Предисловие
Вы знаете, я собиралась написать книгу со ссылками, сносками и всем таким. Но ввиду моего психического состояния, это невозможно. Поэтому я решила, что просто напишу сборник эссе, объединяя то, что я уже писала в своем блоге и немного нового. Моя нехватка долговременной памяти и усталость делают возможным писать короткие отрывки. Итак, вам будет легче найти осмысленную информацию среди моей болтовни. В то время как я просматривала свой блог в поисках осмысленных постов, я нашла не больше чем 35% значимой информации. И это не удивительно, зная мои ограниченные психические способности. Но я способна осознать некоторые хитрые идеи здесь и там. Поэтому не судите меня слишком строго. Я была в настроении подытожить мой опыт ведения блога с осени 2015 – это 3,5 года само-бреда и само—открытий. Я не включаю сюда свое паранормальное расследование, так как оно слишком большое и содержит множество аудиофайлов и фото. Я ценю свой жизненный путь, как это случилось и как привело меня к лучшему психическому состоянию, чем раньше. Возможно, это будет полезно тем, кто изучает психически больных людей и, в особенности, пациентов с органическими расстройствами мозга, так как язык всё раскрывает.
Психиатрическая стигматизация
Изоляция
Однажды в моей жизни был момент, когда я стояла в центре толпы в метро. Я хотела прыгнуть под поезд. Я чувствовала себя отрезанной от всего мира, и люди казались чем-то искусственным, как будто они существовали в параллельной реальности. Я была в ловушке в бредовом мире моей паранойи.
Прошло семь лет, за это время я попала в больницу, была диагностирована, пережила период внутренней борьбы и изменений в личности, лежала в больнице еще четыре раза. Мои дела стали улучшаться, и бред отступил. Мои мысли стали идти в правильном направлении. Я пыталась выполнять кое-какую работу, и всё казалось не так уж плохо. Но изоляция начала окружать меня молчаливо и незаметно. Чем больше люди узнавали обо мне, тем более изолированной я становилась. Некоторые родственники улыбались и говорили какие-нибудь гадости за моей спиной: «Она инвалидка», «Когда она повесит себя?», «Она глупая». Друзья избегали меня. Те, кому я рассказала что-либо о моей психической болезни, отдалились от меня, а те, кто не знал ничего, осознавали, что я что-то от них скрываю. Несколько людей, больных шизофренией, которых я знала, тоже не могли мне помочь. Они лишь хотели обсудить свои симптомы. Несколько психиатров проявили ко мне интерес, но они лишь думали обо мне как о «случае», который надо изучать, и я осознала это слишком поздно. Все знакомства прервались.
Всё это ухудшалось каждый раз, когда меня помещали в больницу. В такое время я думала о себе так же плохо, как и окружающие меня люди. Я считала себя глупой и недостойной и неспособной приспособиться к жизни. Я забывала о своей болезни и судила о себе с точки зрения здоровых людей. Моя самооценка была утеряна, мои достижения забыты. Я ощущала, как круг нормальных людей сужается вокруг меня и как они судят меня.
Я бы не беспокоилась, если бы они судили меня за то, что я преступник или за какую-либо другую активность, которая выделяла меня из других. Я была достаточно одинока с детства, надо мной всегда издевались и избегали меня. Только мои интересы и мои друзья значили что-то для меня. Мне было наплевать на мнение людей. Но тогда я не находилась в полной изоляции. У меня было несколько друзей и людей, симпатизировавших мне. Я могла позволить себе наплевать на мнение толпы, так как у меня были те, кому я нравилась и кто помогал мне в жизни, у меня был свой круг знакомств, и мне было всё равно, что думает остальной мир. А потом всё разрушилось. Были ли все друзья фальшивыми, а хорошие перспективы в жизни – только мечтой? Я не знаю. По большей части я врала своим друзьям, чтобы их не пугать. Я боялась, что они перестанут со мной говорить, если узнают, что у меня шизофрения. Когда некоторая часть правды всплыла наружу, надо мной просто посмеялись и встретили с непониманием. Предполагалось, что я должна была чувствовать себя виноватой в своей болезни.
Сейчас, когда я гуляю, я вижу на улицах множество людей. Предполагается, что я должна быть хуже их всех. Каждая мелочь кажется им признаком болезни. Мои слова превращаются в симптомы. Я, кажется, даже чищу зубы по-особенному.
