И через лес побежали солдаты, сперва двойками и тройками, затем десятками и двадцатками, и наконец, сотнями. Пехота словно заполонила весь лес. Алиса испугалась, что её затопчут, и укрылась за дерево.
Это были странные солдаты. Солдаты постоянно спотыкались и падали, давя своими телами упавших раньше товарищей.
Затем появилась кавалерия. У коней по четыре ноги и всадники в седле – смело и гордо. Когда лошади спотыкались, всадники обязательно летели на землю. Такое уж чудесатое правило, и с каждой секундой этот позор становился всё веселее и страшнее.
Когда Алиса смогла выйти из леса, она увидела Белого Короля с молескином, в который Король делал записи.
– Я послал всю королевскую рать, – счастливо крикнул Он, – ты видела это, дорогой друг, видела это?
– Да. Тысячи их.
– 4207, – уточнил Король, сверившись с блокнотом, – я всё–таки не смог послать всех конников, двое нужны для шахматной партии, и также я оставил двух послов для коммуникации с Городом. Пожалуйста, взгляни на дорогу и скажи мне, если видишь кого–то.
– Пусто.
– Я могу только мечтать о таких глазах. Увидеть отсутствие путников на таком расстоянии. Я мог бы видеть только самих путников.
Но эти слова были неинтересны Алисе, она продолжала смотреть на дорогу, ладошкой прикрыв глаза от Солнца.
– Кто–то движется, – наконец сказала она, – И очень медленно, и очень нелепо (А гонец шёл прыгая и вверх и вниз, извиваясь как уж, раскинув руки как веера)
– Это, – подчеркнул Король, – страньший гонец и чудесатые пантомимы. Этот заяц всегда дурачится когда счастлив, а зовут его Паяц.
– Мою любовь зовут на П… – Алиса некстати вспомнила шуточную игру, в которые играющие завершали последующее каждое предложение словом с той буквы которая досталась им, – Мне он нравится, потому что он пугает. Я его боюсь, потому что плясун... Я его кормила пирожками... А имя его – Паяц. А живёт он в...
– Он живет в Плясбурге на площади Пляса, – сказал Король правду, пока Алиса придумала место жительства, – А другого посланца зовут Пьеро. Он движется от меня в город, а заяц – оттуда ко мне. Один гонец всё время приходит ко мне, другой – уходит от меня.
– Я прошу прощения.
– Это не солидно.
– Я всего лишь имела в виду, что не понимаю, как один может только всегда уходить, а другой – приходить.
– А я не говорил тебе? У меня два гонца – один для получения информации, другой для отправки информации.
Наконец гонец нагнал их. Он был настолько изнурён бегом, что не мог вымолвить ни слова, а только корчил страшные рожи и дергался как висельник, издеваясь над Королём.
– Эта юная леди любит тебя под твоим псевдонимом на букву П, – представил Король Алису, тщетно пытаясь перевести внимание гонца на девочку, а гонец весело и зловеще вращал глазами, – Ты меня пугаешь. Я сейчас упаду в обморок. Пожалуйста, дай мне сэндвич.
Алиса невольно развеселилась. Гонец достал из болтающейся у него на шее сумки сэндвич и протянул королю. И Король жадно сьел его.
– Ещё? – сказал Король.
– Осталось только сено.
– Давай сено.
Алиса с радостью увидела, что это привело Короля в хорошее расположение духа.
– Когда ты разбит, эффект любого другого лекарства не будет похож на то, как если бы ты съела сено” – сказал Король как доел.
– Я думаю, лучше всего облиться холодной водой, – предложила Алиса, – или понюхать специальной соли.
– Я не говорил что нет ничего лучше. Я сказал, что эффект не будет похож на то, – сказал Король, а Алиса не захотела спорить.
– Кого ты встретил на дороге, Паяц? – спросил Король, протягивая руку за добавкой.
– На дороге – пусто.
– Правильно. Юная леди тоже увидела это. Безусловно, Пустота настигает нас медленней тебя.
– Я делаю свою работу настолько хорошо насколько могу, – нахмурился гонец, – даже молния не может обогнать меня.
– Конечно, – сказал Король, – иначе Пустота бы пришла раньше тебя. Ты отдышался. Пожалуйста скажи что видел в городе.
– Я прошепчу Вам это, – сказал гонец сложив свои руки у своего рта в трубочку и поднёс трубочку к королевскому уху. Алисе было стыдно за это, но она хотела услышать эти новости. Однако вместо шепота она услышала крик “ОНИ СНОВА ДЕЛАЮТ ЭТО”
Король аж подпрыгнул и гневаясь сказал:
– И это ты называешь шёпотом?! Если ты ещё раз так сделаешь, я намажу тебя на хлеб словно масло. Твой голос словно устроил в моей голове землетрясение.
“И это действительно смахивает на землетрясеньице!” – подумала Алиса и отважилась задать вопрос:
– А кто это – они?
– Святой Георгий, сражающийся с Драконом, – сказал Король.
– Дерутся за корону?
– Да, конечно, – сказал Король, – а самое лучшее в этой шутке: они дерутся за мою корону. Давайте побежим и посмотрим на них!
И они побежали. Алиса твердила про себя странные слова, пока бежала:
Рыбой через пороги,
Рифмой во тьму времен.
С вами Святой Георгий?
С нами – дракон.
Воздух хрустит, как хворост,
В горле сухой налёт.
Скорость, огонь и скорость.
Залп. Доворот.
– Тот кто победит – получит корону? – выговорила Алиса членораздельно настолько, насколько могла, задыхаясь на бегу.
– Нет, – сказал Король, – Что за вздор!
– Не будете ли вы так добры, – сказала Алиса, продолжая задыхаться, – остановиться на минуту – давайте – переведем дыхание на минуту…
– Я добр достаточно, – ответил Король, – но не достаточно могущественен. Перевести дыхание на минуту – это всё равно что перевести вьюгу на латынь.
Алиса больше не имела дыхания на разговоры, поэтому они бежали в тишине, пока не добежали до площади, посреди которой в облаке пыли сражался святой Георгий с Драконом.
Их троица остановилась рядом с Пьеро, который стоял среди толпы и смотрел на бой с чашкой чая в одной руке и муксунным бутербродом в другой.
– Шляпник только что вышел из тюрьмы. Он не успел допить чай, когда его отправили туда, – шепнул Паяц Алисе, – там ему давали лишь дырки от бублика и ракушки от устриц. Сейчас его мучает голод и жажда…
– Как твоё здоровье, друг? – спросил Паяц, обнимая Пьеро за шею.
Пьеро посмотрел вокруг, покачал головой и снова заскучал.
– Хорошо ли тебе жилось в тюрьме? – спросил Паяц.
Пьеро оглянулся вокруг один раз. Слезинка или две скатились по его щеке и он не сказал ни слова.
– Говори, пожалуйста. Или не можешь? – нетерпеливо крикнул Паяц, а Пьеро только пил и ел…
– Говори, пожалуйста. Или не хочешь? – крикнул Король, – Как проходит бой?
Пьеро с усилием проглотил большой кусок.
– Отлично. Каждый из них падал на землю около восьмидесяти семи раз…
– Я смею предположить, они скоро получат хлеб и соль? – осмелилась спросить Алиса.
– Да, их ждёт каравай. Я как раз взял немного.
Схватка остановилась. Святой Георгий и Дракон уселись на землю мучительно дыша, пока Король провозглашал десятиминутный перерыв на обед. Гонцы обнесли всех присутствующих хлебом с солью. Алиса взяла ломоть на пробу, ломоть оказался очень сухим…
– Не думаю, что они будут драться, – сказал Король шляпнику, – иди и прикажи бить в барабаны, – и Пьеро поскакал зайчиком…
Минуту или две Алиса глядела ему вослед, и вдруг возбужденно воскликнула “Смотрите, это Белая Королева несётся сломя голову! Быстра-очень-очень!”
– Наверняка, её преследует враги, – сказал Король, не оглядываясь, – ведь лес полон ими.
– Но почему вы не бежите выручать супругу? – спросила Алиса, поражаясь его спокойствию.
– Бессмысленно, – ответил Король, – она летит быстро словно снитч… Но я запишу её передвижения, если тебя это успокоит. Она – чудо, – мягко сказал он и открыл молескин для записи партии, – Скажи, как правильно пишется “чудо”, с “У” или “Ю”?
В сей же момент к ним подошёл Святой Георг фланируя и держа руки в карманах и сказал королю:
– Кажется, я лучше выступил в бою.
– Немного лучше, немного лучше, – ответил Король нервничая, – тебе не следовало колоть его копьём…
– Я не ранил его, – сказал Георгий беспечно и развернулся, но его очи упали на Алису и воин вновь круто обернулся и начал смотреть на девочку с раздражением.
–Что это?
–Храбрая дева, – представил её Заяц, артистично жестикулируя, – настоящая, а не игрушечная…
– Я всегда считал, что дети, особенно девицы, особенно храбрые – как невероятные мифические монстры. Она точно живая?
– И может разговаривать, – торжественно возвестил заяц.
Георг восхищенно посмотрел на Алису и промолвил “Говори, дитя”...
Алиса не сдержала улыбки и сказала:
– Вы знаете, я всегда думала, что борцы с драконами – это книжные существа, я никогда не видела ни одного борца с драконом…
– Но сейчас мы видим друг друга, – сказал Георгий, – и если ты поверишь в меня, я поверю в тебя. Сделка?
– Да, если вам это понравится.
–Король, пожалуйста, пасхальный кулич, – Георгий повернулся к Королю, – не хлеб с солью, а кулич!
