(все реплики в этой главе происходят на английском языке)
В половине десятого, когда основной контингент находящихся на станции людей уже готовился ко сну, на стартовый полигон Амундсен-Скотт с характерным постепенно угасающим гулом ионно-турбинных пульсаров начали друг за другом заходить сновигаторы российской группы. Они были похожи на фантастические межпланетные пилигримы, такие разные, мощные и утомлённые после долгого странствия. Местная команда сигнальщиков из группы технического сопровождения начала выполнять маневровые указания, оперируя ручными маяками, светящимися ярким зелёным светом, который было видно даже в условиях полярного дня, длящегося на материке с сентября по март. В эфире происходила передача группы между диспетчерами станций, с каждым прибывшим сновигатором диспетчер «Амундсен-Скотт» на английском выдавал новый положительный статус прибытия, а диспетчер станции «Восток» подтверждал его принятие:
- Vostok, the polar shuttle «Fast Vector», I confirm arrival!
- The status is changed!
Пилоты покидали свои сновигаторы, не спеша удалялись в сторону больших раздвигающихся в разные стороны дверей центрального входа из толстого тонированного стекла. Зайдя внутрь, они отключали режим защитного стекла своих гермошлемов – стеклянная оболочка распадалась, как мозаика сверху вниз и пропадала где-то в недрах капсул, расположенных внутри в нижней части корпуса по обеим сторонам. Вид у них был утомлённый, но в то же время исполненный удовлетворения. В центре зала стояло двое человек. Один был уже ранее известный пилотам хостес-менеджер Дэймон Холл. Он сделал шаг навстречу Джонсу и протянул ему руку, по обыкновению приветливо улыбаясь:
|
|
- Приветствую вас, капитан Джонс! Рад снова видеть всех вас на нашей станции! Давайте дождёмся остальных членов вашей команды и тогда я представлю вам вашего «администратора сопровождения» (accompanying administrator).
- Хорошо, - ответил ему Джонс.
Новый, пока ещё неизвестный никому незнакомец был среднего роста, аккуратно пострижен, волосы его были тёмные. На вид он был больше похож на испанского рабовладельца с довольно сухим и злым лицом. Во всяком случае напряжённость с его лица не спадала, и с чем это было связано оставалось неизвестным. Толи он переживал за свою ответственность в отношении российских гостей в столь поздний период времени, толи по каким-то другим причинам был просто раздражён и волновался перед знакомством с большим количеством новых незнакомых ему людей. Во всяком случае, мимика его была достаточно резкая и скользкая, как у тренера футбольной команды во время ответственного матча. Одеты они оба были в специальные корпоративные костюмы с соответствующей символикой административных представителей, похожие на форму командиров звёздных кораблей из фильма «Стар Трек»: аккуратно подогнанные брюки стрейч и плотные приталенные шоты с эмблемой станции и никелированной брошью в виде имени и фамилии вместо бэйджа на груди. Костюмы были выполнены из качественной серой шерсти, при этом значок-эмблема станции у хостес-менеджера была позолоченной, а у администратора сопровождения хромированной. Оба держали в руках транговые радиостанции, в которых периодически раздавались какие-то команды, связанные с действиями внутренних служб. Судя по этим переговорам, общая обстановка была достаточно суетливой, не зависимо от времени суток.
