Всю жизнь меня считали сорвиголовой, которой на всех начхать. Все думали, что я верю в завтрашний день, а если нет, то безбашенно живу сегодняшним. Наверное, так и было до определённого момента. Только вот теперь я потеряла веру во что-либо, и особенно в счастливое «завтра»… А ты… Да, быть может, дело лишь в твоём упрямстве, но ты всё равно веришь в чудо. В твоём сердце осталось место для него, а в моём – нет. И тебе легче. Тебе хочется жить, надеясь на это самое чудо. А мне кроме Хьюго и друзей не на кого надеяться. Только вот родные, как показала практика, предают, друзья и подавно, а вот мечта и чудеса – нет. Разве что они не случаются, когда ты так этого ждёшь, но… но лучше верить в непредсказуемое чудо, чем в заведомо подставных подлецов. Как же хорошо, что тебя нет сейчас рядом! Хорошо, что я не сказала тебе забыть о чудесах, не подумав. На что бы я тебя обрекала, так и не успев понять, что чудо дарует надежду, а окружающие – нет? Как же хорошо, что я не озвучила свою первую мысль. Ведь это только меня в нашей семье жизнь научила относиться к миру скептически, верить только тому, что вижу сама и могу подтвердить. Единственный отголосок веры в чудеса во мне – это доверие к окружающим. Наша раса не доверяет людям, а они не доверяют нам. Наш мир учит нас опасаться других себе подобных, не доверять никому, а я так не могу. Наверное, моё доверие и есть та надежда на чудо, которая оправдывает моё признание в обществе. Только вот… Оно такое хрупкое, это чудо, что ломается о самых дорогих тебе существ…
Ох, сестрёнка, как же я тебе завидую! Надеюсь, что твои чудеса не сломаются так же, как и мои. Найди ***, закончи всю эту историю и возвращайся поскорее домой. Тебя там ждут, в отличие от меня, и ты этого заслуживаешь…
- Кх-м… - вывел меня из транса любимый.
Я будто бы не заметила, что уже минут десять как сидела на краю обрыва, свесив ноги вниз и глядя куда-то вдаль. Ко мне осторожно подобрался Хьюго и сел рядом, робко поглядывая в мою сторону.
- Ты как? – поинтересовался он.
- Так себе, - ответила я, не привирая.
- Расскажешь мне, что там у вас произошло?
И я… И я выложила ему всё. Растроганная своими же мыслями, я решилась сделать это сейчас, и сделать в полной мере. Однако не успела я дорассказать всё как есть, а Хьюго подсел ко мне поближе и ласково прижал меня к себе, снова предоставив свою грудь моим слезам. Но я держалась как могла, стараясь почти не плакать, а Хьюго молча успокаивал меня, нежно поглаживая по голове рукой. Я не хотела больше плакать. Я устала от этого. Я… я сломалась, а мой любимый был единственным, кто мог мне помочь.
- Прости его, - произнёс он в конце моего рассказа.
- Что?
- Прости его. Твой брат просто… Просто это тебя сейчас больше всего беспокоит, я вижу. Ты бы простила его, давно простила, но ты понимаешь, что он не прав, и это не даёт тебе покоя. Он сам все должен понять, а тебя, извини за откровенность, он сейчас и слушать не станет. Дай ему время, а сама пока что забудь о нем. Ты ничего не сделала. Он сам придумал себе проблему, потому что он боится за тебя. Он боится за тебя и за мать, но ничего не может сделать. Вернее, он может, но, в кои-то веки, у него просто нет информации и знаний о том, что происходит.
Хьюго немного замялся, но проявил смелость и сказал как думает:
- Забудь всё как страшный сон, пока ты здесь, со мной. Ты ведь никому не сказала, куда мы поехали?
- Нет, а что?
- Да нет, ничего, просто... я не хочу, чтобы ты беспокоилась сейчас ещё и по этому поводу. Тебе надо отдохнуть от дома. А то они там напридумывают себе… Ой, но ты не забивай себе этим голову! – поздно опомнился Хьюго, ляпнув лишнего. Он смутился, ибо подкинул мне ещё одну тему для беспокойства… А вдруг и вправду они меня потеряют? Начнут поиски, заявят в полицию? А Дасти? Она скажет правду, если что? Или…
- Ну, хватит, Саба! – ласково посмотрел на меня Хьюго, но я не отреагировала. – Перестань обо всём этом думать, что же ты делаешь!?
