Н. Ночейский
ЛУННЫЕ
МОЛЬФАРЫ
СЛАВЯНСКОМУ ЧЁРНОМУ БРАТСТВУ
посвящается
Mortal Nocturnum
Увертюра
…Где реки падают в моря,
Ночная смерть, объятья мне даря,
Цветком соблазна алым искушает,
Осенней хмарью сердце иссушает.
Они взошли вдевятером:
Вортеракс, Грешник, князь Варггот,
Сатуриос и Туриос,
И Мунрутэль, и Сатарот,
Карпат, и Ксаар Кват.
Но братство сумрачное их
В себя вбрало ещё троих:
Имён их высекаю трут:
Фаýнус, Хорус, Баламут.
Аморт, Дальвер и Хаос – вилы,
Явившие в единстве силу.
– Вот заклинанье, что покоилось забыто,
Но флёр ниспал, лишь древний стих прочитан.
И к полночи на царство
Взойдут секреты зла.
Венчают их убранство
Рога козла.
Мне чёрные ремёсла
Ноктикула откроет,
И саваном беззвёздным
Луна меня умоет.
Ночная смерть приходит карачуном в серебре,
Из-за Карпат бредёт, громовный знак неся на топоре.
Идёт в сутане чёрной по полям с рогатым черепом,
Скорбя луною полной о былых деяньях Велеса.
Колядою зима на лето повернёт –
Купальской одурью меня ночная смерть в леса введёт,
Где чёрную луну на Лысогорье скрадывают ведьмы,
Где жертвы приняты от них богам в наследье.
Затем ведёт ночная смерть меня
Вратами Прометеева огня.
Путём луны швыряет в лапы хаоса крылатого
Рубиться (в сечах) под знамёнами рогатого.
Звенеть мечом, испепеляясь пылом битвы –
Проклятья источать, а не молитвы! –
От солнца укрываться в зарослях полыни,
Брать неприступные холодные твердыни.
Ночная смерть –
Густая кровь стекает воском со свечей,
И пламя их угаснет впредь
От помаваний крыл седых сычей.
И я лечу – шипы на латах, с чёрной сажей на лице,
И похоронные ветра разносят вой вокруг меня.
Я вскидываю голову, стоя в волков кольце,
На виднокрае пробуждая сполох едкого огня.
И чёрный ворон послан мною выклевать хазарские глаза.
Веди его, ночная смерть, сквозь снежные туманы стылых гор,
Сквозь выжженные пеплом гексаграммы небеса,
Сквозь утопающий в болотах, сквозь мертвéнно-голый бор.
И ворон грает мне наказ
От всех славянских чёрных братств
И, темнотой сменив восход,
Меня зовёт он в свой полёт.
И ввысь я взмою с ним. Арийскую тропу
Найду, и лишь по ней мне предстоит лететь,
Крылом славянства разрезая высоту
И кутаясь в покров, что ткёт ночная смерть
Из бархата озёр с узором серебра,
Которое хранит Перунова Гора.
С небес его посметь
Украсть для нас могла
Лишь ты, ночная смерть,
Сквозь дым и зеркала.
I. Забытые века побед под знамёнами рогатого князя
Стекались войска под оплот цитадели,
Гремели кольчуги, драконы летели.
Гроза рассекала свинцовые тучи,
Нависшие грозно над замком могучим.
И реяли стяги угрозой твердыне,
Что мхом зеленела по башням старинным.
Бряцали орудья под стенами града –
В последней войне превосходства со смрадом.
Славянское Чёрное Братство из леса
Всходило, держа под сутанной завесой
Стальные клинки. Его герб чёрно-алый
Оно – шестикрылое солнце – венчало.
Рогатого князя рдяные знамёна
И крепкая мощь его чёрного трона
Все верные силы к себе призывали
В последнюю битву у пропасти края.
Щитами сплотившись, их рати вставали,
Секиры и копья под небо вздымали.
Царапая тучи булав остриями,
Они к неприступным стенам подступали.
Вервольфы рядами стальными ступили,
Ударив в щиты, разом песню завыли,
Рогатые шлемы венчали их главы,
И вскоре начнётся, начнётся облава.
…И хлынула разом, щетинясь, лавина,
Пробила ворота шипами дубина.
И крови потоки прорвались наружу,
Сметая с пути осаждавшего мужа.
Дракон опалил шпилевидные башни,
И бой захлебнулся кричанием страшным.
Как колокол, бил звон мечей беспощадно,
И хрустнули стены у крепости смрадной.
Гроза колокольню высокую сбила,
Потоками крови хранителей смыло.
В багрянец окрасились неба границы.
Как сполохи, били вслепую зарницы.
Приказом Славянского Чёрного Братства:
Войска не щадить! – в сечь бросать всех подвластных!
И самые Братья за князем Варгготом
Бросаются в жерло сражения слёту.
…И вдруг – тишина. Чёрной мглой затянуло
Обзор. А затем резко землю встряхнуло,
Ударом; золой переполнило пашни,
И – грянулись оземь тяжёлые башни.
И крепость взята. Обнаружен владыка –
Повис, приколочен к столбу, за язык он.
Отёрлись от крови Славянские Братья –
Им что их пятнадцать служило заклятьем.
Поэтому выжил их сумрачный орден,
Как меч после рубки – устал, благороден.
А князь верторогий, прервав в замке мессу,
В трофеи себе взял женою принцессу.
Над ней в вожделенье крыла он расправил
И таинством страсти скрепил поле брани.
Сомкнулись дубы над бойцами лесными,
А взятая крепость уже не дымила.