Ее чувства обострились: глаза стали различать новые цвета, словно у нее появилось инфракрасное зрение, как в комиксах. В ушах появился гул далеких уличных фонарей. Она почувствовала запах рыбешек с залива.
Когда Бестолочь рухнул, Джозефина услышала последний удар его сердца.
Она вскрикнула, когда толстовка начала растягиваться у нее на груди, молния порвалась. Джинсы на талии разошлись по швам. Что со мной происходит? Джо бросилась в ванную, сдирая душившую ее одежду. Она горит? Из-за крови?
Ворвавшись в душ, Джозефина включила настолько холодную воду, насколько было возможно. Скользя ладонями по коже, она оттирала с себя останки банды. Ее кожа стала мягкой, как шелк, желтушный цвет исчезал.
Джо уставилась на свое тело. Ее формы округлились, она больше не была болезненно худой! Кости не выступали! Даже лучше, она была полна энергии! Джозефина вышла из душа и пружинящей походкой подошла к бассейну.
Она пристально всматривалась в свое отражение. На нее смотрела жутко-прелестная девушка с блестящими черными глазами и еще более черным сердцем.
Темные круги, как подводка для глаз, оттеняли ее взгляд и запавшие щеки. Ее полные губы были кроваво-красного цвета.
Забавы ради она попыталась вернуться в «призрачную» форму. Она стала полностью невидимой, а затем вернулась обратно более бледной. Сработало! Круги вокруг глаз углубились, губы побледнели, но, несмотря на это, она выглядела прелестно.
Чтобы выглядеть и чувствовать себя так, как сейчас, она должна красть чужую жизненную силу?
Джозефина пробудилась призраком; теперь она еще и кровопийца. Вампир.
Нет, она не супергерой.
Ее отражение блеснуло клыком. Я гребаное зло.
Сердце Джо воспарило. Это начало ее истории. Она войдет в легенды (втайне она знала и это)!
Затем ее сердце сжалось. Тедди. Должна забрать его. Дерьмо, ей нужна одежда. Она рылась в пакетах, пока не нашла маленькую одежду ДжейТи. Джо скользнула в спортивные штаны, подвернула их, туго подпоясалась и нацепила на себя футболку.
С местью покончено, ее обуревало желание безотлагательно найти брата. Сможет ли она телепортироваться к нему?
Она представила их с МизБи в каком-то загородном доме. Ничего. Джо напряглась, чтобы телепортироваться. Не сдвинулась ни на сантиметр. Сделай это по-старинке. Выскочив из дома, девушка понеслась в тот район, который показывала ей на карте в библиотеке МизБи. Мимо автострады, мимо башни, мимо пруда...
Стоило Джо подумать, что ее скорость максимальна, как она начинала бежать еще быстрее. Деревья и дома со свистом проносились мимо. Она неслась, как ракета!
Окраины города Джо достигла всего за пару минут. Подняв лицо, она принюхалась.
След вел к причудливому дому. Запрыгнув на дерево, она заглянула в окна. Вот он! Малыш спит в комнате, похожей на гостевую спальню. Представив, что сидит рядом с ним на кровати, она внезапно оказалась там.
За дверью раздавалось бормотание взрослых. Брейдены.
Боже, Тедди выглядел очень маленьким и уязвимым под одеялами, в крошечной ручонке он сжимал своего Спайди. А что если бы он был в Тедизаке, когда на нее напал Бестолочь? Что если бы Тедди... умер?
Чем больше эмоций накрывало Джо, тем больше она колебалась между призрачной и телесной формой. Она должна забрать Тедди прежде, чем ее заметят Брейдены.
— Проснись, братишка, — прошептала она.
Моргнув, он открыл глазки и сел в кровати.
— Мы должны идти, Тедди.
Его бровки нахмурились. Она слышала, как заколотилось его сердечко.
— Ты не Дзо-Дзо.
Она не могла увидеть, что именно изменилось.
— Это я, малыш.
— Не Дзо-Дзо, не Дзо-Дзо, — повторял он, отползая подальше от нее.
— Это я. Спайди меня знает. — Она потянулась за игрушкой, чтобы запечатлеть ее поцелуй на своей щеке.
Тед отдернул от нее игрушку и завопил:
— Ты не Дзо-Дзо! Не Дзо-Дзо! НЕ ДЗО-ДЗО!
