ЧТО ТАКОЕ ХЕРУВИМ?
Херувим – это одна из ветвей британской разведки. Агенты ХЕРУВИМА — это дети в возрасте от 10 до 17 лет. Херувимы, в большинстве своем, дети-сироты, которые были забраны из детских домов и подготовлены для работы под прикрытием. Они живут в кампусе, который скрыт где-то в сельской местности Англии.
КАКАЯ ПОЛЬЗА ОТ ДЕТЕЙ?
Довольно большая. Никто не подозревает, что дети могут быть под прикрытием на миссии, что означает, что они могут проделать ту работу, на которую не способны взрослые.
КТО ОНИ?
Около трехсот детей живет в кампусе ХЕРУВИМА. ДЖЕЙМС АДАМС – наш шестнадцатилетний герой. Он довольно уважаемый агент ХЕРУВИМА с несколькими успешными миссиями за плечами. Уроженка Австралии, ДАНА СМИТ – девушка Джеймса. Его близкие друзья: БРЮС НОРРИС, КЕРРИ ЧАНГ И ШАКИЛЬ ДАДЖАНИ.
Сестре Джеймса, ЛОРИН АДАМС, тринадцать лет, и она уже воспринимается как выдающийся агент ХЕРУВИМА.
ПЕРСОНАЛ ХЕРУВИМА
Вместе с огромной территорией, специальными тренировочными сооружениями и объединением ролей закрытой школы и разведки, в ХЕРУВИМЕ больше персонала, нежели детей. От поваров и садовников, до учителей, инструкторов, медсестер, психиатров и контролеров миссий. Управляет ХЕРУВИМОМ председатель ЗАРА АСКЕР.
ФУТБОЛКИ ХЕРУВИМА
Ранг херувима зависит от цветка футболки, которую он носит в кампусе. ОРАНЖЕВЫЙ цвет для посетителей, КРАСНЫЙ цвет для детей, которые живут в кампусе, но они все еще слишком юны для того, чтобы стать квалифицированными агентами (минимальный возраст для агента – 10 лет). Голубые футболки для детей, проходящих тяжелый стодневный базовый курс подготовки херувимов. СЕРЫЕ футболки носят квалифицированные агенты, готовые к выполнению миссий. ТЕМНО-СИНЯЯ футболкой награждают за выдающиеся заслуги на миссии. Лорин и Джеймс носят ЧЕРНФЕ футболки, наивысшее признание заслуг за выдающееся поведение в ряде миссий. Когда херувим достигает возраста 17 лет, он получает БЕЛУЮ футболку, которую так же носят некоторые сотрудники.
ДЕМОНСТРАЦИЯ
Анархистская организация, известная как [ Street Action Group, SAG. ] Группа Уличных Деятелей (SAG) впервые заявила о себе летом 2003, когда их лидер, Крис Бредфорд, организовал нападение на участников демонстрации против Иракской войны, проходящей в Лондонском гайд-парке. Бредфорд подстрекал мирную толпу к атаке полисменов, перед тем как приступить к сожжению соломенных фигур премьер министра Тони Блаира и президента соединенных штатов Джорджа Буша.
К 2006 году SAG набрала достаточно сил для организаций своих собственных антиправительственных протестов. Кульминацией был Летний Походный Марш, проходивший в центральном Бирмингеме, в июле. Результатом были множество испорченных машин, разбитых стекол и раненный офицер полиции. Более тридцати протестующих было задержано.
В последующие месяцы нескольких старших членов SAG, вовлеченных в беспорядки, были приговорены к тюремному заключению. Чуткое внимание полицейских в местах, где SAG планировали появляться, лишало протестующих всех шансов на беспорядки.
Крис Бредфорд стал жёстче в том, что он называл государственным притеснением, и агент МИ5, посланный с целью внедрится в SAG, обнаружил, что Бредфорд пытается найти оружие и оборудование для изготовления бомб. Было очевидно, что он хочет сделать из SAG террористическую организацию.
