Производство дистанционных трубок и взрывателей весьма сложно, требует особого оборудования, чрезвычайно большой точности и специально подготовленного технического персонала. Производство трубок и взрывателей в широком масштабе требует от инженера не только технологических знаний, но и основательного знакомства со специальными артиллерийскими дисциплинами: внешней и внутренней балистикой, теорией взрывчатых веществ, теорией стрельбы и т. д. Кроме того, требуется практическое знание методики массового точного производства, почти не встречающегося в гражданской промышленности.
Успешное массовое изготовление дистанционных трубок и взрывателей может производиться, как изготовление винтовок и пулеметов, только на специальных трубочных заводах.
Неудовлетворительное изготовление дистанционных трубок приводит к большому рассеиванию разрывов шрапнелей, т. е. к весьма неточной стрельбе; неудовлетворительное изготовление взрывателей влечет за собой преждевременные разрывы фугасных снарядов в канале орудий и несчастные случаи с людьми (см. выше).
Приведенных данных достаточно для суждения о крайней необходимости заблаговременной весьма продуманной подготовки производства дистанционных трубок и взрывателей, чтобы обеспечить должное широкое его развитие, вызываемое огромными потребностями войны.
В России в довоенное время производство трубок было установлено:
а) дистанционных трубок — на Петроградском и Самарском казенных трубочных заводах и на частном заводе Барановского;
б) ударных трубок и взрывателей — на том же Петроградском трубочном казенном заводе и частью на казенных Тульском и Сестрорецком оружейных заводах; [201]
в) капсюльных втулок — на казенных Петроградском и Самарском трубочных заводах.
Во время войны к изготовлению трубок, взрывателей и капсюльных втулок были привлечены, кроме указанных заводов, еще следующие:
а) дистанционных трубок — Воронежский машиностроительный завод Столль и К°, Московский завод «Всеобщей компании электричества»{534}, заводы «Промет» и «Вестингауз»;
б) взрывателей и ударных трубок — «Динамо» (в Петрограде), Сименс-Шукерт, «Шестерня Цитроэн», «Айваз», заводы Невьянский, Лысьвенский, Гельсингфорский, Таганрогский, Горловский (Беккера), Коломенский, Сумский, Петроградское городское управление, Блаугаз (Нефтегаз), Сименс и Гальске, Феникс, Михельсон, Бенуа, Русское соединенное общество механических заводов (Лесснер), завод Шиманского, Русско-Балтийский (в Таганроге), Барановского и организация уполномоченного ГАУ Ванкова;
в) капсюльных втулок — заводы Столль и К°, Феникс, Франко-Русский, Писарева, Сан-Галли, Маршак (в Киеве), Эйсман (в Москве), Физ. институт Московского университета, товарищество Фаберже, Дмиевский снарядный завод (в Киеве), Русское общество для изготовления снарядов и военных припасов, электромеханические мастерские С. О. Ш.
Несмотря на привлечение столь многих, в большинстве крупных, русских заводов, все же производительностью их не могла быть удовлетворена огромная потребность в трубках и взрывателях, вызванная войной. Пришлось выдавать большие заказы за границу на трубки, взрыватели и даже на капсюльные втулки и приступить во время войны к постройке своих новых казенных заводов — трубочного в Пензе и взрывателей в Воронеже.
Петроградский трубочный казенный завод являлся основным, на котором разрабатывались почти все принятые в русской артиллерии трубки, взрыватели и прочие приспособления для воспламенения зарядов и который почти до самого начала войны только один вел массовое производство указанных предметов.
На Петроградском трубочном заводе в 1913—1914 гг. готовились:
а) для сухопутной артиллерии — дистанционные трубки двойного действия 22 -сек., 30 -сек., 38 -сек. и 45 -сек.; ударные трубки к снарядам, трубки к ручным гранатам, обтюрирующие и гальванические трубки, взрыватели марок 1ГМ, 3ГТ, 4ГТ, 5ДМ, 7ДТ, 8ДТ, 9ДТ, 10ДТ, 11ДТ, 15ГТ и капсюльные втулки;
б) для морской артиллерии — трубки гальванического типа, трубки для противоаэропланных пушек, трубки-факела для 6 -дм. снарядов, взрыватели обр. 1913 г., капсюли для мин, донные винты, трубки гильзовые и ударные к пушкам Канэ.
Будучи единственным для удовлетворения потребности в указанных изделиях сухопутной и морской артиллерии, Петроградский [202] трубочный завод в десятилетие 1905—1914 гг., предшествующее войне, работал с сильным напряжением — в большинстве мастерских в 2 смены (9- и 8-часовые).
По соображениям стратегического характера расширение Петроградского трубочного завода считалось недопустимым. Поэтому завод, развивая по необходимости свое оборудование, новых помещений не строил, вследствие чего в цехах была крайняя теснота и создавались весьма тяжелые условия работы, нарушавшие самые элементарные требования гигиены труда и противопожарной охраны. В связи с этим относительно снижалась и производительность завода.
В 1913 г. вынуждены были расширить площади завода путем новых построек и надстройки над существующими зданиями. Война застала эти работы не законченными, что отражалось на усилении производства завода, вызванного потребностями войны.
В довоенное время Петроградский трубочный завод, как и все прочие русские заводы, не получал определенных мобилизационных заданий, не имел планов необходимого развития производства на военное время и вообще ни в какой мере не готовился к мобилизации. В отношении Петроградского трубочного завода подобная беззаботность царского правительства была особенно преступной, так как на этом заводе почти полностью базировалось трубочное производство в России, а военное ведомство не могло, разумеется, не сознавать того, что трубки, взрыватели, капсюли являются главнейшими предметами боевого снабжения, обеспечивающими стрельбу артиллерии.
Постройка Самарского трубочного завода начата была в 1909 г., но к валовому производству дистанционных трубок и капсюльных втулок он приступил лишь с 1913 г.
К началу войны казенные трубочные заводы имели общую ежемесячную производительность до 300000 дистанционных 22 -сек. трубок, или до 3 1/2 миллионов в год. Фактически выпуск трубок в довоенное время не достигал указанной цифры, но все же при крайне напряженной работе Петроградский и Самарский трубочные заводы могли изготовить еще больше — до 5 миллионов трубок в год, что соответствовало установленной норме 76- мм выстрелов, подлежащих изготовлению в течение года войны по указаниям военного совета.
Во избежание форсированной работы существовавших трубочных заводов предположено было еще в 1910 г. построить 3-й трубочный завод в Пензе, но кредиты на эту постройку были отпущены лишь в июле 1914 г., т. е. за несколько дней до объявления мобилизации, а постройка завода началась во время войны — весной 1915 г.
Уже в самом начале войны, с сентября 1914 г., когда была заявлена ставкой потребность в 1 1/2 миллиона 76- мм выстрелов в месяц, ГАУ стало ясно, что потребность в дистанционных трубках не может быть удовлетворена двумя казенными трубочными заводами, как бы ни развивали они свою производительность. [203]
Зная всю сложность и трудность фабрикации трубок, ГАУ считало, что всякое новое трубочное предприятие обречено первоначально на продолжительный неуспех, а потому обратилось к заграничным заказам трубок. Но затем, ввиду выяснившейся недостаточной надежности изготовления трубок за границей, непрерывно возраставшей в них потребности и перегруженности Петроградского и Самарского заводов до крайних пределов, ГАУ обратилось к русской частной промышленности, хотя безусловно и не подготовленной к трубочному производству.
С первых же месяцев войны казенным трубочным заводам, в особенности Петроградскому, пришлось чрезвычайно форсировать работу.
Перед войной Петроградский завод выпускал до 800 22 -сек. трубок в сутки. ГАУ предписало развивать производство 22 -сек. трубок: с 1 ноября 1914 г. — 5500 в сутки; с 1 января 1915 г. — 6000 в сутки; с августа 1915 г. — 13000 и т. д.
Требования ГАУ, предъявляемые Петроградскому трубочному заводу по основным изделиям, достигли максимума к осени 1916 г., а именно:
| 22 -сек. дистанционных трубок | 35000 в сутки |
| 40 -сек. дистанционных трубок | 6000 в сутки |
| Взрывателей | 2500 в сутки |
| Ударных трубок | 5000 в сутки |
| Капсюльных втулок | 40000 в сутки |
Для выполнения заданий ГАУ заводу пришлось усилить работу сверх предела и предпринять ряд мер, включительно до отчуждения прилегающих к заводу земельных участков и возведения новых построек, несмотря на крайнюю нежелательность этого по соображениям стратегического характера, по которым следовало не расширять завод, а, напротив, эвакуировать его из Петрограда.
На заводе установлена была работа в 3 смены без праздничных отдыхов. Ремонт и чистка станков, котлов и механизмов производилась не более раза в месяц. Под производство занимались все помещения, не только вновь выстроенные, но даже такие, как канцелярия, клуб и пр., не считаясь с рациональной распланировкой.
Станки собирались с разных мест в России и заказывались за границей без необходимого строгого отбора их, отрывая от производства инженеров для реквизиции и покупки оборудования. Между тем, опытных инженеров узкой военной специальности трубочного производства нигде не было вне Петроградского и Самарского заводов. Инженеров этих пришлось командировать, кроме того, для инструктирования и на частные заводы, принимавшие на себя изготовление трубок и взрывателей, и на постройку нового трубочного завода в Пензе.
В итоге Петроградский трубочный завод переживал во время войны острый кризис в отношении технической силы и большие затруднения с наймом квалифицированных слесарей, токарей и пр.
Все время завод терпел нужду в предметах оборудования, материалах и топливе. Не прошло и года войны, как уже в марте [204] 1915 г. ГАУ предложило заводу принимать меры к переходу с минерального топлива на дерево, торф и т. п. ввиду тяжелых условий добычи и доставки из Донецкого бассейна угля, антрацита и кокса. Это внесло серьезные осложнения в работу завода, потребность которого в топливе была очень велика, например, на 1916 г. заводу требовалось до 3 миллионов пудов угля и l 1/4 миллиона пудов нефтяных остатков.
Несмотря на все неблагоприятные условия, выпуск изделий Петроградским трубочным заводом в течение войны непрерывно возрастал, достигнув максимума в 1916 г. с превышением довоенной продукции завода в несколько раз, причем завод за время войны 1914—1917 гг. выпустил огромное количество изделий — до 19 1/2 миллионов разных дистанционных трубок, свыше 26 миллионов разных ударных и обтюрирующих трубок, до 2 1/2 миллионов взрывателей, около 18 1/2 миллионов капсюльных втулок и пр.
Самарский трубочный завод работал во время войны в несколько лучших, чем Петроградский, но все же в тяжелых условиях.
Самарскому заводу также пришлось развивать производство сверх возможных пределов. Работа на заводе велась круглые сутки. Производственная площадь путем возведения новых построек была увеличена в полтора раза по сравнению с довоенной. С началом войны завод приступил к самому интенсивному усилению оборудования путем приобретения его в России и главным образом за границей, а также путем реквизиции у частных русских заводов.
Производительность Самарского трубочного завода была значительно усилена во время войны и в конце 1916 г., достигнув максимума, превосходила довоенную продукцию 1913 г. — по изготовлению дистанционных трубок почти в 40 и по изготовлению капсюльных втулок почти в 28 раз.
Самарский трубочный завод изготовил в период войны 1914 — 1917 гг. почти 19 миллионов дистанционных трубок, т. е. немногим меньше Петроградского трубочного завода, около 19 миллионов капсюльных втулок, т. е. даже несколько больше Петроградского завода, но производство взрывателей на Самарском заводе во время войны не было установлено, как и некоторых других воспламеняющих приспособлений для сухопутной и морской артиллерии.
Заготовление дистанционных трубок производилось в довоенное время, кроме казенных Петроградского и Самарского трубочных заводов, только на одном частном заводе Барановского, который добился удовлетворительных результатов по изготовлению 34 -сек. дистанционных трубок для шрапнелей горной артиллерии лишь на четвертом году работы.
Во время войны на заводе Барановского развивалось производство тех же 34 -сек. трубок.
Не будем останавливаться на данных об изготовлении дистанционных трубок другими русскими заводами, привлеченными во [205] время войны. Диаграмма роста работы и суммарной производительности всех русских трубочных заводов в 1915—1916 гг. показана на рис. 12.
Взрыватели готовились в довоенное время на казенных заводах, не только на Петроградском трубочном, но и на оружейном Тульском и Сестрорецком. Вследствие дороговизны фугасных гранат они расходовались в мирное время в ограниченном количестве, [206] лишь на показные стрельбы, поэтому и расход взрывателей был ничтожный. Мобилизационная потребность в 800000 безопасных взрывателей 3ГТ для 76- мм пушек легко удовлетворялась казенными заводами, а потому частные заводы к изготовлению взрывателей в мирное время не привлекались.
Но когда во время войны стали усиленно требоваться фугасные гранаты, казенные заводы, несмотря на чрезвычайное развитие их производства, не смогли изготовлять взрыватели в необходимом огромном количестве; пришлось привлечь к этому делу много частных заводов и предприятий.
Производительность Тульского и Сестрорецкого оружейных заводов, изготовивших во время войны 1914—1917 гг. всего 3221800 взрывателей разных марок безопасного типа, настолько невелика по сравнению с числом взрывателей, изготовленных одним Петроградским трубочным заводом (см. выше), что целесообразнее было бы вовсе не занимать оружейные заводы производством взрывателей, которое все же неблагоприятно отражалось на основном ружейном производстве этих заводов.
Что же касается остальных заводов не артиллерийского ведомства, то этим заводам и организациям заказано было в 1915 — 1917 гг. свыше 41 миллиона взрывателей. До января 1916 г. изготовлено было всего лишь около 9 1/2 миллионов взрывателей, т. е. менее половины того количества, какое заводы обязались изготовить к этому сроку, причем заводы Русско-Балтийский, Невьянский и Шиманского не поставили ни одного взрывателя. На 1917 — 1918 гг. оставалось поставить около 33 миллионов взрывателей; нет определенных сведений, сколько именно в счет этого количества было поставлено, но едва ли более 10—15 миллионов.
Работа русских трубочных заводов по изготовлению взрывателей во время войны показана суммарно на рис. 12.
В сентябре 1915 г. ежемесячная потребность определялась в 725000 взрывателей к 76- мм гранатам, а рассчитывали получить всего 300000.
Еще хуже обстояло дело с взрывателями для 122- мм гаубичных бомб. Их требовалось осенью 1916 г. ежемесячно по 114000, а поступало лишь 43000 (28000 от казенных и 15000 от частных заводов).
Ввиду этого подготовительная комиссия по артиллерийским вопросам при особом совещании по обороне поручила в конце сентября 1916 г. ГАУ: усилить производство взрывателей на казенных заводах (хотя они работали уже на пределе); выяснить степень подготовки к производству взрывателей частных заводов, получивших заказы на взрыватели; увеличить заказы на взрыватели русским заводам, а также во Франции и Америке; обсудить по соглашению с морским ведомством предложение представителя этого министерства об установлении однообразного типа взрывателя для снарядов всех калибров, что значительно упростило бы [207] производство взрывателей{535}. Этот последний вопрос, однако, не получил практического осуществления во время войны.
Капсюльные втулки изготовлялись во время войны не только на двух казенных трубочных заводах, но и привлеченными к этому двенадцатью разными заводами и предприятиями.
Всего было заказано около 32 1/2 миллионов капсюльных втулок; в счет заказанных следовало поставить до января 1917 г. 8 1/2 миллионов, а поставлено было лишь около 5 1/2 миллионов, несмотря на то, что изготовление их не представляло технических трудностей. Остальные 27 миллионов капсюльных втулок русские заводы должны были изготовить в течение 1917 г., но сколько в действительности изготовили, определенных сведений не нашлось.
Заграничные заказы дистанционных трубок, взрывателей и капсюльных втулок. В первое время войны, когда стало уже ясно, что одни казенные трубочные заводы не смогут удовлетворить потребность в трубках и взрывателях и когда ГАУ не возлагало надежд на частное производство их в России, обратились к заграничному рынку.
Прежде всего еще в июле 1914 г. обратились к Японии, менее других обремененной войной, куда был командирован известный специалист, строитель и начальник Самарского трубочного завода генерал Гермониус, чтобы содействовать производству русских 22 -сек. трубок в Осакском арсенале.
Затем с октября того же 1914 г. стали заказывать 22 -сек. трубки в Англии, где во главе англо-русского Лондонского комитета был тот же Гермониус. Давали заказы и в Америку.
Однако заграничные заказы не оправдали надежд, так как были выполнены с большими опозданиями.
За границей заказывались дистанционные трубки, капсюльные втулки и взрыватели как в виде отдельных изделий, так и в составе целых 76- мм патронов, причем взрыватели заказывались русских образцов и только типа безопасных, изготовление которых вызывало немалые технические затруднения и у иностранных заводов.
Иностранным заводам всего было заказано 8 миллионов дистанционных трубок, около 6 миллионов взрывателей и 12 миллионов капсюльных втулок; в счет заказов до 1 января 1917 г. получено было около 20% трубок, до 25% взрывателей и около 50% капсюльных втулок. О поставке в 1917 г. определенных сведений не имеется.
Всего в период войны 1914—1917 гг. было заготовлено; дистанционных трубок 35333000, в том числе по заграничным заказам получено 8227000, или около 23%, остальные 77% изготовлены в России; взрывателей 48090000, в том числе получено из-за [208] границы 8400000, или около 18%, остальные 82% взрывателей изготовлены в России.
Таким образом, снабжение русской армии дистанционными трубками и взрывателями основывалось на русском производстве этих предметов, а в 1914 и 1915 гг. исключительно на нем и главным образом на производительности казенных Петроградского и Самарского трубочных заводов.
В) производство пороха
Пороховое производство весьма трудно, так как порох должен неизменно сохранять свои балистические качества при долговременном хранении. Особенно трудно и сложно производство бездымного пороха. Постановка его на Охтенском казенном пороховом заводе потребовала ряд тонких изысканий, продолжавшихся несколько лет.
К началу войны в России существовало три завода — Охтенский, Казанский и Шостенский, изготовлявших бездымный порох. Шостенский завод, кроме того, изготовлял небольшое количество дымного пороха. Производством дымного пороха занимались главным образом частные пороховые заводы акционерных обществ — Русского для выделки и продажи пороха, Николаевско-Журавского, Южно-Русского, завод Барановского, общества Б. И. Виннер и товарищества Попов и К°; из них только Русское общество (Шлиссельбургский завод) и завод Барановского готовили не только дымный, но и бездымный порох.
Производительность казенных пороховых заводов, достигавшая ко времени русско-японской войны 165000 пудов пороха в год, признавалась еще в то время недостаточной. Для удовлетворения потребности русской армии в период войны 1904—1905 гг. пришлось тогда заказать за границей 1 1/2 миллиона пушечных патронов.
В связи с непрерывно возраставшей потребностью в бездымном порохе решено было довести производительность казенных заводов до 210000 пудов пороха в год путем расширения Казанского и Шостенского заводов.
Охтенский завод первоначально не расширялся. Расположение его вблизи Петрограда считалось неудобным в стратегическом отношении, да и не безопасным для столицы на случай взрыва. Охтенский завод предполагали совершенно закрыть и вместо него выстроить новый завод. С этой целью еще в 1905 г. отыскано было подходящее место в сел Тоцком на реке Самарке, отпущены были средства на составление проекта, но на этом дело и кончилось.
Пришлось расширять и Охтенский пороховой завод.
К 1913 г. производительность казенных пороховых заводов усилена была до 250000 пудов пороха: Охтенского до 80000, Шостенского до 90000 и Казанского до 80000 пудов. В ноябре того [209] же года отпущен был кредит на дальнейшее расширение и усиление годовой производительности Охтенского завода до 110000 пудов и Казанского до 90000 пудов, чтобы все три завода давали ежегодно до 290000 пудов пороха.
При такой производительности казенные пороховые заводы работали уже на «опасном» пределе и все-таки не могли удовлетворить всю потребность в бездымном порохе, чрезвычайно увеличившуюся с самого начала войны.
Готовясь к войне, русский Генеральный штаб не установил на случай войны определенной нормы годовой потребности в боеприпасах (в особенности в отношении винтовочных и пулеметных патронов), исходя из которой ГАУ могло бы определить необходимую на военное время производительность пороховых заводов и соответственно подготовить развитие их производства.
С началом войны снабжение порохом, как и прочими артиллерийскими предметами, пришлось наспех импровизировать.
Никаких мобилизационных запасов пороха также не было установлено, но к моменту объявления войны оказалось случайно около 439000 пудов пороха, свободного от назначения.
За счет этого пороха удовлетворялась в первое время войны вновь выяснившаяся потребность в порохе, впредь до осуществления дальнейшего увеличения производительности русских пороховых заводов и впредь до получения пороха по заграничным заказам, к которым пришлось прибегнуть с самого начала войны.
Между тем потребность в порохе непомерно росла во время войны вместе с ростом потребности в боевых припасах. В 1915 г. годовая потребность в порохе определялась в 4400000 пудов, т. е. почти в 15 раз превосходила производительность казенных пороховых заводов к началу войны (290000 пудов), а осенью 1916 г. она определялась уже в 7500000 пудов.
Охтенскому пороховому заводу принадлежала руководящая роль при установке производства бездымного пороха в России. При заводе состояла опытная комиссия, представлявшая собой научно-техническую балистическую станцию; все многочисленные сорта пороха — от револьверного до пушечного для 14 -дм. калибра, не исключая охотничьего, — являлись результатом работ комиссии. Комиссия работала в тесном единении с химической лабораторией завода, которая вела обширную научную работу по изучению свойств пироксилина и пороха, по исследованию технологических процессов пороходелия и т. д.
Охтенский завод в довоенное время готовил и переделывал порох разных марок для военного и морского ведомств, а также лекальный пироксилин для снаряжения крупнокалиберных снарядов 8—12 -дм. и для приготовления подрывных шашек. За десятилетие 1904—1913 гг. завод изготовил около 580500 пудов пороха, в том числе 460000 пудов для сухопутного и 120500 пудов для морского ведомства и около 30000 пудов лекального пироксилина. [210]
По стратегическим соображениям, о которых уже упоминалось, ГАУ в 1910 г. возбудило вопрос о постройке нового порохового завода в Тамбове и обращении Охтенского завода в опытный завод, с мощностью лишь до 10000 пудов в год. Охтенский завод готовился сворачиваться, когда в 1914 г. застала его война.
Война потребовала не сворачивания, а усиления производства Охтенского завода до 200000 пудов, т. е. вдвое против прежнего. В 1915—1916 гг. на заводе возведено было много новых производственных зданий и построек хозяйственного значения, оборудование завода было значительно усилено механизмами и аппаратами, приобретенными за границей. Строительные и механические работы по расширению завода не были полностью закончены в 1917 г. к в связи с наступившими событиями революции были прекращены.
Месячная производительность Охтенского завода по пороху росла в следующей постепенности, достигнув максимума в 1916 г.:
| В 1914 г. | 10 — 11,5 тысяч пудов |
| В 1915 г. | 15,8 тысяч пудов |
| В 1916 г. | 19,4 тысяч пудов |
| В 1917 г. | 11,1 тысяч пудов |
Особенно усилено было изготовление зарядов для орудий, так как Охтенский завод обращал в заряды не только свой порох, но порох и частных Шлиссельбургского и Владимирского заводов. Производительность Охтенсксго завода предполагалось увеличить в конечном итоге до 23,3 тысяч пудов пороха в месяц, или до 280 тысяч пудов в год.
Затруднения с топливом и с набором рабочей силы завод стал испытывать в 1915 г., затруднения с материалами — лишь в конце 1916 г. В первые два года производство завода было достаточно обеспечено основными материалами, так как завод до войны имел запасы хлопка, селитры, колчедана и пр. примерно на три года и главным образом по линии морского ведомства, отличавшегося большой заботливостью в этом отношении.
Казанский пороховой завод в довоенное время готовил порох ружейный и для орудий средних калибров. Фабрикация ружейного пороха составляла до 75% продукции завода и являлась его главной — специальностью.
С началом войны Казанский завод стал развивать производства в полной мере, а в 1915 г. решено было капитально переустроить завод, усилив мощность завода до 480 тысяч пудов пороха в год, или до 40 тысяч пудов в месяц.
С этой целью в 1915—1916 гг. рядом с существующим заводом построен был другой равномощный завод, пущенный в действие в начале 1917 г. В августе того же 1917 г. старый Казанский завод [211] был разрушен до основания взрывами, происшедшими от пожара, возникшего на ст. Пороховая и затем на Казанском артиллерийском складе. От взрывов несколько пострадал и новый Казанский пороховой завод, но после ремонта возобновил производство пороха и пироксилина.
Производительность Казанского порохового завода во время войны постепенно возрастала, достигнув в 1916 г. наибольшего предела; в 1917 г. производительность стала падать, а именно:
| В 1914 г. ежемесячно | около 8 тысяч пудов |
| В 1915 г. ежемесячно | около 15 тысяч пудов |
| В 1916 г. ежемесячно | около 24,7 тысяч пудов |
| В 1917 г. ежемесячно | около 15,2 тысяч пудов |
При этом в 1914 г. ружейный порох составлял еще около 55% продукции завода; в последующие годы войны Казанами завод стал готовить больше пушечные пороха, например, в 1915 г. ружейный порох составлял около 40% продукции, а в 1916 г. лишь около 26%.
Шостенский пороховой завод изготовлял пушечный и ружейный порох; последний составлял главное основное производство завода как в довоенное время, так и в период войны. Кроме того, на Шостенском заводе установлено было капсюльное и ракетное производства; завод изготовлял капсюли 3 -лин. винтовок, к дистанционным трубкам и взрывателям, капсюли-детонаторы, капсюли для ручных гранат и пр.
Для усиления производительности Шостенского завода во время войны устанавливались дополнительные механизмы и аппаратура, а в 1915 г. было предпринято капитальное расширение завода, сводившееся к постройке нового завода рядом с существующим, как и в Казанском пороховом заводе. К концу войны строительные работы по расширению Шостенского завода были закончены, а механические работы были только начаты.
По окончании капитального расширения производительность Шостенского завода предполагалось поднять до 445 тысяч пудов пороха в год, или до 37 тысяч пудов в месяц.
В период войны производство Шостенского завода достигло в своем развитии максимального предела в 1916 г.; заводом ежемесячно в среднем изготовлялось:
| В 1914 г. | пороха около 8 тысяч пудов, | капсюлей до 475 млн. штук |
| В 1915 г. | пороха около 15,4 тысяч пудов, | капсюлей до 694 млн. штук |
| В 1916 г. | пороха около 17,5 тысяч пудов, | капсюлей до 738 млн. штук |
| В 1917 г. | пороха около 15,5 тысяч пудов, | капсюлей до? млн. штук |
В общем, как видно из табл. 32, казенные пороховые заводы, включая и достроенный во время войны Тамбовский завод, изготовили во время войны всего около 2 миллионов пудов пороха, т. е. далеко не удовлетворив потребности в нем. [212]
Таблица 32. Казенные пороховые заводы. Изготовление пороха во время войны в 1914—1917 гг.
| Название заводов | Количество изготовленного пороха в пудах | ||||
| 1914 г. от начала войны | 1915 г. | 1916 г. | 1917 г. | Итого (Приблизительно) | |
| Охтенский | |||||
| Казанский | |||||
| Шостенский | |||||
| Тамбовский | — | — | — | ||
| Всего: | |||||
| пудов | |||||
| тонн |
Среди частных русских пороховых заводов большую роль в снабжении армии и флота порохом и взрывчатыми веществами играл Шлиссельбургский завод так называемого «Русского общества для выделки и продажи пороха», которое в действительности являлось германским предприятием, так как ничего русского в нем не было.
Директорами правления и учредителями этого общества являлись следующие лица, один перечень фамилий которых указывает, насколько «общество» было «русским», а именно: М. Дуттенгофер (он же директор германского Ротвейльского порохового завода), Г. Гейдеман (он же директор Вестфальского порохового завода в Германии) и «русские купцы» К. Груббе, Ф. Кох, В. Рененкампф, А. Шредер, Э. Фосс и Ю. Деллингсгаузен.
Руководящая администрация Шлиссельбургского завода почти вся состояла также из немцев. Завод находился в постоянных непосредственных сношениях с Германией.
Завод стал работать в России с 1883 г. и существовал главным образом военными заказами, между тем производство велось на заводе секретно от русских военных инженеров, которым был, например, категорически воспрещен доступ к осмотру производства тетрила.
История Шлиссельбургского завода четко характеризует порядок царского правительства России в отношении охраны безопасности боевого снабжения и «военной тайны» вообще.
Вместо усиления производства своих казенных пороховых заводов и постройки новых или предоставления устройства пороховых заводов русским предпринимателям, пригласили немцев организовать завод крупного военного значения, хотя по царским [213] законам владеть пороховыми заводами в России иностранцам не разрешалось.
Шлиссельбургский завод установил у себя не только производство пороха, но имел сернокислотный и хлопкоочистительный отделы, мастерскую лекального пироксилина, изготовлявшую шашки для подводных мин, имел отделение для выделки минного пороха (в Польше в м. Заверце), изготовлял калийную селитру и попутно буру и борную кислоту, выделывал гремучий студень, динамит и прочие динамозные изделия; в 1907—1909 гг. установил производства тротила и тетрила.
За 1914—1917 гг. войны Шлиссельбургский завод изготовил следующее показанное в табл. 33 количество пороха и взрывчатых веществ{536}.
Таблица 33. Шлиссельбургский завод русского общества для выделки и продажи пороха
| Название пороха и взрывчатых веществ | Количество в пудах | |||||
| 1914 г. | 1915 г. | 1916 г. | 1917 г. | Всего | ||
| пудов | тонн | |||||
| Бездымный порох | ||||||
| Дымный порох | ||||||
| Тротил | ||||||
| Тетрил | — | |||||
| Пикриновая кислота | — |
Как видно из таблицы, производства завода достигли максимального развития в 1916 г. В конце 1917 г. Шлиссельбургский завод прекратил военные производства.
Среднее ежемесячное производство Шлиссельбургского завода не только не уступало, а в общем превосходило ежемесячное производство казенных пороховых заводов.
Следующим по значению для военного ведомства русским частным пороховым заводом являлся Владимирский пороховой завод, построенный во время первой мировой войны.
ГАУ, предполагая строить новый пороховой завод, организовало в 1913 г. конкурс, на котором был премирован проект устройства порохового завода, разработанный военным инженером Охтенского завода С. А. Броунсом. ГАУ не осуществило этого проекта; им тогда же воспользовалось морское ведомство, предложив Броунсу устроить пороховой завод на коммерческих началах. [214]
Броунс вошел в соглашение с «Обществом механических, трубочных и гильзовых заводов П. В. Барановского», которое взялось за постройку завода в начале 1914 г. и заказало оборудование для завода в Германии. Но началась война, оборудование не прибыло, общество Барановского потерпело убытки и прекратило постройку завода. Затем в 1915 г. Броунсу удалось приобрести оборудование в Англии и Америке, постройка возобновилась, и с августа 1916 г. новый завод начал работать, главным образом по заказам морского ведомства, изготовляя бездымный порох на готовом пироксилине, получаемом из Америки.
За время войны Владимирский завод изготовил 104020 пудов (1730 т) бездымного пороха.
Максимальная месячная производительность завода доходила в августе 1917 г. до 9300 пудов (155 т) пороха.
Остальные русские частные пороховые заводы не играли большой роли в снабжении армии. По приблизительным данным, относящимся к февралю 1917 г., частные пороховые заводы изготовили во время войны для армии около 37830 пудов (630 т) пороха и только Шлиссельбургский и Владимирский заводы составляли в этом отношении исключение. Что же касается винтовочного бездымного пороха, то он изготовлялся только казенными пороховыми заводами.
По расчетам ГАУ, произведенным в октябре 1916 г. по опыту войны, для русской армии требовалось ежегодно до 7500000 пудов бездымного и до 800000 пудов дымного пороха.
Между тем, русские казенные и частные пороховые заводы, по завершении капитального их переустройства и при самой усиленной работе, могли давать ежегодно всего около 1364000 пудов бездымного и 324000 пудов дымного пороха. Таким образом, ежегодно нехватало бы около 6000000 пудов бездымного и около 400000 пудов дымного пороха, заготовление которого пришлось бы производить за границей.
Столь крупный дефицит в пороховом производстве русской промышленности необходимо было покрыть путем устройства новых мощных казенных пороховых заводов, чтобы избавиться от заграничных заказов и не быть в зависимости от частных предпринимателей.
Мера эта предусматривалась ГАУ задолго до начала мировой войны. Еще в 1906 г. в перечне неотложных мероприятий по артиллерийскому ведомству исчислен был кредит в 4793100 руб. на постройку нового порохового и мелинитового завода. Но в результате переговоров с министерством финансов, считающим своим единственным долгом урезывать кредиты во что бы то ни стало, разрешен был расход лишь в 900000 руб. на тротиловый завод. В 1912 г. ассигновано было несколько десятков тысяч рублей на организацию конкурса проектов устройства порохового завода, оборудованного по новейшим системам пороходелия (см. выше, о Владимирском пороховом заводе). В том же 1912 г. было намечено место для постройки нового большого порохового завода в лесной [215] даче в Костромской губ., куда предполагалось переместить оборудование из Охтенского завода.
В 1913 г. ГАУ разработало проект постройки