Мне пришлось согласиться, что, пожалуй, нет дальше смысла оставаться здесь и что завтра утром я попрошу кого-нибудь из сосе дей подбросить меня до города.
За завтраком Ники сообщил, что получил известия от фирмы, где я работала. Они сожалеют, что загнали такую отличную работягу-лошадь.
—Для фирмы каждая Вещь — или ломовая лошадь, или дикий мустанг, в зависимости от темперамента, — объяснил Ники. — Лошади обычно загоняют свои тревоги внутрь и ничего не предпринимают для их разрешения. Для Игры лучшего материала не найти. Совсем другое дело — мустанги. Эти не будут переживать втихомолку. Случись беда, они бьют копытом, идут напролом и так или иначе устраивают свои дела. Ты была мустангом, пока за тебя не принялся Берт, он-то "и превратил тебя в лошадь. Затеянный нами эксперимент задуман в общем-то не ради тебя, но одно точно пой дет тебе на пользу: ты снова станешь мустангом.
Я призадумалась над услышанным, а мои ребята тем временем переключились на Мух.
Они все время будут тебе докучать, — заметил Проныра. — Даже в автобусах. Надо как можно скорее перебраться в Калифор нию.
А давайте через Канаду, — предложил Ники. — Там Мухам не очень-то дают разгуляться.
Умнее не придумаешь, — съязвил Хинтон, — особенно если учесть, что у нас нет лицензий для работы в Канаде.
Решение пришло мгновенно. Дойдя до телефонной будки, я поз вонила в аэропорт и узнала, когда будет ближайший рейс в Канаду.
Этого только не хватало, — ахнул Хинтон.
Не ты ли нас уверял, что с этой Вещью у нас не будет хлопот? — возмутился Проныра. — Нас трое и мы едва управляемся с нею.
Через несколько часов я летела в Канаду. Неужели удалось из бавиться от моего постоянного эскорта?
У нее голова прямо-таки распахнута настежь, — произнес чей-то голос. — Никакого прикрытия на голове: ни тебе дощечки, ни покрышки, ни шалашика. Похоже, эта Вещь понимает, о чем мы говорим.
Да, голова у нее раскрыта, и она вырвалась из-под надзора, — подтвердил другой голос. — Я займусь ею. Как говорится, на ловца и зверь бежит.
—Перехватишь ее на выходе из самолета, — сказал первый Оператор.
Так ты полагаешь, что она знает кое-что об Операторах?
У нее голова просто забита информацией об Операторах, я не успеваю ее отсасывать. И где она только набралась всех этих сведе ний? — изумился второй Оператор.
Я немного поработаю с нею, — заявил первый Оператор. — Дамы и господа, в моем распоряжении оказалась весьма необычная Вещь. Думаю, вы таких еще не встречали. Она знает о существова нии Операторов.
Не может быть! — воскликнул женский голос. — Кому же она принадлежит?
Пока что мы работаем с нею. Можете подходить, подклю чаться к Вещи и исследовать ее мозг. Только сначала внесите пят надцать очков. Работать с Вещью не разрешается.
С десяток голосов возникли один за другим и, уплатив свои очки, задавали мне вопросы, на которые я демонстративно не отвечала.
—А теперь, — предложил второй Оператор, — кто хочет участвовать в Игре? Ставка — двадцать очков.
Операторы только было собрались делать ставки, как стюардес са неожиданно объявила, что самолет скоро приземлится. Первый Оператор с сожалением вздохнул.
—Как бы то ни было, а мы набрали двести очков. Очень недурно. Эта Вещь — просто золотая жила. Меня теперь от нее и бульдозером не отдерешь.
Однако в аэропорту я быстро нырнула в такси, добралась до автобусной остановки и благополучно улизнула от своих новых зна комцев. Добравшись до одного из городов на севере Канады, я тут же попала в руки канадского ловца, который немного спустя продал меня другому Оператору. Пересаживаясь с автобуса на автобус, я направилась обратно в Штаты и немедленно угодила в зловещие сети Доррейна.
—У него есть свои достоинства, — заверила меня женщина. — Одно плохо: он ненавидит Вещи. Сделаю для вас все, что в моих силах, но боюсь что этого будет маловато. Попытайтесь сбежать, если подвернется случай.
Речь шла о Доррейне, а женщина была его женой. Как только они вошли в мою жизнь, у меня началась дикая головная боль. Стис нув зубы, я вжалась в свое сиденье и приготовилась терпеть. Но вся моя выдержка мгновенно улетучилась, и меня охватил страх, когда я узнала, что головная боль — дело рук Доррейна.
—Он хочет разрушить те клетки головного мозга, которыми вы мыслите, — пояснила жена. Повернувшись к мужу, она прикрикну ла на него:
—А ну-ка, прекрати это. Ты уж и так выдолбил ей на полсантиметра всю левую сторону. Не остановишься, сделаешь из нее при дурка.
Уж этого я не позволю. Я вышла из автобуса на следующей остановке и направилась в ближайшую гостиницу.
—Ложись в постель и вызови врача, — посоветовала миссис Доррейн. — Да не мешкай. Эта долбежка — дело опасное.
В телефонной книге я нашла номер первого попавшегося вра ча, вызвала его и забралась в постель. Доктор приехал быстро, об следовал меня и велел немедленно собираться в больницу.
Я отвезу вас в своей машине.
А что у меня с головой?
С головой? — он как-то странно глянул на меня. — У вас воспаление легких. Жду вас внизу.
Час спустя я уже лежала на больничной койке. Надолго погру жаясь в сон, я изредка просыпалась, слышала, как препирается чета Доррейнов и снова засыпала. Наверное, они засели где-нибудь в гостинице по соседству или припарковались у больницы, решила я.
Через неделю мне стало значительно лучше. Обдумывая свое положение, я пришла к выводу, что, пожалуй, мне будет на руку, если Доррейны затеют свою Игру. Они уже пытались завербовать игроков среди Операторов-больных. Но я выяснила, что Доррейны не всем по душе и что имеются желающие мне помочь.
—Ты безнадзорная, — заключил один из Операторов, выдававший себя за выздоравливающего после удаления аппендицита. — А для таких есть особые правила. Победивший в Игре получает право владеть безнадзорной Вещью в течение суток. Мы попробуем тебя выиграть и, если нам повезет, дадим тебе передышку.
Победителем в Игре считался тот Оператор, которому удава лось вызвать у Вещи наиболее выраженную эмоциональную реак цию. Это не составило бы труда для Доррейна, которого я до смерти боялась. Но я собрала в кулак всю волю и, контролируя свои эмо ции, сама определяла победителя. К глубочайшему возмущению Доррейна, день за днем меня выигрывали другие Операторы. Среди них была и пара работавших на кухне женщин, которые убедили меня написать письма моим друзьям.
—Мы тебе поможем составить текст, — пообещала одна из них. — Если твои друзья — Операторы, они расшифруют письма и пой мут, что с тобой происходит.
Написав под диктовку письма, я внимательно их прочитала, но так и не заметила никаких признаков шифра. Только жизнерадост ные описания мест, где я побывала, и восторги от полученного удовольствия. Почти в каждом письме повторялась фраза: "Наконец-то мне удалось как следует отдохнуть от однообразия повседневной работы. Об этом каждый мечтает, но я и думать не могла, что для меня это станет реальностью".
Больницу я покидала неохотно. За порогом меня уже поджидала чета Доррейнов. С ними был и Щит, полицейский Оператор из ва шингтонского городского совета. По его словам, он должен был охра нять меня, пока я не пересеку границу штата. Думаю, это было орга низовано не без участия моих друзей-Операторов из больницы. У меня мелькнула соблазнительная мысль никогда не покидать штат, а коле сить по нему бесконечно, пересаживаясь с автобуса на автобус.