Было 21 декабря, последняя пятница перед рождеством. Пурпурные облака и лучи света, мечущиеся меж фонарных столбов, оформленных в викторианском стиле, украшали улицы Лондона. Все пабы рядом со станцией метро «Ковент-Гарден» были забиты под завязку, и служащие жались к дверям, выкуривая сигарету за сигаретой. Подростки разбежались по магазинам, пытаясь найти что-то, что им по карману, и Body Shop был полон мечущихся людей, пытающихся купить подарок в последний момент.
И те, и другие не замечали квадратного участка, огороженного металлическими ограждениями, хотя некоторые оценили иронию: две дюжины полицейских в люминесцентных куртках выстроились по периметру, наблюдая за тринадцатью протестующими внутри этого участка.
Джеймс Адамс был один из этих тринадцати. Шестнадцатилетний, из одежды на нем была армейская куртка необъятных размеров и фирменные ботинки Doc Marten с двадцатью четырьмя дырками. Его волосы по бокам были коротко подстрижены, а на макушке был хвост индийского в индийском стиле, свисающий до воротника. Он хлопнул одетыми в перчатки руками, отчаянно борясь с холодом, из-за чего удостоился хмурого взгляда полицейского.
Крис Бредфорд стоял в трех метрах. Хорошо сложенный, с реденькими волосами цвета имбиря, одетый в мешковатую худи с меховой подкладкой снаружи. Его снимали сразу две камеры: одну он держал в руке, и снимал копа, прогуливающегося по периметру с небольшой видеокамерой. Вторая же была более внушительна. Она находилась на плече корреспондента ВВС, и у нее был фонарик, прикрепленный сверху, который светил прямо на лицо Бредфорда.
- Итак, мистер Бредфорд, - сказал корреспондент Саймон Джет. У него был шелковый шарф, заправленный в пальто и в руках он сжимал микрофон. - Сегодняшняя забастовка, должно быть, немало разочаровывает. многие думают, что SAG на последнем издыхании. Бредфорд выпучил свои зеленые глаза и схватил своими огромными ручищами корреспондента за грудки. - Кто это сказал? - взревел он. - Имена и адреса. Скажи мне их. – У нас свои источники… - Кто эти источники? кто они? Я скажу кто. Это люди, которые бегут в ужасе от нас.
Джет был в восторге. Смесь угрозы и акцент низших слоев общества всегда делали шоу.
- Итак, сколько протестующих вы ожидали сегодня увидеть?
Бредфорд бросил взгляд на часы, и оскалился. - Проблема в том, что большинство моих людей еще в кроватях. Только три часа дня. Я полагаю, что мы начали слишком рано.
Джет кивал с фальшивой искренностью. - Хорошо, что вы воспринимаете это так легко, но вы, должно быть, чувствуете, что ветер оставил паруса корабля с названием SAG. Особенно если сравнить сегодняшнюю забастовку с более чем сотней протестующих на улицах Бирмингема прошлым летом?
Бредфорд придвинул свою голову к камере так, что капюшон касался объектива, и прошипел: - Подожди, и увидишь. - Неравенство порождает ненависть. В наше время в Британии гораздо больше неравенства и нищеты чем когда-либо до этого. Если ты сидишь в своем маленьком миленьком домишке, наблюдая за мной на своем тридцати двух дюймовом телевизоре, ты возможно не видишь, что на улицах поднимается революция. Но запомни мои слова: мы придем за тобой.
Джет с трудом скрывал торжество. – Вы можете сказать примерное время? Когда нам ожидать революцию?
- В следующем месяце, в следующем году? - пожал плечами Бредфорд. Одно точно - все радикально поменяется к концу этого десятилетия. Но если ты смотришь лишь эту пропагандистскую чушь, штампуемую ВВС, ты узнаешь о ней только когда мои парни вышибут твою парадную дверь.
Корреспондент кивнул. - Крис Бредфорд, большое вам спасибо за этот разговор.
