Вклад в науку
М. В. Панов — один из самых оригинальных и интересных отечественных исследователей русского языка. Основной областью его интересов была русская фонология, где наиболее значительным достижением Панова следует считать детальный анализ тенденций эволюции русской фонологической системы с XVIII по XX в.
Существен вклад Панова и в русскую морфологию: ему принадлежат важные работы о проблеме членимости слова и принципах трактовки словообразовательной дефектности (продолжающие традиции Смирницкого и Винокура); в работах последних лет он наметил контуры оригинальной морфологической теории, оставшейся незавершённой. Так же, как и в исследованиях по фонологии, его интересовали тенденции эволюции русской морфологической системы. В сжатом виде грамматическая концепция Панова отражена в очерке «Русский язык», написанном им для справочного издания «Языки народов СССР» (1966).
Большое значение для русистики имели новаторские исследования Панова социолингвистического характера: одним из первых он обратил внимание на фундаментальные отличия русской «разговорной речи» от «кодифицированного литературного языка», был инициатором записей устной речи и изучения фонетических и грамматических особенностей этого типа текстов; его интересовало также русское просторечие, речевые ошибки и другие проявления вариативности языковой системы — в них Панов видел ростки новых тенденций, которые могли бы стать завтрашней нормой. Под его руководством была начата практика массового анкетирования говорящих. Социолингвистическая программа Панова получила развитие в четырёхтомной коллективной монографии под его редакцией «Русский язык и советское общество» (1968; проспект этой работы был опубликован Пановым в 1962 г.).
Большое влияние на современные филологические исследования оказали идеи Панова о структуре и эволюции языка русской поэзии (многое было высказано лишь в устном виде, в лекциях на филологическом факультете МГУ).
Панов уделял много внимания прикладным проблемам русистики: русской орфографии и орфоэпии, а также методике обучения русскому языку. Он считается одним из лучших популяризаторов языкознания, охотно писавшим для детей; его талант в этой области проявился в созданном по его инициативе «Энциклопедическом словаре юного филолога» (1984), энциклопедии для детей «Языкознание. Русский язык» (1998), а также в целом ряде экспериментальных учебников русского языка, в которых Панов старался отразить близкие ему лингвистические взгляды (в том числе концепцию Московской фонологической школы, как он её понимал).
Основные публикации
Научные работы
· Русский язык // Языки народов СССР. Т. I: Индоевропейские языки. М.: Наука, 1966, 55-122 (также в Панов2004).
· Русская фонетика. М.: Просвещение, 1967.
· История русского литературного произношения XVIII—XX вв. М.: Наука, 1990.
· Позиционная морфология русского языка. М.: Наука, Школа «Языки русской культуры», 1999.
· Труды по общему языкознанию и русскому языку. Том I / Под ред. Е. А. Земской и С. М. Кузьминой. М.: Языкиславянской культуры, 2004. — ISBN 5-9551-0034-2
· Труды по общему языкознанию и русскому языку. Том IІ / Под ред. Е. А. Земской и С. М. Кузьминой. М.:Языки славянской культуры, 2007. — ISBN 5-9551-0190-Х.
Учебные пособия, научно-методические и научно-популярные работы
· И всё-таки она хорошая! Рассказ о русской орфографии, её достоинствах и недостатках / Институт русского языка АН СССР.. — М.: Наука, 1964. — 168 с. — (Научно-популярная серия). — 35 000 экз. (обл.)
· Современный русский язык: Фонетика. М.: Высшая школа, 1979.
· Русский язык: Лексика. Фонетика. Теория письма. Морфология. Л.: Просвещение, 1982; 2-е изд., дораб.:СПб.: Просвещение, 1993 (соавтор: Р. Б. Сабаткоев).
· Русский язык: Синтаксис. Л.: Просвещение, 1983 (соавтор: Р. Б. Сабаткоев).
· Занимательная орфография: Книга для внеклассного чтения учащихся 7—8-х классов. М.: Просвещение, 1984.
· Фонетические, морфологические и синтаксические ошибки в русской речи учащихся национальных школ:Учеб. пособие. М.: НИИ нац. школ, 1989 (соавторы: Х. Х. Сукунов, Н. Б. Экба).
Редактировал 4-томную коллективную монографию «Русский язык и советское общество».
Был инициатором создания «Энциклопедического словаря юного филолога», энциклопедии для детей «Языкознание. Русский язык».
Научные интересы связаны с русской фонетикой, орфографией, орфоэпией, русской морфологией, синтаксисом, историей русского языка, социолингвистикой, стилистикой. Занимался методической и преподавательской деятельностью.
Интересные факты Научные интересы связаны с русской фонетикой, орфографией, орфоэпией, русской морфологией, синтаксисом, историей русского языка, социолингвистикой, стилистикой. Занимался методической и преподавательской деятельностью.
Мы представляем его книгу, много раз переиздававшуюся, в которой объясняется, как устроено русское письмо, как связано правописание с фонетикой.
«Занимательная орфография » — не пособие для отстающих и малограмотных, не научный трактат, но и не сборник увлекательных задач и головоломок. Эта книга — увлекательный рассказ, почти детектив с тайной, которую надо раскрыть: как устроено наше письмо? На каких принципах и основаниях? Почему мы пишем корова, а не карова? Почему, если мы пишем мог и возможность, не написать хлеба и хлеп, а не хлеб?
Постепенно в книге выясняется, что русское письмо основано не на следовании буквы за звуком не на точном воспроизведении морфемы в неизменном виде в любой позиции, а на... А на чём — вы сможете узнать, прочитав книгу. Оказывается, что правописание в основе своей разумно и целостно, и, поняв принципы, на которых оно строится, легко научиться грамотно писать.
Как говорит автор в середине книги после того, как одна из рассмотренных им гипотез оказалась несостоятельной, «мы шли тем же путем, каким шла настоящая большая наука. Многим учёным казалось, что буква передаёт звук». В книге рассказывается о целом ряде русских лингвистов, занимавшихся орфографией и проблемами правописания, каждый краткий рассказ-зарисовка о научных достижениях учёного приводится после некоторого вывода, сделанного читателями книги вслед за автором.
Вместе с учёными читатель борется за простоту письма, нащупывает решение и опровергает ложные гипотезы.
В книге к автору заглядывает его общительный сосед Иван Семенович Полупшённый, фигура комическая, но в книге обязательная — он иногда чего-то не понимает или понимает неправильно, иногда ссорится со своими племянниками-школьниками из-за их ошибок в диктанте, иногда ругается на то, что написал автор и некоторое время с ним не разговаривает. Панов так же оживляет свой рассказ, как и упомянутый в книге Василий Кириллович Тредиаковский оживил свой трактат об орфографии 1748 года:
«Тредиаковский боялся, что читатель не одолеет научную книгу: не было еще привычки у людей читать длинные исследования. И он построил свой «Разговор» в виде диалога. Спорят, соглашаются, дополняют и опровергают друг друга два человека — Россиянин и Чужестранец. Речь Россиянина особенно жива, полна шуток, взволнованна, убедительна, — видно, что для Россиянина достоинства русского письма не постороннее дело. Так же как и для автора книги.
Тредиаковский так объясняет, почему он об орфографии пишет шутливо, забавно, образно: он хочет смягчить «мрачность материи»… В глазах читателя XVII века теория письма была «мрачной материей», скучным предметом. И Тредиаковский идет навстречу читателю — развлекает его и учит размышлять над филологическими вопросами».
Но Михаил Викторович Панов беседует не только с вымышленным Полупшённым. Он ведёт разговор и с читателем, следит за ходом его мысли:
«Ну-ка, прочтите: 1, 2, 3, 4, 5, 6 … Каждый прочтёт так: один, два, три, четыре, пять, шесть …» И тут же сноска: «А кто-то взял да и прочёл: единица, двойка, тройка, четвёрка, пятёрка, шестёрка … Этими словами называются сами знаки. Вот такой иероглиф: 6, кривая линия с петлёй внизу, называется шестёрка. Тот, кто прочёл: двойка, тройка и т.д., назвал сами знаки. А ведь просьба была: не «назовите эти знаки», а «прочтите их», то есть превратите в слова, которые они обозначают».
«<…> моро[ш] что надо! <…> Среди читателей книги найдётся немало таких, что покачают с сомнением головой и скажут, улыбаясь:— Ну и ну! «Морош»! Неужто так и произносят? Уж я-то никогда эдак по-чудному не скажу!
Это и будет лучшим доказательством того, что позиционные мены звуков остаются вне нашего сознания».
«Надо помнить, что мы ни к какому окончательному выводу еще не пришли; мы только ищем, что же обозначается с помощью букв. Оказалось — не звуки. Теперь проверяем другую догадку: не морфемы ли мы обозначаем? Не их ли обслуживают буквы?»
И такое прощание с читателем:
«Окончилось наше путешествие в русское письмо, дорогой читатель. И. С. Полупшённый шлёт вам привет. Он теперь с бóльшим удовольствием, чем раньше, употребляет буквы. Он понял, что русское письмо обладает огромным достоинством: оно целостно, оно построено на едином основании… На каком? Если вы внимательно прочли книгу, вы поняли – на каком».
Об этой книге можно почитать ещё тут, а о самом Михаиле Викторовиче Панове и более ранней его книге об орфографии «И все-таки она хорошая!» пишет его коллега, доктор филологических наук С. М. Кузьмина вот тут.
Эта книга, сразу предупреждает её автор, не пособие для неуспевающих учеников. Она способствует грамотности постольку, поскольку объясняет, как устроено русское письмо, и помогает понимать, откуда берутся правила, прописанные в школьных учебниках.
«Занимательная орфография» — книга весёлая и умная. Однако она требует вдумчивого, внимательного чтения. От главы к главе Михаил Викторович Панов, один из представителей Московской фонологической школы (1), подводит читателя к осознанию идеи, что русское письмо основано на фонемном принципе. Первая глава — «Картинка и буква», вторая — «Буква — слуга звука?», третья — «Буква — слуга морфемы?», четвёртая — «Повелительница букв»…
Нелёгкая задача: дать детям среднего школьного возраста представление о том, что такое фонема, — важное понятие, в 1881 году введённое в лингвистику профессором Казанского университета Иваном Александровичем Бодуэном де Куртене. «Фонема, — пишет М.В.Панов, — это единица, которая служит для различения слов и морфем (вот её работа в механизме языка!); она выражена рядом позиционно чередующихся звуков» (2). И далее: «…Чтобы не сделать ошибку, надо определить, какой фонеме принадлежит звук» (3).
Все же не напрасно сказано, что «Занимательная орфография» — весёлая книга. Различие между буквами, звуками и фонемами поясняется здесь самыми живыми примерами и с помощью забавного персонажа по фамилии Полупшённый.
Усердный школяр, разобравшийся в фонемном принципе и в традиционных исключениях из него, будет вознаграждён сознательным отношением к непростой, но разумной русской орфографии. Этот просвещённый человек не станет говорить, что было бы лучше, если бы мы писали по принципу «как слышится, так и пишется». И впредь он будет изучать не разрозненные правила русского языка, а целостную систему, в которой одно правило поддерживает другое.