|
|
Спустя двадцать минут, когда все члены группы собрались внутри, Даймон наконец-то представил своего коллегу присутствующим:
- Ещё раз приветствую вас всех на нашей станции! Знакомьтесь – это Рональд Купер (Ronald Cooper), ваш администратор сопровождения на предстоящем турнире. В его обязанности будет входить организация и разрешение всех возможных вопросов, связанных или вновь возникающих на протяжении вашего пребывания здесь на время соревнований. В основном это касается организации и контроля расписания ваших выступлений, подготовки к ним и прочих второстепенных мероприятий, таких, как интервью с журналистами, работа с фотографами, различные административные процедуры, разъяснения внутренних правил и распорядков. Желательно, чтобы все ваши перемещения по станции и её территориям не зависимо от их причин были всегда известны вашему администратору, так как в случае нарушений с вашей стороны каких-либо протоколов пребывания и участия в турнире, он мог оперативно принять соответствующие меры по их локализации и устранению. Иначе говоря, в последнем случае ваш администратор будет представлять здесь на этой станции ваши права и выполнять в некотором смысле роль адвоката, то есть защищать вас. На станции с момента вашего прибытия работает служба безопасности и контроля, которая отслеживает любые нарушения, связанные с запланированным турниром. Ваше командование должно было уже ознакомить вас с правилами его проведения, в том числе с установленной системой тотализатора, поэтому теперь у нас здесь как в казино – любые излишние переговоры с пилотами других стран будут рассматриваться как возможные попытки сговора с целью подтасовки результатов турнира, а значит и финансовых результатов выигрышей. Поэтому вам желательно общаться между собой только на официальных встречах или в присутствии официальных представителей сторон, то есть ваших администраторов. К сожалению, в целях экономии жилого пространства на станции для вашей группы был выделен один администратор, также как и для других участников, приносим свои извинения.
|
|
- Это он потому такой нервный? – тихо и саркастично сказал Зордакс Хэлбоксу на русском.
- Я бы на твоём месте даже и так не рисковал, - ответил, усмехнувшись Хэлбокс, - он практически наверняка знает русский язык.
- А что он меня съест за это? – продолжил Зордакс.
- Да нет, просто мало ли, что тебе в голову ещё придёт, и ты решить сказать мне это в таком режиме скрытности, - осторожно ответил Хэлбокс.
- А может он ещё и по губам читать умеет? Ты не задумывался? – продолжал Зордакс, уже явно подшучивая над ним.
- Да нет, я о другом думаю, - подхватил его тон, Хэлбокс, продолжая развивать эту тему дальше, - знаешь, есть такие направленные микрофоны высокой чувствительности, их ещё называют акустическими антеннами? Так вот там у них где-нибудь в кабинете сидит переводчик, и весь наш с тобою разговор прослушивают в реальном времени, всем штатным составом. Теперь остаётся рассчитать необходимость таких мер с их стороны, с учётом заинтересованности в происходящем.
Зордакс немного смутился и замолчал.
- Итак, прошу всех пройти за мной в жилой комплекс! - быстро и отчётливо произнёс Рональд, после чего развернулся и повёл группу через лестничные марши и коридоры станции до их комнат, периодически оборачиваясь и подмахивая антенной транговой трубки в сторону своего движения со словами «come on – come on!» Работал он очень резко и оперативно, что сначала показалось группе не очень вежливым с его стороны. Однако было также понятно, что и он это осознавал, но не снижал темпа. Это свидетельствовало о том, что действует он намеренно энергично для экономии времени, чтобы поскорее закончить все административные процедуры обустройства гостей, ведь предстоял ещё поздний ужин. К тому же наверняка расписание прибытия других участников было спланировано американцами поочерёдно, чтобы не создавать большого количества суеты в ночное время, когда другие люди уже спят.
Дойдя до необходимого сектора, он указал на двери в коридоре и нажал на кнопку возле входа в него. Из последней двери моментально вышла красивая высокая молодая девушка в таком же костюме с аккуратно уложенными волосами средней длины и быстро подошла к группе.
- Знакомьтесь, это Сьюзи Браун (Suzy Brown), можно просто Сьюзи. Меня, к стати вы можете называть просто Рон или Купер, как вам больше понравится! – в том же энергичном режиме произнёс Купер, - она консьержка по вашему этажу. По всем бытовым вопросам, касающимся уборки, белья и прочего вы можете обращаться к ней. Кнопка вызова консьержки есть в каждой комнате рядом с информационной панелью, возле входных дверей. Размещение по комнатам строго в соответствии с именами на табличках. А сейчас я покину вас ровно на тридцать минут, постарайтесь за это время устроиться принять душ и переодеться для проследования на ужин, а мне нужно узнать, как идут приготовления в столовой.
С этими словами он удалился, а пилоты начали распределяться по комнатам.
После ужина команда быстро уснула, так как все были очень утомлены. На утро к удивлению всех членов группы подъём не оказался системным, т.е. запланированным на определённое время. Пилоты начали потихоньку бродить по коридору примерно с десяти часов, а к одиннадцати проснулись уже все. В пол двенадцатого внезапно появился Купер и сообщил, что если все готовы, то можно следовать в столовую. Завтракать или обедать по его словам – это уже было дело каждого на выбор. После еды предполагалось свободное время, а к двум часам необходимо было собраться в жилом корпусе и пройти на старт первого ознакомительного заезда.
- Послушай, так ведь здесь Лу должен быть, - сказала Фрэя Джонсу в столовой.
- Да, действительно, надо будет спросить об этом у Рона, - ответил он ей, - интересно, а что мы одни пока приехали? Почему в столовой больше никого нет, кроме нашей команды?
- Не знаю,- сказала Фрэя, - может расписание другое.
- Скажите Рон, - обратился к нему Джонс, когда тот проходил мимо его столика, - а где сейчас остальные участники турнира и нет ли среди них китайского пилота Лу Цзин по прозвищу Лао, если вам о чём-нибудь говорит его второе имя?
- Я понял вопрос! - начал конкретно и быстро отвечать Купер, - на данный момент на станцию прибыли все участники за исключением немецкой и японской стороны, которые прибывают сегодня днём. Ваш китайский друг прибыл сегодня утром вместе со своим партнёром по команде на двух сновигаторах модели «Red Dragon».
- А почему их нет в столовой?.
- Все участники разбиты на три группы, - продолжил объяснять Купер, - первая ваша, вторая - парные команды и третья – одиночные пилоты. В такой же последовательности вы принимаете и пищу по расписанию. На каждую группу отводится по сорок минут.
- То есть теоретически мы можем сейчас пересечься? – поинтересовался Джонс.
- Именно так, но не советую вам вступать в разговоры по нескольким причинам. Во-первых: не стоит затягивать время на принятие пищи, это сокращает перерывы персонала, они будут недовольны. Во-вторых: как вам уже сказали вчера – общение между участниками разных сторон в отсутствии администраторов не приемлемо и будет вызывать у наблюдателей подозрения в сговоре.
- Ну, это как-то совсем уже дико, - начал возражать Джонс, - мы вместе прошли первую миссию, нам есть, что вспомнить и о чём поговорить.
- Послушайте, капитан Джонс, я не хочу показаться грубым, но вы ведь сюда не общаться друг с другом приехали, не так ли? – сурово спросил Купер, - если вы хотите, я могу организовать для вас с ним личную встречу, где вы в моём присутствии сможете пообщаться вечерком за чашкой кофе, но по мне так лучше бы таких встреч не было, потому что меня это заставляет резать общее расписание, а уж отчитываться лишний раз перед службой наблюдателей за ваши не такие уж наверняка необходимые и важные дискуссии я совсем не намерен.
- Кошмар какой! – обескуражено возразила Фрэя, - это же просто уже тюремный режим какой-то.
Рон впал в некоторое нервозное замешательство. Было видно, что он не на шутку разозлился. Он начал говорить сквозь зубы, как бы сконфуженно стесняясь и сдерживая себя:
- Поймите же, наконец, мне нет дела до ваших личных разговоров с кем-либо на этой станции, просто существуют правила, нарушая которые вы подставляете меня. Вы наверно не понимаете, о чём идёт речь. Ваш, например заезд с этим китайцем может оказаться – несколькими миллионами долларов только одной ставки какого-нибудь арабского шейха. Именно из этого расчёта Америка вложила в эти трассы огромные деньги. Когда ваша страна построит на свои деньги свои трассы, тогда возможно вы будете свободно общаться и вести себя как угодно, но пока этого не случилось и вас пригласили для участия, я прошу вас соблюдать предложенные вам правила вот и всё, здесь нет ничего сложного, а теперь извините, я хотел бы попить кофе с вашего позволения.