- Кончай, - глумился Бредфорд, когда оператор выключил фонарь и убрал с плеча тяжелую камеру.
Бредфорд проигнорировал протянутую Джетом руку и заспешил к одинокой женщине на другой стороне барьера.
Джеймс подслушал разговор Джета с оператором: прежде чем уйти, они хотят сделать несколько кадров из-за пределов ограждения. Полицейский, отодвигающий перегородки, мешающие выйти команде ВВС спросил, когда эта история попадет в новости.
- Не жди напрасно, - протянул Джет. - Я тут на случай если начнется что-то интересное, но я уже сказал нашему издателю что SAG - вчерашние новости.
- Надеюсь, - сказал полицейский. - Тот офицер в Бруме потерял много крови. Ей повезло что она осталась жива.
Джет сочувственно кивнул. - Берегите себя, офицер, и счастливого рождества.
- Вы тоже, - улыбнулся офицер.
Как только оператор отснял барьер и ряды офицеров, Джеймс поднял капюшон своей куртки и ослабил шнурки, связанные таким образом, чтобы закрывать большую часть лица. Агенты ХЕРУВИМА должны держаться подальше от средств массовой информации, и он обеспечивал максимальную анонимность тем, что достал свой телефон и смотрел вниз на экран, набирая СМСку своей девушке Дане.
- Надеюсь тебе лучше. Напиши мне, я скучаю.
Джеймс нажал кнопку отправить, и сразу же пожалел от этом. Дана не ответила на его последнее сообщение, а «я скучаю» звучит так, как будто он слаб. Он не мог понять, что он сделал не так, но она вела себя странно последние дни.
Два металлических ограждения отъехали, открывая одну из сторон ограждающего коробка. Маленький инспектор, отвечающий за контроль над толпой выкрикнул: «три-тридцать. Время идти на Даунинг-стрит.
Инспектор знала, что ее услышали, но протестующие игнорировали ее. Она схватила мегафон у коллеги прежде чем повторить.
- Вам было разрешено стоять тут до трех часов пятнадцати минут, - взревела она, - Вы уже задержались на 15 минут. Каждый кто не покинет сборочный пункт прямо сейчас, будет арестован за нарушение покоя. Шевелитесь!
Бредфорд вышел к офицеру, и взглянул на свои часы. Одинокий фотокорреспондент сделал фото как большой мужчина повернулся к крошечному офицеру в ее люминесцентном пиджаке и мегафоном в руках.
- Ну, погоди, дорогуша, - сказал он, пытаясь очаровать ее, поглядывая на часы. - Мы ждем еще нескольких братанов, они должны прийти с минуты на минуту. Я уже послал своего человека к станции. Метро, должно быть, задерживается, или еще что-то.
- Ваше время вышло, - сказала инспектор, решительно качая головой. - Мои люди хотят домой. Итак, вы можете разойтись мирно, или проехаться на заднем сидении полицейского фургона. Что вы не можете делать, так это тратить наше время.
Бредфорд сплюнул на тротуар, после чего развернулся к своей жалкой толпе. - Вы слышали эту милую леди - уходим.
Вспышка фотокорреспондента запечатлела как тринадцать протестующих выходили из-за огражденного периметра в окружении полицейских в люминесцентных куртках. Полицейские ухмылялись и перекидывались веселыми взглядами, удивляясь жалкой демонстрации SAG.
Покупатели с любопытством наблюдали за проходящей мимо толпой, а дети глазели так, как будто это было продолжение уличного представления. Когда полиция вывела протестующих за территорию рынка Ковент-Гарден, Джеймс принялся разглядывать присоединяющихся к ним протестующих: смесь из панков, готов, и ребят, похожих на военных, к которым принадлежал и сам Джеймс. Некоторые из них пристроились к хвосту шествия, быстро удвоив число участников, в то время как остальные отслеживали процесс с расстояния.
