А он-то думал, что любовь его сломать 8 глава

И вот мы приехали домой. Необычно было первые дни смотреть на посто­янно спешащих людей, после того как видели размеренную, спокой­ную жизнь. Но монахам тоже очень тяжело, тем более что они сами стараются добавить себе испытаний. Они испытывают свое тело и свой дух, чтобы укрепиться в вере. И когда видишь, как они не боятся трудностей и восстанавливают практически разрушенную обитель, хочется верить, что у них это получится. Такие места нужны. Там человек может найти единение с Богом, природой и, главное, с самим собой. А атмосфера монастыря к этому как раз и располагает. Найти единство с самим собой на самом деле совсем не просто. Как привести к единству свои мысли и чувства в мирской суете? Ведь за проблемами мы не видим не только ближних, но не видим и не чувст­вуем даже себя.

 

МОЯ ОСЕНЬ

Осень. Моя золотая осень. Никто не видит тебя такой, какой вижу я. Ты венец, кульминация всего.

Никогда не бывает такого света. Лучи солнца падают на листья и отсвечивают огнем. Деревья расстаются с тем, что копили весь год. Но они дела­ют это без капли жалости. При­шло время расстаться с тем, что когда-то зарождалось, развива­лось, набирало силу, а теперь превратилось в золото. Это не то золото, что висит на шее или лежит на витрине. Это не то зо­лото, о котором жалеют. Осень элегантна и самодостаточна. Золото лежит под ногами, го­рит на деревьях, светит осен­ним солнцем в окно, в конеч­ном итоге, если захочешь, оно будет в тебе.

Она никуда не спешит, не стремится задержать свое вре­мя. Осень разумно принимает ход вещей. Можно, не утруждая себя, потрогать огонь, который не жжет, ступить в костер, кото­рый не сжигает, достаточно лишь увидеть это. Посмотреть и увидеть. Увидеть, как солнце в течение года наполняло собой каждый лист. А теперь листья сами ста­ли кусочками далекого солнца, но, не сумев долго выдержать та­кой роли, они падают с деревь­ев вниз, покрывают собой зем­лю, давая шанс и ей хоть не­много побыть золотой.

Скоро начнут разводить на­стоящие костры, в которых все это золото будет плавиться и превращаться в дым. И он бу­дет стремиться подняться вверх, к своей матери – солнцу. Лис­тья сжигают еще горящими, не давая им превратиться в темную массу перегноя, не давая им испортиться. Так лучше.

Еще через некоторое вре­мя деревья совсем обнажатся и будут стыдливо ждать, когда весна вновь оденет их. Но сей­час им нет до этого никакого дела. Они с радостью расста­ются со всем, что у них есть, понимая, что это порядок ве­щей. Они будут гордо стоять, понимая, что отдали все без остатка ради того, чтобы хоть на некоторое время мир стал зо­лотым. Столько людей мечта­ло об Эльдорадо, о других зо­лотых городах. А они вот... Я могу прикоснуться к ним, под­бросить вверх. Это даже луч­ше бездушного металла. Это смесь золота и жизни. Это эй­фория. Эйфория, которая может наполнить каждого, достаточно только пожелать этого. И сол­нце, как будто в подарок, отда­ет свое последнее в этом году тепло. Оно не жарит, как летом, а нежно согревает. Я понимаю, что это ненадолго, и именно поэтому стараюсь взять как мож­но больше его нежности, тепла. Природа осознает, что скоро этот сезон закончится и его уже не вернуть. Нет места грусти, а если и есть, то только сладкой. Осень вступает в свой последний акт. Самый насыщенный, короткий и яркий. Именно он и подведет итог всему. И надо доиграть его как нечто великое! И что от того, что завтра все закончится? Оно и должно закончиться. Закончит­ся, но только после эйфории, а она будет жить намного дольше конца.

