели чудный фруктовый сад. Мы вошли в него. В этом саду, как и в прежде виденных, одни деревья были в цвету, а другие со спелыми плодами. Верхушки деревьев сплетались между собою. Сад этот был прекраснее всех прежних. Там были небольшие домики, точно литые из хрусталя. В саду этом мы увидели Св. Архистратига Михаила, сказавшего мне, что сад этот - жилище пустынножителей. В саду этом я увидела сперва женщин, а идя дальше, мужчин. Все они были в белых одеждах монашеских и не монашеских. Выйдя из сада, я увидела вдали на хрустальных, блестящих колоннах хрустальную крышу. Под этой крышей было много людей: монахов и мирских, мужчин и женщин. Тут Св. Архистратиг Михаил стал невидим.
Далее нам представился дом: был он без крыши, четыре же его стены были из чистого хрусталя. Его осенял, воздвигнутый как бы на воздухе, крест ослепительного блеска и красоты. В этом доме находилось множество монахинь и послушниц в белых одеждах. И здесь я между ними увидела некоторых из нашего монастыря еще живых.
Еще дальше стояли две хрустальные стены, как бы две стены начатого постройкой дома. Двух других стен и крыши не было. Внутри, вдоль стены, стояли скамьи: на них сидели мужчины и женщины в белых одеждах.
Затем мы вошли в другой сад. В этом саду стояло пять домиков. Св. мученица Феодосия сказала мне, что эти домики принадлежат двум монахиням и трем послушницам нашего монастыря. Она их назвала, но велела имена их хранить в тайне... Около домиков росли фруктовые деревца: у первого лимонное, а у второго - абрикосовое, у третьего лимонное, абрикосовое и яблоня, у четвертого - лимонное и абрикосовое. Плоды у всех были спелые. У пятого деревьев не было, но места для посадки были уже выкопаны.
Когда мы вышли из этого сада, то нам пришлось спуститься вниз. Там мы увидели море; через него переправлялись люди: одни были в воде по шею, у других из воды были видны только одни руки; некоторые переезжали на лодках. Меня Св. мученица перевела пешком.
Еще мы видели гору. На горе в белых одеждах стояли две сестры нашей обители. Выше их стояла Матерь Божия и указывая мне на одну из них, сказала:
- Се даю тебе сию в земные матери.
От ослепительного света, исходящего от Царицы Небесной, я закрыла глаза. Потом все стало невидимо.
После этого видения мы стали подниматься в гору. Вся эта гора была усеяна дивно пахнувшими цветами. Между цветами было множество дорожек, расходившихся в разных направлениях. Я радовалась, что так тут хорошо, и вместе с тем плакала, зная, что придется расстаться со всеми этими чудными местами и с Ангелами, и со Св. Мученицей. Я спросила Ангела:
- Скажи мне, где мне придется жить?
И Ангел и Св. Мученица ответили:
- Мы всегда с тобою. А где бы ни пришлось жить, терпеть всюду надо.
Тут я опять увидела Св. Архистратига Михаила. У сопровождавшего меня Ангела в руках оказалась Св. Чаша, и он причастил меня, сказав, что иначе «враги» воспрепятствовали бы моему возвращению. Я поклонилась своим святым путеводителям, и они стали невидимы, а я с великой скорбью вновь очутилась в этом мире.
Все это со слов Ольги мною было записано в Киеве 9-го апреля 1917-го года.
Далее повествование о видениях Ольги поведется уже со слов ее старицы м. Анны.
В первые дни своего сна, - так рассказывала мне м. Анна, - Ольга все искала во сне свой шейный крест. По движениям ее было видно, что она его кому-то показывала, кому-то им грозила, крестила им и сама крестилась. Когда первый раз проснулась, говорила сестрам:
- Этого враг боится. Я им грозила и крестила, и он уходил.
Тогда решили дать ей в руку крест. Она крепко зажала его в правой руке и не выпускала его 20 дней так, что силой нельзя было его у нее вынуть. При пробуждении она его выпускала из руки, а перед тем, как заснуть, снова брала его в руку, говоря, что он ей нужен, что с ним ей легко.
После 20-го дня она его уже не брала, объяснив, что ее перестали водить по опасным местам, где встречались «враги», а стали водить по обителям райским, где некого было бояться.
Однажды во время своего чудесного сна Ольга, держа в одной руке крест, другою распустила свои волосы, покрыла их бывшей у нее на шее косынкой. Когда проснулась, то объяснила, что видела прекрасных юношей в венцах. Юноши эти ей подали тоже венец, который она надела себе на голову. В это-то время она, должно быть, и надела косынку.