Бредфорд улыбнулся инспектору, когда они вышли из рынка на проулок, ведущий вниз к Стрэнду (Стрэнд – центральная улица Вестминстера, Центральный Лондон), широкое авеню с магазинами, театрами и отелями, которые находились менее чем в 50 метрах от северного берега Темзы.
- Выглядит так, как будто кто-то пришел, - сказал Бредфорд инспектору. – Похоже, кто-то написал неправильный адрес в наших пригласительных билетах.
Инспектор ничего не ответила Бредфорду, но Джеймс видел, что она на грани. Как только она поняла, что протестующие просто насмехаются над попытками полицейских ограничить выступления лишь одним местом, она схватила рацию и запросила подкрепление.
Как только Бредфорд заметил, что большая часть «ополченцев» с нашивками SAG присоединились к процессии, он взревел: - SAG, - вскидывая вверх руку с сжатым кулаком.
- SAG! – вторила ему почти сотня голосов.
Джеймс здорово перепугался, когда какой-то протестующий ударил его по пятке.
- Прости, приятель, - произнес он.
Толпа была довольно большой, и копы сновали вокруг нее. SAG собрали такую же опасную смесь из лютых анархистов и местной молодежи, которой только дай повод подраться. Похожая ситуация наблюдалась и в Бирмингеме, семнадцать месяцев назад.
- Круши, ломай, взрывай, - орал Бредфорд.
- SAG, SAG, SAG, - слышалось в ответ.
Как только Джеймс вышел на Стрэнд и повернул направо, к толпе присоединилось еще около пятидесяти человек. И тут все присутствующие услышали громоподобное буханье огромного барабана, после чего увидели обритого наголо барабанщика, ведущего толпу протестующих из переулка со стороны реки.
Ближайший к Джеймсу офицер был веси в плевках: слюни стекали вниз по его куртке, но полицейские боялись поломать строй и броситься в атаку - протестующих было гораздо больше.
Из полицейского мегафона раздавалось все усиливающееся песнопение: - мы подрезали ваш мегафон, мы подрезали ваш мегафон, ла-ла-ла».
Все засмеялись, когда барабанщик и его команда преодолели-таки разделяющее их расстояние и оказались во главе колонны. Но после этого песенки сменили мотив.
- Давай порежем всех копов, давай порежем всех копов, ла-ла-ла»
Неописуемый рев накрыл Джеймса, когда он оборачивался и увидел, что копы решили сменить тактику, и улепетывают от них во все лопатки. Сирены, завывающие на близлежащих улицах, достигли ушей толпы как раз тогда, когда еще одна группа, поддерживающая SAG, вылезала из автобуса-гармошки.
Протестующих было настолько много, что они не умещались на тротуарах, и часть ее выкатилось на проезжую часть, тормозя и без того еле ползущих водителей. Гремели рожки, и нетерпеливый водитель лишился бокового зеркала, а вместе с ним и стекла во всей двери.
Зазор между автобусами позволил взглянуть на другую сторону улицы, где все новые люди поднимались с берега реки. Вся эта толпа шла к Трафальгарской площади.
Джеймс потерял из виду Криса Бредфорда и всех тех, кого он узнал за последние семь недель. Он почувствовал себя сбитым с толку, и его окружала компания бандитской наружности не сильно старше его самого. Они орали, пели, и подталкивали друг друга, в то время как оператор ВВС, балансируя на бетонном столбе, пытался снять скандирующую толпу с точки повыше.
- А я говорил тебе, что стоило прийти сюда, - усмехнулся парень, идущий неподалеку от Джеймса. Он шел, потягивая пиво из стеклянной бутылки, в то время как ее копии лежали разбитыми на тротуаре.
- Черт побери, да, - заржал его приятель. - Кто-то грабанул магаз!
Его приятель кивнул. - Началось, чувак, - сказал он, прежде чем рев «SAG, SAG, SAG! » не накрыл толпу.