– Конечно–конечно, – пробормотал Король и подозвал мартовского зайца, – открой сумку побыстрее, но не ту, а без сена, другое отделение…
Заяц достал большую пасху из портманто, дал Алисе подержать её и достал блюдо и нож…
К ним подошел усталый Дракон. Его ноздри пыхали дымом.
– Что это? – спросил Дракон подмигивая Алисе. Голос дракона был глубоким и гулким как у Царь–колокола.
–Ах, как ты думаешь? – поспешил спросить Георгий, – но ты не догадаешься, даже я не смог…
Дракон утомлённо посмотрел на Алису сквозь очки и спросил, зевая на каждом слове:
– Обезьяна – Овощ – Или минерал?
– Сказочное чудовище, – сказал Георг, стремясь опередить момент, в котором Алиса откроет рот.
– Будь любезно, любезное чудовище, разрежь нам кулич, – сказав Дракон ложась и кладя мордочку на лапы, и вы тоже садитесь, вы оба, – это он произнес Королю и Георгу, – и давайте честно есть кулич…
Королю было неловко находиться между двумя гигантами, но другого места он для себя не нашёл.
– Давай сражаться за корону, – сказал Георг, глядя на корону, дрожащую на челе Короля…
– Я выиграю, – просто сказал Дракон.
– Я не был бы так уверен на твоём месте.
–Я гонял тебя весь раунд по городу словно новобранца, – повторил Дракон и встал на дыбы.
Их прервал Король, желая предотвратить ссору. Король нервничал, а голос его дрожал:
– По всему городу? По старому мосту? По площади? Ах, с мозаичного моста такой вид на воду!
– Чего не знаю, того не знаю, – ответствовал Дракон, – всё мешает увидеть пылище, – Любезное чудовище, сколько можно резать угощение?
Алиса сидела на берегу ручья с огромным блюдом на колене и пилила–пилила пирог ножом…
– Это очень огорчает, – сказала девочка Дракону (девочка уже привыкла что именуют чудовищем – её). – Я отрезала несколько ломтей, но они всегда объединяются вновь.
– Ты просто не знаешь, как управляться с зазеркальными куличами, – сказал Единорог, – надо всего лишь сперва обнести всех пасхой и только потом её резать. Это было отнюдь не очевидно, но Алиса всех обнесла угощением и угощение само распалось на части.
– А теперь разрежь его, – скомандовал Дракон, когда Алиса села обратно с пустым блюдом…
– Это не по справедливости, – сказал Георг, когда Алиса села с ножом в руке, – Чудовище дало Дракону вдвое больше чем мне.
– Зато себе ничего не оставило, – сказал Дракон, – Милое чудовище, ты что, не любишь пироги?
И прежде чем Алиса ответила, заиграли барабаны.
Алиса не смогла разобрать, откуда шум, заполнивший собою весь воздух и прогуливающийся и резвящийся даже в её голове.
Алиса вскочила и в ужасе перепрыгнула через ручей, успев увидеть, как Георг и Дракон встали, а их губы раздражённо-раздражённо кричали “ПОЛНЫЙ КОНЕЦ ОБЕДА!”
“Если вот это вот всё не изгонит их из города, ничто не сможет…” – подумала девочка.
VIII. ТЫТОЛЬКО ПОСМОТРИ, ЧТО Я ПРИДУМАЛ!
Шум всё уменьшался и уменьшался, пока не обратился мёртвой тишиной. Испуганная девочка подняла голову. Не было видно никого, и её первая мысль – она видела сновидение о гонцах–дуралеях, о Драконе и Святом Георгии.
Вот только большое блюдо лежало у её ног.
“И, значит, мне не приснились они – если только и вот это вот тоже не часть грандиозного сновиденья. Но надеюсь, это мой сон, а не Алого Короля. Я не хочу быть частью сна кого–то другого. Я хочу пойти и разбудить его и посмотреть, что получится!...”
В этот момент её мысли прервал громкий клич “Хей! Шах! Шах!”, и размахивая булавой рыцарь в багряно-янтарных доспехах прогалопировал к ней. Доскакав до Алисы, внезапно остановился конь и красный конногвардеец свалился с коня крича “Я пленяю тебя!”.
Рыцарь напугал её, но смотря на то как он залезал в седло Алиса боялась больше за него, чем за себя. И когда он залез на коня, то заговорил вновь “Я пленя...”, и его перебил другой голос “Хей! Шах! Шах!” и удивлённая девочка оглянулась посмотреть на ещё одного врага.
Белый Рыцарь подъехал к ним и тоже свалился с коня и поднялся: затем два рыцаря стояли и смотрели друг на друга, не говоря ничего. Алиса недоумённо разглядывала то одного, то другого.
– Я объявил её своей пленницей! – наконец возвестил Красный Рыцарь.
– Да, и я явился спасти её, – парировал Белый Рыцарь.
– Отлично, будем драться за неё, – сказал Красный Рыцарь и снял с седла свой шлем, похожий на голову коня, и надел.
– Вы будете соблюдать правила? – спросил Белый Рыцарь, тоже надевая шлем.
– Конечно, я всегда дерусь по кодексу, – ответил Красный Рыцарь. И они стали бить друг друга с такой большой яростью, что Алиса укрылась за дерево – чтобы не попасть под булавы.
“Мне хочется знать, каковы эти правила. Кажется, первое правило – если рыцарь проводит успешный удар, то слэмит соперника с лошади, а если промахивается — падает сам. Второе — они держат дубины словно Тилибом с Тилитили… Хах! Какой шум когда они падают… Словно каминные приборы падают на решётку! И как спокойны лошади — они всегда покорно позволяют взбираться на себя и сваливаться — словно парты.
Неподмеченное Алисой правило битвы, похоже, заключалось в том, что рыцари всегда падали на голову. Причём битва закончилась, когда они свалились с коней рядом друг с другом, и когда это произошло, то поднявшись они пожали друг другу руки, и Красный Рыцарь влез в седло и отгалопировал прочь.
– Это славная победа, не так ли это? – тяжело дыша спросил Белый Рыцарь.
– Не уверена, – сказала Алиса, – не хочу быть в плену, хочу быть королевой.
– И ты будешь ей, когда пересечешь ещё один рубеж, – сказал Белый Рыцарь, – я буду сопровождать и охранять тебя до рубикона, а когда мой ход завершится — поверну назад.
– Большое спасибо, – сказала Алиса, – а могу ли я помочь вам с шлемом?
Было очевидно, что бедный Рыцарь не сможет справиться с этим сам, зато Алиса смогла освободить его голову от шлема.
– Можно вздохнуть вольготнее, – сказал Рыцарь, приглаживая взлохмаченные волосы обеими руками и поворачивая благородное лицо с большими кроткими глазами к Алисе.
Она подумала, что никогда не видела более некрасивого, более особенного человека.
Рыцарь был облечен в гипсовые доспехи, которые, конечно же, плохо сидели на нём, и у него через плечо свисал кверху дном сосновый ящик странной формы, и его крышка болталась. Алисы поглядела на ящик с большим любопытством.
– Я вижу, ты восхищена моим ящичком, – Рыцарь сказал это дружелюбно, – это моё собственное изобретение, чтобы хранить в нём одежду и сандвичи. Он кверху дном, чтобы дождевые капли не попали внутрь.
– Но вещи могут ВЫПАСТЬ, – учтиво заметила Алиса, – вы знаете, что крышка открыта?
– Я не думал об этом, – сказал Рыцарь, и тень досады легла на его лицо, – тогда все вещи, должно быть, выпали. И ящик мне не нужен без них, – и Рыцарь отстегнул ящик и когда уже был готов отбросить в заросли, вдохновение ударило внезапно Рыцарю в голову и он рачительно повесил ящик на дерево.
– Можешь ли ты предположить почему я сделал это? – сказал Рыцарь Алисе (та покачала головой), – Я надеюсь, что пчёлы совьют там гнездо и у меня будет мёд.
– Но у вас же прикреплен к седлу улей или нечто похожее на него? – сказала Алиса.
– Это очень хороший улей, – Рыцарь сказал неудовлетворённым тоном, – возможно, самый лучший. Но ни одна пчела ещё не подлетела к нему. Рядом с ульем другой предмет – мышеловка. Я предполагаю, или мыши отпугивают пчёл, или пчёлы отпугивают мышей — не знаю, какая часть предложения верна.
– Но зачем вам мышеловка? Вряд ли может так случиться — мыши на спине лошади!
– Да, пожалуй, – ответил Рыцарь, – и если окажутся, не хочется чтобы бегали повсюду… Это хорошо – быть готовым ко всему. Это причина, почему на ногах моей лошади – браслеты.
– А для чего они? – спросила Алиса очень удивляясь.
– От акульих укусов. Это моё собственное изобретение! Помоги мне взобраться. Я поеду с тобой до опушки. Для чего блюдце?
– Для пасхального кулича.
– Нам лучше взять блюдо с собой, чем не брать. Оно будет очень кстати, если увидим кулич. Пожалуйста, помоги положить блюдце в сумку.
Это заняло много времени. Алисы держала открытой сумку ОЧЕНЬ осторожно, ведь Рыцарь ОЧЕНЬ неуклюже помещал блюдо в сумку. Два или три раза Рыцарь и сам упал внутрь.
– Это было сложно, как ты видела, – сказал Рыцарь, когда они справились с задачей, – в сумке много подсвечников, – и Рыцарь привесил сумку к седлу, которое уже было перегружено морковью, стальным каминным набором и другой всячиной.
– Я надеюсь, твои волосы хорошо закреплены? – продолжил речь Рыцарь, когда они двинулись в путь.
– Только как и обычно, – улыбнулась девочка.
– Вряд ли это будет достаточно. Ветер крепчает словно ирландский кофе.
– А вы придумали план, как уберечь ваши от сдувания?
– Пока нет. Зато есть план, как уберечь волосы от упадения.
– Я очень хочу услышать его, очень–очень.
– Primo. Нужно взять прямую ветку, – сказал Рыцарь, – Secundo. Затем сделать так, чтобы волосы поползли вверх по ней как удавы… Причина упадения волос – они свисают вниз, но ничто никогда не падает вверх. Ты можешь попробовать это, если захочешь.
“Это не звучит как удобный план”, – подумала Алиса, и она двигалась несколько минут в тишине, размышляя над идеей, и каждую остановку она помогала бедному Рыцарю, который не был хорошим седоком.
Когда лошадь останавливались (это было очень часто) – Рыцарь падал вперед. Когда лошадь снова начинала идти (это случалось очень неожиданно) – Рыцарь падал назад. В остальном – Рыцарь держался в седле просто превосходно – ну, кроме привычки периодически падать с лошадиного бока – причём обычно в сторону, с которой шла Алиса. Алиса вскоре поняла, что лучше не идти бок о бок с лошадью.
– Мне кажется, у вас не было много практики в езде, – рискнула сказать Алиса, в пятый раз помогая подняться Рыцарю.
И тот был обескуражен этим замечанием.
– Почему ты решила так? – спросил он, взбираясь в седло и держась за волосы Алисы правой рукой, чтобы не упасть в левую сторону.
– Люди не сваливаются так часто, если много тренировались.
– Я тренировался достаточно, – пасмурно сказал Рыцарь, – Достаточно!
Алиса не смогла придумала ничего лучше чем сказать “Неужели?”, но она сказала это так тепло, насколько могла. Они прошли ещё немного в тишине, в которой Рыцарь закрыв глаза бормотал себе под нос и Алиса тревожилась, когда же случится очередное падение?
– Великое искусство верховой езды, – Рыцарь внезапно заговорил громко, размахивая десницей, – заключается, – сентенция закончилась так же внезапно, как и началась… Рыцарь упал на голову и прямо на тропинку, по которой шла Алиса.
Алиса вновь испугалась и обеспокоенно спросила, поднимая его:
– Надеюсь, вы не сломали кости?
– Тебе не нужно ничего говорить, – Рыцарь сказал это так, словно не возражал сломать две–три кости, и вновь начал: – Великое искусство верховой езды, как я уже сказал, заключается в том чтобы правильно балансировать… Вот так!
Рыцарь выпустил уздечку, вытянул обе руки и упал в этот раз на спину, под копыта…
– Я тренируюсь достаточно, – продолжил он, когда Алиса вновь поднимала его, – достаточно!
– Это так нелепо! – потеряв терпение воскликнула Алиса, – вам следовало ездить на деревянной лошадке–на–колёсиках!
– Этот вид лошадей скачет плавно? – с величайшим интересом спросил Рыцарь, обхватывая лошадиную шею в попытке уберечься от падения...
– Гораздо более плавно чем живая лошадь, – сказала Алиса, взрываясь хохотом, пусть и сделала всё возможное чтобы не рассмеяться.
– Я куплю одного, – задумчиво сказал Рыцарь, – одного или двух, или нескольких...
Короткое молчание, и Рыцарь снова продолжил:
– Я великий дока в изобретениях… Вот, кстати, сейчас — когда ты поднимала меня, я выглядел задумчивым?
– Вы выглядели так же серьезно, как и маленькая могила…
– Замечательно. Как раз сейчас я придумывал новый способ преодоления ворот. Рассказать?
– Да.
– Сперва я расскажу тебе, как пришёл к этой мысли: единственная сложность в преодолении ворот – это ноги. Голова уже находится достаточно высоко.
Primo. Надо поместить свою голову на уровень верха ворот. Secundo. Встать на голову, тогда ноги тоже будут достаточно высоко. Таким способом можно преодолеть врата.
– Я думаю, вы перелетите их, когда проделаете это, – задумчиво сказала Алиса, – но не думаете ли вы, что это будет архисложно?
– Я не пробовал это, – сказал Рыцарь пасмурно, – я не уверен, но боюсь, что это немного затруднительно.
Рыцарь выглядел раздосадованным.
–У вас страшный шлем, – сказал Алиса преувеличенно–весело, – и это тоже ваше изобретение?
Рыцарь взглянул на свой шлем, висевший на седле.
– Да, – сказал он, – я изобрел шлем лучше, сверкающий как конус клубничного сорбетто… Когда я носил его, если я сваливался с коня, он всегда упирался в землю, и когда я падал на небольшое расстояние — впрочем, существовала опасность, что однажды я упаду внутрь него. И, конечно же, это однажды случилось со мной, а самое худшее: прежде чем я выбрался наружу, Жорж приехал и надел шлем. Он подумал, что это его шлем. Рыцарь говорил это чересчур торжественно, и девочка не посмела рассмеяться.
– Я боюсь, вы причинили ему боль, – сказала девочка дрожа, – когда очутились на его голове.
– Да, я лягался, – сказал Рыцарь слишком, слишком серьезно, – и Георг снял шлем, и ему потребовались часы и часы, чтобы освободить меня из шлема. Я был быстр как молния!
– Но это другая категория быстроты, – возразила девочка.
Рыцарь покачал головой.
– У меня с собой были все виды быстроты, я уверяю тебя, – и Рыцарь экзальтированно поднял руки, когда говорил – и стремительно выпал из седла головой вперед в глубокую яму.
Алиса добежала до края канавки. Она всерьёз испугалась, ведь некоторое время Рыцарь балансировал великолепно и девочка боялась, что Рыцарь в самом деле поранился в этот раз. Она видела лишь подошвы его сапог и была очень, очень рада услышать, как он повторяет своим обычным голосом:
– … все виды быстроты, но с его стороны было неосторожно одевать чужой шлем, особенно – с владельцем этого шлема внутри…
– Как вы можете говорить так спокойно застряв головой вниз? – спросила Алиса, вытаскивая его за ноги и кладя его на край канавки.
Рыцарь удивился.
– Есть ли разница, где моё тело? – сказал он, – мой разум всё равно работает. И чем моя голова ниже, тем быстрее придумываю новые вещи.
– Моё самое удачное изобретение, – продолжил Рыцарь, – это новый пудинг. Я придумал его когда ел мясо.
– Как раз для того, чтобы его приготовили к следующей перемене блюд?
– Нет, конечно, не к следующей же перемене…
– Значит, на следующий день? Предполагаю, вы не хотели бы съесть два десерта за обед…
– Это было бы замечательно, но было отнюдь не так. И не на следующий день… Фактически, – он склонил голову и его голос звучал ниже и ниже, – Не думаю, что пудинг был когда–нибудь приготовлен. И всё же это мог быть отличный пудинг!
– Из чего? – спросила Алиса, желая развеселить. Ведь бедный Рыцарь, казалось, совсем упал духом…
– Во–первых, из промокашки, – со стоном ответил он.
– Тогда пудинг бы не был вкусным, боюсь...
– Не был бы, – поспешил прервать её Рыцарь, – если состоял б только из промокашки. Но если смешать промокашку с порохом и сургучом… Но вот тут я должен покинуть тебя.
Они вышли на опушку.
Алиса выглядела очень озадаченной – она думала о пудинге.
– Ты печальна, – беспокойно сказал Рыцарь, – позволь спеть стихотворение чтобы утешить тебя.
– А оно длинное? – спросила Алиса, которая услышала сегодня весьма значительное количество стихов.
– Длинное, но очень, ОЧЕНЬ красивое. У каждого, кто слышит как я пою её – текут слезы из глаз, – или –
– Или? – сказала Алиса, чтобы заполнить внезапную паузу.
– Или не текут, знаешь ли. Название стихотворения называется “Косой взгляд”.
– О! Такое название у песни, так? – спросила Алиса, желая почувствовать искренний интерес.
– Нет, ты не понимаешь, – Рыцарь выглядел немного раздосадованно, – так называется название, которое на самом деле является “Пожилой напыщенный дворецкий”.
– Тогда я обязана спросить: так называются стихи?
– Нет, не обязана. Это другое. Блок стихов зовётся “Над небесною горою”.
– И что это тогда за стихотворение? – сказала Алиса, она была совсем сбита с толку.
– Я как стремился сказать это, – сказал Рыцарь, – стихотворение не называется, а является “Зазеркальная сказка”, и его придумал я!
Сказав это, Рыцарь остановил коня и выронил поводью на шею скакуна, и медленно отбивая ритм одной рукой, с бледной улыбкой сияющей на интеллигентно–глупом лице и свидетельствовавшей что Рыцарь очень наслаждается музыкой песней, начал
Из всех странных вещей в Зазеркалье именно это она запомнила отчетливее всего. Эту картину она вспоминала долгие годы так, будто она произошла вчера. Серые плоские разные глаза и жалкую лукавую улыбку Рыцаря, лучи солнца на его волосах и сиявшие на его доспехах так, что ослепляли её — и серый в яблоках пони, щиплющий траву, и густые тени белесоватых стволов на ярко-огненной листве…
Она левой рукой прикрыла глаза и, спрятавшись за деревом, наблюдала за странной парой и слушала в полудреме печальный ритм песни
– Но мотив написал не он, – так показалось ей. Она стояла и слушала очень внимательно и слёзы не навернулись на её глаза.
Над небесною горою
Поднимались стены замка,
И река вилась змеёю,
Как причудливая рамка.
Ночью солнце там дремало,
Петь в том замке был обычай,
И он звался замком Храпа,
Пудинга и Гордых Кличей.
В замке были властелины:
Принц, на днях ещё из детской,
Золотистые павлины
И напыщенный дворецкий.
Принц был ворона прелестней,
Принц был джубджуба проворней,
Он был прозван принцем песни
Посреди весёлой дворни.
И павлины, словно фейри,
Краской спорили с цветами,
Выгибая с негой шеи,
Похваляяся хвостами.
Без цветистых прибауток
Говорить не мог дворецкий,
И служил предметом шуток
Всем наряд его эстетский.
Вид принявши молодецкий,
Принц несётся на охоту,
Но за ним бежит дворецкий
Отогнав свою дремоту.
Он кричит в смешном испуге —
Кудри смялись, развилися:
“Гей вы там, постойте, слуги,
Принц, не езди, воротися!
“За пределами Эйт–сквера
Есть заклятые дороги,
Там я видел Табафрута
На огромном бармаглоте
Кровожадный, ликом тёмный,
Он бросает злые взоры,
Бармаглот его огромный
Потрясает рёвом горы.
Не ходи за те границы,
Помни старые законы,
Видишь, траурные птицы,
В небе плавают вороны”.
И, скача из рощей в рощи,
Принц вошёл в страну страданья,
Где, как папоротник тощий,
Вырастают заклинанья.
Там, как сны необычайны,
Извиваются удавы…
…Но дворецкий знает тайны,
Жжёт магические травы.
Не успел алтарь остынуть,
Табафрут уже встревожен,
Не пытается он вынуть
Меч стрижающий из ножен.
На душе тяжёлый ужас,
Непонятная тревога,
И трубит он в рог, натужась,
Чтобы вызвать бармаглота.
Но он скоро рог оставит:
Друг его в лесистом мраке,
Где его упорно травят
Быстроногие собаки.
Юный принц вошёл нечаян
В этот дом глухих рыданий,
И испуганный хозяин
Был потащен на аркане…
Табафрута посадили
Одного с его тоскою
В башню мрака, башню пыли,
За высокою стеною.
Говорят, он стал добрее,
Проходящим строит глазки
И о том, как пляшут фейри,
Сочиняет детям сказки.
Когда Рыцарь пропел последние слова неоромантической баллады, то взял поводья и повернул коня обратно в сторону, откуда пришёл.
– Тебе останется пройти только несколько метров, – сказал бедный Рыцарь, – вниз по холму и через маленький ручей, и ты станешь королевой. Но пока останься со мной и проводи меня взглядом, – добавил он, едва алиса повернулась с нетерпеливым выражением лица в указанном рыцаре направлении, – это не долго… Ты можешь подождать и помахать своим платком? До тех пор, пока я не поверну? Это подбодрит меня, вот увидишь… Пожалуйста.
– Разумеется, я подожду, – сказала Алиса, – большое спасибо что проводили меня так далеко. Надеюсь, песня вам понравилась…
– Я тоже надеюсь на это. Но ты не плакала так много, как я надеялся…
Они пожали руки и рыцарь сонно поехал в лес. “Проводы не займут много времени”, – сказала Алиса самой себе, – “Да, это опять случилось! Опять на голову! Но он вскочил в седло легко, а как много вещей навешано на коня!” – Алиса продолжила говорить сама с собой, наблюдая как шаг–шагал конь по тропе и рыцарь опять падал то с правого бока, то с левого).
После пятого или четвертого падения, он оказался у поворота, и девочка махала платочком пока Рыцарь не исчез из виду.
– Надеюсь, это воодушевит его, – сказала она, развернувшись чтобы побежать по холму – ведь это последний ручей, и я стану королевой! Королевой! Ах, сколько в этом звуке для сердца моего слилось!
...Вот она уже у ручья!
– Восьмая Площадь! – в восторге воскликнула она,
перепрыгнув через ручей и ударившись оземь о мягкий луг с цветочными клумбами!
– Я так рада оказаться здесь, ах, что это на моей голове? – воскликнула она в деморализующем испуге, обхватив руками что–то тяжелое окружившее вверх ее головы.
– Как бы это могло попасть на меня без моего ведома? – спросила она себя, когда сняла это и положила на колени, желая понять, что это может быть…
И это – Золотой Венец.
IX. КОРОЛЕВА АЛИСА
– Какой восторг! Я не ожидала, что стану королевой так рано, – сказала Алиса и продолжила строго (Алиса любила бранить себя), – но я скажу Вам, что это значит, Ваше Величество, – Вы должны не разваливаться на траве – так, как сейчас Вы сидите. Королевы должны сохранять королевственную осанку.
Алиса поднялась и пошла, боясь что корона упадёт. Алиса успокаивала себя мыслью, что никто не видит её. “И если я действительно Королева, – сказала она себе и вновь присела, – научусь держать себя завтра ”.
Всё случившееся было так странно, что Алиса отнюдь не почувствовала удивление, когда увидела, что Белая и Красная Королевы сидят по правую и по левую её руки. Алиса хотела спросить, как они оказались тут, но не смогла определить, будет ли это вежливо. Она подумала и решила, что лучше спросить, когда кончится шахматная партия.
– Не могли бы Вы подсказать мне, – испуганно начала она, смотря на Красную Королеву.
– Говори после того, как к тебе обратились, – отрезало Её Величество.
– Если бы каждый следовал такому правилу, – сказала Алиса, всегда готовая к маленькой полемике, – Если бы вы говорили только тогда, когда к вам обратились, а вероятный собеседник ждал бы, пока не обратятся к нему, никто не сказал бы никому ничего…”
– Это смешно! Неужели не понимаешь, милое дитя? – Красная Королева нахмурилась, подумала и внезапно сменила тему, – Почему ты сказала “И если я действительно королева...”? Какое право имеешь ты называть себя так? Ты не можешь ей быть, пока не сдашь экзамен. И чем быстрее начнём – тем лучше.
– Я всего лишь сказала ЕСЛИ..., – побледневшая девочка сделала достойную сожаления попытку сослаться на свои слова.
Две Королевы переглянулись, с лёгкой дрожью Красная Королева отметила: Она говорит, что она только сказала “Если”
– Но она сказала гораздо больше чем одно слово! – заламывая руки, простонала Белая Королева, – И ах-ах! Намного больше!
– Ты не можешь отрицать это, – сказала Красная Королева Алисе – Всегда говори только правду, думай что говорить и записывай сказанное.
–Я уверяю Вас что я не разумела... – начала Алиса, а Красная Королева прервала её нетерпеливо.
– Это именно то, чем я недовольна. Как ты полагаешь, есть ли толк в дитя без мысли? Каждая шутка должна иметь смысл, а дитя более важная шутка чем шутка. А это ты не сможешь отрицать, даже если двумя руками.
– Я не отрицаю что–либо руками.
– А никто и не говорит, что ты делаешь так, – уточнила Красная Королева, – Я сказала, что ты не сможешь это, даже если попытаешься.
– Девочка в таком состоянии ума, – сказала Белая Королева, – что ей хочется не соглашаться. Только она не знает, с чем нужно не соглашаться.
– У неё неприятный порочный нрав, – заметила Красная Королева. Повисла тягостная тишина на минуту или две.
Тишину прервала Красная Королева же, которая сказала Белой Королева:
– Я приглашаю Ваше Величество на званный полуденный обед в честь Алисы.
Бледная Королева бессильно улыбнулась и ответила:
– А я приглашаю Вас.
– Я не знала, что у меня вообще будет званный обед, – сказала Алиса, – но если он будет, я думаю это мне приглашать гостей.
– Мы дали тебе возможность сделать, – заметила Красная Королева, – но я думаю, тебе ещё не преподали так много уроков хороших манер…
– Поведению не учат на уроках, – сказала Алиса, – Уроки учат сложению и тому подобным вещам…
– Ты умеешь складывать? – спросила Белая Королева, – Скажи, сколько будет один плюс один плюс один плюс один плюс один плюс один плюс один плюс один плюс один плюс один?
– Не знаю, я потеряла счёт.
– Она не умеет складывать – вмешалась Красная Королева, – а можешь ли ты решать задачи на вычитание? Сколько будет, если девять отнять из восьми?
–Этого нельзя сделать, – уверенно ответила Алиса.
– Она не умеет вычитать, – сказала Белая Королева, – А деление – деление ты можешь? Раздели булку ножом, что получится?
Я предполагаю, – начала Алиса, но Красная Королева ответила за неё: Бутерброды с муксуном, конечно же. Но попробуй другое выметанье. Отними у собаки кость, что останется?
Алиса задумалась.
– Кости не останется, если я заберу кость, и собака не останется – она будет следовать за мной чтобы укусить. И наверно, меня тоже не будет.
– Значит, ты думаешь, что не останется ничего? – уточнила Красная Королева.
– Я думаю, ответ таков.
– Неверно. Впрочем, как обычно! – сказала Красная Королева, – останется собачье терпенье.
– Но как?
– Смотри. Собака потеряет терпение, так?
– Возможно, – ответила Алиса предусмотрительно.
– Затем она побежит за тобой. Значит, её терпение останется на месте! – с торжеством воскликнула Королева
Алиса произнесла настолько серьезно насколько могло:
– Собака и терпение могут пойти в разные стороны, – Алиса произнесла настолько серьезно насколько могла, но она не смогла не подумать “какие ужасные нонсенсы мы тут говорим!”
– Она не может суммировать, ни капельки, – с