Только мы выехали за пределы Вашингтона, как Доррейны засуетились и стали вербовать Мух для Игры. Ко мне вновь вернулась мучительная головная боль. Меня не столько тревожила сама боль, сколько разрушения, творимые Доррейном в моей голове.
По прибытии в город Бьютт в штате Монтана Доррейны затеяли Игру с Оператором, назвавшимся Доном и заявившим, что он принадлежит к организации Лесорубов. Мне показалось, что его тронули мои злоключения, а когда он узнал, что эксперимент про водится на основании свидетельства о воскрешении, он как-то сра зу заволновался и куда-то исчез. Примерно через час, когда я чисти ла зубы у себя в номере гостиницы, передо мной вдруг возникла картинка, изображающая пятерых мужчин и двух женщин в красно-черных клетчатых костюмах.
А это еще кто? — заинтересовалась миссис Доррейн.
Команда Операторов из организации Дона, — ответил супруг. — Картинка вполне четкая, только почему-то не могу войти с ними в контакт. Ну-ка, используй удлинитель, может, у тебя полу чится.
Через мгновение раздался голос:
Мы Лесорубы. Впустите нас.
Встречу вас в холле. — ответил Доррейн. — Пока воздержусь называть номер своей комнаты, а то не ровен час эта Вещичка под ложит мне бомбу.
Вскоре Доррейн вернулся, ведя за собой Лесорубов. Операторы предложили ему за меня выкуп в двести очков, но Доррейн стал рьяно торговаться. Слушала я их, слушала и как-то незаметно усну ла. Пробудилась я все под тот же гул голосов.
—Послушайте, она проснулась, — произнес чей-то голос. — Все равно мы не знаем, где будет вынесено окончательное решение — здесь или в Солт-Лейк-Сити. Ясно одно: мы никуда не продвинемся, пока не поднатаскаем эту Вещь, чтобы она понимала что к чему.
—Это свидетельство о воскрешении — чистое мошенничество, — продолжил другой голос. — Такая подлость как раз в духе Гончих. Больно много силы они набрали. Давно пора их укоротить и лучше го случая, чем это свидетельство, не представится. Мы беремся за твое дело и будем его отстаивать.
Ни от одного Оператора я еще не слышала более приятных слов. Выразив свою признательность, я поинтересовалась, чем могу по мочь.
Всему свое время, — продолжил Лесоруб.
Мы прибегли к отсосу и в основном знаем твою историю. Теперь послушай нас...
Организация Лесорубов, включающая более ста Операторов, намерена обратиться в совет штата с требованием судебного разби рательства, на котором они опротестуют выдачу свидетельства, по их мнению, представляющего для меня опасность.
Не могли бы они заодно заявить, попросила я, что я вовсе не нуждаюсь в воскрешении.
—Это рискованно, — возразил Лесоруб. — Свидетельство вы дается только если Вещь находится при смерти. А мы не можем доказать, был такой факт или нет. Если мы сделаем подобное заявление, Гончие станут утверждать, что все было по закону, решение затянется на месяцы, пока судья будет копаться в твоем прошлом.
Из этого я заключила, что в мире Операторов власть и престиж являются мощным оружием и не так-то просто одолеть Гончих.
—Что верно, то верно, — подтвердил Лесоруб. — Мы и не рассчитываем на легкую победу. Потребуем назначить разбирательство на ближайшее воскресенье, только еще не решили, в каком штате его проводить. Пожалуй, лучше всего подойдет Юта. В Солт-Лейк законники строгие, они особо и разбираться не станут, просто аннулируют свидетельство сходу.
Меня это более чем устраивало.
—Хотя, конечно, с тобой могут разделаться и Мормоны, — поразмыслив, добавил Лесоруб. — Ну, что делать, придется рис кнуть.
Мне было ясно, что эксперимент Гадли вряд ли вызовет одоб рение Операторов Мормонов, но такое же неодобрение у них вызо вет и Вещь, голова которой забита сведениями об Операторах. Взвесив все "за" и "против" и понимая, насколько сомнительны мои шансы остаться в мире живых, я в итоге решила довериться Лесорубам.
Тьма народу собралась на автовокзале Гончих в Солт-Лейк, когда мы туда прибыли.
53
—Недостатка в зрителях явно не будет, — заметил руководитель Лесорубов, обращаясь ко мне. — Разбирательство начнется в полдень. Устраивайся в гостинице и возвращайся.
Ровно в двенадцать я была на автовокзале. Заседание началось с выступления защитника от Лесорубов. Он вкратце изложил предыс торию всего дела и выдвинул следующий довод: если разрешить этот эксперимент, то нельзя будет отказывать другим в подобных опы тах; со временем число Вещей, обладающих информацией об Опе раторах, возрастет настолько, что все основы мира Операторов и Вещей окажутся под угрозой.
Мне было не по себе. Надо признать, что защитник бил прямой наводкой, но этот огонь, без сомнения, накроет и меня без малей шей надежды на выживание.
Выступление юриста от Гончих выглядело очень неубедитель но. Когда было запрошено свидетельство о воскрешении, заявил он, не были сообщены подробности эксперимента. Предполагалось, что опыт совсем простенький, поэтому Гончие дали ему добро. Я с ужа сом ожидала главного вопроса судьи: "Что эта Вещь уже знает об Операторах?" — ибо от него зависела моя дальнейшая судьба. Но он его так и не задал.
—Они подключились к твоему мозгу и отсасывают информацию, — шепнул мне на ухо один из Лесорубов. — Сиди спокойно, расслабься. Все идет как по писаному.
Затем снова выступил юрист от Лесорубов с уничтожающей кри тикой порядка выдачи Гончими свидетельств и потребовал запре тить компании выдачу каких-либо документов, пока не будет про ведено официальное расследование ее деятельности и наведен должный порядок.
Слушая его, я засомневалась, не попаду ли я из огня да в по лымя, избавившись от Гончих, но попав в руки сурового судьи.
В три часа слушание было прервано до следующего утра, и я вернулась в гостиницу. Лесорубы заказали бутылку шотландского виски, чтобы отпраздновать успех и изрядно напились и разбуше вались. Оператор гостиничной обслуги пожаловался было на шум, но один из Лесорубов немедленно его пришиб. Как потом выясни лось, на языке Операторов "пришибить" означает использовать оп ределенный мыслительный прием, с помощью которого один Опе ратор может временно вывести из строя другого. Тут же на месте происшествия появились несколько гостиничных Операторов и при шибли двух Лесорубов. Эта "пришибеевщина" растянулась на до лгие часы. К полуночи большинство Лесорубов настолько ослабли от умственной потасовки, что отключились от меня, и я слышала
только голоса их руководителя и одного из его помощников.
В наступившей относительной тишине я еще раз обдумала сло жившуюся ситуацию и пришла к выводу, что дело принимает сквер ный оборот. Позвонив на всякий случай в бюро западных авиали ний, я выяснила, когда первый утренний рейс, и легла спать. Утром мне сообщили, что расследование уже закончилось и свидетельство о воскрешении признано недействительным.
—Более того, — продолжал главный Лесоруб, — нам удалось очень ловко вызволить тебя. Судья просто в ужас пришел, когда узнал, что Гадли собрал уже целую коллекцию Вещей с вывихнуты ми мозгами. Он опасается, что в ней могут оказаться такие, как ты. Мы обещали отвезти тебя в Калифорнию и доказать, чего бы нам это ни стоило, что с головой у тебя все в порядке.
В пути меня сопровождали главный Лесоруб и его помощник по имени Плющ. Самолетом мы добрались до Сан-Франциско, а затем автобусом (но не компании Гончих Псов) до города, где нахо дилась штаб-квартира организации Гадли. Я отправилась в гостини цу, а Лесорубы — к Гадли.
Почти сразу же к голосам Лесорубов присоединился голос Ники. Напуганный неожиданным поворотом событий, он поспе шил обо всем доложить Гадли. Плющ тоже заторопился, чтобы подать прошение о новом расследовании. Ники отсутствовал недолго.
—Коль скоро тебе придется задержаться здесь на какое-то время, неплохо было бы снять меблированному квартиру, — заметил он. Предложение показалось мне разумным, и я отправилась в под сказанном Ники направлении и вскоре поравнялась с домом, где висели объявления о сдаче квартир в наем. Не успела я толком ус троиться в снятой квартире, как выяснилось, что она находится бук вально в нескольких шагах от здания, где размещается Гадли и его штаб, а на этой улице в основном проживают странные экземпляры из его коллекции. Лесорубы с трудом уговорили меня подождать и не выезжать сразу после вселения.
Операторы Гадли тут же настроились на меня и просовещались почти всю послеобеденную часть дня. С удивлением отметив их прекрасное расположение духа, я и сама постепенно расслабилась и приняла активное участие в разговоре. Мне удалось узнать, что Про ныры и Хинтона в городе не было, они уехали по делам организа ции, а великий Гадли был в бегах, поскольку совет штата Калифор ния грозился отстранить его навечно от операторской деятельности из-за его ненормальной коллекции.
Обстоятельства складывались для меня весьма благоприятным образом. Следующий день тоже принес добрые вести. Гадли, приго воренный к пожизненному отстранению, скрылся, и организацию временно возглавил добродушный Оператор по имени Увалень, не лишенный чувства юмора и симпатии к Вещам.
Как выяснилось, Операторы Гадли были известны в здешних краях как Западные Парни и Операторы из других организаций их заметно побаивались. Несмотря на задиристую репутацию, Запад ные Парни мне понравились. Они без конца сновали туда-сюда, задавали множество вопросов о моем отношении к миру Операто ров и, казалось, мои ответы забавляли их.
Один из них, по имени Пройдоха, называл меня не иначе как "Эта Самая".
Вы только послушайте, что Эта Самая говорит, — восклицал он, как только заводил со мной беседу. — Она опять выступает. — Пройдоха считал, что мое поведение определяется тем, что я по природе мустанг.
Лошадь, та обычно изведется до полусмерти, — замечал он философски. — Совсем другое дело мустанг. Попробуй задать ему какую-нибудь головоломку — и вместо того чтобы убиваться над ней, он мигом врежет тебе копытом по зубам.
Не совсем так, — возразил Ники. — Она и есть мустанг. Просто она возвращается к своей первоначальной личности. Прав да, с самого начала эксперимента ее удерживал якорь. Якорь, — пояснил он для меня, — это нечто вроде долго действующего снот ворного. Успокаивает нервы. Якорь приглушает все эмоциональные реакции.
Приятное окружение радовало меня, особенно если учесть, что предстояло на какое-то время здесь задержаться. Мне было весело в компании Операторов Гадли, и у меня даже зародилась надежда, что если их уговорить, они помогут Лесорубам освободить меня. Поздно вечером, когда я уже приготовилась ко сну, как-то незамет но исчез последний Оператор, который до этого еще оставался со мной. Прошло несколько мгновений, и женский голос зашептал мне на ухо:
—Я не работаю у Гадли, я живу в этом доме. Можешь звать меня Бабуля, меня все так зовут. Не тревожься, у нас тут живут очень славные люди, они будут приглядывать за тобой, да и я буду проведывать тебя, узнавать, все ли в порядке.
Голос как будто отдалился и затих, а я мирно уснула. Не прошло и недели, как моих Западных Парней купил некий Оператор по имени Громила.
—Это подонок, — сообщил мне один из Операторов. — Но мы сделаем все возможное, чтобы защитить тебя.
Громила настроился на меня как-то утром, когда я завтракала. Показал он мне и свое изображение, что с его стороны было доволь но необдуманно, поскольку его квартира была почти рядом с моей. Думаю, он хотел взять меня на испуг. Эта была настоящая гора с квадратным злобным лицом. Он уставился на меня холодным рыбь им взглядом, я смотрела таким же.
—С этим хлопот не оберешься, — прорычал он.
До меня как-то не сразу дошло, что под "этим" он имел в виду меня. Подобное вступление меня несколько обескуражило, но, со бравшись с мыслями, я напомнила, что участь "великого" Гадли может ожидать и его.
—Да у этой Вещи наглости хоть отбавляй, — возмутился Гро мила. — Оболванить ее!
Изображение и голос сразу пропали.
—Как ты его отбрила, просто чудо! — одобрил меня Оператор по имени Буравчик. — Я и сам об этом мечтал. Однако было бы лучше, если бы ты промолчала. Ничего хорошего тебе не светит, коль речь идет об оболванивании.
Ники совсем приуныл.
—Приказ есть приказ, только выполнять его не хочется. Бог его знает, во что ты превратишься после оболванивания.
Я насторожилась. Что же это такое — оболванивание по-операторски?
Это определенная процедура, в результате которой у Вещи удаляется структурная решетка мозга и приходится ждать, пока вы растет новая, — объяснил Ники. — В решетке хранятся твои пове денческие навыки, она похожа на те деревянные решетки, по кото рым вьются растения, отсюда и название. Новая решетка вырастает довольно быстро, но какие в ней будут заложены навыки, зависит от Операторов, которые будут отвечать за это дело.
Да, компания у Громилы собралась разношерстная, — под дакнул Буравчик.
Могут сделать из тебя конфетку, а могут набить голову мяки ной.
Давайте удалим только небольшой участок решетки, — пред ложил Оператор по имени Каток. — Может, Громила успокоится.
У Буравчика родилась идея получше.
—Надо связаться с Увальнем.
Увалень пришел в восторг от рассказа о том, как я пообщалась с Громилой.
—Мне Эта Самая нравится такой, какая она есть. Оставьте ее решетку в покое. А Громилу я отговорю от оболванивания.
Ники высказал явное облегчение.
—Этот Громила вполне мог сделать из тебя полного болвана. Это на него похоже, — произнес Ники. — А нам тогда хлопот полон рот. Чтобы получился полный болван, надо не только удалить решетку, но и постоянно соскабливать все, что будет вырастать зано во. Болван полностью зависит от своего Оператора, ему нужно постоянно обо всем напоминать: когда помыться, почистить зубы, поесть. Чуть ли не дышать за него приходится.
Меня охватил ужас. Какой же смысл в том, чтобы превращать Вещь в болвана?
Операторы, например, используют их как болванки для шляп, — объяснил Ники.
Кстати, большинство знаменитых комиков — болваны. Взять хотя бы Боба Хоупа. Он только повторяет то, что подсказывает Опе ратор. Управлять им проще простого, никакая решетка не мешает. Для умного Оператора болван просто находка, все равно что собач ка на поводке.
Мне все еще было не по себе. Пойму ли я, что со мной проис ходит, если какой-нибудь Оператор начнет меня оболванивать?
—Нет, — немедленно отреагировал Ники. — Это совсем не больно. Но если в твою голову заглянет другой Оператор, он сразу увидит следы операции. Кое-что ты и сама заметишь. Голова будет словно в тумане. Но не беспокойся, Увалень тебя отстоит.
На следующее утро я проснулась с острой болью в затылке. В панике я позвала Ники и Увальня, уверяя, что меня оболванивают. Оба немедленно подключились.