Меньше чем в пяти метрах от Джеймса, две девочки-гота, которые выглядели как последние люди на земле, которые станут устраивать беспорядки, выхватили по железной трубе из урны и швырнули из в витрину магазина с сэндвичами. Толпа принялась хлопать и орать «Нахрен сэндвичи!»
Это действо несколько смутило перекачанных тестостероном мальчиков, и в течении нескольких секунд было разбито еще четыре витрины, а мужчина в пестром костюме был вытащен из такси, избит, и ограблен.
Джеймс никогда не видел такой большой толпы. Он слышал сотни торжествующих голосов и шел по улице, усеянной разбитым стеклом. Что-то начиналось. Что-то большое.
ОГОНЕК
- Заткнитесь, вы все! - заорала Лорин Адамс, и закрыла уши руками.
Она была в своей комнате, в кампусе ХЕРУВИМА, на восьмом этаже. Ее кровать, дабы занимать поменьше места, была опрокинута набок. По всему полу были разбросаны карты и диаграммы, и она сидела, изучая их вместе с еще шестью агентами ХЕРУВИМА: ее парнем Рэтом, ее лучшей подругой Бетани, одиннадцатилетним братом Бетани - Джейком, Энди Лаганом, который был лучшим другом Рэта, и двумя одиннадцатилетними херувимами, которых она узнала совсем недавно. Их звали Ронан Уалш и Кевин Самер.
- Если мы собираетесь попасть в Лас Вегас в следующем месяце, мы должны строго следовать плану и пройти этот тест, - произнесла Лорин тоном, не терпящим возражений. - ATCC – это новое предприятие с современной системой безопасности. Мы должны попасть в центр здания и разнести комнату управления.
Кевин был самым младшим в комнате, и смотрел на карту с содроганием. - А что именно ATCC?
- Всё здание, придурок, громко вздохнул Джейк Паркер. - ATCC – центр управления воздушным движением [Air Traffic Control Center].
- Ох, а я думал это просто одна из сигнализаций.
Бетани дала подзатыльник Джейку. - Не приставай к Кевину, он просто маленький.
Джейк показал сестре средний палец. - Он меньше чем на год младше меня, презренная.
Рэт вздохнул. - Не начинайте снова драку, вы оба… Боже, что за вонь?
Все повернулись к Ронану. Это был крепкий малый, без ума от регби и немного в меньшей степени от боевой подготовки. Он стягивал один из своих грязных сапог.
- Надень его обратно, - ахнула Бетани, махая рукой. - Сколько ты носишь эти носки?
- Глаза слезятся, - пожаловался Энди.
- Все-то неделю, - сказал Ронан, поднеся свою ногу к носу и глубоко вдохнув.
- Нет! Животное! закричала Бетани.
- Что тут такого? - ухмыльнулся Ронан, и сунул свою ногу к Бетани. - Это просто мои естественные соки.
Пара ребят засмеялись, но Лорин наступила на карты, возвысившись над Ронаном. - Если ты не наденешь этот ботинок, мы с Бетани затащим тебя в ванную, разденем, и почистим твою задницу туалетным ёршиком.
- Соблазнительно, - заливался Энди. - Быть раздетым двумя горячими цыпочками…
- Два отвратительных бомжа больше подходит, прокричал Джейк.
Лорин бросила на них испепеляющий взгляд, и они оба заткнулись. Ронан все же натянул свой ботинок обратно. Но вонь стояла такая, что Бетани не остановил холод снаружи, и она встала, и открыла балкон.
Лорин вернулась на свое место перед картами и заговорила вновь. - У меня хорошая репутация и черная футболка, немного оттягивая ее, показывая, что она права. - Для меня не будет большим разочарованием если мы провалим эту миссию, но если наши три малыша хотят попробовать свои силы в чем-то серьезном, то мы должны сделать все правильно. Итак, что вы выбираете? Слоняться без дела, или успокоиться и серьезно обсудить план?
Кевину, Ронану и Джейку не нравилось, когда Лорин была права, но все кивнули под ее сердитым взглядом.
