Глава 3
Чёрный волк. Крик мамы. Рычания. Кровь. Чёрный волк. Папа перекидывается. Ещё больше волков. Клыки. Когти.
Крик мамы. Чёрный волк. Чёрный волк. Чёрный волк. Чёрный волк. Клыки. Ещё больше волков. Рык отца.
Рычания. Кровь. Кровь. Кровь.
Джейми вскочила в постели; тяжело дыша, трясясь, она вся была липкой от пота. Сердце билось громко и яростно. Обрывки сна кружили в разуме, горе разрывало её.
Волчица тоже страдала от этого спускающегося-в-закоулки-памяти сна и рьяно нападала на клетку, в которую её заключила Джейми, рыча, воя, всем телом бросаясь на стены, пока решётки не начали поддаваться. Джейми согнулась пополам и закричала, когда тело охватили судороги, а в голове разлилась жуткая боль. Она боролась с обращением, боролась с каждой частичкой имеющейся у неё силы, с яростной быстротой восстанавливала клетку. Посылала волчице умиротворяющие образы, надеясь заверить животное, что они больше не в опасности, что всё кончено.
Лишь через несколько минут волчица начала успокаиваться и решётки клетки, наконец-то, стали прочными. Джейми накрыла тошнота, и в мучении, которое становилось слишком знакомым, девушка бросилась в ванную, где её сильно вырвало. Даже когда в желудке больше ничего не осталось, её рвало сухими позывами.
Ничего из того, что Джейми делала, не могло исцелить волчицу. Ничего. Она оставалась такой же травмированной как и тогда, когда Джейми было двенадцать и она стала свидетельницей убийства своих родителей. Её волчица... испугалась, встревожилась, разозлилась... и вырвалась на поверхность, чтобы защитить Джейми.
И только через три недели Джейми смогла перекинуться обратно в человеческую форму. Волчица была слишком встревожена и держала оборону, чтобы успокоиться или понять, что нападение закончилось.
|
|
Та ночь оставила на волчице след, и та с тех пор вела себя как животное, которое перенесло плохое обращение – она стала недоверчива, легко провоцируема и быстро приходила в гнев. Сосуществование с такой раздражительной, непредсказуемой волчицей Джейми тяжело давалось. Когда девушка злилась, это тут же подхлёстывало норов волчицы. Когда Джейми тревожилась, это увеличивало беспокойство зверя. Такие сильные эмоции давали волчице силу, и такая сила, несмотря на протесты Джейми, могла легко вырваться на поверхность.
Когда бы Джейми не перекидывалась в волчицу, она делала это в одиночестве, потому что, вступив в контакт с кем-то другим, волчица хотела только одного – напасть. Волчица считала, что защищает Джейми от потенциальной угрозы. Поэтому в образе волчицы Джейми всегда бегала одна и это не вызывало проблем, пока четыре года назад она не пересеклась с другим волком. Последствий оказалось достаточно, чтобы у Джейми не осталось выбора, кроме как больше никогда не выпускать волчицу на свободу.
Поэтому пришлось выстроить вокруг волчицы клетку, которая настолько основательно разделяла животное и человека, что эмоции Джейми больше не подпитывали зверя. Настолько непробиваемую клетку, что предохраняла от выхода волчицы на свободу. Да, это было неестественно, да, Джейми больше не ощущала себя целостной, но это был единственный способ увериться, что так волчица останется где-то глубоко внутри.
Джейми понимала, что волчица станет бороться, захочет освободиться, как любое дикое животное, но не ожидала, что это противостояние окажется настолько мощным и неустанным. А что могло произойти, если бы Джейми ослабила защиту и волчица стала настолько сильной, что сумела выбраться на свободу? Она бы, вероятно, никогда не позволила Джейми перекинуться обратно в человеческий облик. Джейми превратилась бы в бродягу, возможно, потеряла бы свою человеческую половину и начала бы убивать.
|
|
Данте не осознавал, что беспокойно барабанит пальцами по столу, пока говорил Трик.
– Это не значит, что ты должен нервничать. Не завтракать. Каждую минуту или около того поглядывать на дверь.
Данте перевёл взгляд на Трика.
– Трик, я сегодня и правда не в настроении, – произнёс он низким голосом.
Мудро осознав, что, давя на Данте, лишь заработает фингал, Трик вздохнул и перестал улыбаться.
– Мне тебя жалко. Её не было всю ночь. Вернулась только в половину двенадцатого.
– Кто? – Небрежность тона может и сработала бы, если бы Данте прекратил барабанить пальцами по столу. Всю ночь и эго и волк сходили с ума, думая о том, как далеко удалось зайти тому милашке с Джейми. Данте хотелось у кого-нибудь спросить, вернулась ли Джейми, но это бы очень его раскрыло. Очевидно, язык тела всё равно выдал его с головой. Здорово. Может, сейчас Трик и перестал на него давить, но позже точно начнёт беспощадно дразнить Данте.
Данте почуял её запах прежде, чем увидел саму девушку. От аромата карамели и жимолости волк зарычал, а узёл в груди – о существовании которого Данте не подозревал – ослаб. Но от взгляда в лицо Джейми его охватила не похоть... а беспокойство. Джейми была бледна, под глазами залегли тёмные круги, а обычный энтузиазм пропал. Шерсть на загривке волка встала дыбом и тот стал беспокойно метаться.
|
|
Джейми ни разу не взглянула на Данте и села в дальнем конце стола рядом с Гейбом и Хоуп, с которой, как заметил Данте, много проводила времени. Теперь, когда Сельма ушла и перестала пытаться натравить Хоуп против стаи, та стала гораздо приятней.
Данте наблюдал за тем как на лице Гейба отразилось удивление, беспокойство, а затем понимание, когда он посмотрел на бледное лицо Джейми. Он также заметил, что когда Джейми смотрела на брата, её глаза чуть расширились. Что бы с девушкой не произошло, Гейб точно знал причину такого состояния и переживал.
Оглядев сидящих за столом, Данте заметил, что стая недоумевает от отсутствия обычной искорки у Джейми. Значит, это семейная тайна. Да уж. Что ж, это не долго останется секретом. Данте не сомневался, что Джейми с ним не поговорит о происходящем, но он был Бетой. Он нёс ответственность за благополучие волков этой стаи, а это значит, что он намерен выяснить что происходит.
– Плохая ночь? – тихо спросил Гейб у Джейми.
Понимая, что он имеет в виду, девушка кивнула.
– Бывало и хуже.
Ладно, это уже было ложью, но Джейми не хотелось ещё больше тревожить брата.
– Тебе никогда не удавалось меня обмануть, так чего ты до сих пор стараешься? – Когда Джейми не ответила, Гейб вздохнул, но давить на неё не стал. Он никогда на неё не давил и Джейми обожала его за это. – Может, тебе лучше не идти сегодня на работу, а поспать.
– Со мной всё будет в порядке.
– Сколько прошло времени с тех пор, как волчица пыталась вырваться на свободу? Месяц?
– Ш-ш-ш, давай потише.
Гейб покраснел, выглядя немного застенчиво.
– Ты же понимаешь, что можешь рассказать им правду.
– И рискнуть оказаться исключённой из стаи? Нет уж, спасибо. Жить без стаи или территории... Уверена, это сведёт волчицу с ума. Но если бы я не была уверена, что ты последуешь со мной, я бы попробовала уйти.
– Возможно, тебя бы не выгнали из стаи. Может, они...
– Гейб, ты же видишь, как рьяно Трей защищает Тарин. Он не потерпит нестабильную волчицу в стае, особенно, когда его мамочка превратилась в убийцу и ему пришлось её убить. Нет, лучшее, что мне стоит делать, так это продолжать держать волчицу глубоко внутри. – Это значит, что окружающие не почуют вибрации властной волчицы и просто посчитают её покорной. – Со мной всё будет в порядке. Я с ней справлюсь.
Гейб нежно улыбнулся.
– Сестрёнка, если ты считаешь, что тебе удастся сбежать, как только почувствуешь, что я тут хорошо обосновался, то ты глупышка.
Джейми могла бы отвергнуть его предположение, но Гейб был прав – она не могла его обмануть. Несмотря на то, что она продолжала подавлять свою волчицу, Джейми не оставляла намерение покинуть стаю, если зверь окажется слишком близко к свободе. Нет, она не собиралась превращаться в бешеную и охотиться на членов стаи. Никогда.
Проигнорировав попытки Гейба уговорить её остаться на территории стаи, Джейми, как обычно, отправилась на работу. Забота о собаках оказывала на неё терапевтическое действие. Не только потому что она могла вернуть их к нормальной жизни, что не могла сделать с собой, но и потому что забота о них была такой важной работой, что позволяла на какое-то время позабыть свои проблемы. Позволяла забыть о своей обеспокоенности.
Джейми не стала поправлять Гейба, когда он предположил, что последний раз волчица пыталась вырваться на свободу месяц назад. На самом деле, это произошло восемнадцать дней назад. В начале промежутки между такими обострениями могли составлять до девяти месяцев. Но волчица становилась сильнее и сильнее – в основном подпитываемая гневом на заточение. Теперь между ними началась борьба силы воли. Битва, которую пришлось выиграть Джейми.
Когда смена подходила к концу, Джейми, как обычно, сидела с Беном. Тому, как обычно, потребовалось несколько минут, чтобы расслабиться и залезть на её колени. Ещё больше минут потребовалось, чтобы уснуть. Бен даже во сне был беспокоен, и Джейми гадала, мучают ли его кошмары, как мучают её, гадала, возвращается ли он в тот момент, который всё изменил и не позволяет ему стать прежним.
– Что ты делаешь? – послышался растерянный голос.
О, Данте нужно было придти в тот момент, когда она была вся в грязи и воняла псиной, да?
Джейми медленно подняла голову и обнаружила, что он стоял рядом с ней, и выглядел он так же восхитительно, как и всегда. И как обычно волчица тут же начала двигаться от присутствия и удивительного запаха Данте. Наушники должны были придать ему по меньшей мере глупый вид, но нет. Данте, ожидая её ответа, выгнул бровь.
– Бена всегда трясётся как бешеный, когда нервничает и боится. Я просто пытаюсь его немного успокоить.
Данте почувствовал как бровь выгнулась ещё больше.
– Ты сидишь в клетке... потому что он нервничает?
– А ты видишь меня в клетке и думаешь что я тут делаю? – Да и вообще, почему он тут? Данте никогда не приходил к Джейми на работу. В основном он всегда намеренно её избегал.
Их внимание привлекли приближающиеся шаги.
– О, п-привет, – произнесла, запинаясь, Райли, глядя на Данте полными похоти глазами. Напрашивалась на пощёчину от Джейми? Не то чтобы Джейми винила подругу в таком поведении. Из-за габаритов Данте у женщин проявлялась противоречивая реакция на него: они чувствовали себя одновременно испуганными и очарованными. Да и кто бы не испугался того, кто выглядел так, словно ничто в мире не способно напрячь или испугать? Данте лишь кивнул Райли.
Джейми бережно вернула Бена на его маленькую лежанку на полу. Повернувшись, заметила, что Данте протянул ей руку. Она скользнула ладошкой в его ладонь и Бета помог ей подняться.
– Спасибо, – пробормотала она, гадая, почувствовал ли Данте жар, когда их руки соприкоснулись. Судя по его хмурости, вероятно, нет.
– Я просто заскочила узнать не сделала ли ты Нео укол? – спросила Райли, указав на недавно появившегося в питомнике неаполитанского мастифа. Став пунцовой как помидор, она продолжала нервно поглядывать на Данте.
– Да, он был хорошим мальчиком. – Джейми закрыла клетку Бена и повесила ключи на крючок. – Злился, но вёл себя хорошо.
– Отлично. Это всё. Ну, думаю, увидимся завтра. – С этими словами Райли быстро ушла. Нет сомнений, что её внутренней львице тоже было неспокойно рядом с Данте.
– Так что-то случилось или что? – спросила Джейми Данте, когда они двигались к выходу и её тело очень чётко осознавало его близость.
– Я пришёл пригласить тебя на обед. – И вывести тебя на чистую воду. Но это Данте мудро не добавил.
И он бы солгал, если бы сказал, что не получит удовольствие, проводя с ней время.
Ладно, Джейми совсем такого не ожидала, поэтому ощущала одновременно подозрительность и беспокойство.
– Зачем?
Данте одарил её одной из своих фирменных кривых усмешек, которые никогда не оставляли её тело равнодушным.
– Обычно, приглашая женщину на обед, я получаю другую реакцию.
– Что ж, мы оба знаем, что ты приглашаешь меня не на свидание. Так что на самом деле происходит?
– Я хочу с тобой поговорить.
Эм... ого. Прозвучало это не так уж здорово.
– О чём? – поинтересовалась Джейми, когда они достигли выхода. Она взяла обе пары наушников и положила их на полку у двери.
– Расскажу, когда окажемся в ресторане. – Данте открыл входную дверь, но сделал Джейми знак рукой остаться на месте.
Джейми едва не рассмеялась от того, как Данте внимательно осматривал территорию за дверью, выискивая любые признаки угрозы. Поведение настоящего Беты. Как только он отошёл в сторону, Джейми направилась к главному корпусу.
– Я думала, что для походов в ресторан ты слишком занят.
Так и есть, но дело было важным. Джейми была важна.
– Как и всем, мне приходится есть.
– Отлично. Мне нужно переодеться и захватить рюкзак.
Данте кивнул.
Всё время, пока Джейми мылась и переодевалась, она думала о том, как умудрилась так влипнуть.
Проводить время с парнем, зависимость от которого ей хотелось перебороть – это же обратный эффект. Это как алкоголик, снова очутившийся за стойкой бара. Кроме того, Джейми немного нервничала из-за предстоящего разговора. Она не думала, что Данте удастся её расколоть – она умела хранить секреты и делала это долгое время. Но сегодня она нехорошо себя чувствовала. Последнее, что ей нужно – это дознание.
Когда Джейми вышла из здания, Данте внимательно оглядел её тело и на его губах появилась дьявольская улыбка. Он понимал, что должен стереть это выражение с лица, но ничего не предпринял. Джейми выглядела одновременно удивлённой и ошеломлённой, и сделала бы какой-то комментарий, если бы их не отвлекли, окликнув её по имени. Повернув голову, Данте увидел, как к ним бежит тот парень из закусочной, и низко зарычал.
– О, гляди-ка, твой человечишка, – произнёс Данте с поддельным воодушевлением.
Джейми одарила Бету "держи-себя-в-руках" взглядом, но понимала, что невозможно заставить его делать то, что он не хочет.
– Привет, – поздоровалась она, когда Шон приблизился.
– Привет. Эм... кто твой друг? – Шон нервно покосился на Данте, что объяснимо, потому что тот смотрел в ответ так, словно хотел снять кожу с парня, как шелуху с луковицы.
– Да, познакомь нас, – протянул Данте.
Джейми пришлось подавить предупредительное рычание, когда Данте вторгся в её личное пространство, словно имел на это полное право.
– Шон, это мой Бета.
Они обменялись напряжёнными кивками. К чести Шона, он пытался не стушеваться под пристальным взглядом Данте. Пытался.
Наконец Шон снова обратил внимание на Джейми.
– Просто хотел убедиться, что наша вечерняя встреча в силе. – Они договорились встретиться в одном из местных баров.
– Да, конечно.
Данте, который внезапно оказался ещё ближе, снова низко зарычал. Джейми укоризненно ткнула его локтем в бок, но Бета, казалось, этого не почувствовал.
– Отлично. О и...
– Этот разговор может подождать, – прервал Данте, понимая, что если сейчас же не уберётся от этого милахи, то точно его ударит. Не то чтобы это будет так уж плохо, но вот Джейми не понравится, что он причиняет неприятности на её рабочем месте. – Мы же не хотим опоздать на обед, да, Джейми?
Данте усмехнулся Шону, игнорируя внутренний голос, говоривший, что его поведение немного иррационально. Он не хотел, чтобы Джейми встречалась с человеком и навлекла этим проблемы. Ладно, он вообще не хотел, чтобы она с кем-нибудь встречалась. Или, если точнее, этого не хотело эго. Но дело было не в этом.
Шон прочистил горло.
– Я... э-э... увидимся позже.
Джейми дождалась, когда Шон выйдет за пределы слышимости и произнесла:
– Не стоило так бычить.
Данте обнял её за талию.
– Пойдём.
Проигнорировав поднимающееся по руке тепло, он подвёл Джейми к внедорожнику и открыл пассажирскую дверь.
– А что насчёт моей машины? Я не могу оставить её здесь.
Данте фыркнул.
– Это не машина. Она так и ждёт времени, когда настанет конец. Я тебе не позволю это водить. Давай ключи, Райан позже заберёт эту колымагу. Когда та примет лучшее состояние, сможешь её вернуть. – Данте была ненавистна мысль о том, что Джейми водит такое ржавое корыто.
Джейми мгновенно взбесилась. Даже её волчице не нравились приказы, хотя она была огромной поклонницей Данте.
– С моей машиной всё нормально. Я буду её водить и...
– Нет, ты не станешь собой рисковать. Отдай мне ключи и Райан позже заберёт машину, – повторил Данте, в этот раз придав голосу приказной тон.
Дело дрянь. Ни одна женщина, покорная она или нет, не оценит подобный тон, вот только покорная, если дело касается её безопасности, исполнит приказ своего Беты.
Поэтому Джейми, стиснув зубы, залезла в рюкзак, вытащила ключи, передала Данте и без лишних слов запрыгнула во внедорожник.
Джейми мысленно вновь и вновь ругала Бету – её охватило возмущение. Не из-за его властного поведения, а потому что не хотела оказаться в такой близости с тем, на кого так сильно реагирует её тело, словно считает, что он принадлежит ей.
– Ну и куда мы? – спросила Джейми, когда они выехали с парковки.
– В "Стейк-хаус". Как ты на это смотришь?
– Отлично, – проворчала она. Казалось, самолюбивый придурок нашёл её настроение забавным. – Так о чём ты хочешь поговорить?
– Как я уже сказал, мы поговорим в ресторане. – Ему хотелось в момент допроса смотреть на неё. Хотелось следить за её позой и смотреть прямо в озорные глаза, когда он будет выпытывать её секрет.
Ранее, когда Данте размышлял над поведением Джейми, он понял, что она ведёт себя так не впервые. Несмотря на то, что внешне она выглядела сильной, воодушевлённой и полной жизни, под всем этим была меланхолия. Порой Джейми казалась... уставшей. Не на физическом уровне, а на психологическом: будто что-то давило на неё и съедало естественный энтузиазм. Данте это не нравилось, как и его волку.
Данте пытался выпытать информацию у Гейба, вот только тот включил дурачка. Бету это не удивило и винить он Гейба не мог – верность старшей сестре восхищала. У Данте остался лишь один вариант – выпытать информацию напрямую из источника. Он намеревался узнать тайну Джейми Фэрроу.
Через полчаса Данте припарковался у ресторана.
– Подожди, я открою тебе дверь. – Джейми бросила на него взгляд, говоривший, что она может и самостоятельно это сделать. – Знаю, но мне хочется это сделать, так что подожди.
Открыв пассажирскую дверь, Данте взял Джейми за руку и помог вылезти из внедорожника. Вместо того чтобы отпустить её, он за руку повёл Джейми в ресторан. Вероятно, он должен был её отпустить из-за того, что уж чуточку сильно нравилось к ней прикасаться. Чуточку. Данте решил обдумать это позже.
Он не запомнил число пар глаз, которые следили за Джейми, пока та следовала за официанткой к их с Данте столику. Бета не винил тех парней, тем более что девчонка в своих потёртых джинсах выглядела адски сексуально. И всё же Данте так зыркал на парней, что те быстро отводили взгляд. Волк немного успокоился, удовлетворённый тем, что окружающие получили предупреждение.
Когда Джейми села за столик напротив Данте, ей едва удалось сдержать рычание, глядя на то, как официантка, словно Джейми здесь не было, пожирала глазами Бету. Тело Джейми и так уже окутал жар от близости к этому мужчине, и она молила бога, чтобы Данте этого не ощутил. Когда они сделали заказ, Данте не одарил официантку ответной кокетливой улыбкой и не сделал ничего, что бы поощрило её флирт.
Этим в глазах Джейми он заработал несколько очков. А ещё больше очков Данте заработал за то, что не обратил внимание, когда официантка якобы уронила случайно ручку и наклонилась за ней, предоставив отличный вид на свою задницу. Данте смотрел только на Джейми.
– Так, – после минутного молчания наконец-то начал Данте, – как там у тебя с этим чёртовым человечишком?
О, как же это однообразно.
– Отлично. Хотя, было бы ещё лучше, если бы ты отвязался.
– Я приглядываю за тобой. Это моя работа.
Его работа... А это ранило чувства Джейми.
– Я уже сказала, то, что происходит между мной и Шоном – не твоё дело.
От этих слов кровь забурлила в венах, хотя причину подобному Данте не понимал. Волк реагировал столь же сильно.
– Джейми, никогда не говори мне подобного. Никогда, – громко проговорил Бета.
– Тогда отстань и дай мне немного личного пространства. Серьёзно, Данте, если не прекратишь влезать не в своё дело, то я... То я... – Чёрт возьми, она едва не пригрозила тем, что надерёт ему задницу... а покорная волчица никогда такого бы не сделала.
Данте криво усмехнулся.
– То ты – что?
– То я обижусь.
Он усмехнулся, но быстро взял себя в руки.
– Сегодня ты явно чем-то обеспокоена. Потрудись объяснить чем.
– У меня был трудный день, – ответила Джейми, пожав плечами.
От этого пожатия внимание Данте сосредоточилось на её груди, фантазии о которой появлялись у него с тех пор, как Джейми присоединилась к стае. Проклятье, её соски затвердели. Всё его тело напряглось от вида того, как они проступали через футболку цвета морской воды. Данте пришлось побороться, чтобы оторвать от этого вида взгляд.
– Что случилось?
Джейми смотрела в стол и выводила пальцами круги по столешнице из красного дерева, беспокойно закусила нижнюю губу.
– Ночью я плохо спала, вот и всё.
Данте уже очень давно занимался дознанием, чтобы видеть, когда люди ему врут. Он обхватил подбородок Джейми и поднял её лицо, чтобы видеть выражение. Данте не опустил руку.
– Вчера я тебе уже сказал, что если что-то случится, ты можешь придти ко мне.
– И мне стоит придти, если дело касается бессонницы?
– Джейми, здесь замешано что-то большее.
Она откинулась на спинку стула, отодвинулась от руки Данте, чтобы не сделать что-нибудь глупое, например, лизнуть ладонь, чтобы узнать, на вкус он так же хорош, как и пахнет.
– Могу заверить, что это не так.
– И почему я не убеждён?
– Потому что ты параноик?
Данте, удерживая её взгляд, подался вперёд.
– Расскажи.
– Послушай, мне нечего рассказывать. Я не отношусь к тем, кому нравится делиться, понятно?
"Как и я", – подумал Данте. Для него этого должно было оказаться достаточно для того, чтобы прекратить допрос, но он не мог. Даже если бы хотелось, инстинкты защищать ему бы не позволили это сделать – не тогда, когда дело касалось Джейми. Даже когда она была милой пухляшкой, раздражающей малышкой, которая хвостиком бегала за ним, Данте её защищал. Вспомнив, как эта девчушка постоянно становилась целью хулиганов, Бета также вспомнил, что ему пришлось натерпеться дома с братьями.
– Если ты не расскажешь мне в чём проблема, я не смогу тебе помочь.
– Мне не нужна твоя помощь.
– Детка, тебе придётся её принять.
От этого выражение нежности не должно было всё внутри Джейми завязаться узлом, и всё же...
– Да ладно тебе, Данте, ты должен был уже привыкнуть. Ты меня достаёшь, а я тебя просто игнорирую.
Губы Данте сложились в усмешку.
– Ты действительно думаешь, что я так просто от тебя отстану? О, Джейми, Джейми, Джейми. Ты должна понять, что я неусыпно защищаю своих волков. Если считаю, что кому-то из них требуется помощь – даже от самих себя, – то окажу её. Именно этим я и занимаюсь. Я тот, кто я есть. Можешь сколько угодно мне врать, но знай, я просто продолжу расспрашивать, пока ты мне всё не расскажешь.
Джейми положила руку на сердце.
– Ух-ты, я почти поверил. – Улыбка Данте стала шире. – А ты упрямая маленькая засранка.
– Не сколько упрямая, сколько решительная.
Вернулась официантка, принеся заказанные напитки. Она снова смотрела на Данте как на лакомый кусочек. И Бета снова не обратил на неё внимание, что Джейми очень понравилось.
– Нет, упрямая, – настаивал на своём Данте, когда ушла официантка. – Но знаешь что? Я ещё упрямее. А теперь расскажи, что тебя так волнует. – Когда она ничего не произнесла, Данте надавил: – Джейми. – Как и накануне, давление в тоне ответить ему, дать то, что он хочет отправило стайку мурашек по позвоночнику Джейми. В голосе Беты были властность и настойчивость, из-за которых женщины так и вились вокруг него. Как бы сильно Джейми ни хотелось, чтобы это её не заводило, всё же возбуждалась. Ей нравилась властность в мужчине до тех пор, пока он понимает и принимает её бунтарство. Джейми представила, как бы Данте мог справиться с этим в спальне, и тут же закрыла дверь перед носом этой мысли.
– Расскажи мне.
– Зачем?
– Ты расстроена. Мне это не нравится. И хочется это исправить. – Данте хотелось увидеть снова воодушевлённую и полную жизни Джейми, хотелось снять тот вес печали с её плеч.
– Просто тяжёлый день. Знаешь, у людей подобное случается постоянно.
– Знаешь, если ты позже побегаешь, это может помочь. Я заметил, что ты не бегаешь со стаей. Должно быть, твоя волчица уже с ума сходит.
Сходит с ума? Что ж, да, определённо. И так уже какое-то время.
– Может, попозже я воспользуюсь твоим советом.
Данте неосознанно протянул руку и намотал на палец прядь её волос, как частенько представлял.
– Такие мягкие. – Обоняние дразнил ванильный запах её шампуня. – Мне нравится, когда у тебя длинные волосы. А ты всегда их укорачиваешь.
– Спасибо, – пробормотала Джейми и немного нахмурилась. Чувствуя себя неуютно от пристальности взгляда Данте, она отвела глаза, небрежно оглядывая ресторан. Джейми едва не зарычала, когда взгляд зацепился за женщину, которая смотрела на неё в ответ полными ненависти глазами, когда Данте игрался с прядью волос. – Так-так-так, погляди-ка, кто тут.
Данте проследил за её взглядом и зарычал. Глори. Он пытался побороть желание не наброситься на неё, не причинить вред, ведь он никогда бы не навредил женщине. Но Бета был заинтересован в том, чтобы она точно поняла, как сильно его разозлила.
– Не стоит, – нежно произнесла Джейми, привлекая внимание. – Всё, что ты из этого получишь – потеря союза со стаей Ника. Пусть он с ней разбирается. – По правде говоря, Джейми не была уверена, что Нику это под силу. Глори была сама себе указ.
Джейми не смотрела на других сверху вниз, но с Глори невозможно было это не сделать.
Девчонка походила на дверную ручку – все ею вертели. А вкупе со склонностью распространять лживые сплетни и любовью уводить чужих парней – была очень ядовитой личностью.
– Как же тебе удаётся оказываться правой со своим "я же тебе говорила"? – Джейми же ему говорила, предупреждала, что Глори та ещё гадюка и лучше её сторониться. Да и инстинкты говорили то же самое.
Но он так заводился и твердел из-за сидящей напротив него женщины, что нуждался во временном облегчении. Глори оказалась в нужное время в нужном месте.
– Полагаю, ты выучил урок и не стоит сыпать соль на рану. Кроме того, неудивительно, что ты не послушался. Ты всегда думал членом.
– Неужели это так?
– Ага.
– В таком случае, не хочешь высосать мой мозг?
Джейми улыбнулась.
– С этим лучше справится Доминик.
– Возможно.
Данте рассмеялся.
Этот хриплый смех походил на ласку. Боже, насколько же жалко сгорать от страсти к тому, кто тебя не хочет! Может, если бы это была лишь похоть, Джейми давно смогла бы её пережить. Это чувство напоминало ей невероятный голод, когда всё, что ей хотелось – это шоколад. Для неё подобное никогда не имело смысла: как будто бы шоколад мог ослабить голод или же улучшить состояние, но Джейми не могла перестать о нём думать. Вот только вместо голода в животе, этот голод был ниже, а вместо шоколада ей хотелось Данте.
Слава богу, Данте, похоже, смерился с тем, что Джейми не собиралась отвечать на его вопросы, и просто отвёз её на территорию стаи. Или, наверное, пока смирился. Нет никаких сомнений, что он выполнит сказанное и продолжит ей докучать. Пока она не собиралась ничего раскрывать, Джейми не могла перестать переживать, что Данте застанет её в момент слабости... в такой, например, когда она дьявольски возбуждена и думает лишь о том, как бы на него запрыгнуть. Джейми решила, что лучше будет проводить с ним как можно меньше времени. И на этих выходных унять голод своего либидо, пока она не сдалась и не напала на Данте.
После трёх дней, на протяжение которых они лишь друг другу вежливо улыбались, а Джейми мастерски избегала его компании и вопросов, Данте хотелось лишь привязать её к стулу и мучить, пока она не выдаст свой секрет. Ему нравилось ощущение ловли рыбки: Джейми была маленькой и слабой, её легко было поймать и привязать, но ей постоянно удавалось ускользнуть от него.
И если сначала мотивом раскрыть её тайну было беспокойство, то сейчас это уже походило на одержимость. И много времени не прошло, прежде чем разочарования взяли вверх над мужчины-не-должны-запугивать-женщин этикой. А что Джейми сделала в ответ на требование рассказать ему всё? Погладила его по голове и пропела: "Кто боится большого злого волка?". Эта женщина его убивала.
Её попыткам избегать Данте способствовала его загруженность. Тем не менее, вот уже три дня Бета приезжал в собачий питомник, чтобы забрать Джейми на обед. И каждый раз ей удавалось этого обеда избежать. В первый день Джейми закончила пораньше и отправилась на обед с "милашкой". Во второй день она поела на час раньше и в обеденное время подменяла кого-то из другой смены. А сегодня Джейми договорилась пообедать с коллегами и отметить день рождения одной из них. Что Данте мог на это сказать? И только позже он задумался, а был ли там у кого-то день рождения. Если принять во внимание постоянные ускользания Джейми, вероятно, нет.
Терпению Данте приходил конец. Он был чертовски близок. А хуже было то, что приходилось наблюдать, как Доминик постоянно как сумасшедший флиртует с Джейми. Данте понимал, что они всего лишь играли и дальше этого у них не зайдёт, но всё равно такое поведение злило его эго. Маркус понял, насколько это находит раздражающим Бета, поэтому тоже начал флиртовать с Джейми. А во флирте Маркус был хорош. Он мог заставить покраснеть даже несвободных женщин. Джейми, к сожалению, исключением не была. Хоть она и не поощряла Маркуса, но и не останавливала его потуги. У эго Данте настали поистине тяжёлые времена... и уж не стоит упоминать его волка, у которого к Доминику и Маркусу были серьёзные вопросы.
Раздражение Данте увеличивалось ещё и из-за того, что Джейми по-прежнему водила своё ржавое ведро. Каждое утро Бета наставлял не брать эту машину, но Джейми уходила и делала всё, что хотела. На самом деле она не поддавалась никакому контролю. Данте привык, что ему повиновались и проявляли уважение к приказам, но совсем не понимал, как ему справиться с этой женщиной.
Более того, Данте понятия не имел как справиться с испытываемыми первобытными желаниями или незнакомыми приступами собственничества и ревности. Помимо всего прочего, Бету начала интриговать Джейми не на сексуальном уровне. Из-за этого он злился на себя и на неё. Поэтому, увидев, как она разблокировала свою ржавую жестянку, именуемую машиной, что-то в Данте щёлкнуло.
– Разве я не говорил тебе не водить эту хреновину?
Джейми вздрогнула от неожиданности и повернулась. Заноза в заднице уверенно направлялся к ней. Джейми устало вздохнула.
– В ней нет ничего плохого.
– Я уже говорил, что она небезопасна, – настаивал Данте, приближаясь к Джейми. – Будет лучше, если кто-то подвезёт тебя туда, куда ты собралась, и после заберёт. Кстати, это могу сделать я. – Данте указал на стоявший позади машины Джейми внедорожник. – Пошли. Куда подбросить?
– В этом не необходимости. Правда.
– Куда подбросить?
Вот чёрт, этот голос. Давил на неё, требуя подчинения. Тело Джейми моментально отреагировало на окутывающую его властность: сердцебиение подскочило, а клитор запульсировал в эй-какого-бы-чёрта-тут-не-происходило-я-за. Потребность в Данте колотилась внутри, обо всю защиту, что Джейми выстроила против его первобытной мужественности.
– Я встречаюсь с Шоном. – Джейми вздрогнула от рычания. – Данте, тебе пора заканчивать все проблемы с ним.
Вероятно, Джейми была права, вот только Данте не мог последовать этому совету. От мысли, что она с человеком, его разрывало изнутри. В голове Данте мелькали картинки, как "милашка" целует Джейми, ласкает, как он в ней, и всё это грозило легендарному самоконтролю Беты – контролю, который за последние несколько дней подвергся массированной атаке со стороны этой женщины.
А хуже всего то, что волк скрёбся, приходя в ярость от мысли о "милашке" и Джейми вместе. Пока его волк на взводе, никто не смеет к ней прикасаться. Ощущение масштаба одержимости волка Джейми лишь ещё больше бесило Данте. Когда дело касалось Джейми Фэрроу, своего волка Данте мог контролировать не больше, чем её. Сейчас у Беты покалывало пальцы от потребности прикоснуться к Джейми. Он хотел ворваться языком в её рот, а членом – в тело.
Отбросив по-максимуму эти мысли, Данте провёл рукой по лицу и переключил внимание на разговор.
– Ты должна с ним порвать.
Джейми вздохнула.
– Как старо и скучно.
– Ты можешь получить что-то гораздо лучшее.
– Данте, да ради бога, просто оставь в покое эту тему!
– Джейми, ты не можешь говорить, что он тебя удовлетворяет. Человек не может дать то, что тебе нужно.
– Он прекрасно меня удовлетворяет. Но это не твоё дело!
Внезапно всё, казалось, погрузилось в мёртвую тишину.
Эти слова что-то делали с Данте и волком. Данте приблизился к Джейми и выгнул бровь.
– Что-что?
Его тон подзадоривал её повторить слова.
Джейми должна была бы испытать приступ клаустрофобии, когда массивный Данте вот так нависал над ней, но в этот момент странная волна похотливости распалила её, от чего Джейми взбесилась ещё больше.
– Это. Не. Твоё. Дело.
И Данте потерял контроль.
Джейми изумлённо ахнула, когда сильные руки запутались в её волосах, а в рот впились требовательные губы. Данте поедал его, поглощал, опустошал. Джейми застонала ему в рот. Данте проглотил её стон и застонал сам. Поцелуй быстро превратился в голодный и грубый, более животный: губы сминались губами, языки сплелись, зубы стучали.
Джейми всхлипнула, когда спина грубо вжалась во внедорожник. Данте удерживал её руки над головой и она принялась бороться с его сильной, собственнической хваткой. Он угрожающе зарычал ей в рот и вжался бёдрами в её бёдра, обездвиживая нижнюю половину тела. Джейми поняла сообщение: он отпустит её тогда, когда будет готов это сделать, и не раньше.
Протиснув бедро между её ногами, Данте свободной рукой обхватил её за задницу – за роскошную задницу – и буквально усадил на своё бедро, потирая клитор. Застонав ему в рот, Джейми не стала бороться, когда он начал раскачивать бёдрами. Данте нравились её отзывчивость на прикосновения и способность контролировать все её движения. Он зарычал от мужского удовлетворения.
Данте хотел её рот, был одержим им с той секунды, как несколько месяцев назад Джейми появилась на территории их стаи. Он хотел попробовать его вкус, покусывать, оставляя метки от зубов.
Сейчас ему хотелось оставить на Джейми свою метку; хотелось, чтобы она думала только о нём, когда должна будет кончить. Если бы мысли не затуманила похоть, то такую мотивацию он бы поставил под сомнение. Но сейчас он был преисполнен потребностью чувствовать, слышать и наблюдать как она кончает.
В другое время Джейми была бы счастлива отдать ему рот и тело, как ей всегда хотелось... но сейчас всё было неправильно. В том, как Данте её целовал, касался ощущался гнев. Он наказывал её за произнесённые слова, за то, что осмелилась ему перечить.
Волчица тоже ощутила его гнев и моментально приняла Данте за угрозу. Она металась в клетке, боролась за свободу. Но для волчицы было так же безнадёжно выиграть борьбу, как и для Джейми.
Пока чистая, первобытная похоть крушила защиту Джейми, ей оставалось лишь чувствовать, как Данте полностью одерживает верх. Она втянула его язык в рот и одобрительно зарычала, когда уже и так напряжённые соски потёрлись о его грудь. Трения клитора сводили её с ума, оставляя оргазм за пределами досягаемости.