Должен же быть какой‑то способ затронуть эту тему. Какой‑нибудь невинный вопрос, который я могла задать, чтобы побудить его рассказать всю историю.
Он сел на диван рядом со мной. Его бедро касалось моего. Я не отодвинулась. Он тоже.
– Тебе когда‑нибудь было одиноко?
Такой вопрос казался мне самым лучшим способом начать разговор. Но также это было глубоко личным, если судить по выражению лица Натана. Он взял фляжку и сделал затяжной глоток.
– Нет. У меня есть Зигги, а когда его нет, я рад побыть в одиночестве.
– Я имею в виду, приносит ли бессмертие одиночество? – я потянулась к фляжке, решив, что убить привкус во рту, оставленный спиртным, можно еще одним глотком.
– Ну, после первого десятилетия, или около того, кажется, время летит незаметно. Я должен признать, что становится скучно. И да, думаю, одиноко. Особенно, когда я читаю о ком‑то, кто справил свое сто восьмое день рождение. Это наводит на мысль, что на самом деле я старый, очень старый. Я просто внешне остаюсь молодым, – он усмехнулся и посмотрел на меня. – Я понятно объяснил?
– Вполне, – заверила я его. – Хотя, может, мне и тяжело вникнуть, поскольку я немного навеселе.
Он грустно улыбнулся.
– Трудно поверить, что в один прекрасный день я останусь единственным человеком, который будет помнить, какая жизнь была в то время. Конечно, люди сохранят в памяти основные вещи. Они запишут их в учебники истории. Но только я буду помнить, сколько стоили яйца и молоко в 1953 году, каков на вкус ежевичный джем миссис Кэмпбелл или то, что миссис Кэмпбелл вообще когда‑то жила.
Я не имела понятия, насколько стар был мой создатель. Как вытерпел Кир столько лет одиночества? Стало ли это причиной, по которой он так отчаянно искал себе спутника? Мое сердце стало разрываться при этой мысли. Меня удивило появление столь нежных чувств.
|
|
– Наверное, именно поэтому ты хочешь найти кого‑то, кто был бы рядом, когда люди, которых ты любишь, умирают.
– Я думаю – да, – кивнул Натан. – Но я уже долгое время ничего подобного не чувствовал. Может, потому что Зигги еще так молод, и я понимаю, что еще есть много времени, прежде чем придется задуматься об этом.
По его тону я могла сказать, что подобралась близко к основной части своего разговора:
– А где ты жил?
– Да везде. – Он сделал еще один глоток скотча. – Я родился в Шотландии, жил там до… – На мгновение его голос замер. – Я отправился в Бразилию в 1937 году. Именно там я и был обращен.
– О! – Я не знала, что ответить.
– Оттуда я перебрался в Лондон, затем в Канаду, а когда прекратилась война…
– Ты уклонялся от военной службы? – прервала я.
– Нет. – Он выгнул бровь, посмотрев на меня. – Вторая Мировая Война. В конечном счете, я попал сюда.
– Ты много переезжал.
Я подумала о том, придется ли мне столько путешествовать. Эта мысль не особо‑то привлекала.
– Вот так все и случилось, – вздохнул Натан. – Если ты долго живешь на одном месте и не стареешь, люди начинают что‑то подозревать. Поверь мне, это реальная заноза в заднице – получать новое свидетельство о рождении и карточку социального страхования.
Подражая ему, я произнесла, жалобно растягивая слова:
– Особенно, когда ты, очевидно, не из этих мест.
Он усмехнулся, а затем съимитировал акцент жителей Среднего Запада:
|
|
– Я не знаю, о ком ты говоришь. Я родился в Гэри, штат Индиана, в 1971 году.
– Серьезно? И как тебе удалось сделать это?
Натан откинулся назад, положив свои длинные руки позади меня на спинку дивана.