- Хорошо, - сказала Лорин. - Я единственный чернорубашечник тут, так что я назначаю себя главной. Есть возражения?
Лорин немного опасалась мятежа, но все понимали, что кто-то должен взять на себя роль лидера, если они хотят, чтобы их план сработал.
Рэт поднял руку, дождался кивка Лорин, и начал говорит. - Мне кажется, что у нашего плана есть проблема. Бетани и Лорин делают свою часть работы в передней части ATCC, а я, Энди и эти три мелких чувака должны в это время вырубить шесть охранников в задней части. И еще у нас нет оружия.
- Нам нужны стволы, ляпнул Джейк. - Дротики с транквилизатором, ну или оглушающие пистолеты на худой конец.
- Чем ты занимался на брифинге? - вздохнула Лорин. - Наша задача состоит в том, чтобы протестировать систему безопасности, введенную частной компанией в новом центре управления полетов. Если правительству нужны люди в балаклавах и автоматическим оружием, они могли послать армию. Мы должны одеться и вести себя так, как будто мы обычные дети в ожидании рождества. Мы можем использовать только телефоны. Никаких раций. Так же мы не можем пользоваться подслушивающими устройствами, взрывчатыми веществами и всем тем, что выходит за рамки хобби тринадцатилетних детей.
Бетани подняла вверх руку, и взмахнула своей копией отчета по брифингу. - Но Лорин, тут так же сказано, что охранников так же поддерживает группа военных офицеров.
- Со стволами, вставил Джейк
- Прочтите внимательнее. Это группа быстрого реагирования, располагающаяся в восьми километрах. Достаточно чтобы не дать поднять охране АТСС тревогу. Мы должны позаботиться только об охране с дубинками и перечными спреями.
Вот бы узнать кто именно будет нам противостоять. Я про то, что это могут быть трясущиеся маленькие старички, или же спецназ в отставке.
Лорин пожала плечами. - Когда этот центр открылся в новом году, заявлялось что он будет ответственен за каждый гражданский и военный полет из Британии в Шотландию. Самолеты могут потерпеть крушение, если там все накроется.
- Итак, если система безопасности была установлена полными идиотами, мы не столкнемся с теми бойскаутами. Торжественно подытожил Ронан.
- Почему ты не пойдешь к Деннису Кингу в центр подготовки миссий и не скажешь, что нам нужно больше информации?
Лорин покачала головой. - Такие тесты, как этот, проводятся еще и как часть учебного процесса. Как тренировка. Кинг дал бы нам информацию, попроси мы его об этом, но мы должны основываться на той информации, которую нам предоставили. Мы получили бы оценки пониже, попроси мы его об этом. Можете быть уверены.
- Я понял! - воскликнул Рэт, и всадил кулаком в раскрытую ладонь. - Рогатки!
- Ты о чем? – не поняла Лорин.
- Дети любят рогатки, - пояснил он. - Когда я жил в Ковчеге, в Австралии, мне постоянно было скучно, и одна из игрушек, которую я часто использовал - рогатка. Я брал камни, выскакивал из тоннеля или из лаза, стрелял кому-нибудь в голову, и смывался прежде чем он понимал, что это было. Я сделал так не меньше десяти выстрелов, прежде чем Джорджи поймала и надрала мне зад.
- Похоже на план, - улыбнулась Лорин. Тут вклинился Джейк.
- Я хорошо стреляю из рогатки. Мы часто охотились на белок в задней части кампуса.
Лорин не любила Джейка, и она, как вегетарианец, и человек любящий животных, была взбешена еще больше чем обычно. - Что? - свирепо прошипела девочка. - Что тебе сделали бедные белки?
- Да ничего, - смутился Джейк. - Я делал это когда еще был краснорубашечником. Мы ходили в поход с палатками летом.
- Мальчики. Кажется, все они проходят через стадию, когда у них чешутся руки что-то поджечь или кого-то убить, покачала головой Бетани.
