Критическим периодом в истории развития единого оборонного пространства Содружества были годы межвоенного периода и второй мировой войны. И хотя Великобритания формально осталась победительницей, но похороны старой империи и былого имперского единства уже состоялись: доминионы стали независимыми, избавившись от излишней роли Великобритании в определении своей внешней и оборонной политики и вступив в военный союз с США (Канада - в Огденсберге в 1940 г., Австралия и Новая Зеландия - согласно соглашению о создании АНЗЮС, 1952 г.). Но они не вышли из Содружества, используя его как базис для сохранения былых связей и общих традиций, дистанцировавшись, таким образом, и от Соединенных Штатов.
Начавшаяся "холодная война" привела Великобританию к положению "младшего партнера" США на добровольных началах. Лондон отказался от традиционной политики неприсоединения, нейтралитета и "блестящей изоляции". Это было обусловлено необходимостью, с одной стороны, борьбы против коммунизма, которая требовала единого и действительно сильного руководителя, а с другой - положение "партнера" могло обеспечить некоторую, по крайней мере моральную, поддержку США в борьбе против освободительных движений в колониях (потенциально социалистических), а также укрепить позиции Британии в Европе - как посредника в ее отношениях с США. Основываясь на этих соображениях, британский истэблишмент сформулировал доктрину «трех великих сфер», озвученную Черчиллем и предусматривавшую следующие приоритетные направления британской внешней политики: отношения внутри британского Содружества наций и Британской империи, отношения с англоговорящими странами, прежде всего с США, и, наконец, - с ослабленными государствами Европы (последнее предмостное укрепление, разделяющее Ла-Манш и советские танковые армии, или потенциальные новые "плющевые" страны, вынужденные ориентироваться на британскую экономику). Эта доктрина актуальна и в наше время — Содружество наций, Европейский Союз и Североатлантический альянс играют важнейшую роль во внешней политике Великобритании, несмотря на то, что советская угроза уже канула в лету.
Сейчас королевский флот продолжает обладать рядом заморских военно-морских и военно-воздушных баз (в том числе и в странах Содружества наций), что позволяет сохранять свое присутствие в самых отдаленных уголках земного шара и хотя бы в такой урезанной форме поддерживать престиж Великобритании не просто как великой державы, но как великой державы с глобальными интересами.
В наше время, с прекращением крупных вооруженных конфликтов, задачи оборонного характера утратили в определенной степени свое значение: неясны потенциальные противники и эвентуальные угрозы государственной безопасности Великобритании. С одной стороны, огромный рост военной мощи США - страны - союзника Великобритании, к тому же выступавшей в поддержку требований национальной независимости для колониальных и зависимых территорий, - привел к замещению Великобритании Соединенными Штатами в качестве глобального арбитра и лидера западного мира в его противостоянии Востоку. Громадное увеличение международного рынка торговли оружием позволило освободившимся странам организовать собственные вооруженные силы — своеобразный символ их независимости. Ныне страны Содружества или не нуждаются в защите, просто по причине отсутствия противников, или содержат свои армии и флот, уступающие британским по технической оснащенности, зато существенно превосходящие количественно (Индия), или вообще являются партнерами Великобритании в осуществлении глобальной оборонной политики Запада (внутри блоков - Австралия, Канада, Новая Зеландия).
С другой стороны, Великобритания, как и другие развитые страны, все чаще сталкивается с вызовом сил, которых не устраивает статус-кво, существующий миропорядок. Стратегия и тактика борьбы с подобными "диссидентами" еще не отработана. Это ставит вполне понятные проблемы перед вооруженными силами стран Запада, в том числе и британскими.
Британские войска, в той или иной форме, регулярно принимают участие в активных боевых действиях в различных регионах мира. В перспективе британские войска могут сыграть важную роль в урегулировании внутренних беспорядков в странах Содружества и наряду с американскими выступать гарантами международной стабильности. Таким образом, несмотря на оборонную независимость стран Содружества, все они, в то или иной степени, могут рассчитывать на британскую вооруженную помощь, или, что не менее важно, — на угрозу ее применения - немаловажный аргумент для различных любителей независимости.
С этой точки зрения, сохранение связей со странами Содружества наций и попытки их укрепления преследуют цель стабилизации внутреннего и внешнего положения суверенных государств, сохранения их в пределах существующей миросистемы.
ЯЗЫК И КУЛЬТУРА
Важным фактом национальной жизни является язык - язык повседневного общения и деловых людей, интеллектуальной элиты и докеров в порту. Интересы торговли, делопроизводства, управления обусловили постепенное распространение английского языка на территориях империи: метрополия культивировала обучение ему, а позже - и образование на нем. Глубокое проникновение англичан во все сферы жизни общества привело к тому, что их язык постепенно оттеснял местные на второй план. Этот процесс оказался возможным и потому, что территории, подчиненные англичанами, были весьма неоднородными в этническом и лингвистическом плане - иначе говоря, в Африке в состав одной колонии объединялись территории и население десятков племен, никогда до того не живших в составе единого государства. Теперь они вынуждены были как то общаться друг с другом, а города, которые построили англичане, стали крупными центрами притяжения разноязыкой массы туземцев из провинции — эти города стали своеобразными "плавильными котлами" для будущих кенийцев, ганцев и пр. И начинался этот процесс с языка — английский язык позволял объясняться как друг с другом, так и с правительственными чиновниками. Со временем английский язык проник и в глубинку, однако там его присутствие остается под вопросом и по сей день.
Язык метрополии получил распространение на всех территориях империи и долгое время служил неким критерием отличия обитателей империи от других людей, говоривших на французском, немецком, китайском и т.д., и уже поэтому выполнял немалую интеграционную функцию - он делил людей на "своих" и "чужих". В наше время значение английского языка как фактора, объединяющего народы Содружества, сильно сократилось, хотя он и сохраняет свое положение в качестве одного из официальных языков практически повсюду в государствах Содружества. Причин тому несколько. С достижением независимости в бывших колониях, а ныне независимых государствах, повсеместно произошел всплеск лингвистического национализма, ориентировавшегося на возрождение традиционных языков и отказ от наследия колонизаторов-англичан. Вместе с тем необходимость владения английским языком для представителей властной и экономической элит сохранилась, так как английский язык благодаря последовательной гегемонии США и Великобритании в мировой экономике и политике стал мировым языком делового, культурного, интеллектуального, политического общения. Новый статус английского языка способствовал тому, что старое деление на "своих" "чужих" во многом утратило актуальность. Львиная доля всех договоров, соглашений, контрактов в современном мире заключается именно на английском, а потому предпринимателям из, предположим, Индии, столь же просто договориться с компанией из Квебека, Германии или Китая, как и с ливерпульской или шеффилдской. В общем, тот факт, что лучше всего на классическом английском говорят выпускники Оксфорда и Кембриджа отнюдь не прибавляет очков Великобритании и вообще народам, для которых английский язык является родным.
Несколько иначе обстоит дело в сфере культуры, особенно в том, что касается культуры письменной. Очевидно, что британское искусство, литература и т.д., придя в страны империи вслед за языком, оказали немалое влияние на культурную жизнь и развитие этих стран. Разумеется, такое влияние первоначально было достоянием лишь интеллектуальных элит, однако впоследствии, когда нормой жизни состоятельных коренных жителей колоний стала отправка детей на учебу в Англию, а университеты по британскому образцу начали открываться и в самих колониях, сформировался определенный социальный слой, подвергшийся влиянию британской культуры. Напротив, автохтонная культура здесь оставалась зачастую лишь на задворках подсознания. Страта англизированной элиты никогда не была слишком широкой, но всегда - наиболее влиятельной. Высшие слои общества, призванные управлять, неизбежно должны были усвоить и английский язык, и британскую (а с ней - и западную) культуру, а так как при этом они отрывались от собственных корней, сохранение той или иной ассоциации с метрополией, по крайней мере, культурной, оставалось их целью даже наряду со стремлением к государственной независимости (опять же позаимствованной из идеологического багажа европейской культуры).
Когда колонии стали независимыми государствами, влияние было дополнено резко усилившимся влиянием культур других европейских государств и, видимо, сохраняется, хотя и в несколько урезанном виде, и по сей день.
Вплотную к вопросам единства культурного пространства примыкает вопрос единства религиозного. На заре истории империи этот фактор - единство людей, верующих в Христа на протестантский (англиканский) манер, - являлся, возможно, важнейшим. Единство колонистов как протестантов не в меньшей мере, чем их единство как англичан, позволило создать Канаду и Австралию, Южно-Африканский союз и Новую 3еландию. Немалое воздействие оказала религия и на англизированные элиты не-белых колоний. Обмирщение общественного сознания и распространение атеизма, материализма привели к постепенному упадку значения религии в жизни государств Содружества. Сейчас она удерживает определенные, не слишком значимые позиции в метрополии и бывших доминионах, хотя эту религию можно назвать христианской лишь с некоторой натяжкой: она сохранилась как сильно формализованная, но неотъемлемая часть классической британской культуры - и не более того. В колониях же вера в Христа, слабая на Британских островах и у потомков переселенцев оттуда, приняла очень странный облик, оптимизированная под один из приводных ремней правящих элит. Сложно говорить о том, влияют ли хотя бы каким-нибудь образом религиозные факторы на отношения между государствами Содружества, или нет. Даже если ответ на этот вопрос будет положительным, то они являются, наверное, одними из наименее существенных элементов в сложной мозаике отношений между странами Содружества.
Развитие британского Содружества наций отнюдь не было линейным или одномерным процессом, захватывая многие и многие сферы жизни общества. В наше время оно действительно утратило во многом свои позиции, что вполне объяснимо: Британия не в силах поддерживать свой великодержавный статус, ей не по силам глобальное присутствие и ответственная политика в странах "третьего мира". Ее членство в Содружестве, ее роль в нем является некоей результирующей факторов, названных выше - экономических, военно-политических, культурных и пр. Точно так же, другие страны Содружества, будучи участниками этой системы, соизмеряют свои обязательства стран-участниц со своим государственными интересами. Эти интересы носят, в основном, конъюнктурный характер, так как концепции внешней политики государств Юга не могут опереться на устойчивую традицию и вынуждены подчиняться колебаниям взглядов акторов системы - великих держав Запада и Востока. Напротив, в отношениях между странами британской культуры традиционные факторы превалируют над конъюнктурными - «словно говоря, для жителей Оттавы существенно важнее сохраняющиеся культурные связи и британское политическое, культурное и другое наследие, чем прибыльность Межгосударственной торговли. Это обусловлено прежде всего высоким жизненным уровнем этих стран, позволяющим населению задумываться не только о пропитании, но и о чем-нибудь еще. Это относится и к англизированным элитам стран "третьего мира". Можно утверждать, что Содружество наций покоится на трех китах: британской культуре, англизированных элитах Юга и единстве англосаксонской расы "переселенческих колоний". Такое положение, вероятно, будет сохраняться и впредь, несмотря на то, что значимость его элементов постепенно ослабевает.
Заключение
За минувшие 50 лет мир сильно изменился - изменение претерпела и мотивация государств - членов Содружества. Связывает ли такие государства, как Индия и Сингапур, Нигерия и Бермудские острова, что-либо, кроме записи в книге национальной истории?
Ответ на этот вопрос во многом будет ответом на вопрос об эффективности Содружества, его реальности и "нужности" для отдельных стран-участниц. Связи между этими государствами, хотя бы и существенно потерявшие в весе, до сих пор охватывают многие сферы жизни обществ и государств - бывших участников империи.
Содружество - это осколок прошлого, способствующий сохранению каких-то остатков связей, их значимости для стран-участниц; Содружество - это памятник единству британского народа и, что более актуально, -британской культуры (и политической также); Содружество - это важный элемент существующей системы международных отношений. Эти три постулата в значительной степени характеризуют современное положение Содружества наций и тех наций, которые входят в его состав. Общее прошлое стран-участниц оставило о себе неоднозначную память. Положительные и отрицательные последствия колониального периода до сих пор оказывают существенное влияние на политику и экономику новых государств.
Современное Содружество наций сильно отличается от той организации, с которой начинался процесс эволюции. В отличие от громоздкой бюрократической системы управления колониями, провоцировавшей массу конфликтов с местными политическими элитами, существующая структура полностью соответствует британским интересам уже по тому, что выгодна бывшим колониям, хотя была создана по инициативе Лондона.
Сейчас Содружество позиционируется исключительно как объединение демократических стран. В этом контексте интересно, что даже такое принципиально важное событие как вступление Мозамбика в организацию никак особенно отмечалось, чтобы не напоминать лишний раз, что все остальные члены Содружества – бывшие британские колонии.
Англия сделала большой вклад в развитие культуры и образования колоний в период существования империи. Программы Содружества наций, направленные на развитие человеческого потенциала являются естественным продолжением еще имперской политики по развитию колоний. Точно то же самое касается и стимулирование многосторонних экономических связей в рамках организации, стимулирования кооперации между развивающимися странами объединения – они выгодны Великобритании в том контексте, что развивают саму организацию. Динамично развивающиеся государства объединения – это огромный вклад и в развитие британской экономики. Если проанализировать совокупность всех гуманитарных программ организации, то становится очевидно, что их общей целью является создание единого динамично развивающегося социально-экономического и культурного организма на пространствах, составлявших Британскую Империю.
[1] SINGAPORE DECLARATION OFCOMMONWEALTHPRINCIPLES, 1971
[2] Отметим, что британские интересы в странах империи были к тому времени весьма существенными: в начале 1950-х годов британскими были 40% иностранных капиталовложений в Индии, 58,6 - в, Австралии, 66,6 - в ЮАС, 74,6 - в Южной Родезии.
[3] А. Лебедев Очерки британской внешней политики. (60—80-е годы.) — М.: Междунар. отношения, 1988.