И трус из трусов может преисполниться уверенности в себе и восстать, чтобы защищать свою позицию, когда ему кажется, что крайности некой важной ситуации требуют такого поступка. Но лишь герой из героев может спокойно принять попрек, чистосердечно признать свою неправоту перед теми, чьим добрым мнением он дорожит, затем молча удалиться в уединение и приняться за исправление себя. Из таких и составляется «Царствие Небесное», и о таких пекутся «Великие Души» и стараются привлечь в свои сферы так скоро, как только возможно. Тот же род храбрости, который выказывают человекоубийцы, заражаясь азартом финансовой арены или поля битвы современной повседневной жизни, не приносит человеку никакой силы, не приносит миру никаких благ.
Пока человек не сможет мужественно сознаться в своей неправоте и признать ошибку – и столь же храбро принять предложенное прощение или наказание, не чувствуя при этом, что его каким-то необъяснимым образом унизили или поступили с ним несправедливо, дав ему справедливую причину для ненависти, которая, как он чувствует, вползает в его сердце по отношению к тем, с кем он был не прав и кто его простил, – до этих пор он не достоин даже развязать сандалии своему прежнему противнику. И недостойность его кроется не в изначально совершенной несправедливости; последствия ее сравнительно невелики (ибо, в конечном счете, в зачет идет не то, что мы делаем, а то, чем мы являемся – чем мы стали в результате своих деяний). Недостойность заключается в фундаментальной причине его отношения; ибо за этим отношением стоит уязвленное самолюбие. Для него в этот момент не имеет значения, что его противник может быть прав, а он – не прав; возможные далеко идущие результаты его ошибки кажутся ему едва стоящими внимания; единственным, что для него действительно важно, является та язва, что разъедает фрагмент брони его самолюбия. И до тех пор, пока бескорыстие остается замковым камнем арки человеческого развития, до тех пор такой человек не будет иметь доступа к вратам истинного ученичества.
|
|
Земля издает зловоние, пропитавшись кровью жертв человеческого эгоизма. Каждый Дэва, каждый Спаситель, каждый истинный Учитель, который когда-либо касался сферы человеческого сознания, испытывал муки, умолял своих слушателей отыскать в себе милосердие, изничтожить демона эгоизма, влекущего их к погибели. Все теснее и теснее смыкаются объятия этого демона в нынешнюю эпоху; все глубже и глубже в душу человеческую погружаются его ядовитые клыки; все громче и громче становятся вопли его жертв, ныне пронзающие небеса и вопиющих об отмщении. И – увы! быстрее и быстрее приближается великий день возмездия; и тогда грядет эра переустройства, тот час, когда за одну лишь из отвергнутых им возможностей человек с радостью отдаст все, чем владеет на земле.
Вместо того чтобы стать живым образом великого Идеала, сложившегося в его сознании, когда этот мир был молод, человек все больше подпадал под иго гораздо худшее, чем то, какое знал когда-либо нижайший раб из живущих на земле. И ты, о мужчина, что не может простить другого мужчину, с которым поступил несправедливо; и ты, о женщина, что намеренно рвет сердечные струны другой женщины, отвергнувшей твои притязания или превзошедшей тебя в какой-либо малости; женщины, которую ты ненавидишь, потому что боишься, или потому что она не позволила тебе вторгнуться в секретные тайники души своей – не обманывайтесь! Это не мужчину и не женщину вы ненавидите; вы ненавидите Бога! И сами складываете костры, что пожрут стерню ваших жизней; и копаете ямы, в которые попадут ваши же собственные ноги! Ибо вы «ведаете, что творите». Вы не можете больше прикрывать наготу своей жестокости, своих недостойных желаний или амбиций покровом неведения.
|
|
Сами небеса дрожат от мощи горьких мук тех, кто страдал и страдает, силясь запечатлеть одну-единственную неопровержимую истину на зеркалах вашего разума. Вы слышите или читаете о таких великомучениках, обсуждаете главные события этих печальных историй, грамматическую конструкцию предложений, в которые они облечены, а затем отбрасываете их прочь и продолжаете жить так, как будто никогда о них не слышали. Морщины, которые время запечатлевает вокруг ваших глаз и ртов, указывают на эту истину даже самому небрежному наблюдателю; безжалостные, жестокие вспышки в глубине ваших глаз, беспрестанно сжимающиеся и разжимающиеся пальцы, беспокойные движения тела – все они говорят об одном и том же.
Прекрасно осознавая беспредельную силу мысли, мощь личного влияния, вы говорите: «С чего это я должен предпринимать особые усилия, чтобы развить в себе бескорыстие, коле окружен я столь многими свидетельствами откровенного эгоизма в других?» Увы, не видите вы, что человек пришел к развилке двух путей, приблизившись к высшей точке развития животного существа. Эгоизм ныне достиг своего апогея, и человек должен либо вернуться обратно к своим прежним животным инстинктам и привычкам, либо пересечь тот мост, что отделяет животное от царства людей; ибо пока еще человек не достиг совершенной стадии человеческого развития, если не считать весьма редких примеров. И те камни, из которых построен этот мост, – это камни самопожертвования, камни бескорыстных усилий, по которым вы не можете пройти, пока не сделаете из себя еще один камень, что даст опору ногам следующего паломника.
|
|
Ни один человек не может предпринять путешествие в Царство Человечности, не может пройти через этот мост – и вернуться к своему прежнему состоянию, стать прежним. Перемена, что происходит в его жизни, подобна перемене, которая случается с тем, кто перешел еще более длинный мост смерти, когда человек встречается лицом к лицу с собственной душой. Звуки Песни Жизни, к которым вы прислушиваетесь, когда ветер поет в ветвях дубовой рощи, не похожи на те низкие ноты, что достигают ваших ушей, доносясь из просторов травянистых прерий; однако это одна и та же песнь. Но звуки этой песни в вашем сердце при совершении какого-нибудь бескорыстного поступка мало напоминают хриплое карканье, что исходит из того же самого сердца при совершении эгоистичного поступка.
Вы воображаете, что эгоизм – это некий род побуждения, смутное качество, нематериальное и ненаучное нечто, которое развеется в пространстве одновременно с оставлением физического тела. Вы не осознаете, что та форма энергии, которую мы называем эгоизмом за неимением более внятного термина, является антитезой Бесконечного Бескорыстия, Истинного «Я». Где один все отдает, другой все забирает себе; и, забирая, притягивает и сплачивает все злые стихийные силы негативного полюса жизни, и убивает, душит в своих смертоносных объятиях всякое другое живое существо. Самоубийство тела – мелочь в сравнении с самоубийством души; а непрерывный эгоизм, несомненно, является именно таким самоубийством. Зная это, стоит ли удивляться тому, что бесчисленные отважные, бескорыстные души принесли великую жертву, пожертвовав своей разумной жизнью в попытках преподать роду человеческому великий урок бескорыстия!