- Смотрю на закат, и он будто бы последний в моей жизни…
- Кто его знает, каким он окажется… - ответил мне Хьюго.
- А ты умеешь утешить, блин, - ответила я почти безо всяких эмоций.
Хьюго, было, хохотнул, но понял, что и это оказалось неуместным. Но мне было всё равно. Я прижалась к нему крепче, почти до боли обняв его грудь, и, не сдержав слёз, спросила:
- Когда, когда всё изменится, Хьюго? – но я не ждала ответа. Его и не могло быть, но мне так хотелось услышать его, хотелось успокоиться и начать верить, прямо как Алу.
- Скоро, очень скоро, моя дорогая. Обещаю, что… - запнулся Хьюго. – Скоро всё это закончится.
2.
Десятью часами ранее…
Раздался звонок на сотовый. Я вышел из своей комнаты и отправился вниз по лестнице, чтобы открыть двери. Звонить в восемь утра через дверной звонок было совсем нехорошо после вчерашнего. Мама, небось, всю ночь пролежала в раздумьях, а сейчас под утро самое время было заснуть и хоть немного поспать, чтобы сегодня вновь пуститься во все тяжкие… В панику, в переживания за отца, Алу, *** и всё то, что произошло вчера между мной и Сабой. Я, конечно же, всего матери не сказал, но в порыве гнева успел наломать дров, и как теперь с этим быть я не знаю. Только вот всё это потом, а пока нужно выдохнуть, взять себя в руки и открыть дверь моему клиенту. Главное – не забыть его предупредить…
- Доброе утро, Динго! – громко произнес Гарри.
- Доброе утро! – тихим тоном ответил я, намекая, что стоит вести себя потише. Во всяком случае, я думал, что это сработает. – Прошу меня извинить… - начал было я, но меня перебили.
- О да, я всё понял! – шёпотом ответил мне черноволосый человек в клетчатой сине-зелёного цвета рубашке и синих джинсах. Он и без того выглядел смущённым, а после этого стал и вовсе растерянным.
- Да, благодарю! – старался я показать себя очень вежливым и воспитанным. – Просто у меня дома все ещё спят.
- Ну, что ж, время Вы сами назначили, но так как оно сопоставлялось с моим рабочим графиком, то прошу меня извинить.
- Что Вы, всё хорошо! Надеюсь, у Вас есть свободный часик-другой? Давайте пройдём ко мне в комнату…
- О да, иначе я бы не выбрал это время, - отозвался Гарри и посеменил за мной по лестнице.
Когда мы вошли в мою комнату, я запер дверь на ключ, отчего у Гарри резко округлились глаза. В них промелькнуло что-то между недоумением и испугом, будто бы его заметили за кражей.
- Ох, простите! – ответил я, до конца не понимая, отчего этот недоэскимос так переполошился. Однако я решил пояснить, не особо распространяясь: - Так нам не будут мешать. Вчера произошёл один инцидент… - замелькали воспоминания у меня в голове. – Так что можно приступать.
- Что-то серьёзное? – поинтересовался клиент, оставив всё ещё печально-испуганное выражение лица, которое теперь выглядело сочувствующим.
«И какое тебе дело!?» - подумал я про себя и лишь кротко отмахнулся:
- Так – семейные проблемы, ну, Вы понимаете, - попытался улыбнуться я, хотя вышло, пожалуй, не совсем искренне.
Тем не менее я не хотел участвовать в продолжении допроса. Хотя это, пожалуй, была просто вежливость со стороны Гарри. Он еще при первой встрече показался мне очень чутким и отзывчивым человеком. Просто у кого-то начинается паранойя, прямо как у ***. Пора лечить нервы.
Я постарался вытряхнуть эти мысли из головы и подошёл к рации, которую Гарри оставил мне починить.
