РЫНОК ПРОГЛАТЫВАЕТ ОБЩУЮ СОБСТВЕННОСТЬ

Глава, в которой доступ к безопасной пище,

Чистой воде и доступному жилью отгорожены

Забором, а антикапитализм становится

Новомодным маркетинговым слоганом

Генетически измененный рис

Пиар маслом ие намажешь

Август 2000

«Этот рис может спасти миллион детей ежегодно». Такой захва­тывающий заголовок украсил обложку журнала Time за прошлую неделю. Речь идет о рыночной новинке — золотистом рисе, но­вом сорте генетически выведенного зерна, богатого бета-кароти­ном, который содействует выработке витамина А в организме. Миллионы недоедающих детей по всей Азии страдают дефици­том витамина А, что может вести к слепоте и смерти.

Чтобы дать толчок своему якобы чудодейственному сред­ству, компания AstraZeneca, владеющая маркетинговыми права­ми на золотистый рис, предложила пожертвовать его бедным крестьянам в таких странах, как Индия, где генетически выве­денные культуры до сих пор встречают яростное сопротивление.

Возможно, что золотистый рис действительно может поправить здоровье миллионам детей. Проблема в том, что не существует воз­можности отделить эти эмоционально заряженные утверждения (и ограниченные научные данные в их поддержку) от перегретого политического контекста, в котором такие обещания даются.

Генетически модифицированные (ГМ) продукты, первона­чально встреченные штампованными разрешениями со стороны правительств и безразличием публики, быстро стали поводом для мирового общественного беспокойства по всевозможным направлениям — от продовольственной безопасности до корпоратив­но финансируемой науки и приватизированной культуры. Оппо­ненты выдвигают доводы, что существующие стандарты тестиро­вания не принимают во внимание сложной паутины взаимозави­симостей, которая существует между живыми организмами. Модифицированная соя, например, может выглядеть безопасно в контролируемой тестовой среде, но как будет она, произрастая в природе, влиять на питающихся ею насекомых, на другие дикие, перекрестно опыляющиеся с нею растения?

Компании агробизнеса не видели опасности: им представля­лось, что борьба пойдет между брендами и научно-исследователь­скими школами. На ранней стадии активисты решили нацелить свою критику не на сам агробизнес, а на брендовые супермаркеты и фасовочные компании, продающие «франкенпродукты»*.

* Это название образовано от фамилии героя одноименного романа анг­лийской писательницы Мэри Шелли (XIX в.) «Франкенштейн», со­здавшего человекоподобного монстра, который его и погубил. В пере­носном смысле — творение рук человеческих, приносящее гибель свое­му создателю.

Британские супермаркеты, чьи брендовые названия оказа­лись запятнанными, начали снимать подобные продукты со сво­их полок, и такие компании, как Gerber и Frito-Lay, стали ТМ-чистыми». В США и Канаде экологические активисты положи­ли глаз на Kellogg's и Campbell's Soup, пародируя их старательно выпестованные логотипы и дорогостоящие рекламные кампании.

Поначалу компании агробизнеса не могли сообразить, как отвечать. Даже заявляя, что их продукты не наносят вреда, ни­какой прямой питательной пользы они указать не могли. От сюда возникал вопрос: зачем тогда рисковать? Вот где золотис­тый рис и пришелся кстати. AstraZeneca теперь может указать на такую пользу — и использовать еще один собственный мощ­ный бренд в конкурентной борьбе. У золотистого риса есть все ласкающие душу составляющие сильного бренда. Во-первых, он золотистый, как золотистый ретривер, золотая кредитная кар­та, золотой закат. Во-вторых, в отличие от других генетически сфабрикованных продуктов, он не запачкан кошмарными ры­бьими генами, а скорее ассоциируется с золотыми нарциссами. Но прежде чем мы примем в свои объятия генетическую инже­нерию как спасительницу мировой бедноты, представляется ра­зумным разобраться, какие проблемы тут решаются. Кризис ли это недоедания или кризис доверия, поразивший биотехно­логию?

Скучная правда — в том, что у нас уже есть средства спа­сать много больше, чем миллион детишек в год, — и все без нео­братимых модификаций основных продовольственных продук­тов. Но для мобилизации этих ресурсов нам не хватает полити­ческой воли. Таков был явный сигнал, исходивший от недавнего саммита Большой восьмерки в Окинаве. Крупнейшие индуст­риальные державы отвергали одно за другим конкретные пред­ложения, направленные на уменьшение нищеты в развивающих­ся странах. По сообщениям The Globe and Mail, они отвергли «канадское предложение увеличить на 10% помощь по разви­тию, не пропустили идею Японии учредить фонд Восьмерки по борьбе с инфекционными заболеваниями, отказались от­крыть в течение четырех лет свои рынки для сельскохозяйственных продуктов из развивающихся стран». Они также «сказали «нет» новому плану ускорить 100-миллиардное облегчение дол­гов развивающихся стран».

[Еще красноречивее был июньский 2002 года саммит Органи­зации по продовольствию и сельскому хозяйству ООН в Риме. Че­столюбивой целью собрания было уменьшение к 2015 году числа голодающих вдвое, с 800 миллионов до 400. Но из 29 самых бога­тых стран своих глав государств послали в Рим только две, да и то одной из них была Италия, чей глава уже был на месте.}

Имеется также множество низкотехнологичных решений де­фицита витамина А, которые игнорируются. Уже существуют программы поощрения выращивания многообразных, богатых витаминами овощей на небольших участках, однако ирония та­ких программ (которые и не пользуются сильной международ­ной поддержкой) состоит в том, что их задача не изобретать но­вые улетные научно-фантастические источники продовольствия, а в том, чтобы исправить вред, нанесенный западными компа­ниями и правительствами, когда они последний раз продавали развивающимся странам сельскохозяйственную панацею. Во вре­мя так называемой «зеленой революции» мелких фермеров-кре­стьян, выращивавших широкий ассортимент культур для прокор­ма своих семей и окрестных жителей, заставляли переключаться на индустриальное, ориентированное на экспорт сельское хозяй­ство. Это означало крупномасштабное культивирование одной высокоурожайной культуры. Многие крестьяне, оказавшиеся теперь на милости изменчивых цен и с большими долгами се­менным компаниям, лишились своих ферм и переместились в города. Тем временем в сельской местности наблюдаются серь­езные проблемы с едой, когда рядом — процветающие плантации «товарных культур» типа бананов, кофе и риса. Почему? Потому что в питании детей, как и на полях, многообразие продуктов вытеснено монотонностью. Чашка белого риса на обед и чашка на ужин.

Какое решение предлагают гиганты агробизнеса? Не пере­смотр монокультурного земледелия и не наполнение этой чашки белками и витаминами. Они хотят взмахнуть очередной волшеб­ной палочкой и выкрасить белую чашку в золотистый цвет.

Генетическое засорение