И отсутствие эмоционального интеллекта делает сложным доказать что-либо людям. Я не могу общаться, как надо. Они думают, что я «получила то, что заслужила», даже если они атеисты. Простейшая вещь, что никто не является виноватым в психической болезни – выше их понимания. Я просто бываю слишком доброй и снисходительной к людям, пытаясь понять, почему они отдалились от меня. И я слышу от них только: «ты плохая, ты сама виновата в своих проблемах».
Получается, что я чувствую себя как преступник с нормальными, которые ничего обо мне не знают, и веду себя как нормальный человек с теми, кто знает правду. Мне трудно переключаться между режимом вранья и режимом доверия. Я озадачена, потому что я живу в двух мирах. Крайняя версия типичного взгляда нормального человека – «ты хорошая, но ты недостаточно пытаешься, поэтому ты плохая», «и если ты недостаточно пытаешься, ты действительно больная и плохая навечно, ты глупая и с тобой не о чем больше говорить». Я устала от этого г*вна. А затем они усугубляют всё это: «ты принимаешь таблетки – это значит, что твоё место в интернате», «ты хочешь работу попроще – это значит. Что ты глупая и опасная». Я не могу дышать от обиды.
Я вспоминаю времена, когда я разрушала своё оставшееся психическое здоровье, пытаясь доказать людям, что я «достаточно умная». У меня получалось, но случались срывы, и здоровье окончательно испортилось. И всё это было напрасно. Они никогда не переставали называть меня глупой. У меня, конечно, есть некоторые проблемы с памятью, и «задержки» в мозгу, когда мысли прерываются и мне надо восстанавливать всю цепочку мыслей с начала. Иногда у меня бывает паранойя. Я часто чувствую себя усталой и апатичной. Но я не потеряла способность делать те вещи, которым я уже научилась. Моё мышление во многом яснее, чем мышление большинства других, и оно, на самом деле, улучшилось с тех пор, как я заболела и начала принимать таблетки. И я делаю всё, что могу в моём состоянии.
Но я осознала, что никакое количество размышлений или работы не докажет людям, что я хорошая. Я для них просто опасное животное. И я перестану терять друзей, когда я перестану рассказывать им о себе. Я осталась наедине со своей болезнью и печалями и не могу говорить об этом. Мне только надо всё время быть настороже, чтобы снова не было обострения. Все новые знакомства начали напоминать игру в прятки. Я не могу вести себя правдиво, поэтому мне приходится избегать многих тем, придумывать фальшивую биографию и врать почти обо всём. Я не более изолирована от людей, чем наедине с собой. В одиночестве мне даже лучше.
И теперь, когда я наблюдаю за людьми на улицах, я больше не думаю об их внутренней красоте или хороших устремлениях. Я только думаю о том, как бы они отнеслись ко мне, если бы они знали что-нибудь обо мне, и попадаю в ловушку изоляции.
Стигма не может быть правильной
Из моего опыта с теми, кто травит шизофреников, некоторые люди умудрялись говорить мне, что я «неправильный» шизофреник, так как я еще не убила ни себя, ни кого-то еще. Мне всегда казалось, что нормальная жизнь – это некоторое достижение, а суицид или убийство едва ли могут быть хорошими целями в жизни.
Никогда не думала, что когда-либо придет такое время, когда я буду бороться за симпатии людей, считающих меня живым кошмаром. Мне всегда казалось, что, если ты достаточно умный, то легко познакомишься с интересными людьми. Я привыкла, что меня ценят и уважают, и не привыкла, чтобы меня унижали просто за то, что я больна. Поэтому для меня это кажется большим шагом вперед – написать открыто о шизофрении и указать мое настоящее имя. В твиттере я не получала ничего, кроме симпатии за последние пять лет, но в русском Интернете это может быть по-другому.
Я знаю нескольких моих друзей с шизофренией, которые избегают писать об этом онлайн. И все мои врачи говорили мне, что правильным будет всё скрывать. Поэтому, когда я начала свой блог на английском, я думала, что это будет просто уединенное местечко для выражения своих мыслей. Но я всегда чувствовала, что это неправильно, что я должна дрожать от страха при мысли, – вдруг кто-то узнает мое настоящее имя, или переживать из-за того, что кто-то заблокировал меня или перестал разговаривать, узнав что-то обо мне. Жизнь не должна быть так устроена. Люди не должны быть вынуждены скрывать свои проблемы, которые могут привести к суициду или просто смерти, если они бросят лекарства.