- Всё, что я мог сделать один – я сделал. Теперь мне понадобится Ваша консультация, в зависимости от того, что вы хотите выжить из этой машины.
- Ну, с усилителями сигнала проблем нет, - ответил Гарри. – А вот другое дело – его качество. Вы нашли источник проблемы?
- Да, только мне нужна Ваша помощь. Вы купили то, что я просил?
- Да, - ответил мне Гарри и достал из пакета большую деталь для рации.
- Так, - взял я в руки деталь и осмотрел её. – Производитель то, что надо. Вы, я так полагаю, разбираетесь? Я видел, что до меня корпус уже вскрывали и не раз.
- О да, это, скажем так, издержки профессии… - смутился Гарри и отвернулся, уставившись куда-то в окно за моей спиной. – Ну, и хобби, само собой, - добавил он уже не к месту после значительной паузы, продолжая при этом смотреть куда-то вдаль. Странный он тип какой-то.
- Вы можете не расстраиваться – проблему Вы определили правильно, но одному тут действительно не справиться. Плюс определенно стоило заменить пару деталей, так что теперь она должна работать лучше прежнего.
- А ты не пробовал новый выход на антенну?... «Вы», извините, - ещё больше смутился мужчина.
- Ничего, даже лучше на «ты».
- Благодарю… - ответил Гарри и откашлялся – комок в горле явно мешал ему говорить. – Я просто поставил дополнительный выход под телевизионную антенну.
- Да, я видел. Неплохо придумано! – честно ответил я, ибо понимал, что простой человек таких вещей сделать не сможет. – Должно работать - я не увидел там никаких проблем. Во всяком случае, всё покажет практика. Вот запустим аппарат в дело – тогда и проверим.
После этого я приземлился на стул и предложил Гарри присесть рядом. Нужно было успеть сделать всё до того, как проснётся мама и у неё появятся ко мне вопросы. Саба снова всё испортила… Да сколько же можно…
Моя сестра о себе такого мнения, что…
- Подержи паяльник, - попросил я Гарри и продолжил думать, работая над рацией.
…И как она только не понимает? Как можно так поступать с родной мамой? Со своей семьёй? Да это же предательство!
Я выронил из руки болтик и тот упал куда-то под стол.
- Прекрасно! – вспылил я и отправился вниз на поиски.
Гарри тут же встрепенулся и нагнулся следом, подсвечивая телефонным фонариком.
Мы работали уже больше двух часов, и всё сыпалось у меня из рук. Мысли выбивали из колеи и заставляли думать о Сабе, а не о приборе. В итоге я чуть не пропаял плату, и пришлось кое-что переделывать заново. Только Гарри выводил меня из транса, помогал мне, если что-то шло не так, и ни разу не попрекнул меня в моём непрофессионализме. Ох, как же мне было стыдно! Человек пришёл ко мне как к знатоку, а я как ребёнок не могу твердо в руке удержать отвертку. Руки тряслись, мысли не хотели трезветь, а взгляд затуманивали образы. Но Гарри… Он видел все это и будто бы понимал, в чём дело. Он был таким добрым и душевным человеком!
Как оказалось, только на первый взгляд он выглядел странным. На самом деле это было волнение, которое очень скоро улетучилось, после чего мы разговорились. Мы болтали обо всём, о чём только можно, прерываясь лишь на ситуациях, когда приходилось хорошенько подумать над рацией. Однако это не унимало дрожь в моих руках, и когда я совсем отчаялся, выдохнул и положил голову на руки, прижавшись к столу, Гарри, набравшись смелости, решился сказать о моей нервозности:
- Динго, я вижу – ты головастый парень. Но… не нервничай. Я всё понимаю…
- Ох… Это сложно понять, - ответил я уже не скрывая всей своей боли. Сестра-сестра… что же ты наделала…
- Я… Я могу уйти. Просто…
- Нет-нет, что Вы! – отозвался я, приподнявшись со стола и обратив своё сонное лицо к Гарри. – Я доделаю свою работу.
- Я ведь понимаю, я мог бы найти другого мастера, но в Номе мне лучше тебя не найти.
- Да что ты! – смутился я. – Разве что тут просто не из кого выбирать. Наш-то городок очень маленький…
- Но всё же, Динго! Я… я не представляю, что ты чувствуешь…
- И не можешь представить… - задумчиво произнёс я себе под нос, лишь нечаянно озвучив свою мысль.
- Тебе… тебе сложно это делать, я знаю. Но эта вещь, - указал он на рацию. - Поможет не только мне, но и вашей семье.
Хм… А вот это уже интересно…
- И как же? – удивился я.
- Разве… разве ты не понимаешь? – осторожничал Гарри.
Я напрягся.
- Н-нет… - едва вымолвил я, не понимая.
- Эм-м… Я… Я хотел попросить у тебя прощения, Динго.
- За что? – не понял я. Диалог превратился в какую-то кашу.
- За всё, что произошло. За Алу, за Кодиака, за ***. За то, что тебе тоже, наверно, досталось. За…За потраченные нервы, за…
Но я уже не слушал. Я округлил глаза, и мне казалось, что они вылетят сейчас из орбит. Я попытался взять себя в руки, но у меня не получалось. Комната показалась мне невыносимо душной от запаха припоя. Форточка… «Нужно открыть форточку», - отчего-то подумал я, но она и так была уже открыта. За окном бежали облака, и сегодня дождя уже ничто не предвещало… Только вот… Ох, я не мог убежать от происходящего. Посторонние мысли наполняли мою голову, но снова и снова я возвращался к явности. Что? Как же так? Как же…
Я медленно снял очки и заметил, как дрожит моя рука под их «неподъёмным» весом. Я был не растерян – я был поражён. От «духоты» на лице моём выступила испарина, а потом резко на меня нахлынул морозный ветер. Меня так и бросало то в жар, то в холод, пока я не смог произнести:
- А-а-а… - на большее меня не хватило. Дальше всё делал Гарри:
- Погоди, ты хочешь сказать, что не узнал меня? – на его лице тоже загорелся испуг. Испарина выступила на гладком лбу еще во время его извинений.
В ответ я только покачал головой, отрицая, казалось бы, невозможное… Неужели я мог забыть? Неужели я мог не запомнить… Ох, какой же я трус! В тот раз я ничего не соображал, когда мы спасали ***!
- А я думал… проклятье! – закрыл глаза Гарри и потёр лоб. Ну да, со своей стороны он оказался круглым дураком. Однако он и сам это понимал и даже не сдержал усталой улыбки. – Теперь-то ты понимаешь, кто я такой?
Я одобрительно кивнул.
- А рация… - Гарри посмотрел на неё как на предавшего его друга. – Она свяжет меня с ними. И мы узнаем, что случилось с вашей семьёй, понимаешь?
- Хм, то есть…
- Да, Динго. Я не знаю, говорила ли тебе Саба что-нибудь об этом, но… Хьюго не хочет, чтобы она волновалась. Он хочет помочь ей, потому что он любит её…
- Вон… - всё что я мог произнести… - Вон. Из этого. Дома, – тихо прошептал я дрожащим голосом.
- Хорошо. Ещё раз прости меня, Динго. Мне очень жаль, что так вышло. Если бы только твой отец отозвался бы раньше…
- Что? – не понял я.
- Не важно, - ответил мне Гарри и начал было опускать в пакет части рации, но я, набравшись мужества, не дал ему закончить.
- Стой, - произнёс я после шумного выдоха. Гарри лишь вопросительно на меня посмотрел. – Тут немного осталось. Давай уже закончим работу…
- Я… рад, что ты меня понял…
Но я и не собирался его понимать. Я… Я вообще удивлялся своей смелости. Мне… Не то чтобы мне было страшно, но я опасался этого типа. Однако я решился так вот по-умному потянуть время, чтобы подумать, как мне лучше будет поступить…
- Я, честно, не думал…
- О чём? – спросил я, набравшись смелости и наполнив воздухом грудь.
- О том, что ты так спокойно отнесёшься ко мне. Мы так долго сидели, даже болтали… Теперь понятно, в чём было дело… - Гарри усмехнулся. – У тебя здесь курят?