Подняв ладони вверх, она в замешательстве отпрянула назад; распахнулась дверь. Брейдены.
Увидев Джо, МизБи ахнула и бросилась на кровать к Тедди. Мистер Би загородил их собой защищающим жестом.
От меня?
— О, Боже, — пробормотала МизБи, пока Тедди цеплялся за нее, как за спасательный круг. — Ты м-мертва.
Джо кивнула.
— Тебе надо двигаться дальше. — Мистер Би сглотнул. — Или ч-что-то вроде того.
Эти трое выглядели... семьей.
Голос Джо надломился, когда она произнесла:
— Тедди?
Он не смотрел на нее, уткнувшись личиком в шею МизБи. Джо потянулась к нему, но ее пальцы прошли сквозь него. Прикоснуться, прикоснуться к своему малышу.
Брейдены заслонили его, МизБи закричала:
— Прочь от него, ты, ты призрак или... или демон! Возвращайся назад в ад!
Нет, Тедди мой! Когда он взвыл, как от боли, на глаза Джо навернулись слезы. Она сказала Брейденам:
— Я обязательно это выясню. Но я вернусь за ним.
МизБи прошептала:
— Не делай этого.
Джо поплыла вперед, стремясь в последний раз погладить кудряшки Тедди... но ничего не почувствовала. Она не могла прикоснуться к нему, не могла обнять его. Ее Тедди. Рыдания сорвались с ее губ. Я все-таки умерла.
И попала в ад.
Глава 2
Десять месяцев спустя
Наконец-то наступило время вернуть ее мальчика.
Джо подплыла к дому Брейденов и, смотря в окно, выискивала среди столпившихся в комнате людей своего братика. Все были одеты в черное; разговаривали в полголоса.
Она настроилась выкрасть Тедди сегодня, потому что больше была не в силах находиться на расстоянии от него и не рвать при этом на себе волосы...
Первые несколько месяцев Джозефина парила вокруг двора Брейденов, зависая над братом, когда приемные родители баловали его тоннами игрушек, щенком и всем тем, что она сама хотела дать ему. Его выстиранный Спайди теперь был погребен под другими игрушками на полке.
Если Тедди звал ее, Джо мгновенно оказывалась рядом, никогда не проявляясь полностью. Тем не менее, казалось, что ее присутствие расстраивает его.
Она нашла в шкафу Тедизак и стащила его... обнимаясь с ним, как идиотка.
Следующие несколько месяцев Джо старалась отступить, наблюдая за братом лишь издали. К нему приходили поиграть другие дети, и он очень радовался тому, что обрел наконец-то «дузей», о которых так долго мечтал. Вместе с носящимся за ними по пятам щенком, они носились по безупречной лужайке Брейденов.
Братишка звал ее все реже.
Пока Тедди рос, как на дрожжах, и все чаще и чаще смеялся, Джо переживала наихудшие времена, ни на йоту не приблизившись к тому, чтобы научиться контролировать свои переключения между призрачной и телесной формой. Конечно, Джо могла вплыть прямо в его спальню, но как она сможет утащить его, если является всего лишь воздухом?
Преисполненная решимости докопаться до сути своих трансформаций, она вернулась в город. Ее тянуло к больничному банку крови. Заглотив пару пакетов, она смогла вернуть тело и вновь обрести плотность.
Джо предположила, что так поступают все вампиры. Хотя она удивлялась, почему все еще может выходить под солнце.
Став сильнее от выпитого, она начала практиковаться в переходе от призрачной к телесной форме и обратно. Со временем она смогла делать невидимыми и вещи. Любой предмет в ее руках становился воздухом вместе с ней, и снова становился осязаемым, когда она материализовывалась: барсетки из машин, одежда из магазинов, обезумевшая кошка.
Джозефина тренировалась не покладая рук, пока не почувствовала уверенность, что сможет выкрасть Тедди.
Но в глубине души, она осознавала, что ему будет лучше с двумя родителями и своим драгоценным щенком. Поэтому она смастерила ожерелье из расплющенных кусочков металла, символизирующих ее «смерть». Каждый раз, испытывая соблазн вернуться за ним, она касалась пуль, напоминая себе, что не права.
МизБи прогнала Джо не без причины. К тому же женщина даже не знала, что Джо была убийцей, призрако-вампиром.
Поэтому Джо зависала над моргом, надеясь, что кто-нибудь еще выплывет из похоронного мешка, но этого не происходило.
Она очень старалась держаться подальше...
Пока на прошлой неделе не увидела, как коронер[4] работает над новым трупом.
Трупом Мистера Би.
Он умер от несчастного случая на работе. И не воскрес, а так и остался мертвым.
Это стало для Джо знаком, что пора возвращаться. Ведь так?
Теперь Брейдены не лучший выбор, чем Джо, потому что их теперь не двое, а МизБи будет не в том состоянии, чтобы в одиночку воспитать малыша. Джо было жаль женщину, которая вслед за мужем вот-вот потеряет Тедди, но сил терпеть у нее больше не было.
Она решила, что позволит Тедди проводить в последний путь Мистера Би, но на этом все. Как только МизБи уложит его в постель, Джо придет за ним. Она взяла с собой Тедизак и все остальное.
Она станет такой же хорошей мамой, как МизБи. Она сможет защитить Тедди, потому что сильна настолько, что способна поднять гребаный автомобиль. Воровать у людей деньги для нее теперь проще простого, поэтому она сможет накупить ему игрушек. И с той самой первой ночи она никого больше не убила. Обороняясь, она иногда сжимала яйца парней, как виноградинки... но ни одного убийства!
Джо вытянула шею. Где он? Солнце скоро сядет. Вот он! Одетый в маленький черный костюмчик с клоками собачьей шерсти на брючках, Тед опрометью ворвался в комнату.
Окинув взглядом рюкзак и Тедди, Джо поняла, что ее брат там не поместится. Возможно, она сможет запихнуть туда собаку.
Она возьмет Тедди за руку, и они все вместе растворятся в воздухе.
Мальчик уселся на колени к пожилой женщине. Джо уже видела раньше эту даму. Она была мамой МизБи и... «бабушкой» Тедди. Старая курица объясняла ему, что теперь станет жить с ними и будет помогать им по хозяйству.
Разве это правильно? Джо стиснула рюкзак. Он мой! Ожерелье на ее шее казалось холодным и тяжелым.
Над головой сгущались грозовые тучи, грохотал гром. Джо посмотрела на небо. В отличие от нее, Тедди не должен попасть под дождь.
МизБи вошла в комнату, ее глаза были опухшими. Она должна чувствовать себя так, словно ее окатили ушатом дерьма, но она не плакала, а ее платье и прическа выглядели очень аккуратно.
Тедди переполз с колен пожилой женщины к МизБи. Глядя на нее своими большими карими глазами, он спросил:
— Мамочка, а куда ушел папочка?
Джо покачнулась, из ее легких вышибло воздух. Мамочка? По ее лицу скатились слезинки. Он не называл так даже Джо.
Если она заберет его сегодня, Тедди лишится и отца, и матери. Не лишится ли он после этого надежды?
Тучи разверзлись, и на землю обрушился дождь, столь же стремительный, как слезы Джо. Капли струились сквозь ее тело; должно быть, она сама того не заметив, приняла форму призрака.
МизБи обняла Тедди. Джо ощутила укол ревности, когда он доверчиво прижался к этой женщине. Джо обнаружила, что прижимает к себе Тедизак.
Не теряя мужества, МизБи ответила:
— Ох, мой дорогой, ты не помнишь? Папочка отправился на небеса, чтобы присматривать за Джо-Джо.
Нож в кишки. Нож в кишки. Нож в кишки.
С дрожащим сердцем Джо стояла посреди бушующего урагана... потому что приняла решение о том, какой будет жизнь Тедди.
И мне нет в ней места.
Джо прижалась ладонями к окну. Хотя ее руки не оставили отпечатков, она все равно молила его о том, чтобы он повернулся к ней, увидел ее.
Но он не повернулся.
Рыдая, Джо крепче прижала к себе Тедизак. Прошептала, всхлипывая:
— Прощай, Тедди.
И отвернулась, не зная, куда ей пойти.
С наступлением ночи, она призраком скользнула к одинокому шоссе, и лишь буря стала ее попутчицей.
Глава 3
Измерение Тенеброс,
Гибельный замок, сердце Иной Реальности.
Энергетические сущности суетились в гулких коридорах крепости, пока Рун Сумеречный шагал по огромному черному замку.
Он единственный из Møriør бодрствовал в течение последних пяти столетий и должен был разбудить остальных, когда Тенеброс приблизится сквозь пространство и время к месту их назначения: Гее.
Также известной, как Земля. Всего несколько секунд назад Рун разослал телепатический сигнал.
Стуча ботинками по древнему каменному полу, он вступил в командный центр... зал с массивным звездообразным столом и стенами, сделанными из взрывоустойчивого стекла.
За стеклом, на фоне черного небытия, как кадры кинопленки, мелькали образы других миров.
Ожидая союзников, он занял одно из двенадцати пустующих мест и закинул ноги на золотую столешницу. Он ожидал, по крайней мере, пятерых из них. Два места оставались вакантными, а еще четыре займут пока спящие Møriør; принимая во внимание природу их естества, будет лучше высвободить их на Гее.
Первым к Руну присоединился Абиссиан Инфернас, принц Пандемонии. Сиан, как называли его союзники, был ростом более двух метров и мускулист, его волосы были длинными и черными. Кожаные ремни пересекались на широкой груди и темных узких штанах.
Рун был готов признать, что принц всех измерений ада был так же порочно красив, как и породивший его дьявол.
Сиан обратил свои зеленые глаза на стеклянную стену.
— Отлично, мы еще в нескольких днях пути. Есть время, подготовиться. — Он сел за стол. — Много веков прошло с тех пор, как я в последний раз был на Земле.
— Многое изменилось. Ты скоро сам все увидишь.
Пять последних столетий Рун был их глазами и ушами, собирая информацию о каждой сфере, которую посещал. Когда все союзники буду в сборе, они считают его воспоминания, обновляя свою речь и изучая новые времена, в которых им предстоит воевать.
Их ожидает и несколько живописных сцен; большую часть времени Рун провел, погружаясь в скользкую плоть нимф.
По привычке он вытащил стрелу из привязанного к голени колчана. Порезав указательный палец об острие, он собрал немного черной крови, чтобы нарисовать символы на древке. Эти демонские руны вкупе с фейской магией придавали обычной стреле суперсилу.
Алликста, Повелительница Ведьм и новенькая Møriør, вошла в зал и неспешно направилась к столу. Рун задался вопросом, как она вообще может двигаться в столь облегающем платье. Вопрос на все времена.
— Мы наконец-то на месте?
За ней тащился ее приближенный Керсес. Существо принадлежало к разновидности пантер, обитающих в Иной Реальности, и было настолько огромным, что своими усами задевало плечи ведьмы.
— Достаточно близко, чтобы пробудиться, — ответил Рун.
Поправив поля своей огромной ведьмовской шляпы, Алликста опустилась на стул. Запрыгнув на стол, Керсес разметил свое гигантское тело на его поверхности и зашипел на Руна.
Обнажив демонские клыки, Рун зашипел в ответ.
— Я что, ради этого проснулась, грязнокровный? — Алликста впилась взглядом в его стрелу. — Зачем ты проливаешь свой омерзительный яд в присутствии других? Ты вознамерился оскорбить нас?
Рун прекратил рисовать. Он был темным феем, и в его жилах текла черная ядовитая кровь, способная погубить даже бессмертных.
— Дражайшая Алликста, если я кого-то оскорбил, то это ненамеренное... но приятное событие.
Блейс, старейший из вампиров, с кубком кровавой медовухи в руках внезапно материализовался на своем стуле. Его темно-каштановые волосы были заплетены в аккуратную косичку, а костюм выглядел безупречно, хотя рубашка, шейный платок, камзол и бриджи вышли из моды много веков назад.
— Доброго пробуждения, друг, — сказал Рун.
Ему нравился этот вампир. Блейс всегда умел дать уместный совет. Редкий, и, как правило, меткий.
Блейс потягивал свой напиток.
— Интересно, какое зрелище на этот раз явит нам твой разум.
Дарак Лика, первый оборотень, вошел в зал, продолжая трансформироваться из волчьего облика в человеческий. Первородный оборотень был одет только в узкие штаны, а в кулаке сжимал скомканную тунику. У Руна и тихого сильного Дарака не было почти ничего общего... кроме ненависти к Алликсте... но Рун его уважал.
Лучший охотник во всех мирах, Дарак доказал, что незаменим, когда дело касается поиска магических артефактов. А в редкие моменты, когда ему удавалось подчинить своего зверя, он делился глубокими суждениями и демонстрировал удивительный, для воскресшего из мертвых, цинизм.
Сейчас Дарак изо всех сил старался обрести человеческое тело, спрессовывая почти трехметровый костяк оборотня. Скрипя клыками, он с силой сжал кулаки, его кости с треском возвращались на место.
Каждый переход давался ему все сложнее. Однажды Дарак трансформируется в зверя и никогда не вернется. Если только не найдет способ сохранить человеческую форму. Возможно, на Гее?
Помимо главных целей Møriør, каждый из них страстно желал чего-то от Земли и связанных с нею сфер, поэтому они и предприняли путешествие сквозь Вселенную.
Многие считали, что Рун хочет заполучить престол своего родного мира. Нет, его желания были гораздо более темными. Такими же черными, как его неестественно-черная кровь...
Их лидер, Орион... Ликвидатор... присоединился к ним последним. Он был существом неизвестного происхождения, но Рун считал его, как минимум полубогом. Возможно, и целым божеством или даже сверх-божеством.
Внешность и запах Ориона изменились; он регулярно менялся. Сегодня он предстал высоким белокурым демоном. В последнюю их встречу был черноволосым гигантом.
Не говоря ни слова, он приблизился к стеклянной стене. Орион мог хранить молчание до десяти лет подряд. Мимо крепости, сменяя друг друга, проплывала череда непрерывно-меняющихся планет.
Теперь, когда пробудившиеся Møriør были в сборе, они начали тщательно исследовать разум Руна. Их ментальная связь была настолько сильна, что они могли общаться друг с другом телепатически.
Рун широко раскрыл для них свои воспоминания, предоставляя доступ почти ко всему, по крайней мере, после первой тысячи лет его жизни. Он старался скрыть ранние годы предательства и насилия.
Пару мгновений спустя Блейс одобрительно приподнял бровь.
— Дюжина нимф за ночь?
Рун усмехнулся. Он уложил на лопатки тысячи из них, повсюду снискав славу ценителя нимфейских стаек. Нимфы были отличным источником информации.
— Это всего лишь первый раунд. Настоящий разврат начался на следующий день.
Блейс печально покачал головой.
— Ох уж этот юношеский максимализм. — Руну было семь тысячелетий... юнец по сравнению с Блейсом. — Ты заслуженно получил свое прозвище.
Рун Ненасытный. Он полировал свои черные когти.
— Тысячелетиями дарю оргазмы и разбиваю сердца.
Сиан сказал:
— Пусть сжалятся боги над той женщиной, которая отдаст тебе свое сердце. Мне почти жаль твоих партнерш.
— Если любая из моих девок будет настолько глупа, что станет желать большего, то она заслуживает все сердечные муки мира.
Рун не делал секрета из своей отрешенности в сексе. Он испытывал физическую разрядку, но никакой связи, никакой открытости... никаких эмоций. Вне постели было все. Рун знал толк в развлечениях; испытывал волнение перед грядущими сражениями. Ощущал родство с другими Møriør. Но во время секса... ничего.
И это тревожило его, потому что он провел большую часть своей жизни трахаясь.
— Девок? — Алликста презрительно усмехнулась. — Ну, ты и шлюшка.
Как бывший раб, Рун знал предел оскорблениям; большинство из них его не беспокоило. Сейчас его когти заострились, потому что он вспомнил то, что много лет назад сказала ему его королева: «Ты обладаешь тлеющей чувственностью фея и сексуальным темпераментом демона... Я все-таки нашла тебе применение».
Память о былых разочарованиях сделала его тон резким:
— Кстати, о шлюшках, я уже трахнул тебя, ведьма? За столь длинную жизнь я уже и не помню.
Дарак грубовато усмехнулся, натягивая на себя тунику.
Алликста смерила волка взглядом зеленых глаз.
— Есть что сказать, дворняжка? — Затем она повернулась к Руну. — Поверь, грязнокровный, если бы я смогла вынести твое замаранное тело достаточно долго, чтобы переспать с тобой, ты бы никогда этого не забыл.
Замаранное. Рун ненавидел свою кровь. Хуже всего, что ведьма прекрасно знала насколько сильно. Некоторые вещи в его разуме были слишком заметны для любопытных глаз.
Сунув руку в карман, Рун нашарил талисман, который всегда держал при себе. Вырезанный из рога демонского предка и исписанный непонятными даже Руну письменами, талисман всегда помогал ему сосредоточиться, напоминая, что лучше смотреть в будущее...
Неожиданно Сиан вздрогнул.
— Мой брат мертв?
Близнец Сиана, Отец Ужаса, был уродлив настолько, насколько физически безупречен Сиан.
Рун кивнул.
— Убит во время участия в кровавом турнире. Умерщвлен на глазах ликующей толпы.
Блейс покачал головой.
— Невозможно. Первородных, как Отец Ужаса, убить нельзя.
— Он пал от руки... простого бессмертного, — сказал Рун. — В настоящее время на Гее фракции больше не воюют друг с другом, они объединились в армии. И еще, бессмертные не просто сокрушают первородных. Они убивают богов.
Алликста притворно усмехнулась.
— Видимо, от грязной крови твой мозг окончательно прогнил. Бессмертные не могут убить божество.
Отвернувшись от нее, Рун обратился к остальным:
— В прошлом году несколько богов канули в вечность. В том числе одна из ведьмовских божеств.
Пока Алликста брызгала слюной, Рун перечислил имена навечно упокоенных древних божеств. Он изучал реакцию Ориона, ища малейший признак напряжения в его теле.
Что думает бог о смерти своих сородичей?
Орион просто смотрел на проносящиеся мимо миры.
— Почему ты доверяешь информации, полученной от этих... нимф? — потребовала ответа Алликста.
— Потому что я щедро плачу им их любимой валютой: жестким трахом крепким членом. Так уж вышло, что я сказочно богат.
Прежде чем она успела съязвить в ответ, Блейс сказал:
— Эти убийства произошли. Читай его память, Алликста. Информация там.
— Похоже, все события связаны, — сказал Сиан. — Словно кто-то пытается привлечь наше внимание. Прямо у нас под носом. Кто осмелился?
— Валькирия по имени Никс Всегдазнающая. — ответил Рун. — Первородная своего вида. — Со слов нимф выходит, что именно Никс организовала эти убийства. — Она прорицательница и исполнительница желаний. Близка к божественности.
Орион часто вступал в союз с врагами... из их числа: Блейс, Алликста и двое спящих Møriør. Захочет ли бог завербовать первородную Валькирию?
Орион поднял раскрытую ладонь. Движение миров замедлилось, а затем остановилось на образе темно-красной планеты. Склонив голову, он изучал то, что было непостижимо для остальных.
Слабости.
Орион мог видеть уязвимые места человека, крепости, армии. Всего мира.
Ликвидатор медленно сжимал пальцы в кулак. Планета начала терять форму, сминаясь, как лист пергамента.
Орион имитировал разрушения? Или причинял их?
Эта сфера становился все меньше и меньше, пока не... исчезла. Целый мир... сгинул. Жители мертвы.
Орион повернулся к остальным. Выражение его лица было задумчивым, но глаза... темными и пугающими, как бездна, из которой прибыл Сиан. Его бездонный взгляд остановился на Руне.
— Принеси мне голову Валькирии, лучник.
Никакой вербовки. Просто смерть. Почему бы не попытаться переманить Никс? За столом осталось два вакантных места, а прорицательница стала бы отличным активом. В Ллоре она считается сильнейшей из когда-либо живших оракулов.
Жаль, что она не может видеть собственное будущее.
Рун отмахнулся от мыслей. В любом случае он недолюбливал Валькирий. Они были верными союзниками фей — рода колонизаторов, рабовладельцев и насильников.
Скажи мне кто твой друг, и я скажу кто ты, Никс.
Рун знал, что Валькирия бродила по улицам особенного человеческого города... прибежища греха... от заката до рассвета. Поблизости располагался огромный ковен водных нимф. И древесных нимф.
У них есть глаза и уши в каждом водоеме, дубе и луже.
Во имя долга я выужу из них эту информацию. Рун ответил так же, как и много раз на протяжении тысячелетий:
— Будет сделано, мой повелитель.
Глава 4
Новый Арлеан
Наши дни
— О, боги, Рун, так близко! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-о-боги, да, да, ДАААААА!
Когда супер-слух Джо уловил крик экстаза третьей женщины... из одного и того же места... пробудилось ее любопытство.
Пора заканчивать с парнем, которого она душит.
Джо впечатала его в кирпичную стену, равнодушно наблюдая, как он корчится от боли. Он посмел сунуться на ее территорию с сутенерской тростью?
Для Джо сутенерская трость служила сигналом к открытию сезона охоты. Затем ублюдок использовал эту штуковину на проститутке, девчонке моложе самой Джо. Цыпочка съежилась на обочине, ее щека опухла, пока она наблюдала, как Джо расправляется с обидчиком.
— Ты еще вернешься сюда? — спросила Джо, хотя он не мог ответить. Она сжимала до тех пор, пока не услышала хруст; трахея парня была сломана. — А?
Глядя ей в глаза, он попытался покачать головой.
— Вернешься. Умрешь. Понял? — Он попытался кивнуть. — А если когда-нибудь снова ударишь женщину, я приду за тобой. Просыпаясь, ты будешь видеть меня парящей над твоей кроватью, я стану твоим персональным кошмаром.
Она сверкнула клыками и зашипела.
Он обоссался... профессиональный риск... она швырнула его через прилегающую парковку.
Девушка подняла взгляд на Джо.
— Спасибо, Леди Тень.
Моя кличка. Каким-то образом альтер-эго Джо трансформировалось в странно-задую злодейку-покровительницу проституток. Могло быть и хуже.
— Ага. Это круто.
Отряхнув руки, Джо услышала очередной крик.
— Рун! Рун! ДА!
Все три женщины выкрикивали имя какого-то Руна. Я должна это увидеть.
Несмотря на то, что девчонка продолжала наблюдать за ней, Джо приняла призрачную форму. Невидимая и нематериальная она направилась вниз по Бурбон Стрит в сторону криков, ее ноги не касались земли.
Она прибыла в город несколько месяцев назад и много шпионила. Невероятные вещи... и существа... увиденные здесь, воскресили в ней надежду, которой она не чувствовала уже много лет.
Джо больше не смотрела на звезды, мечтая воссоединиться с братом. Больше не проводила бесконечные дни и ночи, отключаясь с помощью комиксов и телевизора.
Джо в ключилась.
Пьяный вдрызг пешеход проскочил сквозь нее и содрогнулся. Она тоже. Туристы были вонючими. Они ужасно потели, наедались речными раками и чесночным хлебом, бухали до потери сознания, предварительно заблевав все вокруг.
Блеванет ли она, если выпьет из одного из них?
Джо никогда никого не кусала. Запахи... того, чем парень обедал, накрахмаленного воротничка и животных, которых он гладил... отталкивали ее. Или еще хуже, если от него воняло одеколоном.
Акс.
Как можно касаться языком кожи, насыщенной этим дерьмом? Пока кто-нибудь не придумает гондоны для клыков, она продолжит воровать из банка крови.
В нескольких кварталах от Бурбон Джо обнаружила огороженный высокой стеной двор. Внутри бил фонтан. Крики женщины стали еще громче; звуки шлепков кожи ускорились.
Хмм. Возможно, Джо сможет вселиться в одну из партнерш и почувствовать все на себе. Помимо дрожи в самом начале, «оболочки» не знали, что она внутри.
Или Джо сможет обчистить их карманы. Ее «арендованная по недельно» комната в мотеле была забита награбленным добром. Джо притворялась, что каждый трофей — это подарок... мостик, дающий возможность узнать кого-то получше... точно также она притворялась, что каждый раз, вселяясь в чье-то тело, она просто ходит в гости.
Связь.
Никогда прежде у нее не было друзей, откуда она могла знать разницу?
Ее мания украсть и в кого-то вселиться в последнее время стала еще сильнее. Возможно, ей нужна реальная связь. В ее жизни была так мало реального общения, что Джо задавалась вопросом: действительно ли она воскресла?
Временами ее мучили кошмары, будто она уплывает. Разве кто-то заметит ее отсутствие?
Когда она непринужденно направилась ко входу во двор, раздался голос четвертой женщины:
— Так хорошо, Рун! Ох, боги небесные! ДА! Не останавливайся, не останавливайся! Никогда, НИКОГДА!
Джо подплыла к приоткрытым деревянным воротам, осмотрелась и увидела порочную сцену.
Полуголую блондинку прижимал к увитой плющом стене темноволосый мужчина со спущенными штанами. Женщина обхватила гибкими ногами его талию, в то время как он вколачивался в нее.
Видимо, это и есть Рун. Что за имечко?
Еще три красивых голых женщины, растянувшись на диване, из-под отяжелевших век наблюдали, как он вбивается в четвертую.
Этот парень только что поимел их всех? Выстроил в ряд и трахнул? Фу. Не стоит даже думать о вселении в кого-то из них.