Рэт возразил. - Это сексизм, Бетани. А если я буду делать выводы обо всех девочках основываясь на твоем поведении?
Ронан сказал в то же время что и Рэт. - Я люблю поджигать вещи.
- Хватит, - прервала их Лорин и хлопнула в ладоши. - Давайте сосредоточимся на задании. На складе оружия определенно есть рогатки. Если вы считаете, что они нам помогут, то идите и возьмите их.
- Прошло не мало времени с тех пор когда я держал в руках рогатку сказал Рэт, и взглянул на часы. - У нас есть еще пару часов перед тем, как мы уйдем. Я не против немного попрактиковаться.
Джейк усмехнулся. - Мы можем пострелять по уткам в озере.
- Это не смешно, Джейк. Если я увижу кого-нибудь, кто причиняет животным боль, я пну его так, что он будет писать кровью целый месяц, предупредила всех Лорин.
- Пустая банка из-под кока-колы может быть целью, сказал Кевин пытаясь быть конструктивным.
- Особенно если ты нарисуешь пару белок на них, не унимался Джейк.
- Хорошо, - сказала Лорин, борясь с желанием прыгнуть на Джейка и выбить из него все дерьмо. - Вы, мальчики, можете идти и играться с рогатками, но перед этим мы должны повторить весь план с самого начала. Я хочу, чтобы вы наизусть знали свои задачи. Бетани, почему бы тебе не начать?
ВОЛНЕНИЯ
После прошлогодней демонстрации в Бирмингеме, переросшей в настоящие погромы, Крис Бредфорд обнаружил, что полиция препятствует каждому предпринятому шагу SAG. На каждую сотню протестующих проходилось две сотни полицейских. Большие собрания SAG были объявлены вне закона местными властями, и каждый осмелившийся нарушить запрет, обнаруживал станции метро закрытыми, дороги перекрытыми, и окруженными нетерпеливыми полицейскими, только и ждущими повода арестовать нарушителя.
Эта жесткая полицейская тактика пресекла десятки забастовок и антиправительственных групп, а впервые она была использована во время забастовки шахтеров в середине 1980-х годов. Пытаясь найти выход из сложившейся ситуации, Крис Бредфорд создал впечатление что SAG разваливается, путем проведения все менее значительных выступлений, которые собирали все меньше и меньше народа, что в свою очередь уменьшало количество присматривающих за ними офицеров.
Как только полицейские ослабили бдительность, Бредфорд организовал самое амбициозное антиправительственное выступление SAG, и Рождество было идеальным временем для начала. Если вы хотите устроить хаос на улицах, вам нужно много скучающих молодых людей, и школьные и университетские праздники - лучшее для этого время. Одни будут заняты пьяными гуляками, в то время как другие будут брать отгулы. А самое главное, что преддверие Рождества - это спокойное время для газет и телевидения, поэтому вам гарантировано самое лучшее место в новостях, если вы вытворите что-то грандиозное.
Джеймс Адамс был успешно внедрен в SAG и знал план Бредфорда. Он рассказал о нем своему куратору Джону Джонсу, но он предпочел ничего не сообщать полиции. Джеймс продолжал быть под прикрытием, и Брэдфорд заподозрил бы крота в его организации, если бы он вышел из станции метро Ковент-Гарден и обнаружил, что его ждут сотни полицейских.
Главная проблема всей разведывательной работы – невозможность использования добытой агентами под прикрытием информации без риска для их жизни. Джеймс не мог не задаваться вопросом было ли правильным решением позволить сотням протестующих хлынуть по Стрэнду прямиком к Трафальгарской площади.
Было невероятно шумно, и Джеймс чувствовал странное возбуждение от осознания частью этой толпы. Файеры летали над головой, и на тротуаре по обеим сторонам улицы под ногами валялось битое стекло. Люди, сидящие в японском ресторане за праздничными столами, были в ужасе, когда витрина ресторана разлетелась от удара прилетевшей в нее тротуарной плитки. Несколько секунд спустя, надпись на стеклянном фасаде грузинского театра была разбита, касса была обчищена, а плакаты были сорваны и валялись на земле.
Владельцы магазинов, стремясь спасти свое имущество, в спешке закрывались, как только услышали кричалку «SAG, SAG, SAG!», разносящуюся по улице.
Единомышленники SAG были выходцами одних из самых опасных кварталов Лондона, и Джеймс был впечатлен тем, что они собрали столь разношерстную толпу активистов и нарушителей спокойствия без того, чтобы полицейские ни о чем не пронюхали. Крис Бредфорд сказал, что он будет доволен если придет сто пятьдесят человек, но толпа была больше не менее чем втрое. Их группа шла по обе стороны от четырёхполосного движения, разделившись примерно поровну.
Две минуты понадобилось протестующим для того, чтобы разгромить улицу. Пешеходы, стараясь избежать столкновения с толпой, либо спасались за закрытыми дверьми магазинов, либо спешили укрыться в одном из множества переулков.
Большинство из тех, кому не посчастливилось встретиться с толпой были проигнорированы, а нескольких бездомных, обитавших в этом районе, были одарены несколькими монетами и пожеланиями счастливого Рождества. Это был бы не лучший ваш день, если вы подвыпивший офисный работник в приличном костюме в полоску, и с дорогими часами на руке. В то время как большинство было счастливо просто петь песни и громить улицу, одна особенно гнусная группа хватала тех, у кого, по их мнению, могли быть деньги, и заставляла отдавать им все что у них есть.
- SAG, SAG, SAG», кричал Джеймс, периодически вскидывая руку с зажатым кулаком вверх. Он должен был играть роль маленького анархиста, и поэтому он с энтузиазмом оторвал боковое зеркало от двери Mercedes-Benz, застрявшего меж двух автобусов, и огляделся, подыскивая подходящую цель.
Секунду позже Джеймс обнаружил себя придавленным к человеку спереди. Толпа раздалась в стороны и перестала двигаться. Все были удивлены, и смолкли. Джеймс попытался протиснуться к дороге чтобы понять, что происходит.
Железнодорожная станция Чаринг-Кросс была менее чем в пятидесяти метрах впереди, и на расстоянии, казалось, была освещена колонна Нельсона, но мигание синих огней полицейских машин мешали ее рассмотреть.
- Фараоны», - плюнул парень, стоящий близ Джеймса. - Как они так быстро попали сюда?»
Джеймс ничего не сказал, но он знал, что в плане Бредфорда есть один серьезный недостаток: один из крупнейших полицейских участков Лондона располагался всего в пятидесяти метрах от маршрута запланированного шествия. Когда начальник управления полицейского участка Чаринг-Кросс услышал, что митинг вышел из-под контроля, он приказал нескольким машинам заблокировать проезд по Стрэнду.
Каждый офицер полицейского участка, и даже те, кто годами не вылезал из-за письменного стола, был поставлен под ружье. И сейчас можно было наблюдать около пятидесяти офицеров стоящими за баррикадами, и к ним всё подтягивались их менее расторопные коллеги.
- Пожалуйста, расходитесь, - послышалось из-за машин. - Мы ожидаем подкрепление, и оно прибудет с минуты на минуту. У вас будут большие неприятности.
После объявления они предприняли попытку смутить толпу, колотя дубинками по пластиковым щитам, и это, казалось, сработало. Стоя в оглушительной тишине, они пытались понять, что же делать. Джеймс видел, как сотни струек теплого воздуха вырывались изо ртов демонстрантов и поднимались вверх, в темнеющее небо. Полицейские огни смешивались с рождественскими, и это было похоже на перерыв между празднествами на открытом воздухе. Но это было обманчивое чувство. Угроза витала в воздухе, и Джеймс стал замечать, как некоторые из тех, кто был поближе к краям, начали пятиться к переулкам.