- Нет, у нас в семье нет курящих…
- Во всяком случае, это ты так думаешь…
- О чем ты? – не понял я.
- Ай, - отмахнулся Гарри. – Не важно. Саба говорила Хьюго, что у вас с ней вышел скандал…
- А что, Саба курит? – спросил я и осекся, но было поздно. Я…Я был разбит. Господи, как я жалок! Сколь труслив и наивен! Так облажаться! Впустить в дом такого человека по невнимательности, так ещё и остановить его! Не дать ему уйти, вместо того, чтобы вышвырнуть его за шкирку вон!!! Как он посмел!? Так я, мало того, даже в разговоре не могу за себя постоять – мелю какую-то чушь! Какое мне дело до Сабы, о Всевышний!?
Однако Гарри на это только лишь улыбнулся, тактично ничего не сказав. Он оставался почти таким же, таким же… добрым и воспитанным, каким был минут десять назад. Неужели такое возможно?
- Я о другом, Динго, но это не важно, - наконец нашел он ответ и с досадой взглянул на окно.
Я как будто бы прочитал его мысли (во всяком случае, мне так показалось) и отворил окно настежь, после чего шлёпнул по столу небольшой баночкой с болтами, обозначив её присутствие.
- Можешь закурить, - сказал лишь я и опустился на свою кровать, отойдя от окна и мошенника Гарри. Только вот… был ли он мошенником, или действительно ничего не знал? Не похоже, чтобы он что-нибудь предполагал. Он ведь сам заговорил на эту тему, сам же попросил извинений… Может, всё не так уж и плохо? Может и он не так уж и плох?
- Благодарю, - отозвался Гарри на мой жест и, достав из кармана пачку сигарет, закурил. Стараясь дымить исключительно в форточку, мужчина, облокотившись на стол, стряхивал пепел в банку с болтами. Пока огонёк не коснулся фильтра, никто из нас не произнёс ни слова, и лишь докурив, Гарри заметил:
- Ещё не выкинул меня отсюда? Странно. Я думал, что ты привык делать поспешные выводы.
- Да… как ты смеешь, - хотел было пригрозить я, но из меня выскочило только безобидное ворчание.
- А я так понял, - спокойно ответил на мою дерзость Гарри. - И дело не в том, кто я, а в том, как я, совершенно посторонний человек, посмотрел на ситуацию с Сабой. Ты думаешь, она всем об этом направо-налево рассказывает? Нет. Только Хьюго. А мне так, ненароком. Я ведь частенько бываю с ними рядом, мы ведь работаем вместе с Хьюго, ну ты уже знаешь… - притормозил Гарри и, не удержавшись, достал ещё одну сигарету. Щёлкнула зажигалка, появился уголёк и человек, сделав первую глубокую затяжку, продолжил:
- Твоя сестра всю жизнь пробыла в дворовом обществе, и это научило её держать язык за зубами. Такие делятся сокровенным только с теми, кому истинно доверяют, - Гарри сделал затяжку. – Нет, я не хвастаюсь, я просто так говорю. Мне она тоже не доверяет, но мне доверяет Хьюго, так что я кое-что об их с ним отношениях знаю, - последовала следующая затяжка. Дым клубом наполнил комнату – очевидно Гарри забылся и по привычке направил его перед собой, не заботясь о неудобствах. Я лишь взмахнул рукой, и мой гость тут же засуетился:
- Прости, - произнёс он и выпустил дым уже в распахнутое окно, накренившись заодно и посмотрев, не подслушивает ли кто. – Так вот, ваша с Сабой ситуация… Понимаешь… она верит Хьюго как себе, брат, и от этого, чтоб его, даже у меня мурашки по коже! А Хьюго, ты его видел? Да что там, Хьюго в обычной жизни и Хьюго рядом с ней – это совершенно две разных особы. Рядом с Сабой он светится огнём, горит надеждой и… хрен его знает, какие эпитеты тут ещё стоило бы подобрать, но ты послушай. Они всё равно будут вместе. Их не разлучить и ты их не остановишь. Их не остановит никто из нашего начальства, и даже я, не смотря на то, что Хьюго считает меня своим другом… И дело тут совершенно не в том, что она бунтарка, а Хьюго – прохиндей. Они любят друг друга. Они… я тебе скажу, очень любят друг друга.
- Да он использует её! Использует её в своих грязных делишках! А ты! Тебя он послал, чтобы походить мне по ушам, да ещё и рацию починить! Не выйдет! – выплеснул я поток накопившегося гнева и мыслей.
- А теперь сам подумай, Динго, - всё так же спокойно ответил мне Гарри и затянулся. – Если бы мне надо было добиться твоего расположения для дела, если бы мне нужна была только рация, я бы уже минут тридцать как сидел бы дома, заполучив всё в одном флаконе. Разве я не мог промолчать, когда заметил, что ты ничего не понимаешь? Остановиться и не просить у тебя прощения? М-м? Чего молчишь, Динго?
- Мог. Вполне, - честно подтвердил я.
- Мог. А как мы с тобой беседовали, помнишь? Что, плохо?
Я ничего не ответил.
- Если ты думаешь, что это было совершенно наиграно, то ты ошибаешься, - Гарри затянулся. - И вот после всего этого подумай - если бы я хотел добиться твоего расположения, втереться в доверие там, я не знаю, «поездить по ушам», как ты говоришь. Разве я бы начал тебе дерзить, чтобы ты меня послушал, и рассказывать тебе про Хьюго и Сабу? Даже если бы речь зашла о них, я бы что делал? Правильно, «разделял» бы твою точку зрения и поддакивал. Но я этого не делал. А знаешь почему, Динго?
- Ну же, почему? – спросил я.
- Вот и попробуй ответить сам, почему, - сказал Гарри и, сделав последнюю затяжку, затушил сигарету.
Всё это время Гарри был спокоен как кит. Он плыл по течению, будто бы так и надо, и от этого меня терзали очень большие сомнения. С одной стороны, обитателям моря плыть по течению тяжелее, а с другой… Очень уж складно он говорил. Очень… продуманно, что ли. И тем не менее он оставался столь же спокоен в своих движениях, когда складывал в пакет детали от рации и водружал на плечи её полегчавший остов.
- Подумай над этим, Динго, - сказал мне Гарри, подойдя к моей кровати. Я посчитал совсем невоспитанным остаться в своём положении и встал перед собеседником. – Рацию я без тебя всё равно не доделаю. Если посчитаешь нужным – приходи. Квартира один. Где найти меня ты знаешь. Что ж… - замялся Гарри. – Спасибо тебе за помощь и за то, что выслушал, - после этого он протянул мне руку, стоя непозволительно близко для преступника – моя комната не позволяла стоять далеко друг от друга.
Я взглянул на руку человека – вся в шрамах и порезах, шершавая и грязная после работы с рацией, как, впрочем, и моя. Но кроме того было видно, что эта рука человека-трудоголика. Такие зарабатывают на жизнь честно… только вот он…
Я решился и пожал ему руку. Этот жест будто бы отпустил мне грехи с души.
- Был рад поболтать, - заметил напоследок Гарри. – Провожать, думаю, не стоит, - усмехнулся он и вышел, аккуратно закрыв за собою дверь и так и оставив меня стоять посреди комнаты. Кажется, я даже не мог опустить руку, которую пожал мне этот необычный мужчина, сказавший, как вскоре я понял, одни из самых значимых слов в моей жизни.
3.
Хлопнула входная дверь. Не дай Бог это Саба! Выйдя из нашей с Балто спальни, я увидела Динго, который со странной задумчивостью семенил по коридору.
- Сынок, постой! – позвала его я. – Не знаешь, кто вышел?
- Это от меня, мам, - ответил мне сын с очень странным задумчивым лицом. Никогда не видела его таким, да и на него не похоже, чтобы кто-то к нему приходил.
- Что-то случилось, Динго?
- Нет, мам, всё нормально.
- Кто это был? – поинтересовалась я.
- Да так… клиент, - ответил мне сын и, видимо, поняв, что его в чём-то подозревают, сделал лицо попроще.
- Ты ничего не хочешь мне рассказать?
- Нет мам. Успокойся, всё нормально, - улыбнулся мне Динго и обнял меня.
- Фу, Динго! С каких это пор ты начал курить?! – решила подшутить я.
- Ну ма-а-ам! Ты же знаешь! Я не…
- Да знаю-знаю, иди, сынок, - ласково погладила я по голове сына и проводила его взглядом. Ох, как же вы быстро выросли!
И тем не менее я не поленилась зайти к Динго в комнату. Да, тут пахло сигаретным дымом, а в окно было видно, как от нашего дома идёт человек с пакетом в руке и большим железным ранцем за спиной. Впрочем, пускай Динго занимается, если ему от этого легче… Мне вот не легче.
Что только я не пробовала – сад, огород, кулинария – всё без толку. Все валилось у меня из рук при одном только воспоминании о муже и детях. Всё… Господи, какой ужас! Всю жизнь, всю жизнь мы жили в страхе за детей, и вот сейчас, когда, казалось бы, вся эта чехарда утихла, возвращается Стил со своей шайкой и…и… Чего тебе надо в этот раз, Стил? Ты всегда был подлецом, поэтому, конечно же, начал действовать сразу же через детей. Но… Стил всегда был умным и хитрым выродком…
Злость забирала меня. За последние двадцать лет я не злилась так, как начала злиться в последние несколько дней. Уже почти четыре дня прошло с тех пор, как Алу убежала, и если бы позавчера Балто не позвонил бы мне из Теллера – я бы совсем сошла с ума. Он нашёл мою девочку, но вот ***… И чего он только поплёлся за ними?! И почему я, как малолетняя дура, послушала Балто и позволила ему уйти!? Это я виновата, что он ушёл… Я в ответе за него, и что я скажу его родителям?! Ох, этого нельзя было допускать, нельзя…
Я спустилась вниз – нужно было приготовить завтрак. Кое-как собравшись с мыслями, я поставила молоко на газ, чтобы сварить кашу, а сама всё думала…
Балто обещал мне, что сегодня же утром отправит Алу домой, а сам пойдёт искать ***. И где же Алу? Уже десять часов! Ох… ещё десять… Хоть бы позвонили мне, хотя бы держали меня в курсе дела… Чует, чует моя душа, что Балто теперь так просто этого не оставит, уж я-то его точно знаю! Ну а если так, то зачем он в одиночку полез на рожон?! Самоуверенность, альтруизм. Как всегда не хочет никого беспокоить своими проблемами. А разве он не помнит, как эти проблемы быстро становятся общими? Ладно, для этого же и есть я… Нда уж, а кто ж ещё-то… Надеюсь, к вечеру всё станет ясно…
В кухню вошёл Динго и Дакота. Дакота как всегда подшучивал над братом, но тот был совершенно не в духе. Он даже не смел ему чем-то ответить, как это обычно бывало, а просто молчал на его шутки, пока сам Дакота не перепугался и не начал выспрашивать у брата, что произошло. Он посадил Динго за стол, налил ему стаканчик воды и со всей чуткостью заговорил с ним. Дакота может со скоростью света менять своё настроение, только вот остальные дети этому почему-то не верят, не считают при этом брата искренним, ожидая от него очередной хохмы. Разве только Алу…
Я печально вздохнула о дочери… Ничего, ладно, всё хорошо. К вечеру… к вечеру она точно будет дома, как раз когда у нас будут гости…
Я засыпала кашу. Прежняя жизнь теперь не казалась мне простой и обыденной. Такое чувство, будто и кухня не моя, и всё на ней не так, и даже каша варится иначе. Всё в новинку, всё странное и необъяснимо сложное, другое. Каждое действие требует усилий, заставляет думать о том, что делаешь, а делать я ничего не могла… У меня опускались руки… Я думала совсем о другом – об Алу, ***, о Балто и Сабе и… всё это… Ах, Всевышний, услышь мои молитвы! Только бы всё было хорошо! Только бы всё обошлось!
4.
