BARFUSS-PARK с Владимиром Залесским. МАРИНА КОЭН. Доверие и стойкость.
Очередной выпуск рубрики BARFUSS-PARK - и очередное интервью нашего специального корреспондента в Германии. На этот раз перед нами человек искусства, тонко чувствующий не только танец, музыку, но и эстетику босых ног...
МАРИНА КОЭН. ДОВЕРИЕ И СТОЙКОСТЬ
11 июня 2017 года во Франкфурте-на-Майне проходил фестиваль "Jad LaShalom" («Стремление к миру») в честь 100-летия еврейской благотворительной организации Zentrale Wohlfahrtstelle и 95-летия родоначальницы еврейского танцевального искусства в послевоенной Германии Тирцы Ходeс. Перед началом концерта долго чествовали эту "общую маму" всех выступавших исполнителей. Тирца Ходeс родилась в Германии и, спасаясь от нацистов, нашла приют в Палестине, а через несколько десятков лет, уже став известным в Израиле специалистом по еврейскому танцу, по приглашению Zentrale Wohlfahrtstelle вернулась в страну, погубившую всех её родных, кроме младшего брата, которого ей тогда удалось забрать с собой - вернулась, чтобы искусство еврейского танца в возрождённых общинах Германии никогда не умирало.
Один из номеров обратил на себя моё особое внимание. И не только моё. Пятеро босоногих исполнителей, двое молодых людей и трое девушек, были как-то особенно тепло встречены всеми зрителями. Вот какой краткий отзыв оставил в моём блокноте присутствовавший на фестивале бывший артист Петербургского балета на льду Михаил Ломовский (Ганновер):
«Это не танец, а настоящий театральный спектакль с элементами танца. Всё слажено, каждый на своём месте. Коллектив маленький, но это не замечается, так плотно он заполняет собой сцену. Они единственные танцевали босиком, а кроме того, у каждого танцора был отдельный от других индивидуальный костюм, что совершенно по-особенному выделяло их из массы других коллективов, где у всех выступавших были одинаковые костюмы. Я бы поставил в качестве оценки их работы три восклицательных знака».
А мне, никакому не искусствоведу, но специалисту по еврейскому языку и литературе, показалось, глядя на эти тщательно продуманные и великолепно подчёркивающие индивидуальность исполнителей костюмы, что я читаю классический роман конца 19 или начала 20 в., в котором показан переход от традиционного уклада еврейской жизни к современному. Повеяло чем-то хорошо знакомым, созвучным моим увлечениям. Я почувствовал, что хореограф является моим единомышленником. Оставалось только его найти.
После танца "Leben im Shtejtl" («Жизнь в местечке») я сразу же подбежал к артистам с вопросом, кто у них главный, и мне указали на одну из выступавших – босую девушку в костюме невесты. В голове сразу мелькнуло: «Откуда это у неё, такой молодой? Неужели она знает язык, читала еврейскую литературу?» Но поговорить с Мариной удалось только после концерта, да и то очень кратко, так как всей её команде (в программе фестиваля был ещё номер другого, не молодёжного и вовсе не босоногого, коллектива Марины Коэн) ещё предстояла обратная дорога в Кёльн. Поэтому основное общение произошло уже позже, в ходе переписки. Моё смутное ощущение, что мы настроены на одну волну, переросло в уверенность. Окончательное представление о творчестве и личности Марины Коэн я получил на занятии в Бонне (воркшопе), куда специально поехал, чтобы увидеть Марину в роли преподавателя израильских танцев.