– Это не трудно, особенно в таком городке, как этот. Повсюду столько нелегалов, а у них много связей, чтобы изготовить фальшивые документы. Все можно сделать по Интернету. И как только получаешь свидетельство о рождении и карточку медицинского страхования, идешь в Министерство иностранных дел и говоришь: «Я бы хотел подать заявление на получение водительских прав».
Он закончил свое объяснение смешным звонким смехом, характерным для людей Среднего Запада.
– Не делай так, – я нахмурилась.
– Как? – он приподнял руку.
– С таким акцентом. Мне нравится твой естественный голос.
Натан посмотрел на меня так, как будто в первый раз увидел. Он изучал мое лицо, ничем не выдавая того, что происходило в его голове.
– Сегодня там, в книжном магазине… если бы я поцеловал тебя, ты бы позволила? – Его голос стал глубже, чем обычно, и немного более грубым от выпитого алкоголя.
У меня пересохло во рту. Я глотнула еще немного скотча, но это не помогло.
– Не знаю.
– А ты позволишь сейчас?
Слабый возглас вырвался из моего горла.
Он воспринял это, как отказ:
– Никаких продолжений. Просто поцелуй.
Я кивнула.
Его губы были мягкими, но холодными. Он осторожно коснулся ими моих губ. Бабочки размером с бомбардировщик В‑52[13] замахали крылышками у меня в груди. Я закрыла глаза и почувствовала головокружение или от выпитого скотча, или от запаха Натана, который окружал меня. Возможно, и от того, и от другого.
|
|
Под натиском его губ мой рот приоткрылся. Кончик языка скользнул по моим губам. Я обняла Натана, положив руку ему на затылок и перебирая мягкие волосы. Возбуждение заставляло сжиматься мой живот каждый раз, когда я делала вдох.
Без каких‑либо предупреждений Натан отстранился. Я открыла глаза и увидела, что он покачнулся и упал на пол.
Далия смотрела на его неподвижное тело: выражение удивления сменилось довольной улыбкой. Она пожала своими покатыми плечами:
– Думаю, сойдет.
Прежде чем я успела спросить ее, что она имела в виду, ведьма хлопнула в ладоши и исчезла.
___________________________________________________________________________________________________________________________________________
1. Карты Таро – система символов, колода из 78 карт, появившаяся в Средневековье в XIV–XVI веке, в наши дни используется преимущественно для гадания. Изображения на картах Таро имеют сложное истолкование с точки зрения астрологии, оккультизма и алхимии, поэтому традиционно Таро связывается с «тайным знанием» и считается загадочным.
2. Верхний срединный разрез идет по белой линии живота с обходом пупка слева.
3. Термин «южная красавица» (от французского слова Белль, "красивый") является описательным типом молодой девушки из высшего класса старого американского юга.
4. Ретт Батлер – мужчина, пренебрегавший порядками общества, мечта любой девушки – красавец и богач. Репутация оставляет желать лучшего, однако это необычайно умный, мудрый, понимающий и ценящий душевную красоту людей, умеющий любить. Ретт Батлер – настоящая любовь Скарлетт. Это человек, который никогда её не предавал. Человек, который любил её до умопомрачения и понимал как никто другой. Но вместе с тем он прекрасно осознавал, что показать Скарлетт её власть над собой, значит навсегда потерять шанс покорить её сердце.
5. Тартан – ткань в крупную симметричную клетку, полученная за счет чередования узких и широких полос. Тартан – популярный материал для изготовления одежды во всем мире.
6. «Секрет Виктории» – это крупнейшая мировая торговая сеть, занимающаяся торговлей женским бельем, одеждой для дома, обувью и косметикой, как через фирменные магазины, так и по почте, через фирменные каталоги.
7. «Олд Нэйви» – является одним из брендов, принадлежащих известной во всем мире корпорации «Геп», который создает одежду для всей семьи. Одежда «Олд Нэйви» недорогая, но при этом стильная и качественная.
8. «Взгляд» ("The View") – американское ток‑шоу, транслируемое по каналу ABC. Создатели – Барбара Уолтерс и Билл Гедди, которые одновременно являются продюсерами сериала. Дебют произошел в 1997 году, и с тех пор ток‑шоу показывается по всему миру.
9. Диснейуорлд (англ. Disney World) официальное название – «Всемирный центр отдыха Уолта Диснея» – самый большой по площади и самый посещаемый центр развлечений в мире, покрывающий площадь в 100 км. В его составе: четыре тематических парка, два аквапарка, 24 тематических отеля, многочисленные магазины, кафе, рестораны и места развлечений. Принадлежит компании Walt Disney Parks and Resorts – подразделению компании The Walt Disney Company. Расположен к юго‑западу от города Орландо в штате Флорида, США
10. Тамал – древнее мексиканское блюдо. Рубленную острую свинину, индейку или курицу складывают на просаленные кукурузные зерна, покрывают слоем шелухи от кукурузного початка и варят на пару. Тамал – горячая закуска. К мясу можно добавлять маслины или мелкую рыбешку.
11. Энчилада – традиционнoe блюдо мексиканской кухни. Энчилада представляет собой тонкую лепёшку (тортилью) из кукурузной муки, в которую завёрнута начинка.
12. Бутлегер (подпольный торговец, контрабандист) – подпольный торговец спиртным во время сухого закона в США в 1920‑1930‑е годы. В широком смысле слова – торговец всякими контрабандными товарами, но чаще всего самогонными спиртными напитками или подержанными автомобилями.
13. Стратегический бомбардировщик B‑52 предназначен для выполнения боевых задач с применением ядерного и неядерного вооружения, нанесении массированных ударов по малоразмерным целям. Свою длинную жизнь B‑52 начал в 1948 г.
ГЛАВА 8
Сделка
Я опустилась на колени рядом с телом лежащего без сознания Натана и перевернула его на спину. Он дышал, но едва слышно.
– Открой глаза! – заорала я ему в лицо. Я надеялась, что хотя Далия и сотворила какое‑то заклинание, его действие рано или поздно прекратится. – Натан, открой свои чертовы глаза! – его веки чуть поднялись, и на губах появилась слабая улыбка. Я облегченно вздохнула.
– Марианна? – прошептал он. Его глаза снова закрылись, и тело обмякло. Как будто кто‑то щелкнул выключателем. Мое облегчение немедленно превратилось в ужас. Я снова и снова звала Натана по имени, но он не отвечал.
Оглядывая безумными глазами комнату, я заметила мобильник на столе. Зигги.
У меня тряслись руки, когда я нажимала на кнопку быстрого набора. Номер Зигги оказался единственным в списке. После того, как ему на пейджер был послан вызов, мне оставалось только ждать.
За всю жизнь я никогда не чувствовала такой беспомощности. Я пыталась призвать объективность и спокойствие, которые появлялись у меня при работе с пациентами, но не могла. Не тогда, когда осматриваемый пациент был близким мне человеком.
Я сидела рядом с Натаном, не в состоянии помочь ему ничем, кроме своего присутствия. Дышал ли он? Не посинело ли его лицо? Я проверяла его пульс по часам на телефоне, когда раздался звонок Зигги.
– Что? – услышала я бесцеремонное приветствие, нажав на кнопку ответа.
– Это Кэрри. Я у тебя, – я посмотрела на бесчувственное тело рядом с собой, не зная, как сообщить плохие новости. – Слушай, ты где?
– Как раз ухожу из больницы. Очень хорошо, что я не был смертельно ранен. Я мог бы раз шесть умереть, пока они наконец‑то соизволили помочь мне. Что тебе надо?
– Натан ранен, – я решила, что если сделаю это быстро, как тогда, когда сдирают лейкопластырь, будет проще. – Далия вроде как появилась здесь из ниоткуда и вырубила его, а потом снова исчезла.
– Дерьмо! – Зигги крикнул так громко, что мне пришлось отодвинуть телефон от уха.
Я могла лишь представить взгляды, бросаемые на него, когда он стоял в отделении скорой помощи, ругаясь во всю силу своих легких.
– Успокойся. Ты можешь приехать сюда, быстро?
В ответ раздался гудок. Я выругалась и бросила телефон на пол. Если бы Зигги оставался на связи, он смог бы сказать мне, как помочь Натану. Теперь же я могла лишь ждать его. Снова.
Я не хотела просто сидеть здесь и смотреть, как умирает Натан, но, кажется, у меня не было особого выбора. Его дыхание становилось все более поверхностным, его грудь содрогалась при каждом вздохе. Я не слишком следила за своим дыханием, но, кажется, оно тоже внезапно стало замедляться. На самом деле, воздуха в маленькой квартире становилось все меньше.
Из‑за дыма.
– Что у нее за любовь к пожарам? – прохрипела я и, вскочив на ноги, схватила Натана под руки и попыталась тащить его. Натан не включил недостаток кислорода в список потенциальных причин смерти вампиров, так что я предполагала, что вдыхание дыма не убьет нас. Но даже с возрастающей вампирской силой у меня не было надежды стащить его с лестницы, если бы я не смогла дышать. Если только не сбросить его, но так он сломает шею в результате падения.
Я искала спасение от едкого дыма и, наконец, решила спрятаться в ванной. В крошечной комнате без окон имелся вытяжной вентилятор, так что я щелкнула выключателем и подсунула мокрое полотенце под дверь. Это не позволяло дыму проникнуть внутрь, но если Зигги не поторопится, мы с Натаном сгорим заживо.
Едва эта мысль пронеслась у меня в голове, я услышала, как распахнулась входная дверь.
– Мы здесь, – крикнула я, слишком поздно поняв, что тяжелые шаги, раздавшиеся за дверью, могли принадлежать пожарному, а не Зигги. Хотя я была бы не против помощи, мне не удавалось придумать какую‑нибудь убедительную ложь, чтобы удержать Натана подальше от машины скорой помощи. Даже если он продержится до больницы, сомневаюсь, что они смогут помочь ему. И в итоге он окажется в морге, как и Джон Доу, только более мертвый.
К счастью, это Зигги кричал за дверью, задыхаясь от дыма.
– Вы, ребятки, м‑м, пристойно одеты?
– Конечно, – отрезала я. – Он без сознания.
Зигги, кашляя, распахнул дверь, натянув ворот футболки на нос.
– Это гребаная сучка‑пироманьячка подожгла магазин. Я обогнал пожарные машины, но они приближаются. Нам нужно вытащить его.
– Осталось всего пара часов до рассвета. Куда мы пойдем?
Зигги нагнулся и подхватил Натана подмышки.
– Мой фургон. Бери его за ноги.
Я подчинилась, и мы потащились к двери: Натан болтался между нами как скакалка.
Зигги закашлялся, уткнувшись в свое плечо.
– Это напоминает мне сцену в «Возвращении джедая» [1], где Эвоки [2] взяли в плен Хана, Люка [3] и Ч’уи [4] и привязали их к этим большим палкам.
– Экономь кислород. Я не смогу тащить вас обоих.
Ночной воздух был ледяным. В голове всплыла фраза «слишком холодно для снега». Я поскользнулась на тротуаре и чувствительно ударилась о кирпичную стену здания. Зигги опустил Натана на землю и открыл заднюю дверь фургона.
Я заглянула через металлическую ограду, чтобы посмотреть на книжный магазин. Стекло в двери оказалось разбито, и зловонный дым валил наружу. В моей голове проносились мысли о том, что здание полностью сгорит, и нам некуда будет пойти, чтобы переждать дневной свет. У нас не было времени собрать вещи Натана. Его золотую рыбку. Его свадебную фотографию.
Я подумала о том, как Натан спас мой диплом и фотографию моих родителей, когда горела моя квартира. Они тоже до сих пор были наверху. Но сирены приближающихся пожарных машин прогнали все мысли о ненужном героизме.
– Держи его за спину, – поторопил меня Зигги, поднимая Натана за плечи. На счет три мы забросили его в фургон и захлопнули дверь.
– Пристегнись или получишь штраф, – напомнил мне парень, указывая на пристяжной ремень, пока я забиралась на пассажирское место.
Когда пожарные машины появились из‑за угла, Зигги завел мотор и направил фургон по улице со скоростью, которая не привлекала внимание.
– Что она сделала с ним? – спросил он, тыкая большим пальцем по направлению тяжелой брезентовой занавеси, отделяющей заднюю часть фургона.
– Я не знаю. Он просто вырубился. Бум! – я в отчаянии подняла руки.
– Не понимаю, – Зигги с подозрением посмотрел на меня. – Появление Далии в своей гостиной Нэйт бы не пропустил.
Я поерзала на сиденье:
– Он был занят.
– А‑а, – у мальчишки, по крайней мере, хватило совести не потянуться назад, чтобы хлопнуть своей пятерней по неподвижной ладони Натана.
– Ну, что нам теперь делать? – спросила я, со страхом глядя на светлеющее небо. – Мы можем вылечить его?
– Нет, если мы не поймем, что она сделала с ним, – Зигги смотрел на дорогу. – Ты не знаешь, где найти Далию?
Я знала. За занавесью Натан застонал от боли. Я закрыла глаза.
– Поверни направо на следующем перекрестке. – Мы почти без помех отыскали путь к поместью Кира. Ворота из кованого железа оказались закрыты. – Высади меня здесь.
– Тот парень, о котором я думаю, живет тут? – спросил Зигги, остановив фургон в парке. – Хочешь, чтобы я подождал?
Я открыла тяжелую дверь и ступила на бордюр.
– Да, если я не вернусь до восхода солнца, уезжай в какое‑нибудь безопасное место.
– Зачем? Он же не сможет выйти и достать меня… или что‑то такое.
Бросив взгляд на лужайку, я увидела пятерых телохранителей Кира, выстроившихся около дверей.
– Нет, но у него есть эти парни.
– Да твою‑то мать! – у Зигги отвисла челюсть, когда он увидел их сквозь лобовое стекло. – Ты ведь не собираешься на самом деле пойти туда, а?
– Надо, – нарочито смело сказала я, хотя чувствовала себя далеко не так. Когда я отвернулась от фургона, мной овладела странная потребность еще раз посмотреть на Натана. Я прогнала ее.
Из этого ничего не выйдет. Толкнув железные ворота, я направилась к подъездной дорожке. Охранники не двигались, позволяя мне приблизиться. Но, подходя к ним, я приготовилась.
Два идиота направились ко мне. Я стояла неподвижно, пока они не оказались на расстоянии достаточном, чтобы схватить меня.
Я не думала. Я просто двигалась.
Бросившись вперед, я изо всех сил ударила правой рукой в нос первому охраннику. За тошнотворным хрустом хлынул поток крови, которая, когда человек согнулся пополам, полилась ему на губы. Пока охранник сжимал свое лицо, я со всей силы ударила его коленом в промежность. Он взвыл в агонии и свалился на землю.
Второй попытался схватить меня сзади. Его руки сомкнулись на моих, и я бросила его вперед через голову. Потом стала выкручивать ему руки в противоположном направлении, пока не услышала треск костей. У меня не было времени перегруппироваться, прежде чем приблизился третий охранник. Я упала вниз и, описав ногами широкую дугу, сделала подсечку. Как только он свалился на траву, я выкрутила его ноги и выдернула колени из суставов.
Два других охранника замерли в шоке. Запах крови из ран первого, кто попался мне под руку, обжег мои ноздри. Мое лицо трансформировалось, и я зарычала на них:
– Или подойдите ко мне, чтобы я могла убить вас, или приведите Кира!
Но мое требование оказалось излишним. Кир сам появился в дверях, аплодируя.
– Прекрасно, – сказал он как гордый отец. – Немного предсказуемо. Крови не достаточно, но в целом отличный дебют. Не могу дождаться того момента, когда увижу, каким ты станешь убийцей, – он подошел к двум оставшимся целыми телохранителям, а потом направился к тем трем, которые лежали стеная на лужайке. Появились еще двое, чтобы помочь раненым вернуться внутрь.
– Ненавижу разочаровывать тебя, но я здесь не для того, чтобы получить твое одобрение, – сказала я, пока мое лицо возвращалось к нормальному виду. – Я ищу Далию.
– Я предполагал, что сегодня снова увижу тебя. Прошу, заходи, – Кир указал на дверь, и я осторожно последовала за ним.
В коридоре стояла непроглядная темнота. Я могла лишь следовать за шлепаньем его босых ног по мраморному полу.
Я чувствовала себя вдохновленной дракой снаружи, странные фантазии о резне мелькали в моей голове. Я поняла, что если бы сейчас напала первой, то могла бы убить Кира, прежде чем он понял бы, что случилось. Неслышно ступая, я подошла ближе.
– На твоем месте я бы не стал делать этого.
Его слова потрясли меня:
– Делать что?
Его смех наполнил темноту, и дрожь пробежала у меня по позвоночнику.
– Ты только что серьезно ранила трех моих работников. Я уверен, ты считаешь себя настоящим героем, но они были людьми. Драка с вампиром – совершенно иное дело, и, уверяю тебя, я выиграю. – Он повернулся и, хотя в комнате не было видимого источника света, его глаза засверкали. – Но могу обещать тебе, ты получишь удовольствие.
Идиотка. Конечно, он читал мои мысли благодаря узам крови. Учитывая, какой возбужденной я была, он, вероятно, мог почувствовать мой адреналин через весь город.
Я услышала лязг металла о металл и скрип открывающейся двери. Свет полился сквозь широкие двойные двери, и мы вошли в помещение, которое оказалось кабинетом.
В массивном каменном очаге горел огонь, а пол был застлан персидским ковром [5]. Кир прошел по комнате и зажег пару ламп Тиффани [6], дернув за их цепочки.
– Прямо арт‑деко [7].
– Рад, что тебе это нравится, – он улыбнулся. – Пожалуйста, присаживайся.
Я устроилась на кожаной кушетке у огня.
– Я не сказала, что мне нравится.
Кир засмеялся и сел рядом со мной. Слишком близко. Дружелюбно обняв меня одной рукой за плечи, он погладил мою шею своими длинными ногтями, проведя ими по шраму. Мой пульс ускорился, но не от страха.
Соберись, Кэрри. Ты смогла сопротивляться ему прежде. Будь настороже.
– Разве тебе не нравится этот ковер? – спросил он, указывая на богато украшенное покрытие под нашими ногами. – Когда они ткут это, то всегда намеренно допускают ошибку. Знаешь почему? – Я не ответила. – Потому что только Аллах может сделать все идеально, – Кир мягко вздохнул. – Я изучаю этот ковер снова и снова, но так и не могу найти дефект.
– С какой целью?
– Этот ковер напоминает мне тебя. Ты была бы совершенством, если бы не один незначительный дефект, – он пощекотал мое ухо длинным когтем, и я задрожала.
– Какой же?
Он наклонился, его холодное дыхание коснулось моего уха.
– Твоя человечность, – отодвинувшись назад, Кир сложил пальцы перед грудью. – Ты подумала еще раз над моим предложением?
– Да, – я не лгала.
– И?
– И я все еще не решила. Но я не собираюсь отказываться от своей человечности, даже если выберу тебя.
– Почему нет?
– Потому что это неправильно. Убивать ради удовольствия неправильно, – я пронзила его ледяным взглядом. – Я слышала, что ты сделал с той маленькой девочкой.
– С которой? – он подмигнул мне. – Я тут подумал, позаботилась ли ты о том, чтобы поискать других представителей нашего вида и спросить их, что они думают о твоем отстаивающем идеалы «Движении»? Грядет война. Ты на самом деле думаешь, что находишься на стороне победителя?
– Я не собираюсь быть на стороне тех, кого возбуждают убийства. Это все, что имеет для меня значение.
Его лицо стало серьезным:
– Кэрри ты делаешь из себя мученицу, тогда как я могу сделать тебя королевой.
Его печаль казалась настоящей. Выражения его глаз оказалось достаточно, чтобы заставить меня пообещать, что подумаю еще раз. Я стерла кровавую слезу с его щеки, и его губ коснулась улыбка.
– Останься со мной Кэрри, – прошептал он, уткнувшись в мою ладонь.
Я быстро убрала руку от его лица. Мои пальцы горели от нашего соприкосновения, и я содрогнулась от злости.
– Я здесь из‑за Далии.
– Какого черта ты хочешь от Далии? Помимо того прискорбного инцидента с пожаром, за который она была серьезно наказана, все, что она делала, она делала по моему приказу. Если хочешь наказать кого‑то, тогда, пожалуйста, наказывай меня, – озорная улыбка осветила лицо моего создателя.
Я не доставила ему удовольствия своей реакцией.
– Ты послал Далию убить меня.
Гнев исказил его лицо.
– Что?
– Прости, я что, заикаюсь? Она пыталась убить меня. И я это не оценила.
Кир нахмурился сильнее, на этот раз от замешательства.
– Если бы она пыталась убить тебя, ты бы сейчас была мертва. Далия очень хорошо умеет это делать.
– Ну что ж, она промахнулась, – я встала и подошла к большим окнам до пола. Шторы еще не были задернуты, будто он не беспокоился о том, что скоро наступит день. Я никогда на самом деле не наблюдала за восходом солнца, так что у меня не было представлений о том, как долго тот длится. Или, что более важно, начиная с какого момента, он может убить меня. Я должна была вернуться обратно к Натану.
– А‑а, ты встретила мистера… как он сейчас себя называет? Гранта?
Я выругалась про себя. Я не собиралась думать о нем в присутствии Кира. Лгать не было смысла.
– Да.
– И я полагаю, он сказал тебе о наших прошлых… приключениях? – Кир пытался сдержать свою злость, пока говорил, но я все же почувствовала ее из‑за уз крови. – Неудивительно, что у тебя эта… склонность к человечности.
Я держалась спокойно, несмотря на множество эмоций, захвативших мое сознание.
– Он сказал мне, что его послали убить тебя. Он сказал мне, что у тебя такая же кровь.
– Так и есть, я не создавал его, но я был там, когда мой создатель обратил его. Однако нас с трудом можно назвать братьями, – Кир встал и зашагал по комнате. – Итак, Нолен мертв? Я рад слышать это, даже если и не сам убил его.
Нолен?
– Он не мертв. Но мне нужна Далия, чтобы исправить то, что она сделала с ним.
Кир рассмеялся, как будто я сказала что‑то остроумное. Он вытащил две сигары из коробки красного дерева и протянул одну мне. Я отказалась.
– Я хочу, чтобы он умер, Кэрри. Какого черта я бы стал помогать ему?
– Потому что это правильно, – мой ответ прозвучал неубедительно даже для моих ушей.
– Но, Кэрри, разве не ты только что обвиняла меня в убийствах ради удовольствия? – он зажег сигару и сделал несколько затяжек.
Я попыталась сдержать рвоту, когда тошнотворный сладкий дым наполнил мои ноздри.
– Измени мое мнение. Отдай мне Далию.
Кир направился ко мне. Я поняла, что он собирался сделать и напряглась.
Он вытянул руку слишком быстро, чтобы я могла отступить. Его сигара упала на бесценный ковер. Одна рука обвилась вокруг моей талии, и он крепко прижал меня к груди. Затем дернул меня за волосы, резко оттягивая мою голову назад.
– Я хочу кое‑что прояснить между нами, так чтобы не было дальнейших недоразумений. Мне наплевать на твое мнение обо мне. В конце концов, в твоих венах моя кровь. Я владею тобой.
– Нет! – инстинкты приказывали мне освободиться, но я не хотела показывать, что боюсь его.
Он наклонился вперед, уткнувшись губами в мое горло. Сигара все еще горела у наших ног. Это дало мне возможность сконцентрироваться на чем‑то другом, кроме ощущения его языка на моей коже.
– Твой ковер сейчас загорится.
Я отступила назад, и, к моему удивлению, он отпустил меня. Я не знала, хватило бы у меня сил бороться с ним. Не глядя на сигару, Кир затоптал ее босой ногой.
С трудом сглотнув, я посмотрела ему в глаза.
– Если ты позволишь Натану умереть, «Движение» пошлет кого‑нибудь еще, кого‑нибудь более сильного. Они будут преследовать тебя как свора гончих псов. А я не хочу, чтобы это случилось.
– Правда? – зловещая радость озарила его лицо. Это совсем не успокоило мои нервы.
– Правда, – внезапно мой рот пересох от понимания того, что я имела в виду именно то, что сказала. – Ты мой создатель.
Он просто пожал плечами:
– Ну, я не могу позволить, чтобы Нолен охотился за мной. Ты видела, что он натворил в последний раз. А мне не нравится драться. Это так грубо. Ты можешь придумать что‑нибудь, что бы заставило меня захотеть пойти на такой ужасный риск?
Конечно, я могла. Я просто не хотела предлагать ему это.
– Просто скажи это, Кир.
Он прикрыл глаза, как будто смаковал восхитительное блюдо:
– Мне нравится, как ты произносишь мое имя. Это как музыка.
– У меня нет времени, просто скажи это! – моя горячность испугала меня.
– Ты не ценишь драматизм, – он щелкнул языком. – Хорошо. Пообещай, что вернешься ко мне, чтобы остаться, и я помогу твоему драгоценному Натану.
Я протянула руку, пытаясь казаться спокойной. Вместо того чтобы пожать ее, он поднес мои пальцы ко рту и поцеловал кончик каждого. Я почувствовала опаляющий жар, охвативший мою руку, как будто он сунул ее в огонь.
– Решено, – Кир подошел к дверям и распахнул их. – Далия! – его яростный крик эхом пронесся по темному коридору. Через секунду комната за одной из дверей наполнилась светом.
– Ты хотел меня? – услышала я ее мурлыканье, заглушившее стук каблуков по мраморному полу. Потом она завопила.
Крепко схватив рукой ее рыжие кудри, Кир втащил Далию в комнату. Она была одета так же как в ту ночь, когда я встретила ее, в тесную черную футболку и длинную юбку. Единственным отличием, которое я заметила сейчас, оказался избыток драгоценностей: колец и ожерелий, украшенных серебряными пентаграммами. Кир бросил ведьму на пол, и она поползла прочь, когда он пнул ее.
В иной ситуации я бы отвернулась при виде такой жестокости, но было трудно чувствовать к ней жалость, после всего что она сделала. Особенно с тех пор, как она собиралась убить меня.
Ведьма не молила о милосердии, когда мой создатель снова схватил ее и дернул за волосы, обнажая горло. Его лицо изменилось, он обнажил клыки.
Далия не отпрянула, но это сделала я. Лицо Кира вызвало воспоминания о стекле, вонзающемся в мой череп, скользких лужицах из человеческих органов под моими коленями и чувстве беспомощности в хватке убийцы. Я зажала рот, чтобы заглушить стон.