Кодекс сумеречных охотников 27 глава




 

* * *

 

Уилл выскочил из особняка и бросился вниз по ступенькам. Джем не отставал от него ни на шаг. Они промчались по залитой лунным светом лужайке и выскочили на улицу. Их экипаж стоял там, где они его и оставили — рядом с высокой каменной стеной. Джем расслабился, увидев, что лошади не испугались поднявшегося в доме шума. Впрочем, они уже давно служили сумеречным охотником и видели в своей жизни многое.

— Уилл. — Джем остановился возле друга, пытаясь тайком перевести дыхание. — Мы должны вернуться в Академию как можно скорее.

— Совершенно с тобой согласен. — Уилл бросил на Джема внимательный взгляд.

Джем поежился. Неужели на его лице снова проступили лихорадочные пятна и Уилл догадался, что ему сейчас приходится нелегко? «Лекарство», большую дозу которого он принял перед тем, как покинуть Академию, переставало действовать медленно, но верно. В другое время Джем бы сильно забеспокоился, но сейчас ему было не до этого.

— Думаешь, Мортмэйн ждал, что мы убьем госпожу Дарк? — спросил он. Не то чтобы ему это на самом деле было очень интересно, просто он надеялся таким образом выиграть несколько мгновений, чтобы перевести дух.

— Думаю, он надеялся, что мы поубиваем друг друга, — ответил Уилл почти рассеянно. — Идеальный выход для него. Ясно одно: он хотел избавиться от де Куинси, убив его руками нефилимов. — Уилл вытащил из внутреннего кармана складной нож и с удовлетворением посмотрел на него. — Одна лошадь скачет намного быстрее, чем движется экипаж.

Джем лишь крепче сжал клетку. Серый кот смотрел из-за прутьев на мир широко открытыми желтыми глазами. Взгляд его был полон неподдельного интереса.

— Пожалуйста, скажи, что ты не собираешься делать то, о чем я думаю, Уилл.

Одним быстрым движением Уилл открыл нож и взялся за упряжь:

— Нельзя терять время, Джем. К тому же Ксанфос может везти экипаж и в одиночку, тем более если ты будешь единственным пассажиром.

Джем пошел за Уиллом, но клетка была слишком тяжелая, а он сам — слишком истощен, потому друга он нагнал с трудом.

— Зачем тебе нож? Ты же не собираешься убивать лошадей?

— Конечно нет. — Уилл принялся перерезать сбрую, удерживавшую Балдиоса. Он всегда чувствовал особенную привязанность именно к этой лошади.

— Ах, — вздохнул Джем, — я вижу. Хочешь уехать на этой лошади подобно Дику Турпину[111]и оставить меня здесь. Ты сошел с ума?

— Кто-то должен позаботиться о коте. — Подпруга и постромки упали, и Уилл вскочил на Балдиоса.

— Но… — Сильно встревоженный Джем уже успел залезть в экипаж и теперь откинулся на спинку сиденья. — Уилл, ты не мог бы…

Было слишком поздно. Уилл вонзил пятки в бока лошади. Балдиос попятилась и заржала, Уилл решительно вцепился в поводья… Джем мог поклясться, что его приятель усмехался. Затем лошадь повернула и поскакала прочь. Уже через несколько мгновений она скрылась в ночи, унося своего наездника в неизвестность.

 

Глава девятнадцать

Боадицея

 

Обет ее, как сладкое дыханье

Дан мне — со мною быть со смерти.

Так завещали нам отцы, поверьте… [112]

Альфред, лорд Теннисом «Мод»

Двери Святилища закрылись у них за спиной, и Тесс в нерешительности осмотрелась. Сейчас в зале было намного темнее, чем в тот раз, когда она встречалась здесь с Камиллой. В массивных канделябрах больше не горело сотни свечей, и только слабо мерцающий колдовской свет разгонял чернильно-черные тени. Мраморный ангел по-прежнему плакал, роняя в бассейн крупные слезы.

В зале было так холодно, что Тесс зябко поежилась и обхватила себя руками, пытаясь удержать быстро ускользающее тепло.

Софи дрожащими руками спрятала ключ от дверей Святилища в карман своего изодранного фартука. Выглядела она столь же взволнованной, как и Тесс.

— Наконец-то добрались… — прошептала она. — Как же тут холодно.

— Все просто отлично! Уверена, мы здесь не задержимся, так что и замерзнуть не успеем, — нарочито жизнерадостно произнесла Джессамина. Нож Ната все еще блестел в ее руке. — Кто-нибудь вернется, чтобы спасти нас. Уилл или Шарлотта..

— Вернутся и найдут в Академии десятки механических чудовищ, — возразила Тесс. — И Мортмэйн… — При воспоминании о Магистре она вздрогнула. — Не уверена, что все будет так просто, как тебе кажется.

Джессамина посмотрела на Тесс холодными темными глазами.

— Да, ты права. Вот только, знаешь, мы бы не оказались здесь, если бы не ты.

Софи вышла вперед и, загородив собой Тесс, встала между двумя массивными колоннами, на фоне которых казалась совсем крошечной. Впервые за этот вечер голос ее, эхом отлетевший от каменных стен, звучал решительно:

— Говорить так не очень любезно с вашей стороны, мисс.

Джессамина уселась на бортик фонтана и поджала ноги. Нахмурившись, она попыталась отряхнуть изрядно испачканный подол платья, но успеха в этом деле не добилась.

— Возможно, и не очень любезно, зато правдиво, — раздраженно ответила она. — Единственная причина, по которой Магистр явился сюда, — это Тесс.

— Я пыталась объяснить Шарлотте, что мои проблемы — это мои проблемы, — спокойно возразила Тесс. — Я просила ее отослать меня. Она этого не сделала.

Джессамина вскинула голову:

— У Шарлотты доброе сердце, и у Генри тоже. И Уилл… Он думает, будто превратился в Галахада. Хочет спасти всех и вся. И Джем такой же. Оба они не от мира сего.

— Полагаю, если бы ты решала, как поступить… — начала было Тесс.

— Ты очутилась бы за дверью и даже название улицы забыла бы, — закончила за нее Джессамина, презрительно фыркнув. А так как Софи все еще смотрела на нее с осуждением, добавила: — О, хватит, Софи, ради бога, не будь ты такой дурехой! Агата и Томас были бы живы, если бы решения в Академии принимала я.

Софи побледнела, ее шрам ярко пылал на щеке, будто горел изнутри.

— Томас мертв?

И тут Джессамина, очевидно, поняла, что допустила ошибку. Нельзя было этого говорить. Во всяком случае, не сейчас.

— Я вовсе не это имела в виду…

Тесс внимательно посмотрела на нее:

— Что там случилось, Джессамина? Мы видели, как ты упала..

— И любой из вас сделал бы то же самое, — сказала Джессамина и уселась поудобнее, в кои-то веки ее не интересовало состояние ее платья. — Я потеряла сознание… Когда пришла в себя, увидела, что все ушли, кроме Томаса. Мортмэйн тоже исчез, но те ужасные существа остались. Один из них направился ко мне. Я хотела было найти свой зонтик, но увидела, что его разорвало в клочья. Механические люди уже окружили Томаса. Я было попыталась ему помочь, но он велел мне бежать… И я ушла. — Она вызывающе посмотрела на девушек.

Глаза Софи вспыхнули.

— Вы бросили его там? Одного? Джессамина с яростью ударила ножом по бортику фонтана.

— Я леди, Софи. Считается, что это мужчина должен пожертвовать жизнью ради спасения леди, а не наоборот.

— Какой вздор! — Софи инстинктивно сжала кулаки. — Вы прежде всего сумеречный охотник! А Томас всего лишь обычный мирянин! Вы могли помочь ему. Только вы не сделали этого, потому что вы самая настоящая эгоистка! И… И вы ужасны!

Джессамина изумленно посмотрела на Софи, широко открыв рот:

— Как смеешь ты говорить со мной подобным…

И тут ее прервал громкий стук. Кто-то со всей силы колотил в дверь огромным молотком, который висел с той стороны, в коридоре. Девушки замерли от ужаса и… услышали знакомый голос:

— Тесс! Софи! Открывайте! Это Уилл.

— О господи, спасибо тебе! — На самом деле Джессамина обрадовалась не столько появлению Уилла, сколько возможности прекратить спор с Софи, которая, и это было очевидно всем, была права. — Уилл! Это Джессамина. Я тоже здесь! — крикнула она, поспешив к двери.

— У вас все в порядке? — Голос Уилла звучал взволнованно, но Тесс вдруг почувствовала какое-то странное волнение. — Что случилось? Мы мчались сюда от самого Хайгейта. Я увидел, что дверь Академии открыта. Как, во имя Ангела, Мортмэйн вошел сюда?

— Я и сама не знаю, как ему это удалось, — с горечью ответила Джессамина, потянувшись к ручке двери. — Просто понятия не имею.

— Едва ли это имеет значение теперь. Он мертв. Механические люди разрушены.

Голос Уилла звучал уверенно, только почему-то Тесс не верила ему. Она обернулась и бросила испуганный взгляд на Софи, которая неотрывно смотрела на дверь. Горничная хмурилась — резкая вертикальная морщинка протянулась между ее бровями, ее губы едва заметно шевелились, словно она шептала что-то. «Софи умеет Видеть!» — вспомнила вдруг Тесс. И теперь, глядя на горничную, Тесс окончательно убедилась в том, что происходит что-то нехорошее.

— Джессамина, — позвала она. — Джессамина, не открывай…

Но было уже слишком поздно. Дверь широко распахнулась. На пороге стоял Мортмэйн, а за ним — заводные чудовища.

 

* * *

 

«Спасибо Ангелу за то, что наделил меня неземной красотой», — думал Уилл, сломя голову мчавшийся по улицам Лондона. И действительно, даже ко многому привыкшие жители английской столицы провожали изумленными взглядами юношу, без седла скакавшего на черной как ночь, огромной лошади. Конь Уилла храпел и рвался вперед, поднимая тучи пыли. Редкие прохожие еле успевали уворачиваться из-под копыт. Кому-то даже не посчастливилось потерять очки — несчастный слишком резво отпрыгнул в сторону, угодив прямиком в гигантскую лужу.

От Хайгейта до Академии было почти пять миль[113]. Для того чтобы проехать это расстояние в экипаже, требовалось три четверти часа. Уиллу и Балдиосу понадобилось лишь двадцать минут. Бедный конь был весь в мыле, когда влетел во двор Академии и резко остановился перед ступенями крыльца.

У Уилла все поплыло перед глазами — двери Академии были широко открыты, словно хозяева приглашали зайти к ним в гости ночные тени. Происходящее полностью противоречило Закону: никто из сумеречных охотников не имел права оставлять двери в Академию даже слегка приоткрытыми. Уилл понимал, случилось что-то ужасное.

Он соскользнул со спины лошади, и его ботинки громко ударили о булыжник. Юноша огляделся, пытаясь придумать, что делать с лошадью, но так как он обрезал постромки, то привязать ее оказалось нечем. В конце концов, ему ничего другого не оставалось, как пожать плечами и подняться по ступеням навстречу неизвестности.

 

* * *

 

Задохнувшись от ужаса, Джессамина стремительно отскочила от двери, и Мортмэйн беспрепятственно вошел в зал. Софи закричала и бросилась прятаться за колоннами. Тесс же была слишком потрясена и не могла двинуться с места. Четыре автомата, шедших за Мортмэйном, замерли в дверях и уставились пустыми глазницами прямо перед собой. Их наспех обтянутые кожей лица напоминали уродливые карнавальные маски.

Позади Мортмэйна топтался Нат. Он оторвал подол от рубашки и уже кое-как перевязал голову. Его мрачный пристальный взгляд упал на Джессамину.

— Ах ты, тварь! — прорычал он и двинулся в сторону девушки.

— Натаниэль! — Резкий голос Мортмэйна прозвучал словно удар хлыста. Нат замер. — Сейчас не время сводить счеты. Есть вещи и поважнее. И ты кое-что должен сделать. Давай же забери это!

Натаниэль заколебался. Он смотрел на Джессамину, словно кот на мышь.

— Натаниэль! Иди в оружейную. Сейчас же.

Юноша с трудом оторвал взгляд от Джесси, скользнул насмешливым взглядом по Тесс, а потом развернулся и вышел. Два механических человека последовали за ним.

Когда за ним захлопнулась дверь, Мортмэйн приветливо улыбнулся.

— Две девушки должны выйти, — приказал он, переводя взгляд с Джессамины на Софи.

— Нет! — решительно заявила Софи, похожая сейчас на маленькую воинственную птичку.

К удивлению Тесс, Джессамина также не спешила повиноваться.

Мортмэйн пожал плечами:

— Очень хорошо. — Он повернулся к механическим существам: — Видите этих двух девушек, сумеречного охотника и горничную? Убейте их.

Он щелкнул пальцами, и механические люди неожиданно пришли в движение и прыгнули вперед. Они двигались с невероятной скоростью. Джессамина попыталась было бежать, но один из автоматов в два прыжка настиг ее и, обхватив руками, поднял над землей. Софи металась между колоннами, словно снежинка на ветру, но спастись было невозможно. Второй автомат стремительно подхватил ее и швырнул об землю с такой силой, что у нее дух вышибло. Автомат, схвативший Джессамину, одной рукой зажал пленнице рот, а другой крепко стискивал талию. Пальцы механизма безжалостно впивались в плоть. Ноги девушки беспомощно дергались, отчего она напоминала преступника, вздернутого на виселице.

— Прекратите. Пожалуйста, пожалуйста, прекратите! — взмолилась Тесс, не узнавая собственного голоса.

Софи немного пришла в себя и медленно поползла по полу на четвереньках. Однако автомат тут же схватил ее за лодыжку и, протащив по полу, подтянул к себе. Девушка заскулила.

Пожалуйста… — снова попросила Тесс, глядя прямо в глаза Мортмэйна.

Вы можете остановить это, мисс Грей, — ответил он. — Только пообещайте мне, что не попытаетесь сбежать. Если вы дадите мне слово, я отпущу их.

Тесс взглянула в огромные, полные мольбы и отчаяния глаза Джессамины. Перевела взгляд на обессилевшую горничную, подобно тряпичной кукле висевшую в руках механического человека.

— Хорошо, — сдалась Тесс — Считайте, что получили мое слово. Я не попытаюсь сбежать. Только позвольте им уйти.

Повисла долгая пауза.

— Вы слышали ее, — наконец обратился Мортмэйн к своим механическим слугам. — Отведите девушек вниз. Но ни в коем случае не причиняйте им вреда. — Он улыбнулся, вот только улыбка его была не радостной и доброй, а скорее глумливой. — Оставьте мисс Грей со мной.

 

* * *

 

Уилл еще даже не успел войти в главные двери Академии, как почувствовал, что все вокруг него пропитано злом. Казалось, сам воздух был напоен демонической жестокостью. Первый раз подобное чувство охватило его в двенадцать лет, когда он держал в руках обломки шкатулки… В общем, он никогда не думал, что подобное может случиться с ним в стенах Академии.

Первое, что он увидел, переступив через порог, это тело Агаты. Женщина лежала на спине, уставившись в потолок остеклевшими глазами. На груди ее простое серое платье было пропитано кровью. Волна ослепляющего, безудержного гнева затопила Уилла, и он на какой-то момент потерял способность мыслить разумно. Однако юноша постарался взять себя в руки: он что есть силы прикусил губу, закрыл глаза и тяжело вздохнул.

Признаки борьбы были повсюду— искореженные куски металла, согнутые и сломанные механизмы, лужи крови, мешающейся с лужами машинного масла. У лестницы Уилл наступил на что-то, что при ближайшем рассмотрении оказалось обломками пестрого зонтика Джессамины.

На нижних ступенях лестницы в луже густой алой крови лежал Томас. Меч, на клинке которого ясно были различимы зазубрены и сколы, словно им рубили камни, валялся неподалеку. Из груди конюха торчал искривленный кусок металла. «Напоминает полотно пилы», — отметил Уилл, опустившись на колени рядом с Томасом.

От ярости перехватило дыхание, во рту появился мерзкий металлический привкус. Во время битвы Уилл всегда старался сохранять хладнокровие, иначе ему было не выжить. Все эмоции он оставлял на потом или же вовсе пытался загнать их как можно глубже, притвориться, обмануть самого себя. Когда ему исполнилось двенадцать, он, впервые столкнувшись с настоящей бедой, попытался убедить себя в том, что ничего особенного не произошло. За прошедшие после того случая годы он только усовершенствовал свое умение прятаться от самого себя. И вот теперь его сердце, глупое сердце, разрывалось на части от внезапно охватившей его боли и тоски. Однако, когда юноша заговорил, голос его звучал спокойно и ровно:

— Здравствуй, Томас, вот я и вернулся… Здравствуй и… прощай. — Уилл медленно закрыл глаза друга. — Да упокоится твоя душа с миром…

И тут вдруг Томас крепко схватил его за запястье. Уилл ошеломленно посмотрел вниз. Взгляд остекленевших, подернутых смертной пеленой глаз Томаса рассеянно скользил по нему.

— Нет… — прохрипел он. Слова явно давались ему с большим трудом. — Я… проиграл… был слаб…

— Замолчи, ты защищал Академию и сделал все возможное и даже невозможное, — пылко возразил ему Уилл. — Ты сделал то же, что сделал бы любой из нас.

— Нет… — Томас закрыл глаза, словно с этим словом из его тела ушли все силы. Грудь его тяжело поднималась и опускалась. Рубашка уже была вся красной от крови. — Ты бы смог их… остановить… Уилл… А я… нет…

— Томас… — прошептал Уилл. Он хотел было сказать: «Лежи тихо, скоро подоспеет помощь, и с тобой все будет хорошо», но вдруг понял, что хорошо уже не будет. Как бы он хотел, чтобы вместо него последним человеком, которого увидел Томас, был Джем. Уж он-то, как никто другой, мог утешить умирающего и облегчить его страдания. Джем мог заставить кого угодно поверить в благоприятный исход.

— Она жива, — продолжал Томас, не открывая глаз.

— Что? — Слова кучера застали Уилла врасплох.

— Ты же вернулся… из-за нее. Из-за… Тесс. Она сейчас с… с Софи… — Он закашлялся, и из его рта хлынула кровь. Однако умирающий, казалось, не замечал этого. — Позаботься о Софи… Уилл. Софи…

Это были последние слова Томаса. Рука его разжалась и безжизненно упала, глухо стукнув о каменный пол. Уилл отпрянул. Он уже давно узнавал смерть в лицо и был с ней на «ты». Сейчас Томас закрыл глаза сам и уже навсегда.

— Спи с миром, мой добрый и преданный друг, — Сказал Уилл, не совсем понимая, зачем вообще это говорит. — И спасибо тебе за все.

Вдруг Уилла охватило безумное чувство, словно еще что-то можно сказать, можно сделать… Но он нашел в себе силы встать на ноги и подняться вверх по лестнице.

 

* * *

 

Как только девушки в сопровождении механических людей вышли, двери тут же закрылись за их спинами. В зале стало так тихо, что было слышно, как слезы стекают по щекам ангела.

Мортмэйн стоял перед Тесс и спокойно ее разглядывал. «Надо же, я по-прежнему не могу поверить в то, что этот человек способен на убийство», — подумала Тесс. И действительно, невысокого, коренастенького Мортмэйна, с ничем не примечательной внешностью, седыми на висках волосами и светлосерыми, какими-то мышиными глазами, просто невозможно было заподозрить в совершении серьезного преступления.

— Мисс Грей, я надеялся, что в первый раз мы останемся наедине несколько при других обстоятельствах.

Глаза Тесс горели ненавистью.

— Ну и кто ты? Чародей?

— Просто человек, мисс Грей, просто человек, — легко улыбнулся он, но глаза его при этом оставались холодными.

— Но ты колдовал, — возразила она. — Ты говорил голосом Уилла..

— Любой может научиться подражать голосам, нужно лишь немного потренироваться, — ответил он. — Простая уловка. Никто и никогда не ожидает ничего подобного. Особенно сумеречные охотники. Они полагают, что мы, люди, вообще ни на что не годны.

— Нет, — прошептала Тесс. — Они так не думают.

Его рот скривился в презрительной гримасе.

— Надо же, как быстро они запудрили вам мозги. Но ничего, скоро вы поймете, кто на самом деле друг, а кто враг… — Он шагнул вперед, и Тесс отступила. — Не бойтесь, я не стану обижать вас. Я просто хочу вам кое-что показать. — С этими словами он полез в карман пальто и вытащил оттуда золотые часы на толстой, тоже золотой цепочке.

Тесс не могла понять, чего он добивается. Неужели просто хочет узнать, сколько сейчас времени? Ситуация казалась девушке такой до странности нелепой, что пришлось приложить немало усилий, чтобы сдержать истеричный смех. Мортмэйн протянул ей часы.

— Мисс Грей, пожалуйста, возьмите это, — попросил он.

Она в страхе посмотрела на него:

— Я не хочу.

Он снова попытался приблизиться, и Тесс опять сделала шаг назад. Подол ее платья зашуршал о бортик фонтана.

— Возьмите часы, мисс Грей.

Тесс покачала головой.

— Возьми их, или я позову своих механических слуг и прикажу им свернуть шеи твоим подругам. — Голос Мортмэйна теперь звучал раздраженно, от былой вежливости не осталось и следа. — Сейчас я подойду к двери и позову их. И я хочу, чтобы ты знала: это ты сделала такой выбор, а значит, ты виновата в их гибели.

Комок подкатил к горлу Тесс. Она испуганно смотрела на часы, болтающиеся на золотой цепочке, которые протягивал ей Мортмэйн. Часы эти, по-видимому, остановились в полночь и больше их уже не заводили. На задней их крышке были выгравированы инициалы Дж. Т. С.

— Почему? — прошептала она. — Почему ты хочешь отдать их мне?

— Потому что хочу, чтобы ты изменила форму, — просто ответил Мортмэйн.

Тесс дернулась. Во взгляде ее отразилось непонимание.

Почему?

— Эти часы принадлежали одному человеку, — сказал Мортмэйн. — Человеку, с которым я очень хочу встретиться снова. — Его голос был спокойным, но Тесс слышалось в нем затаенное чувство, пожиравшее мужчину изнутри и пугавшее девушку больше, чем его явный гнев. — Я знаю, чему Темные сестры научили тебя. Теперь ты знаешь, как использовать свою силу. Ты единственная в мире, кто может делать подобные вещи. Я знаю это, потому что я создал тебя.

— Ты создал меня? — переспросила Тесс. — Что ты такое говоришь… Ты не можешь быть моим отцом..

— Твоим отцом? — Мортмэйн коротко и зло рассмеялся. — Я человек, а не существо из Нижнего мира. Во мне нет ни частички демона, и у меня нет супруги-демона. Нет, Тесс, в наших жилах течет разная кровь. И все же, если бы не я, на этом свете не было бы и тебя.

— Не понимаю, — прошептала Тесс.

— Тебе и не надо. — Терпению Мортмэйна явно приходил конец. — Давай сделай то, что я тебе говорю. Изменяйся! Сейчас же!

Тесс уже начала забывать, каково это — изменять форму, находясь в состоянии тревоги и страха. Последний раз она это делала в доме Темных сестер. Ее сердце забилось так сильно, что, казалось, еще немного — и выскочит из груди. К ней подступила темнота, в которой ей предстояло раствориться, — все так, как ее учили. Возможно, было бы лучше уступить, подчиниться Мортмэйну, сжать в руке часы, позволить своему телу измениться, примерить на себя чужую личину… Ведь она уже проделывала это прежде вопреки собственному желанию.

Тесс посмотрела вниз, стараясь не встретиться со жгучим, пристальным взглядом Мортмэйна, и вдруг увидела, как на краю фонтана что-то блеснуло. Вначале ей показалось, что это просто отсвет на воде… Но нет, там определенно что-то было. И тут вдруг Тесс ответила, сама не понимая, почему так поступает.

— Нет, — тихо, но твердо сказала она.

Глаза Мортмэйна превратились в узкие щели.

— Что?

— Я сказала «нет». — Тесс казалось, что она смотрит на себя со стороны, что на самом деле это не она сейчас отказывает Мортмэйну. — Я не стану делать этого. Не стану до тех пор, пока ты не объяснишь мне, что имеешь в виду. Почему без тебя не было бы меня? Почему ты так сильно нуждаешься во мне? Для чего собираешься использовать мою силу? Ты ведь не просто создаешь армию механических существ. Я же не такая дура, как мой брат, и понимаю — что-то здесь не так. Отвечай мне.

Мортмэйн убрал часы назад в карман. Его лицо исказилось от плохо сдерживаемой ярости.

— Нет, — пробормотал он. — Ты не такая, как твой брат. Он — дурак и трус. А ты храбрая, но такая же глупая, как и он. Твоя храбрость, безусловно, делает тебе честь. Однако из-за нее суждено пострадать твоим друзьям. Что ж, думаю, тебе стоит взглянуть на то, что ты сделала своими же руками. — Он направился к двери.

Тесс молниеносно наклонилась и схватила нож, оставленный Джессаминой на бортике фонтана.

— Остановись! — закричала Тесс. — Мортмэйн! Остановись!

Он обернулся и увидел в ее руках нож. Увидел… и не испугался. Напротив, губы его изогнулись в глумливой усмешке.

— Неужели ты и в самом деле думаешь, будто сможешь остановить меня этой жалкой зубочисткой? Ты, конечно, глупа, но все-таки не идиотка. Или ты действительно думаешь, что я пришел сюда безоружным? — Он слегка откинул полу пиджака, и Тесс увидела рукоять пистолета, торчащую из-за пояса.

— Нет… — вздохнула Тесс. — Нет, не смогу причинить тебе зло. У меня не хватит на это сил. — И тут она повернула нож и приставила острие к своей груди. — Но если ты сделаешь еще хоть шаг, то клянусь тебе, я воткну этот нож прямо себе в сердце.

 

* * *

 

Джему пришлось повозиться, прежде чем он смог хоть как-то привести в порядок перерезанную Уиллом упряжь.

Тем не менее он справился с задачей, и вскоре уже экипаж, прогрохотав по булыжной мостовой, въехал во двор Академии. Ксанфос остановился в футе от лестницы.

Балдиос, понурив голову, бродил по двору. «Должно быть, Уилл гнал сломя голову, — подумал Джем. — Но, по крайней мере, он благополучно добрался».

Однако поводов для радости больше не было. При виде широко распахнутых дверей Академии Джема затопила волна ужаса. Зрелище это показалось Уиллу настолько же диким, насколько диким показался бы ему вид неба без звезд и луны.

— Уилл? — громко позвал Джем. — Уилл, ты меня слышишь?

Не получив ответа, он спрыгнул с козел на землю, удержав равновесие с помощью трости. Его запястья слабо заныли — это был дурной знак. Больше всего на свете он боялся того момента, когда «лекарство» переставало действовать. Вначале начинало ломить суставы, боль нарастала медленно, но верно, и в конце концов все его тело начинало словно в огне гореть.

Но сейчас он не мог позволить себе думать о неизбежном. Все его мысли были лишь о Тесс и Уилле. Джем никак не мог прогнать от себя видение: вот он спускается по ступенькам вниз, чтобы ехать в дом Темных сестер, а она стоит наверху и смотрит на него. Тогда она выглядела напуганной; и от мысли, что она могла бояться за его жизнь, он вдруг почувствовал себя счастливым.

И тут вдруг кто-то вышел на крыльцо и нерешительно остановился в дверях. Человек этот недолго оставался в одиночестве. Буквально через секунду в дверях показалось еще несколько фигур. В спины им бил колдовской свет, и Джем, как ни силился, не мог разобрать их лиц. Он присмотрелся и понял, что почти все фигуры были как-то странно перекошены..

— Джем! — Раздавшийся голос был высоким, испуганным и очень, очень знакомым. Джессамина!

Подскочив на месте от неожиданности, Джем затем бросился вверх по лестнице… и резко остановился на середине. Прямо перед ним застыл Натаниэль Грей. Его одежда была порвана, на голове — криво сидящая повязка из полы его собственной рубахи, она уже давно пропиталась кровью. Выражение лица его было донельзя мрачным.

С двух сторон от него и за спиной как хорошо вышколенные слуги застыли механические люди. Один из автоматов схватил отчаянно сопротивлявшуюся Джессамину; другой держал в руках бесчувственную Софи.

— Джем! — закричала Джессамина. — Нат лгал нам. Он все это время помогал Мортмэйну… У него шкатулка…

Натаниэль резко обернулся.

— Заткните ей рот! — приказал он механическому человеку, державшему девушку.

Металлические руки автомата сдавили Джессамину так, что она и вздохнуть-то не могла, не то что говорить. Ее лицо побелело от боли. Однако ее полный муки взгляд был устремлен к автомату справа от Натаниэля. Приглядевшись, Джем увидел, что механический человек держит в руках знакомую золотую шкатулку.

Проследив за его взглядом, Натаниэль улыбнулся.

— Никто, кроме сумеречных охотников, не может касаться ее, — сказал он. — Ни одно живое существо. Но автомат ведь на самом деле не живой.

— Это все, что вам было надо? — спросил изумленный Джем. — Шкатулка? Зачем она вам?

— Мой господин хочет использовать энергию демонов, и он ее получит, — самодовольно объявил Нат. — И при этом он не забудет, что шкатулку эту достал для него именно я.

Джем только головой покачал:

— И что он даст тебе тогда? Что он дал тебе за то, чтобы ты предал свою сестру? Тридцать сребреников:

Лицо Ната исказилось, и Джем понял, что ему удалось сорвать с этого на первый взгляд привлекательного человека маску вежливости и обходительности, а под ней оказалась уродливая и злая морда отвратительного существа.

— Та тварь не моя сестра, — прошипел Натаниэль.

— Да уж, это верно, потому что в ваше родство трудно поверить, — согласился Джем, даже не пытаясь скрыть охватившую его ненависть. — Удивительно, что у вас с Тесс вообще есть хоть что-то общее. Она настолько превосходит тебя…

Натаниэль прищурился:

— Плевать я на нее хотел. Это существо принадлежит Мортмэйну.

— Я не знаю, что Мортмэйн обещал тебе, — спокойным голосом продолжал Джем, — но я клянусь тебе, если ты причинишь вред Джессамине или Софи, если ты только вынесешь шкатулку за пределы этого двора, за тобой станет охотиться весь Анклав. Рано или поздно тебя найдут и убьют. Тебе не спастись.

— Ты не понимаешь, — возразил Натаниэль. — Ни один из нефилимов не понимает. Вы лишь угрожаете мне. Максимум, что вы можете мне предложить, это оставить меня в живых. А Магистр может даровать мне вечную жизнь. — Он повернулся к механическому существу слева от себя: — Убейте его.

Автомат прыгнул к Джему. Тварь двигалась намного быстрее, чем существа, с которыми юноша столкнулся на мосту Блэкфайерз. У сумеречного охотника хватило времени лишь на то, чтобы нажать на потайную кнопку. На конце его трости тут же выскочило лезвие, которое он успел выставить перед собой прежде, чем автомат набросился на него. Существо заскрипело, подобно тормозящему поезду, когда Джем вонзил лезвие в его грудь и, двигая его из стороны в сторону, начал рвать металлическую обшивку. Механический человек отпрянул, из его распоротой груди в разные стороны разлетались искры.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-07-14 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: