Ах так? Вранье? − воскликнул кот, и все подумали, что он начнет протестовать, но он только тихо сказал: − История рассудит нас
М. А. Булгаков. Мастер и Маргарита
Заканчивая повествование о правлении первого русского царя, Н. М. Карамзин написал: «Добрая слава Иоаннова пережила его худую славу в народной памяти: стенания умолкли, жертвы истлели, и старые предания затмились новейшими; но имя Иоанново блистало на Судебнике и напоминало приобретение трех Царств Могольских: доказательства дел ужасных лежали в книгохранилищах, а народ в течение веков видел Казань, Астрахань, Сибирь как живые монументы Царя-Завоевателя; чтил в нем знаменитого виновника нашей государственной силы, нашего гражданского образования. История злопамятней народа!».
История не злопамятна. Как и всякая наука, она стремится к объективности. И ее призвание – не судить или выносить приговоры, а учить («история – наставник жизни»). Злопамятна не история, а историки. Будучи живыми людьми, они далеко не всегда способны руководствоваться идеальным принципом «без гнева и пристрастия». И их трудно упрекнуть в этом: легко ли, пропустив через себя изобилующие кровавыми подробностями описания опричных казней, удержаться от гнева? Легко ли оставаться беспристрастным в условиях, когда далекая от академической науки власть стремится заставить молчать о темных страницах истории, вместо этого представляя любого носителя верховной власти «святым и благоверным»?
Наверное, по грехам своим получил Иван Васильевич и воздаяние: вот уже четыре века спорят ученые и публицисты, политики и священнослужители, учителя и обыватели, пытаясь дать оценку результатам правления этого самодержца. Много пишут о кровавых казнях, пришедшихся на период правления Ивана Грозного, о тысячах жертв кровавого опричного режима, огромном количестве людей, умерших от голода, эпидемий, погибших в бесконечных войнах, угнанных в плен и проданных в рабство. Однако войны и эпидемии сопровождали нашу страну на протяжении всей ее тысячелетней истории, а от голода в России люди массово умирали и совсем недавно, каких-то 70 лет назад.
Российское государство в конце XVI в.
Жертвами опричного террора, по подсчетам специалистов, стало 3–4 тысячи человек. Много ли это? Безусловно, много. Но на фоне кровавого XVI столетия эти цифры несколько меркнут. Турецкий султан Селим I Явуз (прозвище которого на русский язык обыкновенно переводят как «Грозный») за первый год своего правления приказал перебить порядка 40 тысяч собственных подданных, исповедовавших иной, отличный от принятого султаном, вид ислама – шиизм. Вырезаны были все шииты Анатолии в возрасте от 7 до 70 лет. Английский король Генрих VIII за свое правление отправил на плаху около 72 тысяч человек; французский современник Ивана Грозного, Карл IX, в 1572 г. спровоцировал Варфоломеевскую ночь, резню на религиозной почве, жертвами которой пало до 30 тысяч человек.
Отметим также, что за время царствования Ивана Васильевича численность населения Московского государства увеличилась вдвое, достигнув приблизительно 6 млн. человек. Очень заметно увеличилась и территория страны. От своего отца Иван IV унаследовал огромную державу, площадь которой достигала примерно 2,5 млн квадратных километров. Своему наследнику, царю Федору Ивановичу, Грозный царь оставил царство, площадь которого, увеличившись более чем в полтора раза, составляла уже 4,2 млн квадратных километров (на присоединенных Иваном Грозным землях могли бы разместиться три Франции). Это была страна, пробившаяся к берегам Каспия, шагнувшая за Урал, в Сибирь, предпринявшая первую, хоть и неудачную, попытку «прорубить окно в Европу» на берегах Балтики. Страна, наладившая торговлю с западными странами через беломорские ворота, но при этом имевшая возможность в случае политических осложнений заявить английским монархам: «А Московское государство преж сего и без аглинских товаров скудно не было». Держава, в которой неограниченная власть царя сочеталась с зарождающейся традицией решать главные политические вопросы на Земских соборах, а также с крепнущим земским и губным самоуправлением на местах.
Пишут также, что социально-политические потрясения и экономическое разорение, пережитые Московским царством в период царствования Ивана Грозного, стали причиной Смутного времени, обрушившегося на Россию в начале XVII века. Однако нетрудно заметить, что между кончиной Ивана Васильевича и началом Смуты лежит промежуток времени в два десятилетия. Причем это были относительно спокойные и благополучные годы. Казалось бы, результаты царствования Ивана IV должны бы снискать ему если не благодарную память потомства, то хотя бы уважительное отношение и взвешенную оценку его деяний. Но ожесточенные споры о царе Грозном не затихают.
Может быть, «не заслуживший света», Иван IV не заслужил и покоя? Равно как и одного-единственного слова «Свободен!», которого так ждал жестокий пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат? Между тем история, которая, как от нее ожидают, рассудит всех, судит, да все никак не может рассудить жестокого первого автократора России, государя Ивана Грозного…