Предоставленное самому себе, т. е. в целом и целостно са моорганизуясь и саморазвиваясь, экономическое хозяйство с неизбежностью — и это доказала история — доходит до капитализированной формы организации, т. е. организации, реализующейся в рамках капитальной формулы движения:
I
Соответственно процессу капитализации экономики в хозяй-f ствепной системе развивается и укрепляется, с одной стороны,1; конкурентный способ хозяйствования (образ деятельно-j сти) экономических агентов и, с другой, рыночный способ! организации общественного хозяйства в целом. С окончатель- i ной победой капитализации экономическое хозяйство становит- I ся в полном смысле капиталистическим, т. е. хозяйством, в ос-! нове которого лежит накопление капитала (капитализация части прибыли). Капитал, конкуренция и рынок — три ' кита, на которых покоится саморазвившееся в капитализм экономическое хозяйство.
Самоорганизующееся экономическое хозяйство, в особенности капиталистическое, отличается специфической организационной динамикой. Всякому, даже не очень внимательному, обозревателю бросаются в глаза, во-первых, большая изменчи-: вость состояний хозяйства и его отдельных агентов, некая общая хозяйственная нестабильность, во-вторых, заметная неравномерность движения хозяйственной жизни, ее волнообраз-ность, в-третьих, дискретность хозяйственного процесса, его прерывность, выражающаяся в резких ослаблениях хозяйственной активности, торможениях и приостановках воспроизведет-, ва, в обесценениях факторов и средств хозяйствования, их пря-; мых потерях, в выбывании из хозяйственной сферы масс аген- * тов. Нестабильность состояния, неравномерность движения и прерывность процесса — свидетельство особенности организм- ■> ции экономического (капиталистического) хозяйства, и обус- '; ловленность этих признаков восходит к самим первоосновам | экономической (капиталистической) самоорганизации. '
В самом деле, разве обмеппо-оценочный процесс не допускает нестабильности, неравномерности и прерывности? И не
только допускает, но и, что особенно важно, он их пред по-;
.латает, ибо без них, а также не имея их, он становится про- f
сто невозможным. Если каждый из субъектов ищет эко- [
номической оценки себя, своего продукта и своего партнера, i
равным образом и нужных ему благ, всей своей хозяйственной:
среды, и ищет это в обмене, через акты-диалоги, то наивно на-!
деяться на стабильность оценок и самих обменных актов, хотя;
бы потому, что каждый из субъектов объективно заинтересован!
в нестабильности оценок и обмена, т. е. в том, что позволяет \
не принимать какую-либо внешнюю данность, а вести собствен- |
ный и н и ц и а т и в н ы и поиск. А где последний, там и по- |
требность в изменениях, там и восприимчивость изменений. |
Пробы, ошибки и удачи. Переориентации и провалы (банкротства) тоже. Короче — нестабильность, неравномерность, прерывность.
Что же касается больших масс агентов, то поведение этих масс не может не быть изменчивым хотя бы потому, что складывается оно стихийно, из поведения отдельных субъектов. Никто заранее не знает и не может знать, какие агенты, где и в каком количестве примут не то что одни и те же, но хотя бы однотипные хозяйственные решения. Что определенного можно сказать о стохастических процессах? Кое-что можно, но многое и нельзя. Вероятностные процессы на то и вероятностные, чтобы быть не особенно определенными, а точнее — не-' стабильными, неравномерными, прерывными.
Как в каждом обменном акте может быть соблюдено лишь относительное равенство, ибо в сравнении с другими актами это обменное соотношение вполне может быть и неравенством, так и в движениях больших масс товаров — из отрасли в отрасль, могут реализовываться, да и то лишь случайно, сугубо относительные равенства. Для различного рода макросоотношений более характерны неравенства, чем равенства. И это нормально. Межотраслевой баланс — это складывающийся в неравенствах и через неравенства, с их помощью, баланс неравенств, и только в силу обеспечения производством и обменом воспроизводственного макропроцесса (общественного воспроизводства) можно условно говорить о межотраслевом воспроизводственном балансе, т. е. о реализовавшихся в неравенствах равенствах.
Аналогичная картина наблюдается и в поведении крупных целостных (национальных, региональных и мировых) экономических систем. Та же неопределенность, нестабильность, неравномерность, прерывность. И ничего другого в самоорганизующемся мире быть не может. Отсутствие неопределенности — смерть самоорганизации. Нет ни побудительных мотивов к действию, ни реакций па них, ни ориентиров деятельности, ни самого желания действовать. Пет приспособления, нет изменчивости, пет развития. Самоорганизация через «беспорядковый порядок» — и ничего другого!
'. «Беспорядковый порядок» — диалектическое взаимодействие двух тенденций — к организации (как организации вообще, т. е. включающей в себя наши самоорганизацию и организацию) и к дезорганизации (также включающей в себя самоорганизацию и организацию). Дезорганизация — организация с обратным знаком, противоположной направленностью, стремлением к нулю. Смерть — тоже организация, но по отношению к живому организму она выступает как дезорганизация. Дезорганизация — спад организации, понижение уровня, упрощение. И конечно же, разрушение. Дезорганизацию трудно воспринимать саму по себе, всего легче она понимается в сравнении с организацией, особенно если последняя имеет конкретное (явленческое, вещное, системное) воплощение, могущее послужить точкой отсчета для дезорганизации (перехода от организации к дезорганизации). Для реалий же крупных самоорганизующихся систем дезорганизация есть имманентное + свойство их организации вообще. Без дезорганизации нет самоорганизации. Самоорганизация — взаимопереходы организации и дезорганизации.
Дезорганизация необходима. Именно о ней свидетельствуют такие явления, как несоответствия, неравенства, диспропорции, как нестабильность, неравномерность, прерывность. Но дезорганизация, во-первых, весьма и весьма «затратна», а нередко и просто расточительна, во-вторых, вовсе небезопасна. Дезорганизация должна находиться и в целом находится под контролем экономической системы. Она должна быть в системе, но в некоторых допустимых пределах. Существует некая мера дезорганизации, которой система должна следовать. И, что очень важно, следует, но вот всегда ли чисто стихийно, без вмешательства сознательной, волевой организации?
Наиболее ярким свидетельством наличия и действия дезорганизации на макроуровне являются, как известно, общехозяйственные кризисы. Кризисы разнообразные: функциональные и структурные, кратковременные и долговременные, конъюнктурные п производственные, товарные п финансовые. Классификация кризисов может быть различной. Целесообразно выделить прежде всего обобщающие (синтетические) кризисы, те кризисы, которые отражают состояние хозяйства в целом: конъюнктурные кризисы, затрагивающие главным образом сферу обращения, кризисы воспроизводства, захватывающие сферу производства и сферу обращения вместе, и кризисы производства, захватывающие общественное производство в целом, но не столько в связи с собственно воспроизводственным процессом, сколько в связи с качественным состоянием производительных сил, структуры производства, механизма его организации (речь здесь идет о качественном устаревании перечисленных элементов и факторов, требующем обновления не в натуре, а по существу — о переходе к новой технико-производствеппо-оргапиза-циошюй парадигме).
':,< 1 p. />
ft;;
■;•: Кризис —• «больное» состояние системы, когда система не может нормально функционировать и требуются какие-то функциональные или качественные изменения, организационные 'переходы, перестроения и превращения. Наблюдая течение кризисов, мы замечаем, что самоорганизующаяся экономика находит-таки возможность для самолечения, преодоления дезорганизации, выхода из кризиса. Сам кризис, собственно, и является способом самолечения, поскольку именно в кризисном состоянии в экономической системе включаются механизмы переориентации и приспособления. Именно в кризисной сфере хозяйственные агенты обретают новое — антикризисное — поведение, начиная поиск новых соотношений и пропорций, новых
организаций и качеств.
Неизбежны ли кризисы в самоорганизующихся экономических системах? Да, неизбежны, если, конечно, речь идет о ка-питалообусловленных экономических системах, для которых характерно свободное накопление капитала (капитализация прибыли). Особенность поведений капиталообусловленных аген-I тов и всей хозяйственной системы состоит в том, что накопле-I ние капитала не может не порождать тенденции к иереи а-коплению капитала (во всех формах бытия: денежной, производительной, товарной), ибо капитал стремится одновременно к расширению себя в качестве капитала, приносящего прибыль, и сужению себя в качестве капитала, расходуемого на производство прибыли. Данную тенденцию можно было бы определить как эффект экономии капитала. Капитала, стремящегося к применению, оказывается больше капитала применяемого, а капитала применяемого оказывается больше капита- -ла, полностью (с прибылью) реализующегося. Капитал не экономит на капитале, но капитал экономит на расходах капитала — па приобретении факторов производства, а экономия на расходах оборачивается сужением сферы реального накопления (с полным, восишэизводственным циклом) за счет сужения реального'с'ггорюашг продукцию капитала. Отсюда капитал стремится быть, хочет он того или нет, перенакопленным капиталом.
Есть и другое важное обстоятельство. Свободная игра предложения, спроса и цен возможна в любых ситуациях, но в условиях, когда спрос достаточно устойчиво превышает предложение, свободное движение рыночных структур имеет тенденцию к замораживанию их в наиболее выгодном для производителя положении, т. е. к прекращению свободных рыночных вариаций, а соответственно и свободного движения рыночных параметров (классическая ситуация монополии). Фактически па рынке создастся нерыночная ситуация, т. е. рынок на рынке не действует. Единственным условием возобновления по-настоящему рыночной игры является насыщение спроса (для превышения предложения над спросом), вследствие чего начинает действовать нормальная (или эффективная) конкуренция и весь
обмеино-оценочный цикл в хозяйственной системе осуществ ляется свободно, т. е. по сути своей экономически. Пере накопление капитала, таким образом, оказывается не о б х о-д и м ы м условием функционирования рыночного хозяйственного механизма. Однако условием амбивалентным, двусмыс-' ленным, а потому и обоюдоострым. Необходимым-то необходимым, но ведь же в некоторой мере, а кто эту меру знает? Устойчивое, да еще и значительное, превышение предложения над спросом вовсе не позитивно для экономики, оно создает} трудности для воспроизводства и самого капитала, ведет в ту-! пик. И вот меры этой самоорганизующийся рынок не знает и| знать не может, а потому и вынужден прибегать к кризисам,; допуская состояния, при которых восстановление необходимого рыночного соотношения (т. е. нормально воспроизводствен- | чого) осуществляется стихийно-насильно. Иного и.не может; быть в рамках самоорганизации.!
Отметим, наконец, последнее обстоятельство, связанное с j качественным совершенствованием производства. Не надо за- j бывать, что всякое нововведение сопряжено с дезорганизацией, нередко весьма тяжелой и рискованной. Рр'"""" ".....-"
_„~.^и. не надо за-
_,,.^ Dumuc нововведение сопряжено с дезорганизацией, нередко весьма тяжелой и рискованной. Редкую качественную еорганизацию можно воспринять как «чистое благо», как пра-ило, это нечто вынужденное. Что застаплярт и»-*-' •--
реорг
_,„.,;,у п.ачествешгую
____^пги можно воспринять как «чистое благо», как правило, это нечто вынужденное. Что заставляет идти на глубокие и масштабные изменения? Конкуренция? В известной мере да, но не только, точнее конкуренция, _ но в особых обстоятельствах, когда вся хозяйственная среда побуждает к серьезным переменам. И такая среда периодически складывается, и соответствует она тем состояниям экономики, которые мы называ-^ ем кризисными. Перенакопление, перепроизводство, затоваривание — вот компоненты побудительных рыночных ситуаций. Именно в этих ситуациях рождается и реализуется потребность в нововведениях, качественной перестройке. Экономическая самоорганизация предполагает кризисы в качестве сигналов и побудительных мотивов к качественным трансформациям. Только невозможность жить «по-старому» заставляет стремиться жить «по-новому». И эта невозможность наступает с кризисом, и с кризисом же, важно отметить, превращается в воз-, можиость — возможность жить «по-новому».
Кризисы — явление одновременно дезорганизации и организации. Дезорганизации старого и организации нового. Кризис — дезорганизующий организатор, а лучше сказать — са- людезорганизующий салоорганизатор.
Подчеркивая самоорганизационный аспект в возникновении, течении и преодолении кризисов, зададимся, однако, вопросом и о роли не-самоорганизационных сил в судьбе кризисов. Так ли уж кризисы стихийны и бессознательны? Нет ли в них участия того, что мы называем в противоположность самоорганизации организацией?
Всякий кризис рождается через посредство сознательных действий агентов экономики. Правда, такие сознательные дей-
(Ствия легко превращаются в «несознательные», если мы ставим Six в общий системный контекст: вряд ли мы сможем посчитать 'все действия агентов, стимулировавшие кризис, осознанно и целенаправленно кризисными, хотя найдутся и действия, вполне сознательно провоцировавшие кризис, — бывает и такое. О нормально возникающем кризисе не скажешь, что он организован, но, во-первых, не-самоорганизация участвует в самоорганизации кризиса, а во-вторых, бывают все же и организованные кризисы, т. е. кризисы м о ж н о организовывать (достаточно упомянуть хотя бы «нефтяной кризис»). Еще более сильна роль не-самооргапизации в организации течения кризиса и выхода из него. Реакции на кризис в основе совершенно сознательны, сознательны и антикризисные меры. Причем не только чисто агентные реакции и меры, т. е. внутрифирменного и внутрипроизводственного характера, но и межагентные действия — соглашения, а также действия государственной власти. Сообщество хозяйственных агентов может и стремится о р-га низов ывать течение кризиса и выход из него. Примеров тому великое множество (слияния, поглощения, соглашения, национальные и государственные антикризисные программы и т. п.). Короче — развертывание и продолжение кризиса является делом не только самоорганизации, но и организации. И' там, где организация сильна и действенна, там и кризисы протекают более спокойно, быстрее исчезают. Современная экономическая организация предполагает разностороннюю антикризисную организацию, в рамках которой все большее значение приобретает априорная (опережающая) организация, способная если и не свести кризисы на нет, то по крайней мере существенно их ослабить.
Качественные переходные процессы: взаимодействие самоорганизации и организации
Под качественными переходными процессами мы понимаем: два типа социохозяйственных изменений: первый тип — изменение формы действующей социохозяйственной системы (формации, способа производства, хозяйственного механизма), изменение, которое можно было бы определить одним емким словом — трансформация; второй тип — переходы от одной целостной социохозяйственной системы к другой, что можно было бы определить как переустройство. В первом случае речь идет о качественном изменении, не ведущем к смене сущности, т. е. осуществляющемся в пределах одной и той же,, но сути, системы; во втором случае речь идет о качественном преобразовании, обусловливающем смену сущности, т. е. осуществляющемся посредством исчезновения одной сущности и возникновения па ее месте другой.
Качественные изменения, о к оторых мы говорим, суть изменения переходные, и нс| толцк^В(в£Л£дсл^1е «^ода» от каче-
' г к;ударственныЙ ун-т |
■•■'.-.дала сиспмат»*! 1?
ства к качеству, но и по причине определенной длительности ■самого этого «хода» — последний нередко занимает целую эпоху. Такой переход представляет собой не акт, не скачок и не перескок — это процесс, состоящий из цепи событий, разворачивающихся при этом вовсе и не последовательно, скорее беспорядочно, а то и прямо хаотично. Переход — слово в данном случае условное, ибо реальные процессы могут развиваться сложнее и запутаннее того, что допускается словесным знаком «переход».
Анализ качественных переходных процессов позволяет сделать несколько обобщающих заключений:
— качественные переходные процессы сопровождаются определенной (частичной или всеобщей) деструкцией, т. е. они непосредственно сопряжены с дезорганизацией;
— данные процессы сопряжены, что само собой разумеется, с организацией, что обусловлено созиданием нового (формного или сущностного) качества, т. е. конструкцией;
— переходы, о которых идет речь, предполагают деструктивное и конструктивное движение к противоположно-с т и, т. е. к качеству, так или иначе противоположному сменяемому качеству (закон отрицания);
— указанные процессы разворачиваются в то же время в соответствии с принципом отрицания отрицания, т. е. они предполагают некое возвратное движение к старому, отрицаемому-качеству, но, как правило, на новом или обновленном качественном основании (закон отрицания отрицания);
— переходы сопровождаются сложными кризисными явлениями: а) кризисом старой (сменяемой) системы или формы, б) кризисом перехода (возникновением ситуации качественной неопределенности или качественного вакуума), когда старое качество не «работает», а новое еще не определилось, когда идет борьба наступающего нового с обороняющимся старым, в) кризисом новых качеств, когда появляются разные новые качества, между ними идет борьба, качества еще ищут своего утверждения, г) кризисом нового (утверждающегося) качества, ищущего внутренней уравновешенности — «нового» со «старым» (посредством отрицания отрицания, возврата к старому качеству);
—■ качественные переходные процессы реализуются как процессы самоорганизации и организации (не-самооргапизации) одновременно.
На последнее заключение мы и обращаем особое внимание — оно имеет прямое отношение к теме книги. Из данного заключения мы априори (аксиоматически) выводим следующее: в переходных процессах основополагающая роль принадлежит самоорганизации, но это не значит, что во всех бе.ч исключения процессах она доминирует и играет ведущую роль. Переходные процессы инициируются и сознательно (хоти п при •объективной обусловленности), сознательно же направляются Ж"
|И Осуществляются, т. е. вполне могут трактоваться как орга-|н и з у е м ы е и поэтому организованные, а не только ■самоорганизующиеся процессы. Практика все это убедительно подтверждает. Для России, а затем и СССР более характерны именно ^организованные переходы от формы к форме, от системы к си-
'стсме.
Разумеется, только организованных переходных процессов нет, они всегда оказываются и самоорганизующимися. Однако влияние не-самоорганизации бывает нередко настолько сильным, что самоорганизация если и не отходит на задний план, то является скорее средовым, чем инициативным организационным началом. В данном случае самоорганизация дает о себе знать более через отклонения, неувязки, неудачи, а также случайности, неожиданности, непредвиденности, как и сопротивления, столкновения, коррективы, — в общем, через всяческую неопределенность, неконтролируемость, неовладение, чем через независимость самого процесса от сознательной воли, его действительную самореализацию.
В организованных переходных процессах особенно велика роль субъекта-инициатора и субъекта-реализатора. Таковыми субъектами могут быть как отдельные лица, так и партии, классы, структуры, главное, нужны субъекты, имеющие соответствующую волю и соответствующий проект трансформации или переустройства, а также необходимые для его реализации
силы и средства.
Субъективные действия но трансформации или переустройству имеют, как правило, объективное обоснование, они не возникают сами по себе и вдруг, если, конечно, не приходят извне, иногда и нежданно, оказывая чисто внешнее для преобразования системы влияние. Обычно преобразование готовится самой системой, ее собственной жизнедеятельностью. Готовность системы к преобразованию определяется ее кризисом.
Какое бы качественное превращение типа трансформации и переустройства мы ни взяли, первое, что бросается в глаза, именно наличие кризиса преобразуемой или преобразующейся системы. Другое дело, что такой кризис может оказаться вовсе и не решающим мотивом преобразования, но, как правило, он наличествует. Именно кризис создает общее преобразователь-ственное настроение, именно он в первую очередь оправдывает изменения, тем более что последние отнюдь не бывают легкими и спокойными.
Качественные превращения, о которых идет речь, практически осуществляются по-разному: они происходят сами по себе, когда общество их лишь стихийно, не особенно осознанно, переживает; они вершатся государственной властью при исполнительском участии общества; они реализуются самим обществом, нередко против воли государственной власти. Важен способ р с а л и з а ц и и качественных преобразований: или это естественная, самопроисходящая мутация (самоэволюция),
или волевое, последовательное реформирование (направлен пая эволюция), или взрывная сокрушительная революция (н^ сильствеыная эволюция). Качественные переходы осуществлю ются, как правило, сложно, иногда всеми перечисленными спо собами сразу (хотя и не обязательно одновременно), но каж дый конкретный переход отличается преобладанием какого-ли бо одного способа, от которого он и получает необходимую квалификацию: естественно-исторического изменения, реформв или реформации, революции. В классификации переходов не] и не может быть строгой определенности. Например, естествен! ио-историческое изменение может завершиться поистине рево> * люционным результатом, т. е. настоящим качественным пере] воротом, а революционный переворот не дать никаких качест венных результатов, кроме потрясений, борьбы и анархии, пре: доставив о позитивном качестве позаботиться иному процес су — например, созидательному реформированию. Нельзя в ис-1 тории найти два совершенно одинаковых события, тем более| два одинаковых переходных процесса, трудно найти похожие события и процессы, еще труднее, а попросту невозможно, расклассифицировать их наподобие таблицы химических элементов Менделеева. Каждое конкретное событие, каждый конкретный переходный процесс требуют самостоятельного определения, хотя, разумеется, возможна и некоторая типологизация событий и переходных процессов. Одна из попыток такой тнпо-логизации — отнесение качественных преобразований по критерию способа реализации к мутациям, реформированию и революциям. Могут быть и иные попытки, по другим критериям. История человечества полна различных социохозяйственных превращений. Взять хотя бы современную буржуазную (западную) цивилизацию. При се возникновении имело место все: и качественная мутация (прежде всего на уровне мнкросубъек-тов), и реформы, и революции. Буржуазный элемент возник в недрах небуржуазной цивилизации, укрепился, развился, усилился, обусловил кризис добуржуазных организаций, спровоцировал (стихийно и сознательно) их крушение, построил свою организацию. Чего больше в этом сложном и длительном историческом процессе: мутаций, реформ, революций и что из этого значимее всего? Трудно сказать. К такого рода масштабным процессам надо подходить как к мета процессам, состоящим из множества процессов. Это, конечно, переходы, но включающие в себя массу переходов, а потому и не могущие быть однозначно квалифицируемыми. Метапроцессы имеют и мета-характеристики, вбирающие в себя, — не механически и даже не органически, а отрицательно — в снятом виде, — характеристики частных процессов. Буржуазный переход — это не только мутации, реформы и революции, и не их сумма, это нечто большее — микромасштабное явление-процесс, которое нуждается в метаопределении и которому можно было бы дать следующее обозначение — м и р о пр ео б р а з о в а н и с. Мож-21
>но не согласиться с данным определением-знаком, но суть вопроса от этого не меняется, — все равно требуется понимание, а этому пониманию соответствующий знаковый (словесный) символ. Можно подобрать и другое слово, но смысл и смысло-.вая задача останутся те же.
Буржуазной цивилизации довелось пережить несколько трансформаций: начала XIX в., конца XIX — начала XX в.,.30—40-х гг. и 70—80-х гг. XX в. Определяющими моментами трансформаций были различные качественные сдвиги: переход к крупному индустриальному (фабричному) производству, переход к монополистической организации капитала, переход к огосударствленной организации хозяйства, переход к либеральной интернационализированной организации хозяйства. Главное для нас — не аналитический разбор всех указанных трансформаций, их полная качественная и динамическая характеристика, а, во-первых, констатация самого факта трансформационных событий, во-вторых, констатация того, что трансформации такого типа не обходятся без качественных кризисов, но обходятся в общем-то без революций, в-третьих, констатация того, что роль сознательного фактора в осознании и осуществлении трансформаций с развитием буржуазной (сциентизиро-ванной и технизированной) цивилизации безусловно возрастает. Последний глобальный затяжной кризис 70—80-х гг. и последовавшая за ним осознанная трансформация капитализма весьма ясно показали, что с переходными социохозяйственны-ми процессами можно справляться без особых потрясений.
Что касается переустройств, то они вовсе не ушли в прошлое, а сопровождают человечество до сего дня, возникая то в одном, то в другом месте мирового пространства. Хорошо памятны переустройства, пережитые многими странами после и по итогам мировых войн, особенно второй из них, вследствие крушения колониальных систем и возбуждения «третьего мира». Переустройства эти разные, они сопровождаются естественными изменениями и спровоцированными скачками, рассчитанными реформами и внезапными революциями, созидательной работой и бойкими авантюрами. Есть переустройства мирные, а есть и сопровождающиеся насилием и войнами. Не могут не вызвать одобрения, даже восхищения, переустройства, проведенные в новейшее время в Германии, Японии, Франции, в ряде стран Юго-Восточной Азии. Вызывают интерес преобразования в Мексике и Бразилии, в Испании, Португалии, Греции. Заслуживает внимания опыт Турции и Китая. Качественные преобразования в ранге переустройства — настоящее знамение времени,