В день, когда Заратустра отдал семя, он поступил также как Будда, отдавший цветок Махакашьяпе, но передача семени Заратустрой — это нечто большее, чем цветок Будды. Попытайтесь понять эти символы.
Будда дает цветок. Цветок — это цель. Его можно дать только Махакашьяпе, который дошел до самого конца. Заратустра дал семя. Семя — это начало. Его можно дать тому, кто лишь начинает искать, кто только интересуется, кто всего-то старается найти путь, кто двигается ощупью в темноте. Цветок Будды нельзя дать любому и каждому; нужен Махакашьяпа. На самом деле, его можно дать лишь тому, кому он не нужен. Махакашьяпа — тот, кто не нуждается в нем. Его можно дать только тому, кому он не нужен. Семя Заратустры можно отдать тем, кому оно нужно. Вот что он сказал, а он сказал просто: «Станьте семенем. Вы — семя. Внутри вас сокрыт Бог. Но более не ходите никуда».
Религия Заратустры — одна из самых естественных религий: принять жизнь такой, какая она есть, жить такую жизнь, каковой она является. Не просите невозможного. Успокойтесь. Осмотритесь. Правда есть; лишь вы отсутствуете. Этот берег — другой берег; нет другого берега. Эта жизнь - есть та самая жизнь; нет другой жизни.
Но вы можете прожить эту жизнь двумя способами: по минимуму или наиболее оптимально. Если вы живете по минимуму, вы живете подобно семени. Если вы живете как цветок, вы живете оптимально. Позвольте вашему семени стать цветком. Именно само семя, которое станет цветком, именно вы станете другим берегом. Именно вы станете правдой.
Запомните это. Если у вас получится помнить это, просто быть естественными, вы уже поняли все основное, все фундаментальное, все главное для понимания.
В чем различие между дза-дзен и дхьяной Патанджали?
Дхьяна Патанджали — это шаг; дхьяна — шаг среди его восьми шагов. В дза-дзен дхьяна — это единственный шаг; нет других шагов. Патанджали верит в постепенный рост. Дзен верит в быстрое просветление. Таким образом, то, что всего лишь шаг в Патанджали, в Дзене — все во всем, достаточно и дхьяна, довольно и медитации. Не нужно ничего более. От всего остального можно отказаться. Все остальное может пригодиться, но оно не является главным — только медитация в дза-дзен.
Патанджали дает вам полную систему всего, что нужно, всех потребностей, - от самых предварительных, до конца. Он дает вам все учение. Это не неожиданное явление; человеку необходимо врастать в него, медленно, шаг за шагом. По мере того, как вы продолжаете расти и впитывать ваш рост, вы становитесь способными к следующим шагам. Дзен — для редких исключений, для тех немногих мужественных душ, которые могут рискнуть всем просто так, кто могут рискнуть всем без каких-то надежд.
Это возможно не для всех. Вы двигаетесь осторожно, нет ничего неправильного в осторожном движении. Если для вас становится естественным двигаться осторожно, вам следует двигаться осторожно. Тогда не глупите и не пытайтесь прыгать. Слушайте свою природу. Если вы чувствуете, что быть осторожными в вашей природе, то двигайтесь осторожно. Если вы чувствуете, что в вашей природе — риск, азартная игра, то не отягощайтесь осторожностью, тогда не обременяйте себя постепенными шагами. Вы можете либо спуститься по лестнице, либо прыгнуть с террасы. Это зависит от вас. Слушайте свою природу.
Есть немного людей, которые не станут утруждать себя ходьбой по лестнице, которые не готовы терпеть даже это. Когда они слышат зов, они прыгают. Стоит им услышать зов, и они не в силах ждать ни единого мгновения. Но такие люди редкие.
Когда я говорю «редкие», я вовсе не хочу давать им какую-то оценку. Я не оцениваю. Я не говорю «более высокие». Когда я говорю «редкие», это всего лишь констатация факта: этих людей немного. Я не говорю — поймите меня правильно — я не говорю, что они выше простых людей. Никто не выше и никто не ниже — но люди различны. Есть люди, которые хотели бы прыгнуть. Им следует избрать Дзен. Есть люди, которые хотели бы добраться до цели со спокойствием, с осторожностью, постепенными шагами. Замечательно. Идите грациозно, если это ваш путь.
Всегда помните, что именно вы, ваш тип, ваша природа должны быть решающим фактором. Не следуйте за Патанджали или Дзен. Всегда прислушивайтесь к своему естеству. Патанджали и Дзен существуют для вас; а не вы существуете для них. Суббота для человека, а не человек для субботы. Все религии существуют для вас, а не наоборот. В конечном итоге, вы есть цель.
Когда я слушаю мои чувства, мой внутренний голос, они говорят мне, чтобы я ничего не делал, просто спал, ел и играл на пляже. Я боюсь следовать этим чувствам, поскольку полагаю, что стану слишком слабым, чтобы выжить в этом мире. Защитит ли меня существование, когда я позволю себе освободиться?
Прежде всего: не нужно выживать в этом мире. Этот мир — сумасшедший дом. Не нужно выживать в нем. Не нужно выживать в мире честолюбия, политики, эго. Это болезнь. Но есть другой способ бытия, точка зрения всех религий такова: вы можете быть в этом мире и не быть от него.
«Когда я слушаю мои чувства и внутренний голос, они говорят мне ничего не делать...» Тогда ничего и не делайте. Нет никого выше вас, и Бог говорит с вами непосредственно. Начните доверять своим внутренним чувствам. Тогда ничего не делайте. Если вы хотите только спать, есть и играть на пляже, замечательно. Пусть это будет вашей религией. Не бойтесь.
Вам придется отбросить страх. И если это вопрос выбора между внутренним чувством и страхом, выбирайте внутреннее чувство. Не выбирайте страх. Так много людей выбрали свою религию исходя из страха, поэтому они живут в заточении. Они ни религиозные, ни мирские. Они живут в нерешительности.
Страх точно не поможет. Страх всегда означает, - страх неизвестного. Страх всегда означает, - страх смерти. Страх всегда означает, - страх потеряться. Но если вы действительно хотите быть живыми, вам приходится принимать вероятность потеряться. Вам приходится принимать небезопасность неизвестного, неудобство и некомфортность незнакомого, странного. Такова цена, которую нужно платить за благословение, которое следует за этим, ничего нельзя достичь, не платя за это. Вы должны заплатить за это, иначе вы останетесь парализованными страхом. Вся ваша жизнь будет потеряна.
Наслаждайтесь, каким бы ни было ваше внутреннее чувство.
«Я полагаю, стану слишком слабым, чтобы выжить в этом мире». Не нужно. Это страх говорит в вас, страх создает еще больше страхов. Из страха рождается только страх.
«Защитит ли меня существование?» Страх снова просит гарантий, обещаний. Кто даст вам гарантии? Кто может быть гарантией для вашей жизни? Вы просите какой-то страховки. Нет, не существует такой возможности. В существовании ничто не страхуется — нечем. И это хорошо. В противном случае, если существование также страхуется, вы будете уже совершенно мертвы. Тогда будет утрачен весь трепет этого, трепет молодого листа на сильном ветру.
Жизнь прекрасна, потому что она небезопасна. Жизнь прекрасна, потому что есть смерть. Жизнь прекрасна, потому что ее можно потерять. Если вы не можете ее потерять, то это значит, что вам все навязывается. Тогда даже жизнь становится тюремным заключением. И вы не будете способны наслаждаться ею. Даже если вам приказано блаженствовать, предписано быть свободными, и блаженство и свобода исчезают.
«Защитит ли меня существование, когда я позволю себе освободиться?» Попытайтесь. Я могу сказать вам лишь одно... Я не разговариваю с вашим страхом, запомните. Лишь одно я могу сказать вам: все, кто постарался, узнали, что оно защищает. Но я не разговариваю с вашим страхом. Я всего лишь воодушевляю вас на смелое предприятие, вот и все. Я уговариваю, соблазняю вас рискнуть. Я не разговариваю с вашим страхом. Все те, кто постарался, узнали, что безграничность - и есть защита.
Но я не знаю, можете ли вы понять ту защиту, что дает вам вселенная. Вашу защиту, о которой вы просите, вселенная не в силах дать, потому что вы не знаете, о чем просите. Вы просите смерти. Лишь труп совершенно защищен. Нечто живое всегда в опасности. Быть живыми — это риск. Больше жизни — это больше опасности, больше риска, больше авантюры.
У Ницше на стене висел девиз: Живи в опасности. Кто-то спросил его:
— Зачем ты написал его? Он ответил:
— Просто, чтобы напоминать мне. Ведь мой страх огромен.
Живите в опасности, потому что это единственный путь жизни. Другого нет. Всегда слушайте зов неизвестного и пребывайте в движении. Никогда не пытайтесь осесть где-либо. Осесть, значит умереть; это преждевременная смерть.
Я как-то пришел на день рождения маленькой девочки, у нее было много игрушек, много подарков, и девочка была по-настоящему счастлива, присутствовали все ее друзья, они танцевали. Неожиданно она задала вопрос матери: «Мама, а в прошлом, когда ты была живой, были такие прекрасные дни?»
Люди умирают прежде своей смерти. Люди поселяются в безопасности, комфорте и удобстве. Люди оседают в существовании, подобном могиле.
Я не разговариваю с вашим страхом.
«Защитит ли меня существование, когда я позволю себе освободиться?» Оно всегда защищает, я не в силах думать, что оно поступит с вами иначе. Я не могу поверить, что оно будет исключением. Оно всегда было таким. Оно защищало тех, кто оставил себя для него, кто бросил себя для него, кто сдался ему.
Следуйте за природой. Следуйте за своей внутренней природой.
Я прочел такую историю; мне она очень понравилась:
В кампус Колумбийского университета пришла весна, и на только что засеянных лужайках возникли знаки ПО ГАЗОНАМ НЕ ХОДИТЬ. Студенты не обращали внимания на предупреждения, которые сопровождались особыми просьбами, и продолжали топать по траве. Разгорелся конфликт, и вот, наконец, чиновники, отвечающие за здания и землю, поставили эту проблему перед генералом Эйзенхауэром, в то время пребывавшим ректором университета.
— Вы когда-нибудь замечали, — спросил Эйзенхауэр, — насколько быстрее идти прямо туда, куда вы направляетесь? Почему бы, не выяснить, по каким маршрутам ходят студенты, да и проложить там дорожки?
Такой и должна быть жизнь. Дороги, тропинки, принципы не должны закрепляться заранее.
Позвольте себе освободиться. Плывите естественно, пусть это будет вашей дорогой. Шагайте и, шагая, стройте себе дорогу. Не ходите по сверхмагистралям. Они мертвы, на них вы ничего не отыщите. Все уже передвинулось. Если вы следуете по сверхдороге, вы удаляетесь от природы. Природа не знает дорог, устоявшихся шаблонов. Она течет в тысяче и одном измерении, но все они спонтанные. Идите и смотрите... сядьте на пляже и посмотрите на море. Поднимаются миллионы волн, но каждая волна уникальна и отлична. Вы не в силах найти две одинаковые волны. Они не следуют ни какому шаблону.
Ни один человек, заслуживающий имя, не пойдет по какому бы то ни было шаблону.
Ко мне приходят люди, они говорят:
— Покажите нам путь. Я отвечаю им:
— Не просите этого.
Я могу лишь рассказать вам, как идти; я не могу показать вам путь. Прошу вас, постарайтесь увидеть отличие: я могу лишь рассказать вам, как идти, и как идти мужественно. Я не могу показать вам путь, потому что путь — для трусов. Те, кто не знают, как идти, парализованы, для них существует путь. Что касается тех, кто знает, как идти, то они идут в девственную природу, и просто шагая, пробивают себе путь.
И каждый достигает Бога по-своему. У вас не получится достичь его коллективно или дойти до него толпой. Вы достигаете в одиночку, абсолютно один.
Бог дик. Он все еще не цивилизован, и я надеюсь, что он никогда не будет цивилизованным. Он все еще стихиен, и он любит непосредственность. Поэтому если ваша внутренняя природа велит идти на пляж и расслабляться, так и поступайте. Бог зовет вас таким образом.
Я учу вас просто быть самими собой, ничем более. Меня очень трудно понять, потому что из-за страха вы бы хотели, чтобы я дал вам шаблон жизни, учение, стиль, путь жизни.
Людей вроде меня никогда не понимали. И Лао Цзы, и Заратустру, и Эпикура никогда не понимали. Самых религиозных людей считали нерелигиозными, потому что если кто-то по-настоящему религиозен, он научит вас свободе, он научит вас любви. Он не станет учить вас мертвому шаблону жизни. Он научит вас хаосу, анархии, поскольку звезды рождаются только из хаоса. Он научит вас, как быть совершенно свободными.
Я знаю, есть страх, есть страх свободы; иначе для чего по всему свету так много тюрем? Отчего люди должны постоянно носить тюрьмы вокруг своей жизни — невидимые тюрьмы? Мне попадались лишь два типа заключенных: немногие, кто живут в видимой тюрьме, и остальные, кто живут в невидимой тюрьме. Они носят свои тюрьмы вокруг себя — во имя сознания, во имя нравственности, во имя традиции, во имя того, да этого.
У кабалы и рабства тысячи имен. У свободы нет имени. У свободы не много типов, - свобода одна. Вы когда-нибудь наблюдали это? Правда одна, неправды может быть миллионы. Вы можете лгать миллионами способов; вы не можете сказать правду миллионами способов. Правда проста: довольно одной дороги. Любовь одна; законов миллионы. Свобода одна; тюрем много.
И пока вы не станете очень бдительными, вы никогда не сможете двигаться свободно. В крайнем случае, вы можете переменить тюрьмы. Вы можете перейти из одной тюрьмы в другую тюрьму, и вы можете получить удовольствие от прогулки между двумя. Так и случается в мире. Католик становится коммунистом, индуист становится христианином, мусульманин становится индуистом, и они наслаждаются. Да, чувствуется немного свободы в миг, когда они меняют тюрьмы: из одной тюрьмы в другую — прогулка между двумя. Они хорошо себя чувствуют. Они снова в той же ловушке под другим именем. Все идеологии — это тюрьмы. Я учу вас держаться от них на расстоянии, включая и меня.
Недавно, несколько раз я почувствовал, что мог полететь, почувствовал, что как-то странно освободился от земного притяжения и со скукой взирал на правду 150-ти фунтов моего тела.
Неужели это всего лишь умопомрачение?
Нет. Вы — точка соприкосновения двух измерений. Одно измерение принадлежит земле: величина силы тяжести, которая тянет вас вниз — к правде 150 фунтов вашего тела. Другое измерение принадлежит благодати: величина Бога, величина свободы, в которой вы можете все время подниматься выше и выше, и выше; и в ней нет веса.
Это, то и дело случается во время медитации. В процессе глубокой медитации вы много раз неожиданно почувствуете, как сила тяжести, словно бы исчезла: что теперь ничто не удерживает вас снизу, что теперь вам решать, лететь или нет, что теперь это зависит от вас — если вы хотите, вы можете просто полететь в небо... и все небо ваше. Но когда вы откроете глаза, то неожиданно — и тело здесь, и земля на месте, присутствует притяжение. Когда вы медитируете с закрытыми глазами, вы забываете свое тело. Вы перешли в другое измерение, измерение благодати.
Следует понять эти две вещи: сила тяжести — это закон, который тянет вас вниз; благодать — это закон, который тянет вас вверх. Наука до сих пор не открыла, и, возможно, никогда не откроет, другой закон. Она открыла один закон. Вы слышали эту историю — правда это или нет, неважно — как Ньютон сидел в саду, и упало одно яблоко. Увидев, как упало яблоко, Ньютон принялся размышлять: «Почему яблоко падает по направлению к земле? Почему, прямо по направлению к земле? Почему не в сторону? Почему оно не летит вверх?» Был открыт закон силы тяжести, о том, что земля имеет притяжение и притягивает все к себе.
Но Ньютон видел, как падают фрукты; он не видел, как поднимается дерево. Вот здесь я всегда... Когда бы я ни читал эту историю, я всегда чувствовал: он видел, как маленький плод падает на землю; он не видел, как поднимается вверх дерево. Вы бросаете камень, он падает назад, - верно. Но дерево поднимается все выше и выше. Что-то тянет дерево вверх. Камень мертв, дерево живо. Жизнь растет все выше и выше, и выше.
Человек в своем сознании достиг величайшего пика на земле. Когда вы закрываете на мир глаза, когда вы в глубоком медитативном настроении, молитвенном, блаженном, экстатичном — тело вдруг пропадает. Вы узнали о внутреннем дереве жизни, и оно движется выше и выше, и неожиданно вы чувствуете, что умеете летать.
В этом нет ничего сумасшедшего. Но, прошу вас, не испытывайте это с телом. Не выпрыгивайте из окна и не начинайте летать. Тогда это будет сумасшествием. Некоторые люди под влиянием ЛСД и марихуаны делали это. Никто никогда не делал это в медитации. В этом красота медитации, и в этом опасность наркотиков. Некоторые люди под воздействием, под глубоким воздействием какого-нибудь химического препарата, узнают об этой благодати, о том, что они могут летать. Тело забыто — и они постарались.
Одна девушка в Нью-Йорке действительно это сделала. Она просто вылетела из окна здания на сороковом этаже — тут принялся за работу Ньютон. Тогда вы больше не дерево; вы становитесь плодом. Затем вы падаете на землю и разбиваетесь.
Это одна из опасностей наркотиков, поскольку они способны открыть вам определенные реалии, но вы не осознаете. Вы можете сделать что-то не то, вы можете сделать то, что опасно. Но такого никогда не происходит в медитации, потому что медитация дает вам сразу две вещи: она дает вам новое измерение и дает вам больше осознанности, поэтому вы знаете, что измерение здесь, но вы также осознаете, что и тело здесь. Вы распространены одновременно в двух измерениях.
Однажды некий полный, тучный джентльмен обсуждал свою технику тенниса:
— Мой ум говорит мне, быстро бежать вперед, сразу же начать, изящно посылать мяч над сеткой.
Я спросил его:
— А что происходит потом?
Он ответил:
— А потом? — приятель сильно погрустнел и добавил. — Мое тело говорит: «Кому это, мне?»
Помните, вы — и тело, и сознание. Вы распространены в обоих измерениях. Вы — место встречи земли и неба, благодати и силы тяжести. В этом нет ничего сумасшедшего. Это просто, правда.
И иногда это возможно, потому что это случалось, и лучше мне предупредить вас об этом: иногда становится возможным вашему телу и в самом деле взмыть чуть-чуть вверх. В Боливии есть женщина, которая во время медитации поднимается вверх на четыре фута. Научное обследование подтвердило, что она никоим образом никого не вводит в заблуждение. Несколько минут, четыре, пять минут она висит в воздухе на высоте четырех футов. Это один из самых старых опытов йогов. Это случается редко, но в прошлом это иной раз случалось. В наше время это также иногда случается. Иногда это может случиться с кем-то из вас.
Если притяжение благодати становится слишком сильным и нарушено равновесие, то это происходит. Это не очень хорошая вещь. Не пытайтесь так делать и не просите об этом. Это разбалансирование, и это опасно для жизни. Когда притяжение благодати становится слишком сильным и утеряно земное притяжение, так случается: тело может взмыть вверх. Даже тогда не считайте себя сумасшедшими, и не думайте, что вас охватило какое-то безумие.
Ньютон — это не вся правда. Есть более великие правды, нежели Ньютон. И сила тяжести — это не единственное измерение; есть и еще измерения.
Человек — это бесконечность, а мы стали верить лишь части ее. Поэтому, когда бы ни приходило нечто из другого измерения, мы начинаем чувствовать, что происходит что-то неправильное. В действительности, на Западе многие люди, которых считают ненормальными, неврастениками, психопатами, и которые находятся в приютах для умалишенных, в сумасшедших домах, - реально не сумасшедшие. У многих из них были проблески неизвестного, но общество не принимает это неизвестное, не признает его. Как только человек получил проблеск неизвестного, его тут же считают психически больным, ведь он становится странным. Мы не можем поверить ему.
Есть книги, написанные об Иисусе, в которых говорится, что он был неврастеником, потому что постоянно слышал голос Бога. Есть книги, написанные о Магомеде, о том, что он был сумасшедшим: он, должно быть, слышал Коран в бреду — поскольку кто же станет говорить с вами? А он слышал, как говорил Бог, и Бог сказал: «Пиши!», и он начал писать. Оттого, что это не ваш опыт, естественная тенденция ума — сказать, что с ним приключилось какое-то умопомрачение, он должен быть в бреду, должен быть в лихорадке, потому что такие вещи случаются только тогда, когда вы не в себе.
Да, эти вещи случаются и при сумасшествии, такие вещи происходят и при сверхздравом уме и при сверхсознании. От того, что сумасшедший опускается ниже нормального уровня сознания, он теряет контроль над умом. Теряя контроль над умом, человек становится доступным неведомым силам. Йог, мистик, достигает самьямы, контролирует свое сознание. Он высоко поднимается и ходит до вне-нормального — тут вновь, неизвестное становится ему доступным. Но различие состоит в том, что сумасшедший — это жертва неведомого, а мистик — хозяин неведомого. Оба говорят в одном ключе, и вы можете не понять. Вы можете запутаться.
Не считайте себя сумасшедшими. Вы совершенно нормальные. Но не испытывайте это. Получайте удовольствие, позволяйте этому быть; ведь если вы начнете думать, что это сумасшествие, вы прекратите это; и эта остановка нарушит вашу медитацию. Наслаждайтесь этим, как полетом во сне. Закройте глаза; идите в медитации куда хотите. Поднимайтесь выше и выше в небо, и скоро вам станут доступными еще большие вещи — и не бойтесь. Это величайшее приключение — более великое, чем полет на луну. Стать астронавтом внутреннего космоса — вот величайшее приключение.
Вы велели мне быть самим собой.
Я не понимаю.
Как я могу быть самим собой, если я не знаю себя?
Знаете ли вы или нет, вы не в силах быть иными, нежели вы есть. Для того чтобы быть собой, не нужно знание. Роза — это роза. Ведь роза не знает, что она — роза. Камень — это камень. Ведь камень не знает, что он камень. Не нужно знания. На самом деле, из-за знания у вас не получается быть самими собой.
Вы спрашиваете: «Вы велели мне быть самим собой. Я не понимаю. Как я могу быть самим собой, если я не знаю себя?»
Знание создает проблему. Посмотрите на розу. Она не смущена. Каждый день она постоянно остается розой. Она не сбивается с толку ни на один день. Она не собирается, одним утром стать ноготками; она все время остается розой. Она вообще не смущается.
Для бытия не нужно знания. На самом деле, вы упускаете свое бытие из-за знания. Без всякой необходимости знание создает проблему.
Я читал об одном человеке по имени Дадли:
В качестве подарка на семьдесят пятый день рождения некий летчик-любитель предложил дяде Дадли прокатить его на самолете над маленьким городком в Западной Вирджинии, где тот провел всю свою жизнь. Дядя Дадли принял предложение.
По возвращении на землю, после того, как они двадцать минут кружили над городком, его друг спросил:
— Вы боялись, дядя Дадли?
— Нет, — ответил тот после секундного замешательства. — Но я не давил моим полным весом.
В самолете, давите вы своим полным весом или нет, вес не несет самолет.
Знаете вы себя или нет — не суть важно. Знание мешает вам. Просто подумайте: если бы на самолете вместе с дядей Дадли был камень, он давил бы всем своим весом. И вы думаете, дядя Дадли может что-то сделать, может как-то помочь? Может ли он не давить всем своим весом на самолет? Он все равно давит всем своим весом, но он напрасно волнуется. Он мог бы отдохнуть, он мог бы расслабиться как тот камень, но у камня знания нет, а у дяди Дадли знание есть.
Вся проблема человечества в том, что человечество знает, и из-за знания бытие напрасно позабыто.
Медитация — о том, как отбросить знание. Медитация говорит о том, как снова стать незнающими. Медитация показывает, как снова стать ребенком, розой, камнем. Медитация учит, как просто быть и не думать.
Когда я говорю, чтобы вы были самими собой, я хочу сказать: медитируйте. Не пытайтесь стать кем-то еще. Вы не в силах быть им! Вы можете попытаться, и вы можете обмануть себя, и вы можете пообещать себе, и вы можете надеяться, что когда-нибудь вы станете кем-то еще, но вы не в силах стать им.
Это всего лишь иллюзии, что у вас может получиться. Это мечты. Они никогда не станут реалиями. Вы останетесь самими собой, что бы вы ни делали.
Почему бы не расслабиться? Дядя Дадли, положите весь свой вес на самолет. Расслабьтесь.
В расслаблении вы неожиданно начнете получать удовольствие от своего бытия, и закончатся попытки быть кем-то еще. Вот ваша тревога: как быть кем-то еще, как быть как кто-то еще, как быть подобными Будде, как быть подобными Патанджали. Вы можете быть лишь самими собой. Примите это, порадуйтесь этому. Расслабьтесь.
Мастера дзен говорят своим ученикам: «Остерегайтесь Будды. Если встретите его на пути, тут же убейте». Что они хотят сказать? Они хотят сказать, что есть человеческая тенденция, становиться подражателями. Существует такая книга на английском языке: «Подражание Христу». Никогда прежде и никогда после, книге не давали такое отвратительное название. Подражание? Но как бы там ни было, это название очень символично. Оно показывает весь ум человечества. Люди стараются подражать, становиться кем-то еще.
Никто не в силах стать Христом, и на самом то деле это и не нужно — Богу будет скучно, если вы станете Христом. Он хочет кого-то нового, что-то оригинальное. Он хочет вас, и он хочет, чтобы вы были просто самими собой.
Когда вы говорите о прыжке, я чувствую, что хочу прыгнуть, но я также чувствую, что я не на краю, с которого прыгают. Я вижу, вы расталкиваете нас, но не могу почувствовать это. Как мне подойти к краю? Как мне сделать так, чтобы вы учили меня?
Каждый всегда на краю, поскольку в каждый миг, если вы осмеливаетесь, прыжок возможен. Каждый миг дает вам край, и когда вы спрашиваете, как подойти к краю, вы поступаете умно. Не старайтесь быть умными. Ваш вопрос — уловка, чтобы вы могли утешить себя тем, что вы — не трус, потому что края нет, поэтому «откуда же прыгать?» Выходит, сначала необходимо найти край, а его никогда не найдут, потому что он прямо перед вами. Где бы вы ни стояли, вы всегда на самом краю, откуда вы можете прыгнуть. А вы задаете очень умный вопрос: мол, сначала научите меня, как найти край.
Просто посмотрите перед собой. Просто посмотрите. Где бы вы ни были, не имеет значения.
И вы говорите: «Я вижу, вы расталкиваете нас, но не могу почувствовать это». Проблема не в том, что вы спите. Если вы уснете, вас легко растолкать из сна. Но если вы притворяетесь, что спите; тогда это становится невозможным. Вы видите, что я расталкиваю, но ничего не происходит. Как можете вы видеть, если спите?
Позвольте мне рассказать вам один анекдот.
Это произошло одним летним утром. Отец пообещал детям пойти на прогулку, а ему не хотелось. Он целые месяцы ждал этот день, чтобы отдохнуть, поэтому, он играл, он притворился, будто быстро уснул.
Отец лежал как убитый, в то время как его молодняк старался изо всех сил пробудить его от воскресного послеобеденного сна, чтобы он отвел их на обещанную прогулку, но безуспешно. Они перепробовали все, чтобы разбудить его. Они трясли его, они кричали на него, но все зря. Все попытки пошли прахом. Они даже перепугались, как бы не случилось чего. А отец притворялся, что спит. Наконец его четырехлетняя дочь приподняла ему веко, внимательно вгляделась, а затем объявила: «Он все еще там».
И я знаю, что вы также там.
И вы тоже знаете, что притворяетесь.
Вам решать. Вы можете настолько тянуть игру, насколько вам нравится. Ведь платить вам. Меня это не волнует. Раз вы хотите притворяться, пусть. Замечательно. Так и поступайте. Но я вижу... я вижу, что все вы притворяетесь спящими — боитесь подняться, боитесь осознать свое бытие, боитесь сдвинуться.
Просто посмотрите на правду. Не спрашивайте о способах, которыми вы можете найти край. Вы стоите на нем.
Не старайтесь быть умными, потому что во внутреннем мире быть умным, значит быть глупым. Во внутреннем мире быть глупым, значит быть умным. Во внутреннем мире невежды достигают быстрее, нежели те, кто знает. Во внутреннем мире те, кто невинен — а незнание есть невинность... Незнание прекрасно; незнание невероятно прекрасно и невинно.
Просто осознайте то, что я говорю! Я знаю, вы слушаете. Я могу всмотреться в ваши глаза; я могу поднять вам веки. Я делаю это каждый день, и я вижу, что вы все еще там. Вы не мертвы, вы не спите. Вы притворяетесь, что спите.
А когда-нибудь — это вам решать — когда-нибудь вы решите не притворяться. Я для того, чтобы помочь вам. Я не могу столкнуть вас с самими собой. Это непозволительно. Бог не разрешает этого, поскольку это дает вам полную свободу; а полная свобода включает все — сбиться с пути, уснуть, совершить грех, отвергнуть Бога, покончить жизнь самоубийством, разрушить себя. Полная свобода включает все. А Бог любит свободу, потому что Бог есть свобода.
Ошо, компьютер собрал слишком много ваших слов. Но ваша улыбка — он не в силах понять ее.
Это половина вопроса. Другую половину я прочту попозже. Сначала я должен ответить на первую.
Французского президента Рене Коти спросили во время его посещения парижской выставки абстрактной живописи, понимает ли он картины. Вздохнув, он произнес: «Вся моя жизнь пошла на то, чтобы понять, что необязательно понимать все».
Вторая половина: