 |
Вальдо из Райхенау и его друг Хунфрид передают Карлу Великому Христову Кровь. Перепечатано с разрешения господина Тео Келлера, фотографа, Инзель Райхенау, Бодензее.
Когда сие дело было благополучно доведено до конца и императорское посольство было с успехом завершено Вальдо и Хунфридом, совещался император со своими князьями и обсуждал с ними, какие дары соответствовали бы трудам и заслугам верных послов. Поскольку все советники поддержали подобное намерение, сказал он им, как дошло до нас, следующее: «Вы одни27 обеспечили нам столь возвышенную почесть, ибо ваше посольство было совершено с такой деятельной силой и никто другой в моём государстве не отважился на такое опасное путешествие. Потому требуйте чистосердечно что бы то ни было из моего владения, и я незамедлительно вам это предоставлю, всем объявив, как я наградил вас.
12. Тогда аббат Вальдо высказал своё заветнейшее желание превыше всех прочих и попросил императора предоставить ему и его братьям в Райхенау привилегию. И этого удалось ему достигнуть наилучшим образом, так что стало для него возможным обрести для своего монастыря подобающее управление не только благодаря привилегии, но и благодаря подобающим земельным угодьям и богатым денежным вкладам.
13. Также для других упомянутых областей, для епископства Павии и для епископской кафедры земли Базель добился он выполнения своей просьбы, обращённой к императору. Вальдо просил учредить в обеих местностях особое епископство и просил также, дабы император как истинный человек Божий благоволил полностью поддержать сие особое руководительство.
14. Эти отличнейшие добродетели и душевные качества Вальдо никоим образом не позволяют себя замалчивать28. Через некоторое время стал он также настоятелем монастыря Святого Дионисия (то есть аббатства Сен-Дени в Париже), мученика Христова. Император избрал его к сему, ибо его преданность Богу и задушевная близость с императором (о чём уже было сказано выше) сделали его достойным занять подобное место. Но Вальдо нашёл там устав монашеской жизни почти разрушенным и братьев, предающихся скорее мирской, нежели духовной жизни. Вальдо, воспламенённый могучим пылом Божественного огня, сразу же попытался властно вернуть братьев в лоно истинного устава, призвав даже вооружённых ратников, чтобы они ворвались в капитул и силой усмирили сопротивление строптивых. Но вопреки сему полагался он также и на высшую благодать ради их окончательного спасения, не только обличая братию неукоснительно, но и подавая предварительный пример мягкого увещевания с призыванием к поддержанию орденской жизни, уже оставленной ими. Так развращённых братьев превращал он в кротких, ревностных и смиренных. О блаженный муж, чьё памятование никогда не угаснет в сей обители, чьё имя вечно будет прославляться, пока совершается пресуществленье этого мира29. Ибо братья были привержены ему с такой преданной любовью и так почитали своего дорогого отца, что они, когда он покинул орудие своего тела, теплили на его могиле день и ночь неугасимую свечу, находящуюся, помнится, в особой апсиде. И сегодня ещё в наши дни это неуклонно соблюдается из любви нынешних к его существу30.
15. Хунфрид, напротив, был уже в летах и не столь охоч до временных даров; потому, как дошло до нас, высказал он свою просьбу так: «Ах, государь мой, я уже стар, и подобает мне больше думать о будущей жизни, и едва ли мне к лицу стремиться к земным почестям. Потому я не прошу у тебя ничего другого, кроме того маленького креста, в котором Христова Кровь, не откажи моей верноподданнической мольбе в этом даре». Император выслушал эту просьбу сперва неблагосклонно, но, так как он дал своё королевское слово, не отказался он удовлетворить желание Хунфрида.
16. Когда желание Хунфрида осуществилось и обрёл он вожделенное сокровище, воздвиг он монастырь в Шеннисе31 (ибо Хунфрид был тогда
 |