Дождь. Осенний дождь, лью­щийся из низких свинцовых об­лаков. На кого-то это небо давит, тяготит, я же в его тумане нахожу свободу. Смотрю на непрозрач­ный сгусток серого полотна и пытаюсь увидеть свою звезду. Не видно, но, глядя в осеннее небо, я знаю: она есть. Где-то есть. И от этого я могу вздохнуть пол­ной грудью. Выдохнуть пар, ко­торый растворится в моей осени так же, как и я могу раствориться в ее тумане. Ощутить себя ее частью. Только осень принимает меня. Не требует объяснений, пояснений и ответов. Она при­нимает меня таким, какой я есть. Я тоже ни о чем не спрашиваю ее, я и так нахожу в ней все.

Капли. Мелкие капли капают на лицо. Я не пытаюсь спрятать­ся от них и никуда не спешу. Этот дождь, если ему позволить, мо­жет смыть всю жизненную пыль, не торопясь, медленно и осно­вательно, ничего не упуская. Он оголяет превосходную печаль. И после того, как дождь ее омоет, она сможет стать чистой, без при­месей. Не печаль по чему-то или кому-то конкретно. Это превос­ходная осенняя печаль. И она вся моя, вся во мне. Я ни с кем ею не поделюсь, она останется со мной.

Дождь смывает пыль с золо­та, лежащего под ногами. И оно блестит, блестит, как никогда до этого и никогда после. От воды листья быстрее пропадут. Но ка­кая разница, если они смогли так блестеть! Небольшие лужи. В них отражается свинцовое небо, и оно исчезает. Круги, расходя­щиеся от моей ноги, скрывают его, но, задрав голову вверх, я вижу его. Вот оно, до неба можно дот­ронуться рукой, надо лишь чуть-чуть подпрыгнуть.

Ночь. Осенняя ночь. Я один на один с собой. И только осень со мной. Иду и, чтобы лучше чув­ствовать ее присутствие, шевелю листья, лежащие под ногами. Они шуршат, разговаривают со мной. Моя осень со мной, она повсюду. Она в небе, она в дож­де, она на деревьях, она под но­гами, она во мне. Моя осень.

 

ДНЕВНИК ДЛЯ ТЕБЯ

I

За окном темно. Темно в моей душе. Лишь изредка где-то вдалеке мерцает огонек. Свет, к которому надо стремиться. Но, Боже, как это тяжело! Кто мне поможет, где правильный путь? Темнота опускается на город, шум перестает мешать думать. Человек становится более искренним, хотя бы сам с собой. Как жаль, но многое, что ночью так актуально, наутро кажется смешным. Ночь – время, чтобы привести мысли в порядок. Ночью ты мыслишь при помощи сердца и от этого становишься более искренним. День создан для разума, а ночь для сердца. Именно поэтому молодежь больше лю­бит ночь, из-за того, что хочет жить сердцем, а зрелые люди любят день, по­тому что живут разумом.

Ночью обостряются чувства, оживают многие воспоминания, многое начи­наешь понимать по-другому. Нo наутро это, к сожалению, пройдет. Наутро разум тебе скажет, что твои ночные мысли – глупость, беспочвенные мечтания, и в чем-то будет прав. Но сейчас ночь, сейчас время сердца.

Я смотрю в окно. Там отражается свет от лампы и больше ничего не видно. Я думаю: что ты сейчас делаешь, с кем ты, думаешь ли обо мне? Вряд ли. Да­же ночью я не могу себя так жестоко обманывать. За год я был у тебя раза три, и все встречи проходили как по шаблону. Конечно, я не могу скрывать чувств, и все было понятно без слов, но все же. Мы разговаривали холодно. Обо всем и ни о чем. Я хотел спросить другое, а спрашивал шаблонное: «Как твои дела?». В мыслях, столько раз обыгрывая одну и ту же ситуацию, я вел себя совершенно по-другому. Но я никак не мог поговорить с тобой при све­те луны – светила сердца.