Никто тебя не трогал, — успокоил меня Ники. — Думаю, это просто невралгия. Может, стоит купить грелку.
Или бутылку виски, — хохотнул Увалень.
Через минуту их голоса постепенно отдалились, а у меня в ухе послышался шепот Бабули:
—Вот два дурака! Отправляйся-ка к доктору, у тебя с шеей явно что-то неладно.
Еще до обеда у меня уже был адрес доктора. Заявился Буравчик и сообщил, что доктор — Оператор.
—Да не простой, а какой-то начальник. Он тебе может здорово помочь.
К моему удивлению, доктор оказался приятным, жизнерадост ным человеком. Он определил у меня воспаление височного нерва в направлении к уху и шее.
58'
—Хорошо, что вы вовремя обратились ко мне, — сказал доктор. — Если болезнь запустить, то могут быть очень неприятные осложнения.
Я вернулась домой с чувством благодарности Бабуле за ее хло поты и сострадание.
Западные Парни часто оставляли меня одну, и у домашних Опе раторов вошло в привычку заглядывать ко мне в такие моменты. От них я узнала подробности о Рите, богине храма солнца, самом выда ющемся экспонате в коллекции Гадли. А однажды я даже присут ствовала на проработке, которую устроили для Риты.
—Рита всегда была прелестной Вещицей, — с симпатией заметила Смуглянка, одна из соседок. — Да вот беда — любит выпить. Муж у нее Оператор. Понадеялся, что Гадли выправит Риту, да и отдал ему Ритину хартию. Гадли, конечно, стал объяснять, что он затеял все это дело с солнечными картинками, чтобы напугать Риту и тем самым отвадить ее от бутылки. Такого проходимца, как Гадли, никогда не прищучишь, он всегда найдет отговорку, почему у него получился еще один придурок.
Как выяснилось из рассказов соседок, увидев изображение бога солнца, Рита бухнулась перед ним на колени, а потом соорудила в своей комнате алтарь. Через короткое время вместе с Ритой у этого алтаря отбивали лбы еще с десяток женщин. Солнцепоклонницы все прибывали, и в комнате стало тесновато, пришлось вместе с алтарем перебраться в гараж. Муж Риты готов был живьем съесть Гадли за его терапию, однако хартию тот так и не вернул.
Тут в рассказ вклинился чей-то голос:
Смуглянка, ты с Этой Самой?
Это ты, Салли? Заходи. Здесь только мы с Верой.
Вы знаете? — начала Салли. — Камерон, Водила и Паук со бираются в четыре часа устроить Рите проработку. Здесь где-то есть щеколда из квартиры Громилы в комнаты Этой Самой. Вот бы нам найти ее, мы могли бы настроиться и все послушать.
Это я устрою, — пообещала Смуглянка. — Эта Самая, садись в гостиной на диван. Там как раз и находится щеколда. Тебя настро ят на квартиру Громилы, а мы настроимся на тебя и будем в курсе всех событий.
Я попросила объяснить, о какой щеколде идет речь.
—Это подслушивающий луч, — объяснила Вера. — Делается это мысленно. Большинство Операторов запирают свои Вещи на Щеколду, когда те засыпают. А ребята Громилы орудуют отмычка- ми. Вот почему они всегда во время бесед усаживают тебя на диван.
Тогда им не нужен удлинитель.
Ровно в четыре я расположилась на диване. Перед моими глаза ми появилось изображение трех незнакомых лиц. Одно было смуг лое и хищное.
—Это Паук, — пояснила Смуглянка.
Под подбородком у Паука виднелся галстук-бабочка кричащего оттенка.
Интересно, почему они собираются ее прорабатывать? — спро сила Вера.
Да у Риты опять появились сомнения, — откликнулась Салли. — Какая подлость все-таки! Если бы они оставили Риту в покое, она давно бросила бы все эти солнечные глупости. Но как только у нее появляются сомнения, они тут же берут ее в оборот.
Способность видеть и слышать у женщин оказалась выше, чем у меня. Но они мне рассказывали то, что я не смогла уловить. Лица мне были видны хорошо, я заметила, что Операторы стоят у окна.
Смуглянка объяснила:
—Рита живет в доме как раз напротив квартиры Громилы, по этому они работают через окно. По существующим правилам, если у Вещи появились сомнения относительно той мании, которая была успешно внушена ей Операторами, Вещи дается шанс избавиться от этой мании. Устраивается проработка, и Вещь начинают по очереди убеждать те, кто за, и те, кто против мании.
Сегодня Паук попытается доказать Рите, что бог солнца на са мом деле существует, а Камерон попытается уверить Риту в том, что весь этот бред про солнце не что иное, как мания. А какая роль у Водилы, я не знаю.
Он будет вести счет, — сказала Салли. — Наверное, Ритин муж пожаловался в городской совет и те затребовали официальный протокол подсчета очков.
А Ритиного мужа видишь? — спросила Вера.
Нет, — ответила Салли. — Бьюсь об заклад, что он сидит у какой-нибудь другой щеколды. Тихо, тихо! Хочу изучить их при емы. До чего же головастый мужик этот Паук!
Я слышала комментарии Смуглянки и ее подружек, но не уло вила ни одного слова из проработки. Смуглянка подытожила:
—Дело обстоит так. Камерон пытался убедить Риту в нелепости самой мысли о том, что бог солнца выберет для общения какую-то жалкую Вещь. Рита совсем сникла, и Камерон был на грани победы. Но тут за Риту взялся Паук и сказал, что даже солнцу нужно покло нение смертных, чтобы утвердиться в своей божественности, и что Рита должна исполниться благодарности и смирения за то, что она
стала избранной. Вот по этому руслу он и направил Ритино ощущение собственной ничтожности. Какая ни есть, а все перемена. Рань ше Рита слишком воображала насчет своего храма, а теперь станет
смирная, как овечка.
Бедняжка, — вздохнула Салли. — Когда же ее мужу удастся получить хартию обратно?
Не раньше чем через полгода, — ответила Вера. — Боюсь, что как только он вылечит ее от этого бреда, она снова запьет. И охота ему столько возиться с этой Вещью, не понимаю.
Но ведь у них дети, — возразила Салли. — Я вообще считаю, что Операторам не следует жениться на Вещах. Никогда не знаешь, что от этого брака родится. Даже если получатся Вещи, все равно их жалко, ведь они свои.
Я заметила, что подслушивающий луч доходит до самой сере дины моей кровати. Значит, они могут следить за мной ночью, если я не сплю. Наверное, на луче всю ночь кто-то дежурит, чтобы я не сбежала.
Мое отношение к богине солнца было довольно неопределен ным, но остальные опыты Гадли приводили меня в бешенство.
Взять хотя бы Костелло, девочку лет пятнадцати. Ярко выраженный интроверт. Гадли выиграл ее хартию и превратил девчонку в еще одну уродину для своей коллекции. И самое обидное, что орудием ему послужил английский язык. Девочка поглощала книгу за книгой.
Гадли убедил девчушку в том, что земная жизнь лишь чисти лище, — рассказывала Смуглянка, — а земля населена душами, ищущими путь на небеса. Все людские невзгоды только очищают чело века и делают его совершеннее. Настроив ее на такой лад, он уверил девочку в том, что во всех книгах и газетах содержатся зашифрован ные послания одних дьяволов другим. Так они общаются друг с другом. Он совсем запутал ей мозги, объяснив этот код. Например, для обозначения душ используются слова "маленький", "малыш", "зверюшка". А слова "рыбак", "рыболов" — закодированное слово "черт". Звукосочетание "ай" указывает на муки, насылаемые дьяволом, на пример: "майка", "каравай".