Джефферсон был последователем философии Руссо. От него Джефферсон воспринял естественно-правовую доктрину в ее самой демократической трактовке. Долгое время, во всяком случае, до начала войны за независимость, он надеялся достичь компромисса с Англией и находился под влиянием идей Монтескье о разделении властей. Однако это не помешало Джефферсону резко критиковать Конституцию США, воспринявшую разделение властей. Резкое изменение государственного устройства, переход от конфедерации к федерации застали его врасплох. Он писал: <Все хорошее в новой конституции можно было бы изложить в трех-четырех статьях, добавленных к добротному, старому и заслуженному устройству>. Возмущало просветителя и предоставлявшаяся президенту возможность переизбираться неограниченное число раз и тем самым превратиться в пожизненного монарха. Большим недостатком Конституции он считал отсутствие в ней Билля о правах, особенно свободы слова, печати, религии.
Естественно-правовая концепция. Мыслитель вооружился против Англии мощным идейным оружием -естественно-правовой концепцией в ее радикальной и демократической трактовке. В представлении Джефферсона общественный договор - основа устройства общества, который дает право его участникам влиять на государственную власть. Отсюда логически вытекала идея народного суверенитета и равенства граждан в политических, в том числе избирательных правах.
Применительно к условиям Северной Америки, концепция естественного права народа колоний распоряжаться своей свободой подводила к выводу о праве американского народа на самоопределение. Джефферсон писал: <Наши предки... владели правом, которое природа дает всем, покидать страну, когда не остается другого выбора, в поисках нового местожительства и основывать там новые общества в соответствии с законами и порядками, больше всего содействующими, по их мнению, счастью народа>. Чем колонисты хуже древних саксонцев, заселивших когда-то Британские острова? Они сами создали свой государственный строй и добровольно сохранили свое подчинение королю, а, следовательно, парламент не имеет права проявлять свою власть над ними>. Да и вообще, спрашивает Джефферсон, с какой стати 160 тысяч избирателей с островов Великобритании должны предписывать законы для 4 миллионов жителей американских штатов, <каждый из которых не уступает им ни в доблестях, ни в умственных и физических способностях?>
По логике развития его аргументация подводила к идее независимости. Джефферсон подробно перечисляет злоупотребления парламента, в которых усматривает <преднамеренный, систематический план нашего порабощения>. Его надежды на обуздание парламента первоначально были обращены к королю. <Откройте свое сердце, ваше величество, либеральным и широким мыслям. Пусть имя Георга III не запятнает страниц истории>. Но это обращение выдержано вовсе не в подобострастном, а скорее в требовательно-назидательном духе; Джефферсон прямо диктует Георгу III, что тот вправе и чего не вправе делать: по мнению Джефферсона, он не вправе посылать войска, раздавать земли, распускать законодательные собрания и т.п., ибо и король объявляется подвластным естественным законам: <Народ требует своих прав как выведенных из законов природы, а не как дара пожалованного верховным правителем. Пусть льстит тот, кто боится: это искусство не отмечает американцев... Они знают и потому могут открыто заявить, что короли слуги, а не хозяева народа.... Все искусство правления заключается в умении быть честным. Старайтесь только выполнять свой долг, и человечество воздаст вам должное, даже если вы потерпите неудачу>.
Декларация независимости США. Джефферсон вошел в историю и как автор Декларации независимости США, этого эпохального документа не только американской, но и мировой истории. Это была первая в мировой истории перенесенная на практическую почву декларация прав человека, опиравшаяся на передовые теории английских философов XVII в., особенно Джона Локка, французских просветителей XVIII в., а также на традицию борьбы за свободу американских колонистов. Впервые в истории государственный документ провозглашал принцип народного суверенитета как основу государственного устройства.
Декларация независимости является совершенной как по композиции, стилю и языку, так и по самому содержанию. Чтобы оправдать восстание колоний с моральных и правовых позиций требовалось выйти за пределы общепринятой тогда доктрины <божественного права> королей, не признававшей законности бунта и противопоставить ей иную концепцию. Поэтому в преамбуле Джефферсон дает непревзойденное по емкости и лаконичности изложение теории естественного права народа на самоопределение. <Мы считаем самоочевидными следующие истины: все люди сотворены равными и наделены создателем определенными неотъемлемыми правами, среди которых - право на жизнь, свободу и стремление к счастью. Для обеспечения этих прав учреждены среди людей правительства, заимствующие свою справедливую власть из согласия управляемых. Если же данная форма правления становится гибельной для этой цели, то народ вправе изменить или уничтожить ее и учредить новое правительство, основанное на таких принципах и с такой организацией власти, какие, по мнению этого народа, всего более могут способствовать его безопасности и счастью>.
Идеи равноправия людей, народного суверенитета и вытекающее из него право каждого народа изменять свое государственное устройство, подчинение последнего интересам развития индивидуальной свободы и счастья как высшей ценности - практически все кредо Просвещения изложено в этих 100 незабываемых словах. Идеи эти были давно известны, но впервые в истории они провозглашались от имени целого государства.
Принцип равноправия у Джефферсона не распространяется на черных и женщин и точнее может быть сформулирован как <все белые мужчины сотворены равными>. В этом заключается некоторая ограниченность Декларации, хотя сам Джефферсон и был противником рабства.
Говоря о естественных и неотчуждаемых правах человека, Джефферсон изменил традиционную формулировку Локка - право на жизнь, свободу и собственность. Подобно Ж.Ж. Руссо великий американский просветитель относил собственность не к естественным, данным человеку от природы, а к гражданским правам - согласно существующему уровню развития. Однако в Америке преобладала английская точка зрения о собственности как о естественном праве человека, не менее важном, чем жизнь и свобода. Именно обладание собственностью давало человеку свободу и независимость, в том числе в выражении своих взглядов. Те же, кто ею не обладал - наемные рабочие, арендаторы, прислуга, рабы, замужние женщины, являлись зависимыми и потому не могли согласно представлениям того времени участвовать в гражданской жизни и заниматься политикой, т.е. избирать и быть избранными.
Перспективы Америки. Конечно, Джефферсон пытался заглянуть и в будущее и поразмышлять о путях развития Америки. Он опьянен безграничными возможностями мирного развития, открывающимися перед огромной молодой страной: <Покончив с нынешней войной и долгами, которые она нам навяжет, мы сможем помериться силами с любой европейской державой, хотя будем стремиться свести к минимуму такую практику. Будучи так молоды и обладая столь обширной страной, чтобы заселить ее народом и наполнить счастьем, мы направим на это все производительные силы природы, не растрачивая себя на попытки взаимного уничтожения в борьбе с другими народами. Наше стремление должно будет заключаться в развитии мира и дружбы со всеми странами>.
Вера в грядущее развитие Америки была естественным чувством участников революции. Но какое конкретное содержание вкладывал в него Джефферсон?
История давала его поколению уроки неустойчивости всякого правления, показывала примеры естественной тенденции всех существовавших до того обществ к упадку. <Любое правительство в мире, - пишет он, - проявляет некоторые черты человеческой слабости, имеет хотя бы в зародыше коррупцию и вырождение.... Каждое правительство идет к вырождению, если доверяет одним лишь правителям>. Какой же выход предлагает Джефферсон? <Именно народ является единственным надежным хранителем справедливого правительства. И чтобы сделать народ также надежным, необходимо в какой-то степени усовершенствовать его дух.... Только нравы и дух народа сохраняет республику в силе>.
Главную задачу в создании идеального общественного строя, свободного от крайностей классовой борьбы, Джефферсон в отличие от Мэдисона и Гамильтона, видит не в создании какой-то сложной и громоздкой государственной структуры, а в соответствующем типе экономических отношений и поведения самого народа, который бы снял саму проблему столкновения общественных интересов. Такой тип поведения, по его мнению, может выработать лишь строй мелких собственников - фермеров. Джефферсону, в отличие от физиократов, обосновывавших достоинства сельского хозяйства, прежде всего с точки зрения экономической эффективности, важнее всего его социально-политические и моральные преимущества.
Главным, неотразимым преимуществом фермерской идиллии являлась высокая политическая стабильность, ибо <каждый благодаря собственности, которой он владеет, или в силу своего удовлетворительного положения заинтересован в поддержании закона и порядка>. Это как бы локковская триада (<жизнь - свобода - частная собственность>) в действии, из которой собственность уже не вычеркнуть. Не имеющая собственности, а значит, и заинтересованности в сохранении существующего порядка вещей <городская чернь>, <лишенная человеческого достоинства из-за невежества, нищеты и пороков>, есть опасный балласт общества, гнилая его часть.
Джефферсон вошел в историю политической мысли и в историю Нового времени в целом как автор Декларации независимости Соединенных Штатов. А значение Декларации не только в том, что она провозгласила образование США, но и еще брлее в провозглашенных ею самых передовых политических и правовых идей и представлений. Идеи Декларации и самого Джефферсона оказывали и продолжали оказывать влияние не только на политическую жизнь США, но и всего цивилизованного мира.
Особенно актуальными для нашего времени остаются его идеи о праве народа на революции, о равенстве всех людей и, пожалуй, самое важное для современной истории - это обоснование Джефферсоном необходимости национальной независимости США, что особенно актуально в нашу эпоху распада последних империй и возникновения большого количества новых независимых государств.