Лишь раз мы стояли дольше обычного, и стало смеркаться. Разум начал те­рять свою власть, разговор оживился. Почему-то мы стали обсуждать, что животным живется так скучно, и ты сказала, что если бы была рыбой, то, на­верное, умерла бы от скуки. Я же сказал, что, если бы ты была рыбкой, я посадил бы тебя в аквариум и никому не отдал. Практически ничего такого, но я взглянул в твои глаза и увидел, что ты смотришь в мои. Это был необыч­ный взгляд. Мне казалось, что я проваливаюсь в твои глаза все глубже и глу­бже и уже не выберусь оттуда. Зачем слова, если все ясно без них? Мне пока­залось, ты хочешь, чтобы я наконец сказал все, что о тебе думаю. На горизо­нте горел закат; сердце обретало все большую силу, но в дело вмешалась су­дьба – подошла твоя подруга. И откуда она только взялась? Довольно недвус­мысленно ты намекнула, что не мешало бы ей уйти, но нет! Вместо этого она стала рассказывать мне какой-то бред. Она что-то говорила, но я не слышал ее, потому что все глубже тонул в твоих голубых глазах. Тогда я пос­ледний раз видел блеск в них. А может, я просто так хотел его видеть, что он мне стал казаться? Я ушел от тебя с легкой душой. Было темно, и я жил сердцем.

Но это было всего лишь раз за год, всего лишь раз. При следующей встрече ты вновь была холодна. Снова ничего не значащие фразы и взгляды. Почему ты мне нравишься? Спроси лучше почему Земля круглая, почему море соленое, но не спрашивай меня об этом. Когда ты пропорхнула мимо меня, как мотылек, обвив мою шею руками, и глаза твои были полны таинст­венного света, я полностью отдался их власти. Ты повзрослела буквально за мгновение. Я понял, что передо мной уже не девочка, а девушка, которой я, возможно, небезразличен. Но это было давно, и ты, наверное, давно забыла тот случай и изменила свое мнение обо мне.

Когда-то на уроках мы смотрели друг на друга украдкой, но как это было давно! По календарному времени года два-три, а реально – целая веч­ность.

Любовь живет в нас, пока есть надежда на ее счастливый исход. Надежда моя иссякает, что делать? Я хочу все сказать тебе и либо обрести надежду снова, либо потерять все. Потерять веру в тех призраков, которые наполняют мои мечтания. Я твержу себе это давно и теряю время, мучаясь от своей не­решительности. Я не слеп, я вижу, как ты охладеваешь ко мне и, быть может, уже совершенно равнодушна. Так что все или ничего – аut ceasar, aut nihil. Я так больше не могу, мне нужно, чтобы ты поняла меня, выслушала все с самого начала до конца, не перебивая, а я буду смотреть в твои глаза, и, если не увижу в них прежнего блеска, надежда моя угаснет, затем угаснет и любовь. Если же я увижу вдруг, как загораются твои глаза, то от их огня загорится и мое сердце, хотя я понимаю, что надежда на это минимальна. Но надо вос­пользоваться этим шансом, пока он еще есть.

Я не нахожу света за окном, не нахожу его и у себя в душе. Где спаситель­ный свет или свет избавления? Самое важное впереди, лишь бы разум не по­мешал начинанию сердца.

 

II

 

Меня убивает эта неопределенность. Хотя о какой неопределенности я го­ворю? Если девушка дружит с другим парнем, разве есть место еще каким-то надеждам? Но человек таков. Даже услышав «нет», он еще считает, что оно может превратиться в «да». Надежду не так легко убить, как кажется. Она го­рит в нас, потом начинает тлеть, затем остаются угольки, которые время от времени, ловя взгляд или слово любимого человека, начинают светиться. На­дежда прорастет даже на песке, если будет хоть клочок благодатной почвы. Этой почвой является возможность мечтать. Где-то в человеке заложена вера. Без нее он умрет. Человек без веры – это человек без стимула в жизни, а значит, и без самой жизни.

Сегодня я вновь не смог с тобой поговорить и даже не сумел тебя увидеть. Мы с другом уже подходили к твоему дому, но рядом увидели твоего парня. Я не захотел видеть тебя с ним, и мы свернули. А вчера, когда, гуляя, я увидел, как вы идете вместе, ты постаралась поздороваться так, чтобы твой друг не видел этого. А месяц назад ты говорила, как он тебе надо­ел, что он тебе вовсе не нравится. Но я понял – ты соврала. Понял это тог­да же, после того, как эти слова слетели с твоих губ. Просто я уже знаю, когда ты лжешь. Я читаю это на твоем лице, слышу ложь в твоем голосе. Зачем ты мне так говорила? Из жалости? Но мне ничья жалость не нужна. Меньше всего я хочу, чтобы ты меня жалела. Когда нужна любовь, а взамен получа­ешь жалость, что может быть хуже?