Я вижу, что так много людей с диагнозами рака, депрессии, биполярного расстройства и других болезней свободно выражают свои взгляды и испытывают от этого облегчение. Шизофрения не должна быть табу. Я знаю, что множество людей молча страдают и не могут открыто говорить о своих болезнях. Некоторые пишут с анонимных аккаунтов на форумах и т.д. Кажется таким несправедливым, что самые уязвимые и ранимые люди должны еще и защищаться от травли.
Я знаю, что обычно случается, когда ты раскрываешь свою болезнь. Люди или блокируют тебя или смотрят на тебя как клоуна. Если никто ничего не будет делать в этом направлении, то каким образом это может измениться? Они обращаются с тобой так, как будто ты должна быть благодарна, что тебя не эвтаназировали, и даже если они толерантны к тем, кто скрывает болезнь и хорошо справляется с жизнью, они безжалостны к тем, кто справиться не может. Хотя все признают, что рак и другие серьезные заболевания – это то, чего незачем стыдиться. Если бы большее количество людей с шизофренией «выходили из тени», это могло бы изменить такое отношение.
«Шизофрения – это не болезнь»
Я уже могу собрать целую коллекцию историй о том, как друзья, родственники и другие люди говорили мне, что «шизофрения – это не болезнь». Сначала я думала, что болезнь и инвалидность автоматически подразумевают понимание того, что я отличаюсь от других. Но нет. Так и представляю себе своих родственников и друзей патетически кричащих «Шизофрения – не болезнь! Это всё – твоё воображение! Ты можешь делать то же, что и здоровые, и добиться всего, чего захочешь!!». Они думают, что я ленивая, глупая, притворяюсь больной, не имею достаточно силы воли и т.д. У некоторых из них даже есть медицинское образование. Я подозреваю, им удобно думать так, как они думают.
Некоторые считают, что шизофреник должен быть гением. А я считаю, они должны понять, что я делаю всё, что могу, в своей ситуации, а не осуждать меня за недостаток способностей. Но они обращаются со мной точно так же, как с нормальными, без осмысления того факта, что я совсем не подхожу под критерии «здорового человека». Мои родственники и друзья ожидают от меня слишком многого. Я привыкла к давлению с их стороны, что я «должна выздороветь, и чем скорее, тем лучше». Они не понимают, что я никогда и не была нормальной. Я отличалась от других с детства. Но они едва ли замечали меня, когда я была «здоровой», а теперь они только хотят от меня, чтобы я приспособилась к жизни и не беспокоила их.
Эта жизнь – для здоровых людей. И ты понимаешь это, когда выздоровление воспринимается как некая «победа». Эй, выздоровление – это не бизнес-достижение! Некоторые люди выздоравливают, а некоторым даже становится хуже! Это индивидуальный процесс излечения, который может занять примерно десять и более лет. Быть «здоровым» в нашем обществе – значит только быть способным работать полный рабочий день. Их не волнуют когнитивные нарушения. Они только ожидают, что я буду продолжать зарабатывать себе на жизнь как-нибудь и казаться нормальной.
Им всё равно, что происходит у меня в голове. Я стала более психически хрупкой, когда я заболела, но это не написано у меня на лице. Но они обесценивают мои чувства точно так же, как они обесценивают сам простой факт того, что я больна. Если болезнь «не существует», как я могу вообще иметь какие-то психические проблемы: проблемы с коммуникацией и памятью, чрезмерность эмоций, мысли о самоубийстве, паранойю и голоса? Нет, это всё ПРОСТО НЕ СУЩЕСТВУЕТ! И нормальные обращаются со мной, как будто я более здоровый и сильный человек, чем они, что не является правдой. Они думают, что они ведут себя хорошо, просто не думая о моей болезни и не замечая её, но они легко причиняют мне вред, так как я не сильнее их, а совсем наоборот. И я не вижу никакого пути «доказать» нормальным на вид людям, что я отличаюсь от них, так как у меня нет видимой раны на голове.
Стигма и ненависть
Некоторые говорят, что я слишком разборчиво отношусь к нормальным людям. Но больше всего я ненавижу стигму, а не нормальных людей. Разве я такая уж плохая? Мне интересно, как люди себя чувствуют, когда они говорят, что у них «никогда не возникает злых мыслей». Они все равно лгут. У них тоже бывают злые мысли. Я знаю свои мысли и борюсь с ними, а такие люди просто делают зло импульсивно, под влиянием момента.
Очень удручает, что есть люди, с которыми я не могу шутить или иронизировать на мрачные темы. Они думают, что я плохая и начинают вести себя агрессивно. Не один и не два раза я сталкивалась с непониманием. Я не могу больше беззаботно вести себя с людьми и боюсь сделать какую-нибудь «ошибку».
Более того, если люди обращаются со мной плохо, кажется, что у меня больше нет права разозлиться, с тех пор, как я заболела. Должна ли я проглатывать все оскорбления и не говорить ни слова против? Похоже на то, что я не могу больше быть собой, а только опасаться произвести плохое впечатление. Это мое воображение или так и есть? И чем более больной я становлюсь, тем больше меня оскорбляют и изолируют. Тем больше причин, от которых появляется злость. Это так несправедливо.
Я пытаюсь делать все, что могу, чтобы уменьшить стигматизацию психических болезней, по крайней мере, в моем окружении. Но достигла ли я чего-либо? Лучшие мои друзья – по-прежнему люди с психическими расстройствами и знакомые психиатры. Разговаривая с нормальными людьми, мне сначала начинает казаться, что они хорошо ко мне относятся, а потом внезапно они начинают говорить, что «таблетки превращают тебя в недочеловека», «ты слишком глупая, чтобы учиться (хаха)», «ты опасна, потому что ты злишься на меня за то, что я сделал». И такое я слышу не от одного человека, а от пяти или десяти. Я немного устала. Они так типичны. Я действительно пытаюсь дружить с некоторыми из них, несмотря на их взгляды и поведение. Но иногда это невозможно. Я больше не верю, что все люди могут освободиться от стигмы. Я знаю, что некоторые умные люди могут быть жестокими и непонимающими. И жизнь нельзя изменить писанием в блоге. Всё зависит от общего уровня доброты и понимания.
Слова – это оружие
Возможно, в будущем все люди смогут читать мысли друг друга, а вся память и информация будут общими. Хотя я лично не большой фанат такого будущего, мне хотелось бы хранить свои мысли в тайне. Но обнаружение мыслей преступников и людей, пострадавших от них, могло бы быть очень полезным. Как пример, я могла бы поделиться своими мыслями, когда я сталкивалась с кибербуллингом. Я могла бы описать, что я чувствовала, когда те, в кого я была влюблена, начали меня травить.
Сначала я была удивлена их агрессией, затем ошеломлена тем, что люди могут быть настолько жестокими. Позже я начала повторять их жестокие слова в своей голове. Мысли шли по кругу часами, и я не могла думать ни о чем другом. Мысли быстро менялись: от причинения вреда себе до причинения вреда обидчикам и до их прощения. Мое положительное отношение к людям боролось с отрицательным отношением, которое они «вдохновили». Я не могла управлять своими беспорядочными мыслями. Каждый день я просыпалась с ощущением неудачи. Я думала о том, чтобы осуществить какую-нибудь месть, внутренне понимая, что я даже не смогу подать на них в суд, так как я слишком их любила. Затем я думала о том, как покончить со своей жизнью. Я чувствовала психическую боль, как будто бы в моей жизни никогда не случалось ничего радостного. Даже хорошие события не приносили мне никакой радости. Психическое страдание было невыносимым, и если бы не мои лекарства, я бы давно покончила с собой. Я не могла перенести, как люди могут говорить мне мерзкие и злобные вещи, так как я любила их и считала их хорошими.
Затем холодная ненависть поселилась во мне. Это помогло мне выжить. Но иногда я вспоминала, настолько лучше я думала о тех людях, и горькая грусть охватывала меня. На следующий день мысли были такие жалкие и печальные, что я едва оставалась в живых. Так как я прекращала принимать лекарства время от времени, мысли о самоубийстве были невыносимыми и опустошающими. Больше всего мне хотелось покончить со всем этим и оставить этот мир навсегда. Я считала себя такой никчемной и думала о том, что я сделала не так и почему я заслужила оскорбления и ненависть. Затем я снова собиралась с силами и думала, какими недостойными оказались те люди. Болезненные слова эхом отдавались в моем мозгу, и я просто хотела всё позабыть. Но моя память возвращала эти слова снова и снова. В таких мыслях не было равновесия или мудрости, но я не могла их контролировать. Я могла только ждать и ждать, пока они не прекратятся.
Такие повторяющиеся мысли продолжались примерно три года, пока я, наконец, не начала чувствовать себя нейтрально и не нашла в себе силы их простить. Хотя я знала, что я все еще ненавижу то, что их жестокие слова сделали со мной. Но я отпустила эту ситуацию. Если бы только люди видели мысли друг друга, они бы подумали дважды, прежде чем обижать кого-либо.
Больна? Обижена? Виновна!
Однажды я занесла в черный список «друга» из-за его изречений, что у меня всегда психоз, психоз у меня от лени, и я должна быть «более творческой», чтобы вылечиться. Начать писать музыку или больше стихов, например. О да, я такая ленивая и нетворческая, я веду блог из последних сил. Он может говорить, что жизнь позитивна, кому-нибудь другому. Я вижу обиды и страдания. Яркие моменты счастья редки. Более того, он пытался обвинить меня в том, что я виновата, что обижаюсь на оскорбления из-за «низкой самооценки». Ха! У меня на самом деле, достаточно высокое мнение о себе. Также в том, что я виновата, что меня изнасиловали. Я устала от такого. Каждый обидчик, обвиняющий меня в том, что я «недостаточно добрая», в том, что я хочу подать на них в суд, в злости. Обвинения и пристыживания, вот и всё, что мы получаем за чувствительность. Нет, болезнь и травля – это не наша вина. Не стоит использовать психологию для оправдания своих действий. Люди должны быть ответственны за то, что они говорят и делают. Обидчики должны знать, что их слова изменяют чьи-то жизни. Это не субъективно, когда ты слышишь ужасные вещи. Это не субъективно, когда ты болен и не можешь быть достаточно творческим. Я не могу чувствовать никаких угрызений совести по поводу того, что я не поправляюсь от кибертравли так быстро, как мне бы хотелось, или что я поправляюсь от своей болезни не так быстро, как мне бы хотелось. Это не моя вина.
Психические опасности
Некоторые говорят, что Интернет коммуникация – это просто картинки и копии и слова, без людей. Великолепно. Это то, как они оправдывают Интернет-жестокость. В течение многих лет я сталкивалась с настолько большим количеством оскорблений на шахматных сайтах и сайтах знакомств. Это вызывало во мне отвращение и обиду. Люди срывались на мне без причин. Они просто хотели излить свой гнев или разочарование жизнью. Кажется, что мы теряем чувство ответственности и приличий, когда мы заходим в Интернет. Некоторые люди заходят онлайн только для того, чтобы издеваться или обижать других. Как будто каждый, кого мы встречаем – спам-боты. Мы, возможно, окружены виртуальной реальностью, но люди реальны. И слова ранят. Иногда мне было так плохо, я боялась, что кто-то причинит мне вред в реальной жизни, я была на грани суицида, у меня было высокое давление и головная боль. Я тоже злилась. Такие вещи обычно остаются безнаказанными, даже если люди возбуждают ненависть. Они думают, что если ты не режешь себя, то они ведут себя хорошо. Сила никогда не поощряется. Просто смотреть на стену от боли недостаточно. Я не уверена, слишком ли я чувствительная или это обычное дело и я не единственная, кто страдает. Не уверена, может быть, существует достаточно много уязвимых людей, которые воспринимают все серьезно и обижаются, злятся или хотят себя убить. Эта проблема не может быть решена без эмпатии. «Картинки» на экране – реальные люди.
Болезнь – это тоже путь
Размышляя о том, почему я настолько больна. Возможно, какие-то гены, окружение и другие обстоятельства. А также проклятие. Но это всё не так уж плохо в философском смысле. Так как, кажется, я слишком стремилась к соревнованию. Как в шахматах. Играла в шахматы с пяти лет. И я увлекалась каким-то плохим оккультизмом, как призывание демонов и желание людям зла. Болезнь заставила меня увидеть, что соревнование – это не единственный способ существования. Я узнала что-то новое здесь. Я привыкла не ценить людей, только процесс борьбы «кто будет первым». Я и теперь не цепляюсь за людей, но я вижу ценность в друзьях и всеобщем счастье. Мне пришлось бросить соревнование со здоровыми людьми. Но психическая болезнь заставила меня взглянуть на жизнь под другим углом. Я теперь вижу преимущества и недостатки обоих точек зрения, и я чувствую себя немного двойственной. Я не одобряю свою болезнь, но я вижу, что она сделала меня другим человеком. Я была намного более психически жестким человеком ранее. Теперь я вижу ценность эмпатии и толерантности. Всегда оказываясь тем, кто не может ударить в ответ, я научилась ценить иные качества, чем быть первым в какой-то группе. Существовали противоречия между мной и людьми, которые никогда не ценили доброту… некоторые травили меня за то, что я слишком умная, иногда за то, что я «слишком слабая», некоторые завидовали мне, некоторые презирали меня… Я научилась выбирать другой тип людей. Я не могла жить в атмосфере постоянного соревнования, хотя у меня были некоторые качества, которые могли мне помочь остаться там. Может быть, я выбрала свою болезнь подсознательно, как все прочее, что мы выбираем в жизни. Даже если несчастливые обстоятельства или проклятие, я не чувствую, будто моя жизнь разрушена. Я вижу новый смысл и некоторые философское значение в этом. Я знаю, что мои чувства субъективны, но точно так же чувства нормального и здорового человека субъективны! Мы много получаем от своего собственного опыта, не из теории.
У нас у всех есть бред
Определение бреда: «Прочные и устоявшиеся убеждения, основанные на неадекватных предпосылках, не поддающиеся рациональным аргументам или свидетельствам обратного, не являющиеся типичными для национального, культурного и образовательного происхождения человека». (Википедия) Это подразумевает, что вся концепция субъективна. То, что нормально в одной культуре, ненормально в другой. Что кажется хорошим в некоторых религиях, может быть «грехом» в других. Некоторые ценности, которым учат в школе, могут казаться странными тем, у кого по-другому промыты мозги. Но они различают такие вещи и просто называют догмы, странные верования «не бредом» (просто потому, что они приняты слишком многими людьми). Хотя в реальности вы знаете, что у вас диагностируют бред, только если психиатр решит, что ваш взгляд на мир неприемлем в определенном обществе. Затем, мы должны рассмотреть уровень интеллекта тех, кто нас судит: психиатры – это не те, кто «знает всё о жизни» и они не обязательно знают все ключевые факты об этом мире. Но они те, кто устанавливает наши диагнозы! Например, все виды бреда (погуглите их) могут быть объяснены телепатией и теорией поля сознания. Термин «бред» устарел или намеренно используется для того, чтобы вводить в заблуждение население.
Настоящая проблема – не ваши убеждения/верования, но то, как вы себя ведете. Если вы не нарушаете законов и адекватно реагируете (иногда это означает – хранить молчание о своих взглядах), - вы будете названы нормальным. Поэтому те, кто наблюдаем психиатрами, - это обычно те, кто сделал то-то неправильно – кто не осознает, что они делают или имеют неправильные предположения о реальности (например, когда люди не понимают всеобщую телепатию и теорию мыслящей Вселенной, и они объясняют это странно, поэтому они паникуют и ведут себя необычно). Итак, это частично о людях, которые не могут объяснить странные вещи, которые с ними случаются. Но – люди, которые не понимают мира, могут вести себя нормально и их не назовут шизофрениками.
Третье – это уровни «бредовости». Существует большой диапазон бредовых систем. От уровней психической инвалидности и стадий шизофрении/бредового расстройства до религиозных культов и повседневных неправильных представлений о реальности. Целый спектр.
Моё мнение – это то, что определением бреда должно быть отсутствие логики и адекватного обоснования. Психотическое обоснование состоит из фрагментарной реальности – неспособности полностью осознать ее. Паранормальные причины или некоторые другие события играют роль, как катализаторы. Но это искаженная картина действительности. По большей части таких индивидуумов замечают, когда они делают что-то необычное и становятся пациентами. Бред – это не то, о чем можно спорить. «Свидетельство обратного» может всего лишь означать другую точку зрения. Но отсутствие логики ясно показывает, что что-то не так. Бредовое расстройство существует, но мы замечаем его только, когда оно становится слишком явным. Но у нас у всех есть множество ложных предположений о реальности, которые не разрушают нашу повседневную жизнь.
В частности, я не считают себя бредовой в настоящее время, так как я осознала свои неправильные представления о реальности, изучала много книг и сформировала другое мировоззрение, которое кажется логичным и моя жизнь – наполненная доказательствами.
Преодолевая бред