Небо было подернуто белесыми облаками, смягчавшими жар полуденного солнца. Улицы города, по которым Ранд вел на восток странную процессию, продувал легкий ветерок. Согласно его приказу, жителям Тира не сообщили о том, что Лорд Дракон покидает Твердыню, однако известие о выступлении из цитадели отряда айильцев мигом обежало город. Любопытствующие выстраивались вдоль улиц, высовывались из окон, облепляли покатые крыши, цепляясь за шпили, коньки и флюгеры. По мере того как жители Тира подсчитывали число маршировавших по улицам айильцев, в рядах их нарастал ропот. Не может быть, чтобы столь ничтожные силы — всего несколько сот воинов — овладели Твердыней. А поскольку над крепостью по-прежнему развевался Драконов стяг, горожане предположили, что там остались тысячи айильцев, и разумеется, сам Лорд Дракон.
Ранд ехал по улице в одной рубахе и был уверен, что зеваки не отличат его от обычного путника. Для них он просто чужестранец — довольно богатый, раз едет верхом на породистом крапчатом жеребце, и малость чудаковатый, коли путешествует в такой более чем странной компании. Едва ли его могли принять за вожака отряда — на эту роль скорее подошли бы Морейн или Лан, хотя они и ехали позади него, перед айильской колонной. И боязливое перешептывание горожан было, конечно же, вызвано видом воителей Пустыни. Ранд подумал даже, что мог бы сойти за конюха, выезжающего лошадь своего господина. Хотя нет, слуга вряд ли поехал бы впереди. Да что там гадать, тем паче в такой славный денек, когда — что и вовсе редкость для Тира — веет прохладой. Ему не надо творить суд и расправу, ломать голову над государственными бумагами и можно, хотя бы на время, забыть о роковых знаках, выжженных на сжимающих поводья ладонях. Хотелось, чтобы это продлилось как можно дольше. Хоть чуточку дольше.
— Ранд, — промолвила Эгвейн, — ты уверен, что поступил правильно, разрешив им взять… все эти вещи?
Он обернулся на голос девушки, которая, пришпорив серую кобылу, поравнялась с ним. Откуда-то Эгвейн раздобыла темно-зеленое платье для верховой езды, а волосы ее были прихвачены на затылке зеленой бархатной лентой.
Морейн с Ланом держались позади, поотстав примерно на полдюжины шагов. Айз Седай, облаченная в голубое с зелеными прорезями шелковое платье для верховой езды, сидела на белоснежной кобыле. Ее темные волосы были убраны под золотую сетку. Ехавший на рослом вороном боевом коне Лан привлекал, пожалуй, не меньше внимания, чем айильцы. Плащ Стража менял цвета: при малейшем дуновении ветерка по нему рябью пробегали зеленые, коричневые и серые волны; когда он зависал неподвижно, то принимал цвет окружающих предметов, так что всадник становился как бы невидимым.
Мэт, осунувшийся и понурый, старался держаться подальше от Стража и Айз Седай. Ехал он на неказистом буром мерине по кличке Типун. Только знаток, приглядевшись к широкой груди и мощной холке коня, мог бы догадаться, что по выносливости и прыти тот не уступит скакунам Лана и Ранда. Решение Мэта поехать было для Ранда неожиданностью. Возможно, Мэт присоединился к нему из дружеских побуждений, но что можно сказать наверняка, когда речь идет о Мэте?
— А разве твоя подруга Авиенда не рассказывала тебе, что значит «пятая часть»? — спросил он.
— Вроде бы что-то упоминала, но… Ранд, а ты думаешь, она… тоже что-то… взяла?
Позади Морейн, Лана, Мэта и возглавлявшего отряд Руарка двумя длинными рядами вышагивали айильцы, а между ними следовала колонна навьюченных мулов. В Пустыне, захватив становище враждебного клана, айильцы увозили с собой пятую часть всего имущества побежденных — не трогали лишь провизию. Так предписывал им то ли обычай, то ли закон — в этом Ранд не успел разобраться, — потому и к Тиру они отнеслись как к любому поверженному ими противнику. Правда, то, чем были нагружены их мулы, не составляло и ничтожной доли пятой части сокровищ Твердыни. Руарк говаривал, что алчность сгубила больше народу, чем сталь.
Плетеные корзины на спинах животных были наполнены главным образом тем, что полегче, — свернутыми коврами да содранными со стен шпалерами. Отряду предстоял трудный переход через Хребет Мира и еще более изнурительный марш по Пустыне.
Когда же мне им открыться? — размышлял Ранд. Теперь уже скоро. Не стоит откладывать. Морейн, возможно, даже одобрит мое решение — сочтет его дерзким и решительным шагом. Она ведь думает, что мой план ей известен, и не пытается мне мешать. Видать, считает, что чем раньше он осуществится, тем лучше. Но вот айильцы… Что если они откажутся? Ну, откажутся, так тому и быть. У меня все равно нет другого выхода. Ну а что касается пятой части…
Вряд ли ему удалось бы уговорить айильцев отказаться от причитающегося им вознаграждения, даже будь у него такое желание. Однако по сути ему не было дела до того, сохранят ли Благородные Лорды богатства, награбленные ими у несчетных поколений тайренских простолюдинов. — Я видел, как она показывала Руарку серебряный кубок, — произнес юноша, продолжая разговор, начатый Эгвейн, — а потом бросила его в мешок, и, судя по тому, как он звякнул, этот мешок уже был полон серебра. А может, и золота. Ты разочаровалась в своей подруге?
— Нет, — неуверенно вымолвила Эгвейн, но затем голос ее стал тверже:
— Нет, просто я не думала, что она… Правда, тирские лорды, окажись они на месте айильцев, никак не удовольствовались бы пятой частью. Наверняка оставили бы после себя одни голые стены и отобрали бы у побежденных даже телеги, чтобы вывезти на них захваченное добро. Если обычаи у людей отличаются от наших, это еще не значит, что они плохи. Тебе, Ранд, надо бы это знать.
Юноша тихонько засмеялся. Все как в добрые старые времена, когда стоило ему попытаться доказать Эгвейн, что та не права, как девушка обращала его доводы против него самого. Жеребец живо уловил настроение Ранда и принялся гарцевать. Ранд легким поглаживанием успокоил крапчатого. Денек определенно выдался хоть куда.
— Прекрасный у тебя конь, — промолвила девушка, — ты уже дал ему имя?
— Его зовут Джиди'ин, — неохотно ответил Ранд и слегка помрачнел. Юноша немного стеснялся того, как назвал коня, поскольку позаимствовал его имя из книги — самой любимой своей книги — «Странствия Джейина Далекоходившего». У этого великого путешественника был конь по имени Джиди'ин, что на Древнем Наречии означает Ведающий Истинный Путь, прозванный так за то, что отовсюду умел найти дорогу домой. Приятно было помечтать о том, что Джиди'ин может за день доставить его домой откуда угодно. Приятно, но глупо, а потому Ранд не хотел, чтобы окружающие знали, что он дает волю мальчишеским фантазиям. Для них в его нынешней жизни не было места, как не было и ни для чего другого, кроме того, что он обязан совершить.
— Превосходное имя, — рассеянно отозвалась Эгвейн. Ранд знал, что она тоже читала эту книгу, и подспудно ожидал от нее какой-нибудь колкости, но девушка лишь задумчиво покусывала губку, видно, размышляла о чем-то другом.
Ранд был рад ее молчанию.
Между тем отряд покинул пределы города и теперь двигался по сельской местности. То здесь, то там попадались небольшие убогие фермы. Даже у Конгаров и у Коплинов — жителей Двуречья, прославившихся своей нерадивостью и ленью, — дворы не содержались в таком небрежении. Грубые, сложенные из неотесанных камней ограды грозили вот-вот повалиться на копошившихся под ними в пыли кур. Крыши были покрыты потрескавшейся, облупившейся черепицей и в дождь, по всей видимости, немилосердно протекали. В тесных, будто наспех сляпанных только сегодня утром загонах блеяли тощие овцы. Босоногие мужчины и женщины, не разгибая спины, трудились на крохотных неогороженных участках. Никто из них не поднял глаз, даже когда с ними поравнялся большой отряд. Зрелище это навевало уныние, которое не могли развеять дрозды, весело тренькавшие в придорожных кустах.
Я должен что-то предпринять. Я… Но не сейчас. Сначала — самое важное. За эти несколько недель я и так сделал для них все, что мог. Больше я ничем не в силах им помочь — во всяком случае, пока. Он отвел взгляд от жалких построек. Неужели на юге, на оливковых плантациях, дела обстоят еще хуже? Ведь там, как он слышал, крестьяне не имеют своих наделов и гнут спины на землях Благородных Лордов. Но нет. Сейчас лучше не думать об этом, а просто наслаждаться ветерком, тем более что осталось недолго. Скоро все равно придется сказать им…
— Ранд, — неожиданно промолвила Эгвейн, — я хочу с тобой поговорить. — По выражению глаз девушки Ранд понял, что разговор предстоит серьезный: выглядела она совсем как Найнив, когда та собиралась прочесть нотацию. — Я хочу поговорить об Илэйн.
— Об Илэйн? — насторожился юноша и коснулся висевшего на поясе кошелька, в котором рядом с неким маленьким твердым предметом лежали два свернутых письма. Если бы оба не были написаны красивым убористым почерком, трудно было бы поверить, что их написала одна и та же девушка. Написала после всех этих объяснений, объятий и поцелуев. Что и говорить, даже Благородных Лордов легче понять, чем женщин.
— Почему ты позволил ей уехать?
Юноша уставился на Эгвейн с недоумением:
— Но она хотела уехать. Вздумай я ее удержать, мне, наверное, пришлось бы ее связать. Кроме того, в Танчико она наверняка будет в большей безопасности, чем рядом со мной или с Мэтом, коль скоро мы и впрямь притягиваем миазмы зла, как говорит Морейн. Тебе, пожалуй, тоже лучше бы держаться от нас подальше.
— Я вовсе не это имела в виду, — возразила Эгвейн. — Конечно, она хотела уехать. И ты действительно не имел права ее удерживать. Но почему ты все-таки не попросил ее остаться? Не дал ей понять, что не хотел разлучаться с ней?
— Но она же хотела уехать, — повторил вконец сбитый с толку Ранд, заметив, что Эгвейн закатила глаза, будто он несет полнейшую чепуху. Если он не имел права удерживать Илэйн, то с какой стати должен был упрашивать ее остаться? И что толку говорить об этом, когда она давно в пути?
Неожиданно послышался голос Морейн:
— Ну что, ты готов поделиться со мной своим очередным секретом? Я давно поняла, что ты что-то утаиваешь. Ведь на худой конец я могла бы предостеречь тебя от рокового шага, ведущего к пропасти.
Ранд вздохнул. Он и не слышал, как приблизились Морейн и Лан. Подъехал поближе и Мэт, хотя он по-прежнему старался держаться поодаль от Айз Седай. Лицо Мэта было задумчивым; казалось, суровая решимость боролась в нем с сомнением и неохотой, что было особенно заметно всякий раз, когда он украдкой бросал взгляд на Айз Седай. При этом юноша ни разу не взглянул на Морейн прямо.
— Ты и вправду хочешь пойти со мной, Мэт? — спросил Ранд.
Мэт пожал плечами и ухмыльнулся, но как-то неуверенно:
— Кто же захочет упустить шанс взглянуть на этот проклятый Руидин?
Услышав это, Эгвейн подняла брови.
— О, прошу прощения за грубость, Айз Седай, но готов держать пари, что я слышал от тебя словечки покрепче и по менее серьезному поводу.
Эгвейн глянула на Мэта с негодованием, но покраснела — видно, удар угодил точно в цель.
— Радуйся тому, что Мэт здесь, — холодно заметила Морейн. — Ты совершил серьезный просчет, позволив Перрину уйти, да еще и скрыв его уход от меня. Мир покоится на твоих плечах, Ранд, но эти двое должны помогать тебе поддерживать его, иначе ты падешь, а вместе с тобой и весь мир.
Мэт моргнул. Ранду показалось, что он с трудом сдержал желание развернуть своего мерина и припустить вскачь.
— Я знаю свой долг, — промолвил Ранд. И участь свою знаю, подумал он, но вслух этого не сказал, ибо не хотел, чтобы его жалели. — Кому-то из нас надо было вернуться в Двуречье, Морейн, а Перрин желал этого. Ты хочешь, чтобы все только и думали о спасении мира. Пойми, я… делаю то… что должен.
Страж кивнул, хотя и промолчал. Лан не имел обыкновения спорить с Морейн при посторонних.
— Ну так в чем твой секрет? — допытывалась Айз Седай.
Ранд понял, что она не отстанет, пока не добьется своего, к тому же у него не было больше причин скрывать свои намерения.
— Портальные Камни, — просто ответил он. — Я воспользуюсь ими, если нам повезет.
— Портальные Камни! — воскликнул Мэт. — Чтоб распоганый Свет сжег меня со всеми потрохами! И нечего морщиться, Эгвейн. Повезет? Неужто тебе одного раза недостаточно, а, Ранд? Ты что, позабыл, что однажды чуть было не угробил нас при помощи этих проклятых камней? С меня хватит. Уж лучше я вернусь на какую-нибудь ферму, наймусь в батраки да всю оставшуюся жизнь буду накручивать хвосты свиньям.
— Мэт, тебя никто не неволит, — проговорил Ранд, — ты вправе выбирать свой путь.
Лицо Морейн выглядело спокойным, но под маской невозмутимости бушевала ярость. Однако Ранд не обращал внимания на ее ледяные взгляды. Даже Лан, хотя выражение его лица не изменилось, как видно, неодобрительно отнесся к услышанному. По убеждению Стража, долг превыше всего; и Ранд, безусловно, обязан исполнить свой долг, что же касается его друзей… Ранд вообще не любил принуждать людей против их воли, а уж близких — тем более. Особенно если этого можно избежать.
— У тебя нет причины идти со мной в Пустыню.
— Еще как есть! На худой конец… А, чтоб мне сгореть! Двум смертям не бывать, а одной не миновать. — У Мэта вырвался нервный смешок. — Проклятые Портальные Камни! О Свет!
Ранд нахмурился. Согласно Пророчеству, лишиться рассудка должен был он, но похоже, куда ближе к этому сейчас был именно Мэт.
Эгвейн встревожено взглянула на Мэта, но склонилась к Ранду и негромко произнесла:
— Ранд, Верин Седай кое-что рассказывала мне о Портальных Камнях. Говорила она и о… путешествии, которое ты предпринял. Неужели ты и вправду собрался это сделать?
— У меня нет другого выхода, Эгвейн. — Он должен был двигаться как можно скорее, а нет более быстрого способа перемещения, чем при помощи Портальных Камней, представляющих собой реликты Эпохи более древней, чем Эпоха Легенд. Даже Айз Седай Эпохи Легенд — не чета нынешним, — кажется, не понимали, как они действуют. Зато эти самый быстрый путь, если, конечно, все сработает, как задумано.
Морейн терпеливо прислушивалась к разговору, особенно к словам Мэта, хотя Ранд не мог понять почему. Наконец и она вмешалась в беседу:
— Верин и мне рассказывала о твоем путешествии с помощью Портальных Камней. Тогда с тобой было всего несколько человек, а не сотни людей и животных, как сейчас, и тем не менее твои спутники едва уцелели. Подобный опыт не очень-то хочется повторять. Все может обернуться не так, как ты замыслил. В прошлый раз ты направил такой мощный поток Силы, что чуть не погиб. И даже если ты оставишь здесь большую часть айильцев, стоит ли так рисковать?
— Придется, — отозвался Ранд, нащупывая в кошеле под письмами маленький твердый предмет. Морейн между тем продолжала:
— Откуда ты знаешь, что в Пустыне есть Портальный Камень? Верин знает о них побольше меня, но и она не слыхала ни о чем подобном. И даже если такой камень есть, сможем ли мы с его помощью оказаться к Руидину ближе, чем сейчас?
— Лет шестьсот назад, — промолвил юноша, — один бродячий торговец захотел взглянуть на Руидин. — В другое время Ранду доставило бы удовольствие поучить чему-нибудь Айз Седай, но не сейчас. Он сам знал ничтожно мало. — Так вот, этот малый заявил, что в Пустыне он видел золотой город, паривший в облаках над горами.
— В Пустыне нет городов, — заявил Лан, — ни на облаках, ни на земле. Я сражался с айильцами. Нет у них никаких городов. — Это верно, — поддержала Стража Эгвейн, — Авиенда рассказывала мне, что впервые в жизни увидела город, только когда покинула Пустыню.
— Может, и так, — сказал Ранд, — но не в этом суть. Тот торговец описал некий предмет, находившийся на склоне одной из гор. Портальный Камень — его ведь ни с чем не спутаешь. Я повторил описание этого камня хранителю библиотеки в Твердыне, и тот сразу понял, о чем идет речь, правда, о предназначении этих камней хранитель понятия не имел. Он даже показал мне четыре таких камня на старой карте Тира…
— Четыре? — удивилась Морейн. — И все в Тире? Но ведь Портальные Камни встречаются нечасто.
— Именно четыре, — убежденно заявил Ранд. Старичок книжник постарался, откопал пожелтевший манускрипт, в котором рассказывалось о попытках перевезти эти камни, «реликты давно минувшей Эпохи, назначение коих неведомо», в Великое Хранилище. Впрочем, попытки эти оказались безуспешными, и в конце концов их пришлось оставить. Для Ранда это было лишним подтверждением правоты его догадок — Портальные Камни каким-то образом сопротивляются перемещению. — Один из этих камней, — продолжал Ранд, — находится примерно в часе езды отсюда. Но вернемся к торговцу. Айильцы позволили ему уйти из Руидина, взяв с собой одного мула и столько воды, сколько можно унести на спине. И этот бедолага не сгинул в Пустыне, а каким-то чудом добрался до стеддинга, расположенного на Хребте Мира. Там он познакомился с человеком по имени Соран Мило, который писал книгу под названием «Убийцы под черными вуалями». Когда я попросил дать мне почитать что-нибудь об айильцах, библиотекарь Твердыни дал мне это сочинение — старый, потрепанный том. Сам Мило видел лишь тех айильцев, что заходили в стеддинг торговать, а потому многое в его книге, во всяком случае, если верить Руарку, полная чушь. Но Портальный Камень он описал верно.
Под предлогом изучения истории Тира Ранд перерыл множество карт и манускриптов — до сего момента никто и не подозревал о его подлинных намерениях.
Морейн раздраженно фыркнула, и ее белая кобыла, уловив настроение хозяйки, взбрыкнула.
— История, якобы рассказанная некоему писателю неким бродячим торговцем, якобы видевшим золотой город в облаках. А ты спрашивал у Руарка, видел ли он этот самый камень? Ведь Руарк действительно бывал в Руидине. А тот торговец, даже если он и вправду странствовал по Пустыне и видел Портальный Камень, мог натолкнуться на него где угодно — Пустыня-то велика. Рассказчики склонны приукрашивать свои истории. Надо же такое придумать — город в облаках!
— А почем ты знаешь, что его нет? — возразил Ранд. — Руарк потешался почти надо всем, что написано в книге Мило про айильцев, но только не в той части, где говорится о Руидине. Как только речь заходила о тех главах, что посвящены Руидину, он предпочитал отмалчиваться. Руидин находится в землях Дженн Айил, клана, которого нет, — вот, пожалуй, и все, что мне удалось из него вытянуть. Руидин — не то место, о котором принято распространяться.
Похоже, Айз Седай пришлось не по вкусу его дерзкое замечание, но Ранд решил не обращать на это внимания. Айз Седай не имела обыкновения посвящать его в свои секреты и часто вынуждала следовать за ней вслепую. Теперь пришел его черед. Морейн придется усвоить, что он не марионетка. Я прислушаюсь к ее совету, коли он будет хорош, но плясать под дудку Тар Валона больше не стану. Не сойти мне с этого места.
Эгвейн, пришпорив серую лошадь, подъехала ближе и оказалась бок о бок с, ним.
— Ранд, — тихонько спросила девушка, — неужто ты готов рискнуть нашими жизнями? Ведь Руарк почти ничего тебе не открыл. А когда я пробовала расспрашивать про Руидин Авиенду, она сразу замыкалась в себе — пряталась, точно улитка в раковину. Мэт молчал, но выглядел хуже некуда. Ранд сделал над собой усилие, стараясь не покраснеть. Стыдно, конечно, что он так напугал своих друзей, — а ведь он этого не хотел.
— Там есть Портальный Камень, — упрямо пробормотал юноша и в который раз нащупал в кошеле твердый предмет. Это обязательно должно сработать.
Карты, полученные от библиотекаря, безусловно устарели, но сейчас это не было помехой. Когда местность, по которой они проезжали, наносилась на карту, здесь рос лес, сейчас же остались лишь редкие купы белого дуба, сосен и адиантума среди поросших травой холмов. Но ландшафт юноша узнал сразу.
На карту было нанесено два изогнутых кряжа, упиравшихся в гряду пологих холмов, — именно там и должен был находиться Портальный Камень. Если, конечно, карты были составлены верно, если библиотекарь правильно понял описание и если ярко-зеленая мета действительно означала местонахождение древних руин, как и уверял библиотекарь. Но зачем старику меня обманывать? Что-то я становлюсь чересчур подозрительным. Впрочем, так и должно быть. Холодный и недоверчивый, точно гадюка. Правда, это сравнение юноше определенно не понравилось.
Вскоре на севере показались холмы, на травянистых склонах которых было заметно движение — скорее всего там паслись кони. На месте древней огирской рощи щипали травку табуны Благородных Лордов. Хотелось бы верить, что Перрин и Лойал благополучно достигли цели. Помоги им, Перрин, мысленно обратился юноша к другу, хоть как-нибудь помоги, ибо сейчас я бессилен.
Немного южнее Ранд приметил два складчатых кряжа, напоминавших вложенные одна в другую стрелы, указывавшие острием на гряду пологих, поросших травой холмов. Только вот этих холмов оказалось больше, чем было обозначено на старой карте, — они занимали пространство в добрую квадратную милю. На котором же из них искать Портальный Камень?
— Айильцев много, — негромко промолвил Лан, — и глаз у них острый.
Ранд ответил благодарным кивком и, придержав коня, подождал Руарка, чтобы объяснить вождю, что он хочет найти. Правда, юноша лишь описал, как выглядит Портальный Камень, не разъясняя, что это такое. На это хватит времени, если камень найдут. Ранд уже научился не болтать лишнего без надобности. К тому же Руарк, скорее всего, понятия не имел, что такое Портальные Камни — о них вообще мало кто знал, кроме Айз Седай. До недавних пор Ранд и сам не подозревал об их существовании.
Руарк, легко шагавший рядом с крапчатым жеребцом, слегка нахмурился, а затем кивнул:
— Думаю, мы сумеем это отыскать. — Он возвысил голос и начал выкликать:
— Аэтан Дор! Фар Алдазар Дин! Дуад Махдиин! Фар Дарайз Май! Сейа Дун! Ша'мад Конд!
В ответ на каждый его возглас вперед выбегали члены поименованных вождем воинских сообществ, пока вокруг Руарка и Ранда не собралась почти четверть айильского отряда — Красные Щиты, Орлиные Братья, Ищущие Воду, Девы Копья, Черные Глаза и Громоходцы.
Ранд приметил среди них подругу Эгвейн Авиенду — высокую миловидную девушку с неулыбчивым высокомерным лицом. Девы Копья стояли на страже его покоев, но, похоже, он не встречал эту воительницу, пока не покинул Твердыню. Девушка бросила на Ранда горделивый взгляд, точно зеленоглазый ястреб, тряхнула головой и обернулась к вождю.
В конце концов, я ведь и сам хотел снова стать обычным человеком, не без грусти подумал Ранд. Айильцы не оказывали ему особых почестей, они и своим клановым вождям повиновались с достоинством — как равные равным. Ранду не приходилось рассчитывать на большее.
Руарк коротко разъяснил задачу, и слушавшие айильцы, развернувшись веером, легко и стремительно помчались к холмам. Некоторые на бегу закрывали лица вуалью — на всякий случай. Те, кого не послали в разведку, остались ждать — кто стоял, а кто и сидел на корточках рядом с мулами.
В сопровождавшем Ранда отряде были представители почти всех кланов, за исключением, разумеется, Дженнского Айил, но его поминали так редко и неохотно, что Ранд не был уверен, существует ли этот клан на самом деле. Некоторые из этих кланов дома нередко воевали друг с другом, а между иными существовала кровная вражда. Ранд знал это и не раз удивлялся — что помогает так долго удерживать этих людей вместе? Неужели только Пророчество о падении Твердыни и ожидание Того-Кто-Приходит-с-Рассветом?
— Не только, — промолвил Руарк, и Ранд понял, что размышлял вслух. — Пророчество побудило нас перейти Драконову Стену, а имя, которое не произносится, привело нас в Твердыню Тира.
Имя, которое имел в виду Руарк, — Народ Дракона — было тайным названием айильцев, известным лишь Хранительницам Мудрости и вождям кланов, которые употребляли его крайне редко и лишь между собой.
— Что же до остального, — продолжал вождь, — никто не вправе проливать кровь члена своего воинского сообщества — это безусловно так, но смешать вместе Гошиен, Таардад и Накай с Шайдо… Я бы и сам не прочь станцевать с этими Шайдо танец копий, когда бы Хранительницы не заставили всех отправлявшихся за Драконову Стену принести водную клятву, что по ту сторону хребта они будут относиться к каждому айильцу как к члену своего сообщества. Даже к подлым Шайдо… — Руарк поежился:
— Видишь, и для меня это не так просто.
— Эти Шайдо — они твои враги? — спросил Ранд, с трудом выговаривая незнакомое название. В Твердыне айильцы именовались по названиям воинских сообществ, а не кланов. — Кровной мести между нами нет, — ответил Руарк, — но отношения никогда не были дружественными, взаимные набеги, угон скота у нас обычное дело. Но ни кровная месть, ни застарелая ненависть, сколь бы сильны ни были раздоры, не заставят нас взяться за оружие, ибо никто не осмелится нарушить водную клятву. Но это не все. Сдерживать вражду помогает и то, что мы направляемся в Руидин, хотя некоторые и отстанут по пути. Никому не позволено проливать кровь того, кто отправился в Руидин или возвращается оттуда. — Руарк взглянул в лицо Ранду и добавил:
— Впрочем, возможно, очень скоро айильцы вообще перестанут проливать кровь друг друга.
На чем основывалось это предположение, Ранд так и не понял.
С вершины одного из холмов донеслось улюлюканье — стоявшая там Дева размахивала руками.
— Кажется, твою колонну уже нашли, — промолвил Руарк.
Ранд пришпорил Джиди'ина и пустил его в галоп. Когда он поравнялся с Морейн, та смерила юношу взглядом. Эгвейн ехала рядом с Мэтом, склонившись к нему и положив руку на переднюю луку его седла. Похоже, она в чем-то убеждала юношу или требовала, чтобы тот в чем-то сознался. Судя по горячности Матовых жестов, он или был невинен, как дитя, или врал напропалую.
Соскочив с седла, Ранд торопливо взбежал по мягкому покатому склону. Ему не терпелось проверить, что же Дева — ею оказалась Авиенда — нашла в траве. Это оказалась наполовину вросшая в землю выветренная колонна из серого камня, по меньшей мере в три спана длиной и в шаг толщиной, сплошь испещренная странными символами, вокруг каждого из которых вилась тонкая вязь. Ранд решил, что это письмена, но даже знай он давно забытый язык, все равно ничего не сумел бы прочесть — настолько истертыми были надписи, если, конечно, это действительно были надписи. Различить символы было легче, во всяком случае некоторые. Другие изображения вполне могли оказаться следами воздействия ветра или дождя.
Вырывая пучками траву, чтобы лучше разглядеть колонну, Ранд бросил взгляд на Авиенду. Девушка стояла, уронив шуфа на плечи, так что открылись коротко стриженные рыжеватые волосы, и смотрела на него в упор.
— Я тебе не нравлюсь, — произнес Ранд. — Почему? — Юноша продолжал пристально рассматривать колонну — ему необходимо было отыскать один символ.
— Нелепый вопрос, — заявила девушка. — Возможно, ты Тот-Кто-Приходит-с-Рассветом. Как может нравиться или не нравиться такой человек? К тому же ты — житель мокрых земель, хоть обличьем и похож на айильца, идешь в Руидин за честью, по доброй воле. А я…
— А ты? — перебил Ранд, не переставая внимательно разглядывать каждый штрих на сером камне. Он искал две параллельные волнистые линии, пересеченные под углом странной загогулиной.
О Свет, а что если этот знак остался на той части колонны, что погребена под землей? Сколько же потребуется времени, чтобы ее раскопать? Неожиданно юноша рассмеялся, поняв, что времени понадобится совсем немного. Что стоит ему — или Морейн, или Эгвейн — вытащить эту штуковину из земли, направляя Силу. Правда, Портальные Камни сопротивляются перемещению, но может получиться, однако символ при помощи Силы не обнаружишь, остается только искать.
Между тем Дева не ответила, а, присев на корточки и положив копья на колени, неожиданно промолвила:
— Ты плохо обошелся с Илэйн. Мне не было бы до этого дела, но Илэйн почти что сестра Эгвейн, а Эгвейн моя подруга. Однако Илэйн по-прежнему относится к тебе хорошо, и ради нее я буду стараться.
Продолжая исследовать толстую колонну, Ранд покачал головой. Снова Илэйн. Порой ему казалось, что все женщины объединились в гильдию, на манер городских ремесленников. Стоит хоть чем-то задеть одну, и все остальные, что попадаются на твоем пути, каким-то образом непременно прознают об этом и не дают спуску.
Пальцы Ранда дрогнули и вернулись к участку, который он только что прощупал. Место было выветрено и символ почти неразличим, но Ранд не сомневался, что это именно те волнистые линии, которые он искал. Они обозначали Портальный Камень, находившийся на Мысе Томан, а не в Пустыне, но были помещены на основании колонны, разумеется, когда колонна стояла как полагается. Символы в верху колонны соответствовали мирам; те, что находились у основания, — Портальным Камням. С помощью соответствующих верхнего и нижнего знаков можно переноситься между Камнями, расположенными в разных мирах. Располагая только одним знаком — нижним, — можно достичь соответствующего Портального Камня в этом мире. Например, Портального Камня в Руидине. Если, конечно, знаешь его символ. Сейчас Ранд как никогда нуждался в удаче, в особом везении та'верена.
Через плечо юноши потянулась рука, и Руарк будто нехотя промолвил:
— Вот эти два знака в древних письменах использовались для обозначения Руидина. — Он указал на два треугольника, каждый из которых был охвачен чем-то вроде двузубых молний: один треугольник нацелен вправо, другой — влево.
— Ты знаешь, что это такое? — спросил Ранд. Айилец молча отвел взгляд. — Чтоб мне сгореть Руарк, я должен это выяснить. Я вижу, ты не хочешь говорить об этом, но мне необходимо знать. Ты видел прежде такие колонны?