Когда вчера я увидел вас вместе, ты смутилась. Мой друг сказал, что он тоже смущается, когда идет с девушкой, которая ему не нравится. Довольно интересно. Хоть я и не говорил ему о своих чувствах к тебе, он, зная меня да­вно, разгадал их сразу и попытался помочь. Мне было приятно это услышать, но я не могу и не имею права тешить себя этой ложной мыслью.

На что надеюсь – не знаю, что я буду делать – не знаю. Знаю только, что пустота занимает во мне все больше и больше места. Каждый день без тебя оборачивается образованием новых пустот в душе.

С другими девушками я общаюсь довольно холодно, всех сравниваю с то­бой, в каждой хочу увидеть хоть частичку тебя. Что такое любовь? Лю­бовь – это болезнь, начинающаяся великой радостью, а заканчивающаяся глубокой печалью. Для других я официален, я берегу весь жар своего сердца для тебя, но боюсь, он тебе не нужен. Я не могу принять правду и не могу принять ложь. Что же мне делать? Где решение? Где исцеление? Кто мо­жет мне помочь? Другая любовь? Но пока я думаю о тебе, пока все мечты мои лишь о тебе, я не в силах искать ее. Я живу как в коме. Так же гуляю, об­щаюсь со всеми, но мыслями и сердцем с тобой.

Хватит! Я не в силах больше так существовать, мне надо тебя увидеть или как-то забыть. Забыть... Я пытался: несколько месяцев не видел тебя. Но, когда увидел вновь, чувства мои разгорелись с новой силой, как будто в топку сердца кто-то подбросил новых дров.

Я болен, болен любовью, и мне нужно лекарственное средство, но где же его взять? Где найти противоядие против яда любви?

III

 

Сегодня впервые за последнее время я провел действительно хороший день. Встретил столько знакомых, что даже сбился со счета. Такова уж особенность маленького города. Летом все собираются из всех концов страны домой. Как молодые птенцы, совершив свой первый полет, возвращаются к себе в гнез­до, так и студенты возвращаются с учебы домой. Столько нового открыва­ешь, казалось, в знакомых людях. И уже кажется, что и не знал их, а знако­мишься с новыми, совершенно незнакомыми людьми.

Видел, конечно, и тебя. Но меня так отвлекали, что перекинуться с то­бой несколькими фразами сумел, только оставшись один.

Ты, наверное, с удивлением увидела, что я шел в окружении целой толпы знакомых и вел с ними оживленную беседу, не обращая на тебя ров­но никакого внимания. Мне действи­тельно было так хорошо и легко, что все проблемы, волнения оставили меня. Я менял представление людей о себе как о малообщительном человеке. Ты же сильно удивилась, что я не удостоил тебя даже взглядом. По-моему, я нахо­жу лекарство, средство от своей болезни – общение. Общение действительно лечит от такого недуга, как любовь.

Но, когда я остался один, мне все-таки захотелось поговорить с тобой. Ты была с по­другами, но предложила присоединиться к вам и, пропустив их вперед, пошла в паре со мной. Я увидел твое удивление моим поведением, таким отношени­ем к тебе. Ты стала расспрашивать меня о моих любовных делах. Я ответил, что все отлично. Конечно, за час до этого ты видела меня в окружении деву­шек, и тебе это определенно не понравилось. По-моему, ты даже начала рев­новать. Это уже прогресс. Но теперь уже я себя спрашиваю: нужно ли мне прогрессировать в отношениях с тобой или же постараться излечиться пол­ностью? Ты, как бы между прочим, спрашивала меня о девушках, с которыми я шел. Довольно интересно было наблюдать твое волнение. Но провожать до­мой тебя пошел твой парень, которого мы случайно встретили. Он отвел тебя в сторону и стал отчитывать за то, что ты была не с ним.

Сегодня я действительно в замешательстве: как быть? Прежнее решение поговорить с тобой уже не выглядит единственно верным. Ведь в своих дру­зьях и знакомых я нахожу противоядие яду любви. Я чувствую, что избавление – дело времени, но в то же время я хотел бы видеть тебя рядом с собой. О небеса, подскажите, как мне быть! Пустить все на самотек, и пусть судьба и случай решают, отдаться течению жизни или плыть против него?

Ты, видя, как я холоден с тобой, относишься ко мне лучше. Такова природа человека. Ему нужно зеленое яблоко с самой верхушки, а спелого у себя под ногами он не замечает. Только когда его подберет кто-то другой, человек на­чинает плакать и сожалеть, что не взял его первым.

 

IV

 

С момента моей последней записи прошло около двух месяцев. Положившись на волю судьбы, я попытался как можно сильнее насытить свою жизнь различными событиями. И я стал все реже думать о тебе.

Куда-то ушел тот прежний таинственный душевный трепет, с которым я вспоминал тебя. Более того, я стал замечать в тебе какие-то недостатки – это первый признак, что любви больше нет. Да и была ли любовь, спрашиваю я себя, может, это была глубокая симпатия или юношеская влюбленность? Мо­жет быть, изменению моего отношения к тебе способствовали наши недолгие диалоги? Когда я говорил тебе что-то серьезное или даже трагическое, ты по­нимала это как шутку или розыгрыш; когда же я пытался пошутить, вдруг станови­лась серьезной. За это время я встре­тился со многими людьми, которые понимали меня лучше, чем ты. Но зачем рассуждать о том, как и почему так случилось? Важен итог: я больше не бо­лен. Мое сердце теперь свободно, но это продлится, наверное, недолго, ведь в молодости мы любим, чтобы жить. Читая первые страницы, уже не верю, что автор тех строк я. Куда делась та грусть? Может, ее сдуло жарким и су­хим августовским ветром? Но это уже не важно.

Думать о том, что могло бы быть, – дело несерьезное. Ведь что случи­лось, то случилось, и ничего не исправить, не изменить. Но не могу не ду­мать о том, что было бы, если бы я поговорил с тобой о своих чувствах. Все могло бы быть иначе. Но что случилось, то и к лучшему. Я хотел отдать этот дневник тебе, но теперь буду хранить его как память. И если вдруг чувства затвердеют и покроются налетом жизни, я, прочитав первые страницы, смогу их воскресить, а значит, стать чуточку лучше, ведь чем острее мы чувствуем, тем чище наша душа.

За чувства, которые я испытал, я благодарен тебе. Человек, который не любил, не жил. Ты позволила мне почувствовать, что я действительно живу, а не существую. Пусть все не зашло далеко, но, может, так лучше?

И лишь иногда, сидя в кафе, когда на земле воцаряется ночь, а на небе светит луна, я думаю, что все могло быть иначе. Но затем отбрасываю эту мысль и говорю сам себе: «Все было так, как и должно было быть. Так распорядилась жизнь, так хотела судьба, так решил случай. И за это я им благодарен. И все же...».

 

Ирина ЯЩЕНКО,

студентка 4-го курса

юридического факультета

ПОЛОВИНКИ

 

Она сидела на большой двуспальной кровати и тихо плакала, не вытирая катящихся по щекам слез. Все отчаянно пыталась понять, что же в ее жизни не так. Ведь внешне все было просто идеально – начиная со сказочного знакомства и по сегодняшний день...

Она до сих пор помнила тот странно-загадочный миг, когда их глаза впервые встретились. Такого не было ни до, ни после – спокойная уверенность, что она всю жизнь знает этого абсолютно незнакомого человека. И не меньшее чудо пережил он, поняв, что перед ним его вторая половинка...

Все было в их жизни – разлука и ожидание, непонимание окружающих, протесты родителей. Улыбнувшись сквозь слезы, она вспомнила, как он делал ей предложение, абсолютно по-киношному встав на одно колено.

Свадьба. Нереальное счастье. Тогда она тоже плакала, не веря в сбывшуюся мечту. Целый мир был перед ними. Один мир на двоих. Но прошло время... Не так уж много, всего год – и вот уже не привлекает радость тихих вечеров.

Что же случилось? Когда все пошло не так? Когда они привыкли к ежедневному чуду взаимности? «Ничего не ушло, только я перестала это ценить», – неожиданно четко поняла она.

Хлопнула дверь. Он тихо вошел в комнату, пряча что-то за спиной и лукаво улыбаясь. Она жадно впилась взглядом в родное лицо, как будто не видела знакомых черт долгие годы. Его глаза, лоб, нос, губы... И то, как легкая обеспокоенность пришла на смену улыбке. «Ты плачешь?» – никто на свете не смог бы произнести этот дурацкий вопрос так нежно.

Прикосновение руки к ее щеке. «А мне сегодня так хотелось тебя порадовать. Я чувствую, что тебе плохо в последнее время, – он ловит ее взгляд и протягивает спрятанные до этого момента конфеты. – Я ведь помню, ты именно такие любишь».

Улыбка тронула ее губы. Она тихо прошептала: «Я только что поняла такую простую истину: мы не должны позволить себе привыкнуть к чуду нашей любви».

Он растроганно улыбнулся: «Я об этом позабочусь. И о тебе. И о нас с тобой. Мне так нравится тебя радовать…» – и нежно поцеловал жену.

 

ПОНЯТЬ ЧЕЛОВЕКА

 

«Ты меня понимаешь?». Уверена, все спрашивали об этом хоть раз в жиз­ни. Спрашивали, с надеждой заглядывая в глаза, молящим голосом... Но как часто полу­чали то, о чем просили?

Так ли сложно понять дру­гого человека? Думаю, в пер­вую очередь проблема в за­интересованности, в искрен­нем желании разделить мыс­ли и чувства собеседника. Аб­солютное большинство требу­ет внимания к себе, при этом отнюдь не желая дарить его окружающим. Но если ты сам жалуешься на темноту, то что мешает тебе зажечь огонь? Согрей теплом своей души того, кто в этом нуждается, пойми его, утешь, если потре­буется, или дай добрый со­вет... Разве это так сложно? В следующий раз и тебе не откажут в помощи, и тебя по­стараются понять и ободрить.

Вам кажется, что этого мало, что это слишком просто? Да, одна звездочка на небе не сможет разогнать тьму, но если в каждой душе появится маленький лучик, то на всей планете станет светлее. Вот тогда вы и услышите искрен­нее, идущее из глубины души: «Конечно, я тебя понимаю!».

ВОЛШЕБНАЯ ЗИМА

 

Зимний день. Холодно и неуютно.

Но вот ты заботливо берешь меня за руку: «Ты не замерзла?».

Холод пробирается все глубже.

А я молчу и улыбаюсь – тепло твоих глаз растопит любую стужу.

Низкое серое небо над самой головой.

Опускаю глаза, ведь твоя улыбка – это маленький солнечный зайчик, который всегда со мной.

Все не прекращающийся снег словно тучи насекомых.

Тепло и нежность твоих рук, отряхивающих мое пальто.

Даже в квартире холодно и неуютно.

Горячий чай, шоколад... Зажжем свечи. Вдвоем мы не замерзнем.

Пустые, безразличные лица. Замерзшие и уставшие прохожие.

Но как они улыбаются, глядя на нас, вроде бы таких взрослых, но крепко держащихся за руки и назло погоде смеющихся.

Мое замерзшее сердце отогрелось у уютного камина твоей души. Разве зимой не бывает тепло?

– На улице не так уж и холодно. Не хочешь погулять?

– С тобой – всегда хочу!

РАДОСТЬ

Канун Нового года. Я стою в магазине в очереди. В глазах окружающих людей предчувствие праздника почти погашено усталостью. Продавец едва стоит на ногах, постепенно начиная срывать злобу на покупателях. Но я в ответ только улыбаюсь: «С наступающим вас! Всего самого лучшего!». Даже странно было наблюдать, как меняется человек от нескольких добрых слов. Удивленная, смущенная улыбка, радостный взгляд: «Спасибо! Вас так же!». У нее уже поднялось настроение, легче будет отработать смену до конца.

Ведь это так просто – радовать людей. Почему мы стесняемся сказать что-то приятное, лишний раз сделать комплимент? Почему нам зачастую проще сделать вид, что мы не заметили, как хорошо выглядит человек, чем признаться ему в этом? Что дурного в том, чтобы кого-то похвалить?

Однажды я услышала фразу: «Если хочешь, чтобы жизнь тебе улыбнулась, сначала сам улыбнись жизни». В нашем мире не слишком много радости. Может быть, стоит попытаться ее приумножить?

ОЖИДАНИЕ

 

Вы знаете, что значит ждать? Когда нет звука громче, чем молчание телефона? Когда кажется, что прошло уже несколько часов, а стрелки упрямо показывают, что прошло лишь пять минут?..

В глазах застывает странное, непонятное окружающим выражение – смесь веры, грусти и надежды. В ожидании чуда... В ожидании счастья... В вечном ожидании любви...

Когда в тысячах других глаз ты видишь отблеск его взгляда, в сотнях голосов – отзвук лишь одного голоса... Из глубины веков дошла до нас эта мудрость: ожида- ние – судьба любой женщины.

Ожидание – это смирение и надежда, это грусть и нежность, доверие и открытость, понимание и вера. Это одновременно испытание и дар, печаль и счастье.

«Если ты – часть моей судьбы, то ты вернешься ко мне...». Ожидание... Часть длинной дороги жизни, и кто знает, куда она приведет, где ее конечный пункт? В особо тягостные минуты кажется, что нет никакой дороги, есть лишь круг без конца и начала. Не всем и не сразу дано понять, что это не круг, но спираль. Выше, вверх, к солнцу – вот суть...

И когда ты чего-то очень ждешь, ты поднимаешься по лестнице своей судьбы. Поднимаешься к тем глазам и к тому голосу, которые так долго искала, которые вечно ждала...

Ожидание – путь к себе. Ожидание – первое доказательство любви.

 

ВСЕ С НУЛЯ

Подобные дни бывают у каждого – ничего не получается, все валится из рук как в переносном, так и в буквальном смысле. Тот день был Неудачным – именно так, с большой буквы. Любимая чаш­ка разбилась, с лучшей подру­гой поссорилась, в институте провалила зачет. В довершение всех «радостей» рассталась с любимым парнем. «Громко ска­зано – «рассталась». Проще и точнее – он меня бросил», – эта неприятная мысль неотвязно билась в ее голове.

Видеть никого не хотелось. Плакать казалось бессмыслен­ным. На душе было противно пусто. Она вызвала такси – пора домой. Угрюмо плюхнулась на переднее сиденье, но водитель, как назло, оказался разговорчи­вым. Чтобы можно было хоть самой помолчать, она начала расспрашивать о нем.

«Надеюсь, его монолога хва­тит минут на пятнадцать, как раз доеду». Однако неожиданно для себя самой она увлеклась его рассказом.

Оказалось, что этот приятный мужчина с умными глазами ра­ботает таксистом всего неделю, а до этого был продюсером на местном телевидении. Звезд с неба не хватал, однако был чело­веком вполне успешным. Но од­нажды понял, что его жизнь стала скучной и однообразной, что хо­чется что-то изменить. Бросил все, просто написал заявление об уходе и... пришел в такси. Он не­спешно объяснял ей: «Понима­ешь, здесь очень много интерес­ных людей. Самых разных. Это главный плюс моей работы».

Удивленная такой решитель­ностью, она несмело спросила: «А не страшно было все менять? Вдруг стало бы хуже?». Он улыб­нулся: «Запомни: на самом деле никогда не поздно начать все заново. Никогда этого не бойся. Всегда можно все начать с нуля, даже любить...». Она вышла из машины в глубокой задумчивос­ти. Только теперь ее мысли были окрашены не в темно-серые тона отчаяния, а в нежно-розовый цвет надежды. «Всегда можно все на­чать с нуля, даже любить», – тихо шептала она, чувствуя, как с каж­дой минутой тоска отступает все дальше и дальше.