Саба… Господи, что я наделал! Хотя нет, нет! Она виновата! И вообще – этот парень… Гарри… ох, как всё сложно!
Я никогда так не делал. Вернее, делал, когда у меня был слушатель или гениальная идея, которую приходилось раскачивать на ногах. Я ходил по своей комнате как загнанный в клетку зверь. Казалось, что я должен протоптать дыру на полу. А мысли… Мысли бились во мне словно птицы, только вот какая из них станет синей я никак не мог выбрать…
И как же мне понять в кромешной тьме моего внутреннего «я», какая из всех этих птиц синяя? Да и дело-то не во мне… Ох, кого я обманываю! Сам себя. Мне просто нужно сделать выбор, а я не могу. Не могу и всё тут! Пойти к Гарри или не пойти? Уничтожить рацию или помочь? Что сказать Сабе – извиниться перед ней или проклинать всеми знамыми и незнамыми словами? Ох, не могу, не-мо-гу!!!
Уже скоро к нам придут гости, важные гости, и если я сейчас не уйду, то потом я слинять не смогу уже точно. А если… если Саба останется? Как мне сидеть с ней за одним столом? При гостях? И что мне, показывать им, как у нас все хорошо?! Пока сама Саба не покажет всё как есть, а она покажет, уж я-то не сомневаюсь. А мама… маме придётся терпеть и это, но сколько?! Сколько ей можно терпеть и вопрос – сможет ли она это вытерпеть? Ох, Господи!
Весь день с того момента, как Гарри ушёл от меня, я думал. Я понимал, что оставлять этот вопрос нерешённым означало либо непредсказуемую концовку в истории с Гарри и всей его шайкой, либо очередной скандал с Сабой. А она… Она-то уж им доверяла, и… она жива-здорова, заперлась в своей комнате и готовит очередную выходку… наверное… Она жива и продолжает доверять им даже не смотря на то, кто она, и они тоже это знают. Она дочь Балто.
Ох-х, отец… Почему ты не рассказал нам всё как есть, чтобы мы не ломали головы как нам быть? И где же ты сейчас, что с тобой? Что с моей сестрой Алу? Что… о Газе и *** вообще никаких вестей. Мы уже, было, отчаялись, но позавчера вы нам позвонили. Алу цела а ты… Никого ты не пойдёшь искать, уж я-то тебя знаю! Не сын ли я того самого Балто, чтобы не знать, что отец что-то задумал!... Нет. Какой же я сын Балто, я трус, ТРУС, каких мало! Даже моя сестра Алу смелее меня! Я… Я должен знать, что происходит, и я должен доказать всем, что я достоин быть твоим сыном… я…
Несколько часов я не вылезал из своей комнаты, чтобы взвешивать все «за» и «против» и в одну секунду, поддавшись безумному геройству, согласиться отправиться к Гарри. «А что, ведь он и вправду не знает, когда я к нему приду, так почему бы не сейчас? Он определенно не ждёт от меня столь поспешных решений, так что я, скорее всего, буду в безопасности», - думал я.
Уж не знаю, то ли отцовские гены, то ли подростковое легкомыслие проснулись во мне, но я решился и, собрав необходимый инструментарий в рюкзак, осторожно вышел из комнаты. Проскользнув на первый этаж (благо лестница была как раз возле моей комнаты), я незаметно от мамы оделся и, что было мочи, «дал дёру» в сторону города, боясь встретить по пути гостей, а они-то должны были явиться с минуты на минуту. Быстрым шагом я поднимал пыль на тропе, и та оседала на обувке, превращая её из чёрной в коричнево-серую, но мне было сейчас совсем не до этого. Скрыться в городе было куда проще, нежели на поляне перед самым домом, и я спешил туда что есть мочи.
Однако там я чувствовал себя куда мене комфортно. Чуть было не попав под машину, я вообще был готов опустить руки. С каждым шагом приближаясь к злополучному дому, моё волнение нарастало. Я боялся этой встречи, боялся, что они схватят меня как Кодиака, боялся, что они будут шантажировать меня либо шантажировать мной мою семью. И какой тогда я буду герой? Тогда я только всех подставлю…