- Конечно – конечно, - ответил Джонс, - извините за беспокойство, не переживайте, я просто с ним поздороваюсь, если встречу.
Купер отошёл к столику неподалёку, а Фрэя и Джонс продолжили беседу.
- Похоже, действительно всё очень серьёзно, - сказала Фрэя, - чувствую, мы ещё натерпимся здесь всего.
- Да ладно, пускай будет так, как есть. Откатаем своё, получим деньги и отвалим отдыхать. Я что здесь буду революцию устраивать?
- Меня начинает всё это раздражать: Архип Великий со своими выкрутасами, американцы с режимом как в Гуантанамо. Такое впечатление, что мы здесь как собаки на собачьих боях.
- Ешь давай, Фрэя. Забудем поскорее, не хочу настроение портить с утра, - торопливо закончил неприятную беседу Джонс.
Команда покинула столовую в половине первого, поэтому Лу они так и не встретили. После обеда Фрэя решила сходить в «Big Father House» и проведать обстановку на предмет возможности попасть на приём к Архипу Великому. Обстановка в приёмной была неизменной, хотя до этого Фрэя была здесь всего один раз во время первой миссии, когда они вместе с Джонсом ходили сюда на экскурсию посмотреть на сам офис изнутри.
По пути Фрэя никого не встретила, так же как и в самой приёмной не было никого. Внешне ничто не свидетельствовало о плотном расписании посещений в период предстоящих соревнований, однако референт наотрез отказал в приёме без объяснения причин. Он записал данные посетителя и цель визита, сказав, что может быть ближе к вечеру будет свободное окно, и Фрэе обязательно сообщат об этом заранее, но на всякий случай предупредил её, что это может произойти и завтра и послезавтра. Таким образом, Фрэя вернулась в жилой корпус к себе в номер, чтобы отдохнуть оставшееся время
до момента начала ознакомительных заездов.
К двум часам, вся команда, собравшись, как и положено стояла в коридоре и ждала, когда появится Купер. Он не заставил себя долго ждать, и без двух минут они уже все вместе спускались вниз к выходу. Перед тем, как покинуть станцию и занять свои места в кабинах сновигаторов, припаркованных на стартовом полигоне, Джонс по просьбе Купера построил команду внизу у выхода.
- Вы все должны были изучить схему выезда с полигонов на старт турнирной трассы, а именно первого сектора «Carcass», - начал Купер серьёзным категорическим тоном, не допускающим отрицательного ответа, - в связи с этим я хочу спросить сейчас, есть ли у вас по этому поводу ко мне какие-нибудь вопросы?
Пилоты молчали.
- Хорошо! - продолжил Купер, - ваше молчание для меня означает только одно, - это то, что вы сейчас организованно покинете станцию, займёте свои места в ваших сновигаторах и по одному друг за другом спокойно проследуете на старт, после чего пройдёте оба сектора. Потом вы вернётесь на полигон, и мы также встретимся с вами на этом месте через, например, два часа, итого по одному часу на прохождение каждого сектора. Эфир на момент ознакомительного заезда будет общим, вести вас будет диспетчер станции. Я в это время буду в главной аудитории для гостей наблюдать за всем происходящим. Итак, прошу вас занять свои места в машинах и начать заезд!
Группа покинула станцию, через пять минут первые сновигаторы Зордакса и Кэтрин уже двигались в сторону стартовой прямой по аккуратно размеченным маяками полосам. Стартовый полигон находился перед главным входом на станцию и был похож на огромную парковку перед торговым центром. Чтобы доехать до стартовой линии сектора «Carcass» необходимо было обогнуть станцию и выехать со стороны её фасада, куда выходили огромные витражи окон, в том числе и из офиса «Big Father House». Стартовая линия располагалась на расстоянии полу мили от здания станции. Направление старта было справа – налево. Частично трасса очень хорошо просматривалась в бинокль, так как снежная равнина простиралась очень далеко, но это была лишь её десятая часть. Всё остальное можно было увидеть посредством многочисленных веб-камер, установленных по всему периметру трассы, а также на гелиевых управляемых зондах и квадрокоптерах, которых тоже было изрядное количество, несмотря на то, что соревнования ещё не начались.
Диспетчер поприветствовал всех в эфире, когда «Strict Suppressor» Зордакса
подошёл к линии и был уже готов стартовать. Рядом с ним нос в нос с правой стороны остановилась Кэтрин, слева подкатил Джонс.
- Ну что, покажем, на что мы способны? – прозвучал бодрый голос Зордакса в эфире.
С этими словами Зордакс надавил на педали, выпустив лыжные тормоза. Упоры плотно впились в укатанный снег. Потом он перевёл левый рычаг управления тягой установок вперёд до максимума, движки, взвизгнув, резко набрали самую высокую частоту, за сновигатором мгновенно образовался белый хвост от поднятого повышенной тягой из сопел снега. Зордакс резко отпустил педали, огромная, тяжёлая машина с рёвом рванула вперёд. Через пять минут за ним вышел Джонс, потом Кэтрин, за ней по очереди и все остальные, делая пятиминутный интервал между стартами.
Сектора «Каркас» («Carcass») и «Карусель Дяди Сэма» («Uncle Sam's Roundabout») были названы американцами не просто так, и пилотам в скором времени пришлось осознать это на собственном опыте. Дело в том, что каждый из секторов включал в себя комплекс оригинальных препятствий, по девять разновидностей в каждом секторе, при этом число разновидностей «девять» было выбрано масонскими инженерами не просто так, а с довольно тяжёлым смыслом, о котором вообще никто не догадывался. В технических документах этот проект так и назывался «Проект две девятки». Каждый из видов препятствий рассчитывался и подбирался особым образом к общей характеристике сектора и зачастую имел метафорическое название для более быстрого и удобного использования. Таким образом, первая девятка включала в себя следующие виды простых и сложных препятствий:
1) «Лоу спрингбод» (low springboard) – низкий трамплин, «Нормал хил» (normal hill) – средний трамплин, «Хай спрингбод» (high springboard) – высокий трамплин;
2) «Смол слопин хилок» (small sloping hillock) - малый покатый бугор, «Эвэрэйдж слопин хилок» (average sloping hillock) - средний покатый бугор, «Биг слопин хилок» (big sloping hillock) - большой покатый бугор;
3) «Смол слопин потол» (small sloping pothole) - малый покатый ухаб, «Биг слопин потол» (big sloping pothole) - большой покатый ухаб;
4) «Смол кюб» (small cube) - малый куб, «Эвэрэйдж кюб» (average cube) - средний куб, «Биг кюб» (big cube) - большой куб;
5) «Смол пирамид» (small pyramid) - малая пирамида, «Эвэрэйдж пирамид» (average pyramid) - средняя пирамида, «Биг пирамид» (big pyramid) -большая пирамида;
6) «Барэл» (barrel) - бочка;
7) «Шарп твист бэнд» (sharp twist bend) - крутой кручёный изгиб, «Нормал твист бэнд» (normal twist bend) – простой кручёный изгиб;
8) «Свомп» (swamp) – болото;
9) «Лэбиринс»(labyrinth) – лабиринт;
из которых «Лабиринт» представлял из себя длинный искусственный коридор высотой пять метров. «Болото» - область наподобие небольшого озера с рыхлым снегом, где сновигаторы вязли, значительно теряя скорость. «Крутыми и Простыми кручёными изгибами» назывались центробежно-вертикальные повороты на девяносто и на семьдесят пять градусов соответственно. «Бочкой» называлась огромная труба большого диаметра, которая часто встречалась, как периодическое укрытие от обстрелов с неустойчивым положением относительно центра в продольном направлении. Въезд в неё представлял из себя уклон под углом тридцати градусов, после прохождения середины бочка кренилась вперёд под весом сновигатора, таким образом, пилот испытывал в ней резкую нестабильность контроля над скоростью и управлением машиной при переходе от подъёма к скатыванию вниз на выезд из бочки. «Куб» и «Пирамида» были объёмными препятствиями соответствующей формы и размеров в виде оболочки из очень плотного полиэтилена, набитые лёгкими поролоновыми шарами. Их отличие было в том, что за «Кубом» не просматривалось пространство впереди и столкновение с ним было ощутимей. А за «Пирамидой» было хорошо всё видно и задеть её на скорости рулевой аэродинамикой было практически невозможно. Грани «Большого куба» достигали длины в десять метров. Остальные простые препятствия, такие как трамплины различной высоты и сложности, ухабы и покатые бугры в комплексе с уже перечисленными были рассчитаны на причинение серьёзных механических нагрузок корпусам сновигаторов, а также физические удары и сотрясения пилотов в них, из чего комплексно и происходило название данного сектора «Carcass».
Вторая девятка препятствий была не только результатом концепции уже более сложных конструкций, но и располагалась радиально по курсу прохождения сектора, тематически характеризуя своим расположением и свойствами само название «Карусель Дяди Сэма». К ним относились следующие препятствия:
1) «Мэд бол» (mad ball) – безумный шар;
2) «Блайндс» (blinds) – жалюзи;
3) «Бэри фром белоу» (barrier from below) – шлагбаум снизу, «Мэд бэри» (mad barrier) – безумный шлагбаум;
4) «Бридж» (bridge) - мост, «Мэд бридж» (mad bridge) – безумный мост;
5) «Энгл плэйт» (angle plate) – угловая платформа;
6) «Сноубол» (snowball) – снежки;
7) «Сноусторм» (snowstorm) – пурга;
8) «Майнэс» (mines) – мины;
9) «Твист плэтформ» (twist platform) – кручёная платформа;
из которых «Твист плэтформ» был огромной заснеженной платформой, диаметром сто метров, которая была не заметна для пилота и начинала вращаться, как только он на неё заезжал. Таким образом приходилось дополнительно очень сильно выруливать. Чтобы удержать первоначальное направление, в котором он следовал. «Минами» называлась область дистанции, в которой из под земли зарядами сжатого воздуха взрывались вверх фонтаны снега, которые серьёзно затрудняли видимость и раздражающе воздействовали на психику пилота своей внезапностью. «Пурга» и «Снежки» были по сути тем же самым, только в первом случае в сновигатор из специальной шнековой машины направлялся столб снега, а во втором летели плотные сырые снежки. «Угловая платформа» была сто метров в длину и двадцать в ширину. Как только пилот заезжал не неё, один её край внезапно начинал быстро подниматься вверх до тех пор, пока сновигатор не начинал соскальзывать вниз к другому краю, что очень дистабилизировало пилота и заставляло выполнять трудный манёвр съезда вниз во избежание переворачивания корпуса машины. «Безумный мост» по своему принципу был схож с «Кручёной платформой» и «Бочкой» одновременно, за исключением того, что это был мост, на который нужно было заехать по соответствующему уклону, только съехать уже не получалось, как в случае с обычным «Мостом». Пилоту приходилось спрыгивать куда придётся с двух с половиной метров и при этом сразу же выравнивать прежний курс. «Безумный шлагбаум» постоянно поднимал и опускал барьер. Выруливать в него приходилось в зависимости от сочетания трассы с другими препятствиями или вынуждено из-за обстрелов с учётом его положения. Шлагбаум можно было разбить, он был выполнен из щадящего материала, но это также воздействовало как задерживающий и раздражающий удар. «Шлагбаум снизу» вообще внезапно появлялся перед сновигатором за определённое количество метров, выезжая из снега вверх и действовал по тому же принципу. «Жалюзи» использовались в ограниченных по ширине коридорах. Это были полоски очень толстого мягкого материала, которые свисали сверху как занавеска преграждая путь и исключая видимость. В определённом месте они имели специальную брешь, что позволяло, правильно среагировав, свернуть в неё и проехать препятствие свободно. В противном случае сновигатор также тормозило весом этих полос, когда он проходил напрямую через них. И, наконец, «Безумным шаром» являлся огромный шар, набитый по тому же принципу, что и «Куб» с «Пирамидой». Внутри них находился специальный механизм, который заставлял шары медленно катиться по ходу движения хаотично взад - вперёд и постоянно менять своё направление, то влево и вправо, что и заставляло пилота выполнять манёвры, чтобы пройти сквозь эту зону, иначе могло произойти столкновение, при котором сновигатор практически полностью останавливался, вязнув в массиве поролоновых шаров.
Все эти препятствия пилоты должны были проходить под постоянным обстрелом американских «охотников», что делало маршрут ещё более сложным. Границы маршрута были обозначены радиомаяками по аналогии с контрольными точками. При выходе за границы сектора, пилот считался проигравшим гонку, таким же образом он мог проиграть гонку, если его вытеснили или сбили за эти границы в результате обстрела. «Охотники» же могли покидать сектора и вновь заходить в них в любом месте и в любое время неограниченное количество раз.
Пилоты шли друг за другом с одинаковым разрывом, не превышая скорости в шестьдесят узлов. Этого было достаточно, чтобы развить необходимую инерцию движения, которая требовалась для прохождения некоторых препятствий. Такая скорость позволяла пилотам психологически адаптироваться к внутреннему пространству секторов и визуально анализировать все возможные варианты прохождения некоторых участков. Трассы были сконфигурированы в некоторых местах таким образом, что основные сложные препятствия было невозможно миновать без тактического ущерба для себя. Так например, по сторонам каждого «Моста» и некоторых видов «Трамплинов» были обязательно расположены «Болота», «Ухабы» или «Покатые бугры», предоставляя пилоту довольно не лучшую альтернативу прохождения данного участка с однозначной потерей скорости, времени и комплексного ресурса. Другие скрытые препятствия даже на невысокой скорости было невозможно вовремя заметить или запомнить точное их расположение, поэтому приходилось рассчитывать только на скорость собственной реакции, выносливость и технические возможности своих машин. В целом на прохождение одного сектора, длиной в двадцать пять миль на такой скорости у пилота уходило тридцать минут. Учитывая общий интервал разрыва между первым и последним пилотом в группе после старта, вся команда справилась с этим заездом за полтора часа. Плюс пол часа им потребовалось, что бы вернуться обратно на стартовый полигон по прямой трассе, проложенной специально для этой цели от финишного выхода из второго сектора. Таким образом, как и планировал Купер, вся группа справилась с этим заданием ровно за два часа и практически без опозданий стояла, построившись у выхода внутри станции в холле.
- Что ж, поздравляю вас! – довольно и бодро произнёс Купер, - вы отлично справились с первым заездом! Это говорит о том, что вы также неплохо должны справиться и с двумя оставшимися заездами завтра и после завтра. В таком режиме и с тем же расписанием мы будем работать с вами до начала состязаний. В ваше расписание на сегодня также входит спорт зал с девяти до десяти часов вечера: беговая дорожка и тренажёры, присутствие всех обязательно! Ужин в семь часов. До этого времени вы свободны, но напоминаю вам о запрете долгих контактов с пилотами других команд. Мы очень хорошо начали и нами остались довольны, давайте также и впредь не будем провоцировать ненужные неприятности! Меня вы сможете с лёгкостью найти с любой точки вызова персонала или спросив у административных работников. Встречаемся в столовой ровно в семь, если у вас нет ко мне вопросов.
С этими словами Купер, сделав некоторую паузу в ожидании вопросов, быстро развернулся и ушёл.
- Так, ну расходимся сейчас по своим комнатам, переодеваемся, принимаем душ. Затем, если кому-то куда-то конкретно надо на станции или просто погулять, меня обязательно в известность поставьте, чтобы я знал, что вы отсутствуете в жилом секторе! – серьёзным тоном скомандовал Джонс, - я до ужина буду у себя, поэтому если что-то вдруг произойдёт, то сразу можете искать меня там. Построение на ужин без пятнадцати минут, без задержек, чтобы я вас не искал. Всё понятно?!
- Да, капитан, – ответили несколько человек из группы.
Кэтрин, уходя, улыбнулась Джонсу через плечо вместо ответа. Зордакс как всегда угрюмо промолчал.