– Вы избавили государство от зла, это великая заслуга! Какая же здесь вина?
И Цао Цао щедро наградил Лю Бэя.
Объединенная армия подошла к границам Сюйчжоу. Люй Бу вышел навстречу. Цао Цао любезно поговорил с ним, успокоил, пожаловал ему чин полководца армии левой руки и по возвращении в столицу обещал вручить пояс с печатью. Люй Бу возликовал.
Юань Шу, узнав о приближении армии Цао Цао, повелел Тяо Жую принять командование над сорокатысячной армией. Противники встретились у Шоучуня. Тяо Жуй выехал на коне вперед. В третьей схватке с Сяхоу Дунем он был убит наповал, а его войско бежало в город. Тут донесли, что флот Сунь Цэ напал на западный берег реки; Люй Бу ведет свое войско с востока, Лю Бэй с Гуань Юем и Чжан Фэем наступают с юга и сам Цао Цао – с севера. Юань Шу, охваченный тревогой, созвал на совет чиновников.
– Шоучунь несколько лет подряд страдает от засухи, людям нечего есть, – сказал Ян Да‑цзян. – Продолжать войну – значит разорять население. В народе подымется ропот и нам не одолеть врага. Самое правильное – засесть в городе и выждать, пока истощится провиант у противника, тогда у них непременно вспыхнет мятеж. А вы, государь, пока со своей армией уйдите за реку Хуайхэ и там выжидайте.
Юань Шу воспользовался этим советом, оставил Ли Фына, Ио Цзю, Лян Гана и Чэнь Цзи охранять Шоучунь, а остальные войска и все сокровища – золото, яшму, драгоценные камни – переправил за реку Хуайхэ и ушел туда сам.
Сто семьдесят тысяч войск Цао Цао ежедневно расходовали громадное количество провианта, и, поскольку во всех округах царил голод, продовольствие не успевали доставлять. Цао Цао стремился поскорее кончить войну, но Ли Фын затворился в городе и на бой не выходил. Осада длилась больше месяца. Провиант подходил к концу. Цао Цао обратился к Сунь Цэ с просьбой одолжить десять тысяч ху риса. Когда запасы кончились, ведающий провиантом Жэнь Цзюнь и смотритель житниц Ван Хоу пришли с докладом:
|
|
– Что делать? Войск много, а провианта нет.
– Выдавайте малой мерой – это спасет нас на время, – сказал Цао Цао.
– А если в войсках подымется ропот? – спросил Ван Хоу.
– Тогда я придумаю, что делать, – успокоил его Цао Цао.
Выполняя приказ, Ван Хоу стал выдавать провиант малой мерой. Прослышав, что среди воинов растет недовольство и ходят разговоры, что якобы чэн‑сян обманывает их, Цао Цао вызвал к себе Ван Хоу и сказал так:
– Я хочу кое‑что попросить у вас. Необходимо успокоить воинов. Не поскупитесь.
– Что желает господин чэн‑сян?
– Вашу голову.
– Я ни в чем не виновен! – воскликнул перепуганный Ван Хоу.
– Я и сам знаю, что вы не виновны. Но если я не казню вас, подымется бунт. Не беспокойтесь о семье, я обещаю вам обеспечить ее после вашей смерти.
Ван Хоу пытался что‑то возразить, но Цао Цао кликнул палача; несчастного вытащили за ворота и обезглавили. Отрубленную голову выставили на высоком месте, а войскам зачитали приказ:
«Ван Хоу при выдаче провианта пользовался малой мерой и таким образом обкрадывал наших воинов; за это, согласно военным законам, он казнен…»
Волнение среди воинов улеглось. На другой день в лагеря был разослан приказ, гласящий, что если в течение трех дней город не будет взят, все военачальники поплатятся головой.
Цао Цао лично руководил воинами, засыпавшими городской ров землей и камнями. Со стены дождем сыпались на них стрелы и камни. Двух младших военачальников, которые в страхе пытались бежать, Цао Цао собственноручно обезглавил тут же у стены. Затем он сошел с коня и стал наравне с другими таскать землю и засыпать ров. Воодушевленное этим примером, войско бросилось вперед. Проломив ворота, большой отряд воинов ворвался в город. Противник не смог удержаться. Ли Фын, Чэнь Цзи, Ио Цзю и Лян Ган попали в плен живыми. Цао Цао велел отрубить им головы на базарной площади. Все дома и дворцы, воздвигнутые лжеимператором, были сожжены, а также все дома других преступников. Город был разграблен дочиста. Однако на совете, где решался вопрос, двинуть ли войска за реку Хуайхэ на преследование Юань Шу, Сюнь Юй заявил:
|
|
– В последние годы здесь был неурожай – с провиантом трудно. Если двинуть войска дальше, это будет утомительно для армии и бедственно для народа. Лучше сейчас вернуться в Сюйчан и подождать, пока созреет озимая пшеница, а потом, заготовив достаточно провианта, можно двинуться за Хуайхэ.
Цао Цао пребывал в нерешительности, когда ему доложили, что Чжан Сю при поддержке Лю Бяо снова взялся за грабежи и насилия, что в Наньяне и Цзянлине вспыхнуло восстание и Цао Хун не может сдержать врага; он уже проиграл несколько сражений и теперь прислал гонца уведомить о своем тяжелом положении.
Цао Цао немедленно отправил Сунь Цэ приказ переправиться через реку для устрашения Лю Бяо, и сам в тот же день стал готовить армию к походу. Лю Бэю он велел расположить войска в Сяопэе и заключить с Люй Бу братский союз. Когда Люй Бу уходил в округ Сюйчжоу, Цао Цао по секрету предупредил Лю Бэя:
|
|
– Я приказал вам расположиться в Сяопэе для того, чтобы осуществить план, который называется «вырыть ров для поимки тигра». Советуйтесь только с Чэнь Гуем и его сыном – это избавит вас от неудач. Я буду служить вам подмогой извне.
Они распрощались.
Цао Цао возвратился в Сюйчан. Ему сообщили, что Дуань Вэй убил Ли Цзюэ, а У Си убил Го Сы, и привезли их головы. Дуань Вэй захватил родственников Ли Цзюэ, более двухсот человек, и привез их в Сюйчан. Цао Цао велел всех обезглавить у городских ворот и выставить головы напоказ. Люди одобрили такое решение и радовались.
Сын неба собрал во дворце гражданских и военных чинов и устроил пир в честь установления спокойствия. Дуань Вэю был пожалован титул Истребителя разбойников, а У Си – Истребителя варваров, и обоих их отправили охранять Чанань.
Цао Цао представил императору доклад о том, что Чжан Сю наводит смуту, и он, Цао Цао, вынужден пойти против него войной. Император лично в своей колеснице проводил Цао Цао за город – это было летом в четвертом месяце третьего года Цзянь‑ань [198 г.].
Цао Цао оставил Сюнь Юя в Сюйчане, а сам выступил в поход во главе большой армии. Повсюду, где проходили они, пшеница уже созрела, но народ при приближении войск разбегался, не смея приниматься за работу. Цао Цао послал людей объявить старикам в деревнях:
«Я получил повеление Сына неба покарать мятежников и избавить народ от зла. Ныне поспела пшеница, но я вынужден идти в поход. Старшие и младшие военачальники – все, кто позволит себе топтать пшеничные поля – будут обезглавлены. Военные законы строги, и народу бояться нечего».
Люди радовались и восхваляли Цао Цао, глядели на пыльную дорогу и низко кланялись. Когда воины проходили среди пшеничных полей, они спешивались и раздвигали руками колосья, боясь их потоптать.
Цао Цао ехал верхом. Вдруг посреди поля вспорхнул испуганный голубь. Конь от неожиданности шарахнулся в пшеницу и вытоптал значительный участок. Цао Цао немедленно вызвал к себе чжу‑бо, чтобы выяснить, какая кара ждет его за потраву пшеницы.
– Разве можно судить чэн‑сяна? – удивился чжу‑бо.
– Я установил закон и сам же нарушил его, – заявил Цао Цао. – Народ не будет мне доверять.
Выхватив висевший у пояса меч, Цао Цао хотел заколоть себя, но люди его удержали.
– В древности, во времена Чуньцю, законы не применялись к знатным, – напомнил Го Цзя. – Вы не можете убить себя. Ведь вы предводитель огромной армии!
Цао Цао долго охал и вздыхал.
– Ну, раз уж в такой книге, как «Чуньцю», сказано об этом, я пока могу сохранить свою жизнь.
И тут он мечом отрезал себе волосы и, бросив их на землю, сказал:
– Вместо головы я снял с себя волосы.
Об этом были оповещены три армии, и воины, устрашенные таким примером, с почтением выполняли приказы Цао Цао.
Когда Чжан Сю узнал о приближении войска Цао Цао, он обратился с письмом к Лю Бяо, прося его оказать помощь с тыла, а сам вместе со своими военачальниками Лэй Сюем и Чжан Сянем вышел навстречу врагу.
Обе армии стали друг против друга. Чжан Сю выехал вперед на коне и, указывая на Цао Цао, закричал:
– Гуманность твоя фальшива, ты бесчестный и бесстыдный человек! Чем ты отличаешься от дикого зверя?
По приказу полководцев, с обеих сторон на поединок выехали Сюй Чу и Чжан Сянь. В третьей схватке Чжан Сянь был убит. Войска Чжан Сю понесли поражение. Цао Цао преследовал их до самых стен Наньяна. Чжан Сю заперся в городе. Цао Цао окружил Наньян, намереваясь взять его штурмом. Видя, что ров широк и вода в нем глубока, Цао Цао велел засыпать ров землей. По его приказу, из мешков с песком соорудили высокий холм и, приставив к нему лестницу, наблюдали за происходящим в городе. Цао Цао сам объехал вокруг городских стен.
Прошло три дня. Цао Цао приказал собрать кучу хвороста у западных ворот и подтянуть туда войско, якобы для того, чтобы подняться на стену. Заметив эти приготовления, Цзя Сюй сказал Чжан Сю:
– Мне понятны намерения Цао Цао. На хитрость надо отвечать хитростью.
Вот уж правильно говорится:
На самых могучих людей могучая сила найдется.
Кто действует хитростью, сам на большую хитрость наткнется.
Каков был этот план, вы узнаете в следующей главе.
Глава восемнадцатая
в которой будет рассказано о том, как Цзя Сюй предрешил победу, и о том, как Сяхоу Дунь съел свой глаз
Итак, Цзя Сюй разгадал намерение Цао Цао и составил свой план.
– Я видел с городской стены, – сказал он, – как враг приблизился к городу, и три дня наблюдал за действиями Цао Цао. Он заметил, что на юго– восточном углу стены кирпич разного цвета и «оленьи рога»[32]полуразрушены. Вот он и задумал в этом месте нанести нам удар, но притворился, что отходит к северо‑западу и для отвода глаз стал запасать там хворост. Он хочет заставить нас оттянуть войска туда для защиты. Сам же он под покровом ночной темноты непременно подымется на стену и ворвется в город с юго‑восточного угла.
– Что же делать? – спросил Чжан Сю.
– Надо завтра получше накормить отборных воинов и спрятать их в домах на юго‑восточной стороне. А население пусть перерядится воинами и делает вид, что готовится защищать северо‑западную сторону. Когда враг через юго– восточный угол проникнет в город, по условному сигналу из засады выскочат наши воины. Так мы сможем взять в плен самого Цао Цао.
Чжан Сю пришел в восторг от этого плана.
Утром разведчики донесли Цао Цао, что юго‑восточная часть города совершенно опустела: Чжан Сю собрал все войско на северо‑западной стороне.
– Они попали в мою ловушку! – самодовольно заявил Цао Цао.
Он велел незаметно приготовить лопаты, крючья и все необходимое для того, чтобы взбираться на стены, и днем повел войско к северо‑западной стене. Ночью же, во время второй стражи, Цао Цао перебросил отборные части на юго– восточный угол. Воины спустились в ров и разобрали «оленьи рога». В городе не было заметно никаких признаков движения. Когда же войско Цао Цао проникло в город, внезапно раздался треск хлопушек, и со всех сторон выскочили воины, скрывавшиеся в засаде. Войско Цао Цао бросилось наутек, но Чжан Сю во главе храбрецов ударил противнику в спину. Армия Цао Цао без оглядки бежала несколько десятков ли. Чжан Сю гнал ее до самого рассвета, а затем остановил свое войско и возвратился в город.
Цао Цао собрал и привел в порядок свои разбитые войска. Он потерял более пятидесяти тысяч человек и много обозных повозок, Люй Цянь и Юй Цзинь были ранены.
Между тем Цзя Сюй уговорил Чжан Сю обратиться к Лю Бяо с просьбой, чтобы он отрезал Цао Цао путь к отступлению. Лю Бяо, получив письмо, решил немедленно выступить, но тут разведчики донесли, что Сунь Цэ с войском расположился лагерем в Хукоу.
– Сунь Цэ пустился на хитрость! – воскликнул Куай Лян. – Это не без участия Цао Цао! Он опять потерпел поражение, и теперь самый удобный момент ударить по нему.
Лю Бяо приказал Хуан Цзу стойко защищать вход в ущелье, а сам повел войска в Аньчжун, где условился встретиться с Чжан Сю, и отрезал Цао Цао путь к отступлению. Войска Цао Цао двигались медленно и возле Сянчэна вышли к реке Юйшуй. Вдруг Цао Цао испустил громкий вопль, и все вопросительно посмотрели на него.
– Я вспомнил, как в прошлом году на этом месте погиб мой Дянь Вэй… Как же мне не плакать?
Он приказал войскам остановиться и устроил жертвоприношение. Принеся жертву душе умершего Дянь Вэя, Цао Цао своей рукой подкладывал в курильницу благовония и с рыданиями кланялся. Все воины растроганно вздыхали. Когда окончилась церемония, Цао Цао принес жертвы душе своего племянника Цао Ань‑миня и душе старшего сына Цао Ана. Кроме того, он помянул души всех погибших воинов и даже коня, убитого стрелой.
На другой день прибыл гонец от Сюнь Юя с известием, что Лю Бяо выступил на помощь Чжан Сю и расположился лагерем в Аньчжуне, отрезав путь к отступлению.
– Мы прошли за день слишком малое расстояние, – сказал Цао Цао. – Мне, конечно, было известно, что разбойники будут преследовать нас. У меня готов план действий. Можете не сомневаться – мы придем в Аньчжун, и Чжан Сю будет разбит.
Цао Цао торопил войска, пока не дошел до границ Аньчжуна, где стояла армия врага, запирая вход в ущелье. Чжан Сю вел войска за ним следом. Пользуясь ночной темнотой, Цао Цао велел по дороге устроить засаду.
На рассвете армии Чжан Сю и Лю Бяо соединились. Видя малочисленность войск Цао Цао, они решили, что противник отступает, и повели войска к ущелью. Неожиданно из засады ударили войска Цао Цао и разрезали силы наступающих на две части. После короткой битвы Цао Цао прошел через Аньчжунское ущелье и расположился лагерем у его входа.
Лю Бяо и Чжан Сю, восстановив порядок в своих разбитых войсках, стали держать совет.
– Кто мог предвидеть, что Цао Цао задумает такой коварный план? – воскликнул Лю Бяо.
– Надо еще раз попытаться остановить Цао Цао, – предложил Чжан Сю.
Обе армии вновь соединились в Аньчжуне.
В это время Сюнь Юй, разузнав через лазутчиков, что Юань Шао собирается напасть на Сюйчан, немедленно отправил донесение Цао Цао. Получив письмо, Цао Цао взволновался и повернул войска обратно. Лазутчики донесли об этом Чжан Сю, и тот решил начать преследование.
– Преследовать врага сейчас – значит потерпеть поражение, – возражал Цзя Сюй.
– Не преследовать его – значит упустить благоприятный момент!
Лю Бяо поддержал Чжан Сю, и они выступили с десятитысячной армией. Вскоре они нагнали Цао Цао, и завязался бой. Воины Цао Цао сражались с великим мужеством и разбили врага.
– Я наказан за то, что не внял вашим словам! – сокрушенно говорил Чжан Сю, обращаясь к Цзя Сюю.
– А вот теперь быстрее приводите войска в порядок и снова нападайте на Цао Цао.
– Мы уже потерпели поражение, – возражали Чжан Сю и Лю Бяо. – Где тут думать о новом нападении!
– Надо догнать Цао Цао сегодня же, – настаивал Цзя Сюй, – и мы одержим полную победу. Если будет не так, отрубите мне голову!
Чжан Сю поверил ему, но Лю Бяо испугался и отказался выступить. Чжан Сю пошел один и вернулся с победой, причинив армии Цао Цао большой урон.
Тогда Лю Бяо обратился к Цзя Сюю с таким вопросом:
– Скажите, как это понять? Раньше вы говорили, что преследовать с отборными войсками отступающего противника – значит потерпеть поражение, а потом сказали, что преследовать с разбитыми войсками армию, одержавшую победу, – значит победить? И в конце концов вышло так, как вы предвидели!
– Вы очень искусные полководцы, но все же вам не сравниться с Цао Цао, – ответил Цзя Сюй. – Пусть даже армия Цао Цао была разбита, но у него несомненно есть способные военачальники, умеющие защитить тыловые отряды от врага. Хотя наши войска и отважны, но противостоять врагу не смогли бы. Поэтому я и предсказал поражение. Ведь Цао Цао увел свою армию только потому, что в Сюйчане что‑то произошло. Разбив нашу армию, он не подумал о том, что мы можем опять напасть на него. Вот это и обеспечило нашу победу.
Лю Бяо и Чжан Сю внимательно выслушали его наставления. Цзя Сюй посоветовал Лю Бяо вернуться в Цзинчжоу, а Чжан Сю – расположиться в Сянчэне. Обе армии прикрывали друг друга подобно тому, как губы прикрывают зубы.
Пока оставим Чжан Сю и Лю Бяо и вернемся к Цао Цао. Когда ему донесли, что его отряды, идущие позади, подверглись нападению, он поспешил на помощь, но в это время армия Чжан Сю уже отошла. Воины из разбитых отрядов жаловались Цао Цао:
– Если бы не люди, из‑за гор вышедшие нам на помощь, мы попали бы в плен к врагу.
– Какие люди?
Тогда один воин отбросил копье, спрыгнул с коня и поклонился Цао Цао. Это был знаменитый Ли Тун из Пинчуня. Цао Цао поинтересовался, зачем он пришел.
– Я стоял лагерем в Жунани, – отвечал Ли Тун, – но когда узнал, что вы сражаетесь с Чжан Сю и Лю Бяо, поспешил вам на помощь.
Цао Цао наградил его и отправил охранять западную границу Жунани от Лю Бяо и Чжан Сю.
Возвратившись в Сюйчан, Цао Цао доложил императору, что Сунь Цэ совершил подвиг, и ему было пожаловано звание Истребителя мятежников и титул Уского хоу. Затем он отправил гонца к Сунь Цэ, повелевая покарать Лю Бяо.
Цао Цао прибыл во дворец и принял поздравления от чиновников. После церемоний Сюнь Юй спросил:
– Господин мой, вы очень медленно двигались к Аньчжуну. Скажите, почему вы были уверены, что победите мятежников?
– Тот, у кого нет дороги для отступления, неизбежно должен вступить в смертельную схватку. Медленно завлекая врага, я действовал по своему плану и знал, что обязательно одержу победу.
Сюнь Юй в восхищении поклонился ему. Через некоторое время вошел Го Цзя, и Цао Цао спросил:
– Почему вы явились в такой поздний час?
– Юань Шао прислал к вам человека с письмом, – ответил Го Цзя, доставая письмо из рукава. – Гонец говорит, что Юань Шао хочет послать войска против Гунсунь Цзаня, просит вас дать ему провианта и подкрепление.
– А я слышал, что Юань Шао собирается напасть на Сюйчан. Видимо, мое возвращение изменило его намерения.
Прочитав текст письма, изложенный изысканным слогом, Цао Цао обратился за советом к Го Цзя:
– Юань Шао так дерзок, что мне хочется расправиться с ним. Но, к сожалению, для этого у меня сил не хватает. Что делать?
– Вам известно, что Лю Бан и Сян Юй не имели себе равных по силе, – сказал Го Цзя. – Но Лю Бан мудростью победил Сян Юя и взял его в плен. Ныне выходит так, что у Юань Шао десять недостатков, а у вас десять достоинств. Хотя армия у него и велика, бояться его нечего. Юань Шао слишком любит церемонии, вы держитесь просто – в этом ваше достоинство. Юань Шао действует безрассудно, вы в поступках руководствуетесь разумом. В этом ваше преимущество. Во время правления Хуань‑ди и Лин‑ди власть многое теряла от своего мягкосердечия. Юань Шао свойственно слабоволие, вы преисполнены строгости. Для правителя это большое достоинство. Однако Юань Шао добродушен только внешне, а в душе завистлив. Те, кого он назначает на высокие должности, большей частью его родственники. Вы внешне просты и внутренне чисты. Вы используете людей по их способностям. Умение разбираться в людях – ваше достоинство. Юань Шао строит много планов, но редко их выполняет. Вы составляете план и всегда выполняете его. Решительность – ваше достоинство. Юань Шао любит собирать вокруг себя людей знаменитых, вы собираете верных. Эта добродетель – ваше достоинство. Юань Шао милостив к тем, кто близок к нему, и не обращает внимания на тех, кто далек от него. Вы заботитесь обо всех окружающих. Гуманность – ваше достоинство. Юань Шао слушает только льстецов и подозревает всех в крамоле, вы на лесть не поддаетесь. Прозорливость – ваше достоинство. Юань Шао не различает добро и зло, а ваши же законы ясны и строги. Умение управлять – ваше достоинство. Юань Шао любит казаться могущественным, а сам не знает даже военного искусства. Вы малыми силами одолеваете большие – ведете войны, как мудрец. Мастерство полководца – ваше достоинство. Вы обладаете десятью достоинствами, и победить Юань Шао вам нетрудно.
– Откуда же у меня столько достоинств? – улыбнулся Цао Цао.
– То, что Го Цзя говорил о десяти достоинствах и десяти недостатках, полностью совпадает с моими мыслями, – вставил Сюнь Юй. – Хотя армия Юань Шао и многочисленна, ей все же не запугать нас.
– Самый опасный наш враг – сюйчжоуский Люй Бу, – сказал Го Цзя. – Юань Шао пойдет на север против Гунсунь Цзаня. Сначала мы должны уничтожить Люй Бу, чтобы избавиться от опасности на юго‑востоке, а потом можно будет заняться и Юань Шао. Это наилучший план. Иначе мы не сможем напасть на Юань Шао, так как Люй Бу непременно обрушится на Сюйчан, что будет немалой бедой.
Цао Цао согласился с его словами.
– Прежде следовало бы послать человека договориться с Лю Бэем, – посоветовал Сюнь Юй. – Только тогда можно двинуть войска.
Цао Цао принял во внимание и этот совет. Он отправил письмо Лю Бэю и щедро одарил гонца Юань Шао. Цао Цао пожаловал Юань Шао чин полководца, назначил его главнокомандующим войсками четырех округов – Цзи, Цин, Ю и Бин – и написал ему:
«Можете покарать Гунсунь Цзаня, я сочту своим долгом помочь вам».
Юань Шао, получив письменное разрешение от Цао Цао, с радостью выступил в поход.
А тем временем Люй Бу, находясь в Сюйчжоу, каждый день задавал пиры. Чэнь Гуй и его сын неизменно присутствовали на них и превозносили его добродетели. Чэнь Гун был крайне недоволен этим и часто говорил Люй Бу:
– Чэнь Гуй и его сын слишком льстят вам, а что у них на уме, разгадать невозможно. Вам бы следовало их остерегаться.
– Ты без причины клевещешь на добрых людей и хочешь повредить им, – напустился на него Люй Бу.
Чэнь Гун тяжело вздохнул:
– Напрасно вы не обращаете внимания на искренние слова. Мы попадем в беду…
Он стал подумывать о том, чтобы покинуть Люй Бу, но не решался на это, опасаясь, что люди засмеют его. Дни проходили для Чэнь Гуна в тоске и печали; чтобы разогнать тоску, он с несколькими всадниками отправился на охоту в окрестности Сяопэя. Вдруг он увидел на дороге во весь опор скачущего гонца. Подозрение закралось в душу Чэнь Гуна. Он оставил охоту и бросился по тропинке наперерез гонцу.
– Откуда ты и кто тебя послал? – крикнул он.
Гонец знал, что это один из приближенных Люй Бу, и смутился, не зная, что ответить. Чэнь Гун велел обыскать его и обнаружил секретный ответ Лю Бэя на письмо Цао Цао. На допросе гонец сказал:
– Цао Цао приказал мне доставить письмо Лю Бэю. Теперь я везу от него ответ, но что в нем содержится, не знаю.
Люй Бу, которому было вручено письмо, вскрыл его и внимательно прочел.
«Получив ваше повеление убить Люй Бу, смею ли я не думать об этом беспрестанно! Но войска мои малочисленны, и я не решаюсь действовать легкомысленно. Если вы, господин чэн‑сян, также пошлете против Люй Бу большую армию, я поспешу выполнить вашу волю. Мои войска и оружие в скором времени будут готовы, и тогда я отдам себя в ваше распоряжение».
Люй Бу сначала охватил страх, но потом он впал в ярость и велел обезглавить гонца.
Прежде всего Люй Бу послал Чэнь Гуна и Цзан Ба заручиться поддержкой тайшаньских разбойников Сунь Гуаня, У Дуня, Инь Ли и Чан Си, и затем на востоке в области Шаньдун взять Яньчжоу. Гао Шуню и Чжан Ляо было приказано напасть на Сяопэй, а Сун Сяню и Вэй Сюю отправиться на запад. Сам Люй Бу возглавил большой отряд, чтобы помогать на всех трех направлениях, где это будет необходимо.
О надвигающейся опасности известили Лю Бэя, и он созвал военный совет.
– Надо дать знать Цао Цао, – посоветовал Сунь Цянь.
– Кто же осмелится поехать сейчас в Сюйчан? – спросил Лю Бэй.
– Я поеду, – вызвался Цзянь Юн, подходя к крыльцу.
Цзянь Юн был земляком Лю Бэя и занимал при нем должность чжу‑бо. Лю Бэй вручил ему письмо и велел без задержки мчаться в Сюйчан. В Сяопэе были сделаны все приготовления к обороне.
Когда подошла армия Гао Шуня, Лю Бэй поднялся на сторожевую башню над воротами.
– Зачем ты привел сюда войска? Я ведь не ссорился с твоим господином, – обратился он к Гао Шуню.
– Ты связался с Цао Цао и замышлял убить моего господина. Ныне это раскрылось. Как же мне не воевать с тобой?
Гао Шунь дал войску сигнал начинать бой. Лю Бэй закрыл ворота и не показывался.
На другой день Чжан Ляо повел воинов к западным воротам. Гуань Юй с городской стены крикнул ему:
– Вы – воплощение справедливости, а не пороков, почему же вы расточаете силы ради мятежников?
Чжан Ляо молча потупил голову. Гуань Юй знал, что у этого человека честная душа, и добавил еще несколько ласковых слов. Боя Гуань Юй не принял.
Тогда Чжан Ляо пошел к восточным воротам. Навстречу ему вышел Чжан Фэй. Узнав об этом, Гуань Юй поспешил к восточным воротам, нагнал Чжан Фэя и велел ему немедленно вернуться в город.
– Почему же не преследовать Чжан Ляо? – изумился Чжан Фэй. – Ведь он отступает с перепугу!
– Как воин он не ниже нас с тобой, – продолжал настаивать Гуань Юй. – Но я взволновал его правдивыми словами, он раскаялся и не хочет с нами воевать.
Чжан Фэй понял и больше в бой не выходил.
Тем временем Цзянь Юн добрался до Сюйчана и обо всем рассказал Цао Цао. Тот созвал советников.
– Я хочу напасть на Люй Бу, – сказал он. – Юань Шао нам не опасен, но Лю Бяо и Чжан Сю могут ударить в спину.
– Двое последних недавно разбиты и никак не дерзнут на это, – успокоил его Сюнь Юй. – Но Люй Бу храбр. И если он еще вступит в союз с Юань Шу, они завоюют земли по рекам Хуай и Сы. Тогда дело осложнится.
– Надо воспользоваться тем, что Люй Бу выступил против нас первым, – перебил его Го Цзя. – На поддержку народа полагаться нельзя, надо действовать быстро.
Цао Цао послушался его и приказал Сяхоу Дуню, Сяхоу Юаню, Люй Цяню и Ли Дяню двинуться вперед во главе пятидесяти тысяч воинов. Затем выступил в поход и сам Цао Цао; его сопровождал Цзянь Юн.
Вскоре разведчики донесли об этом Гао Шуню, который тут же помчался к Люй Бу, и тот велел ему отступить на тридцать ли от Сяопэя, чтобы вместе с всадниками Хоу Чэна, Хао Мына и Цао Сина встретить войска Цао Цао.
Когда Лю Бэй увидел, что Гао Шунь отступил, он понял, что войска Цао Цао близко, и, оставив Сунь Цяня охранять город, пошел сам с Гуань Юем и Чжан Фэем на помощь Цао Цао.
Сяхоу Дунь, командовавший передовыми частями, встретился с войском противника и вступил с Гао Шунем в единоборство. Гао Шунь дрался долго и упорно, но устоять не смог и бежал. Сяхоу Дунь преследовал его по пятам. Тогда Цао Син, находившийся в строю, украдкой выстрелил из лука и попал Сяхоу Дуню в левый глаз. Сяхоу Дунь взревел от боли и выдернул стрелу, а вместе с нею и глаз. «Отцовская плоть, материнская кровь – бросить нельзя», – подумал он и проглотил глаз.
Подняв копье, Сяхоу Дунь бросился на Цао Сина, и не успел тот опомниться, как получил удар копьем прямо в лоб и замертво рухнул с коня. Отомстив Цао Сину, Сяхоу Дунь вернулся в строй. Гао Шунь подал сигнал к бою. Войска Цао Цао потерпели поражение. Сяхоу Юань спас своего брата и бежал вместе с ним. Люй Цянь и Ли Дянь, собрав разбитые войска, отступили в Цзибэй и разбили там лагерь.
Гао Шунь, одержав победу, направил свои силы против Лю Бэя. Как раз в это время подошел и Люй Бу с большим войском.
Поистине:
Свой глаз проглотил он и силу обрел на мгновенье.
Но может ли долго держаться, кто ранен в сраженье?
О судьбе Лю Бэя вы узнаете в следующей главе.
Глава девятнадцатая
о том, как Цао Цао сражался у стен Сяпи, и о том, как Люй Бу погиб на башне Белых ворот
Объединенными силами Люй Бу ударил на Лю Бэя с трех сторон и обратил противника в бегство. Лю Бэй с несколькими десятками всадников бросился в Сяопэй, и Люй Бу, преследуя его по пятам, ворвался в город. Удалось ему это потому, что воины, находившиеся на стене, не успели убрать подъемный мост, а стрелять из луков не решались, опасаясь попасть в своих. Положение было безнадежным, и Лю Бэй вынужден был покинуть свою семью на произвол судьбы. Он бежал из города через противоположные ворота.
Когда Люй Бу добрался до дома Лю Бэя, ему навстречу вышел Ми Чжу.
– Настоящий герой не убивает беззащитных жен и детей, – так слышал я, – обратился он к Люй Бу. – Цао Цао из‑за власти борется с вами, а Лю Бэй помнит вашу услугу, которую вы ему оказали, когда выстрелили в алебарду у ворот лагеря, и не посмеет вам изменить. Сейчас он был вынужден стать на сторону Цао Цао, и я рассчитываю на вашу снисходительность.
– Мы с Лю Бэем старые друзья, – успокоил его Люй Бу. – Как же я посмею причинить вред его семье?
По приказанию Люй Бу, Ми Чжу перевез семью Лю Бэя в Сюйчжоу. Сам же Люй Бу повел войска в Шаньдун к границам Яньчжоу, оставив Гао Шуня и Чжан Ляо охранять Сяопэй.
Одному только Сунь Цяню удалось скрыться из города, а Гуань Юй и Чжан Фэй собрали воинов и бежали в горы.
Когда Лю Бэй бежал, спасаясь от опасности, он заметил, что кто‑то следует за ним. Это оказался Сунь Цянь.
– Семью я потерял и не знаю, живы ли мои братья, – сказал ему Лю Бэй. – Как мне теперь быть?
– Поедемте к Цао Цао, а там подумаем, – предложил Сунь Цянь.
Лю Бэй согласился. По узкой тропинке они направились в Сюйчан. Запасов пищи у них не было, и им приходилось питаться подаянием. Но жители, как только узнавали, что проезжает Лю Бэй, наперебой угощали его. По дороге они остановились на ночлег в доме охотника. Навстречу им вышел юноша по имени Лю Ань и низко поклонился. Узнав, что перед ним правитель округа Юйчжоу, юноша загорелся желанием угостить Лю Бэя дичью, но подстрелить ему ничего не удалось. Тогда он убил свою жену и приготовил кушанье.