- Врешь, - сказал Теснеус, – В зеркале твоей души они все есть и хорошо отражаются.
В крупной арочной нише показалась стальная дверь, из дверных щелей вырывалось свечение.
- Вот мы и пришли! – воскликнул монах.
- Ты уверен, что в детстве я здесь бывал?
- Конечно.
- Что за этой дверью? – ощупав сталь, спросил Марк.
- За ней будущее, сын мой, – монах исчез.
- Что? Будущее? Где ты, Теснеус? Куда ты пропал?
Коснувшись ручки, Марк надавил. Дверь, скрипнув, открылась. Когда яркий свет резанул по глазам, тело Кассия сделалось легким.
«Этот свет очень странный» - пройдя внутрь, подумал воин. «Зачем мне в это потаённое место? Я давно вырос, и мне не от кого прятаться».
Захлопнув дверь, Маркус растворился в свете, сознание закрутило, душу сжало, из глотки вырвался хрип.
Открыв глаза, храмовник узрел лежащую на полу девушку, а на потолке багровела кровавая надпись: «Смерть Братству».
Солнечный диск ушел за край мира. На небе сверкали мириады звезд, а огромные луны выползли на прогулку.
Возвращаясь к месту битвы, Марк осматривал улицы. На улицах еще царила агония.
На месте битвы стояла тишина. При свете факела монахи грузили убитых на повозку, а командир Эбин во главе шести человек помогал им.
- Эй, там, кто ты? – достав клинок, спросил охранявший повозку храмовник.
- Свой, Марк Кассий, – вышел на свет Марк.
- И вправду, Марк, - произнес кто-то.
- А я-то думаю: почему тебя нет среди тел… Ты что, сбежал с поля боя? – рыкнул Эбин.
Руку командира держала повязка, на плече краснел бинт, шею покрыл синяк.
- Сэр, – падая на колено, сказал Кассий, - Я был в пирамиде.
- Кто дал тебе приказ идти в пирамиду?
- Никто не давал.
Подойдя к Марку, Эбин прорычал:
- Ты дважды оплошался сегодня, боец. Упустил Крысу и ушел в самоволку. Это плохой показатель. Но я прощаю тебя, так как ты ушел защищать храм.
|
|
- Благодарю вас, сэр, я бы с радостью принял наказание.
- Таланис уже достаточно наказал нас. Из всех отрядов наш пострадал больше всего. Встань и попрощайся с Братьями.
Марк, встав, подошел к повозке.
- Братья, пусть ваши души пребывают в вечном покое в царстве Белого дракона, – прошептал храмовник.
Глаза Кассия стали мокрыми. Душа сжалась в комок. Чувство утраты смешивалось с чувством злости.
- Они бились храбро, – вымолвил Эбин, – На небе их ждут покои Белого дракона. В отличае от нас, они уже получили свой заслуженный отдых.
- Брат Луций! – бросившись к телу, зарыдал Кассий.
Мертвецкий взгляд застыл на лице друга. В черепе зияла дыра, на губах застыла кровь. Обняв товарища, Марк вспомнил о Тито. Сердце резануло ножом. Вывернув душу, к горлу подступила боль.
- Друзья мои, как же так произошло? Они ответят за это, я обещаю вам!
- Смерть – это наш вечный спутник, юноша, – пробасил Эбин, - Нередко тебе придётся терять близких людей. Со временем ты поймешь, как справляться с этим. Быть Братом Таланиса - это принимать смерть такой, какая она есть.
Оттощив Марка от мертвого друга, Эбин вглянул на тела. Кассий смотрел в землю, по щекам парня текли слезы, руки тряслись.
- Поверь мне, ты еще очень много раз будешь терять верных друзей.
- Я помню, - прошептал храмовник, - Нас готовили к этому. Меня и их. Там, в пирамиде, глубоко под землей, в тайных кельях. Нам, еще мальчишкам, говорили: «смерти нет». Но я вижу ее! Она ведь передо мной!
|
|
- Знаешь, а я ведь был когда-то таким же, как ты. Мне тоже было двадцать лет, - взглянув в небо, сказал Эбин. В небе багровел Дэрэл, - И нас, совсем молодых храмовников, отправили в Горы льда, далеко на север, биться с ордами язычников. Тогда, - голос Эбина стал громче, – Я ощутил это, всю эту боль. Я ощутил утрату. Со мной был родной брат. И он погиб.
- Сэр, но то ведь была война.
- Быть Братом Таланиса - вечно находиться в состоянии войны. Мы с моим братом хорошо это понимали.
- Нам рассказывали о вашем брате, - вытирая слезы, сказал Маркус.
- Рассказывали. Я знаю. Но я был там, когда нас окружили. Когда копье пронзило его грудь. Я сжимал его убиенное тело. Сжимал, а мою душу разрывала скорбь. Тогда я сполна понял эту истину. И ты должен понять, Маркус. Если не поймешь, то никогда не сможешь стать настоящим храмовником. Бог – превыше всего, все насущное – не имеет значения.
- Я понимаю, - склонив голову, выдохнул Кассий.
- Соберись с Силой. Отправляйся в замок. Я даю тебе отдых.
Повернувшись к выжившим Братьям, Эбин продолжил:
- Вы также можете быть свободны. Вам стоит залечить свою душу и раны. А лучшее средство их залечить - это молитва. С молитвой нам ничего не страшно. Ни смерть, ни утрата.
Закончив фразу, Эбин отдал приказ монахам, и те потащили повозку, а Марк Кассий побрел в сторону Внутреннего замка.
Ранее – Район знати – Резиденция магистра.
Пропитанный благовониями кабинет освещал падающий в арочные окна свет. Лорд Гастомара Дарвин Терри, рассматривая украшенный драконами гобелен, ожидал магистра. Разноцветные ящеры парили на синем бархате, а темная кайма дарила полотну особенную глубину.
|
|
Слева громоздилась резная мебель. Справа - алтарь. За алтарем вздымалась статуя Таланиса. Уперев тяжелый меч в землю, бог грозно смотрел в пол. Подойдя к богу, Дарвин коснулся меча. Отполированный мрамор излучал холод.
За дверью послышались голоса. Когда дверь открылась, в комнату вошли облаченные в белое люди.
Дарвин поклонился. Среди вошедших был Зинариус. Укутанного в рясу святого украшала диадема, белые волосы спадали на грудь, светло-синие глаза излучали блеск. На пальцах магистра блестели перстни. Узкое лицо покрывали морщины. Правильный нос придавал ему статности и важности.
- Приветствую вас, великий магистр, - поклонившись, сказал лорд.
С высоты своего роста, святой ответил:
- Я рад нашей встрече, лорд Дарвин Терри. Когда мне сообщили, что Вы приехали, я отменил все дела и поспешил к Вам на встречу.
Зинариус вытянул руку. Дарвин, наклонившись, поцеловал драконий перстень. После чего, выпрямившись, произнес:
- Ave Talanis!
- Ave, – повторил Магистр.
Седого, приземистого лорда украшал малиновый плащ, на ногах сверкали кавалерийские сапоги, пояс покрывали застежки. На кожаных доспехах красовался родовой герб Терри - черная кошка. На мизинце сидело медное кольцо, на кистях проступали боевые шрамы.
- У меня для Вас много хороших вестей.
- Вы всегда прибываете с хорошими вестями, - направляясь к бару, ответил Зинариус.
Наполнив кубок вином, святой произнес:
- Я ценю подобное качество в людях. Ценю так же, как и хорошее вино. Жизнь слишком коротка, дабы вести бессмысленные разговоры. Тем более, когда ты очень стар.
- Я знаю, насколько ценно Ваше время, - поклонился лорд.
- Слуги, подобные Вам, стоят миллионов пустых людей. Так же, как и хорошая бутылка вина стоит тысячи пинт Эля, – пригубив алкоголь, сказал Магистр.
Пройдя к храмовникам, Зинариус указал на рыжеволосого мужа:
- Вы уже знакомы с сэром Лукасом?
- Да, я встречался с ним, – поздоровался с мужчиной Дарвин.
- Очень приятно вновь видеть вас, лорд, - сказал рыжевласый, – Помните ту битву у пещер, под Гэдэрфилдом?
- Никогда не забуду, сэр Лукас. Особенно холод, ударивший в ту ночь.
- Холод на севере ужасен, он хуже ядовитой змеи. Сколько тогда солдат свои кишки отморозили. Век не забуду.
- Помню, - выдохнул Лорд, - Выпьет солдат похлебки, схватится за живот и сразу умирает.
- Сэр Лукас - славный воин, потому то он и охраняет мой дворец, – произнес Зинар, - Другой кандидатуры на этот пост я не вижу.
Замолчав, магистр пригубил вина.
- Ваш выбор – определенно вернее верного, - ответил Терри.
- А это - мистер Анатолио, верховный служитель храма Таланиса, - Зинариус указал на короткостриженого черновласого мужчину. На шее мужчины висел драконий амулет, зеленые глаза выражали уверенность.
- Приятно познакомиться, - произнес Дарвин. Склонившись, лорд поцеловал перстень на руке храмовника.
- Лорд Дарвин, я наслышан о ваших успехах, – улыбнувшись, сказал Анатолио, – Я слышал, как вы в одиночку повели солдат в бой и взяли заполненную северянами крепость. Поистине, это геройский поступок, и теперь наша церковь молится за Вас.
- Я рад, что в Эрегасте молятся за мою душу. Та битва была суровой. Если бы не вера в Таланиса, мы бы не справились.
- Благодаря нашей вере Вы одержите еще сотни побед. И чем больше Вы будете верить в бога, тем сильней ваш клинок будет поражать язычников.
- Теперь, когда вы познакомились, я желаю выслушать, какие вести Вы принесли нам, лорд Гастомара.
Приложив руку к сердцу, Терри произнес:
- Милорд, наши силы наконец подошли к Невербину. Многие северяне заперлись в город, многие бежали в горы. Нам удалось захватить их деревни, много оружия и золота. У язычников не осталось ни одного крупного города вдоль тракта. Когда мы избавимся от последних очагов сопротивления, война будет выиграна, а южный Бафиндор станет частью Конгломерата.
- Ave Talanis! - коснувшись плеча Дарвина, сказал Анатолио. Зинариус же, улыбнувшись, проговорил:
- Какая радость! Надеюсь, вы не оставляете выживших среди тех, кто уперто сопротивлялся?
- Каждую деревню, что мы брали - сжигали до тла. Жителей вешали и сжигали на кострах.
- Хвала Таланису! Пускай эти язычники видят, что происходит с теми, кто сталкивается с Силами Белого дракона. Это все?
- Нет, Ваше святейшество. Лазутчики докладывают, что конунг Хавальд пытается заключить мир с другими ярлами, но пока безуспешно.
- Он чувствует, что скоро дракон будет дышать пламенем у границ его умирающего государства. Это всего лишь предсмертные конвульсии дряхлой псины, не больше, – взглянув на Анатолио, сказал Зинариус.
- Поистине, это так. Старый конунг боится и хочет, чтобы ярлы дали ему воинов. Но, думаю, им будет противно иметь дело с тем, кто потерял почти все свои города и убежал далеко на север, – сказал Анатолио.
- Но мы не исключаем возможности, что они все-таки помогут ему, – произнес Дарвин, - поэтому несколько лет назад на севере мы заложили новую крепость – Таргарон. Она будет защищать главный горный тракт.
- Новый город - это замечательно, - пригубив вина, улыбнулся Зинар.
- Но есть и печальные новости, - выдохнул Терри.
- Боже, храни нас Таланис! Что-то серьезное? – занервничал Анатолио.
Лорд Дарвин, опустив глаза, вымолвил:
- Война забрала моего отца Аякса и двух из шести сыновей: Аврелия и Августа.
- Какое горе! Август был совсем молод, - ужаснулся Лукас.
Зинариус осушил кубок:
- Вы получите достойную награду за их жизни. Они сражались за родину. За государство гастов, за Конгломерат и за возрождение Империи. Их души сейчас охраняет лично Таланис, и те почести, которые получают они в раю, нам здесь и не снились.
- Благодарю вас, ваше святейшество, – поклонился лорд Дарвин, – Я не сомневался, что Вы не оставите меня в мой скорбный час.
- Успокойтесь, лорд Терри. Нечего скорбеть о почивших. Нас ждут новые победы и потери. А когда война закончится, Вы будете великим лордом Гор Льда, а я стану новым императором.
- Истинно. Сам Таланис желает этого, - сказал Анатолио.
- Верно, мой друг. Империя восстановится, и я буду править ей подобно последнему императору - великомученнику Иригину.
- Поистине, это великий титул, – произнес Анатолио, – Вы же слышали эту историю, лорд Дарвин?
- Я в историях не силен, ваше святейшество. Но помню, что род многих королей идет от Иригина, – ответил Терри.
- Иригин - потомок самого Таланиса, последний хранимый богом император, - сказал Анатолио.
Зинариус вновь наполнил кубок.
- Да, Иригин был велик, но вот дети его оказались ужасны. Они начали междоусобную войну и разорвали государство на десятки королевств и княжеств, – Зинариус пригубил бокал, - А я восстановлю все воедино, капля за каплей, как наполняют хорошую бутылку вина.
- Хорошо, что наши предки создали Конгломерат, приблизив Вас к этой цели, - сказал Анатолио.
- А у Иригина остались потомки? - спросил Лукас.
- А как же. Наш король Бэриан - его прямой потомок, – сказал Анатолио, – Он - сын Тэриана. А Тэриан - от драконьего рода.
- Бэриан третий - увядающий король! – воскликнул Зинариус, – Бэриан - всего лишь история. Его власть уже ничто перед моей властью и властью ордена. Сколько они пытались поработить северян? И все безуспешно. Но когда силы возглавил я, мы выиграли Первую северную войну и начали Вторую. И вот она подходит к концу, - магистр залпом осушил кубок.
- О Бэриане совсем мало говорят, - сказал Дарвин, – Такое ощущение, что народ о нем вовсе не вспоминает.
- Вы правы, - добавил Анатолио, - Бэриан - ящер, забившийся в тень. Скоро северяне уйдут за горы, а наши древние города полностью освободятся. Народ не верит в короля. Они верят в будущего императора Зинариуса.
Лорд Дарвин поклонился:
- Главное – верить, и через пару лет все это сбудется.
В воздухе повисла тишина.
- Святой Зинариус! Святой Зинариус! – раздался крик за дверью.
В этот момент за стенами послышался взрыв. Лорд Терри упал, старый Анатолио завалился на святого, Лукас занервничал. Сам же магистр держался стойко, как древо. Лицо преподобного скривилось от злости, кулаки сжались, на шее вздулись вены.
- Что происходит в моем городе? - прорычал Зинариус.
В кабинет ворвался человек, за ним неслись монахи и несколько Братьев. Лицо несчастного покрывала гарь, одежды зияли дырами, на щеке кровоточила рана. Упав на колено, вбежавший заревел:
- Преподобный! Пирамида! Ее атаковали слуги Синего дракона! Завеса льда накрывает город!
- Что за слуги? – ударив кулаком по столу, зарычал магистр.
- Мой дом сгорел полностью. Они извергают огонь. На улицах идет бой.
- Огонь? О чем ты?
- Швыряют стекляхи с огнем, а те, коснувшись земли, изрыгают пламя.
Взглянув на Терри, Зинариус скомандовал:
- Срочно покидаем дворец и двигаемся к храму. Я самолично должен разобраться с этим делом.
Под охраной лорда Терри и храмовников Братсва Таланиса преподобный поднялся на верхний этаж Пирамиды. Наверху, в зале Совета Святых Мужей, царила паника. В стеклянном куполе зияли трещины, а пространство пахло смертью. Воздух захлебывался от жалобных стонов, всхлипываний и криков. Мольбы о помощи резью вонзались в уши. Холодные стены поглощали страдания, пол жадно впитывал капли крови и грязь. Множество раненых лежали прямо под ногами. Над телами изувеченных склонялись монахини. Женщины, пытаясь облегчить страдания покалеченных, поили тех спиртом.
Пройдя к расположенному рядом с трибуной прозрачному столу, Зинариус крикнул:
- Прошу Совет Святых Мужей успокоиться!
- Молчать, преподобный говорит! - крикнул Дарвин.
Совет замолчал. Мужчины в белых рясах, сев на расположенные кругом скамьи, замерли.
Подбежавший к магистру личный советник Астэлэйн пролепетал:
- Ваше святейшество. Как хорошо, что вы не пострадали. Пока вы отсутствовали, на нас было совершено нападение.
- Нападение? Мне нужен подробный отчет о том, что здесь произошло.
Кивнув, Астэлэйн скрылся.
- Кто-нибудь видел их? – осмотрев Совет, задал вопрос святой.
- Да, - встав со скамьи, ответил тучный мужчина, - Это были извергающие пламя монстры. Исчадия холодной тьмы.
- Да нет! - крикнул высокий советник, - Это были Крысы, но не простые!
Заправив волосы за уши, Зинариус сказал:
- Если они действительно пришли из самого Галаса, из чертога Канатрила, то Таланис покарает их за столь дерзкое нападение. А если это простые Крысы, то вскоре им придет конец.
Перед магистром возник монах. Упав в ноги преподобного, человек взмолился:
- Ваше святейшество, меня зовут Теснеус. Там, внизу, все взорвано. Они были как тени, они окружали нас. Слуги ледяных богов.
- Рассказывай, – помрачнел Магистр.
- Преподобный, простите меня ради бога! – роняя слезы, произнес Теснеус, - Они забрали ключ. Они прошли сквозь стены. Они как призраки. Перебили всю стражу и забрали его. Таланис, помилуй нас!
Сердце Зинариуса наполнилось болью. Ноги подкосились. Лорд Терри, подхватив магистра, спросил:
- Ваше святейшество, с Вами все в порядке?
Зинариус прошептал:
- Они забрали клавис…
- Ледяной ключ у них, - заревел Теснеус.
Схватившись за голову, Зинариус прикрыл глаза. Казалось, святой умирает.
Дарвин крикнул:
- Воды, воды преподобному!
На Дороге Света.
30 Горо 3856 Г.Д.
Много лет мы враждовали. Но теперь мы создали государство Конгломерат - светлый союз княжеств и королевств, хранимый богом и верой.
Лаврентий Барановский, верховный Архонт Тиафидора 3710 Г.Д.
На улице звучала музыка. Множество нищих приветствовало церемонию. Вереща и прыгая, люди размахивали руками, а блуждающие по толпе бродяги выпрашивали подаяние.
- Так вот, значит, что мешало мне отдыхать! - подойдя к челяди, прошептала Лия.
Став на носки, девушка осмотрелась. Стена народа скрывала обзор, голоса искажали музыку.
- Ничего не видно. Не везет мне с мелким ростом, – протиснулась в толпу девушка.
- Ты куда лезешь, девчонка? – захрипела чумазая женщина, – Вы посмотрите на нее, вперед щемится! Ты здесь не одна!
- Извините! Я всего лишь на минуточку. Одним глазком посмотреть и мигом обратно.
Наконец-то, выбравшись из потной толпы, Лилия увидела процессию.
Шагая по Дороге света, босоногие монахи направлялись к пирамиде. Укутавшись в серые рясы и выкрикивая «Ave Talanis», святоши вскидывали руки. Челядь, подхватывая слова и движения, входила в транс.
Впереди шагал облаченный в белую рясу храмовник. Мужчина сжимал длинный штандарт. На штандарте красовался дракон: расправленные крылья дракона излучали блеск, голову украшал шлем, в глазу блестел рубин. За драконом шла процессия с чашами. Монахи несли извергающие плавающий огонь блюда.
За несущими огонь шли послушники. Дети жгли ладан и кидали нищим медные драконы. Завидев монеты, отрепье кидалось на добычу - кидалось безрасудно, доходило до драк.
В конце шагали музыканты. Самый важный стучал в барабан, за ним танцевали флейтисты и монахи с лютнями.
- Эй, девка! Дай я немного пройду, - отталкивая Лию, прокряхтел мужчина.
Лия с трудом отпрянула, а широкоплечий влез прямо рядом с ней. Плотный, как медведь, детина протирал лоб. Над лбом висела челка, засаленные волосы блестели, выпученные глаза моргали.
Взглянув на Лилиану, бугай спросил:
- Нормально? Не тесно?
- Мне хватит.
- Да ты не бойся, я немного взгляну, только одним глазком, а потом встанешь обратно.
- Ладно, - пытаясь занять удобное положение ответила Лилия. Стоящая за девушкой женщина, фыркнув, подвинулась, – Вот так хорошо. Раз уж вы потеснили меня, можете рассказать, что это за праздник?
- Здесь все пришли посмотреть, как святые несут драконий огонь.
- А куда его несут?
- Как куда? А вон туда, в пирамиду, – мужчина показал на храм.
- И что он, настоящий, этот огонь? Драконий?
- Тише ты, ты же среди людей, – мужчина приложил к губам палец, - Конечно, настоящий. Вон, видишь те чаши?
- Вижу, - встав на цыпочки, девушка взглянула на чашу.
- Вот это он и есть. Начинается неделя Иратан. Это долгожданный отдых – все будут пить и плясать. На неделю огонь уносят из города в священные пещеры, а потом снова возвращают обратно в пирамиду. Это символизирует ежегодное возрождение Белого дракона. А ты, наверное, не здешняя, раз не знаешь об Иратане?
- Вы правы: я не здешняя, и у нас совершенно другие праздники.
Отшельница взглянула на огонь. В разуме девушки нарисовался дракон. Фениксом Дрейк вырвался из огненного яйца. Затем, взлетев, сделал оборот на фоне лун.
- Если ты только приехала, то тебе очень повезло увидеть эту церемонию, – мужчина показал на монахов.
- Я очень рада, что мне так повезло, - кивнула девушка.
Вновь окунувшись в грезы, девушка закрыла глаза. Вырисовывая небо, сознание породило луны. Но, как только мысли снова нарисовали дракона, в толпе раздался крик:
- Что? Кто они? Боже мой! - закричал женский голос.
- Этого не может быть! - воскликнул мужской.
- Помогите! - заплакал ребенок.
- Нет!
- ……….
Шествие остановилось, монахи, разбежавшись, озирались по сторонам, храмовник закричал:
- Ледяные пришли, Ледяные!
- Какие еще Ледяные? – cпросила Лия.
Широкоплечий ответил:
- Слуги синего дракона Канатрила.
Раздался взрыв, и челядь накрыло дымом. С неба посыпались камни. Клубы гари поглотили толпу.
- Мамочки! – закрыла голову Лилия.
Над отшельницей пролетел кирпич. Свистя, кирпич воткнулся в лицо мужчины. Череп хрустнул и человек упал. Из ноздрей несчастного вырвалась кровь, мозги вывалились наружу.
Вновь раздался хлопок. Взрывная волна уронила девушку, а дым впился в легкие. На Лию упала женщина - черновласая и тучная. Толстуха ревела: в ее руках свисало мертвое тело младенца.
- Боже мой, надо спасаться! Какая же она тяжелая, - выбираясь из-под женщины, стонала отшельница.
- Бегите! У них оружие! – подбежав к челяди, завопил храмовник.
Раздался третий взрыв. Уронив чаши, монахи повалились на землю. Вспыхнуло пламя. Поглощая священников, драконий огонь побежал по улице. Священное пламя разрасталось, а нищие втаптывали его в грязь.
Запах горелой плоти ударил в ноздри, едкий дым обволакивал пространство, рев умирающих будоражил нервы.
- Чего встала тут, как дура? – оттолкнул Лию мужик с мешком на плече. Девушка чуть не упала, но, удержавшись, побежала.
Лия бежала. Бежала вслепую. Стучащее в висках сердце, казалось, просится наружу. Рядом неизвестные кидались на людей. Брызги крови летели в лицо. Кровь покрывала Дорогу Света.
На Лию из толпы выпрыгнул огромный детина. Лицо мужчины скрывала черная повязка, с тела лохмотьями свисали одежды, на поясе бугая висело награбленное.
Приготовив кинжал, налетчик закричал:
- Сдохни, тварь!
Лия попробовала увернуться, но тщетно. Тигром навалившись на жертву, незнакомец занес над девушкой кинжал. Девушка, схватив запястье налетчика, крикнула:
- Нет, не убивай! В чем я повинна?
Бандит направил острие в лицо.
- Ни в чем, ты просто сдохнешь!
- Прошу, не надо! - борясь с рукой, взревела Лия.
- Отпусти руку, - врезав девушке по лицу, крикнул нападавший.
Лия отпустила. Осиное лезвие взлетело для удара, сердце девушки покрылось холодом, в висках застучало сильней.
- Прошу….нет, - зарыдала она.
- Сдохни, сука!
- Нееееет!
Сверкнул меч. Холодная сталь полоснула по коже. Повалившись на Лию, бугай закряхтел, а из шеи убитого брызнула кровь. Скинув детину, девушка вскочила: рядом пронеслись солдаты.
- Боже! Спасибо тебе за такую удачу!
Вскидывая щиты, легионеры вступили в бой. Гладиусы кромсали врага, яростные крики устрашали души, перья на головах солдатов развивались на ветру.
На красных легионерских щитах рычал золотой дракон. На красных плащах мерцал герб Эрегаста. Вышитую золотыми нитями пирамиду окружало лавровое кольцо, а серебряный наконечник, отделившись, парил в воздухе.
Заплакав, Лия рванула прочь.
Добежав до гостиницы, Лия собрала вещи. Выбежав на улицу, узнала дорогу к Тулию. Одна девочка, услышав имя гончара, указала ей путь, но Тулия не оказалось на месте.
Обойдя дом, Лия обнаружила лестницу. Поднявшись, она постучала в дверь. Никто не ответил.
Шум вгрызался в барабанные перепонки. Лия озиралась. Она боялась, что ее найдут.
Продолжая стучать в дверь, девушка приговаривала:
- Ну же! Открой, Малика!
И тут послышалось:
- Меня нет дома.
Повернувшись, Лия увидела охотницу. Ту покрывали порезы, на поясе висели утки, рядом стоял пес: потрепанный и грязный. В глазах собаки горела злость.
- Малика, как я рада тебя видеть! – бросившись на встречу охотнице, крикнула девушка. Обняв Малику, Лия расплакалась.
- Давай лучше поплачешься мне потом, когда зайдем в дом, – отталкивая девушку, сказала охотница, – А то в городе идет настоящая баталия.
- Я так испугалась, меня чуть не убили, понимаешь?
- Понимаю. Как видишь, и на меня напали.
Открыв дверь, Малика впустила Лию.
Вечер
За окном сверкали звезды. Освещая кровать, на столе горела свеча, под столом дрых Граф.
Девушки сидели на кровати. Охотница перебинтовывала кисть – та болела. Лия наблюдала.
- Эти бандиты чуть не убили меня. Мне помог пробегающий мимо солдат, – взглянув в окно, сказала отшельница.
- Тебя хоть не зацепили. А меня раз пять царапнули, точно. И рука теперь ныть будет, зараза.
- Как ты думаешь, зачем они напали на город?
- Откуда мне знать? Раньше такого не случалось. А если эти люди так развлекаются, то они просто ненормальные.
- Может, местные им чем-то насолили? Приехав в город, я видела много повешенных и убитых.
- Неееееееее, в это я не поверю, – замотав кисть, ответила охотница, а затем продолжила, - Те жмурики, что висят на столбах, по словам Братства – Ледяные. И то, что многих из них вздернули, еще хорошая смерть. Ты бы видела недавнюю казнь. Ее проводили возле пирамиды. Тогда жгли молодую девушку.
- Какой ужас, - прикрыв рот, сказала Лия.
- Ее жгли красиво. Давно так никого не жгли. Облачили в белое платье, скрыв лицо вуалью, водрузили на голову венец, привязали к столбу и подожгли. Кричала она сильно, я ее крик до сих пор во сне иногда слышу.
- За что ее так? Разве не жалко?
- Говорят, муху большую синюю проглотила, а та ересью ледяной была поражена. После чего девчонка сначала с котами и жабами начала сношаться, а потом и вовсе вступила в брак с Канатрилом.
- То есть ее сожгли, как невесту Синего дракона?
- Ага, – взглянув на графа, сказала Малика. Тот, проснувшись, вылизывал пятки.
- Нельзя просто так жечь девушек, это же все бред! Зачем они выдумали историю про муху?
- Тут так заведено. Уже никто не разберётся: где истина, а где бред.
Малика, засмеявшись, прошла к окну. Выглянув на улицу, охотница крутанулась, а затем вернулась к постели. Завалившись на бок, девушка скинула с ног сапоги.
- Давай, туши свечку и иди в постель.
- Мы будем спать вместе? Я думала, ты постелешь мне на полу!
- У меня нечего стелить на полу, так что давай, туши и ложись рядышком. Давай быстрей, я очень хочу выспаться.
Опустив взгляд, Лия сказала:
- Ладно, рядышком, так рядышком. Спать на голых досках все равно - плохое дело.
Рождение девы
30 Горо 3856 Г.Д.
К западу от Талантура по преданиям находится материк Кана-Тарул. Именно там располагается преисподняя - Галас, где в жерле ледяного вулкана покоится побежденный Канатрил.
«География Талантура» Гарак Путешественник.
Над материком Талантур горели сумерки. Большое солнце5 закатилось за край мира, а на небе сверкали звезды. Где-то внизу, в широкой долине, разнося ароматы трав, играл с колосьями ветер. Проносясь сквозь поле, он врезался в холмы. В одном из этих холмов скрывался закрытый дверью проход.
Отбросив замаскированную дверь, из него показалось десять фигур - десять из народа охви. Их синяя броня сливалась с мглой, а на груди сверкали кленовые листья - старинный герб Мирэндэла.
- Верис, ты же сказал, что проход приведет нас к Ориэлу! Почему мы вышли среди холмов? – спросила Иллира.
- Кажется, я ошибся. Все из-за этих наемников. Кто знал, что они взорвут главный путь к отступлению?
- Что же теперь делать? Что будет с твоим братом Итисом?
- Не переживай, Иллира, все будет хорошо, - ответил Верис, а затем, указав на верхушки деревьев, скомандовал:
- Бегом в сторону леса!
Первым бежал Верис, за ним – Иллира Звездноокая, в конце двое охви тащили раненного Итиса. Белые кудри близнеца волоклись по земле, а на голове багровела рана.
Иллира глубоко дышала. Ветер развивал фиолетовые волосы девушки, фиалковые глаза блестели, под правым глазом синело тату – кленовый лист. Короткий нос расположился над тонкими губами. Девушку обтягивал кожаный доспех, а на шее висел аметистовый паучок.
- Постойте, я проверю подступы к лесу, - сказал Верис.
- Хорошо, только будь осторожен, - произнесла Иллира.
- Будь я настолько не осторожен, твой отец, Рилтар, не назначил бы меня твоим хранителем, Иллира, – улыбнулся воин и, прошептав «Фрост азас велум»6, рванул к лесу.
Высокого мужчину облачал узорчатый доспех, на руке синел металлический браслет, янтарные глаза отбрасывали лунный свет. Вздымаясь на ветру, стянутая платиновыми кольцами белая коса спадала до пояса, а на поясе висел украшенный гравировкой цветов скимитар.
Вернувшийся, хранитель доложил, что впереди нет опасности, и успокоившиеся охви продолжили путь. Но возле леса послышался голос. Осмотревшись, Верис указал на силуэт. Охви затаились. Мелкий ростом человек, шатаясь, разговаривал сам с собой.