ПЕРВЫЙ АСПЕКТ: ФИЛОСОФИЯ ДЕЙСТВИЯ 10 глава




сейчас таких людей почти не осталость".

 

X x x

 

 

В течение периода Гэнроку жил самурай по имени Судзуки Рокубэй. Он был

выходцем из низшего сословия и родом из провинции Исэ. Однажды он сильно

заболел лихорадкой, и в уме у него помутилось. В это время одного из слуг

одолела жадность, и он решил украсть деньги, которые хранились в коробочке

для чернил. Но не успел слуга открыть коробочку, как больной повернулся к

нему, выхватил меч из-под подушки и сразил человека одним ударом. После

этого больной упал на постель и умер. Этот поступок Рокубэя свидетельствует

о его великой решимости.

Я услышал эту историю в Эдо, но позже, когда я служил в провинции Исэ,

я спросил о ней доктора Нагацука, и он подтвердил ее истинность.

 

X x x

 

 

Из Книги Восьмой

 

В ночь тринадцатого дня девятого месяца четвертого года Тэйке группа из

десяти актеров Но вышла посмотреть на луну возле дома солдата-пехотинца

Накаяма Мосукэ, расположенного в Саяномото. Наоцука Кан-дзаэмон, а за ним и

все остальные начали высмеивать другого солдата-пехотинца Араки Кюдзаэмона

за то, что тот был низкорослым. Араки рассердился, зарубил мечом Кандзаэмона

и начал рубить остальных.

Хотя Мацумото Рокудзаэмон был без одной руки, он спустился вниз,

схватил Араки сзади одной рукой и воскликнул:

-- Таким, как ты, я откручиваю голову одной рукой!

После этого он выхватил меч Араки, свалил его с ног и прижал коленом к

земле. Но когда Мацумото схватил Араки за горло, силы покинули Мацумото и

Араки быстро одолел его.

После этого Араки снова вскочил на ноги и принялся рубить всех подряд.

Однако мастер Хаята, позже известный как Дзиродзаэмон, выступил против него

с копьем. В конце концов несколько человек осилили Араки. После

разбирательства ему было приказано совершить сэппуку, а всех остальных

уволили со службы за неблагоразумие, хотя Хаята впоследствии был прощен.

Поскольку Цунэтомо не помнит всех обстоятельств этого случая, читатель

должен Расспросить о нем других.

 

X x x

 

 

Несколько лет назад в Дзиссоине в провинции Каваками проходило чтение

сутр.

Пять или шесть человек из провинции Тасиро пришли на службу, а на

обратном пути зашли в трактир. Среди них был слуга Кидзука Кюдзаэмона,

который по какой-то причине не принял приглашения друзей и вернулся домой до

наступления темноты. Остальные же затеяли в трактире драку с какими-то

людьми и зарубили их всех.

Когда поздно вечером слуга Кюдзаэмона узнал об этом, он быстро

направился туда, где жили его друзья. Узнав подробности происшедшего, он

сказал:

-- В конце концов от вас потребуют свидетельств. Когда вы будете давать

показания, говорите, что я был с вами и помогал вам рубить этих людей.

Вернувшись к Кюдзаэмону, я скажу ему то же самое. Поскольку в поединке все

виноваты в равной мере, меня приговорят к смерти так же, как вас. Этого я

больше всего и желаю. Ведь даже если я скажу своему хозяину, что вернулся

домой до темноты, он не поверит моим словам. Кюдзаэмон -- очень жестокий

человек. Поэтому даже если мою непричастность подтвердят свидетели, он

скорее всего прикажет мне покончить с собой прямо у него на глазах. В таком

случае умереть с репутацией того, кто пытался оправдать себя, будет

достойно. Поскольку умереть мне придется в любом случае, я желаю умереть,

будучи обвиненным в убийстве людей. Если вы не согласитесь, я вскрою себе

живот прямо здесь.

Поставленные в безвыходное положение, его друзья согласились. Однако,

хотя на допросе все говорили, как было условлено, в ходе разбирательства

выяснилось, что слуга Кюдзаэмона не участвовал в потасовке. Следователи были

очень тронуты его решением присоединиться к друзьям и высоко оценили его

мужество.

Эта история была рассказана мне в общих чертах, поэтому отдельные

подробности я уточню позже.

 

X x x

 

 

Однажды, когда Набэсима Аки-но-ками Сигэтакэ обедал, к нему неожиданно

пришел посетитель, и он ушел из-за стола, не закончив трапезу. Позже его

слуга сел за стол и принялся доедать жареную рыбу, которая была на нем.

Когда господин Аки вернулся и увидел слугу, тот испугался и убежал. Господин

Аки крикнул ему вдогонку:

-- Только презренный раб может есть то, что не доел кто-то другой! --

Затем он сел за стол и продолжил обедать.

Это -- одна из историй, рассказанных Дзинъэмоном. Известно также, что

слуга был одним из тех, кто после смерти своего хозяина совершил цуйфуку.

 

X x x

 

 

Ямамото Дзинъэмон всегда говорил своим слугам: "Напропалую играйте в

карты! Лгите сколько угодно! Если вы прошли с человеком сто метров, и он не

солгал вам семь раз, этот человек ни к чему не пригоден!". В прошлом люди

всегда говорили подобным образом, потому что они заботились только о

воинских подвигах и считали, что "праведный" человек не способен на великие

свершения. Они также закрывали глаза на проступки людей, оправдывая их

словами: "Они сделали много хорошего, поэтому..."

Люди вроде Сагара Кюма тоже прощали своим слугам воровство и

прелюбодеяния, постепенно приучая их не совершать таких поступков. Сагара

Кюма говорил: "Если бы не такие люди, у нас не было бы настоящих слуг".

 

X x x

 

 

Икуно Орибэ говорил: "Если слуга будет Думать только о том, что ему

предстоит сделать в течение дня, он сможет сделать

все. Приниматься нужно только за то, что можно закончить в течение

одного дня. Завтра будет тоже только один день".

 

X x x

 

 

В то время, когда господин Набэсима Цунасигэ еще не возглавил клан, он

изучал буддизм у дзэнского священника Куротакияма Теона. Цунасигэ достиг

просветления и священник собирался вручить ему печать мастера ((8--1)). Об

этой новости узнали во дворце господина Набэсима. В это время Ямамото

Городзаэмон получил приказ прислуживать Цунасигэ и одновременно

присматривать за ним. Узнав о намерении священника, Городзаэмон понял, что

это плохо и решил попросить Теона не давать Цунасигэ печати мастера, а если

тот откажется выполнить его просьбу, убить его. Он приехал к священнику в

Эдо и вошел к нему в дом. Теон решил, что это странствующий монах и встретил

его очень достойно.

Городзаэмон обратился к священнику со словами:

-- Я должен сказать вам кое-что по секрету. Пожалуйста, отошлите

прислугу, -- и когда тот отослал, продолжил: -- Говорят, что вы собираетесь

вручить господину Цунасигэ печать мастера за его успехи в изучении буддизма.

Однако вы являетесь выходцем из провинции Хидзэн и поэтому в общих чертах

знакомы с обычаями кланов Рюдзодзи и Набэсима. У нас все сословия живут в

мире, потому что, в отличие от других провинций, власть у нас переходит по

наследству от одного владыки к другому. До сих пор еще ни разу не было так,

чтобы владыка нашего клана получил буддийскую печать мастера. Если вы дадите

печать Цунасигэ, он может возомнить себя просветленным и перестать считаться

с мнением своих слуг. Великий человек от этого станет тщеславным. Я

настаиваю на том, чтобы вы не давали ему печать. Если вы не согласитесь со

мной, знайте, что я исполнен решимости ((8--2)).

Городзаэмон сказал это с неподдельной решимостью. Цвет лица священника

изменился и он сказал:

-- Ладно, ладно. У вас благородные намерения, и я вижу, что вы хорошо

разбираетесь в делах своего клана. Вы преданный слуга...

-- Нет, это не пройдет! Я понимаю ваш замысел! -- воскликнул

Городзаэмон. -- Я пришел сюда не для того, чтобы вы меня хвалили. Не

говорите мне больше ничего, а только ответьте мне на мой вопрос:

отказываетесь ли вы от намерения дать Цуна-сигэ печать?

-- То, что вы говорите, очень разумно, -- сказал Теон. -- Конечно же, я

не дам ему печати. -- После этого Городзаэмон еще раз переспросил его и

удалился.

Цунэтомо слышал эту историю от самого Городзаэмона.

 

X x x

 

 

Восемь самураев отправились вместе, чтобы немного развлечься. Двое из

них, Комори Эйдзюн и Оцубо Дзинъэмон, зашли в чайный домик перед храмом

Каннона в Асакуса, поссорились там с официантами и были жестоко избиты.

Другие самураи находились в это время на прогулочном корабле. Когда они

узнали об этом, Муто Рокуэмон сказал:

-- Мы должны вернуться и отомстить за них. -- Ёсий Ётиэмон и Эдзоэ

Дзинбэй согласились с ним, но другие самураи выступили против этого,

утверждая, что это навлечет неприятности на весь клан. В кон-Це концов все

они направились домой.

-- И все-таки, мы должны отомстить им! -- сказал Рокуэмон, когда они

прибыли во дворец, но другие снова не согласились с ним.

Тем временем Эйдзюн и Дзинъэмон собрались с силами после драки,

вернулись в чайный домик и зарубили официантов, хотя при этом сами были

серьезно ранены. Впоследствии хозяин привлек их к ответственности за это.

Когда все стороны случая были подробно рассмотрены, некто сказал:

-- Если ждать согласия со стороны других, такое дело, как месть,

никогда не будет доведено до конца. Нужно действовать сразу же и без

колебаний, даже если это значит идти на верную смерть. Человек, который

призывает других к мести, но не торопится отомстить, -- это всего лишь

лицемер. Хитрые люди пытаются добыть себе славу, прибегая только к словам.

Но подлинный самурай -- это тот, кто никого не уговаривает, отправляется

мстить втайне от других и погибает. Достигать цели нет необходимости. Чтобы

быть самураем, достаточно умереть. И все же такой человек добивается своего

чаще других.

 

X x x

 

 

Итиюкэн был простым слугой на кухне у господина Таканобу. Однажды он

поспорил с несколькими людьми о вопросах борьбы и в последовавшей за спором

потасовке зарубил семь или восемь человек, за что был приговорен к

самоубийству. Однако, когда господин Таканобу услышал об этом, он помиловал

слугу, сказав: "В наше неспокойное время провинция нуждается в бесстрашных

людях, а этот человек, кажется, очень смел". Впоследствии, во время боевых

действий на реке Юдзи, господин Таканобу взял с собой Итиюкэна, и последний

в сражении проявил невиданную доблесть, глубоко вонзившись в ряды врага и

сокрушая всех на своем пути.

В битве при Такаги Итиюкэн зашел так далеко в строй неприятеля, что

господин Таканобу почувствовал сожаление и отозвал его назад. Поскольку

первая шеренга наступающих не поспевала за Итиюкэном, чтобы остановить

Итиюкэна, господину Таканобу пришлось самому рвануться вперед и схватить его

за рукав. К тому времени Итиюкэн был уже несколько раз ранен в голову, но

без труда остановил кровотечение, приложив к голове полотенце с завернутыми

в него зелеными листьями.

 

X x x

 

 

В первый день штурма замка Хара посланником господина Мимасака к Оки

Хебу был назначен Цурута Яситибэй. Когда он доставлял письмо, он был ранен

пулей из замка в поясницу и упал лицом вниз. Вскоре он встал и все же

доставил письмо по назначению, но был сражен вторично и умер. Тело Яситибэя

с поля битвы привез Тайра Тихеэй. Когда Тихеэй возвращался в лагерь Хебу, он

также был убит пулей из ружья.

 

X x x

 

 

Дэнко родился в Таку. В то время, о котором пойдет речь, еще были живы

его старший брат, которого звали Дзиробэй, младший брат и мать. Однажды в

девятом месяце мать Дэнко, отправляясь на проповедь, взяла с собой сына

Дзиробэя. Когда пришло время отправляться домой, ребенок, одевая соломенные

сандалии, наступил на ногу человеку, который стоял рядом с ним. Человек

упрекнул ребенка, но тот начал спорить с ним. В конце концов человек обнажил

меч и убил его. Мать Дзиробэя чуть не лишилась чувств, Опомнившись, она

оросилась на человека, и тогда он убил ее тоже. После этого человек вернулся

к себе Домой.

Этого человека звали Гороуэмон. Он был сыном ренина по имени Накадзима

Моан. Его младший брат Тюдзобо вел аскетическую жизнь в горах. Моан был

советником господина Мимасака, и Гороуэмон тоже получал жалование.

Когда о случившемся узнали в семье Дзиробэя, его младший брат

отправился к дому Гороуэмона. Обнаружив, что дверь заперта изнутри, и что на

стук никто не выходит, он изменил голос и представился незнакомым человеком.

Когда дверь открыли, он выкрикнул свое подлинное имя и скрестил мечи с

врагом. Оба самурая упали в кучу мусора, но в конце концов Гороуэмон был

убит. В это время ворвался Тюдзобо и зарубил младшего брата Дзиробэя.

Услышав об этом, Дэнко сразу же пришел в дом Дзиробэя и сказал:

-- Из врагов был убит только один, тогда как наша семья потеряла три

человека. Это очень печально, и поэтому мы должны убить Тюдзобо.

Однако Дзиробэй не соглашался. Дэнко почувствовал, что это позор, и

хотя он был буддийским священником, он решил отомстить убийце своей матери,

младшего брата и племянника. Тем не менее он знал, что поскольку он занимает

пост обычного священника, скорее всего господин Мимасака примет ответные

меры. Поэтому он много работал и добился назначения главным священником

храма Рюундзи. После этого он отправился к мастеру меча Иенодзе и попросил

его сделать ему длинный и короткий мечи. Более того, Дэнко предложил ему

стать его учеником и получил разрешение участвовать в работе.

В двадцать третий день девятого месяца следующего года он был готов к

осуществлению своего замысла. К счастью, в это время к нему пришел гость.

Дав приказ накрывать стол, Дэнко облачился в одежду простолюдина и тайно

покинул резиденцию главного священника. Затем он пошел в Таку и, спросив

Тюдзобо, узнал, что тот с большой группой людей наблюдает за восходом луны,

и поэтому нападать на него было опасно. Не желая откладывать свое дело,

Дэнко решил, что выполнит свой долг, если убьет Моана, отца Тюдзобо.

Отправившись в дома Моана, он вломился в его спальню, выкрикнул свое имя и

зарубил его, не дав ему встать с кровати. Когда на крики сбежались люди со

всей округи, он объяснил свой поступок, выбросил длинный и короткий мечи и

вернулся домой. Известие о его мести опередило его, и поэтому, когда он

возвращался в Сага, большая группа мирян из его прихода встретила его на

дороге и проводила его до самого дома.

Господин Мимасака был вне себя от ярости, но, занимая должность

главного священника клана Набэсима, Дэнко был неуязвим. В конце концов через

подданных Набэсима Тонэри господин Мимасака обратился к Таннэну, главному

священнику Кодэндзи. Он сказал:

-- Когда священник убивает человека, его нужно приговорить к смерти.

-- Приговор духовному лицу может вынести только традиция храма

Кодэндзи, -- ответил Таннэн.

Господин Мимасака рассердился еще больше:

-- К чему же его теперь приговорят?

-- Хотя вам этого знать не полагается, -- отвечал Таннэн, -- поскольку

вы настаиваете, я отвечу вам. В соответствии с буддийским Законом,

провинившийся священник должен низложить мантию и уйти в изгнание.

Впоследствии Дэнко низложил свою мантию в храме Кодэндзи. Однако, когда

он отправлялся в изгнание, несколько его учеников взяли длинные и короткие

мечи и вместе с целой толпой мирян сопровождали его до Тодороки. По дороге

они встретили несколько человек в одежде охотников. Охотники спросили правда

ли. что процессия идет из Таку.

Дэнко долгие годы жил в Тикудзэне. Он пользовался всеобщим уважением и

был на хорошем счету среди самураев. Эта история о нем получила огласку, и,

говорят, его хорошо принимали во всех домах города.

 

X x x

 

 

Преступление Хориэ Санъэмона состояло в том, что он украл деньги из

казны На-бэсима и бежал с ними в другую провинцию. Впоследствии он был

схвачен и сознался. Ему вынесли приговор: "Поскольку это очень тяжелое

преступление, провинившегося нужно пытками замучить до смерти". Накано

Дайгаку было приказано присутствовать при экзекуции. Сначала Санъэмону

вырвали все ногти и выжгли все волосы на теле. Затем были разорваны все его

сухожилия. А затем его тело сверлили сверлами и подвергали другим пыткам. За

все это время он ни разу не содрогнулся и не переменился в лице. В конце

концов его опустили в кипящий соевый соус, а затем его тело согнули назад и

сломали.

 

X x x

 

 

Однажды, когда Фукути Рокуроуэмон выходил из дворца, мимо усадьбы

мастера Таку проходила процессия с паланкином одной высокопоставленной

женщины. Человек, который случайно оказался рядом, в соответствии с

правилами приветствовал процессию. Однако один из охранников паланкина

сказал ему:

-- Ты не поклонился достаточно низко, -- и ударил его рукоятью

алебарды.

Человек провел рукой по голове и оказались, что она разбита до крови.

-- Ты оскорбил меня, хоти я был вежлив -- сказал он. -- Считай, что

тебе не повезло.

После этого он зарубил охранника одним ударом. Паланкин двинулся

дальше, но Рокуроуэмон поднял копье и обратился к человеку со словами:

-- Спрячьте свой меч в ножны. В пределах дворца запрещено находиться с

обнаженным оружием.

-- Случившегося нельзя было предотвратить. Я действовал под давлением

обстоятельств. Вы, очевидно, видели, как все произошло. Хотя мне хотелось бы

вернуть меч в ножны, тон ваших слов не позволяет мне сделать это. Если вы

недовольны моим поступком, я с радостью приму ваш вызов.

После этого Рокуроуэмон бросил на землю копье и доброжелательно

ответил:

-- Ваши слова заслуживают внимания. Мое имя -- Фукути Рокуроуэмон. Я

подтвержу, что вы действовали безупречно. Более того, я буду отстаивать вас,

даже если для этого мне придется пожертвовать жизнью. А теперь спрячьте ваш

меч.

-- С удовольствием, -- ответил человек и положил меч в ножны.

Когда этого человека спросили, откуда он, он ответил, что является

слугой Таку Нагато-но-ками Ясуери. Рокуроуэмон отправился вместе с ним и

объяснил все обстоятельства случившегося. Полагая, что женщина в паланкине

была женой высокопоставленного сановника, господин Нагато велел своему слуге

совершить сэппуку. Тогда Рокуроуэмон обратился к нему.

-- Поскольку я дал слово самурая защищать этого человека, -- сказал

Рокуроуэмон, -- если он должен совершить сэппуку, я совершу сэппуку первым.

Говорят, что после этого дело удалось уладить.

Господин Сима послал гонца к своему отцу, господину Аки с посланием, в

котором говорилось: "Я собираюсь совершить паломничество в храм Атаго в

Киото". Господин Аки спросил у гонца:

-- Зачем он собирается делать это?

-- Атаго -- божество, покровительствующее стрельцам из лука, -- ответил

гонец, -- а господин Сима желает добиться успеха в войне.

-- Это полностью бесполезно! -- сердито ответил господин Аки. -- Должен

ли доблестный воин клана Набэсима ездить на поклон к Атаго? Нет, не должен.

Даже если Атаго пожелает воплотиться в рядах противника, доблестный воин

должен одним ударом разрубить его пополам!

 

X x x

 

 

Дохаку жил в Кироцутибару. Его сына звали Горобэй. Однажды, неся мешок

с рисом, Горобэй встретил ренина мастера Кумасиро Саке по имени Ивамура

Кюнай. По поводу каких-то давних разногласий у них возникла ссора, и Горобэй

ударил мешком Кюная. Завязалась драка, в ходе которой Горобэй толкнул Кюная

в канаву и вернулся домой. Кюнай долго выкрикивал угрозы вслед уходящему

Горобэю, но потом тоже вернулся домой, где рассказал обо всем своему

старшему брату Гэнъэмону. Вдвоем они направились к Горобэю с намерением

отомстить.

Когда они подошли к дому Горобэя, оказалось, что дверь немного

приоткрыта. Горобэй ждал их за дверью с обнаженным мечом. Не подозревая об

этом, Гэнъэмон вошел и Горобэй ударил его. Гэнъэмон получил глубокую рану,

но, опираясь на меч, вышел из дома. Тогда в дом ворвался Кюнай и зарубил

Кацуэмона, зятя Дохаку, который сидел возле очага. После этого Дохаку вместе

с женой сумели отобрать у Кюная меч. Кюнай начал извиняться.

_ Я достиг своей цели, -- сказал он. -- Пожалуйста, верните мне меч, и

мы с братом уйдем домой.

Но когда Дохаку вернул ему меч, Кюнай бросился на него и наполовину

разрубил ему шею. После этого они опять скрестили мечи с Горобэем и дрались

на равных, пока Кюнай не отрубил Горобэю руку.

После этого Кюнай, тоже порядком израненный, взвалил себе на плечи

Гэнъэмона и направился домой, но Гэнъэмон умер по дороге.

У Горобэя было очень много ран, и хотя ему удалось остановить

кровотечение, он умер на следующий день оттого, что выпил немного воды.

У жены Дохаку были отрублено несколько пальцев. У Дохаку был разрублен

позвоночник в области шеи. Поскольку горло осталось целым, его голова

свисала вперед. Поддерживая голову рукой, Дохаку отправился к хирургу.

Лечение хирурга было следующим. Сначала он смазал челюсть Дохаку

настойкой живицы на масле и перевязал ее волокнами китайской крапивы. Затем

он прикрепил веревку к макушке его головы и привязал ее к перекладине, чтобы

голова не падала, пока он будет зашивать рану. А потом он велел Дохаку лечь

и засыпал его тело рисом, чтобы тот не мог пошевелиться.

В течение трех дней Дохаку ни разу не потерял сознания и не переменил

положения тела. Он даже не пил настойки женьшеня. Говорят, что только когда

на третий день дал о себе знать его геморрой, он принял немного

болеутоляющего. В конце концов его кости срослись и он полностью выздоровел.

 

X x x

 

 

Когда господин Мицусигэ заболел оспой в Симоносэки, Икусима Сакуан дал

ему какое-то лекарство. Это был исключительно тяжелый случай болезни, и

поэтому приближенные всех сословий были очень обеспокоены состоянием

господина Мицусигэ. Неожиданно его струпья стали черными. Люди, которые

ухаживали за ним, были в отчаянии. Они тайно сообщили об этом Са-куану и он

сразу же пришел к больному.

-- Что ж, это совсем не опасно. Струпья заживают. Вскоре он полностью

выздоровеет без каких-либо осложнений. Даю вам слово, -- сказал Сакуан.

Приближенные господина Мицусигэ услышали об этом и подумали: "Сакуан

выглядит немного обеспокоенным. Значит, положение нашего хозяина

действительно безнадежно".

Затем Сакуан расположил возле кровати больного ширму, стал за ней и дал

господину Мицусигэ какое-то лекарство. После этого его струпья зажили и он

полностью выздоровел. Впоследствии Сакуан рассказывал одному человеку:

-- Поскольку лечил хозяина я сам, когда я давал хозяину лекарство, я

был исполнен решимости, если ему не станет лучше, вскрыть себе живот и

умереть вместе с ним.

 

X x x

 

 

Когда Накано Такуми умирал, возле него собрались все его родные и

близкие. Он сказал: "Вы должны понять, что есть три качества безупречного

слуги: решимость выполнить волю хозяина, смелость и готовность умереть".

Однажды, когда несколько человек собрались на платформе возле

внутренней цитадели дворца, некто обратился к Утида Сеуэмону со словами:

-- Говорят, что вы учитель меча, но ваши поступки в повседневной жизни

не подтверждают этого. Если бы вас попросили совершить кайсяку, мне кажется,

вместо того, чтобы отрубить голову, вы отрубили бы макушку головы.

-- Это не так, -- ответил Сеуэмон. -- Проведите небольшую линию на

своей шее, и тогда я покажу вам, что могу рубить, не отступая от нее даже на

волосок.

 

X x x

 

 

Нагаяма Рокуродзаэмон путешествовал по Токайдо и был недалеко от

Хамамацу. Когда процессия с его паланкином проходила мимо постоялого двора,

к нему подошел нищий и сказал:

-- Я -- ренин из Этиго. У меня закончились деньги и я оказался в

затруднительном положении. Мы оба воины. Пожалуйста, помогите мне.

-- Неучтиво говорить, что мы оба воины, -- гневно отвечал

Рокуродзаэмон. -- Если бы я оказался на твоем месте, я бы вскрыл себе живот.

Вместо того чтобы позориться, выпрашивая деньги на дороге, вскрой себе живот

прямо сейчас. Давай!

Говорят, услышав эти слова, нищий удалился.

 

X x x

 

 

Макигути Ёхэй за свою жизнь был кайсяку много раз. Когда некто Канахара

должен был совершить сэппуку, Ёхэя снова попросили быть кайсяку. Канахара

вонзил меч себе в живот, но после этого силы покинули его. Ёхэй подошел к

нему со стороны, крикнул "Эй!" и наступил ему на ногу. Это дало Канахара

силы распороть живот до конца. Говорят, что, выполнив свою миссию кайсяку,

Ёхэй говорил со слезами на глазах:

-- А ведь он когда-то был моим другом... Эту историю рассказал мастер

Сукээмон.

 

X x x

 

 

Когда некто совершал сэппуку, кайсяку отрубил ему голову, но она

полностью не отделилась от тела, а повисла на небольшом кусочке кожи.

Официальный наблюдатель сказал:

-- Что-то все же осталось.

Кайсяку рассердился, взял голову и, перерезав оставшуюся кожу, поднял

ее на уровень глаз и воскликнул:

-- Полюбуйтесь!

Говорят, что смотреть на это зрелище было неприятно. Эту историю

рассказал господин Сукээмон.

В прошлом часто были случаи, когда отрубленная голова отлетала далеко.

Поэтому считалось, что лучше оставить немного кожи, чтобы голова повисла на

ней и не покатилась в сторону официальных лиц. Однако в настоящее время

считается, что лучше отрубать голову полностью.

Человек, отрубивший пятьдесят голов, как-то сказал: "Когда рубишь

головы, иногда бывает, что туловище начинает противодействовать. Так, когда

отрублены три головы, сопротивления все еще нет, и ты рубишь хорошо. Но

когда дело доходит до четвертой или пятой, ты начинаешь чувствовать

небольшое противодействие. По-скольку это очень важно, всегда лучше рубить

так, чтобы голова упала на землю. В этом случае человек заведомо не совершит

ошибку".

 

X x x

 

 

Когда господин Набэсима Цунасигэ был ребенком, Ивамура Кураносукэ был

назначен его воспитателем. Однажды Кураносукэ увидел, что перед молодым

Цунасигэ лежат золотые монеты. Он спросил слугу:

-- Зачем ты даешь это молодому хозяину?

-- Хозяин услышал, что ему принесли подарок. Он сказал, что не видел

его, и поэтому я принес ему показать этот подарок, -- ответил слуга.

Кураносукэ выругал его и сказал:

-- Приносить такие ничтожные вещи пред очи его высочества -- крайнее

небрежение. Помни, что сын нашего господина не должен видеть денег. Слуги

должны всегда помнить об этом.

В другой раз, когда господину Цунасигэ исполнилось двадцать лет, он по

какой-то причине направлялся в имение Наэкияма. Когда процессия приближалась

к имению, он попросил посох. Его подручный Миура Дзибудзаэмон нашел для него

палку и собирался дать ее господину Цунасигэ, когда это увидел Кураносукэ.

Он быстро отобрал у Дзибудзаэмона палку и строго выбранил его:



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-04-27 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: